Блюз пойманного тигра.

В комнате ползали деловито-шустрые тараканы. Гостиницу вчера пришлось сменить на самую дешевую, Виктор экономил кэш заранее, раз весь расклад смешался. После пятизвездочного сервиса там, здешних таракашек он воспринимал почти с восторгом. В мире вот уже апокалипсис будто бы начался: всюду закрываются порты, вокзалы, истерия летит с экранов, а они тут вот и усом не ведут, ползают себе. Ведь предрекали знатоки, что выживут, мол, только тараканы... Вик мог час напролет наблюдать за бойкими ползунами, медитируя над скрытым смыслом тараканьих перемещений по комнате. Это хорошо отвлекало его от своей "ситуации". От необходимости принять, наконец, бесповоротное решение.

Он понял -— надежда... Вот что притягивало его в азартных побегушках насекомых. Тараканы никогда не теряли надежды на... Что? Ползают вот знай себе по стенам с дешевыми, бежевыми обоями, по линялой, желтой скатерти стола. По паркетному полу. По тарелкам. По его одежде. Кофе из маслянистого, порыжевшего чайничка, был сносным. Вик пил и думал. Рискнуть вернуться на родину темными тропами Гасы? Пожалуй, да. Завтра и сии пути могут прикрыть.

Пора позвонить прожженному контрабандисту Гасану, раз уж больше никто не отвечал. Исчезли вдруг все "надежные" связные. Вик рывком встал с дивана -— худой, жилистый, среднего роста короткостриженый брюнет, с загорелым под местным солнцем лицом. Скулы за прошедшую неделю проступили под кожей, глаза словно сузились и потемнели. Вот что нервы делают. Нервы и солнце. Да и еда тут непривычная. От лица своего в зеркале сразу захотелось отвернутся. Щетину брить было лень. Он набрал заветный номер. Человека, который может все...

Хрипло ответили на почти идеальном русском в ухо: — Мои приветы тебе, Витя. Хочешь свалить? — Да! — Закивал, затряс головой Виктор, словно собеседник стоял напротив. — Решился, значит... Край наш не всем подходит, понимаю... Но сегодня ценник вырос. Везде запреты. Эпидемия гуляет. Сердце Вика обожгло внезапно похолодевшей кровью, мандраж отразился в дрожи рук: — Стой, бро... Цену ведь утрясли позавчера! Не крути мне счетчик, а? — Да сложности вот, я не кручу, мне расценки сообщают. Я не сам их, понимаешь? — Но у меня-то карман не распух за эти сутки! Я даже потратился на жратву еще плюс! Вздох, натужное мычание на высокой ноте в трубке, голос: — Я думаю, трансфер можно удешевить... Но на удобствах отразится! — Что? Конкретнее! Жги давай уже. — Контрабанда в Африку намечается. Но потом пустой борт полетит в твою страну. "Дожил... в Москву через Египет." — Так в чем подвох? Везде же схвачено-оплачено? Или это та Африка, где чехарда кадров и не знаешь кто и как встретит? — Нет, просто... В коробке, в ящике полетишь? Там стюарды в курсе будут, а потом тебя вынут и запрут в багажном отсеке до самой родины. — Я овощем полечу? Ящик? А более цивильных вариков у тя нема, Гасан? — К сожалению. "Нет, значит, иного шанса. Жесть, конечно, ну а что делать?" — Согласен. — Две-триста. Евро. Мне. Сразу. На руки. — Где пересечемся? — Северный край аэропорта. Где столбы с проводами. — Когда? — В семь. — Ясно. В семь. — Не опаздывай.

Таксист с распухшей от флюса челюстью, с черной банданой на голове, что нещадно гнал по выбоинам свой пыльный "Рено-Метан", был небрит похлеще Вика и мычал смутно знакомый Вику мотивчик. "Неужто Дип-Перпл? Или он просто какать хочет? Да пофиг". Виктор мял-катал в пальцах незажженную сигарету. Он не курил уже лет пять, но пачку всегда держал у паспорта в кармане. В десятый раз придирчиво зацепился взглядом за пятно от соуса на своих синих брюках. Почему оно так бесило? Не на свиданку же катит, бултыхается в этом "Мегане". Но оно злило. Не отстиралось, три хоть весь день его.

Шесть-сорок-семь было на виртуальных часиках смартфона, когда он прибыл в условленное место. Таксер умчался прочь. Стоял и ждал в одиночестве на обочине под гудящими высоковольтными проводами. Вскоре джип Гасы неспеша, вальяжно эдак выкатился из-за поворота. Рыжеватый от налипшего песка "Ровер". Виктор вцепился в мягкие купюры, утопив кисть в кармане брюк.

А неделю назад у него в дипломате лежали зеленоватые доллары, четыреста тысяч. Передал тут кому надо. И тот, кто надо улетел сразу туда, где трест, на который работал Вик, был занесен в черные списки... Теперь уже должны вычеркнуть, дать поставкам снова зеленый свет. Миссия деликатная, потому строго никакого безнала. Только из рук в руки. И никаких подписей. Только договоренности из уст в уши. Передал дипломатик во имя общего благоденствия, усмирил козни евро бюрократов. Сам же вот, передав сей тайный презент, завис тут.

Ибо мир вдруг шизанулся. Лучше бы туристом приехал, чем инкогнито, но конспирация вынуждала... А теперь -— выбирайся как хочешь. Гасан, элегантный пузан в белых туфлях, в бирюзового отлива костюме, курчавый брюнет с повадками большого босса, но когда надо -— сапера на минном поле, выгреб из ладони Виктора деньги своей бронзовой от загара пятерней, широко улыбнулся пухлыми, багровыми губами. "Да ты ж инкарнация Аль Капоне прям" -— Чуть вслух не выдал Вик. Не время лясы точить. Гасан накинул на голову Вика покрывало, погасившее солнце. Потом шли, почти бежали. Раз Виктор треснулся лбом обо что-то. Гасан запальчиво заголосил на фарси, потом на ином языке, совсем уж непонятном для разумения Виктора, кто-то снаружи бойко и нервно отвечал. Потом встали. Гасан скинул покрывало с головы Вика, и толкнув его в спину, скомандовал: "Залезай! Твой новый отель." И вот он, ящик...

Темно-зеленый, сбитый из гладких досок, ящик был метра полтора в высоту, и около трех в длину. Черным было выведено число "36" на нем. Виктор напряженно таращился на число, ему же три недели назад 36 лет как раз стукнуло. Но может это знак удачи? "Тьфу, совпад просто!" Он оперся ладонями о край ящика и подпрыгнул. Край впился поддых, Вик закашлял... Не столько от удара, сколько от резкого "аромата" -— остро пахнуло в лицо кошачьим кормом. "Да чтоб их! Где это дефицит кошачьего корма, чтоб его самолетами таскать!" Но спрашивать что к чему было некогда, Гасан уже стоял спиной к ящику, поодаль, и торопливо рассовывал по протянутым к нему рукам купюры.

Хозяева алчных ладоней были ниже толстяка Гасана, лиц их Вик не разглядел. Но белые, отутюженные рукава рубах на коричневых руках видел. Гасан обернулся на миг и сделал жест ладонью вниз -— скрой голову, мол. Вик пригнулся. Шарканье ботинок приблизилось. На ящик надвинули крышку. "Вот и узнаю, есть ли у меня клаустрофобия..." Застучали молотки, терзая слух лежащего во тьме Виктора. Последним ударом пробили дырочку сбоку, вытащив сам гвоздь. "Чтоб я тут не задохнулся" -— Понял Вик.

Лежать было неудобно, колено ломило. В дырочку виднелись другие ящики, тоже защитного цвета. "Может, зря ввязался в приключение? А если завтра уже отменят карантин везде?" Но поздно было включать заднюю, сомневаться. Оплачено. Сделано. Мелкая вибрация, утробный гул. "Взлетаем?"

По щекотке в животе понял — самолет в воздухе. Из еды только семечки подсолнечника в фольгированном пакетике, да пара помятых шоколадок, из питья -— фляжка с водой на поясе брюк. Но ведь скоро уже свобода? Посадка в Африке, исход из ящика, и перелет в... "А куда именно?.. Ну да хоть во Владивосток. Главное -— к своим." Там уж как-нибудь доберется до родных мест. Обнимет Ленкастую. Господи, как хочется просто обнять Ленку, прижаться к ней, и долго, устало молчать. Уже и не важно, что у нее запросы, обидки. Она вроде ребенка завести думает. Получит! Он даже не против теперь. Или дело в ящике? И там, в квартире, он опять вернется к прежней, циничной логике бытия?.. "Не факт!"

Удар снизу колыхнул ящик и разбудил Виктора. Посадка, значит. Сколько он проспал, час или пять, не понял. Смартфон включать не хотелось, он его для экономии аккумулятора вырубил. "Африка?"

Снаружи включили свет. Яркий, голубой лучик пылисто лоснясь лег на грудь Виктора. Притерся щекой к борту ящика, всматриваясь во вне через дырочку. Люди в форме цвета бурого песка. Все чернокожие. С винтовками в руках. Он затаил дыхание, а сердце бросилось в аллюр. Таможня? Но контрабанда — ведь это святое! Общее благоденствие для теневого пролетариата, пока обитатели Олимпа делят мир под своими ногами. "Ребятам ведь заплатили, чтобы они не потрошили ящики? Я же последнее бабло отдал Гасе..."

Галдят, жестикулируют. Рации потрескивают на поясах. Так хочется, чтобы сейчас в ладони лежал старый, добрый друг "Макаров", знакомый еще по армии. Горло сушило, словно вчера перепил. Водки сейчас глоток точно бы не помешал! Самый дорогой коньяк возьмет, если выпутается, и угостит им Ленкастую. Только бы вернутся. И пофиг, что она не оценит вкус, послевкусие, коктейльщица, чтоб ее. Девочка жеманная. Его девочка.

Ящик дернулся. Стены, наблюдаемые из дыры поплыли. Запахло пережжённой дизельным движком соляркой. Тарахтение погрузчика слышалось то снизу, то сбоку. Куда тащат ящик?! И — зачем... Шибануло вдруг снизу, затылок Виктора резко бахнул о крышку ящика. На миг сознание помутилось. Шишка точно будет. Вспомнились слова Гасы: "Твой новый отель"... Гроб! Ни дать, ни взять! Про него, про Виктора, не сообщили им тут? Он же должен остаться на борту самолета! И лететь в страну берез и полей.

Но когда контрабанда была надежным делом? Может, ящики банально перепутали? Неучтенные грузы теряют, бросают, перепродают... Теперь трясло, мотало сильнее, вспомнилась поездка на такси до аэропорта по выбоинам. Из дырки не сочился больше свет. Снаружи было темно. Запах кошачьего корма усилился до тошноты. Виктор вспотел, пока кряхтя отсоединял фляжку. Глотнул воды. Уперся ладонями в крышку, пытаясь сорвать ее. Та не поддавалась. Что случилось с родным ящиком? Куда его перевозят? Липкий пот жег виски. Неожиданно для себя, Виктор вновь стал уплывать в сон. Дышалось с трудом...

Сверху дико заскрипело. Гвоздодер? В дыре снова был светлый мир. Цвета и формы непонятные. Крышка-потолок вдруг слетела. Виктор приподнял голову, щурясь от внезапно яркого осветления своей конуры. Спина человека плыла прочь, удаляясь. Инстинкт не дал Виктору заговорить, инстинкт запретил ему привлекать внимание. Пуля в лоб здесь дело нехитрое, быстрое и неприятное! Это же континент, где и месяца без какой-нибудь войны не проходит последние ...цать лет. Но зачем они открыли ящик? Захлопнулась с лязгом дверь в отдалении.

Вик видел серые стены, кучи картонных коробок с названиями брендов бытовой техники. Он включил смартфон. Тот не смог найти сеть. Это был какой-то ангар, склад... большая подсобка. В дальнем углу вроде прошмыгнула мышь. Подступила апатия, голова вновь отяжелела, сильно хотелось спать. "Углекислым газом, похоже, траванулся..."

Но теперь воздух в наличии. Спать? Только вот во сне он будет слишком беззащитен, если останется на самом верху. Виктор посмотрел вниз. Утрамбованные мешки. Стал их приподнимать. Кило по пятнадцать каждый. Соорудил себе подобие берлоги. Лег. Мешки над собой надвинул так, чтобы их края упирались друг в друга и не давили на него. Пот набухал на лбу крупными градинами, лез в глаза своей солью. Глотнул еще воды. Помечтал о холодном соке. О мягком теле Леночки. Дюжина минут под мешками -— и разум отчалил в сонобытие.

Вроде его болтало в ящике, снова будто жужжал мотор и переругивались голоса на неразгаданном языке. Но никто не трогал его, не теребил, и он спал дальше.

Сверху зашуршало. Захрустело. Зарычало. Виктор открыл глаза. Сколько проспал опять не понял, но тело было отдохнувшим, настроение вдруг веселым. И бодрость яснила мысли. Хотелось поесть. Сверху вновь захрустело. Рыкнуло. Словно бы эдак довольно. Что там творится? Шея у Виктора затекла, онемела. Подвигал головой. Мышцы повело приятной негой с легкой болью пополам. Стал аккуратно отодвигать просевший под своим весом мешок над собой, уперев ладони в полиэтилен. На лицо посыпались пахучие крошки кошачьего корма. Крупица попала в глаз. Там защипало, откликнулось слезой.

Просунул кисть выше. Нащупал ровный порез на мешке, и там ребристо-шершавые комочки. Сам не до конца понимая, что делает -— сунул в рот пару пахучих горошин. Соль, о, великая соль, ты мне отрада. Съел еще горсточку кошачьего корма. "А почему бы и нет... оно ж не отрава вроде, хотя запах резковат... Но Мэл Гибсон-то ел... собачий, правда, корм... в том фильме про копов."

Привстал, макушкой приподнимая мешок. Высунул голову над бортиком ящика. Клетка! Железные прутья вертикальной чередой. И... Тигр!!!

На полу лежит, высунув красно-бархатный язык -— полосатый, рыже-черный тигр! Лапищи толще ладони Виктора! Янтарем горят глаза. Тигр, тигр, тигр... Обомлев, Виктор утопил спину в своей берлоге. Скрестил на груди руки со сжатыми кулаками. "Я в зоопарке? Я в еде для тигра? Я еда для тигра???"

И что теперь делать? А что вообще можно сделать? Большая когтекошка чуть что почует его. Примет за вражину, назначит своей добычей, ей же мяса небось хочется... Тихо лежать в ожидании ее клыков? Пот щекотал щеки. Но тут есть ведь... Смотритель? Сторож? Персонал всякий. Должен ведь быть? Рано или поздно кто-то придет? Кто-то из добрых двуногих. Хорошо, пусть не из добрых. Пусть схватят, предъявят. Лишь бы не с этим клыкастым чудовищем здесь быть!..

Э т о вновь захрустело над ним... "Ешь, кошечка, ешь... Сытой будь!" — Словно молитву читал про себя, а скулы свело от позыва к рыданиям. Леночка, Леночка, я сделаю все, что ты захочешь, если вернусь! Буду служить тебе. Любить безоглядно буду тебя!

"Повсюду карантин -— когда кто придет сюда? Недаром этой кошке столько жрачки оставили! На месяц?.. Я выживу? Или она меня раздерет на части? Я ведь... Мясо для тигра. Сочное, вкусное мясо!" Он едва сдержал рвоту.

И беззвучно заплакал, закусив губу. Драная авантюра! На липочке все изначально висело. Гасан часто небось и не знает, с кем по мобиле говорит, всем только бы бабла срубить. А где клиент, в каком зоопарке окажется, да неважно вам, так?

Выжить. Лежать чуть дыша, чтобы хищник не услышал. А ночь? Попробовать выбраться из клетки ночью? Но кошки же видят в темноте. Тигры тоже? А чем можно убить эту тварь? Ключ от квартиры не нож. В глаз ей воткнуть его? Но если тем лишь разозлишь? Разорвет, разрежет своими сабельно-острыми клыками. Кошмар на четырех лапах. Память услужливо подбросила воображению кадры из некогда виденного, в юности еще, фильма -— "Призрак и Тьма". Про тигров-людоедов, с Вэлом Килмеррм в роли охотника... Но у Вэла дробовик был! И вышка смотровая. И напарник. И то они чуть не стали ужином для Призрака и Тьмы...

Он не слышал тигра. Перед очередным хрустом сверху -— никаких звуков, знаков о приближении зверя не было! Но сие не значило, что сам тигр не услышит и не почует его!

Устав бояться, Вик снова заснул. Проснулся разбитым, в холодной тьме. Сырая от пота ткань одежды липла по всему телу, хотелось чесаться. Да еще запястье клещ какой-то сверлил. "А что тигр здесь пьет? Если смогу забрать его воду, он ослабеет, а потом и... Но ведь он услышит меня, стоит лишь ступить на пол, они ж чуткие твари... Или он прирученный, цирковой?"

Он осторожно протиснул голову вверх. В сиреневой мглистости хищник лежал черным пятном в углу клетки. "Моя вода точно скоро закончится" — Сообразил с тоской Виктор. Мир недоступный и необъятный там, за прутьями клетки, что стала им с тигром общим домом. Ну почему это просто не забавно-кошмарный сон! Я снова и снова просыпаюсь в клетке с чудовищем. Что за вывих судьбы. Так не бывает в жизни! Пусть Стивен Кинг фантазирует о таком и отгребает гонорары, я-то при чем.

Вирус во всем виноват! Великий Китай напортачил там вроде. А по мне рикошетом. Вот и расхлебываю!

Это карма... За то, что с парашютом зассал с брательником прыгать. Не исчерпал положенную долю страхов. Ой, да что за бред, какая там карма! Ленкастая этим увлекается, а у меня разум мутится уже просто. Нервы. Вик вновь зарылся в полиэтиленовую глубину.

Хрусть-хрусть... хрум-хрум... "А, снова ты, рыжик? "Ну-ну, правильно, светает уже, позавтракай, да. Свалишь, я тоже горсточку хряпну.

"Крышка! Она ведь возле ящика лежит вроде! Ящик ею закрыть и удерживать ее... ремнем привязать, может, если тот пролезет меж досок... И тигр останется без корма! А еда это жизнь. Сколько зверь протянет без нее?" Виктора аж затрясло от восторга надежды. Но даже удайся ему обезволить зверя -— чем он потом откроет железную дверь клетки? Да и устоит ли ящик, если оголодавший тигр начнет беситься и выцарапывать, выгрызать доски, чтобы до корма добраться? Виктор снова загрустил. И понял: нужно бы зарыться поглубже, пакет наверху заметно промялся, опустев уже наполовину. Одно движение тигриной морды при трапезе, и пакет отлетит прочь -— тогда тигр увидит его...

Вик перевернулся на живот, и стал вытягивать лежащий внизу пакет наверх. Делал он это медленно, тихо, едва дыша, получалось не сразу, о тигре старался не думать. Но помимо воли представлял, как тот нависает вот уже над ним, расслышав копошение и подойдя на бесшумных лапах к ящику... Страх сковывал руки и челюсти Вика, а по спине разбегались мурашки. Но он-таки закопался поглубже. И стало спокойнее. Только в ребра давил, упирался словно бы кирпич какой... Пощупал. Твердое. Там, в мешке не корм явно. А что?

Не оружие, нет, а жаль... Книга? Контрабанда антикварных книг? В Африку?! Хотя, ящик-то не для Африки предназначался... Прорвав с помощью ключа бочину мешка, Вик достал некий гладкий кирпичик, пирамидально скошенный. Слиток вроде. Целый мешок со слитками золотыми? Где же их обналичить можно в наше время? Сложный товар. Статусный слишком. С хомутом ограничений. Плохое, неудобное оно, золото! И летело оно, быть может, в Азию. Или к арабскому шейху. Неужто хозяева тигра не знают о золоте? Почему не обыскали ящик? А, значит, знают, но чего-то ждут. Или кого-то. Но при чем тогда тигр и корм? Вместо пса сторожевого что ли...

Снаружи послышались голоса, шарканье. Люди!!! Вик напрягся. За слитками пожаловали? Пришло время обнаружить себя. И расстаться с тигром! Он стал сдвигать мешок над собой, выбираться из лежбища. До его ушей донесся смех двух мужчин. И отчетливая речь на китайском. Или корейском. Или японском. Тон был расслабленно-довольный. Но ее прервал дерзкий тигриный рык. В ответ же вновь грянул смех. На всякий случай Виктор глянул в дырочку. Чьи-то руки держали странноватое ружьишко, дуло смотрело на ящик. Но вот рыжее пятно на пару секунд скрыло обзор и уплыло влево. Дуло ружья повело следом. "Они целят в тигра" -— Понял он. Раздался отчетливый хлопок. И грозное, звериное "Ррра"... и снова, но уже тихое "Ррр". Виктору на миг показалось, что он видит сквозь борт ящика, словно через стекло, лежачую на полу тушу тигра, но в каком-то неестественно синем сиянии. Да некий золотистый цветок быстро расцветал из нее. Он тряхнул головой, часто заморгал, спрашивая себя -— "Я мозгами уже еду?" Потом стало тихо. Видение пропало. Тигра усыпили, догадался Вик. А людей там прибавилось, подошли еще другие. Тревожно загалдели. Клацнул замок. Топтались, пыхтели где-то внутри клетки уже. Что-то удерживало Вика от знакомства с пришельцами. Вновь ящик стал прозрачным, а мир ярко-синим... Золотистый цветок протянул к Вику один из своих лепестков...

"Правда, что-ли, есть колдуны, чьи души вселяются в зверей? И тигр этот был из таких? А теперь душа его -— свободная и разумная энергия?.." Он не верил умом, но знал уже нечто в душе. Тигр всегда чуял Вика в ящике. Встреча их была предопределена. Когда-то, в другом времени, в другой стране, они были братьями... И теперь брат просил участия. Силы. Для некой справедливости. Для торжества... Инстинкта? Порядка?

"-— А у меня есть выбор?" -— Спросил Вик золотистое Сияние. "-— Да, брат, есть. Ты уже бросал меня раньше... А до того -— я тебя. Мы что-то разрушили в прошлом. Теперь нам нужно это исправить." -— Ответило Сияние. И в сознание вторгся калейдоскоп картинок. Мало что можно было разобрать. Словно на перроне стоишь, а мимо мчатся, мельтеша пестрой лентой, вагоны грохочущего поезда. Это было прошлое, Сиянье пробовало показать Вику нечто... Когда поезд пронесся, забрезжили вариации будущего -— зыбкой, призрачной дрожью красок и форм...

Если он откажется помочь, не поделится силой с братом, чтобы тот пробудился и свершил свое правосудие, то Вик забудет как сон происходящее сейчас между ними. Тигр окажется в цепях на другом континенте. В частном зоопарке нувориша. А Вик заберет один из слитков и выпрыгнет из ящика, когда люди уйдут, утащив тигра на носилках. Но китаец, его телохранитель и пара африканцев быстро вернутся... Вик спрячется за ящиком. Китаец увидит, что мешок со слитками вскрыт и там одного не хватает. Обвинит в краже африканцев -— его телохранитель достанет пистолет. Здесь будущее раздваивалось на два смутных варианта.

В одном из них Вик от страха замирал, и следовал выстрел. И еще один. В другом будущем -— он спасал африканцев, выйдя с поднятым слитком в руке. Его пленяли, но потом появлялся рыжебородый, русскоговорящий здоровяк. Тот был капитаном секретного подразделения, помогающего местным солдатам стать профи. И он искал потеряшку --— Вика. Гасан сам связался с этим капитаном, чтобы уточнить судьбу клиента. Репутация требовала, не забота о Вике. Китаец тоже знал Гасана, правда под именем Халед. Переговоры капитан вел с китайцем по-английски, хотя оба они говорили на нем с горем пополам, потому бурно жестикулировали, и со стороны казалось, что они ссорятся...

Потом китаец, учтиво улыбался Вику и говорил что-то про взаимную выгоду, он хотел сотрудничать с трестом, и не просто оставлял слиток Вику, но давал еще один -— подарок для шефа. И письмо вручал Вику. Для шефа. Дальше Вик и рыжебородый кэп спецназа шли ко дворцу местного министра. Кэп Василий шутил над одним насупленным охранником у дворца, дразня его, называя "Мугабе", отчего тот злился, но не мог сдержать смех. Министр платил за слиток десять тысяч долларов, что было дешево, но слитки -— сказал кэп -— очень сложный в реализации товар. Что Вик и сам знал.         Чиновник подарил им еще склянку виски. Они выпили, устроив стол на капоте джипа, уже у аэропорта. Васильев весело известил, что после бутылки виски он начинает слегка мазать по мишеням в тире, и показал свою "Берету".

А Вик отвечал, что местная колбаса вкусная, конечно, но по его мнению, лучшая закуска -— сухой кошачий корм! И они оба смеялись. Потом Вик оказывался в самолете. Летели. Когда же пилоты объявили, что им нужно на полчаса приземлиться в Кандагаре, забрать пару важных персон там, Вик схватился за голову, чуя проблемы...

После посадки будущее вновь разветвлялось. Но в лучшем варианте все проходило гладко. И где-то над Казахстаном смартфон вдруг оживал, весело вибрировал, сыпались смс, загорались на дисплее слова из телефонной книги: "Ленкастик", "Шеф", "Игорь-сисадмин", "Персональная скидка", снова "Ленкастик", и снова "Шеф"... И впереди ждало только счастье возвращения домой.

Очень большой был соблазн сделать именно так, этим путем пройти... Что значило вновь потерять брата до следующей жизни. А может -— уже навсегда. Он почти сделал шаг в сторону счастья... Но перед внутренним взглядом встала картинка -— тигр с цепями на лапах, немигающий взгляд его... Это было почему-то невыносимо. Вик рванулся всей душой навстречу золотистому, живому Сиянию.

Рррррааа...

В шкуре тигра было неожиданно легко, словно костюм по размеру одел. Лапы и клыки словно сами знали, что делать! Уши слышали стук чужих сердец! Глаза замечали каждую пылинку, видели волны тепла...

Рррррррррррррааа...

А эти мягкие двуногие антилопы, что бросились в рассыпную от внезапно очнувшегося тигра, были столь медлительны и предсказуемы в своих движениях, что даже охотится на них расхотелось...

Вик захрипел, встрепенулся, поднял лицо над краем ящика. Никого. Но вдали эхо неких воплей. Дверь открыта! Что за сны в разгар банкета! Схватил слиток, перемахнул через край ящика и побежал прочь из клетки. "А если это не сон -— в чем тогда суть всего этого? Тигр убежал, я буду прорываться на родину. В чем же... суть."

Коридор -— тусклые окна, дощатый пол, потолок в змеистых трещинах. За поворотом — кровь! На стенах, на полу. Широкие носилки брошены. Пара человек поодаль стонут, корчатся на полу. Их словно саблей посекло по плечам, по ребрам. Жить будут. "Я это сделал? Метемпсихоз?" Он пробежал по брезенту носилок, перепрыгнул через раненого, впереди увидел дверь.

Улица. Светоплеск. Вика ослепило забытое уже почти солнце. Визг тормозов рядом, запах горелой резины. -— Виктор? -— Требовательный баритон. -— Да, я... -— Глаза слезились, но он рассмотрел рыжую бороду, широкий нос, зеркальные очки. -— У меня задание найти-доставить! Вас. В аэропорт. Я -— Василий. Нужно спешить, по рации слышал: местные торговцы живым товаром тигра не удержали. Клоуны. Зверь может напасть на нас. Едем!

"Он не нападет, ему нужна была только свобода..." Вик запрыгнул в джип и показал слиток. -— Обналичим, -— кивнул Василий, -— но с о-очень большим дисконтом! Золото очень неудобный товар. -— Там в ящике полно таких... забери, если нужно. -— Сначала дело! -— Подошва армейского сапога утопила педаль, машина с ревом дернулась вперед, крепкие руки ловко вращали руль, мир закружился, пыль взлетела выше крыши, Вик треснулся щекой о стекло. Резко развернувшись, они помчались по петляющей, бурой дороге меж низких лачуг с соломенными крышами. -— Почему меня не освободили из ящика в самолете? Продать хотели? -— Не знаю, может просто прошляпили погрузку ящиков, людей сложно иногда понять.

"Так в чем же суть... В моем выборе? Я освободил его, если сон тот -— не совсем сон?"

...Где-то над Казахстаном смартфон суетливо задребезжал. Смс от "Ленкастик". Он улыбнулся. Одно приключение за спиной, впереди отдых и новые приключения. Вик стал набирать смс ей... стер на третьем слове, не то, не те слова... снова набрал пару слов... стер. Послал ей одно, заветное слово и успокоился. Подремал, хотя солнце било ему прямо в лицо через иллюминатор. Развезло неслабо с виски от министра. Вот и бормотал ни с того, ни с сего: "Узел развязан... узел развязан..." В дреме ему приводились янтарные глаза тигра.