Меланхолия

— Нет, это не коронавирус. Определённо, — задумчиво сказал терапевт Петров. — Отрицательный тест ПЦР, отсутствие антител в крови, и к тому же симптоматика совершенно не коронавирусная. — После этих слов терапевт Петров наклонился к пациенту Иванову и как бы по секрету, прошептал ему, — я думаю, что всё беспокоящее Вас исключительно психогенного характера. Так что я НАСТОЯТЕЛЬНО, — он сделал интонационное ударение на этом слове, — рекомендую Вам посетить психотерапевта, — и одобряюще кивнул пациенту Иванову.

Пациент Иванов даже и не знал, радоваться ему или нет тому, что у него нет этого набравшего за последний год популярность коронавируса. У всех он уже был, а у него не было. У него нет не только коронавируса, но и запаха. Пациент Иванов не чувствует запахи! Он вообще живёт не как здоровый человек — реальность серая, потому что зимой никогда не бывает солнца; без запаха — он их не чувствует; без времени — у него исказилось его восприятие.

«Идти к психотерапевту или не идти?» —спрашивал себя пациент Иванов. — Как же я не люблю этих врачей! Если я их не люблю, значит зачем мучать себя? Не пойду к психотерапевту! — решил уже непациент Иванов и сразу же повеселел. — Само пройдёт! — понадеялся на русское авось гражданин Иванов.

Не прошло. Уже спустя два дня работник Иванов не смог добраться до дома — паническая атака загнала его в угол прямо в Московском метрополитене. Но и в этом углу ему не удалось полноценно стать жертвой в глазах других людей — пассажиров. Полицейский патруль быстро поднял нарушителя общественного порядка Иванова на ноги и пинком под зад вышвырнул на поверхность. Это оказалась станция Новослободская. Выбравшись на поверхность, паникёр Иванов глубоко вдохнул порцию выхлопных газов и закашлялся от этого, что вызвало моментальное очищение окружающего пространства от людей вокруг ухудшающего эпидемиологическую ситуацию Иванова. Правда он не понял от чего он закашлялся. Мозгу воздух казался безвкусным, а для лёгких он был переполнен загрязнёнными газами.

Осмотревшись вокруг, странник Иванов направился в сторону Долгоруковской улицы, затем выбрав в качестве своего ориентира высотку на пересечении с Третьим транспортным кольцом. Конечно же странник Иванов не знал, как называются улицы, по которым он идёт, потому что он был впервые в этом районе. Он брёл по Долгоруковской улице и думал: "Что же со мной? Почему весь мир потерял краски и запахи? Мне определённо нужен толчок извне, чтобы прийти в равновесие. Но как его получить?"

Размышляя над этим, задумавшийся субъект Иванов был застан врасплох элементами окружающей среды, а именно сумасшедшим велосипедистом, со всей дури столкнувшего несчастного Иванова с тротуара прямо на оживлённую проезжую часть.

— Вот и толчок, — подумал падающий Иванов, — только не приводящий в равновесие, а окончательно выводящий из него.

Водитель, прямо по ходу движения которого свалился с тротуара Иванов, не ожидал таких подарков судьбы, и откровенно не успел затормозить, из-за чего стукнул Иванова кузовом своего любимого автомобиля.

— Ооо, второй толчок! — Удивлялся происходящему удивлённый Иванов. — Видимо, если искренне попросить, то Вселенная одарит тебя желаемым в удвоенном объёме.

Всё-таки ятрофоб Иванов оказался в цепких лапах врача. Правда не психотерапевта, а травматолога, который, вместе с гамма-лучами, диагностировал у него перелом руки.

После этого наехавший на Иванова водитель несколько раз приходил домой к Иванову с конфетами, цветами, подарками и сердечно извинялся за происшедшее несмотря на то, что Иванов простил того с первого раза. Просто человека мучала совесть. Мучающийся Иванов уже хотел побыстрее забыть этого невнимательного водителя, а тот всё приходил, приходил и приходил. Он перестал приходить только тогда, когда Иванов прямым текстом сказал ему, что приходить больше не нужно. Но через некоторое время после этого совесть начала мучать Иванова. За то, что тот так некрасиво заткнул совесть невнимательного водителя. Ну ладно. Со временем у обоих совесть утихнет и будет дальше спать, пока не придёт ей время проснуться и, проголодавшейся, заново начать грызть своего хозяина.

В тот день, когда Иванов в очередной раз выставил из своего дома пришедшего извиняться невнимательного водителя, через пять минут после жуткого хлопка дверью прямо перед носом невнимательного водителя в дверь Иванова снова кто-то позвонил. Иванов был определённо уверен, что это был снова водитель, и подошёл к двери с громкими причитаниями вроде "Я же сказал — не надо больше сюда ходить!" И, посмотрев в глазок, понял, что ошибся. Он в страхе зажал себе рот и, прокашлявшись и изменив интонацию на более дружелюбную, вежливо спросил: "Кто это там?"

— Добрый день! — Кто-то безмерно вежливый отозвался по ту сторону двери. — Вы Иванов Иван Иванович? — спросил человек, подсматривая в бумажку.

— Да, это я. Вы по какому вопросу?

— Отлично! Мне дали Ваши координаты в клинике. Сам терапевт Петров. Он сказал, что Вы мой потенциальный клиент. Уверяю Вас, я определённо смогу Вам помочь.

— Ну ладно, заходите, — сказал доверчивый субъект Иванов.

Он открыл дверь, и добрый дядя вошёл. Выглядел он определённо странно. Шляпа, плащ, брюки. Как будто он сбежал с плёнки старых нуарных фильмов. Он снял шляпу, снял плащ, повесил их на вешалку, посмотрел на себя в зеркало, причесался лежавшей во внутреннем кармане его пиджака расчёской, поправил галстук, улыбнулся сам себе и посмотрел на сломанную руку Иванова, а затем и на него самого, и сказал: "Ну что, идём?"

Они пошли на кухню, сели за стол и Иванов сказал:

— Я Вас слушаю. Простите, но Вы не представились.

— Вородис. Родис Вородис.

— Вы врач?

— Мммм не совсем.

— Но Вы сказали, что Вы пришли по наводке терапевта Петрова. Мне он советовал обратиться к психотерапевту, вот я и подумал, что Вы психотерапевт, раз можете мне помочь.

— Я лучше, чем психотерапевт, — прошептал загадочный Родис Вородис.

Ничего не понимающий Иванов округлил глаза и откровенно насторожился.

— Ну хорошо, кто Вы? Давайте ближе к делу, — сказал нетерпеливый Иванов.

— Честно сказать, я представитель нетрадиционной медицины. Но, тем не менее, моя методика помогает всем. Абсолютно всем. Как Вы относитесь к нетрадиционной медицине, товарищ Иванов?

— Честно сказать, я никак к ней не отношусь, потому что пока ещё не приходилось пробовать пользоваться её услугами, — парировал остроумный Иванов.

— Тогда, может быть, хотите попробовать сейчас? — Заговорчески сказал Родис Вородис.

— Ну, давайте попробуем, почему бы и нет. Может быть Вы действительно мне поможете. Тем более ярым поклонником науки я не являюсь — в школе любил исключительно гуманитарные дисциплины, так что бросаться в Вас яйцами за Ваши методики я не буду, — засмеялся повеселевший Иванов.

Родис Вородис засмеялся тоже. Но в его выражении лица что-то изменилось. Какая-то едва уловимая тень пробежала по нему. Но весёлый Иванов был навеселе, из-за чего не обратил своего внимания на эту перемену.

— Сразу предупрежу Вас, товарищ Иванов, что мой подход немного не стандартен, но, повторюсь, что результат гарантирован. Вы готовы меня выслушать? — посерьёзнев, сказал Родис Вородис.

— Да, конечно, — ответил Иванов. — Эмм, может чаю?

Родис Вородис оцепенел. Его даже передёрнуло.

— Товарищ Родис, — сказал испуганный Петров, немного потряхивая таинственного Родиса Вородиса за плечо. — Родис Вородис!

— Нннет, сппасиббо, не надо чая, — выйдя из оцепенения, оглядываясь по сторонам и протирая появившийся на лбу пот платком, сказал Родис Вородис. — Давайте к делу. Я представитель нетрадиционной медицины. Мой метод заключается в следующем. Вы делитесь со мной 500 мл своей крови, даёте мне прядь своих волос, я провожу с этими атрибутами некоторые ритуальные действия, и ровно в следующее полнолуние Вы будете абсолютно психически здоровым человеком. Мир обретёт цвет, наполнится запахами. Ну как? По рукам?

Предложение было определённо эзотерическим. Но, почему бы и нет, — думал Иванов.

— Я согласен!

— Замечательно. Завтра к Вам придёт медсестра и возьмёт биоматериал у Вас прямо на дому, — стал быстро говорить неожиданно заторопившийся Родис Вородис. — Результаты будут в следующее полнолуние. Но главное соблюдать одно правило: Вам больше никогда в жизни нельзя пить чай. Любой. Выпьете хоть глоток — все результаты исчезнут. Хорошего дня! — Сказал Родис Вородис, встал, торопливо вышел из кухни, и, когда гражданин Иванов опомнился, он услышал лишь как хлопает входная дверь.

— Я не спросил его про оплату услуги… — опомнился Иванов.

Пребывающий в замешательстве Иванов даже стал думать, был ли тут вообще ещё кто-то кроме него, или ему весь этот разговор откровенно почудился. Он решил это проверить. На улице была слякоть, следовательно, гость должен был натоптать. Он посмотрел на пол, но тот был кристально чист. Он был даже чище чем сегодня с утра. Странно. Недоумевающий Иванов пошёл в прихожую. Там тоже было чисто. Странно. От чая гость отказался, значит проверять чашки бессмысленно. И тут к Иванову пришло озарение. Не зря же он живёт в охраняемом подъезде! Это значит, что он может пойти и спросить консьержа приходил ли кто-нибудь. Он набросил на себя куртку, взял ключи и побежал на первый этаж прямо в тапочках.

— Марья, — начал было кричать ещё со второго пролёта воодушевлённый и чувствующий себя Шерлоком Холмсом Иванов, и спотыкнулся. Никогда ещё возможность быть обладателем двух поломанных рук одновременно не была так близко.

— Иван! Ну что же ты! Куда ты несёшься сломя шею? — заботливо кричала ему Марья Михайловна.

— Марья Михайловна, — уже спокойнее начал Иванов, — пять или десять минут назад приходил мужчина в шляпе, плаще и брюках?

— Да, конечно, — начала говорить Марья Михайловна, но вдруг резко схватилась за голову и вместо слов из её уст вырвался крик. — Ааааа! — Она плюхнулась на стул.

— Что с Вами? — спросил испуганный Иванов.

— Что-то голова как-то резко заболела. Такой спазм! Это, наверное, давление. — Сказала Марья Михайловна, отхлебнув из стоящей рядом с ней чашки кофе. Она стала приходить в себя. — Ванечка, что ты там спрашивал у меня?

— Минут десять назад мимо Вас проходил мужчина в шляпе, плаще и брюках?

Марья Михайловна уставилась на Иванова.

— Марья Михайловна? — сказал Иванов, потрясывая её за плечо.

— Брр, — передёрнулась она. — Что? А, нет, никого не было. Вообще в последние полчаса никто не проходил. А зачем тебе? Ты что, шпионишь? А ну иди отсюда! — она встала со стула, взяла из угла веник и замахнулась им на Иванова.

Тот еле успел унести от неё ноги, и опять чуть не упал. Он вернулся к себе домой, стал заваривать себе чай, но потом вспомнил наставления Родиса Вородиса, выбросил весь чай, имевшийся в его доме, в помойку, и заварил себе кофе.

— Что чай, что кофе — какая разница? — спрашивал себя Иванов. — Всё равно я ничего не чувствую.

Он сел за стол и... Понял, что ничего не понимает.

— Как она могла никого не видеть, если, спускаясь со своего восьмого этажа, на уровне пятого я встретился с идущем мне навстречу Кузнецовым из сороковой квартиры. Странно.

На следующий день к нему в восемь утра (какая рань!) пришла медсестра с глазами жёлтого цвета (Иванов так и хотел спросить у неё, где она купила такие линзы, потому что он сам тоже хотел себе на Хэллоуин такие же), взяла у него кровь, больно выдернула клок волос, а не отрезала ножницами, и ушла. Потом Иванову резко захотелось спать, и он пошёл вздремнуть. Всё равно на больничном из-за этой сломанной руки не чем заняться. Когда он проснулся, про визит таинственного Родиса Вородиса и медсестры он уже и не помнил...

Прошло полмесяца. За завтраком голодный Иванов, как всегда, смотрел новости. Диктор очень старался, выговаривая каждое слово:

— А теперь к новостям науки. Сегодня земляне смогут увидеть последнее полнолуние 2020 года, которое носит название "Холодной Луны".

Больше Иванов не слушал. Он всё вспомнил. Вспомнил Родиса Вородиса, вспомнил медсестру. И вспомнил, что всё должно произойти с ним в полнолуние.

— Значит сегодня.

Гипс ему уже сняли, и он уже ходил на работу. На работе он опять забыл про то, что сегодня полнолуние, как говорят, окунулся в омут с головой, и, придя затемно домой, он просто в беспамятстве рухнул на кровать и уснул.

Проснувшись утром, он увидел мир другим. К нему вернулись краски! Он видел всё не серым, как раньше, а цветным, ярким и насыщенным. Иванов очень обрадовался этому.

— Работает!

Весёлый Иванов решил опять провести эксперимент, и пошёл на кухню искать запахи. Он открыл холодильник, взял из него огромный ломоть ветчины, поднёс его к носу, вдохнул, и.... Ощутил запах мандарина.

— Не понял.

Он откусил. Да, ветчина. Но пахнет мандарином. Он понюхал лимон, так тот пах жареной курицей; кофе имел запах яблочного сока; яблочный сок пах порошком для стирки. Он даже понюхал обычно ничем не пахнущее яйцо, но ощутил аромат спелого киви, из-за чего уронил яйцо на пол, и то разбилось. Чувства возвращаются, но в искажённом виде.

— Даже и не знаю как лучше — не чувствовать ничего или чувствовать такой хаос... — Задал себе риторический вопрос огорчённый Иванов.

Теперь жизнь потекла в новом русле. Наполненном цветами, ароматами и… непонятными снами. Теперь каждую ночь Иванову снились действительно странные сны. Ему снились костры, склепы, странные чёрные человекоподобные существа. И так было с ним до тех пор, пока его невеста, которую он встретил спустя десять лет после этих событий, случайно не пролила ему на голову чай. Тот попал ему на губы, и жизнь снова стала серой, без запахов, зато ему перестали сниться страшные странные сны. Всё потому, что дьяволы и их невольники не переносят чая. Это их яд.

P.S. Это была поучающая история о том, что нельзя открывать дверь незнакомым дядям и тётям; о том, что нельзя никому доверять. Ведь если так поступать, то можно случайно продать душу дьяволу либо демону. И хорошо, что Иванову попался дьявол, который действовал в соответствии с трудовым законодательством и разрешал отказаться от предоставляемой им услуги. А может быть просто в нём ещё осталась хоть капелька человечности.