Лёгкий язык и приятный стиль под стать иронично у сюжету - редкое удачное сочетание формы и содержания. Текст полон иронии, местами почти переходя в чёрный юмор, но умудряясь балансировать на грани. Противников у Императора много - по сути вся Вселенная. Понравилась идея создавать себе мощного врага. Но финальный твист удивил и порадовал особо. Император и есть повстанц, в последствии презедент, Артур. И никакой не враг сам себе, а практически "друг". В этом свете рассказ отличный кандидат на все номинации.

Лёгкий язык и приятный стиль под стать иронично у сюжету - редкое удачное сочетание формы и содержания. Текст полон иронии, местами почти переходя в чёрный юмор, но умудряясь балансировать на грани. Противников у Императора много - по сути вся Вселенная. Понравилась идея создавать себе мощного врага. Но финальный твист удивил и порадовал особо. Император и есть повстанц, в последствии презедент, Артур. И никакой не враг сам себе, а практически "друг". В этом свете рассказ отличный кандидат на все номинации.

Лёгкий язык и приятный стиль под стать иронично у сюжету - редкое удачное сочетание формы и содержания. Текст полон иронии, местами почти переходя в чёрный юмор, но умудряясь балансировать на грани. Противников у Императора много - по сути вся Вселенная. Понравилась идея создавать себе мощного врага. Но финальный твист удивил и порадовал особо. Император и есть повстанц, в последствии презедент, Артур. И никакой не враг сам себе, а практически "друг". В этом свете рассказ отличный кандидат на все номинации.

Стиль местами сбивается, сам сюжет похож на начало чего-то большего. Братья близнецы вынуждены вести одну жизни на двоих и ненавидят друг друга. Это говорит в пользу номинации Закадычный враг. Но в конце выясняется, что это не братья, а две части одной сущности. Осознав это, "братья" перестают ненавидеть друг друга - поэтому рассказ достоин и номинации Заклятый друг.

Стиль местами сбивается, сам сюжет похож на начало чего-то большего. Братья близнецы вынуждены вести одну жизни на двоих и ненавидят друг друга. Это говорит в пользу номинации Закадычный враг. Но в конце выясняется, что это не братья, а две части одной сущности. Осознав это, "братья" перестают ненавидеть друг друга - поэтому рассказ достоин и номинации Заклятый друг.

В «Сослуживце» цепляет псевдоисторичность. Рассказ выделился среди конкурентов именно жанром альтернативки. Но всё же, поворот с прогрессорством выглядит притянутым за уши (Чекиста).

Ещё с античных времен повелось, что настоящий герой должен умереть геройской смертью. Чтобы всем и сразу было понятно, что вон он-то совершал героические поступки, жил как положено и умер с честью. А если герой, икона для молодого поколения, вдруг не умирает, а становится дезертиром, то такой герой нам не нужен. И самое лучшее для всех (и для него в том числе), чтобы никто и никогда не узнал правды.
Когда молодой красноармеец Аркадий натыкается в хакасской деревушке на выжившего после атаки белогвардейцев Чапаева, он узнает, что тот стал дезертиром и атаманом местных разбойников. Давно уже душа знаменитого комдива не лежит воевать по приказу, потому что нет в них, в приказах справедливости, вот и устроил он так, чтобы все считали его погибшим. Аркадий по возвращении докладывает обо всем начальству, вот только Красной Армии не нужен Чапаев-разбойник, и правда о нём тоже никому не нужна.
В рассказе не совсем понятно, зачем же Чапаев открывается Аркадию. Ведь он же знал, чего стоит справедливость его бывших командиров, получал приказы отбирать последний хлеб у голодных крестьян. Впрочем, фантастический элемент в конце рассказа как бы призван сгладить эту нестыковку, но выглядит он чужеродно, будто дописан позднее. Потому что ничто в течение рассказа больше не намекает на необычные способности сослуживца Аркадия, и выходит эдакий рояль в кустах вместо концовки.

ЕАркадий вовсе не враг Чапаеву. Он докладывает обо всём начальству, выполняя свой долг и не предполагая последствий. Чем-то рассказ мне неуловимо напоминает «Случай на станции Кочетовка» Солженицина. Та же ошибка, и те же фатальные последствия. Герой уважал и любил Чапаева, кумира молодежи тех времен. Я думаю, он был бы ему другом, но настоящий враг этого ему не позволил. Запоздалое раскаяние не спасло никого.

Капсула космических первопроходцев терпит крушение на Джунде, планете с развитой экосистемой и разумной жизнью. Сергей и Марта смело исследуют новый фронтир и попутно выручают «тигрицу», угодившую в природную западню, и завоевывают этим расположение коренных жителей планеты, к которым она относится. Однако постепенно выясняется, что далеко не все «тигры» настроены к пришельцам дружелюбно, и перед Сергеем встает дилемма – убить отца-«тигра» или умереть от его когтей. Как и всякий разумный человек, он спасает свою жизнь. При этом совершенно непонятно горькое разочарование в его поступке, испытанное напарницей Сергея Мартой. Марта с самого начала рассказа обладает способностью понимать мысли «тигров», но при этом утверждает, что Сергей не должен был убивать Отца-тигра, он должен был каким-то образом догадаться, что люди – это пришельцы-захватчики и …что дальше? пожертвовать собой? Логика в поступках Марты оказалась для меня не постижима. К тому же рассказу с названием «Дуэль» не хватает эмоциональности в описании этой самой дуэли. На пиковый момент, катарсис, каким по идее она должна была являться, дуэль совсем не тянет. Впрочем, меня порадовало описание планеты Джунда, приятно напомнив творчество Стругацких и Булычева. Но фишка с пнями-автоматами раскрывается лишь в конце рассказа и, на мой взгляд, недостаточно полно, чтобы перевернуть сюжет с ног на голову. Вау, не случилось.

Вакханалия абсурда. Главный герой Ха и его напарница в компании инопланетян в телах кота и лабрадора приключаются на протяжении всего рассказа без всякого смыла и логики. По началу кажется, что автор подражает «Детективному агентству Дирка Джентли» Дугласа Адамса, но вскоре понимаешь, что перед тобой просто набор несмешных гэгов вперемешку с бородатыми шутками. На ум приходит только риторическое – что хотел сказать автор, написав всё это безобразие? Но за неимением других кандидатов в группе рассказ проходит в номинацию «юмор».