Самый фантастический рассказ
Сергей Михалыч улыбнулся монитору и помахал рукой.
— Спокойной ночи, Юльчонок!
— Паааап, — раздалось из динамиков, — у нас уже утро.
— Тогда доброго утра. И поцелуй за меня близнецов, как проснутся.
Дочка хмыкнула в ответ, пообещала расцеловать его внуков и отключилась. Сергей Михалыч закрыл ноутбук и остался сидеть в кресле. Спать не хотелось, несмотря на глубокую ночь.
Он не спал уже несколько ночей. Днем удавалось немного вздремнуть, но этого было недостаточно.
Несколько дней, а точнее — ночей, тому назад первый раз пришла Лариса. Это был не сон, она пришла наяву, плакала навзрыд:
— Их заберут, Сережа… наши внуки… они сказали… плата… цена… детки… такие хорошенькие… маленькие... сделай что-нибудь… ты всегда мог… сделай… они же невинны… и они… они тоже…
Сергей Михалыч не сразу понял, что произошло. Он даже сначала думал, что спит.
Жена умерла три года назад, вскоре после рождения близнецов — онкология. Но первые месяцы их жизни успела застать.
— Я так счастлива, Сережа, — говорила она, — что бог дал мне счастья понянчить внуков.
А потом ее не стало. "Сгорела", как говорят в народе, за несколько месяцев. Все его возможности, все связи — все оказалось бессильно. Сергей Михалыч остался один. Дочка звонила часто. Но из-за разницы во времени это было не очень удобно.
Он сам поспособствовал тому, чтобы зять получил хорошую должность при дипмиссии в Токио. Да, далеко. Зато место хорошее. Лариса очень тогда переживала, но смирилась. Вскоре Юлька сообщила, что ждет близнецов. Почти год жена провела в Японии. Сначала помогала дочери готовиться к родам, потом нянчилась с внуками. Сергей Михалыч и рад был присоединиться к своим родным, но государственная служба не позволяла таких вольностей.
После похорон Ларисы дочка задержалась у него всего на несколько дней.
Она приезжала с детьми дважды в год. Дом наполнялся жизнью, смехом, радостью. Сергей Михалыч очень любил эти дни и ждал их с нетерпением. Он с удовольствием играл с внуками во дворе. Купил и установил для них качели, горку, замостил часть газона перед домом под дорожку, чтобы удобно было кататься на самокатах и велосипедах. Посадил во дворе маленькую елочку, чтобы малышам было удобно ее наряжать и водить вокруг хоровод. Он мечтал о том, как они подрастут и смогут проводить у него все лето. И грустил, что Лариса этого не застала.
И вот она пришла. Приведение? Призрак? Дух? Сергей Михалыч не знал, как правильно называется то, что он видит, да и не важна была терминология. Важен сам факт. Случилось что-то серьезное, раз с того света пришла. Что-то страшное, раз плачет и просит помощи. Но в ту, первую ночь Сергей Михалыч так и не смог добиться от покойной жены внятного ответа.
Днем дела настолько поглотили его, что ночной визит отошел на второй план, стал казаться чем-то нереальным. А ночью она пришла снова. Уже не плакала, смотрела укоризненно и молчала. Все попытки расспросить жену ни к чему не привели.
На третью ночь Лариса разозлилась. Она кричала, что он их совсем не любит, что помешался на деньгах, что ему наплевать на внуков, что это убьет их Юленьку, и снова, что деньги ему важнее.
Сергей Михалыч пытался оправдываться, что деньги он зарабатывал для них, и прежде всего для Юли и близнецов. По остальным пунктам обвинения он даже не понимал ее претензий. Он сам уже начинал злиться — на нее, на всю эту нелепую ситуацию. Как будто мало ему было ЧП на работе.
Утром позвонила Юля. Расстроенная, с темными кругами под глазами, она сообщила, что заболели близнецы. С высокой температурой их забрали в больницу. Врачи пока точно не могут ничего сказать. Малышей поместили под капельницу.
Как мог, Сергей Михалыч успокоил дочь, пообещал подключить все связи, если понадобится. Надо было собираться на работу, где тоже сгущались тучи. Как будто все к одному.
Какая-то смутная, неоформившаяся мысль промелькнула искрой и угасла. Словно Сергей Михалыч упустил что-то важное. Но он списал это на стресс и бессонные ночи.
В свой четвертый визит Лариса была спокойна.
— Дождался? — спросила она сухо, — Хочешь, чтобы они погибли за тебя?
— Лора, пожалуйста, — взмолился Сергей Михалыч, — объясни. Я ничего не понимаю.
— Те дети тоже не поняли, за что погибли. Кто-то должен за это заплатить. Ты решил отдать в уплату внуков?
И тут он все понял, словно щелкнул язычок в замке. Тогда, накануне первого визита жены рухнула крыша веранды в детском саду. Погиб мальчик, девочку увезли в реанимацию, кажется, она выжила. Надо будет завтра уточнить, машинально отметил про себя Сергей Михалыч.
Веранду ремонтировали по госпрограмме, которую курировал он. Как часто бывает с такими проектами, копеечные работы обернулись миллионной сметой. Подрядчик, субподрядчик, несколько фирм-прокладок с директорами-алкоголиками — все это было отработанной схемой и не давало осечек. А тут такое. Конечно, акты подписывались не глядя. Кому надо смотреть этот садик для нищебродов? Нарожают за маткапитал, а потом требуют. То поликлинику им подавай, то садик.
Потому и аврал был на работе. Надо было замести следы, чтобы ничто не привело следствие к нему. Выйдут на подставную фирму с таким же подставным директором, который вчерашнего дня-то не помнит, ну, посадят какого-нибудь работягу, который эту крышу делал. Все. Чисто.
Неужели болезнь близнецов связана с этой чертовой верандой? По всему выходило, что так.
Лариса молчала, словно давала время подумать.
— Это веранда? — спросил он.
Жена кивнула:
— Сколько ты украл, Сережа?
— Двести семьдесят три миллиона.
Сумму он хорошо запомнил. Она напоминала какое-то число из школьного курса то ли математики, то ли физики.
— Я верну деньги. Построю новый садик. И девочку эту вылечу…
— Нет.
— Что — нет? Ты мне не веришь?
— Верю, но этого мало. Жизнь нельзя купить за деньги, но можно искупить.
— Так что же мне в тюрьму теперь сесть?
Сергей Михалыч прикинул свой возраст, сколько ему дадут, сложил. Получалось, что в тюрьме он проведет весь остаток жизни. Близнецов спасет, но больше не увидит никогда. Такая жизнь его не устраивала, но его, видимо, никто не спрашивал.
Словно отвечая на его мысли, жена сказала:
— Я видела близнецов. Они такие ангелочки.
— А ты… это… можешь и к ним?
— Конечно.
— Можно я тоже… как ты? Чтобы не в тюрьму?
Лариса обещала узнать.
Сергей Михалыч на работу не пошел. Он позвонил помощнику, сказал, что сегодня его не будет и велел разузнать судьбу девочки, а заодно номер счета ее родителей и родителей погибшего мальчика. Потом связался с банком и распорядился о переводе небольших сумм — для этих голодранцев целое состояние.
Внезапно ему показалось, что в доме слишком тихо, и Сергей Михалыч включил телевизор. Он не собирался его смотреть, просто надо было чем-то заполнить пустоту, но взволнованный голос диктора привлек внимание. Речь шла о больному ребенке. Диагноз Сергей Михалыч не разобрал, но сумма, которая требовалась на лечение, его шокировала. Судя по сюжету, семья была из обычных, им таких денег за несколько жизней не собрать.
Он снова связался с помощником и потребовал разузнать все о фонде, который собирал деньги. Финансировать жуликов он не собирался. Фонд оказался честным и сейчас собирал деньги на лечение нескольких детей.
Одним звонком в банк Сергей Михалыч решил их проблемы. Даже с небольшим запасом.
За Юльку он не волновался. Того, что осталось, ей хватит. Лишь бы не пришлось раскрывать следователю все схемы, тогда конфискации не избежать.
Ближе к ночи дочка позвонила и радостно сообщила, что с его внуками все в порядке: температура спала, их перевели в обычную палату, завтра понаблюдают и, если все будет хорошо, выпишут. Он рассеянно пожелал ей спокойной ночи, хотя в Токио было уже почти утро, попросил поцеловать внуков, как проснутся, и стал ждать.
Тюрьма или смерть? Какую судьбу ему назначат? На всякий случай он приготовил записку с контактами дочери и нотариуса, у которого составлял завещание. Если выпадет тюрьма, он просто сожжет эту записку. Если выпадет смерть, не придется тратить время.
Пришла жена.
— Мне разрешили забрать тебя. Их впечатлил твой жест с фондом.
Лариса протянула руку, в которой держала маленькую коробочку. Сергей Михалыч узнал таблетки, которые принимала жена, пока болела. Он принял коробочку из ее рук и спросил:
— Сколько?
— Все.