Одна маленькая история для Кота Зомби
В пятницу утром в ноябре ко мне заявился Пётр и предложил сбежать вместе с каким-то бомжом, Котом Зомби и добродушной старушкой. Сбежать от этой глупой, никчёмной и косолапой жизни.
— Почему ты называешь мою жизнь косолапой? — удивился я, стоя в одних трусах на пороге своей квартиры.
— Ты мыслишь узко, по-мещански, — говорил Пётр и радужно улыбался. И я подумал о том, что, в сущности, ничего не знаю об этом замечательном человеке. Более того — вижу первый раз в жизни.
— Но, какого чёрта, какого, спрашивается, хрена, — бормотал я, оглядываясь то на жену, что недовольно грохотала посудой на кухне, то на детей, что самозабвенно жевали сопли и выдували из них огромные пузыри.
Злой дед прошмыгнул мимо, недовольно ворча.
— Здрасте-здрасте! — прокричал Пётр, весело выглядывая из дверного проёма. Дед нахмурился так, что стал похож на измятую подушку. Подушку, которую долго-долго взбивали, но так и не взбили. Он нахмурился и сказал то, чего я никогда не забуду:
— Ходят тут педерасты всякие, а потом дети пропадают… — и пошёл дальше, усердно шаркая тапочками от распирающей его злобы. Потом схватил пульт и нажал кнопку. Ничего не произошло. Он нажал сильнее.
— Давай, твою мать, давай, давай! — кричал Дед, колотя пультом об угол дивана.
— Дедуля, это же пульт от караоке, — подсказала моя племянница.
Дед сверкнул на неё ядовитыми глазами маразматика:
— Шалава.
— Зато я не живу на иждивении, — огрызнулась та.
— Пе-де-ра-с-т-ка, — процедил дед. И, перебарывая злобу на мир и скупую жалость к себе, включил телевизор, где, кроме плохой погоды, обещали множество смертей на завтра от статистики, что свирепствует с начала года.
Жена гремела посудой всё звонче и явственней, вскоре, помимо лязга битого фарфора понеслись в мою сторону оскорбления и укоры.
— Пьяница, кобель, скупердяй, — выстреливала жена, с невольной уверенностью в своей правоте.
— Погоди, — сказал я Петру решительно, — я только штаны одену…
— Правильно говорить не одену, — сказал пёс Быранос, проходя мимо. — А наделаю.
И захихикал чихающим старушечьим смехом.
— Господи, — подумал я вслух, — мой пёс совершенно не умеет шутить!
— Это действительно обидно, — сказал пёс, скрывая слёзы. — Попомните мои слова, настанет и моё время!
Он оказался прав, настало и его время. Через два месяца пёс погиб, перебегая дорогу в солнечный и скучный день. Это был рак... Своей клешнёй он проколол ему сердце. Видимо, не тому раку Пёс перешёл дорогу в тот день. Ведь рак оказался злопамятным.
В конце концов, я согласился. Я плюнул на все, на детей, на глупую косолапую жизнь, на сварливую жёнушку и злого деда. Я отправился в путешествие вместе с Петром, старушкой, Котом Зомби и каким-то бомжом. Это было самое идиотское решение в моей жизни.
***
Шёл снег. Красный «Москвич» мчал сквозь пост-апокалиптическую суету небольшого города. Пётр был за рулём. Его тёмные очки отражали сверкающие огоньки фонарей. Золотые локоны развевались на ветру.
— Надень шапку, — не выдержал я. — Так куда мы едем?
— В поисках счастья, — ответил Пётр без тени улыбки. Я взглянул на своих соседей. Старушка вязала свитер, напевая под нос популярный мотивчик, бомж грыз ногти. Кот Зомби увлечённо занимался туалетом — мастерил из подручных средств небольшой лоток для личного пользования и неудержимых нужд.
— Но что всё это значит?
— Все мы здесь, — пояснил Пётр. — Недовольны своей жизнью. Все мы ищем путь за пределы навязанных нам ограничений. Рабство привычек нам постыло. Уют покоя внушает ужас. Мы собираемся заглянуть за границу дозволенного, переступить черту морали, совершить пресловутую трансгрессию! Ибо как говорил Батай…
— Давай трансгрессию, мать вашу! — закричал Кот Зомби, разбрасывая вокруг, будто конфетти, наполнитель от своего переносного туалета.
— Ура! Ура! — пропела старушка и захлопала в ладоши.
Бомж согласно кивал, унылое и грязное лицо его выражало целеустремлённость.
— Хорошо, допустим, — сказал я, успокаиваясь. — Но куда мы едем?
— Мы собираемся посетить иную реальность, — Пётр улыбнулся и достал из пакета шлемы яйцевидной формы. — Наденьте, товарищи!
— Это ещё что такое?
— Шлемы виртуальной реальности N35с2Z. Удивительный мир, созданный на радость всяким извращенцам! Разве ты не видел рекламу?
И он ткнул пальцем куда-то в сторону. На пути среди заснеженных обочин и уродливых пятиэтажек показался громадный плакат. На нём был нарисован жирный волк, танцующий вальс под ручку с бледной от страха белкой. Вид у волка был, мягко скажем, дикий. На заднем плане виднелся горящий лес. Надпись снизу гласила: «Берегите природу!»
— Я имел в виду не эту рекламу, конечно же. — Пётр пожал плечами. — Просто ткнул наугад. Надевайте шлемы, товарищи!
Все натянули шлемы. Кот Зомби смотрелся немного глупо и походил на потрёпанного партизана первой мировой. Впрочем, он и без шлема выглядел также.
— Нажмите красную кнопку на верхушке шлема, — подсказал Пётр. — Ну? Готовы? Поехали!
Всё это показалось совершенно пустячным делом, поэтому я без страха нажал «пуск» и тут же почувствовал себя странно. Туман окутал мои глаза. Дорога впереди расплылась, а я полетел в тёмный и длинный туннель. Мимо меня мелькали яркие разноцветные линии. Лететь было приятно в этой разноцветной пустоте, и только одна мысль не давала покоя: если все мы отправились в виртуальный мир, то кто же, чёрт возьми, ведёт этот грёбанный «Москвич»?
***
Первым делом мне предложили выбрать себе облик. Можно было создать своего персонажа из подручных средств, но я решил выбрать режим «случайный герой». И нажав соответствующую кнопку, увидел вполне себе обыкновенного мужчину, лет около 40 — в трениках и майке, со слегка небритым, полным мировой тоски, лицом. В следующую секунду я стал этим человеком и оказался на улице большого и причудливого города виртуального мира.
В глазах пестрило от многообразия красок и форм. На небе в буквальном смысле улыбалось голое и самодовольное солнце. Игриво подмигивая, оно демонстрировало миру свои сияющие прелести.
Первым делом меня вырвало. На мгновение я даже ослеп от этого непотребства. Придя в себя, я огляделся. Вокруг бродили, ползали, летали причудливые и мало похожие на людей создания.
— Господи, что же это такое делается! Пётр, Бомж, Кот Зомби, куда вы подевались?
— Посмотри получше, лысая обезьяна, — раздался хриплый голосок, и я заметил, что прямо над моей головой парил небольшой зелёный шарик со странно знакомыми усами.
— Кот? Это ты?
— Рождённый ползать — понять меня не сможет, — гордо ответил тот.
— Но это же абсурд!
— Мне жаль вас, глупых ограниченных калек! Прощайте, ошибки эволюции, нищие духом, пасынки природы, я сваливаю, — и Кот Зомби поплыл ввысь, равнодушный ко всяческой гравитации.
— Спустить с небес на землю! Это всё не реально! — кричал я ему вдогонку. Но Кот парил. Ему было всё равно.
Рядом стояла и молча улыбалась бабулька.
— Бабушка, разве вы не выдумали себе маску?
— Гхм, вообще-то, — сообщила заговорщицким голосом старушка, — это я, Пётр. Просто интересно, знаешь ли, каково это — быть старушкой.
— Проклятый извращенец.
— У каждого свои причуды, — пожал плечами Пётр и с любопытством огляделся. Вокруг царил хаос неограниченных возможностей. — Я пойду, пожалуй, подцеплю какого-нибудь антропоморфа.
И он ушёл, весело виляя задом. Я был настолько разобщён, раздавлен и ошеломлён, что не заметил, как ко мне подобралась обыкновенная дворняжка. Грустно взглянув глазами мученика и звякнув пару раз ошейником, она сказала:
— Здравствуйте, я ваш бесплатный помощник на первый час пребывания в виртуальной реальности N35с2Z. Здесь вы можете стать кем угодно, примерить тысячу лиц и получить невообразимый опыт запретных ощущений. Только у нас — полное отсутствие багов. Осталось 60 минут.
— Как к вам обращаться?
— Пёс. Степной Пёс. Очень приятно. Вас, случаем, не интересует секс с курицей? — и голос его зазвучал приглушённо. — У меня есть одна цыпочка на примете...
— Да вы с ума сошли!
— Осталось 59 минут, — разочаровано сообщил Степной Пёс.
— Скажите лучше, кто всё это создал?
— Конечно же, Бог, кто же ещё. Славный парень.
— Вы с ним знакомы?
— Мы с ним большие приятели. Хотите пообщаться?
Я даже слегка растерялся от подобного предложения.
— Не волнуйтесь. Осталось 57 минут. Я сейчас наберу ему.
Степной Пёс достал мобильный телефон, странно похожий на большого пушистого жука, и принялся щекотать ему животик. Жук жиденько смеялся, мило шевеля при этом лапками. Послышались гудки. Я молча ждал.
— Странно, не отвечает, — сказал Пёс. — Занят, наверное. Осталось 55 минут.
— Мне кажется, что мы тратим время зря. Может устроите небольшую экскурсию?
— Запрос принят. Следуйте за мной, хозяин.
— Как вы сказали?
— Я сказал: вас, случаем, не интересует секс с курицей?
— Какая, к чёрту…. Нет! Вы назвали меня хозяином. Вам нравится эта работа? Быть собакой?
Пёс поглядел на меня, как на сумасшедшего и спокойно ответил:
— Это мой личный выбор. Всегда хотел быть собакой: вилять хвостом, радоваться пустякам, унижаться. Я люблю унижения. Вы можете отшлёпать меня, если хотите. За отдельную плату. Осталось 53 минут.
От всего этого у меня кружилась голова. Мы шли по странным, уродливым местам. Мощённая плиткой дорога кружилась и петляла, унося нас вниз по улице — среди наспех скроенных домов, чью ущербность выдавала плохая графика: они походили скорей на декорации дешёвого кинофильма. Несуразная архитектура менялась от готики до модерна от здания к зданию. Некоторые дома так и вовсе стояли, покосившись, сгорбившись, и смотрели перекошенными фасадами лиц, словно страшные мутанты, рождённые в больном сознании местного архитектора.
Вдруг раздался дикий визг. Толпа антропоморфов ринулась вверх по мостовой. Следом за ними бежала парочка двухметровых тараканов. Они скакали на человечьих ногах и как-то беспечно неслись сквозь пространство, будто совсем не ощущая преград.
— Ватафак я собак?! — воскликнул Пёс — Наркоманы!
Тараканы ринулись вперёд, яростно попискивая, но вдруг врезались в искусственную стену соседнего здания и как-то неряшливо застряли в ней. Они беспомощно дёргали своими человеческими ножками, брыкались, ругались грязными словами, но лишь впустую тратили силы — стены оказались на удивление материальны.
— Проклятые насекомые! Если они создадут коллапс, то реальность схлопнется и богу придётся перезагружать систему! Осталось 54634 минут. О, господи боже мой! Это уже началось!
Я ничего не понимал. Мне хотелось домой.
— Здесь так суетливо. Может быть, уйдём отсюда? — сказал я.
— Я вас понял, — подмигнул Пёс и повёл меня куда-то в сторону. — Опасность так возбуждает.
Мы свернули за дом и вдруг узрели совершенно голый и плохо прорисованный горизонт. Дом неожиданно куда-то пропал. Да и мы сами неуклюже зависли в пустоте.
— Это что, портал какой-то?
— Простите, — ответил Пёс. — Стена ещё не загрузилась.
Пару секунд спустя дом появился, но лишь наполовину.
— Да, — сказал задумчиво Пёс. — Грязный закоулок — это прекрасное место для всяких запретных штуковин!
— Если вы опять про свою курицу, то я ухожу!
— Ну что же вы заладили: курица, курица. Есть в этом мире и другие радости!
Пёс опять подмигнул и достал из кармана две таблетки.
— Хотите синюю или красную?
— И какой эффект?
— От красной начинает глючить.
— А от синей?
— От синей тоже. Только сильнее.
Я проглотил красную. Пёс закинул в глотку синию. Задумался на секунду и проглотил ещё парочку.
— Сейчас пойдёт жара. — сообщил Пёс, взволновано потея. — Сейчас, сейчас пойдёт. Сейчас, сейчас-сейчас.
Мы подождали минут пять. Стена, наконец, загрузилась полностью.
— Кстати, — сказал Пёс, — осталось всего пятнадцать минут.
— До чего?
— Как до чего? Таблетки подействуют. Впрочем, чего мы тут стоим? Пойдёмте развеемся!
Мы вышли на главную улицу. Вокруг суетилась толпа разношёрстных существ. Они были, казалось, очень увлечены жизнью и довольны собой.
— Посмотрите на них. — задумчиво сказал Пёс. — Беспечные создания. Им кажется, что жизнь вечна, что радость никогда не кончится. Но их счастье только иллюзия. Попытка бегства, обречённая на провал. Но вот звучат трубы. Первые чайки приближающейся катастрофы. Грохочет гром. Куропатки взмывают в небо. Мороженщик на площади роняет рожок. Старушка считает последнюю мелочь на площади. Толстый крот бьёт по голове служанку. Вот она — жизнь. Вот она — гармония природы. Ты видишь? Смерть витает где-то рядом, готовая обрубить тонкие ниточки, на которых так безвольно болтаются эти живые куклы. Гляди, вот под скамейкой хоронят таракана. Как это осмыслить? Как понять сущность бытия? Теперь это бывший таракан. Где тонкая граница перехода? Где мгновение разделяющее живое от мёртвого? Но всем плевать. Никому нет дела. От удовольствия к удовольствия скачут беспечно эти игривые блохи.
— Да о чём ты, чёрт возьми, таком говоришь?
— Кажется, — сказал задумчиво Пёс. — Меня неплохо так накрыло. Глючит страшно. Ах ты ж чёрт возьми! Видишь? Ты видишь это?
Я взглянул на другую сторону улицы и увидел уродливого гнома с напряжённым и морщинистым лицом. На голове его болтался и бренчал красный колпак с бубенцом. Гном хлестал себя веником по голому заду, самодовольно похрюкивал и ругался бранными словами.
От неожиданности я завопил как девчонка.
— Боже мой, боже мой, — забормотал я в ужасе. — это так страшно!
Пёс пригляделся.
— А, нет, ошибка, это просто какой-то гном с веником. Пойдём-как мы отсюда поскорей.
Мы свернули на другую улицу. Я перевёл дыхание. Сердце моё стучало как бешенное. Рядом показался красивый двухэтажный дом. Пёс остановился.
— Между прочим, — сказал он торжественно. — В этом замечательном доме живёт сам бог! Не хотите ли заглянуть к моему давнему приятелю?
— Конечно!
Пёс позвонил в дверь. Спустя минуту волнительного ожидания дверь отворилась. На пороге стоял старый толстый кот. На нём был надет чёрный пиджак с фалдами, белая бабочка и белые же сапожки. К слову сказать, в остальном кот этот был абсолютно гол. Казалось, над его лохматой головой сияет удивительной красоты нимб. Я потерял дар речи. Неужели это он? Неужели момент истины настал? Сей лучезарный кот стоял как икона, как воплощение чистоты и святости и смотрел на нас полными света глазами.
— Бог дома? — грубо спросил Пёс.
— Бога нет, — басовито ответил кот и презрительно поглядел на нас. Нимб над его головой тут же исчез и обратился в обыкновенную лампу. — Вы кто такие?
— Я, это самое… — засуетился Пёс. — Того…
— Пожертвованиями не занимаемся, — пробубнил кот и с грохотом захлопнул дверь. Мы стояли несколько минут оглушённые и растерянные.
— Так и знал, — сказал я. — Нет никакого бога, ты его выдумал.
— Что ты такое говоришь? — обиделся Пёс. — Да он на рыбалке, я уверен. А этот лакей у меня ещё попляшет! То же мне — вырядился! Пижон! Ненавижу котов!
Мы пошли дальше по улице вдоль кривых домов. Таблетки не действовали. Стало скучно. Вскоре мы вышли к тому же самому закоулку, где начинали свой путь. Видимо, город был цикличен. Вдруг меня осенило.
— Пёс, а ты не думал о том, что всё это — одна большая галлюцинации? Может быть наши безвольные тела валяются в грязи в этом самом закоулке?
— Чёрт возьми, — задумчиво сказал Пёс. — Нам нужно это проверить!
Мы завернули за дом. У потрёпанной и полностью загруженной стены стояло два гигантских таракана. Они о чём-то беседовали. Таракан поменьше предложил другому две таблетки.
— Хотите синюю или красную? — прошипел он.
Степной Пёс поглядел на меня печальным глазами:
— Ну всё, приплыли.
— А что же теперь делать? — сказал я.
— Понятия не имею, — пожал плечами Пёс. — Ведь, судя по всему, я совершенно обыкновенная галлюцинация.
— Сейчас пойдёт жара, — шипел таракан. — Сейчас-сейчас.
Тараканы напряглись, зажмурились, болезненно съёжились и вдруг с треском взорвались, как два воздушных шарика, забрызгав стену желтой жижей.
Это было уже слишком. Я в ужасе стал шарить пальцами по макушке, нащупывая красную кнопку.
— Прощай добрый друг, — ответил Пёс и исчез.
Кнопка щёлкнула. Мир моргнул и тут же проглотил себя. На мгновение я очутился в абсолютно тёмном пространстве. Сделав над собой усилие, я стянул с головы шлем и распахнул удивленные глаза.
***
Шёл снег. Красный «Москвич» мчал сквозь пост-апокалиптическую суету небольшого города. Пётр был за рулём. Бомж и Кот Зомби смущённо глядели в окно.
— Никогда больше не буду принимать наркотики, — сказал я.
Пётр сидел насупившись. Он громко откашлялся и сказал:
— Пока ты спал, друг, мы придумали новую штуку. Дело вот в чём. Мы решили, что нужно поднимать планку. Так сказать, стремиться к большему. Покорять иные миры.
— Иные миры? — сказал я, пытаясь прийти в себя. — В космос, что ли, полетим? На «Москвиче»?
— В космос? — Пётр усмехнулся. — Ну, можно и так сказать.
Машина ускорила ход. Унылые люди и дома проносились мимо всё быстрее и быстрее. Мы двигались прямо на встречу большому серому столбу. Я начал волноваться.
— На самом деле, — прошептал мне на ухо Кот Зомби, — нам просто очень стыдно.
— За что?
Кот Зомби указал лапкой на шлем и смущённо потупил взор.
— Там такое было!
— Так куда мы собрались то, ребята?
— На тот свет. — ответил Пётр и надавил на газ.
Красный москвич яркой стрелой мчался среди ночного города. Столб упрямо мчался нам навстречу. Вся жизнь: унылая работа, жена, детишки, и даже злой дед — пробежали перед моими испуганными глазами.
— Да вы всё су-у-м-а-а-а-а-а….
***
— Так, — сказал Кот Зомби и затянулся сигаретой. — А дальше то, что было? После аварии?
Мы сидели с ним на скамейке во дворике и курили. С нашей встречи прошло три года. Я удивлён, что он был до сих пор жив. Такой же потрёпанный и оборванный, старый добрый Кот Зомби.
— Потом? — сказал я, пожёвывая фильтр. — Ну, там много всего было: путешествие в аду, битва с демонами, воссоединение старых приятелей. А потом наш злейший враг гоблин Пьер украл Кольцо Счастья и Благоденствия, нарушив равновесие миров.
— А потом? Потом? — не унимался Кот Зомби.
— А потом меня отпустило.