Вечная молодость
Окна лаборатории были распахнуты настежь. Солнечные лучи проникали сквозь густую листву, отражались от стекла и солнечными зайчиками перепрыгивали на крышки приборов и гладкую столешницу.
Один из таких зайчиков угодил Андрею в глаз, и молодой ученый невольно зажмурился. Он почти закончил с подготовкой эксперимента, и как раз завершал тонкую настойку «Дрёма».
«Дрём» был детищем последних трех лет его жизни. От небольшой коробки, напоминающей системный блок, отходили два проводка, подключенные к миниатюрному шлему. Шлем предназначался для престарелой лабораторной мыши Херберта, чья клетка стояла на столе неподалеку.
Андрей закрыл крышку прибора и бережно вынул Херберта из клетки. Грызун не возражал. Он вырос в лаборатории и привык, что его постоянно куда-то таскают. Не стал он протестовать и против шлема, но, когда прибор на столе начал гудеть, Херберт забеспокоился.
— Спокойно, Херб. Всё нормально, — придержал его Андрей.
Херберт имел на этот счет собственное мнение и попытался убежать. Но не успел; его лапы подогнулись и через мгновение грызун заснул.
Андрей пододвинул журнал и записал: «2 июля. 15:03».
«Дрём» погрузил подопытную мышь в сон, который должен был длиться неделю. Андрей собирался ежедневно наблюдать за Хербертом и фиксировать его состояние: частоту пульса, давление и температуру тела.
Осмотрев Херберта, молодой ученый вернул его в клетку. Если бы не пониженные показатели жизненно важных функций, могло показаться, что мышь просто спит. Однако его сон не был обычным; Херберт стал первым существом, на котором испытали технологию волнового анабиоза.
На сегодня работа Андрея была закончена. Закрыв на ночь окна, он спустился на первый этаж и сдал ключи от лаборатории охраннику.
Институт пустовал, хотя не было ещё и пяти вечера.
— И ты бы отдыхать шел, — проворчал охранник. — Зачем в такую погоду в кабинете сидеть, не понимаю? Нормальные люди купаются, загорают. Устроил тут «понедельник начинается в субботу».
Спорить с ворчливым стариком Андрей не стал. Поспешно попрощавшись, он отправился домой.
На следующий день, он пришел в институт спозаранку. Хотелось убедиться, что с Хербертом всё в порядке, и заодно поделиться радостью с Ольгой.
С бывшей однокурсницей они теперь работали в соседних лабораториях. Андрей прекрасно помнил, как они вместе готовили диплом на тему самоподдерживающихся волновых процессов. Эти загадочные процессы завораживали Ольгу, она называла их «дежавю от мира физики». К сожалению Андрея, близких отношений между ними так и не завязалось.
Ночью прошел дождь и воздух ещё не успел нагреться под лучами утреннего солнца. Андрей похвалил себя за то, что накануне закрыл все окна — не хватало ещё застудить спящего Херберта. С другой стороны воздух поутру в лаборатории стоял спертый и сильно пах мышами. Система вентиляции в институте не ремонтировалась с советских времен.
Первым делом Андрей решил проверить Херберта.
Оказалось, подопытный не только не спал, как ему полагалось, а наоборот — бодро бегал по подстилке в поисках завтрака.
Никакого корма ему, естественно, вчера не насыпали.
— Вот тебе и удачный эксперимент, — огорчился Андрей.
Выудив возмущенного подопытного из клетки, ученый первым делом убедился, что тот совершенно здоров. Зверёк не выказывал ни малейших признаков пребывания в анабиозе, вроде заторможенности движений, дезориентации или обезвоживания. Напротив, Херберт был полон энергии и в его шкуре, как будто бы, даже поубавилось седых волос.
— Что за шутки? — Андрей присмотрелся к зверьку.
Перед ним был великолепный зрелый экземпляр лабораторной мыши, каких неоднократно использовали в институте. К тому же он как две капли воды походил на Херберта, однако был заметно моложе.
Андрею всё стало ясно, кто-то из коллег решил над ним подшутить и тайком подменил Херберта.
— Ну знаете ли!
Подобный поступок в лучшем случае был достоин школьника, а в худшем — тянул на полноценный срыв эксперимента. Виновному грозил серьезный выговор.
Андрей набрал номер охранника.
— Здравствуйте, Василий Семенович. Это Мельников звонит. Не подскажете, кто вчера после моего ухода брал ключ от лаборатории? Никого не было, вы уверены? Нет, ничего не пропало. Да, спасибо.
В недоумении Андрей повесил трубку и задумался.
Выходило, что злоумышленник проник в лабораторию при помощи отмычки или другого слесарного инструмента.
Андрей выскочил за дверь и принялся осматривать замок. Однако, как ни старался, никаких следов взлома он не нашел.
За разглядыванием замочной скважины его и застала Ольга.
— Привет. Что это ты делаешь?
Девушка пришла на работу в летнем платье цвета васильков, которое ей очень шло. Андрей залюбовался и едва ни забыл, зачем вышел.
— Странная история произошла: ко мне в лабораторию кто-то вломился и подменил Херберта на другу мышь.
— Ого, серьёзно? — изумилась Ольга. — Кому это могло в голову прийти?
— Не знаю. Я вчера как раз провел опыт по волновому анабиозу, а утром обнаружил подмену. Если это была чья-то шутка, то она очень не вовремя.
В этот момент Андрей вспомнил, что Ольга тоже нередко задерживается допоздна на работе, и спросил:
— Слушай, а ты вчера никакого подозрительного шума не слышала?
— Где? — не поняла Ольга.
— Да здесь же, у моей двери!
Внезапная непонятливость Ольги возмутила и насторожила Андрея, и его ответ прозвучал слишком резко.
— Я вчера не работала, вообще-то, — обиделась девушка. — И нечего повышать голос. Отдохнул бы лучше сам. Может, тогда и не орал бы с утра на коллег.
Ольга упорхнула в свою лабораторию и захлопнула дверь. Андрей услышал, как она запирает замок.
— Извини, я не хотел тебя обидеть, — крикнул он вслед, но Ольга не ответила.
Огорченный Андрей вернулся в лабораторию.
Лже-Херберт как ни в чем не бывало доедал свежий корм. На аппетит он в отличие от своего предшественника не жаловался.
— И чего я расстроился, в конце-то концов? — пробормотал Андрей. — Теперь у меня есть отличный здоровый грызун. Возьму его и повторю опыт.
Молодой ученый решительно перечеркнул вчерашние записи и принялся за работу. Вскоре оборудование было готово к новому эксперименту. Андрей надел на Лже-Херберта шлем и, аккуратно придерживая подопытного, включил «Дрёму». Через минуту лабораторная мышь погрузилась в анабиоз.
«15:03» — отметил в журнале Андрей.
Он проделал все те же замеры, что и вчера, и только после этого заметил, что все окна в лаборатории распахнуты настежь.
Андрей совершенно не помнил, когда успел их открыть. Однако это было очень кстати — третий день стояла жаркая погода.
Перед тем как уйти, Андрей тщательно запер все окна и закрыл замок на три оборота. Убедившись, что в коридоре никого нет, и слегка стыдясь своего поступка, он выдрал волос и приклеил снизу на дверь.
Если кто-нибудь снова наведается к нему в лабораторию, он об этом узнает.
Охранника Андрей попросил запереть ключ в сейф, а не вешать на крючок со всеми остальными.
— Не положено, — нахмурился старый охранник, но после недолгих уговоров сдался.
Вдогонку молодому ученому сообщили, что лучше бы он отдыхать шел, а не его, Василия Семеновича, охранять учил. И что нормальные люди купаются и загорают в такую погоду, а не по кабинетам сидят.
На следующее утро снова дежурил Василий Семенович. Ключ от лаборатории он достал не с общей полки, а из сейфа, не забыв поворчать по поводу слишком умной молодежи.
Андрей поспешно взбежал по лестнице и первым делом проверил дверь. Лишь убедившись, что приклеенный накануне волос на месте, он успокоился и вошел в лабораторию.
Внутри на первый взгляд всё было в порядке: сквозь листву в закрытые окна проникали утренние лучи, пахло затхлостью и мышами, что было особенно заметно после ночного дождя. Вот только Лже-Херберт вместо того, чтобы мирно спать, снова бегал по мышиной клетке. Завидев Андрея, он издал громкий писк.
Молодой ученый обреченно уставился на грызуна.
— И ты, Брут.
Брут-Херберт согласно пискнул, потребовав еды.
Андрей поплелся наполнять кормушку. Работал он машинально, погрузившись мыслями в мир формул и расчетов, однако одна вопиюще неправильная деталь в облике зверька вскоре вернула его в реальность — дело было в том, что мышь в клетке не была ни Хербертом, ни Лже-Хербертом. Перед ним бегал совсем молодой мышонок.
В душе Андрея закипала злость. Он не понимал, кто и для чего так ловко саботирует его работу? В институте у Андрея не было ни врагов, ни конкурентов. Строго говоря, и приятелей у него — кроме Ольги — не завелось. Но кто мог опуститься до подобного издевательства, он представить не мог.
Бурля от возмущения, Андрей выскочил за дверь и едва не столкнулся с Ольгой.
— Привет. Ты чего такой взъерошенный? — улыбнулась она.
— Ты не поверишь, ко мне в лабораторию снова вломились!
— Шутишь, и ты до сих пор молчал? Кто это сделал, когда?
Андрей, уже собиравшийся бежать к охраннику, резко обернулся.
— В смысле «когда»? Я же тебе вчера всё рассказал. Кто-то проник ко мне и подменил подопытную мышь, уже дважды.
Ольга неожиданно рассмеялась.
— Тебе это приснилось, Андрюша. Вчера выходной был, воскресение. Я не работала. И ты, надеюсь, тоже.
— Какое к черту воскресение? — рассердился Андрей. — Сегодня среда.
В его голове начали зарождаться самые темные подозрения.
Уж не Ольга ли была тем самым хулиганом, который к нему проникал? Если его догадка верна, Василий Семенович должен был вчера её видеть.
— Так, пойдем со мной, — схватил он за руку девушку.
— Куда? Мне вообще-то работать надо.
— Вниз, к охраннику.
Андрей поволок Ольгу за собой, не обращая внимание на её жалобы и протесты.
Василий Семенович, заслышав шум, поднялся из-за стола им на встречу.
— Что за безобразие? — пробасил он, уставившись на Андрея. — Чего ты тут устроил? А ну отойди от Ольги Михайловны!
Молодой ученый машинально отпустил руку девушки, и она тут же влепила ему пощечину.
— Хулиганка, — ошарашенно произнес Андрей. — Василий Семенович, это она вчера вломилась ко мне в лабораторию и подменила мышей. Я специально привел её к вам, чтобы вы проверили камеры. Она вчера тут точно была.
— Дурак, вчера выходной был! — ответила Ольга и шагнула к охраннику.
— Вот видите, она пудрит нам мозги. Какой ещё выходной во вторник?
Андрей попытался подойти к Ольге, но путь ему преградил Василий Семенович.
— Успокойся, Андрей Валентинович, — ласково произнес он. — Я отлично помню, как ты вчера сдавал мне ключи. А вот Ольга Михайловна в институт не приходила. Потому что был выходной, воскресение. И весь институт кроме тебя отдыхал.
— И сегодня не среда, а понедельник, — вставила девушка.
На лице Андрея возникла неуверенная улыбка.
— Это розыгрыш, да? Вы же не серьёзно?
Он посмотрел на хмурого охранника, перевел взгляд на девушку, а затем схватился за собственный телефон, как утопающий хватается за спасательный круг.
На дисплее значилось: «2 июля, понедельник».
Ошибки быть не могло. Молодой ученый никогда и никому не доверял свой телефон.
— Извините, — выдавил он и побежал к лаборатории.
События предыдущих дней всплывали в памяти Андрея одно за другим. Однообразная погода, бессменное дежурство Василия Семеновича, забывчивость Ольги и, наконец, метаморфозы Херберта — по отдельности они ничего не значили, но вместе с датой в календаре наводили на невероятные мысли.
Отбросьте всё невозможное, и оставшееся и будет правдой.
Андрей не помнил, кто из писателей это сказал. Кажется, это был фантаст. И лишь фантастическая теория могла объяснить происходящее, а именно — путешествия во времени.
«Дрёма», предназначенная для того, чтобы через воздействие на мозг погружать тело в состояние близкое к анабиозу, каким-то образом перемещала их с Хербертом на сутки назад.
— Стоп, — Андрей остановился, не замечая, что рассуждает вслух. — Если допустить, что мы путешествием во времени, то почему мышонок молодеет, а я нет?
Ученый задумался.
— А с чего ты взял, что не молодеешь? — спросил он сам себя. — Ты в зеркало давно смотрелся? И потом Херберт был напрямую подключен к аппарату, а ты — нет. Ты лишь придерживал мышонка, пока он засыпал. Контакт был поверхностным. К тому же разница в наших массах тела тоже может играть роль.
У Андрея закружилась голова. Перед внутренним взором развернулись необъятные перспективы и замаячила Нобелевская премия. Нужно было лишь вернуться в лабораторию и провести ещё несколько экспериментов.
Он ворвался в кабинет, размышляя о том, в какой момент объявить о революционном открытии коллегам.
Мышонок как ни в чем не бывало сидел в клетке и пил воду. Из-за того, что Андрей не открыл окна, в лаборатории стояла сильная жара; и воды в кормушке осталось совсем немного.
Молодой ученый поспешно направился к приборам, как вдруг краем глаза уловил проблеск. Это был солнечный зайчик, отразившийся от одного из распахнутых настежь окон. В тот же миг жара в комнате резко сменилась приятной прохладой.
В голове Андрея мелькнула страшная догадка. Он снова посмотрел на клетку: у кормушки спал совсем маленький мышонок.
— Нет, — схватился за голову ученый. — Я же не включал «Дрёму»! Перемещение не могло произойти само по себе.
Но в памяти уже всплыла строка из его с Ольгой дипломного проекта: «Самоподдерживающиеся волновые процессы способны происходить без поступления дополнительной энергии, помимо той, что требуются для их запуска».
Андрей посмотрел на часы. Они показывали «1 июля. 15:03».