Перед тем как уйти

«Будет ласковый дождь, будет запах земли,

Щебет юрких стрижей от зари до зари,

...

И ни птица, ни ива слезы не прольет,

Если сгинет с Земли человеческий род.

И весна… и весна встретит новый рассвет,

Не заметив, что нас уже нет».

Сара Тисдэйл, перевод с английского Льва Жданова

Тоширо выбрался на опушку леса. Ветерок взлохматил волосы, охладил лицо. Здесь, в пригороде Хиросимы, воздух особенно свеж. Как давно он не был в родной Японии! Перед Тоширо расстилался заросший травой огромный квадрат. В правильном геометрическом порядке тут и там возвышались кабинки лифтов. Выкрашенные под камень, схваченные солнечными лучами в изгибах и впадинках, они были похожи на резные статуи ками. Самые дальние терялись на фоне яркой зелени.

— Господин Тоширо Танака?

Невзрачный маленький человечек возник, казалось, из ниоткуда. На отутюженном нагрудном кармашке — эмблема корпорации, древесные ветви на фоне парящего в небе кита.

Тоширо кивнул.

— Я Исихара. Буду сопровождать вас. Следуйте за мной.

Здание «Тоширо-Инкорпорейшн» было построено полностью под землей, потому что иначе оно закрыло бы собой всю Хиросиму.

«Тебя назвали в честь величайшей в мире корпорации. Это честь для семьи, — говорил Тоширо отец, всю жизнь разводивший амадин в маленьком поселке в пригороде Хиросимы. — Мы с матерью скопили денег на твое образование, ты должен хорошо выучиться и работать именно там!»

На внутреннем табло лифта зажглась крупная зеленая цифра «-1», а рядом отметка, «10 метров», и двери бесшумно разъехались в стороны.

— Господин Танака, здесь вы оформите документы, затем мы отправимся ниже, и вы пройдете необходимые собеседования.

Процедуру Тоширо в целом знал, но робел. И оттого, что его, восемнадцатилетнего деревенского парня, назвали здесь «господином». И еще потому, что, по слухам, собеседование было сложным и необычным. Кроме того, последние экзамены его страшно вымотали, и теперь, при ответе даже на самые простые вопросы, он слишком долго размышлял, чтобы случайно не сказать что-нибудь неподобающее.

— Вы работали охотником? Убивали зверей? — неожиданно спросил Исихара, когда лифт снова поехал вниз, и на табло принялись мерно сменяться отрицательные числа.

— Охотником? Нет, не приходилось, господин Исихара. Отец меня с детства приучил животных любить, он сам-то птиц разводит. А вот лесником — да, работал я. Смотрителем лесных прудов и малых водоемов. Мой диплом был посвящен карпам.

Конечно, рыбам! Как на эмблеме самой корпорации, о которой Тоширо слышал с раннего детства.

— Только рыбам?

— Нет, не только, — заторопился Тоширо, уловив легкое разочарование в голосе собеседника. — Мой второй диплом был посвящен амурским тиграм. Я для этого выучил русский язык, жил несколько лет в России. А третий диплом я получил только вчера, о страусах, я провел год на стажировке в Австралии. Я сегодня утром вернулся!

Исихара удовлетворенно кивнул.

— Хорошо.

Лифт медленно двигался в прозрачной цилиндрической шахте, и Тоширо мог хорошо видеть, что происходило вокруг. Со второго по десятый этажи располагались конференц-залы, комнаты для докладов и презентаций. Мимо Тоширо проплывали видеопроекторы, белые доски, плакаты, анфилады учебных классов с прозрачными стенами, со стопками книг и столами, заставленными мониторами и чайными чашками. Несмотря на ранний час, на местах было много сотрудников. Потом шли этажи бесконечных архивов, расходившихся от лифта сумрачными коридорами.

Всего в «Тоширо-Инкорпорейшн» было двести семьдесят три этажа и еще пятнадцать промежуточных технических этажей, узких помещений, заполненных проводами локального энергоснабжения. Здание имело форму усеченной пирамиды, которая расширялась книзу.

С минус пятидесятого этажа сумрак резко сменился светом, пошли оранжереи со флорой и фауной всей Земли. И целые мирки, отгороженные, должно быть, силовыми полями — уж слишком разными они были! Тоширо восторженно прилип к стенке лифта, смотрел во все глаза на гигантских бабочек и акул, на броненосцев и белых медведей, не замечая, как внимательно за ним самим наблюдает Исихара.

Особенно поразили Тоширо десять копий одного и того же индийского храма, помещенного в джунгли. Первая копия была совершенно новая, словно только что выпущенная архитектором, а последняя — полностью разрушенная естественной силой лиан и прочей тропической растительности.

— Господин Исихара, а где здесь жилые помещения?

— Здесь их нет. Это ведь не бункер, не последнее прибежище человечества. Посмотрите, господин Танака, начинается зона лабораторий и полигонов…

— Отгороженные силовыми полями, да? — с прорвавшимся детским любопытством перебил Тоширо.

— Верно, — улыбнулся Исихара. — Иначе не устояло бы здание. Здесь моделируют все мыслимые и немыслимые катастрофы — природные, потому что где как не в Японии лучше всех знают о цунами и землетрясениях. Еще экологические, социальные, сингулярные…

— Э… какие?

— Со временем узнаете, господин Танака. Важно понимать, что все они так или иначе ведут к уничтожению человечества. Отличие только в степени разрушения Земли. И задача корпорации минимизировать эту степень разрушения.

Тоширо согласно покивал. Этому его учили. Мировой катастрофы не избежать, как бы человечество не стремилось к обратному. Зло — это вечная болезнь мира и человека, его не исцелить, пока человечество деятельно и имеет власть разрушать. Так что рано или поздно, но конец неизбежен. Надо мужественно и открыто принять это как должный порядок вещей. В этом дух синто. И где как не в Японии лучше всех знают об этом.

Потом, когда людей не станет — а ведь их не станет, — природа должна восстановить сама себя. И в этом ей надо заранее помочь.

На этаже с номером «-273» покоился многокилометровый фундамент всего здания. Кроме бесшумных соленоидов мощных силовых полей, толще самых толстенных деревьев, здесь ничего не было, а Тоширо увидел только искусно созданную голограмму бесконечной пустынной равнины в тусклом красноватом свете.

— Такой может стать наша Земля после того, как мы уйдем. Это напоминание всем нам, что нельзя допустить такого.

Потом они долго-долго поднимались наверх. Тоширо молчал, размышляя об увиденном.

Исихара тоже молчал.

На этаже с номером «-5» они вышли, и Исихара пригласил Тоширо в маленький кабинетик.

— Отныне действуйте искренне, господин Танака, с открытым сердцем. Воспринимайте мир таким, каков он есть, ведите себя уважительно и безупречно. И добро пожаловать в мою корпорацию, в наш коллектив.

— Господин Исихара?..

— Я Акихиро Исихара, внук Тоширо Исихара, основателя корпорации.

Пораженный Тоширо низко поклонился.

— Я всегда сам проверяю новых сотрудников, господин Тоширо Танака. Ознакомьтесь с вашими новыми обязанностями, инструкции на столе.

Оставшись один, Тоширо огляделся. Неужели он принят?! А собеседование?! Ох, ну надо же!

Чайничек, чашка, столик. Шкафы и стеллажи с оборудованием. Мониторы во всю стену. Светящееся табло с процентами. Рядом на стене — список японских городов. Он, Тоширо, должен будет установить специальные дистанционные замки на все клетки зоопарков в указанных городах. И тщательно следить за их исправностью. Когда же на табло процент вероятности мировой катастрофы станет критическим, он, Тоширо, должен будет открыть все клетки во всех зоопарках.

Следить за табло, пить чай и размышлять. О том, как быстро природа сможет вернуть себе права, прорасти зелеными побегами через плиты и асфальт, превратив во вздыбленные руины оживленные некогда трассы. Сгниют миллионы тонн продуктов в обесточенных холодильниках, сгниют, проржавеют и рассыплются в прах архивы, вся накопленная мудрость человечества — книги, пленки, диски… Сотрется память о кратком пребывании человечества на Земле. Снова воцарится гармония мира, природное царство диких животных — и тех, кто присоединится к ним, покинув свои клетки, благодаря и ему, Тоширо.

Но в глубине своей молодой души, так глубоко, куда не заглянул господин Исихара, Тоширо очень хотелось, чтобы этот день никогда не настал. И чтобы он и все другие люди могли свободно гулять по лесам и полям, могли ощущать прохладу ветерка на своих лицах и пьянящее счастье жизни, пусть такой быстротечной.