Лабиринт модальности

Лабиринт модальности

— Иногда мне кажется, что наш мир создавали разные существа. — А. сидел, слегка касаясь стула. Мебелью он пользовался скорее по привычке. — Почти невозможно создать совершенство, имея дело с чужим творением. Посему, шаткая мировая гармония — это скорее дело случая, чем продукт разумной воли.

Около двадцати лет прошло с тех пор, как А. приступил к своим экспериментам. Столько же времени мы с ним не встречались.

— Получается, я оказался прав? — К сожалению, данный факт больше не приносил мне радости.

— Получается, что прав. — Безучастно согласился А. Его сознание находилось одновременно в двух местах. Судя по всему, это требовало немалых ментальных ресурсов.

— Но это же был бред! Дикая фантазия, придуманная мной от начала и до конца всего лишь для того, чтобы казаться умнее!

— Я бы назвал ее банальной. — На лице цвета свежего снега в декабрьский полден появилось что-то напоминающее эмоции. А. «возвращался» в наш мир или, если быть точнее, перераспределял свое внимание. — Настолько банальной, что практически каждый подросток приходит к ней самостоятельно, а затем, повзрослев и став умнее, ее яростно отметает. Ты же, предал ей черты своей индивидуальности и был, хм… был весьма убедителен.

— Не может же все оказаться так просто! — Новость о том, что А. всерьез начал изучать «Лабиринт модальности» не удивила никого из наших общих знакомых. Примерно тогда же начали появляться слухи об его успехах, в которые я отчаянно отказывался верить. — Иначе кто-нибудь, додумался бы до этого раньше!

— Возможно я и не был первым. — Его губы растянулись в улыбке. Он все еще оставался человеком. — Хотя о других случаях я действительно ничего не слышал.

— Тогда как?

— Как? — А. на мгновение задумался. — Как ты сам мог убедится, идея поиска Лабиринта отнюдь не нова. Меня окружал целый хор голосов, и твой звучал в их числе. Однако, среди них не оказалось ни одного, чьему мнению я бы был готов доверится. Поэтому, подобно человеку одиноко бредущему в темноте, я предпочел идти очень медленно, чтобы, если и не продвинутся далеко вперед, то хотя бы не упасть. Как мы видим, стратегия оправдалась.

— Я все равно не понимаю. — Отчаяние постепенно брало надо мной верх. Я всегда считал себя не глупым человеком. Неспособность понять ход мыслей А., а уж тем более додуматься до них самому, скорее всего, стало причиной их отрицания. Тем не менее, доказательства правоты его экспериментов казались неоспоримы. — Знания подобного рода не могут даваться так легко.

— Могут. — К белесому цвету его лица постепенно начинали добавляться розовые краски. — Расположи свои мысли в определенном порядке. Дели свои знания на столько частей сколько потребуется чтобы лучше их изучить. Осознай самое простейшее, и уже окажешься в начале Лабиринта.

— А ты можешь мне его показать? — Любопытство начинало брать верх над эмоциями, хоть я этого тогда и не замечал.

— Нет. — Безразличный отказ лучше всего подчеркивал его решительность. — Запретить поиски я тебе не могу. Могу лишь дать совет — не делай этого. Была бы моя воля, я бы закрыл его навсегда.

— Почему? — Робко поинтересовался я. Постепенно вовлекая А. в диалог, я надеялся узнать что-нибудь стоящее. Надо только не спешить.

— Потому что, став на этот путь, ты уже обречен. — Откинувшись на спинку стула чуть сильнее чем следует, А. плавно прошел через нее. В задумчивости, он этого даже не заметил.

— И ты?

— И я. — Видимо, он уже давно смирился со своей участью. — Сначала все очень просто. Уяснив простую вещь, ты переходишь к более сложной. Момент постигания и есть переход дальше. Ну, например, осознав иллюзорную природу материи, ты можешь ее отбросить за ненадобностью и искать следующий переход.

А. замолчал, видимо подбирая нужные слова. Я же старался ему не мешать хотя и жаждал конкретики.

— Знаешь, — Лабиринт это не путь. Это образ жизни. Идти по нему много легче чем… чем с ним жить. — Его мысли начинали путаться в попытке рационально выразить свое собственное, интуитивное знание. — Как только ты шагнешь вперед, пути назад уже не будет. Один раз отказавшись от материи, ты уже не сможешь ее вернуть. А это значит, что однажды, в своей самонадеянной гордыни, ты сделаешь поспешный шаг и окажешься в принципиально не понятом тобой мире.

— И тогда?

— И тогда ты скорее всего сойдешь с ума. — Равнодушно подытожил А.

— Тогда может быть стоит остановиться? — Я непроизвольно вздрогнул. Скорее всего, меня поразило его равнодушие, хотя сказать наверняка я не мог. — Самую малость освоить «магию» Лабиринта и пользоваться только ей.

— Можно утешать себя подобной надежной — лицо А. опять начинало бледнеть. Он начинал терять интерес к нашему разговору — но мы оба знаем, чем это закончится в итоге. Часть твоего сознания будет постоянно метаться в поисках нового ответа. И так, шаг за шагом, тщательно избегая поспешности, ты будешь надеяться на то, что все-таки нашел нечто отчетливое, то, что никоим образом не сможет дать повода к сомнению.

— А если пройти Лабиринт модальности до конца?

— Даже ты сам в это не веришь. — безапелляционно констатировал А., угадав, или, скорее всего, просто прочитав мои мысли. — Моей мечтой было просто блуждать по Лабиринту. А ты жаждешь банальной власти. Однако принимать решение, а значит и платить свою цену все равно придется тебе самостоятельно.

Разговор подошел к своему логическому завершению. А. полностью погрузился в изучение Лабиринта.

— Позволь задать последний вопрос. — Я практически кричал, в надежде привлечь хотя бы часть его внимания. — Почему ты согласился со мной встретится?

— Потому что ты — мой собеседник пробормотал, не раскрывая век — одна из многих частей моей личности. А если точнее, та из них, что двадцать лет назад отказалась идти со мной в Лабиринт и осталась в иллюзорном мире. Возможно мы еще встретимся, но, на данный момент прощай!

А. вновь погрузился в свои измышления. На этот раз безвозвратно.