Мнение
Поженились они внезапно, через три дня после студенческой вечеринки, где он пригласил ее танцевать, а она узнала, что он разбирается в квантовой физике. От физики она всегда была без ума, она ее просто обожала.
Поселились в общежитии. Сразу после свадьбы он стал звать ее кратеньким Кэт. Подумать только, оставить от Кветославы куцую Кэт, да еще и выкинуть все остальные имена, которые она сама тщательно выбрала и записала в паспорт. А он ведь видел ее паспорт, в загсе! Роль тут, конечно, сыграла кандидатская диссертация супруга. Тот даже ночью бормотал про вектора «бра» и «кет», в которых торчала суперпозиция кошки Шредингера, а заодно и перспективное место старшего научного сотрудника.
Ее это задевало. Ни капли не смешно, и диссертация — не оправдание. Стоило Алексею, как говориться, конформно отобразиться в мужа, так он сделался очень невнимательным! Она, между прочим, тоже науку двигает, ему пора бы это учесть, когда с утра он просит ее готовить завтрак. Каждое утро! А еще брюки ему гладить, каждое утро!
— Кэт?
— А-а-а-а… Ну чего тебе? Завтрак или брюки? Который вообще час?
— Сегодня суббота, Кэт. Одиннадцать утра. Я спросить просто хотел, что ты так допоздна сидела вчера?
— Как чего? Я вычисляла температуру Вселенной… Ну вот чего ты опять ухмыляешься, а? Вот терпеть этого не могу! В физике не одни коты Шредингера существуют, знаешь ли.
— Да не ухмыляюсь я, мне просто нравится на тебя смотреть, когда ты, сонная, говоришь так серьезно…
— Подожди целоваться! Тебе что, Алексей, все равно, что именно я вычислила?!
— Так что же ты вычислила?
— Ты спрашиваешь каким-то не таким тоном!
— Не таким?
— Конечно! Тебе как будто все равно, что я там вычислила!.. Ну вот чего ты замолчал, а? Вот терпеть этого не могу!
— Хочешь, по случаю субботы я пожарю тебе блинчик? А ты мне расскажешь, что там вычислила, хорошо?
— Почему блинчик в единственном числе?
— Так ты говорила, что хочешь похудеть.
— Я что, толстая по-твоему?! Хоть в блинчиках меня не ограничивай!
— Да нет, нормальная ты. И очень красивая… Ну, сколько хочешь столько и сделаю.
— Только много не делай, я худею! Хоть в моих желаниях меня не ограничивай! И так у нас все по расписанию всю неделю: завтрак, брюки, лекции, кафедра, столовка, кафедра, ужин, завтрак, брюки…
— Так что ты там вычислила вчера?
— Температуру Вселенной!
— И сколько вышло?
— Ноль градусов по шкале Кельвина.
— Гм…
— Ну вот чего ты сразу нет! Терпеть этого не могу! Ты даже мои вычисления не видел! А пока не видел — это всего лишь твое мнение.
— Погоди, погоди, Кэт. При чем тут мнение? Температуру Вселенной ведь измерить можно.
— Так это вблизи Земли можно, а в очень далеком космосе — нет.
— Есть теория Большого взрыва, так вот согласно ей температура Вселенной равна…
— Вот! Теория! Я и говорю — мнение!
— Нет же, Кэт! Температуру Вселенной измеряют космические телескопы, и по приборам все согласуется с теорией.
— А данные потом интерпретируют люди. Это их мнение. А тут — мое мнение.
— Послушай, Кэт, обработка данных — это математика.
— Так и математика — мнение! Уговорились однажды, что дважды два четыре, вот так и считают.
— Ну, знаешь, Кэт… Не ожидал от тебя.
— А вот ты, ты сам-то! Твое мнение, что меня можно Кэт называть, хотя меня зовут вовсе не так!
— Ну Кветослава.
— А дальше?
— Ну… Лея…
— Дальше, дальше!
— Кветослава-Лея-Ева-Ткемали-Ка-Анна. Довольна?
— Нет, не довольна! Ты меня во всем, во всем ограничиваешь, даже в моем мнении на науку! Так жить нельзя! Я хочу быть свободной!
— Кэт…
— Вот! Опять! Я не Кэт! «Кэт» — это в твоей квантовой механике!
В тот же день они развелись.