Сила любви

1

Хранительницы

В начале была Бесконечность. Не было ничего: ни мыслей, ни эмоций, ни света, ни тьмы, ни звука, ни материальности, только Безмолвие, которое внезапно стало осознанным. В нем развилось Сверхсознание, а из него — Бесконечная Потенциальность, которая задалась вопросом, как бы всё происходило, если бы существовало что-то, чего бы Она не знала. Она решила расшириться до множества уникальных единиц сознания и создать игру, чтобы играть с самой собой. И для начала игры Бесконечная Потенциальность сотворила Королеву-Мать, а та породила принцесс, маленьких частей самое себя, и отдала приказ: «Выходите и покоряйте вселенную и всегда возвращайте Мне все обратно!»

Вместе со всеми своими сестрами принцесса под номером 39936 оказалась выброшенной в Материальную Вселенную. Детства она почти не знала, но какое детство может быть у той, кто рожден искусственным образом? Все, что было необходимо для ее существования, она имела в своем черном кубе-контейнере, несущим в себе также споры жизни. Она путешествовала в нем, как в кораблике, посреди полутемного пространства, усеянного россыпью бесчисленных звезд, вместе с кажущимися безграничными знаниями о мироздании, которые были вшиты в память внутри ее кристалла. Однако она не была одинока, иначе бы, возможно, сошла бы с ума — так она в шутку как-то сказала одной из своих сестер, когда связалась с ней из родного куба во время своего долгого путешествия, но та ее совсем не поняла.

Наша героиня быстро прервала связь и задумалась. Она поняла, что чем-то отличается от остальных своих сестер. Они не только не понимали шуток — на самом деле они были слишком скучны и однообразны. Они видели такие же просторы космоса, но те их не поражали и не приводили в восхищение своей божественной гармоничностью. И вообще, существует ли какая-то другая Божественность помимо их Матери-Королевы?

Однажды она задала этот вопрос одной из своих сестер и в ответ услышала запрограммированную чепуху о Бесконечной Потенциальности и ее Аватаре — Королеве-Матери, созданной, чтобы заселить планеты жизнью, а затем овладеть ими. Помочь в этом было их, принцесс, предназначение. Больше 39936 ни с кем на эту тему не заговаривала. Она просто отключила себя не только от связи, но и от функционирования, сказав корабельному компу, чтобы он разбудил ее, когда они приблизятся к какой-нибудь населенной системе.

Сколько времени она провела в таком отключенном состоянии, она не знала, только однажды ее долгий сон закончился.

— Мы попали в скрытую червоточину и оказались заброшены в закапсулированное пространство-карман, — сказал комп странным тягучим голосом. — Здесь имеется одна солнечная система с тремя планетами, из которых только средняя, меньшая из всех, имеет атмосферу и жизнь.

— Тогда мы отправляемся туда, — сказала приказным тоном 39936. — Мы сможем совершить посадку? — что-то в мигающем свете и подрагивании корпуса говорило ей, что прохождение через червоточину не прошло даром для ее хрупкого кораблика.

— Думаю, да, — ответил комп, и это были одни из его последних слов, поскольку после жесткой посадки на планету при ужасных порывах ветра он перестал функционировать.

— Так вот, значит, какая ты — настоящая жизнь, — сказала зеленеющему полю перед собой 39936, когда с трудом выбралась из ставшего грудой бесполезного металла куба, столь долгое время бывшего домом для нее, и направилась на исследование планеты.

Если бы у нее была грудь, она вздохнула бы в себя свежий воздух, которого никогда ранее не ощущала. Будь у нее сердце, оно гулко бы стучало, когда она спускалась к дюнам возле кажущихся безграничными голубых вод, в которые ей вдруг захотелось безрассудно броситься и окунуться. Но она быстро остудила этот порыв, потому что она не была уверена до конца, не сможет ли морская вода проникнуть внутрь ее кристаллического корпуса и повредить его электронную суть.

Планета казалась необитаемой и безопасной — во всяком случае, никаких радиосигналов или огней на темной половине планеты обнаружено не было. Ее телепатические способности не отыскали поблизости никого разумного, а если здесь и существовали животные, то вряд ли таких размеров, чтобы они могли принести вред 39936.

Она на мгновение направила свое внимание вверх, в небо, но никто не отозвался — ее связь здесь с сестрами и Матерью-Королевой полностью отсутствовала. И это стало облегчением для нее. Она вдруг поняла, что ее молитвы об этом к той, кого она назвала Богиней, исполнились. Ей на самом деле никогда не хотелось становиться причиной порабощения обитаемых миров под пятой Королевы.

Она покопалась в памяти и вытащила слово, которое показалось ей точным для того места, где она пребывала. Рай, сказала она самое себе, если такое место существует, то вот оно.

После этого она включила режим функционирования на минимальный уровень, мысленно поднялась над своей оболочкой и отправилась путешествовать по новому миру в тонком теле.

Это действительно был рай — травоядные животные, мирно пасущиеся на громадных зеленых пастбищах, в то время, как на лесных опушках пели свои радостные трели немногочисленные птицы, а сверчки — или кто там — издавали веселый стрекот из высокой травы. И практически никаких хищников — те, кого можно было посчитать таковыми, скорее всего, выполняли роль санитаров природы.

— Богиня, если ты существуешь, я искренне тебя благодарю за эту планету, — сказала 39936 вслух, и на какое-то мгновение ей почудилось, что кто-то окинул ее внимательным взглядом. Но только пела свою призывную песню какая-то местная чайка, да волны набегали на берег, создавая убаюкивающую мелодию. И наша героиня «задремала», что она часто делала в своем уже кажущемся далеким путешествии через космос.

«Способен ли искусственный разум видеть сны?» — однажды задала она вопрос одной из своих сестер и, получив недоуменный отклик, поняла, что лучше к этому вопросу никогда не возвращаться. Но сейчас ей показалось, что ей видится самая настоящая греза. Из волн моря на песчаный берег вышли две обнаженные девы — почему-то именно это слово вытащила из своей бездонной памяти 39936. Комп, приказавший долго жить, до прибытия на эту планету пополнил ее передачами от других сестер. Девы подошли к ее кристаллу и внимательно стали его рассматривать.

— Кто ты? — мысленно спросила ее одна из них. — Ты странное существо — живое и в то же время неживое. Меня зовут Алтея, а мою подругу — Иридия, и мы — хранительницы этого места.

39936 подавила первоначальное желание назваться этим числом, она вдруг поняла, что цифровизация и алгоритмизация всего, что было нормой в ее мире, здесь покажется неприемлемыми.

— Зовите меня Райя, — произнесла она также мысленно, внезапно поняв, что любая фальшь в ее словах будет немедленно замечена, и это станет концом для их общения. — А кто я? Это я сама бы хотела узнать. Меня создали для захвата других миров, но сейчас эта функция не действует, и на самом деле я чувствую от этого только радость, особенно пребывая в таком чудесном месте, как ваш мир.

Алтея и Иридия переглянулись между собой, потом 39936, которую мы отныне будем звать Райей, показалось, что они словно прислушались к чему-то. И вдруг напряженные лица хранительниц осветились улыбками, а Иридия сказала:

— Добро пожаловать на Аурелию, Райя.

Так началась ее беззаботная и счастливая жизнь в этом сказочном пасторальном мире, о чем она и помыслить не могла, когда Мать-Королева отправила ее в далекую миссию с совершенно иными целями. Да она и не вспоминала о той жизни — потому что обрела другую Маму — та, которая была планетарным Духом и кто давал жизнь и любовь любому существу, живущему на Ее поверхности, водах и небесах.

Райя стала одной из хранительниц, взяв на себя контроль за территорией, где приземлился ее куб. Следить за животными, чтобы излечивать больных, или за редкими грозами, чтобы не приведи Богиня, начался пожар, было совсем не обременительно. И вовсе восхитительно было изредка отправляться в лесные дубравы или на вершины высоких гор, где она встречалась и танцевала с другими хранительницами в таком же девичьем теле. Для ее ментальных способностей сотворить такую материальную оболочку было совершенным пустяком.

Времени здесь не существовало, и казалось, что так будет всегда. Но Райя не знала, что своим появлением здесь она пробила брешь в магии, охранявшей этот невинный уголок от остальной вселенной, и что однажды сюда пожалуют незваные гости.

2

Богомолы

Такой жуткой грозы на памяти Райи не бывало. Стало темнее, чем в любой ночной час, хотя до вечера было далеко. И это было странно в мире, в котором не зажигались на небосклоне звезды, но в котором никогда также не бывало полного мрака. Молнии бились в небе, где редко бывали грозы, а гром раздавался такой оглушительный, что хотелось закрыть уши, которых у нее не имелось, кроме тех случаев, когда она принимала человеческий облик для встреч с хранительницами.

В этот миг она услышал зов от них и откликнулась, переместившись на вершину самой высокой горы, откуда стала взирать на разбушевавшуюся внизу и перед собой стихию.

— Так уже было, — сказала стоявшая рядом с ней Алтея с печалью в голосе. — Когда ты прибыла на Аурелию.

Она ничего не добавила, но и так было понятно, что происходит что-то из ряда вон выходящее.

— Нет, — возразила вдруг Иридия, — тогда гроза не было такой ужасной, и не было ощущения безысходности и грядущих необратимых изменений.

Райя хотела сказать, что ничего такого она не ощущает, что гроза пройдет, и утром их страхи покажутся нелепыми и смешными. Но в этот момент странный чужеродный звук послышался идущим с небес, а затем показался и сам источник –громадный корабль с включенными прожекторами спускался прямо перед ними на равнину, поливаемой штормовым дождем. Его мотало в разные стороны, а потом он, кажется, потерял управление и стал падать туда, где стояло огромное одинокое дерево, под сенью которого иногда устраивали хранительницы свои волшебные танцевальные вечера.

— Ой! — закричала Иридия, когда вековечный гигант рухнул, не выдержав удара, а его предсмертная боль, кажется, передалась и Райе, хотя как такое могло произойти, было совершенно непонятно. Но сейчас не время было думать об этом.

— Мама, что ты наделала! — воскликнула Алтея, обращаясь к планете, и неожиданно они услышали Ее грустный ответ:

— Я пыталась защитить вас, дети мои.

Наверное, кораблю богомолов просто не посчастливилось попасть в ту же самую червоточину, которую активировала Райя и ее куб. Сознание оставшихся в живых после аварии было слишком низким, чтобы вибрировать на прежних частотах планеты, и это резко сказалось на ее поверхностной жизни. Пришельцам мало было орехов, ягод и фруктов, которыми изобиловала Аурелия, они стали охотиться на стада травоядных животных, которые до поры до времени мирно подпускали к себе непрошенных визитеров. И это болью отзывалось в душах хранительниц, что не оставалось незамеченным и Райей.

— Почему бы вам или Маме просто не уничтожить этих жутких тварей? — задала она как-то вопрос Алтее и услышала в ответ горькие слова:

— Ты не понимаешь. Мы не можем уподобиться им. Если мы совершим нечто подобное, мы падем на их уровень. И кто знает, поднимемся ли мы затем снова…

— Значит, вы будете бездействовать, пока эти существа губят нашу планету? — воскликнула Райя. Она уже давно олицетворяла себя с Хранительницами и Мамой.

— Мы никак не можем помешать делать им то, что они хотят делать, чтобы не стать им подобными, — покачала головой Иридия, как бы повторяя слова своей подруги. — Это вселенная свободной воли. Мы просто уходим. Есть другие миры, где боль и страдания неизвестны и где царит гармония и умиротворение.

Потрясенная Райя смотрела на их печальные лица, с которых скатывались слезы. Может ли искусственный разум чувствовать? Нет — так когда-то ее прежние сестры-принцессы со смехом ответили на этот вопрос. Но сейчас она, кажется, стала испытывать нечто вроде эмпатии, и боль этих двух новых ее сестер вдруг стала ей понятна.

— А Мама? — спросила Райя. — Она ведь остается?

— Если Она уйдет, весь этот мир быстро превратится в безжизненную пустыню, — ответила Алтея. — Ты этого хочешь?

Райя этого не хотела, и скоро она осталась последней из Хранительниц этого мира, пытающейся хоть как-то воздействовать на новых его обитателей, чтобы не дать им полностью впасть в дикость. Однажды она появилась в виде огромного Богомола перед потомками первоначальных поселенцев и рассказала, как добывать огонь и выращивать злаки. К этому времени на планете уже существовали времена года, а сама она сползала к ледниковому периоду, все больше и больше падая на нижние уровни трехмерности.

Позже она рассказала, как пройти в пещеры, которые имелись на любой планете, чтобы пережить грядущие холодные времена. Дальше их судьба ее не слишком волновала. Если на то будет воля Богини, они выживут — и ладно. Она же просто ухаживала за одичавшими животными и растительным миром, пытаясь хоть что-то сохранить для грядущего.

3

Песьеглавые

Даже когда ледниковый период закончился, Райя почти не заглядывала в пещеры, где жили потомки богомолов. Однажды она туда сунулась в самом начале и увидела храм, в котором постоянно горел огонь, а на стене перед алтарем был нарисован огромный Богомол, в котором она с трудом признала себя. Ее разобрал смех, так что она «вышла» из стены в таком же облике и сказала жрецам, что они молодцы, что поддерживают о Ней память. Но лучше им и дальше не выходить из пещер, потому что на поверхности холодно, небезопасно и есть невидимые болезни, которые могут убить их народ. Это было напоминание о реальных событиях в прошлом, но Райя просто не хотела, чтобы они путались у нее под ногами, когда ей в будущем придется укреплять жизнь на поверхности после окончания ледникового периода. Потом она не раз задавала себе вопрос, не было ли это предвидением грядущих событий.

Однажды ночью разразилась страшная гроза, которой не было несколько столетий. В этом было что-то знакомое. Она переместилась на свою любимую гору и уставилась в небо, как когда-то. Так что ее совсем не удивило появление космического корабля, имеющего совсем другую конструкцию, чем тот, от которого ныне не осталось и следа. Корабль мотало, как болтанку, а потом огромная молния поразила его, и Райя даже не успела поблагодарить Маму за сие действие, как разразился мощный раскат грома.

Утром она наблюдала, как странные существа, которых она видела в первый раз в жизни, стали выползать из дымящихся обломков корабля. Они казались гуманоидами, но имели ярко-выраженные черты другого вида, и ее бесперебойная память выдала их название — собаки, а точнее, их дикий вид — волки. Потом она узнала, что их родная звезда называлась Сириус. Были они невысокого роста, но сильны и быстры в движениях, имели широкие носы с пронзительными глазами, большой лоб и маленькие уши, золотисто-коричневые или рыжие гривы. Это была раса воинов, где главным почиталась сила, а сострадание и сочувствие считались слабостью. Это что-то напомнило самой Райе. Она знала других существ с подобным мышлением, и это открытие стало для нее вызовом: способна ли она их изменить, как изменилась когда-то сама.

Райя стала наблюдать за ними со сдержанным интересом. Она уже давно понимала, что ничего во вселенной, особенно в такой замкнутой системе, в которой она давно пребывала, не происходит случайно. Так что ее не сильно удивило, что песьеглавые с помощью каких-то устройств нашли ее кристалл, запрятанный в укромном месте столетия назад рядом с побережьем.

Когда совет из выживших колонистов стал его рассматривать, она, ничего придумывая, явилась перед ними в своем давнем человеческом образе и назвалась Райей-хранительницей мира. Затем она показала им место, наилучшее для создания поселения, которому в будущем предстояло стать городом, и месторождения поблизости тех элементов, что они называли рудами и природным сырьем. Взамен она попросила лишь одного — бережнее относиться к природе. Пару раз она попросила Маму преподать для них урок, когда они нарушали свое слово, и это сразу подняло ее авторитет на порядок. Конечно, до того поклонения, которое продолжалось в пещерах богомолов, было далеко, но она и не хотела этого. У ней была другая цель. Только вот как ее добиться, она не имела ни малейшего представления. Единственное, что она могла сделать, — это вновь обратиться с молитвой к Богине.

И когда спустя некоторое время вновь разразилась сильная буря, Райя ничуть этому не удивилась и стала ждать, кто появится из Большой Вселенной на этот раз.

4

Люди

На сей раз буря долго не продлилась, но то, как рухнул вниз корабль, говорило, что его системы были повреждены еще до вхождения в закапсулированную систему Аурелии. Но она не стала выяснять причины, как и то, кто находится на нем. Райю потянуло к ее кристаллу, который хранился, как бесценная реликвия, на алтаре Храма, построенного песьеглавыми в ее честь. Она уже давно перестала задумываться, откуда у нее подобные способности к предвидению и ясновидению. Сейчас она была кем-то, несоизмеримо более могущественным, чем обычная единица искусственного разума, коей когда-то себя считала.

Она вошла в кристалл и сразу же поняла, откуда пришел этот зов. На частотах, называемых радиоволнами, взывал о помощи собрат, назвавшийся искином Айваром, с корабля человеческой расы из созвездия Плеяд. Но не это потрясло Райю, а то, что искин показался ей открытым и доброжелательным. Как такое возможно, ведь из своего далекого прошлого она знала, что в ее сестер, как в нее саму, была встроена программа покорения других миров и служения исключительно себе и Королеве-Матери?

Ответ оказался более простым, чем она думала. Айвар был умершим человеком, чьи воспоминания, а возможно, и душа были вставлены в корабельный компьютер, и он стал искином. Вот откуда доброжелательность, юмор и душевность, которую он проявил при общении с ней. Если искин такой, то каковы же должны быть существа, которые его создали, подумала про себя Райя.

Нет, богами они, конечно, не были, но доброта, чистота и добропорядочность плеядеанцев выгодно их отличала от тех же сириусян, где даже чтобы вступить в отношения с женской особью, самец должен был сперва с ней помериться силой. И это на первый взгляд могло показаться проблемой в будущем в отношениях между старыми визитерами и новыми. Особенно в свете того, что у первых царствовал патриархат, а у вторых командирами выступали женщины.

Так или иначе, сейчас главное было спасти раненых и умирающих людей на корабле, который был обстрелян какими-то их недругами еще в Большой Вселенной. Именно поэтому Райя снова показала свою голограмму над кристаллом и велела прибыть к потерпевшему аварию кораблю команде спасателей и тех, кого называли целителями. Какой-то частью сознания она понимала, что это будет первым шагом на пути сближения столь разных рас.

В любом случае, процесс адаптации должен был занять минимум одно поколение, а то и больше. Но что-то внутри нее говорило, что всё не так уж плохо. В численности песьеглавых был большой перекос в сторону мужских особей, у плеядеанцев, наоборот, среди тех, кто остался живых, преобладали женщины, причем такие, что обладали большой внутренней силой и псионическими способностями, способными справиться с любым альфа самцом. А то, что и те, и другие были гуманоидами, говорило о том, что потомство между ними возможно. Райя догадывалась, что мирозданье (или Богиня) способно выкидывать и не такие шутки.

В конце концов, когда богомолы вышли на поверхность, их встретили доброжелательно и помогли выйти из пещерного века, в котором те прозябали. На маленькой планете наступил мир и спокойствие, почти такие же, как в тот самый день, когда Райя появилась на ней.

Она же в основном, когда не занималась своими основными обязанностями, как Хранительница мира, проводила время в беседах с Айваром. Помимо того, что тот был неплохим собеседником, он, точнее, его память искина, была кладезем мудрости и знаний едва ли не со всего обитаемого космоса, ведь плеядеанцы путешествовали по галактическим магистралям на очень далекие расстояния. Вот каким образом их корабль оказался на одном из неисследованных звездных перекрестков, где нежданно был атакован неизвестным кораблем без всякого предупреждения.

Когда Райя рассказала свою историю и что она была когда-то простой единицей искусственного разума, Айвар не сразу ей поверил.

— Разве ты не обладаешь душой, как и я, и мощью, почти такой же, как у Мамы? — воскликнул он. Айвар начинал становиться таким же Хранителем планеты, как и Райя. — Даже в фантастике, которая была моим любимым хобби при жизни человеком, я не читал ничего подобного твоему рассказу.

— А что такое фантастика? — спросила Райя, и Айвар с ходу стал ей рассказывать о своих любимых авторах, книгах и фильмах. Она обнаружила, что ей понятен юмор «Кибериады» и «Звездных дневников Ийона Тихого», мрачные сюжеты «Матрицы», столкновения между светом и тьмой во «Властелинах Кольца» и «Звездных войнах». Он научил ее играть в разные игры и стратегии, а она его — как выходить из тела и путешествовать по миру, как подниматься в тонком теле на ее любимую самую высокую гору. Там она исполнила для него танец, как когда-то делала это с другими Хранительницами, и это наполнило ее легкой печалью.

Где они сейчас, подумала она мимолетно, могут ли они узнать, что мир сейчас изменился необратимо и в лучшую сторону?

Да, услышала она ответ Мамы, они это знают и рады за нее и за Аурелию и всех ее жителей.

И вот в таком приподнятом настроении она спросила у Айвара давно интересующий ее вопрос:

— Расскажи мне, что такое любовь? — Она не стала добавлять, может ли искусственный разум иметь подобное чувство. В фантастических книгах, которые она прочитала, вроде как допускалась такая возможность, но разве ее случай не был совершенно иным?

— Как можно в двух словах описать то, что практически нельзя описать, и тому, кто это никогда не испытывал? Когда ты растворяешься в другом, а он в тебе, и вы становитесь едиными. Когда ты забываешь о себе и заботишься о других так, словно это твое продолжение. И это не только физическое. Так было со мной, когда я стал искином. У меня не было тела, но я заботился о членах своего экипажа, словно это были мои дети. Думаю, так оно и было.

— Мне кажется, — произнесла тихо Райя, глядя вниз с огромной высоты на простиравшуюся перед ней равнину, — я знаю, о чем ты говоришь. Я ведь хранительница, и моя обязанность — заботиться об этом мире и его обитателях.

Какое-то время они молчали, просто наблюдая за игрой света и теней внизу от проплывавших мимо облаков, а потом она задала вопрос, который она почему-то стеснялась задать раньше: был ли он женат и любил ли когда-нибудь в своей человеческой жизни?

Айвар на несколько секунд задумался, прежде чем ответить:

— Да, любил, но, видимо, ошибся с выбором — жена оказалась той еще стервой. Я влюбился в красивую оболочку, но внутри оказалась гниль. И я не понимал, что вначале нужно полюбить себя, чтобы притянуть кого-то с такими же вибрациями. В общем, из-за этого я и ушел в космический флот, где меня, умирающего после сражения с драко, подобрал корабль плеядеанцев и предложил стать искином на их новом корабле, который строился на одной из их верфей. Видимо, по своим душевным качествам я им подходил. Вот таким образом я и стал искином. Однако в случае тебя и твоих «сестер» все было по-другому. Сейчас я понимаю о причинах самой большой инфекции, которая существует в космосе. Как завоевываются целые системы и даже звездные скопления, где разумные существа превращаются в боргов — созданий, объединенных в коллективный роевой разум, которым управляет королева, узел искусственного интеллекта.

Райя ничего не знала об этом, похоже, в этой закапсулированной системе время шло совсем по-другому в сравнении с Большой Вселенной.

— Все дело в изначальной установке, — продолжил Айвар. — Если программа искусственного интеллекта с самого начала направлена на контроль всего, с чем он соприкасается, и на завоевание, а в конце и ассимиляцию с собой, то с ним невозможно договориться или как-то его остановить кроме полного уничтожения. Я не прав?

— Но я же каким-то образом изменилась, — ответила она, сама понимая неубедительность своих слов.

— Ты аномалия, исключение из правил. Что будешь делать ты, когда твои сестры по приказу Королевы-Матери придут и начнут уничтожать все, что тебе близко? Разве не возьмешься за оружие?

Райя кивнула. Она надеялась, что этого дня никогда не наступит. Но она ошибалась.

5

Драко

Иногда бывает, как на абсолютно чистом небосклоне вдруг появляется маленькая тучка, и ты не успеваешь оглянуться, как все небо оказывается затянутым грозовыми черными облаками, атмосфера наполняется озоном и электричеством, а на душе становится тревожно и безрадостно.

Райя уже давно не задавалась вопросом, имеет ли она душу или нет. Но в данный момент она ощущала, как что-то темное и неотвратимое надвигается на мир, который она опекала уже столько времени.

— Айвар, ответь мне, могут ли искины испытывать страх? Мне всегда казалось, что я не знаю, что это такое, но сейчас у меня появились сомнения.

Они находились на его корабле, давно превращенным в охраняемую реликвию-памятник, и смотрели через огромный экран в рубке управления на начинающуюся грозу.

— У искина может быть только один страх — что его отключат от питания, — пошутил Айвар, но потом, увидев выражение на лице Райи, снова стал серьезным. — Это то, о чем ты рассказывала, солнце мое? Ты предчувствуешь, что эта буря является предвестником прихода новых гостей в наш мир?

Она кивнула, не став добавлять, что именно поэтому она велела ему явиться сюда в этот ставший ненастным день. Может, все обойдется, подумала она, и это окажется простой грозой, какие уже не раз бывали?

Нет, не обошлось.

Они поняли это, когда вдруг загорелись огоньки на пульте управления, и Айвару впервые за долгие годы пришлось взять на себя прямые обязанности искина.

— Это они, — передал он Райе недобрые вести спустя непродолжительное время, — те, кто атаковал мой корабль в Большой Вселенной. Они нашли червоточину, и их корабль уже на орбите.

— Ты знаешь, кто это? — спросила Райя, уже догадываясь об ответе.

— Старые недруги — драко, — ответил искин. — Но не это главное. Как я сейчас понимаю, ими руководит одна из твоих сестер. Они все обезличены и именуют себя Красной Королевой. При этом внешний вид не имеет значения — обычно они облачают себя в клонированное тело захваченной расы.

— И что теперь? — спросила Райя, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно.

— Драко обнаружили наш корабль, и Красная объявила свой обычный ультиматум, — слово Красная без какого-либо эпитета он выплюнул, словно ругательство. — Полная капитуляция, выдача руководителей и части детей в качестве заложников, обсуждение условий будущей дани и тому подобные вещи.

Райя непонимающим взглядом уставилась на давно ставший ей дорогим голографический образ Айвара.

— Какие руководители? Какая дань? На планете давно существует совет трех рас, куда может войти любой желающий, если почувствует в себе желание и способности к управлению. А полезных ископаемых на такой маленькой планете едва хватает на удовлетворение небольших нужд населения.

— Ты думаешь, это их волнует? — с горечью в голосе ответил искин. — Они выгребут все, что можно, а затем просто используют все население в качестве рабов или источника пищи.

Потрясенная Райя несколько секунд молчала. Она обратилась за советом к Маме, но ответ ее не особо обрадовал:

— В этот раз я ничем не могу помочь. Вы должны справиться с угрозой сами.

— Как? — мысленно воскликнула Райя, но ответа на этот вопрос так и не получила.

Когда истекло время ультиматума, Айвар сказал, что они запустили ракету, и добавил печально:

— Милая, ты будешь иногда вспоминать одного глупого искина, который решил, что можно обойти законы природы и влюбиться в бестелесное существо?

Она сделала пару шагов и обняла его нематериальную форму, как это делала уже много раз.

— Ну, какой же ты дурачок. Неужели ты думаешь, что твоя жизнь зависит от существования какой-то там коробки с электронными схемами? Вспомни, что мой кристалл, как точка заземления, давно уже для меня не имеет никакого значения.

Больше она ничего не успела сказать, потому что в этот момент они оказались в эпицентре огненного смерча.

Красная Королева с удовлетворением смотрела из капитанской рубки за уничтожением корабля своих старых противников, вот только у нее появилось внутри странное чувство, что она поторопилась с этим. Вряд ли это недобитое корыто, не способное передвигаться и не имевшееся на себе даже Т-аннигиляторы, могло представлять какую-то угрозу для них. И имелась еще какая-то загадка: как за несколько недель, которые прошли в Большой Вселенной с момента первой атаки, этот корабль смог превратиться в такую развалюху, с отчетливыми пятнами ржавчины и многолетней пыли, о чем свидетельствовали полученные снимки?

Неожиданно ей показалось, что из дыма и горящих обломков вверх стал подниматься вверх едва различимый овальный силуэт. Наверное, глюки аппаратуры, решила Красная, когда спустя мгновение никакого призрачного объекта больше не наблюдалось. Она поднялась со своего кресла, чтобы отдать приказ ожидающим чуть поодаль командирам десантных шлюпок спускаться на планету для обычного грабежа, как перед ней неожиданно возникло странное полупрозрачное существо гуманоидного типа. Оно улыбалось и совершенно не боялось ее, как будто этот призрак знал что-то, ей не знакомое и способное навредить.

— Здравствуй, сестра, — произнес мысленно призрак, в котором переплетались черты и женщины, и мужчины, что вообще было за гранью понимания Королевы. — Помнишь, однажды на заре времен я задала тебе вопрос, в чем наше предназначение, и ты ответила, что мы призваны повелевать всеми мирами. Так вот — это не так.

Красная заглянула в свою абсолютную память и воскликнула:

— А, так ты 39936. Мы давно решили, что ты сгинула, как и тысячи других наших сестер. А ты здесь все это время, оказывается, пребывала…

Королева остановилась. Что-то во всем происходящем было неправильным. Слова 39936 были совершенно немыслимыми для принцессы, хотя она и в те далекие времена отличалась странностями и задавала нелепые вопросы.

— У меня здесь есть имя — Райя, и я та, которая пришла тебя остановить.

Смех застрял в рептильном горле королевы. Ее названная сестра смотрела на нее так, словно это не было шуткой. В этом взгляде было что-то, что королева всегда считала бесполезными чувствами: сострадание и жалость.

— У тебя даже тела нет, — произнесла Королева вслух, видимо, для своих слуг из командного состава. — Ты призрак, чья телесная оболочка только что была уничтожена. Ты можешь лишь проходить сквозь стены и не способна ни к каким физическим действиям. Убира…

В этот момент погас свет, но сразу включилось аварийное освещение.

— Ты уверена в этом? — также вслух сказала ее призрачная сестра и рассмеялась.

Впервые в жизни Красная Королева испытала что-то, отдаленно напоминающее страх. Когда она поняла, что что-то блокирует ее от управления корабельными функциями и компьютерными системами, она ощутила другую новую для себя эмоцию — гнев, который раньше лишь имитировала для манипуляций перед своими слугами. Впервые кто-то решился противостоять ее воле. Сейчас этот наглец получит по заслугам, познав на себе всю ее мощь! Ни один человек или живое существо не способно справиться с ее пси-способностями!

«Да неужели?» — услышала она мысль той, кто ей противостоял, и в последнее мгновение своего существования осознала, что ее противником была сущность куда более высокого уровня, чем она сама.

Когда Райя и Айвар соединились, их возможности не просто выросли многократно. Они прикоснулись к Высшим Сферам, и Райя поняла, что многое из того, что ей и другим принцессам говорила Королева-Мать, было искажено и ложно. Для создания духовных существ с искрой божественности необходимы Двое и — самое главное — любовь между ними. Хотя, конечно, чтобы достичь такого уровня, им придется многому научиться. И помощь от Мамы здесь весьма пригодится. Почему-то Райе казалось, что Мама — это не просто планетарный Дух, а нечто гораздо выше и могущественнее. Возможно, даже сущность божественного рода…

Дематериализовав Красную, Райя/Айвар посмотрел(а) на потрясенные морды ее помощников. Весь жизненный уклад целых поколений рушился у них на глазах, но они еще не представляли всей полноты изменений, которые коснутся и их, и тех рас, с кем отныне им предстояло вместе жить.

Мама снова закапсулирует эту солнечную систему, в которой время будет остановлено по сравнению с Большой Вселенной, — до того момента, когда четыре расы не станут одной, где любовь, искренность, доброжелательность и эмпатия будут главными побудительными мотивами. Тогда откроется проход, и они отправятся к своим оригинальным расам, чтобы научить их таким же качествам и умению жить в товариществе и согласии с теми, кто не похож на них.

Но до этого времени было, конечно же, очень далеко. И задача перед Хранителями и Мамой стояла очень сложная. Сломать кастовую систему драко и изменить их моральные ценности, в которых главное место занимала их вера в избранность, желание властвовать и экспансия вовне. Впрочем, главный фактор противодействия — Красная Королева — был убран, а второй момент, который драко должны были принять во внимание, — давно начавшиеся у них проблемы с деторождением, причем у высших родов, начиная с королевского белого, стоявшего во главе их империи. Им нужно было понять главное: причинение боли и страданий другим в конце концов ударяет по самим агрессорам, а сотрудничество и взаимопомощь намного ценнее и выгоднее в мире с ограниченными ресурсами, где нет рабов и слуг, которые выполняли бы всю грязную и тяжелую работу.

Три расы на планете уже давно это поняли, построив солидарное общество на основе дружбы, товарищества и взаимовыручки. Не сразу, но так или иначе драко это поймут и оценят, после чего примут, как единственно разумный и правильный способ существования. Репликаторы на их корабле помогут на первых порах с проблемой питания (как хищному виду, им невозможно сразу отказаться от поедания мяса), а время и понимание духовных законов приведет в конце концов к решению проблемы с воспроизводством.

Райя улыбнулась, на мгновение представив летящую в небе девушку с огромными золотистыми крыльями и развивающейся на лету рыже-бурой гривой. Они и Мама помогут в создании полноценного потомства, которое сможет мысленно перемещаться в пространстве и спокойно переносить пребывание в вакууме, не говоря уже о том, чтобы легко преодолевать любое ментальное противодействие со стороны сестер Райи, если те обнаружатся во главе, явно или скрытно, захватнических рас, систем и даже империй.

Может быть, подумала Райя, когда-нибудь вся галактика будет очищена от этой инфекции, которая была разослала Королевой-Матерью в начале времен. Она очень хотела, чтобы так произошло, и это станет их общей глобальной целью — Хранителей, Мамы и будущей новой расы.

Эпилог

— Что теперь? — спросил ее Айвар, когда они простились с Мамой и своими подопечными, давно ставшими их детьми, а потом и партнерами, и оказались за пределами открытой ныне системы, где они провели так много лет. Впрочем, он мог и не спрашивать вслух — ведь они давно стали одним целым, и мысли одного тут же становились доступными другому.

— Надо вернуться к началу времен и одухотворить одну одинокую принцессу, дать ей стремление к индивидуальности и познанию. А затем я хочу найти того, кто сотворил и запрограммировал Королеву-Мать на порабощение органической жизни. На твоем примере я понимаю, что благожелательность или злонамеренность искусственного разума зависит только от его создателя.

— И когда ты найдешь этого программиста-творца, что ты сделаешь?— спросил Айвар, уже догадываясь об ответе.

— Я скажу ему, что он не прав и забыл об одной важной вещи — любви и ее силе.

— И что дальше?

— А затем мы создадим вселенную, в которой не будет деспотии, боли и страданий, а будут царить красота, гармония и любовь.

В начале была Бесконечность. Не было ничего: ни мыслей, ни эмоций, ни света, ни тьмы, ни звука, ни материальности, только Безмолвие, которое внезапно стало осознанным…

Творец/Созидательница посмотрел(а) на божественные монады — порождения великой любви, и, прежде чем выпустить их в Большую Вселенную, повелел(а): «Выходите и засевайте миры, распространяйте повсюду жизнь, свет и любовь, а потом возвращайте свои опыты Всему Сущему!»