Поединок

 

ПОЕДИНОК

 

1

Алексей вошёл на застеклённую веранду кафе и немного смущаясь обратился к молоденькой официантке:

— Добрый день! У вас должен быть зарезервирован столик на Фрадкова...

Девушка приветливо улыбнулась:

— Добрый день! Да, я провожу вас.

Подойдя к столику в дальнем углу веранды, официантка убрала с него табличку "Заказан" и положила на белую скатерть меню:

— Желаете позавтракать?

— Нет, спасибо, — мотнул головой Алексей. — Только эспрессо. Двойной.

— Двойной эспрессо, — девушка повторила заказ и покинула веранду.

Алексей посмотрел по сторонам, заглянул во внутренний зал кафе: в этот ранний утренний час он оказался единственным посетителем.

В приоткрытые окна забежал ветер с Финского залива. Запахло морем. Алексей взглянул на песчаный пляж, на чаек, сидящих у кромки воды. Затем взял в руки меню, пролистал его, закрыл и отложил в сторону. Одёрнув потёртые манжеты когда-то белой рубашки, вздохнул и, поправив очки на переносице, уставился в окно...

— Ваш эспрессо.

От неожиданности Алексей вздрогнул. Официантка поставила кофе на столик.

— Спасибо, — пробурчал Алексей.

Проводив официантку взглядом до двери, он взял чашку и, закрыв глаза, с удовольствием вдохнул насыщенный кофейный аромат. Выпив эспрессо, взглянул на часы и сразу после этого заметил входящего на веранду Фрадкова: седого загорелого мужчину в рубашке-поло и джинсах. Официантка поздоровалась с новым посетителем, тот кивнул, улыбнулся и что-то сказал ей...

— Здравствуйте, Алексей Владимирович.

— Добрый день, Михаил Песахович, — негромко ответил Алексей.

— Прелестная погодка, неправда ли? — Фрадков широко улыбнулся, продемонстрировав вызывающе белые и ровные зубы. — Если не возражаете, я попросил нам минералочки принести?

В ожидании заказа Фрадков говорил о погоде, об инфляции, о своей даче, находящейся неподалёку... Алексей смотрел на сидящего напротив мужчину и думал: "Вот что значит врач-психиатр высшей категории: пара минут разговоров ни о чём, а напряжение снял".

— Я так понимаю, Алексей Владимирович, что раз вы мне с нашей прошлой встречи не звонили, то у вас всё в порядке? — спросил Фрадков, отпив минералки и, не дождавшись ответа, продолжил: — Но я всё равно должен задать вопрос про ваши сны: они вас более не беспокоят?

Сны. Да, чуть больше года назад Алексей Смирнов пришёл к Фрадкову именно из-за них. Точнее вначале был визит к психологу, а уже затем... А началось всё года полтора назад, когда Алексею в первый раз приснился сон, в котором он был инженером по обслуживанию гравитационных ракетных двигателей межпланетных кораблей. Вначале фантастические сны о будущем снились раз-два в неделю, но чем дальше, тем чаще приходилось вживаться, пусть и во сне, в роль космоинженера. По началу такие перевоплощения не доставляли беспокойства, даже наоборот, Алексей с интересом ожидал новой "серии", но когда стало очевидным, что каждый последующий сон является логическим продолжением предыдущего, Смирнов забеспокоился и записался к психологу. Ну а тот после пары сеансов порекомендовал обратиться к Фрадкову.

Михаил же Песахович почти сразу убедил Смирнова в том, что его случай хоть и не обычный, но не является следствием психического расстройства. Фрадков предположил, что такого рода сновидения — защитная реакция организма. Алексей согласился с врачом, признав, что к сорока годам он был многим недоволен: ему не нравилась скучная работа в небольшом НИИ, в семье всё было как-то серо и уныло, ну и вообще... А сон позволял реализовать мечты юности: полёты на космических кораблях, межзвёздные путешествия. Да и сам гравитационный двигатель — его Смирнов пытался изобрести ещё в университете — стал реальностью, пусть и во сне. И тогда Алексей начал двойную жизнь: по ночам он был инженером из будущего, а днём, формально работая в НИИ, всё время тратил на создание инновационного двигателя. И по прошествии года никому неизвестный старший научный сотрудник, используя знания, получаемые из снов, оказался в шаге от революционного открытия.

— Алексей Владимирович... — Фрадков откашлялся.

— Извините, — смущённо ответил Алексей, выдернутый из мира, где он вот-вот должен стать всемирно известным учёным, в реальность.

— Так что, сны вас больше не беспокоят? — переспросил Фрадков, но увидев замешательство собеседника, уточнил: — Или с ними что-то не так?

— Как сказать... — уклончиво ответил Смирнов и замолчал.

— Продолжайте, Алексей Владимирович, я вас внимательно слушаю.

— Кажется у меня новая проблема: я слишком много сплю...

— Много — это сколько?

— Больше двенадцати часов в день. Иногда до четырнадцати...

— Да-с, многовато.

— Не то слово, — вздохнул Смирнов. — И уже пошли неприятности: на работе дали понять, что хотят меня уволить, а жена говорит, что ей и сыну не нужен такой муж и отец, который спит по четырнадцать часов, а остальное время сидит безвылазно за столом и что-то пишет и пишет...

— А что вы пишете? — уточнил Фрадков.

— Так это, — Алексей повертел пальцами в воздухе, будто закручивал лампочку, — фиксирую информацию по гравитационному двигателю.

— А, понятно... — кивнул Фрадков и то ли в шутку, то ли всерьёз поинтересовался: — И как успехи?

Алексей внимательно посмотрел на собеседника:

— Я уже разобрался с основным принципом работы, но надо ещё получить кое-какие теоретические данные и тогда... — поняв, что Фрадков не собирается уточнять, что будет "тогда", Смирнов продолжил: — Только вот так подолгу спать — не годится. Работа — чёрт с ней, но семья...

— Да, семья — это важно... — Фрадков сцепил пальцы рук. — Ну-с, Алексей Владимирович, из услышанного я могу сделать вывод, что никаких проблем по моему профилю у вас как не было, так и нет. Вам разве что требуется консультация психолога в решении семейных вопросов, и обратитесь к терапевту, пусть поможет восстановить нормальный режим сна и бодрствования.

— Скажите, а у меня с головой, это... Точно всё в порядке?

— Алексей Владимирович, я же врач, — улыбнулся Фрадков. — "С головой точно всё в порядке" — это не медицинский термин. Я уже сказал, что пока не вижу причин для беспокойства. Поэтому рекомендую поступить следующим образом: вы делаете то, что я сказал и если через месяц ситуация не улучшится, то тогда обращайтесь — будем думать, чем помочь. Согласны?

Немного разочарованный Алексей молчал: идя на встречу он думал, что Фрадков, выслушав его, начнёт задавать вопросы, направит на повторное обследование. А тут — короткий разговор и какие-то банальные советы...

По-видимому догадавшись о мыслях Смирнова, Фрадков поспешил добавить:

— Вы, Алексей Владимирович, попусту не волнуйтесь. Сейчас вам первым делом необходимо скорректировать режим дня. Начните больше времени проводить на свежем воздухе, ведите активный образ жизни, запишитесь в тренажёрный зал, в конце концов. Ну и сходите к терапевту, пусть пропишет что-нибудь для тонуса.

Психиатр встал и протянул Смирнову руку:

— Алексей Владимирович, всё будет хорошо. Только через месяц отзвонитесь в любом случае. Или раньше, если что...

Алексей вяло пожал протянутую ему руку.

 

A

Марк Нортон сидел за столиком в кафе и через панорамное окно смотрел на звёзды, щедро рассыпанные по бесконечной черноте космоса. Года полтора назад он бы принялся отыскивать знакомые созвездия, но за последнее время в его жизни многое изменилось...

— Добрый день, Марк! — Нортон вздрогнул, повернул голову и увидел огромного лысого негра, стоящего рядом со столиком. Это был Стив Браун, его лечащий врач. — Извините, я немного опоздал.

— Ничего страшного, — ответил Нортон, — я смотрел на звёзды...

— Вы не будете возражать, если я что-нибудь закажу, а то я чертовски голоден? — спросил Браун, садясь на свободный стул и активируя на сенсорной поверхности стола голографическое меню.

— Пожалуйста, пожалуйста, — развёл руками Марк. — Я и сам что-нибудь возьму.

Браун несколько секунд водил пальцами по столу, а закончив, посмотрел на Нортона:

— Я определился, а вы?

— Я тоже.

Нажав кнопку вызова официанта, Браун откинулся на спинке стула. Секунд через двадцать к их столику бесшумно подъехал робот:

— Хорошего дня! Вы готовы сделать заказ?

Вместо ответа Браун ткнул пальцем в сенсорную столешницу.

— Двойной питательный коктейль номер семь с клубничным вкусом, — робот повторил сделанный заказ, а затем повернулся к Марку.

— А мне яблочный сок, — Нортон посмотрел снизу-вверх на стальную макушку официанта.

— Ваш заказ принят, — отчеканил робот. — Ожидаемое время исполнения — сто двадцать секунд.

Когда через две минуты уже знакомая железка ставила на столик бокалы с напитками, Браун заканчивал рассказывать анекдот про врача. Анекдот Нортону не понравился, но не желая обидеть собеседника, он улыбнулся.

— Приятного аппетита, — Браун разом отпил треть принесённого коктейля.

— А ведь когда-то давно это делали из яблок... — произнёс Марк, держа в руке бокал с соком. Поймав на себе недоумённый взгляд Брауна, он продолжил: — Скажите, Стив, а вы хоть раз ели настоящие яблоки?

— Как же, — фыркнул Браун. — Я что, похож на миллионера?

— Я тоже не ел, — Нортон поставил бокал на столик так и не попробовав "сок".

— Бросьте, Марк. Тоже мне нашли повод для занудства. Яблоки, видите ли, не настоящие... Зато мы летаем от одной галактики к другой, а не торчим безвылазно на Земле, пусть и попивая натуральные соки.

Марк кивнул:

— Всё так... Но мне кажется, что получив возможность летать в самые дальние уголки Вселенной, мы все что-то потеряли. Что-то такое важное... Ну я не знаю, как это правильно назвать... — Нортон замялся, не сумев подобрать нужных слов.

Браун допил коктейль.

— Лично мне ничего такого не кажется. Но зато я понимаю, что если вы можете позволить забивать себе голову всякой ерундой, то вы, Марк, идёте на поправку.

Нортон улыбнулся:

— Да, возможно вы правы...

— Извините, Марк, — уже серьёзно заговорил Браун, — но я должен спросить... Боли? Кошмары? Вас что-то беспокоит из того, что было раньше?

Вспомнив пережитую аварию и последующие события, Нортон сжал зубы...

Полтора года назад он испытывал новый ракетный двигатель. Опытный образец успешно прошёл все тесты, и пробный полёт в пределах Млечного пути многие считали формальностью. Тем большим шоком оказалось произошедшее...

Марку повезло: он не только пережил взрыв космолёта, но и не стал калекой, как большинство спасённых. Нортон отделался лишь травмой головы. Только вот пришлось проваляться в коме несколько месяцев, а после — терпеть головные боли и ночные кошмары. Но Марк выкарабкался. То ли благодаря своему богатырскому здоровью, то ли — усилиям доктора Брауна.

— Да нет, Стив, — вздохнул Марк. — У меня почти всё нормально.

— Почему "почти"? — Браун провёл ладонью по бритой чёрно-коричневой голове.

— Ну так мне продолжает сниться, что я — сумасшедший изобретатель из эпохи Перволётов. Это, конечно, не кошмары, но всё же...

— И что? — пожал плечами Браун. — Мы же вроде решили, что вы на основе этих снов роман напишите? Вот и пишите. Марк, вы же понимаете, что нейтральные сны про полоумного учёного из прошлого — намного лучше, чем то, что снилось вам раньше. Вас всё равно ещё полгода до полноценной работы не допустят, так что написание романа — прекрасный способ занять себя. Вы согласны?

Нортон ответил не сразу:

— Вы как всегда правы, Стив...

— Так-то лучше! Кстати, а что с продолжительностью сна?

— Десять-двенадцать часов...

— О, да вы счастливчик! Мне так больше семи поспать не удаётся, — Браун свёл разговор к шутке. — Но думаю, что ещё месяц-другой и я перестану вам завидовать: вы начнёте спать, как все.

— Хотелось бы...

Браун пристально посмотрел на Нортона:

— Итак, Марк, раз по большому счёту вас ничего особо не беспокоит, то предлагаю встретиться через месяц и посмотреть, что будет. Разумеется, если вас что-то начнёт тревожить — сразу выходите на связь.

— Хорошо, давайте так и поступим, — тихо ответил Марк.

Мужчины встали и обменялись крепким рукопожатием.

 

2

Фрадков долго не снимал трубку, но Смирнов был настойчив.

— Здравствуйте, Алексей Владимирович!

— Добрый день, Михаил Песахович! — бодро начал Смирнов. — Я звоню вам, так как мы договаривались о контрольном созвоне... Знаете, а вы были правы: после приёма тонизирующих препаратов я чувствую себя намного лучше.

— Вот и хорошо, — Смирнову показалось, что Фрадков ответил без энтузиазма.

— Кстати я и с другими проблемами разобрался: на работе меня отпустили в отпуск за свой счёт, да и в семье всё более-менее наладилось.

— Обращались к психологу?

— Да, как вы и советовали, Михаил Песахович, — Смирнов старался выглядеть образцовым пациентом.

— Это правильно... — похоже Фрадкову польстило услышанное. — Скажите, а что ваши сны? Как долго спите? Снится всё то же?

— Ну теперь я сплю часов по восемь-десять. И надеюсь, что скоро начну спать, как все нормальные люди. А что касается содержания, то — да, всё как раньше. И меня это радует, так как я уже в нескольких шагах от завершения полной систематизации данных о гравитационном двигателе. Вы даже не представляете, какой фурор произведёт моё открытие! Поверьте, после того, как я опубликую работу, жизнь всего человечества изменится принципиально! Перед людьми откроются такие возможности, такие перспективы!

Смирнов осёкся, понимая, что во время разговора начал размахивать зажатой в руке телефонной трубкой. Фрадков молчал.

— Михаил Песахович!

— Да, да, Алексей Владимирович, я вас внимательно слушаю...

Смирнов насторожился:

— Вам это не интересно?

— Нет, почему же. Просто мне показалось, что вы слишком эмоционально рассказывали про свой сон.

Последнее слово Фрадков выделил голосом.

— Ну и что, что это сон! — почти крикнул в трубку Смирнов. — Вон скольким великим во сне приходили гениальные идеи! А гравитационный двигатель — это будет покруче, чем таблица химических элементов, к примеру. Моё изобретение выведет человечество на принципиально иной уровень развития!

— Алексей Владимирович, я совершенно не хочу и не могу с вами спорить, так как ровным счётом ничего не понимаю в предмете вашего сна, — примирительно начал Фрадков. — А если вы утверждаете, что находитесь на пороге великого открытия, то у меня нет причин не верить вам... И раз вы считаете, что мои рекомендации пошли вам на пользу, то я этому только рад. Но на всякий случай я уточню: вас, как понимаю, в настоящий момент более ничего не беспокоит и не тревожит?

Смирнов ответил не сразу:

— В общем — да. Разве только мне стало труднее добывать необходимую информацию о двигателе... Ну это потому, что я стал меньше спать.

— И это вас беспокоит?

— Да. Конечно я понимаю, что спать по восемь часов — лучше, чем по четырнадцать, но это затрудняет получение информации о двигателе. А с учётом важности моей работы для человечества...

— Думаю, что вам не стоит переживать, — Фрадков решил немного успокоить собеседника. — Ведь конкурентов на сегодня у вас, как понимаю, нет? Так что завершите вы работу месяцем раньше или позже — ничего страшного не случится.

— Так-то оно так, — вздохнул Смирнов, — но хочется закончить побыстрее...

Несколько секунд оба собеседника молчали.

— Ну раз у вас всё более-менее в порядке, — первым заговорил Фрадков, — то предлагаю ещё раз созвониться через месяц.

— Хорошо, — ответил Смирнов, даже радуясь завершению разговора. — Думаю, что через месяц я уже или закончу работу по двигателю, или буду совсем близко к этому.

— Вот и отлично, — бодро подытожил Фрадков. — До свидания!

— До свидания! — ответил Смирнов и завершил звонок.

 

В

— Добрый день, Марк! — ответил на входящий звонок Браун. — Надеюсь у вас всё в порядке? Ведь с нашего последнего разговора прошло меньше месяца, не так ли?

— Здравствуйте, Стив! К сожалению, у меня проблемы...

— Звучит зловеще. Но я хорошо вас знаю, поэтому уверен, что всё не так страшно, — Браун привнёс в диалог немного оптимизма. — Так и что вас беспокоит?

— Да эти чёртовы сны... Понимаете, я сплю всё больше и больше. Если честно, я не хотел вас беспокоить, думал справлюсь сам... Я начал принимать препараты, что вы мне раньше прописывали, но это не помогло. И сейчас я сплю до шестнадцати часов в день.

— Однако, — присвистнул Браун. — Но печалит меня не это, а то что вы — уважаемый человек, инженер, и вдруг занялись самолечением. Ну как так, Марк?!

— Так получилось... — неопределённо ответил Нортон, не поняв, было ли возмущение Брауна искренним.

— Удивительно такое слышать от вас, — несмотря на ироничный тон, стало понятно, что Браун не обижается. — Ну да ладно, по поводу самолечения мы ещё с вами как-нибудь поговорим, а вот с вашим сном надо что-то делать. Столько спать, соглашусь, никуда не годится... Значит вы принимали лекарства и это не помогло?

— Не помогло... — еле слышно ответил Марк.

— Хм, — Браун был явно озадачен. — А ведь это были очень хорошие препараты... Ну раз так, то придётся задействовать аппаратную терапию.

— Это плохо? — насторожился Нортон.

— Да нет, скорее — неудобно: так вы просто принимали таблетки, а теперь вам придётся каждый день наведываться на пару часов в процедурный блок.

— Но это поможет?

— Почти наверняка, — ответил Браун, немного помолчал и добавил: — А что, волнуетесь? Так надо было волноваться тогда, когда решили заняться самолечением, вместо того, чтобы позвонить мне. Ну да ладно, — милостиво продолжил Браун. — А что сам сон? И как ваш роман?

— А, тут всё нормально! — оживился Нортон. — С сюжетом сна никаких изменений: полоумный инженер уверен, что вот-вот изобретёт гравитационный двигатель.

— Понятно... — протянул Браун. — Хотя постойте, ведь такой двигатель изобретут намного позже, если я ничего не путаю.

— Всё верно, Стив, всё верно. Но я знаю, как разрешить эту несостыковку... Это же мой сон, и мой роман, — усмехнулся Нортон.

— Понимаю, понимаю, — многозначительно подыграл ему Браун. — Только вы там не очень жёстко с вашим героем-то. Всё-таки ваш сон и роман — это в некотором роде терапия.

— Хорошо, хорошо, постараюсь быть погуманнее.

— Вот и правильно. А что касается длительности сна, то я за завтра всё организую и пришлю вам информацию куда и когда вам надо будет подойти. Так что до завтра, Марк!

— До завтра, Стив. И спасибо вам за всё, что вы делаете для меня!

— Это моя работа, — невозмутимо ответил Браун и закончил вызов.

 

3

— Ваше решение, Алексей Владимирович, окончательное? Вы не хотите ещё немного подумать? — Фрадков постучал пальцами по лежащей перед ним медицинской карте и посмотрел на Смирнова.

— Нет, моё решение окончательное. Уж не считаете ли вы, что я вот так с бухты-барахты приехал к вам и прошу положить меня на пару месяцев в дурдом?

— В психиатрическую клинику, — поправил собеседника Фрадков. — Всё-таки, согласитесь, это не совсем обычная просьба.

— Понимаю, — кивнул Смирнов. — Но в телефонном разговоре я постарался объяснить почему прошу вас об этом... Дело в том, что малая продолжительность сна тормозит мою работу по гравитационному двигателю: чем меньше я сплю, тем труднее мне получать необходимую информацию из снов.

— И вы решили больше спать? — Фрадков внимательно посмотрел на Смирнова.

— Ну да... Поэтому я и закончил принимать лекарства, редко выхожу на улицу.

— Вы сказали, что окружающие начали высказывать недовольство вашим образом жизни?

— Да и бог с ними, Михаил Песахович. Если бы они знали, над чем я работаю... Ну а так, да. С работы мне пришлось уволиться, жена забрала сына и переехала к тёще. В общем-то оно и к лучшему: теперь я могу жить максимально эффективно с точки зрения решения той задачи, над которой работаю.

Фрадков покивал головой, а затем спросил:

— В таком случае зачем вам ложиться в клинику?

— А всё очень просто: сейчас я вынужден отвлекаться на покупку продуктов, готовку еды, мытьё посуды, вынос мусора, стирку-уборку и прочую ерунду... Мешает мне всё это. Вот я и решил до окончания работы отсидеться, скажем так, у вас. А что? Здесь-то у меня свободного времени будет больше.

— Что ж, практично... — еле заметно усмехнулся Фрадков.

— И это лишь доказывает, что я не псих, — улыбнулся Смирнов. — Ну так что, приютите меня?

Фрадков потёр лоб и вздохнул:

— Ну раз вы настаиваете...

— Спасибо, Михаил Песахович! И знайте, что вы помогаете не только мне, но и всему человечеству! И когда я закончу работу над проектом, то я не забуду о том, что вы сделали и делаете для меня!

— Хорошо, хорошо... Сейчас я вызову медбрата, и он проводит вас в палату, а я пока оформлю все бумаги.

— Ещё раз спасибо, — Смирнов встал и протянул Фрадкову руку.

 

С

— Добрый день, Стив!

— Здравствуйте, Марк!

— Вот увидел ваше сообщение и перезваниваю...

— Да, я отписал вам, так как месяц с нашего последнего разговора прошёл, а вы так и не объявились... Я почти уверен, что у вас всё в порядке, но я должен в этом убедиться.

— Понимаю, понимаю... Да, вы угадали: у меня всё просто отлично! Поэтому я и не звонил вам, чтобы попусту не отвлекать.

— Марк, вы не правы. Вы — мой пациент. И пока я не решил, что вы окончательно поправились, я должен быть в курсе всего того, что с вами происходит.

— Что ж, признаю, сглупил... — извинился Нортон.

— Так-то лучше! — примирительно ответил Браун. — Значит у вас всё-всё хорошо?

— Именно так. Сплю я теперь как нормальный человек — по восемь часов. С кошмарами — давно покончено. Из снов — только продолжающаяся история про сумасшедшего инженер из прошлого. Ну, вы в курсе...

— Да, да, конечно, — кивнул Стив. — Вы ещё про него роман пишите. Кстати, как он, роман-то?

— И с романом всё отлично! Уже дописываю. И, по-моему, неплохой роман выходит.

— Ну я прямо завидовать начал! И всё-то у вас хорошо, всё замечательно, — то ли в шутку, то ли всерьёз сказал Браун.

— Стив, вы же знаете, что своим выздоровлением и всем остальным я обязан вам, — искренне ответил Нортон.

— Знаю, знаю. И надеюсь, что в предисловии к роману вы напишите пару добрых слов и обо мне.

— Даже не сомневайтесь, — Нортон подыграл собеседнику.

— В таком случае не буду отвлекать вас от писательских трудов. Единственное, попрошу всё-таки через месяц сделать контрольный звонок. Ну так, чтобы убедиться, что всё у вас нормально. Вы как, Марк, за месяц с романом-то управитесь?

— Управлюсь, управлюсь. Думаю, что и раньше закончу. Только вот, это... — в голосе Нортона появилась неуверенность, — а что будет с моим сном, когда я закончу роман?

— А, да не беспокойтесь... Думаю, что всё само пройдёт. А если нет, то мы что-нибудь придумаем, — уверенно ответил Браун. — Ну если это всё, то жду вашего звонка через месяц. До свидания!

— До свидания, — ответил Нортон и услышал в трубке короткие гудки.

 

4

— Значит я могу вас поздравить, Алексей Владимирович? — спросил Фрадков у сидящего напротив Смирнова.

— Совершенно верно, Михаил Песахович! Я-таки закончил работу и теперь у меня есть вся необходимая информация по работе гравитационного двигателя! — Смирнов показал на толстую пачку бумаги, лежащую перед Фрадковым, и добавил: — И результат моей работы — перед вами. Здесь, разумеется, только конспект, а подробное описание хранится у меня на ноутбуке.

— И что вы планируете теперь делать?

— Пока не знаю... Я столько времени работал над этим, столько сил и нервов потратил, — в задумчивости ответил Смирнов, а затем неожиданно сменил тему разговора: — Скажите, Михаил Песахович, а моя жена с вами не разговаривала?

— А что? — ответил вопросом на вопрос Фрадков и предательски взглянул на визитницу, лежащую на столе.

— Да так... — Смирнов не заметил оплошности врача. — Понимаете, она считает, что я сумасшедший. Вот дура! Типа я тронулся на почве своего изобретения. И теперь она мне открытым текстом заявляет, что собирается объявить меня недееспособным. Представляете?

Вместо ответа Фрадков неопределённо пожал плечами.

— Но мы-то с вами прекрасно знаем, что я нормальный! — эмоционально продолжил Смирнов.

— Ну да, ну да... — Фрадков посмотрел куда-то в окно. — А знаете, Алексей Владимирович, я бы порекомендовал вам ещё с месяцок полежать у нас в клинике.

— Это зачем? — насторожился Смирнов.

— Ну вы же сами сказали, что очень устали. Вот и восстановитесь у нас. Ведь если вы прямо сейчас обнародуете результаты своей работы, то представляете сколько всего на вас обрушится? Так что вам лучше немного ко всему этому подготовиться. Да и длительность сна вам надо привести в норму.

Смирнов тяжело вздохнул:

— Вы как всегда правы. Но пока я буду здесь лежать вы просмотрите, пожалуйста, мою работу, а недельки через две я попрошу вас переслать её экспертам. Поможете?

— Разумеется! — чуть более эмоционально, чем хотел ответил Фрадков.

— Да, и ещё... Если с вами захочет переговорить моя жена, то не общайтесь с ней, пожалуйста.

— Хорошо, хорошо, — ответил Фрадков и отвёл взгляд от собеседника...

 

D

— Как понимаю, Марк, вы полностью восстановились? Да ещё и в качестве бонуса роман исторический написали? — улыбнулся Браун.

— Ну я его почти закончил... Там ещё заключительная глава осталась, но в целом — роман готов, — немного смущенно ответил Нортон.

— Поздравляю, поздравляю! Не забудьте прислать подарочный экземпляр.

— Обязательно, — Нортон улыбнулся. — Да, и огромнейшее вам спасибо за всё. Если бы не вы, то...

— Перестаньте, Марк, — Браун махнул рукой.

— Кстати, Стив, помните мы говорили о том, что будет с моим сном, когда я закончу роман?

— Помню, и что?

— Да так, просто хотел уточнить: как вы думаете, сны про того сумасшедшего изобретателя из прошлого скоро закончатся?

Прежде чем ответить, Браун посмотрел куда-то в сторону и вздохнул.

— Не знаю, Марк, не знаю. Да и к чему гадать-то? Вот допишите роман всё и узнаем...