Сны тумана и реки

Косые тени глубокого ущелья старательно превращали ближайшую скалу в подобие зубастой пасти и вполне могли вызвать у меня приступ вивернофобии. Но можно ли бояться драконов, если они не существуют?

«Или здесь существуют?»

Мысль не давала мне покоя, а тени, как всегда, молчали. Они словно предлагали выяснять самому, почему теснина рождает трепет в моей душе. По крутым склонам привычно карабкались трава и кусты, а внизу шумела река. Темная.

Вода летела безумным потоком, выметая ломаные сучья, песок и прочий мусор из каменного русла. Даже крепкие скалы не могли укротить бешенство стихии. Струи то сливались в единый поток, пробивая глубокие ямы, то раскидывались поющим веером вокруг особенно крепких валунов.

Красота воды, срывающейся с уступов, завораживала мириадами брызг. Но настоящее таинство начиналось, когда в ущелье вплывал холодный кисель вечернего тумана. Белесые клубы топили в себе и рокот стремнины, и скалы, и саму реку. А потом приходила ночь, полная видений, скользящих тусклыми силуэтами над черной водой.

Мало кто осмеливался бродить до рассвета среди коварных миражей, прячущих изгибы реки, однако именно в это время я здесь обычно и появлялся. Нечасто, да и память о реке и туманах сохранялась разрозненными отрывками. Яркость впечатлений возвращалась лишь при виде странных теней.

На этот раз в призрачном свете фантомов и трава и листья показались одного цвета со склоном, на котором росли. Из разрывов тусклого варева монстрами ночи выглядывали каменные столбы, но бояться их не стоило. Единственная опасность таилась в реке. Я всегда ощущал это неуловимым внутренним чувством. А может, просто знал на уровне инстинктов, так же, как и то, что ящеры — опасны.

«Особенно с хвостом гадюки!»

Вот река и извивалась передо мной, играя в ползучего гада. Но этим только отвлекала внимание от главного. У самого дна, там, где струи настолько холодны, что могут пронзить болью, словно магическим клинком, пряталась Тьма. Изначальная сила! Не та, что убегает при щелканье выключателя или чирканье спички. Нет! Как и не было в этом ущелье фар, прожекторов и прочих приборов. Тьма походя не пускала их сюда: безжалостная, непобедимая, сулящая беспредельное могущество.

Только услышав ее зов, ее шепот, ее колючее морозное дыхание, можно преодолеть границу и найти в тумане заветное ущелье. Но ощутив их впервые, легко угодить в западню сомнительных обещаний. Так и я, раз за разом погружаясь в призрачный поток сновидений, бездумно позволял уносить себя к этой каменной площадке, покрытой черными кляксами. Даже не кляксами, а полуметровыми наплывами, похожими на застывший воск от сгоревших свечей.

Странный кривой ромб из широких матовых блинов выглядел инородным в этом месте. И в то же время чем-то знакомым. Я никогда не успевал до них дотянуться: стоило увидеть хоть один, как река принималась неумолимо затягивать в себя.

Вот и сейчас ее ледяное дыхание сковало незримыми цепями и подвесило в пузырьке, окруженном серым маревом. Черный поток издали заигрывал со мной, шурша унесенными камнями, словно чешуйками. Я не ощущал ни рук, ни ног. Подгоняемый хвостами тумана из глубин подсознания волнами начал подниматься страх. Такое случалось и раньше, но сегодня среди тусклых фантомов мне померещились черные когти. Пока еще далекие, они пугали одним предчувствием беды.

В медленном танце миражи подплывали все ближе, заставляя вздрагивать от тянущего ожидания боли. Желание спрятаться от бесконечного серого полога вызвало странную мысль:

«Иди в реку!»

Она вновь и вновь появлялась, призывом лететь к соблазняющей Тьме. В жестокую Изначальную Силу!

Внезапно туман колыхнулся, словно под взмахом гигантских крыльев. В сером водовороте потревоженным планктоном мелькнули бледные всполохи, и притаившийся монстр качнулся ко мне. Из легких сразу исчез весь воздух, и я ощутил, как лица коснулась холодная перепонка.

Страх закрутил мою душу с невиданной силой, но тут ожившую тьму разорвал желтый луч. Он ударил в ущелье кистью художника, разбрызгивая сочные краски дня, и оглушил громким воплем.

— Feuer frei!

Я дернулся и открыл глаза.

Ущелье неплотно задернутых штор сияющим мечом прорезало утреннее солнце.

Мысли короткими мазками рисовали картину мира:

«Комната, кровать, подушка. Из будильника вопит Рамштайн».

Перепонка черного монстра обернулась промокшей от пота наволочкой, а зловещее шуршание — хрипами компьютерных колонок. Рядом с ними на экране монитора рыцарь увлеченно размахивал мечом перед носом черного дракона. Оба смотрелись тупыми ботами.

— Блин!

Пришлось дотянуться и выключить хотя бы колонки.

Я подсел на эту компьютерную бродилку в попытке преодолеть вивернофобию. Игра привлекла тем, что при введении чит-кода можно было не убивать злого ящера, а просто отогнать от сундука и забрать сокровище. Самое интересное происходило потом: ограбленный дракон начинал преследование. В результате за рыцарем таскалась куча крылатых змеев, плюя огнем во все подряд. Двигаться приходилось быстро, зато с тыла никто подкрасться уже не мог.

Будильник выдохся, и тишина, навалившись ватным пологом, лучше всяких уговоров заставила подняться. Жизнь отдельно от родителей приучила к самостоятельности. Тем более что молодому специалисту, закончившему год назад институт, негоже опаздывать:

— Работа зовет!

Двигаясь больше на рефлексах, я собрался и поспешил влиться в поток спешащих людей.

Рогатое чудище, бренча цепным хвостом, привычно ухнуло и потащилось разматывать тонким слоем резину колес по наискучнейшему асфальту. Я смотрел в стекло троллейбуса, но привычные виды многоэтажек проплывали мимо снулыми карпами. Чешую окон золотило солнце, не позволяя пристально вглядываться, и мысли мои постоянно возвращались к черной реке из ночного сна. Или уже утреннего? Лучи, вырвавшие из кошмара, однозначно были солнечными. Иначе как бы я узнал, что трава в ущелье зеленая?

— Да при чем здесь трава? — пробормотал я себе под нос.

Меня напрягало появление монстра, но куда сильнее пугало то, что язык не поворачивался назвать его черным драконом. Почему-то казалось, стоит окончательно это признать, как со мной случиться запредельно ужасное.

«Может дело в игре?»

Вот только за два месяца походов с драконами за спиной, они мне ни разу не снились! При этом затягивать в ущелье начало с полгода назад, едва я устроился в страховую компанию.

«Хотя и раньше муть с чернотой иногда появлялись. Или не муть?»

Размышления захватили меня настолько, что реальность лишь изредка проскакивала в сознание: то стеклянными дверями, то аппаратом для считывания проездных при входе в метро.

«Неужели чит-код включил еще и программирование игрока? Да разве это возможно?»

Только усевшись за рабочий стол, я заметил в руке полную кружку. Кофе в ней выглядел черным и пари́л легчайшим туманом, но ему недоставало леденящего послевкусия реки.

— Надо было делать фраппе!

Щекочущий ноздри аромат так настойчиво изгонял ночные виде́ния, что я чуть не обварился при первом глотке. И сразу горным потоком вокруг забурлили голоса.

— Людок, прикинь…

— Да ладно тебе!

Я уткнулся в компьютер, надеясь, что аура погруженного в работу человека надежно прикроет от участия в спорах. Начальство, конечно, сэкономило арендную плату, впихнув в нашу комнату аж шесть рабочих мест. Вот только две трети занимали девушки, всегда находящие повод потрепаться. На этот раз они обсуждали завтрашнее празднование дня рождения компании. Вернее, наряды для выхода на природу. Голубое небо и теплый ветерок, задувавший в приоткрытое окно, только поощряли сплетниц.

— Ты еще мини-юбку надень! Как раз для волейбола!

— А если с леггинсами?

— И кедами…

— Кстати, тут в каталоге есть клевая модель…

Все четверо стояли у единственного принтера, изображая очередь на печать. Самое интересное — их столы находились рядом, и дотянуться до зазвонившего телефона никому труда не составляло. Да и при появлении руководства девушки мгновенно оказывались на рабочих местах. Мне же, как новичку, выпало сидеть в дальнем углу. С другой стороны — никто не отвлекал по любому поводу.

Я опустил взгляд и подмигнул зеленому амулету, прикрепленному к подставке монитора. Издали, амулет смотрелся банальной монадой инь-ян. На самом же деле его поверхность украшали два дракона: изумрудный и черный. Еще до прихода в страховую я отлил эту вещицу из оловянного припоя в надежде одолеть боязнь чешуйчатых тварей. А поскольку продавец всучил мне к припою зеленый цапонлак с черным маркером, то и с цветами заморачиваться не пришлось.

— Здравствуй, друг!

Протянув руку, я ощутил тепло амулета и облегченно вздохнул. Как-то раз я заигрался до часа ночи и в очередном сундуке нашел свиток с описанием простенького ритуала. Типа смешайте смолу дуба с медом и воском и, пока свеча из этой смеси горит, читайте дивное заклинание. В итоге блюдце со свечой разбилось — я неловко махнул рукой, пытаясь дотянуться до компьютерной мыши. Паркет украсили восковые наплывы, а амулет, упавший следом, получил вмятину. Но стоило мне его подхватить с пола, как все ругательства из головы, словно ветром выдуло. Вместо них пришло спокойствие: «Да чего волноваться-то?»

С тех пор амулет никогда не встречал металлическим холодом. Волшебство ощущалось издалека. Один взгляд на зеленый глаз, и страх перед проблемами отступал. Поскольку на работе забот хватало, я решил домой амулет не таскать, позволяя отдыхать ночью в тишине пустой комнаты. В первую очередь от владельца. Однако жуткий сон требовал изменить распорядок.

— Ну что, поможешь мне?

Телефонный звонок ворвался в наше общение с бесцеремонностью рекламы. Поднимая трубку, я мысленно вознес благодарность начальству и отделу маркетинга. Вбитый их стараниями в память речитатив приветствия сам собой зазвучал изо рта:

— Алло — здравствуйте! Акционерное общество «Страховая компания…

Не позволив окончательно прийти в себя, из динамика раздался хриплый шепот:

— Ты помнишь туман?

Сказанные с придыханием слова отозвались дрожью в спине. Однако я еще попробовал трепыхаться в стиле упертого менеджера.

— Вам нужен туристический полис?

— Серый туман. Миражи черных скал. Пронзающий душу холод…

Вкрадчивый голос незнакомца пробирал до спазмов мышц живота: «Откуда он знает мой сон?» Уставившись в яркое пятно экрана, я ощутил, как стены комнаты надвигаются с боков, загоняя взгляд в подобие ущелья. Лишь тепло амулета позволило уточнить:

— То… тогда нужна опция «экстремальный» и…

— Твой голос трепещет — значит, я нашел тебя! Ты ведь и вправду боишься, что черный…

Из динамика послышалось змеиное шипение, и я не сдержал крика:

— Черный дракон?

— Паша! Что за фигня?

Звонкий возглас напрочь забил мерзкие хрипы, а потом в динамике запикали короткие гудки. Оторопев, я покрутил головой и увидел Люду, прижимающую трубку к телефону у себя на столе. Эта крепкая девица недавно вышла замуж и теперь отрабатывала командный голос на всех подряд. На этот раз досталось мне:

— Ты что, не слышал генерального? В название должна быть ссылка на страхование!

Ее рыжие волосы на просвет буквально полыхали, превращая в разъяренную валькирию. К счастью, гнев Людочки был потушен вопросом.

— О чем спич?

В распахнутой двери показалась фигура системного администратора. Андрей Сергеевич в стильном пиджаке смотрелся чуть ли не акционером компании, хотя про отчество только на совещаниях и вспоминал. Когда с ним знакомили, я поверить не мог, что ему за пятьдесят. Высокий, широкоплечий, с густой шевелюрой без малейшего признака седины. Да что седина — у него морщин практически не было! Едва услышав про мою эскападу, сисадмин заявил:

— А что? Нормально звучит. Полис черного дракона!

На такое Людочка смогла лишь возмущенно пропыхтеть.

— Не хочу быть в черном!

Но Андрей и ухом не повел.

— Драконы хранят жемчуг, правда, Паш?

«Ну конечно!» Люда, как-то раз напугала меня игрушечной змеей, и с тех про мою «любовь» к чешуйчатым гадам в компании знали все! Дождавшись от меня невнятного подтверждения, сисадмин улыбнулся.

— Поэтому мы будем считать всех женщин жемчужинами, которым разрешен любой цвет.

Я мысленно ему зааплодировал: «Вот как умеет человек всем поднять настроение?» А сисадмин уже направился от стола к столу, помогая решать мелкие проблемы с компьютерами. «И откуда у него столько энергии?» Сразу вспомнилось, как списки по одному договору чуть не до утра выверяли. Все уже с ног валились, а он — бодрячком.

— Опять всю ночь играл?

Я вздрогнул: «Как же он тихо подкрался!»

— Нет, просто сон дурацкий…

Андрей посмотрел на экран, где горела форма для выписки полиса.

— Блок продаж себе настроил?

— Еще вчера!

— Молоток! Тебе надо было в айтишники идти!

— Да какой из меня айтишник?

— Такой же, как из меня страховщик. После праздника потолкуем.

Он хлопнул меня по плечу и направился к двери, а я вновь уставился в монитор. Теперь в голове бушевала река из мыслей. Группа Андрея вызывала зависть у многих. Особенно у новичков. Сплоченная, с хорошими зарплатами и никогда не попадающая под раздачу начальственных тумаков.

Взгляд зацепился за телефон, и я решил проверить журнал звонков. Крайним сверху на дисплейчике загорелся номер Люды. Под префиксом «исходящие».

Рука сама потянулась к амулету:

— Все! Вернусь домой и сразу в койку!

Следующий запрос пришел от обычного клиента. Я позволил рабочей суете унести в привычный водоворот вопросов и ответов: условия страхования, тарифы, проценты. Офисная жизнь растворила странный звонок вместе с воспоминаниями о сне, а амулет не позволил об этом волноваться. Даже ночью его тепло отгоняло все видения, пока не запел будильник.

 

***

 

Жаркий диск в небесах будил на зеленой лужайке сотни ярких отражений, заодно прогоняя и тучи, и серое настроение. Корпоратив неспешно перетекал от накрытых столов к полянке с одуванчиками и волейболу.

— Давай!

— Держи!

— Хей!

Собравшись в круг, команда черно-драконьего полиса увлеченно перебрасывалась мячом. Я старался не смотреться ботаником и прыгал наравне со всеми.

— Оп!

— Гаси!

Порыв холодного ветра легко погладил по щеке, но вдруг передумал ластиться и швырнул в глаза пригоршню пыли.

— Пашка!

Дернувшись, я неуклюже отбил прилетевший мяч.

— Мазила!

Мяч отлетел в сторону и весело запрыгал по тропинке к обрыву.

— Да ладно! Ща принесу…

Проклиная мысленно выбиравших место для торжества, я помчался вдогонку, а дурацкий мяч все катился, катился и катился. На самом краю он издевательски покачнулся, дразня изогнутой в улыбку полоской белой кожи, и ухнул вниз. Словно толкнул кто.

— Тля!

Добежав до оврага, я тоже притормозил: крутой спуск терялся в зеленом облаке крапивы. Да еще первые метры тропа рушилась почти вертикально. Со спины долетели крики и разбойничий посвист.

— Не трусь!

Праздник настойчиво делал из меня клоуна. Я выдохнул:

— Зараза!

Чуть не кувырнувшись, мне удалось соскочить на корку засохшей глины. Торчащие корни помогли удержаться, но тут из-под ноги вывернулся камень, и я загремел вниз. Страх перед крапивой заставил прикрыть лицо руками, а в результате шарахнулся головой так, что в глазах потемнело.

— Ай!

Встав на колени, я хватал воздух ртом не меньше минуты, а потом разлепил глаза.

— Ма-ма…

Дневной свет исчез! Вокруг клубился туман из ночного кошмара. Никакой крапивы не было и в помине, как и мяча — только камни и серые призрачные огоньки над ними. К счастью, в предательском сумраке ни одной страшной тени заметить не удалось.

— Откуда здесь туман?

Тишайший всплеск оборвал вопросы. Перед глазами поплыли одна за другой иллюзии черной реки, и я зашарил в карманах, стараясь найти заветный амулет: «Скорее!» Пальцы скользили по лаку, не в силах зацепиться за край.

— Скорей!

Обступившее серое нечто колыхалась тяжелыми портьерами, наверняка тая в себе очередную ловушку. Внезапно ледяной порыв лизнул шею, породив новый страх: «Река?»

Я попытался уйти от ее зова, от едва различимого журчания темной воды. Шаг вперед по тропе, еще шаг. Под ногой щелкнул камешек, и странное эхо пошло гулять, отражаясь от невидимых скал. Вопрос будто сам собой вырвался:

— Или это уже не эхо?

Сумрак тоскливо застонал, и впереди проступили контуры человека. Как при проявке черно-белой фотографии, они наливались объемом, переставая пугать зыбким «кладбищенским» свечением. Еще не успев окончательно сформироваться, человек заговорил:

— Молодец! Почти догнал.

Голос показался настолько знакомым, что я остановился и сумел вытащить амулет. Теплый металл позволил дышать ровнее, возвращая веру в спасение.

— Андрей?

— Готов к разговору?

Вот теперь я окончательно узнал сисадмина. Он был в том же синем костюме, что и на корпоративе. Затем я увидел в его поднятой руке мячик, приведший в этот странный овраг, и спросил:

— Где мы?

— У меня в гостях.

Короткая фраза подняла в голове шквал вопросов: «Чей это сон? Неужели Андрей меня всегда заманивал? Зачем?» Почему-то вспомнилась подсказка из игры: «Черный дракон любит речной жемчуг». Лоб тут же вспотел: «Выходит, наш сисадмин — дракон? Бред! Или он подсунул мне эту игру? Или влез в нее? Но почему все так запутано?» Не в силах успокоиться, я ляпнул первое, что пришло в голову:

— Ты живешь в реке?

— Какой еще реке? — таким скучающим тоном он обычно разъяснял чужие ошибки. — Не бойся, здесь только туман!

— Туман?

Морозное дыхание осторожно лизнуло в затылок, возвращая страх: я отчетливо услышал пение черных струй! На секунду возникло сомнение: «А вдруг это морок?» Но внутри росла уверенность в присутствии реки за спиной. Потом вообще словно кто-то другой во мне ухмыльнулся: «Кажется, Андрей о ней не знает!» Внезапно я понял, насколько это здорово.

«Река — мой личный сон, в который можно сбежать!» — мысль словно не у меня родилась, но сисадмин оборвал размышления.

— Скажи, тебе не надоело сидеть в темном углу?

— Что ты предлагаешь?

— Генеральный согласился открыть точку продаж в одном банке. Ты поможешь наладить оборудование.

— Думаешь, я справлюсь?

— Ты же сделал себе амулет!

Сердце ухнуло в пятки, а потом заколотилось в груди от жуткой догадки. Недавно Люда вспоминала, как успела год назад вытрясти все долги по страховым премиям за день до отзыва лицензии у еще одного банка. А лицензию, между прочим, отозвали за вывод всех активов в никуда. И как-то так совпало, что именно тогда уволился один из компьютерщиков. Вернее, его уволили за прогулы, а он даже за трудовой книжкой не пришел. И снова всплыл «чужой» комментарий: «Андрей ищет расходный материал!» Голова пошла кругом, а сисадмин только усмехнулся.

— Давай уже решайся! Мне нужны толковые маги.

— Маги?

Вместо ответа, мяч в его руке начал сдуваться. Вернее, стремительно съеживаться, разгораясь матовой лампой. Ее вроде бы теплый свет прошелся по моему лицу шершавым языком. В этом свете не было ничего от осторожного касания темных струй. Скорее, грубое требование отдать самое сокровенное. Я почувствовал, как от меня потянулся поток энергии. Мысли закрутились бешеным хороводом: «Откуда я знаю про поток? Что со мной?» Я вскрикнул:

— Это сон?

— Это мой файербол!

Амулет вырвался из пальцев и растворился в горящем шаре. Что значительно хуже — следом потекла рука. Вернее, тонкая светящаяся оболочка, возникшая над кожей. С легким покалыванием из меня выходило что-то важное и устремлялось к присосавшемуся паразиту. Новая мысль вырвалась из тайников подсознания: «Так вот откуда его вечная молодость!»

— Стой!

Мне захотелось проснуться, но спасительный луч не спешил вспороть туманные шторы. При этом никак не удавалось вспомнить, заряжена ли батарея будильника. Даже в пасмурную погоду он с легкостью вырывал меня из самых тяжелых кошмаров. В попытке тянуть время, я заголосил.

— А можно подумать?

— Уже нет!

— Почему?

На отчаянный выкрик со всех сторон послышалось глумливое уханье. Словно десяток филинов разоралось. Вот только мурашки по коже побежали оттого, что и внутри меня прозвучал смех: «Удачно спросил!» Сила, тянущая к паразиту, ослабла, и ноги сами шагнули назад.

Увидев это, Андрей громко скомандовал.

— Иди ко мне!

Шар в его руке засиял, а в меня словно невидимые щипцы вцепились, заживо сдирая кожу. Превозмогая боль, я захрипел.

— Прекрати!

Сознание затрепетало мотыльком, готовым сгореть в пламени файербола. Потом внутри меня словно выключатель щелкнул: «Сдирают — отдай!» Больше того, я понял — шелуха снаружи только мешает! Река взывала к тому, кто прятался под маской растерянного менеджера. Это внутреннее существо заставило сделать еще один шаг назад, и нога будто в жидкий азот окунулась.

— Ах!

Мертвящий холод тут же прострелил до затылка, сводя судорогой все тело. Сжав зубы, чтобы не закричать, я пошатнулся. Во мне что-то лопнуло, и светящаяся оболочка отправилась в файербол. Вся! За ней же улетели паника и страх.

«Что со мной?»

Боль от щипцов и жуткого холода с легкостью исчезала под нежными касаниями Тьмы, походя дарящей силу и знания. А может быть, и возвращающей: тело стало текучим, обретая знакомую форму, а память заворочалась медведем после зимней спячки. Как из раскрытой шкатулки посыпались драже воспоминаний, щекоча осознанием происходящего. Ведь облик жалкого менеджера был всего лишь приманкой, а глупый маг, угодив в мой сон, не придумал ничего лучшего, чем дразнить Изначальную силу ее антиподом — Светом.

— Хе… — я сжал губы, чтобы не захихикать.

Меж тем шар в руке паразита успел вырасти чуть ли не вдвое. Маг упивался своей силой, не замечая, что я давно уже ничего не отдаю. Теперь файербол питался лишь от своего создателя. Хотя на самом деле это был не файербол, состоящий из обезличенной плазмы. По законам моего сновидения шар вобрал в себя лишь энергию Света и засиял вселенской жемчужиной. Ровной, гладкой — настоящей драгоценностью.

Впрочем, маг жаждал подчинить меня, а потому его голос загудел тяжелым набатом.

— Павел! Именем твоим призываю: иди ко мне!

Сглотнув неожиданно появившуюся на языке слюну, я ответил.

— Ты ошибся!

— Что?

Как ни быстра Тьма, но пока я не чувствовал себя полностью переродившимся, а потому продолжил болтать с самодовольным врагом.

— Ты ошибся с моим именем!

— Лжешь! Когда ты заполнял анкету, я следил за тобой! Имя шло из души!

И опять мне пришлось сдерживать смех.

— Одни и те же буквы читаются по-разному! Все зависит от языка.

— Назови его!

— Французский устроит?

— Поль! Иди ко мне!

От его радостного вопля в настоящих горах случился бы камнепад. Отказывать больше не хотелось, да и трансформация большей частью уже закончилась, а потому я шагнул навстречу.

Как же я люблю такие моменты! Этот испуг, сменяющий гордое и чванливое выражение лица, эта отвисшая нижняя челюсть. Еще бы! Ведь теперь перед паразитом не трясущаяся жертва, а здоровенная морда. Вытянутая, черная, с горящими синими глазами и оскалом тиранозавра.

Он еще успел вскрикнуть.

— Черный дракон?!

Вот тут его рука дрогнула, и сияющий шар подскочил вверх. Судя по продолжавшим расширяться глазам, маг успел разглядеть и мои крылья, и когти на лапах.

А потом я прыгнул. Освобожденная Жемчужина Света — слишком ценный трофей, чтобы позволить кому-то еще им завладеть. Челюсти звучно клацнули, вернув благородный сумрак в ущелье, и я проглотил маленькое солнце. Постоял немного, прислушиваясь к своему телу. Задние лапы ощущались едва намеченными контурами оживающих артерий и вен. Хвост вообще расплывался в черные струи, но грудь уже наполняла энергия жемчужины. Чувствуя, как затрепетали чешуйки в ожидании истинного пробуждения, я прошептал:

— Превосходно!

Ведь это лишь боевые маги твердят о войне Света и Тьмы. На самом деле Изначальные Силы мирно уживаются в каждом из нас. Да что там — в любом творении!

Дикий визг, словно скрежещущий по стеклу гвоздь, оборвал мою медитацию.

Оказалось, это выл маг-паразит. В нем не осталось энергии Света, чтобы противостоять реке, и бурлящие потоки уже оплели его до пояса. Жадно хлюпая, они восполняли то, что отдали мне — энергию Тьмы. Вой завибрировал на пронзительной ноте и внезапно затих. Под тоску умирающего эха тело мага подернулось рябью, словно по водной глади проскочил легкий шквал, а затем медленно стекло на камни. Новый «восковой» наплыв увенчал мою победу.

— Прощай!

Я выпустил из ноздрей струйки дыма. Люди, выбирающие путь паразита, видят лишь способы достижения цели. Они хитрят, маскируются и никого не жалеют. Вдобавок хорошо прячутся. Охотиться на них сложно, хотя со временем такие маги решают, что неуязвимы. Впрочем, это недалеко от истины. Только став легкой добычей, можно приманить паразита на дистанцию удара.

Однако сбросить шкуру и стать офисным планктоном без мысли о своей истинной природе — тяжелое испытание для дракона. Если бы паразит меня не заметил или сбежал в последний момент, я бы потерпел поражение. Тьма просто так не выпускает из своих объятий. Это должен знать каждый: «Лишь Жемчужина Света возвращает свободу!»

Внезапно меня встряхнуло изнутри:

— Вай!

Все-таки Изначальные Силы устроили во мне кавардак. Не битву насмерть, а какую-то бардачную кошачью свалку с мявками и шипением. Подлинный Хаос! Чешуя встала дыбом, отчего дико зачесались шея и живот. А потом и между лопаток продрало беспощадным зудом.

— А-я… Ай-ай-ай!

Я сжал зубы, с трудом удерживаясь от расцарапывания едва обретенной шкуры. С другой стороны, сам ведь этого и добивался! Река в свое время спасла меня, даровав облик черного ящера, но не оставаться же в ней навсегда?

Бурление, наконец, просочилось сквозь чешую. Вырвавшись наружу, Хаос понесся краткими всполохами по клочьям тумана, закручивая их малахитовыми кольцами. В киселе забурлили водовороты, пахнуло грозой, и жуткий грохот разнес тропу подо мной в клочья. Молния, как всегда, ударила следом. Полыхающий жгут обрушился листопадом зеленых искр, раскрашивая все вокруг в этот дивный цвет: камни, туман и мою чешую.

— Пора!

Я распахнул уже изумрудные крылья, вбирая мощь озорной стихии. Кто может удержать дракона, стремящегося познать грани Хаоса? Река взревела на прощанье, и со всех сторон бешено закрутились горловины воронок. В каждой искрились миражи чьих-то снов и манили нераскрытыми тайнами. Знакомого пути не существовало, но разве это повод превращаться в статую?

— Драконы рождены летать!

И я помчался в безумный лабиринт.