Воссоединение

Воссоединение

О происшествии Ника узнала, когда все еще занималась исправлением статьи о прошедшем празднике. Виктор, оператор, забежал в офис, схватил за руку, и потащил к машине. По дороге рассказал, что в спальном пригороде произошел то ли взрыв, то ли землетрясение, а, может, и теракт. Что бы это ни было, материал уж поинтереснее скучного фестиваля.

Этот пригород Ника знала — домики для среднего класса, ухоженный район, но до города добираться только на машине либо на проезжающей раз в полчаса маршрутке. Здесь мирно, но скучно. Каждый дом, участок, задний двор, гараж — все похоже как две капли воды, как бы жители не старались придать индивидуальности своему жилью.

Темную дорогу освещали фонари, машина проезжала сквозь пятна света, стремясь в эпицентр происходящего.

Вскоре они прибыли. Еще издалека Ника услышала крики, сирены, звук рушащихся зданий.

-Что там происходит? — она уже выскочила из машины, на ходу поправляя прическу. Виктор бежал следом. Впереди, скрытые в густом дыме, мельтешили фигуры.

-Я снимаю, — пропыхтел Виктор.

-Мы только прибыли в Дубовую Рощу, небольшой сонный пригород, и пока не знаем, что тут происходит, — Ника замедлилась, и старалась диктовать четко, но голос тонул в окружающем шуме.

Полицейские машины проехали по дороге, мигалки освещали замершие дома синим и красным. Лед и кровь. Снова и снова. Нике казалось, что она попала в дурдом. Вокруг копошились жители соседних домов, они перешёптывались, тыкали пальцем в дальний конец улицы, где находился эпицентр происходящего безумия.

Виктор и Ника проскальзывали мимо сонных жителей, сновали между машинами скорой помощи, полиции, пожарной службы. Несколько врачей тащили раненных на носилках, пожарные выбивали окна в самом дальнем доме, все заливал густой черно-желтый дым.

-Еще не понятно, что произошло, но на пожар это не похоже, — комментировала Ника, уступая дорогу пробегающим полицейским. Позади кто-то кричал, надрывно, жутко.

-Мама, мама, мамочка! — истошный детский крик.

-Вы можете рассказать, что произошло? — Ника крепко ухватила за локоть ошарашенную женщину, стоящую у своего дома.

-Что? Не знаю… Гул, вроде как что-то взорвалось, а потом земля дрожала, и больше ничего. А потом этот дым, — женщина указывала пальцем за спину Ники.

Виктор снял густой, подкрадывающийся к стоящим людям смог.

-Это не похоже на гарь!

Нику чуть не сбил с ног фельдшер, отчаянно кашляющий, старающийся дотащить до кареты скорой помощи упирающуюся девочку.

Земля под ногами содрогнулась. Ника отпустила женщину, та с воплями убежала в свой дом и захлопнула дверь.

В густом дыму бродили силуэты, кашляющие, вытягивающие руки.

-Мамочка! — крик из тумана. Рядом неожиданно взвизгнула сирена скорой помощи. Ника завопила, отступая, пропуская трех выбежавших из тумана человек. Те бежали, не разбирая дороги, падали, снова вставали, не переставая кричать.

На самой границе тумана два мальчика бродили возле дома, крича и зовя папу. Они посмотрели в камеру, но тут же отвернулись, когда со второго этажа из окна кто-то упал.

-Папочка! Помогите!

Пока они кричали, туман подкрался ближе, опутывая дом и мальчиков густыми темными щупальцами. На их плач отреагировали два врача. Надев респираторы, они помчались на помощь.

-Господи! — какая-то старуха вопила и молилась одновременно. Ника молчала.

Люди прислушивались к гулу, доносящемуся из-под земли. Вдали что-то треснуло, с грохотом повалившись на землю. Сработала еще одна сигнализация, девочка продолжала звать маму, два мальчика бежали следом за врачами. Тело отца лежало на носилках, окровавленное лицо случайно попало в кадр. Молящаяся женщина завизжала. Туман замер у ног людей, словно что-то выжидая. Мальчики забрались в кабину скорой помощи, мешая врачам уложить тело их отца.

И тут земля треснула. Почва под ногами словно разошлась по шву. Асфальт вздыбился, прорываясь, выпуская новые клубы дыма. Ника замерла, когда мощный порыв ветра ударил ее в спину. Что-то словно прошло сквозь них. Виктор стоял чуть дальше, и не почувствовал ураганного ветра, сбившего с ног тех, кто замер у края тумана. Ника пошатнулась. Земля под ногами ворочалась, словно что-то проходило сквозь нее. Люди замерли, ожидая, что произойдет дальше. Мальчики в скоро помощи кричали, но врачи закрыли дверь, не успев погрузить раненного мужчину. Из самых глубин тумана выбежали два полицейских, за ними пожарные, фельдшеры и несколько жителей.

-Мои кошки! — вопила пожилая женщина, которую тянули два одетых в халаты мужчины.

А затем земля разошлась, выпуская новые клубы тумана. Плотный дым окутал дома, поглощая жителей, машины, улицы, все. Стирая, погребая под собой. Виктор отступал к ближайшей полицейской машине. Нику накрыл туман, молящаяся женщина смолкла, кошатница упала на колени, а державшие ее мужчины замерли. Природа и люди застыли. Еще один порыв ветра, и Виктор услышал хрипящие звуки, доносящиеся из смога. Что-то мелькало в глубинах, стремительные силуэты. Из недр мглы доносились крики тех, кто задержался там.

Садясь на заднее сидение машины, Виктор продолжал снимать.

И даже когда туман поглотил все вокруг, запись продолжалась.

***

Коля и Женя замерли у своего дома. Тетя Ира стояла рядом, крепко сжимая руки племянников. Они не были здесь с той самой ночи, уже больше двух недель. Никто не знал, что тогда произошло. Мальчики тогда видели, как их отец упал с окна, как его тащили врачи, как туман накрыл все, поглотив пригород. Они потерял сознание в карете скорой помощи. А когда очнулись, улицы очистились от тумана.

Все видели запись Виктора и Ники. Она обрывалась на самом интересном, но ходили слухи, что есть полная версия, показывающая, что на самом деле творилось тогда на улицах пригорода. Просмотревшие видео ожидали, что от домов ничего не осталось, а улицы превратились в крошево. В итоге же пострадало лишь два дома, в некоторых местах просел асфальт, и рухнуло несколько деревьев. Казалось, за ту ночь улицы словно зажили, восстановили себя. Погибших не было, лишь несколько человек, включая отца Коли и Жени, получили повреждения. Старая учительница, живущая напротив дома мальчиков, большая любительница кошек, чуть не померла, но даже ее успели откачать.

И вот, спустя две недели, они застыли перед домом. Мальчики все это время прожили у тети, а отца лечили в местной больнице, правда, сыновья так его и не увидели. Лечащий врач посоветовал Ире не водить детей к папе, так как его лицо сильно пострадало. Правда, Ира сама его так и не увидела, и не знала, чего ожидать и как подготовить мальчишек.

-Вы готовы? — тетя крепче сжала руки племянников, словно сама боялась увидеть их отца.

-Папа уже выздоровел? — Женя переминался с ноги на ногу, всем видом показывая, что ему совсем не страшно. Коля видел, что младший брат, на самом-то деле, готов убежать куда угодно, хотя очень скучает по папе.

Дверь дома распахнулась. Солнце слепило в глаза мальчикам и женщине, и они не сразу увидели того, кто медленно спускался по ступенькам. Ира еще крепче стиснула руки ребят, Женя тихо пискнул. Коля слышал, как гулко бьется сердце, словно застряло в горле и хочет выпрыгнуть.

-Папа? — жалобный голос Жени.

Коля видел лишь силуэт, неуверенно переставлявший ноги. Нехорошее предчувствие накрыло с головой, казалось, даже свет померк. А затем… затем он увидел лицо отца. И тяжело вздохнул.

-Мальчики? — сиплым голосом заговорил силуэт.

«Это не мой отец!» — первая мысль, пронзившая Колю. Мужчина, стоявший перед ними, походил на папу, словно брат близнец, но ощущения от его присутствия, его голос, и это лицо…

-Паша?! — голос тети Иры дрожал. Именно после ее вопроса Коля убедился, что стоящий перед ними человек — кто угодно, но не его отец.

-Папочка!— Женя побежал к чужаку, радостно улыбаясь.

-Стой! — Коля сам не понял, что это он кричит, пока не увидел, как крепко вцепился в плечо брата. Младший пытался вырваться, тетя Ира застыла, не зная, что делать и как побыстрее отсюда свалить. А то, что имитировало отца, шагнуло ближе.

-Коля, Женя! — он присел на одно колено и протянул руки. И тут же знакомый запах, улыбка, которую они так любили, заставили Колю усомниться.

Возможно, виной всему шрам, пересекающий лицо папы от лба до подбородка, уродующий его красивое черты. Из-за этой кривой раны, лицо отца словно перекосилось, изменился прищур глаз, губы чуть кривились, нос казался смещенным. Но, все же, это их папа. И он жив и здоров.

-Папочка! — Коля отпустил брата, и они вдвоем побежали к нему. Рухнув в его объятия, услышали, как тетя Ира нерешительно топчется рядом. Крепкие руки отца обнимали, успокаивали, утешали… но что-то опять мешало Коле порадоваться, что папа вернулся и теперь рядом с ними.

-Ребят, я тогда поехала, — тете Ире хотелось как можно скорее уйти. Коля видел, что она не в своей тарелке, что-то и ей мешало насладиться возвращением брата.

Она наспех обняла мальчиков, кивнула их отцу, отказавшись его обнимать, говоря, что он может помять ей костюм, запрыгнула в машину и умчалась.

-Как ты себя чувствуешь, папочка? — Женя вцепился в отца, и, как всегда, приковал к себе все его внимание. Рот у мелкого поганца не закрывался, он рассказывал, что они делали у тети Иры, как скучали по нему, как не хотят снова идти в школу. Обычно в такие моменты Коля ревновал и тут же старался отвлечь папу на себя. Но сейчас, зайдя в дом, он понял, что даже рад. Ему совсем не хотелось общаться с папой.

В доме царили холод и мрак. На улице — солнце, бабье лето, шумящие на ветру дубы. Глядя в окно на все еще зеленые ветки деревьев, Коля понял, что мечтает снова вернуться наружу, или к тете Ире. Дома стало неуютно.

-Папа, зачем ты передвигал диван? — хоть ему и не хотелось говорить с отцом, но Коля заметил, что мебель двигали, украшения на полках стоят не так, как ранее, и ковер под ногами… он же вроде был зеленый, а не красный?!

-Я ничего не трогал, — приглушенный голос отца пугал. Как он так быстро оказался рядом? Ответил ли хоть на один вопрос Жени, или младший, как обычно, болтал и не слушал?

-Диван стоял не так.

-Может, это из-за землетрясения? — из кухни появился Женя, поглощающий мороженое, оставшееся еще с той ночи.

-Тебя никто не спрашивал, — Коля повернулся спиной к брату, ожидая, когда папа заставит его спрятать мороженое до вечера, пока они не поужинают.

-Я ничего не трогал.

-Может, не ты, но в комнате многое поменялось, — Коля закипал. Сейчас у них снова разгорится спор, который перейдет в скандал. Он понимал, что иногда невыносим, но ничего не мог поделать — эмоции менялись так часто, что сам не успевал за ними. После ссор папа успокаивал его, говоря, что четырнадцать лет — переходный возраст, и в это время у подростков бывают такие вот закидоны.

-Ну, Коляяя, — Женя решил вмешаться, но только больше разозлил старшего.

-Закрой рот! Не вмешивайся, когда старшие разговаривают!

-Папа! — Женя сразу же решил привлечь внимание отца, перейдя из нейтралитета к активному противостоянию брату.

-Я ничего не трогал, — все такой же приглушенный голос, теперь с ноткой удивления.

«Надо держать себя в руках. Не нужны ссоры в первый же день. Просто постарайся порадоваться, что папа снова дома», — Коля глубоко вдохнул и попробовал улыбнуться, но перекошенное лицо отца его пугало все больше и больше. Ощущение, что в доме кто-то посторонний, не отпускало. Вот же он, папа, вернулся из больницы. Похож на него внешне, голос изменился немного, но, может он кричал или еще что. И его объятие — такое родное и теплое… И все же… папа обнимал не так. Может, после больницы он еще не отошел, потому немного тормозит и ведет себя странновато?

-Ладно, все окей, — Коля постарался улыбнуться, даже подмигнул брату, но чувствовал, что в голосе — ни капли искренности. — Все хорошо. Женя, положи мороженое, мы еще не ужинали.

-Папа ничего не сказал! — возмутился младший. — Не буду тебя слушаться!

-По жопе хочешь? — выкрикнул Коля, и тут же захлопнул рот. Отец строго следил за их речью. За такое вот слово можно и легкий подзатыльник получить. Но папа лишь пялился на гостиную, покачиваясь и молча.

-Папе надо отдохнуть, — Женя с серьезным видом потащил папу по лестнице в спальню. — Мороженое сам спрячешь! — от приказного тона Коля скривился — маленький паршивец тут же изображает из себя заботливого сынишку. Сейчас вольет в папу литр чая, поставит игрушечный термометр, даст аспирину и будет гордо восседать возле него. Неужели и он был таким же в семь лет? Кажется, прошло столько времени…

-Коля! — крик со второго этажа. Чего этот мелкий вопит?

Поднимаясь, Коля заметил, что и в коридоре, и в кухне произошли изменения. Небольшие, почти незаметные, но они прожили здесь большую часть жизни, и каждый уголок дома выжжен в памяти, любое нарушение тут же сбивает. Неужели, это из-за землетрясения? Но почему тогда…

-Коля! — младший уже кричал так, что остаток лестницы пришлось пронестись. Где же они?

-Что? Что?! — папа лежал на кровати и часто-часто дышал.

-Что с ним? — Женя уже плакал, поглаживая руку отца. И как он к ней прикоснулся? Стараясь подавить чувство гадливости, Коля потрогал лоб папы. Температуры вроде нет.

-Папа, что с тобой? Вызвать врача?

-Нет! Не надо!— отец тут же встал, пошатываясь побрел к двери. — Я немного отдохну. И все будет в порядке.

-Ты уверен?

-Да-да, все отлично!

Женя, хлюпая носом, помахал папе, а потом пошел в детскую. Коля замер, не зная, что делать, что думать, и как быть дальше. Кажется, в этом доме изменилось все, включая его хозяина, и никто этого не замечает. Хотя тетя Ира тоже не захотела подходить к папе.

В детской Женя копошился возле своей кровати, укладывая любимые игрушки, поправляя одеяло. Коля покачал головой, отмахиваясь от назойливого голоса внутри, говорящего, что в комнате многое изменилось. Занавески висели не так, шкаф стоял чуть далее, на подоконнике было три горшка с кактусами, а не два…

-Жень, — брат сосредоточенно поправлял подушки, и тихо хлюпал носом. — Женя!

-Ну что?

-Ты вообще не замечаешь разницы?

-Не понимаю, что ты хочешь, — резкий голос брата скрывал его страх.

«Маленький засранец все замечает, но делает вид, что ничего не произошло!» — сейчас Коле хотелось стукнуть братца — дождаться помощи в нужный момент от него невозможно.

-А папа?

-Что папа?

-Ты уверен, что это он? — Коля следил за реакцией брата, но такого не ожидал. Женя уселся у кровати и зарыдал в голос.

Коля тут же забыл о злости и недовольстве. Жене всего семь лет, он прожил две недели у тети, не зная, что с их домом и отцом, а сейчас, когда вернулся, увидел, что все изменилось. И доставать его глупыми вопросами — не лучший вариант. Тельце брата съежилось на полу, он всхлипывал и пытался накрыться одеялом.

-Ну, ты чего? Не плачь, не надо, все будет хорошо, — у Коли включился режим старшего брата, защитника и помощника. — Не реви, все нормально, это я не так все понял.

-Это не папа, — сквозь рыдания пробормотал Женя. — И дом не такой, — мальчик даже начал икать, слезы ручьем текли по щекам.

-Ну что ты, я буду тебя защищать. А папа скоро придет в себя, — утешая младшего, Коля успокаивал и самого себя.

До вечера мальчики папу не видели, тот скрылся в своей спальне, словно зверь в логове. Проходя мимо комнаты, Коля уловил аромат маминых духов. Казалось, она только что была тут, и скоро зайдет к ним в спальню, пожелать спокойной ночи. Как же ему не хватало ее любви и тепла. Встреча раз в неделю лишь бередила рану.

Женя первым заметил, что дома нет света.

-А как я заряжу телефон? — Коля не хотел признаваться, что на самом деле больше боится темноты. И того, что она скрывает. Например, отца.

-Папа, у нас нет света! — Женя замер у двери родительской спальни, отчаянно желая зайти внутрь, обнять папу, услышать, что все будет хорошо… но порог так и не переступил.

-Я знаю, — тихий голос из комнаты не выражал эмоций.

-Так и что делать?

-Не помню…

-Женя, не мешай отцу отдыхать, — Коля утащил упирающегося брата в кухню. Там они порылись в ящиках, и нашли несколько свечей.

-И это все? А если в темноте что-то будет ходить? — Женя нервно хрустел пальцами.

-Ничего в темноте нет.

-А если…

-Ну, хватит. Я зажгу свечу, поставлю возле кроватей — вот тебе и свет.

Братик потащился за ним по лестнице. Коля прислушивался к дому, такому иному, незнакомому. Скрипы и шорохи… Тени, скользящие по стенам. И отец, затаившийся в своем логове.

В детской свеча освещала входную дверь и немного шкаф. Жене полегчало, он покрутился, поныл немного, и вырубился.

Коля завидовал брату. Столько мыслей в голове. Как обычно, он пытался вспомнить, что произошло той ночью. Они проснулись от шума, стены тряслись. Папа в панике бегал по комнатам, собирая одежду, деньги, документы. Сыновей заставил выйти на улицу и ждать его на открытом месте.

Соседи выбегали из домов, крича и вопя. Кто-то вызвал полицию, скорую, пожарных. Минут через пять прибыла парочка журналистов. В этот момент земля треснула, из недр повалил густой черно-желтый дым. Клубы окутывали улицу, поглощая дома, машины, людей. Какая-то девочка звала маму, старая соседка что-то вопила про кошек. А затем послышался звон стекла, и папа выпал из окна.

Что было потом — темное пятно. Никаких воспоминаний. Пустота. Следующее, что всплывало в сознании — заплаканное лицо тети Иры, склонившееся над ними. Мальчиков разместили в детской больнице. Там они провели три дня, потом десять дней у тети. Все это время оба переживали за папу. И сегодня вернулись домой… вот только, все изменилось.

Коля напрягался, заставляя себя вспомнить лицо отца таким, каким оно было до происшествия. Фотографии не помогали. Вот какого цвета глаза у папы? Серые или зеленые? Он каждый день видел его, жил рядом, любил, но вспомнить такую мелочь не мог. Неужели только шрам так изменил лицо папы? Или все же… Отец часто щурился, нос у него морщился при улыбке… что еще? Какие доказательства того, что рядом с ними кто-то чужой? Но доказать, что это их отец тоже не получалось. Все его поведение, отчужденность, безразличие — следы происшествия, или улики?

В неровном свете свечи Коля смотрел на дверь, ноги похолодели, дыхание участилось. Он представлял, как та отворяется, и нечто проникает в комнату. Что-то, похожее на папу. Голодное, одинокое…

Прикосновение холодных пальцев к плечу резко выдернуло его из сна. Чувствуя, как сердце колотится в груди, а горло сжал страх, Коля напрягся, но кромешная тьма затопила комнату. Гребаная свеча погасла! В соседних домах света также не было, фонари на улице не горели, и сейчас в спальне царила чернота. Стараясь сглотнуть, Коля прислушался. Тихий шорох рядом с кроватью. Может, это Женя?

-Женя? — хотелось крикнуть, но вышел полушепот. Горло словно потерли наждаком. Руки и ноги онемели. Поток теплого воздуха прикоснулся к щеке. Что-то замерло у кровати, скрытое тьмой, и дышало, жадно глядя на добычу. Возле кровати тумбочка, на ней свечи и спички, но, казалось, до них километры. — Женя! — чуть более громкий крик. Брат что-то засопел на соседней кровати.

-Отвезти детей в школу, выйти на работу, зайти в магазин, — замершее у кровати нечто говорило разными голосами. Оно перечисляло будничные вещи, но разноголосье пугало. Что оно задумало? — Радость, улыбка, кровать, день рождения, — лепетало существо, несвязные слова и фразы не складывались в общую картину.

-Что ты хочешь? — Коля, собрав все силы, заставил себя заговорить с тьмой.

-Запомнить, — влажный воздух коснулся щеки Коли. Нечто из тьмы прижалось к нему почти вплотную. Глаза все никак не привыкали к кромешному мраку. Нужно хотя бы увидеть, что замерло у кровати. От этого полегчает.

Но до самого рассвета Коля так ничего и не разглядел, кроме плотного сгустка мрака у своей кровати, а когда небо стало чуть светлее, силуэт словно вытек из комнаты, утягиваемый тьмой.

Утром папа ждал их в кухне, улыбаясь. Коле казалось, что отец плотоядно скалится. Женя же радостно подбежал к тому и вскарабкался на руки.

Это мерзкое лицо… точно не отец. Нечто заменило его, стараясь напоминать оригинал, но уступало во всем.

На улице, пока ждали автобус, Коля увидел старую соседку, Марью Федоровну. Кошатница замерла на пороге дома, словно не знала, что делать дальше. Постояв так пару минут, зашла в дом. Через пару секунд из специального отверстия в двери выбежали все пять кошек. Обычно старуха устраивала истерику, если кто-то из ее любимых зверушек выходил из дома, но прошло пять минут, а бабка так и не вышла за ними.

В школе одноклассники тут же прозвали их звездами Ютуба. Перепуганные лица братьев мелькали на последних секундах записи. Коля пересматривал эту запись раз двести. Он нервно хрустел пальцами каждый раз, как видел падающего из окна отца. Когда его и брата закрыли в машине скорой, густой дым накрыл улицу. Папа, ведущая, Марья Федоровна, плачущая девочка — все они исчезли в тумане. Может, там что-то произошло?

От одноклассников узнали, что оператор, снимавший это видео, готовит новый материал. Шокирующий. Бескомпромиссный. Как шоу на Рен-ТВ. Никто не верил, что в ту ночь произошло что-то опасное и серьезное. Для жителей других улиц все выглядело как землетрясение. Но эта ночь изменила жизни многих, Коля понимал, что ничто не вернется обратно.

Выйдя из автобуса на остановке, мальчики замерли с открытыми ртами, глядя на голые стволы дубов. Вся листва облетела за то время, которое они провели в школе.

-Но как? — у Коли вошло в привычку говорить самим с собой.

-Листья же еще были зеленые утром? — Женя ждал ответов от брата, но Коля лишь покачал головой. Как это можно объяснить? Еще одно последствие той ночи?

Дома их встретил отец, старавшийся улыбаться и показывать, как он рад видеть сыновей. Женя радостно кинулся ему на шею, не глядя на жуткий шрам. Коля что-то пробурчал и направился в спальню.

Завтра тяжелый день. День посещения. Прошло три недели с последнего визита к маме. Он хотел снова ее увидеть, но не хотел слышать ее шепот, вскрикивания, бормотание. Беда постучалась в их дверь неожиданно. Сначала мама стала забывать элементарные вещи, заговаривалась, замирала на месте. А потом начала кричать по ночам. Говорила о каких-то людях в темных одеждах, преследующих ее повсюду. А затем кинулась с ножом на соседа. После этого пришлось сдать ее в дурдом. Женя не понимал, что произошло. Коля же верил, что оттуда никто не возвращается. Мама казалось такой спокойной и умиротворенной, когда ее, накачанную успокоительными, увозили санитары…

-Ужин готов, — голос у самого уха чуть не лишил Колю сознания.

-Что ты подкрадываешься? — он почти кричал в этом мерзкое лицо со шрамом. Это не отец, даже близко не похоже. Как тетя Ира и Женя не видят этого? — Не подходи ко мне так!

-Спускайся вниз, — спокойный голос отца. Настоящий бы не позволил поднимать на себя голос. А этот… это…

-Иду уже, — раздражение вырывалось из Коли. Некоторые интонации в голосе напоминали папу. И этот прищур вернулся…

Ели в гостиной, наблюдая за заходящим солнцем. Впереди еще одна ночь в кромешной тьме. В школе Коля полностью зарядил смартфон. Если что-то услышит — тут же включит фонарик и разгонит всех призраков.

Женя и отец сидели рядом, мальчик радостно рассказывал о первом дне в школе, уплетая доставленную пиццу.

-Отец, а что было в больнице? — Коля краем глаза наблюдал за реакцией.

-Я не помню, — тихий голос, поникшая голова.

-Совсем ничего?

-Совсем.

-А что ты вообще помнишь? Из жизни до той ночи?

-Многое…, — неуверенный голос, еще немного дрожи в интонации.

-Например?

-Мне не хочется об этом говорить.

-Дерьмо! — резкий крик, ругательное слово. Папа тут же бы занялся воспитанием сына, а это существо, крепко держащее на руках Женю, даже не отреагировало. — Ты не наш отец! — Коля не ожидал, что сорвется на визг, но остановить подступающую панику не смог. — Ты монстр! Женя, быстро пошел ко мне!

-Коля, успокойся, — отец старался говорить мирно, но в глазах мелькнуло что-то. Словно голубой огонек пробежал через шрам…

-Оставь его в покое! — мелкий гаденыш Женя тут же встал на защиту. — Папа еще не выздоровел. Не трогай его!

-Ты что, не видишь? Это не наш отец!

-Это папочка! Он в порядке! Уйди от нас! — Женя разревелся, покрепче обхватывая отца. Тот улыбнулся, словно выиграл.

В доме стемнело. Свет свечей лишь сгущал мрак, создавая сонм голодных теней, тянущих руки со стен к жертвам.

Коля сидел в кровати, на тумбочке горели три свечи, еще несколько лежали рядом, смартфон он спрятал под подушку. Через минут двадцать услышал шаги. Женя пожелал спокойной ночи отцу, а затем шмыгнул в спальню, даже не глядя на брата. Вот паршивец!

-Женя, — прошептал Коля.

-Отстань!

-Это не папа, клянусь тебе.

-Он пахнет также, выглядит также, говорит также. Значит — папа!

-Да, блин, что с тобой такое?

-Из-за тебя у него разболелась голова! — Женя аж привстал на кровати, гневно сверкая глазами на брата. — Отстань от нас! — развернувшись спиной, сделал вид, что заснул.

Коля остался на страже. Даже если что-то проскользнет в комнату, пока он спит, спрятаться у твари не получится. Свечи и телефон рядом.

Проснулся от того, что мочевой пузырь разрывался. Вылезти из-под одеяла так лень. Окинул взглядом комнату — все мирно, свеча, к счастью, не погасла. Нет сил терпеть, придется идти. Пол холодил ноги, кромешная тьма за окном и в коридоре слепо смотрела на неспящего. Подойдя к двери, Коля сначала высунул руку со свечей и осветил ближайшие несколько метров — пусто. Воображение тут же нарисовало отца, зависшего под потолком, словно паук, ждущего жертву. Стараясь выкинуть жуткий образ из головы, Коля поплелся в туалет. Тишина пугала. Казалось, они остались последними людьми на планете. Их пригород, конечно, не славился шумными вечеринками, но такого отсутствия звуков никогда не было.

Сделав дела, Коля побрел в спальню. Бледное голубое свечение из родительской спальни привлекло внимание. Откуда там свет? Дрожа, чувствуя себя глупым героем фильма ужасов, Коля решил все-таки проверить. Убедиться, что тварь, живущая с ними, не отец. А что делать потом, он так и не решил. Разберется на месте. Коридор казался длиннее, чем обычно, словно вытянулся на несколько километров. Семейные фото на стенах слепо взирали на глупого ребенка, добровольно идущего в логово монстра. Тени скользили по потолку и полу, разбегаясь, сливаясь, стараясь прикоснуться к жертве.

Вот и дверь спальни. Приоткрытая. Голубое свечение мерцало, становилось то сильнее, то слабее. Сглотнув, Коля прижался к щели. Отец сидел на краю кровати, боком. Лицо его светилось, освещая дальнюю стену комнаты. Чувствуя, что скоро снова придется бежать в туалет, Коля все же не отступил. Разноголосый шепот доносился от кровати. Рука отца поднялась, притронулась к щеке, а затем пальцы погрузились в правый глаз. Стараясь не завопить, Коля смотрел, как существо что-то вынуло из глазницы. Пальцы, словно лапки паука, перебирали кожу, погружаясь внутрь, сдвигая ее, перемещая. Казалось, существо лепило свой облик. Кожа тянулась, как резиновая, на пол со стуком что-то посыпалось. Зубы. Воздуха не хватало, и Коля глубоко вдохнул, с присвистом. Существо на кровати резко повернулось в его сторону. Голубой свет, вытекающий густыми потоками из шрама на лице, мешал разглядеть его истинный облик, но Коле этого и не хотелось. Забежав в спальню, он накрылся с головой, молясь, чтобы тварь не пришла за ним. А еще он умолял бога вернуть им настоящего папу.

Утром Коля даже не пожелал доброго утра отцу и брату. Женя радостно уплетал приготовленные отцом оладьи. Да, их папа умел готовить. Но первые дни после возвращения из больницы ничего не делал. Он восстанавливает память? Или что-то другое? Папа и Женя болтали, голос отца окреп, он казался не таким потерянным, более уверенным в себе. Шрам на лице, кажется, уменьшился.

После школы они должны заехать проведать маму. Коля любил и ненавидел дни свиданий. Он скучал по маме, по той, какой она была раньше. Каждый раз, приезжая туда, надеялся, что с ней уже все хорошо, и она вернется домой. Но каждый раз его мечты разбивались о стену ее безумия, тонули в водовороте ее психоза.

Отец забрал сыновей с последнего урока. Рот у Жени не закрывался, существо за рулем подыгрывало ему. Коля чувствовал себя чужаком, лишним в их празднике любви. Неужели брат ничего не замечает? Но как так? Еще одна непрошенная мысль проносилась в дальнем углу сознания, но Коля ее отгонял.

Вот и здание дурдома. Папа, вернее, его версия еще до происшествия, просил не называть это место так. Утверждал, что мама не сумасшедшая, и ей просто нужно отдохнуть, набраться сил, восстановиться. Но Коля все понимал. Мама угасала, свет разума тускнел в ее глазах.

Они прошли через дворик, в котором собрались несколько психов, наслаждавшихся погожим днем. Зеленые деревья так отличались от обнаженных стволов дубов в их районе. Казалось, все здесь дышит миром и спокойствием, но Коля знал, что это лишь фасад, скрывающий за собой истинный облик обитавших здесь людей.

Расписавшись в журнале посещений, отец сказал, что не хочет сейчас пугать маму своим внешним видом, и попросил сыновей не рассказывать ей о происшествии.

-Я останусь с тобой, — Женя крепко сжал отца за руку.

-А как же мама? — Коля удивленно замер. Брат всегда бежал к маме первый. Он-то как раз не видел ее буйства и припадков. В мире Жени мама просто отдыхала на курорте.

-Я останусь с папой! — злость в голосе мальчишки разозлила старшего.

-Ну и черт с тобой!

-Коля! — строгий голос отца. Слишком поздно эта тварь решила изображать настоящего человека.

-Идите оба к черту!

-Я заберу у тебя телефон! — раздраженный голос, но какой-то неискренний, словно отец не испытывал эмоций, а просто читал текст.

-Мне похер! — оставив брата и существо, Коля помчался в палату к маме.

Заглянув в дверь, увидел, что она сидит на кровати и читает книгу. Судя по виду, сейчас у нее просветление.

-Тук-тук!— улыбнулся он, входя.

-Коленька, любимый мой! — мама крепко обняла его, расплываясь в искренней улыбке. Как же ему этого не хватало. — Как ты? Где Женя и папа?

-Они не зайдут, — помрачнев, ответил Коля.

-Почему? — удивление на лице мамы такое настоящее, голос живой, наполненный эмоциями.

-Папа… Он изменился, — не выдержав, Коля все-таки захотел поделиться своими страхами хоть с кем-то.

-В смысле?

-Кое-что случилось три недели назад, поэтому мы не приезжали, только звонили. Жили мы у тети Иры. А папа был в больнице, — прорвало Колю.

-Он болел? — мама мрачнела на глазах.

-Нет. С ним все хорошо. Вроде как. Женя не видит, никто не видит, а я вижу! Это не папа!

-Ну, успокойся, милый, — мама обняла его. Тепло ее рук, нежный голос, как же ему не хватало этого. Коля не заметил, как разрыдался. Он всхлипывал, слезы текли по лицу, тело содрогалось.

-Я не хочу домой!

-Но почему? — мама удивленно смотрела на него.

-Из-за папы!

-А что с ним? — мама внимательно смотрела на него, но взгляд тут же затуманился.

-Я тебе только что рассказывал.

-Что-то из головы вылетело. Ну же, расскажи маме все. Женечка, я так скучала по тебе.

-Я Коля! — утирая слезы, он понял, что мама снова шагнула в зону сумерек, туда, где все смешивалось, выглядело не так, где память подводила, а внимание и сознание угасали.

-Ну, конечно, ты Коля! — пустая улыбка на лице, она честно старалась взять себя в руки, напрячься, но личность ускользала, уступая место пустой кукле. — А где папа и Женя?

-Я, наверное, пойду. Я не выспался, и вижу всякое…

-Ты тоже их видишь? — мама прижала к себе руки, в ужасе глядя на сына. — Они здесь? Я их видела. Похожи на людей, но не люди.

-Что ты имеешь в виду? — надежда проскользнула в голосе Коли — а вдруг мама не сумасшедшая, просто видела то, что не смогла понять и объяснить? Таких тварей, как та, что живет теперь в их доме, имитируя отца.

-Люди в темных одеждах. Они повсюду. Даже здесь есть, никакое лекарство не сможет вылечить меня — я не больна. Просто вижу то, что не видят другие. Гигантских змей, растущих из головы. Людей с крыльями. Мертвецов…

-Мама, хватит, — Коля понял, что мама снова погружается на дно безумия.

-Они повсюду! Берегись их, Женечка, берегись!

Рыдая, Коля выбежал из ее комнаты, не попрощавшись. Он ненавидел то жалкое подобие матери, которое сейчас покачивалось на кровати, лепеча, утопая в галлюцинациях.

Отец и Женя ждали его. Даже не спросили, как все прошло. Отец, казалось, увидел, что мальчик плакал, и его лицо скривилось в улыбке. Чтоб они все подохли! Коля ненавидел всех. Маму, утерявшую рассудок, сдавшуюся, бросившую детей. Отца, который пропал, впустив вместо себя в дом нечто инородное. Женю, так легко поддавшегося обману.

Подъезжая к дому, Коля смотрел на кроны дубов, так рано потерявших листву. Все здесь изменилось с той ночи. На участке Марьи Федоровны коты жалобно орали, стоя у дверей. Они хотели домой, но боялись зайти. Старуха вышла на порог, и животные тут же разбежались в разные стороны, шипя и вздыбившись. Отец помахал бабке, та в ответ улыбнулась.

-Здрасьте! — пропищала соседская девчушка, раскатывающая по дороге на самокате.

-Привет! — отец и Женя помахали и ей. Из окна выглядывала бледная женщина, мать этой девочки. Коля понял, что она похожа на него — такая же испуганная, понимающая, что в пригороде что-то произошло. Что-то, отобравшее любимых людей, а вместо них вернувшее убогие подделки.

Дома Коля тут же поднялся в свою комнату, слушая, как Женя и отец смеются и болтают. Домашнее задание делать не получалось, мысли сбивались, текли мутными потоками в сознании. Может ли быть так, что безумие матери передалось ему? Эта идея все утро не давала ему покоя. А теперь стоило разобраться с этим. Мама тоже сначала стала забывать, где положила ключи, что поставила чайник, всякие мелочи. Потом видения. А потом слетела с катушек. Что, если он повторяет ее историю болезни? Коля так и не привык к новому дому. Казалось, ничего не изменилось. Но едва заметные перемены сбивали с толку. Ковер в спальне был темно-синий или коричневый? А тарелки в кухне? И многие вещи словно передвинули. Двери в комнаты посветлели. Может, это из-за того, что в доме постоянный сумрак и все кажется другим? Или не стоит сбрасывать со счетов каждую мелочь? А отец? Он на самом деле изменился? Или вскоре Коля увидит крылатых людей и мертвецов? А затем его запрут в дурке, и они будут орать по ночам с мамой на пару?

Сумерки за окном, полумрак в доме. Коля включил телефон, зашел в интернет и постарался найти что-нибудь о нарушениях памяти. И нашел. Прозопагнозия. Девиация, мешающая больному различать лица. Есть разные стадии. Простое не узнавание близких, человек понимает по голосу, что это родственник, но лицо кажется совсем другим. Гораздо страшнее, когда лица вообще не воспринимаются, видятся лишь бледные пятна, и окружающие сливаются в однородную массу. И хуже всего, когда человек не может различить лица, при этом забывает и другие опознавательные признаки — голос, движения, запахи. Для них все люди становятся неотличимыми.

Читая все это, Коля трясся от страха. Неужели он болен? Или все-таки, проблема не в нем? Но чертов Женя не помогал — брат не отходил от отца, а тот ловко манипулировал любовью сына.

Есть еще тетя Ира. Она казалась озадаченной, когда увидела отца в тот день. Может, помощь придет с ее стороны? Набрав номер и услышав голос, Коля тут же перешел в наступление:

-Тетя Ира, с папой что-то не так!

-О чем ты?

-Ты же видела его! Он изменился! Голос, цвет глаз, даже чуть выше стал!

-Коля, такого быть не может, — усталость в голосе не могла скрыть неуверенности.

-Мне нужна помощь! Либо я спятил, либо в нашем доме поселился кто-то посторонний!

-Я очень занята эти дни. Не смогу приехать. Хотите, приезжайте вы ко мне на выходные, — она немного помолчала, а потом добавила: — Но без отца!

-Ага! Значит, все-таки, что-то не так!

-Не знаю, — она говорила все тише и тише. — Вроде это Паша, мой брат, такой же, как всегда. Но… не хочу давить на тебя, ты, кажется, и так паникуешь.

-Мне этого достаточно! Я приеду к тебе на выходные.

-А Женя?

-Он не отходит от… отца. Я должен помочь ему. Но не знаю как.

-Коленька, не торопись с выводами. После операции человек может выглядеть не так, как обычно, и даже вести себя немного по-другому.

-Я видел этой ночью, как его лицо светится! А еще он достал свой глаз!

-Коля! Что за глупости!

Поняв, что рано признался в этом, Коля быстро попрощался с тетей. Тьма уже заполнила дом. Голосов родственников не слышно. Где Женя? Что отец сделал с ним?

Включив фонарик на телефоне, Коля вышел в коридор. Мрак окружил его. Закрытые двери комнат словно ждали, чтобы распахнуться и проглотить жертву. Спустившись вниз, вздохнул с облегчением — Женя доедал бутерброд, и даже не посмотрел в сторону брата. Легкое движение воздуха за спиной. Обернувшись, Коля почти закричал — отец стоял за спиной, молча возвышаясь, криво улыбаясь. Шрам уродовал лицо, казалось, он сейчас разойдется, выпустив на волю то, что скрывалось за обликом отца.

-Что ты хочешь? — Коля отступил на несколько шагов.

-Ужинать будешь?

-Нет! Я… я прогуляюсь!

-Уже почти стемнело, аккуратнее на улице.

Не ответив, Коля вышел во двор. Осенний вечер заливал улицы пригорода, поглощая дома, в окнах которых горели фонари или свечи. На соседнем участке кошки снова вопили. Коля выглянул — животные сгрудились у входной двери, завывая так, словно предрекали беду. Кошачьи визги по ночам всегда пугали его. Потусторонние звуки, словно призраки на кладбище общаются. Еще несколько минут кошки визжали, замерев у двери, а затем по очереди забежали внутрь. Нехорошее предчувствие охватило Колю. В доме что-то произошло. Соседка изменилась так же, как и отец. Что, если зайти и проведать несчастную старушку? И попутно заснять на камеру все, что увидит? На Марью Федоровну ему наплевать — мерзкая, вечно всем недовольная старушенция. Но вдруг в ее доме есть какие-то улики?

Зайдя внутрь, подумал, что нарушает закон.

-Я еще несовершеннолетний, ничего мне не будет, — успокаивал он себя.

Гостиная, кухня, лестница. Ничего подозрительного. Кошки замерли у мисок, поглощая корм так, словно не ели уже несколько дней. Вверху что-то стукнуло. Животные тут же подняли морды, прижав уши к головам. Там что-то творится. И что-то нехорошее. В доме старухи еще темнее, чем у них. Коты зашипели и потрусили к выходу. Опять почувствовали что-то опасное. Может, ну его все к черту? От размышлений отвлек протяжный стон сверху. А вдруг бабка лежит там одна, в темноте, и помирает, а он простой уйдет. Но, с другой стороны, там может ждать нечто другое.

Плюнув на все, Коля подошел к лестнице. Вцепившись в перила бледной рукой, заставил себя подняться на несколько ступенек. Еще один хриплый стон. Кто-то шептал, неразборчиво, с придыханием. Улицы погрузились в темную осеннюю ночь. Фонарик высвечивал мрачные коридоры, запертые двери. Продвигаясь по второму этажу, Коля прижал руку ко рту. Затхлая вонь наполняла пространство, просачиваясь внутрь. Казалось, сами стены источают смрад. В дальнем конце коридора что-то влажно шлепало. Удар. Стон. Чувствуя, что сердце сейчас выпрыгнет из горла, Коля включил камеру на телефоне. Заснимет все, что увидит, и пусть потом Женя или тетя Ира скажут, что он сумасшедший. Даже если безумие и передается по наследству, не значит, что Коля закончит так же, как мама. Вот, наконец, и дверь в спальню старухи. Вонь сбивала с ног. Хлюпанье усилилось. Сцепив зубы, Коля замер у входа. Еще можно уйти. Но куда он вернется? В дом, в котором поселилось нечто, похитившее отца, заманившее в свои сети брата?

-Марья Федоровна? — слабый писк вместо голоса. Черт! Нужно молча войти и все.

Толкнув дверь, просунул голову внутрь, выставив перед собой телефон, словно тот мог защитить. Слабый свет пробежался по комнате. На кровати возвышалась какая-то масса, содрогнувшаяся при виде не прошеного гостя. На полу валялась одежда и какие-то ошметки. Коля с открытым ртом смотрел на лицо старухи, скалящееся с пола, замершее, снятое, словно маска. Тогда что лежало на кровати? Глаза и зубы разбросаны по ковру. Свистящий шепот. Вздрагивающая масса на кровати.

-Слишком рано… Слишком рано…, — одна и та же фраза. Снова и снова. Разными голосами. Внизу завыли, завизжали кошки. Теряя сознание от страха, Коля помчался вниз. Скорее на улицу, на свободу, подальше от безумия, шепчущего на кровати.

Дома он улегся в постель, готовый противостоять тому, что приняло облик отца. Женя не пришел. Где этот мелкий паршивец? Трясясь от ужаса, Коля прошел к спальне отца. Там услышал голоса. Брат и папа о чем-то говорили! Этот говнюк решил спать там, а не с братом! Черт, и что делать?

Готовясь всю ночь охранять комнату от нападения, Коля не заметил, как уснул.

Во сне он и папа рыбачили. Коля давно мечтал поехать на озеро, особенно осенью, когда деревья окрашены желтым и красным, а ветерок ласкает кожу. Затем они оказались в зоопарке, куда он не ходил с восьми лет и куда страстно мечтал попасть. Потом папа угощал его фирменным шоколадным тортом…

Проснулся он в двенадцать утра. На улице тишина, в доме — тоже. Где брат и отец? Спустившись по лестнице, уловил запах ванили. Папа встретил его в кухне. На столе — огромный торт, истекающий шоколадом.

-Твой любимый, — улыбнулся отец.

-Что это?

-Торт.

-Я вижу. Чего вдруг?

-Просто хотел тебя побаловать. У нас как-то не складывались отношения последние дни.

Коля пристально смотрел на отца. Шрам уменьшился, лицо все больше напоминало настоящего папу. Да и поведение почти соответствовало оригиналу. Но… это не отец. Это такая же тварь, как и Марья Федоровна.

-Не хочу твой торт. Просто оставь меня в покое!

-Не кричи. Разбудишь Женю.

-Срать я хотел на Женю!

-Коля! Не беси меня, не надо! Я стараюсь исправить наши отношения.

-Зря стараешься, — злость в голосе грозила перерасти в настоящий припадок агрессии, и Коля решил вернуться в свою комнату.

-Ну, хочешь, съездим на рыбалку. Или в зоопарк, — прокричал ему в спину отец.

-Что?! — Коля медленно развернулся, в ужасе глядя на мерзкую улыбающуюся рожу.

-Рыбалка. Зоопарк, — четко повторил отец.

-Откуда ты знаешь, что я думал об этом ночью?

-Я твой отец. Я все знаю.

-Не подходи ко мне, не смей даже приближаться! Или я за себя не отвечаю! — ноги от страха подкашивались, но Коля не хотел показывать слабость перед этим существом.

-Не угрожай мне! — отец крепко ухватил нож.

-Просто оставь меня!

-Сынок, то, что с тобой происходит, напоминает то, что случилось с мамой. Я даже думать об этом не хочу. Но… может, стоит сходить к врачу?-Иди к черту, — сил спорить уже не было. Вдруг все вокруг — плод его больного разума? Подарочек от спятившей мамы?

Он закрылся в комнате, плача в подушку, проклиная все и всех. От истерики отвлекло треньканье телефона. Серый, друг с соседнего класса, скинул ему новый видос. Типа полная версия того репортажа. Смотреть еще раз на выпавшее из окна тело отца и на испуганные лица себя и Жени не хотелось. Но мало ли что там могло быть.

Снова крики и вопли, вой сирен, треск деревьев и грохот разрываемой земли. Плачущая девочка, переживающая за кошек Марья Федоровна, папа, лежащий с окровавленным лицом на носилках, замершая ведущая. Дым окутал их всех. Оператор заперся в своем фургоне. Коля и Женя в это время валялись без сознания в машине скорой помощи. Несколько секунд клубы тумана подплывали к людям, вращаясь, извиваясь, изменяясь. А затем поглотили всех. Тишина, космическое отсутствие звуков. Голубоватые всполохи в черно-желтой мгле. Искривленные силуэты. А затем туман словно разгладился, превратившись в нечто отражающее. Коля видел копии домов, машин, людей. Застывшие, словно манекены. Голубоватая полоса пробежала по небу, земле, всему остальному. Отражение зашевелилось. Настоящие люди мерцали, словно растворялись. На этом запись обрывалась.

Значит, все-таки, произошла подмена. И в доме живет не настоящий отец. Как теперь исправить это?

Коле хотелось плакать — узнав правду, понял, что папа так и не вернулся из того отраженного места. Как и Марья Федоровна, ведущая и плачущая девочка. Все они остались там. В ином месте он успел заметить, что силуэты пропавших мерцали. Там, на заднем фоне, у дома училки, замерли кошки. В отраженном мире все произошло наоборот. Туман поглотил котов, оператора, маму девочки, и двух мальчиков. То есть, Колю и Женю. Но… может ли быть так, что это они изменились, а папа как раз нормальный? Или нужно прекратить надеяться? Отец, может, никогда и не вернется, но, по крайней мере, Коля не спятил, как мама. Соседка на самом деле превратилась в шепчущую массу. Остальные лучше приспособились.

Открыв дверь, Коля чуть не закричал — отец стоял у входа, улыбаясь.

-Что ты хочешь? — нужно держать себя в руках и не подавать вида, что окончательно убедился, что стоящее перед ним существо — не человек.

-Торт есть будешь?

-Да, почему бы и нет?

Вдвоем спустились по лестнице. Женя уже уплетал торт. Лицо брата побледнело, он криво сидел на стуле, ковыряя ложкой тесто.

-Вкусно? — горделиво спросил отец.

-Да, папочка, очень, — тихий голос Жени пугал.

-Ты не хочешь прогуляться потом? — Коля приобнял брата, удивившись его худобе.

-Куда?

-В парк, за школой.

-А что там?

-В смысле?

-Я не помню…

Коля старался сдержать крик. Отец сиял счастливой улыбкой. Идеальное, мать его за ногу, семейство. Безумная мать, теряющий память сын, отец-монстр. Только Коля мог все решить и исправить.

-Сегодня Женя останется дома, — пророкотал отец. — Мне надо с ним… поговорить.

-О чем?

-Не твое дело! — отец все больше и больше походил на себя. Огрызался, но старался не кричать. Шрам почти исчез.

-Ладно, ладно.

Коля побрел в детскую, и просидел там почти весь день. Что делать? Как спасти себя и брата? Он пялился на стену, пока не понял, что за окном стемнело. Но как? Только что же еще светило солнце? Часы показывали без пяти восемь. В доме царила тишина. Ни шорохов, ни скрипов, ни голосов. Где отец и Женя?

Коля побрел в кухню, держась за стены. Почему он не взял с собой смартфон или свечу? Темнота дезориентировала. В кухне чуть светлее. Открыв ящик, достал самый большой нож. Нужно найти отца. Спасти Женю.

Что-то за спиной хлопнуло. Какая-то тень мелькнула в коридоре. За окном послышался веселый детский смех. Силуэт прошагал через спальню. Что-то тихо шуршало над головой.

-Женя! — звук собственного голоса пугал. Роясь в столе, Коля молился. Ни одной свечи. Все в его комнате. Брат, конечно же, в спальне отца.

Поднимаясь по лестнице, почувствовал, как кто-то пробежал совсем рядом, почти коснувшись кожи. Услышал шорох крыльев. Тени на стене вытягивались, словно из их голов что-то росло. Тонкий смех за спиной. Рычание спереди. Кошачий визг у самого уха.

-Слишком рано…, — множество голосов повторяли фразу. В дальнем конце коридора какая-то масса шевелилась, перетекала.

-Господи! — Коля закричал, не выдержав окутывающего их дом безумия.

Вот и спальня родителей. Собравшись с духом, приоткрыл дверь. Внутри кромешная тьма. Что-то шевелится у кровати.

-Отец? Женя?

На негнущихся ногах он подошел чуть ближе. И чуть не убежал вниз. Отец обхватил Женю руками и ногами, обвивая его, словно змея. Его голова треснула на месте шрама, и эта истекающая голубым светом дыра поглощала лицо брата. С влажным звуком, существо отлепилось от мальчика, лицо сошлось вместе. То, что приняло облик отца, молча смотрело на Колю.

-Уйди от него!

Женя рухнул на пол, а тварь кинулась на Колю. Крича, плача, мальчик выставил перед собой нож. Взмах рукой, и оружие упало на пол. Пинаясь, плюясь, отбиваясь, Коля пытался спихнуть с себя монстра. Тот лишь крепче сжал его, приблизив лицо, раскрывая его, стараясь захватить лицо. Извиваясь, Коля выполз из-под объятий твари. Схватил лампу, стоявшую на тумбе, и ударил существо по голове. И еще раз. Что-то хрустнуло. Тени на потолке бесновались, отец рычал. А Коля бил, и не мог остановиться. Он сможет победить! Острая боль в боку. Согнувшись, мальчик с удивлением увидел торчащий нож и кривящего губы Женю.

-Что ты наделал? — от боли хотелось выть, но нужно было добить тварь, извивающуюся на полу. Но Женя еще глубже воткнул нож. Существо вцепилось в ноги Коли. Стараясь сбить его, Коля ухватился за младшего брата. Крики разносились по дому, нарушая его сумрачное молчание. Несколько нетвердых шагов, нога поскользнулась в луже крови. Звон разбитого стекла. Застыв у подоконника, Коля в ужасе смотрел на изломанное тело брата, раскинувшееся на лужайке.

-Господи! Нет!

-Что ты наделал? — шипело существо.

Чувствуя, что сознание скоро его покинет, Коля принял единственное решение. Он не хотел стать добычей твари. Остался только один выход. Присоединиться к брату. Он постарался перекинуть тело через окно, но тварь крепко вцепилась в его ногу, и потянула на себя.

Влажный звук прекратил все крики. В доме воцарилась тишина. Голубоватое свечение освещало спальню.

***

Ира застыла в недоумении. Разбитое окно пугало. Что здесь могло произойти? Коля просил ее помочь, а она отказалась. Мог ли Паша причинить вред сыновьям? Или Коля слетел с катушек, как его мама?

Постучав в дверь, она замерла на пороге, не желая заходить в дом. Атмосфера страха ощущалась даже снаружи. Ручка повернулась, на пороге застыл Паша.

-У вас все хорошо? — неуверенно спросила Ира.

-Конечно, проходи.

Что-то изменилось в доме. Неуловимые преображения. Что-то явно не так. Коля сидел в комнате на диване, едва повернувшись, когда зашла тетя. Дверь за ее спиной захлопнулась.

-Как хорошо, что ты зашла, — Паша наклонялся над сестрой. Казалось, его лицо треснуло, но в полумраке разобрать не получалось. — Мне еще столько надо вспомнить!

***

Выйдя из машины, Паша осмотрелся. Как хорошо снова оказаться дома. Две недели в больнице казались годами. Он не видел мальчиков, и очень переживал. Ира, конечно, присмотрела за ними, но сыновьям нужен отец. У соседнего дома застыла Марья Федоровна. Ее окружили коты, не спускавшие глаз с хозяйки.

-Как вы? — крикнул Паша соседке.

-Коты странно ведут себя, — пробормотала та, даже не повернувшись.

Маленькая девочка шла рядом с матерью. Ребенок держал дистанцию, не желая приближаться к пошатывающейся женщине.

Открыв дверь в свой дом, Паша услышал шаги. По лестнице спускались его мальчики.

-Ребята! Мне вас так не хватало! — он присел, раскинув руки в объятиях. Сыновья повисли на нем, не выражая никаких эмоций. Неужели они не соскучились? — Как вы?

-Все…хорошо, — слова словно с трудом выходили изо рта Коли. Женя лишь молча пялился.

-Вы что, перестановкой занимались? — Паша увидел, что мебель слегка сдвинута. В шкафах перемещали украшения. И ковер? Разве он был синий?

-Мы ничего не трогали, — прошептал Коля. Женя лишь кивнул.

-Ну, хорошо! Давайте я вам что-то приготовлю, а затем посмотрим телек. Я немного устал.

Мальчики взяли его за руки с двух сторон, и повели вглубь дома.