Танец двух бабочек над космогрязью
Ошибка, это была ошибка… Надежда, рождённая танцем ярких бликов в до того непроглядной тьме; надежда на то, что мы пробили путь к Солнцу — оказалась напрасной! Это был всего-лишь блеск лазерной артиллерии с "Воителя". И нас, и Землю за нашими спинами, по прежнему окутывала плотная вязкая "шуба" всей той космической пыли, да просто откровенной грязи, что осталась после убийства Луны кометой Ренана-Ульмана.
— Воитель, прием, это Космос-Восемь. Отставить огонь, вы нас поджарите! — с яростью и страхом кричал бортрадист в микрофон, но в ответ слышался лишь шипящий звуковой хаос. Радар тоже не мог нам помочь, сначала там то и дело вспыхивали искорки крупных объектов с хорошим магнитным откликом, теперь вот уже полчаса как одна пустота, сколь не усиливай сигнал, вязкая слишком пыль.
Это облако пыли, куда нас занесло, было особенно плотным — а может в эту боевую смену мы наконец встретили сами недра Луны?! И, значит, мы на полпути к Солнечному свету, а учитывая, что планета за нашими спинами плюс ещё тянет своей гравитацией весь этот мусор навстречу нам, то мы увидим Солнце даже чуть раньше… Ведь оно же там, оно всегда там, мы просто его потеряли на время… Яркое, сияющее, с доступным и бесплатным теплом и светом, от которого зеленеют листья деревьев... Но это лишь мы, экипаж, увидим его — а нужно сделать так, чтобы лучи доходили до самой Земли. А это будет сделать как и прежде непросто, но мы убедимся, что у пыли есть граница!
Нам всем ещё повезло, что комета Ренана-Ульмана неслась к Луне из-за спины Земли, а потому при столкновении с золотоликой спутницей, при этой космической катастрофе — пусть и не галактического масштаба, но чреватой-таки гибелью жизни на Земле — да, повезло, что осколки Луны от взрыва разлетелись прочь, дальше и во все стороны, как в невесомости и бывает, при распространении пламени, например... Земле досталась лишь десятая, пятнадцатая — тут расчёты разнятся — ну, от силы, двадцатая часть лунного вещества.
Если однажды Царица Ночей и правда была рождена из самой Земли, выдрана будто клок, при столкновении с может и подобной же кометой, то вот и пришло время вернуться Луне обратно в лоно Земли вроде как... таким вот, страшным для всех образом. И вернуться не целиком — Луна теперь разлетится по всей Солнечной, да.
Осколки её там сожжёт Солнечный ветер или их затянет, со временем, на орбиту Марса. Так говорили нам астрофизики в Штабе Ликвидации Лунной Катастрофы — ШЛЛК. На самом-то деле, это планете грозила катастрофа, Луне-то уже ни холодно, ни горячо; её просто нет. А при этом, уже были у некоторых смелые идеи о Новой Луне, как и из чего её строить. Да уж, случись человеческой расе выжить, вернуть безопасность, свет и тепло: мы непременно придумаем, как создать на орбите Новую Луну. Но это пока столь далёкая мечта, что место её — в глубокой тени, за другой, более важной и насущной мечтой... о свободе от мрака, орбитальной пелены из пыли и грязи.
Мы же тут, на передовой Очистки и Светопоиска, мы должны вернуть закаты и рассветы всем обледенелым городам. Люди там уже на грани, столь многие больше не могут ждать тепла и света… Семьи, живущие в пещерах близ геотермальных источников, целые поселения возле турбин атомных электростанций с их теплом; и костры, костры, костры… Планета Костров. Человек ныне жжёт, что не попадя, коптя итак серое небо снизу. Но самое интересное, что чем черней будут небеса, когда в них гравитация затянет извне ещё миллион тонн космогрязи, тем теплее станет Пепельному Человечеству — так рассчитали климатологи, футурологи, кто ещё там — ибо вся эта масса космогрязи, распластанная в стремительно холодеющей ныне атмосфере, создаст мега-парниковый эффект; плюс деревья загнутся без света: прощай кислород... всё это хоть и не сразу произойдёт, но непременно: Душная Земля.
Наша эскадра сжигает мусор лазерами, а большие осколки дробит ракетами, для слишком уж громадных — размером со скалу кусочков Луны — на борту каждого корабля есть ядерное оружие. Крейсер Воитель сегодня работал с нами в одном секторе, изначально оба корабля шли параллельно, но видимо их, также и нас, очень уж увлекла борьба с космогрязью, и мы каким-то чудом-античудом, оказались невидимками друг для друга, которые стоят напротив, едва ли не лицом к лицу, и палят при этом бездумно перед собой... потому, распознав впереди блеск орудий Воителя, мы пытались снова и снова выйти на связь — "Воитель, приём, это Космос-Восемь...", чтобы только нас не спалили дружеские, но шальные лучи и ракеты. Радист упорно вызывал их, но я понял, что...
— Они нас не слышат, — сказал я радисту. Тот обернулся и вместо затылка передо мной оказался его белый лоб, а выше: взлохмаченные, рыжеватые волосы. В широко раскрытых глазах застыл немой вопрос: "И что теперь делать?"
Я подумал. Противоход бесполезен — если сейчас пятится, так они скорее примут нас за глыбу, да ещё к Альма-Матер плывущую... манёвр разворота — очень рискован из-за тех же летающих глыб. Гипердвиж не включишь без разгона и расчёта точки прибытия. Навстречу Воителю тоже форсаж не дашь — опять, опасность летающих глыб, да плюс на их оружие так больше шансов нарваться там. Патовая вроде ситуация, если только что-то абсурдно внезапное не придумать. И я выдал команде:
— Нужно жечь мусор дальше! Они увидят наши лазеры как и мы — их. И ещё предлагаю дать залп ракет по краю облака, левый угол сорок-пять градусов с отсрочкой взрыва на полторы секунды!
За моей спиной раздался хриплый голос капитана:
— Стрелок, ты в раж опять вошел?! Ты же видел эти камни до того на радаре! И они теперь как мины в этой гуще вокруг. Ракета может рвануть прямо у нашего борта, едва вылетев… И если взрывать край облака, то все дрейфующие там булыжники из-за ударной волны ускорятся и станут метеорами, что нам обшивку в решето превратят! Мы всегда бьём строго перед собой и мы всегда должны знать, где наши партнёры! Какого чёрта мы потеряли их, штурман?
Похоже, штурман пожал плечами, ничего не сказав — его место располагалось за моей спиной.
Но капитан был прав: предложение моё было слишком уж безрассудным. Желание пробиться к Солнцу иногда ослепляет мне разум, и я не учитываю риски, игнорируя физику космоса. Будь капитаном я, возможно рискнул бы кораблём и экипажем, ибо там, где то там… Потому я и не капитан; профориентация с применением гипноза однозначно не рекомендовала меня за штурвал. А вот за гашетку: да! Очень даже пожалуйста. Психологии кэпов и ганменов очень разные, всё-таки. Ганмена нет без риска, кэпа — без мудрости.
Внезапно для себя возражаю:
— Экипаж при таком ракетном ударе можно спасти, разместив в аварийной капсуле и переждать в ней, снаружи, за левым бортом корабля, если бьём турелями справа… — но завершать фразу идеей "пока правый борт будет под атакой нами рождённых метеоров, мы переждём, а обшивку залатают боты потом", я не стал. Каждый нормальный капитан хочет сохранить свой корабль, ибо без него он уже и не капитан даже… Зря я это, зря продолжил настаивать. Рапорт подаст, похоже. Он молча смотрит на меня не мигая, чёрные усы иногда подрагивают, словно он что-то шепчет. Пуговицы с позолотой на синем мундире бликуют под лампами как солнечные зайчики.
Внезапно он как подкошенный падает в командирское кресло и срывает фуражку с головы; и с каким-то минорным надрывом, раненым медведем, рычит:
— Да никогда мы не увидим это чёртово Солнце!!! Три месяца, изо дня в день эскадра на службе... Мы заступаем, потом они, потом снова мы — а толку? Ты видел хоть один лучик звезды за всё это время, стрелок? — он тычет в меня пальцем, потом в рыжеволосого радиста, — а ты?
Мне почему-то хочется перекреститься. Каждый из нас хоть раз спрашивал себя: не напрасно ли... Первое время, когда космогрязь ещё не добралась до Земли, действующие тогда правители, чтобы сохранить свои места на выборах, достичь большего расположения граждан, вбросили версию, что это они, сообща, прикрыли Землю Луной от кометы; скорректировав лунную траекторию при помощи орбитальных линз, усиливших солнечное излучение в десятки раз и создав на Луне "плазменный полюс"; добавив потом ещё серию взрывов на лунной орбите, давших импульсные резонансы и ускоривших её движение, и тогда якобы Комета Смерти влетела в неё, как в щит перед планетой, а не в саму Землю… Вот уж фантастика! И все рукоплескали. Верили, раз умно сказано. А я хоть и не верю никому и ничему сразу, но служба обязывает к известной доле лояльности, хотя бы к отсутствию критики, так и живём.
Астрономам же, которые говорили, будто Земля была не в том орбитальном положении, когда до неё добралась пылающая странница галактических глубин, да, совсем не в том положении, чтобы Луна могла встать между ними, говорили они, ведь комета летела не прямо на Землю, но пролетала сбоку от неё, Луна же оказалась потом у летуньи просто на пути... таким астрономам закрывали рты разными способами, от проплаченных насмешек в прессе, до угроз и обвинений в "идиотизации" своих сограждан, и реального лишения трибун и должностей... на время — правители хотели выглядеть героями, спасшими планету — но скоро их уже сочли её могильщиками, начали плевать в портреты, и тут вдруг стало почётнее выглядеть лжецом, чем таким могильщиком, вот они скопом и признались в грязном пиаре. Что ж, не впервые такое в мире — врали греки, врали римляне, китайцы... все. Всё своим чередом, то есть.
— Жги мусор дальше, — хрипит Капитан, — давай за работу, стрелок. У нас нет больше информации из пыли, вся надежда на мои глаза и твои пушки, ну на уши его вон ещё... двину корабль на малом ходу вперёд, мы ведь сейчас не знаем даже, в какой именно стороне Воитель, откуда палит. Потому просто потихоньку вперёд.
Радист меняет диапазоны частот и шипенье становиться то хрустом, то писком. Я поднимаюсь по трём ступенькам и сажусь за пульт стрелка-наводчика. Успевшая уже стать прохладной, гашетка на штурвале управления лазерной установкой, впитывает от моей ладони тепло. На экране передо мной — чернота. В центре экрана — перекрестье прицела. Меняя фильтры, я выбираю фиолетовый, так участки с повышенной плотностью "грязи" видны лучше, они более мутные... Целюсь в них, жму гашетку и фиолетовые сумерки на экране озаряет острый прямой луч. Движением кисти влево-вправо, выжигаю пыль в пепел. Он более легкий и не имеет целенаправленного движения в атмосферу планеты, разлетаясь в стороны. Лазерный луч сталкиваясь с пылью теряет скорость света и становиться чем-то вроде плазмы, газом, что разогрет в тысячи градусов Цельсия, потому им удобно работать… Иногда рука немеет и в глазах пляшут мутные пятна — встряхиваю кисть, бросив рычаг, и потом вновь жгу и жгу и жгу орбитальный мусор, зажмурившись…
— Космос-Восемь! Приём! Вы нас сожжете! Мы слишком близко! У вас там стрелок ослеп что-ли!
Я прекращяю огонь. "Воитель" пробился к нам сквозь помехи. И кстати, его скрывал такой плотный туман пепла от сожженной пыли, что хоть в десять глаз смотри — не увидишь.
— Как вы там, парни? — наш кэп рад их услышать.
— Нормально. Потеряли ориентир, — приходит ответ в динамике.
— Орлов, это ты? Флот доверил тебе крейсер с вооружением первого класса и ты заблудился в трёх соснах?
Дальше два капитана начинают свой обычный трёп и шутки на оперативном канале, но я их не слышу…
...Когда "Воитель" летел впереди поперек нашего корабля — возникла некая паразитная локальная турбулентность грязи у его борта и в этом что-то… что-то...
Две бабочки из далеких солнечных дней танцевали передо мной однажды танго над зеленой травой. Мы ведь можем создать эдакий "водоворот" и утянуть в его воронку кучу этой мерзости-пыли! И чем её больше соберется, тем она сильнее будет затягивать всю окружающую дрянь в осевой эпицентр... А потом мы всей Эскадрой Очистки сожжём мерзость со всех сторон лазерами!
— Капитаны! Есть план!
— Кто это у вас там?
— Хах, это наш стрелок, что отстоял честь Космоса-Восемь, чуть не спалив вас в отместку за то, что вы били по нам…
— Чего он хочет?
— Послушаем…
Выслушав, они решили попробовать эту идею даже без компьютерного моделирования. Может, настроение у них было такое. Антенны теперь проснулись и корабли хорошо "видели" друг друга, а от нас, их стрелков, зависела только бешенная расчистка пути перед носами своих кораблей.
— Бей так, чтоб аж реактор погасить! — напутствовал меня кэп. И пристегнулся ремнями в кресле пилота. Мои руки сжимали гашетки, его руки сжимали штурвал.
И, через пару кругов расчистки и туннелирования, два массивных корабля на высоких скоростях нарезали круги. Корабли носились один за другим, на нужном отдалении, придавая мусору внутри траектории кольцевых полётов, внутри "трассы", тоннеля — вращательное движение. Прошёл почти час и около сотни таких витков вокруг импровизированного, до того не существующего эпицентра-оси внутри пыльного облака... Дальше, пыльный торнадо в вакууме раскручивал уже сам себя. Корабли расширили радиус "гонки", предупредив соседние экипажи о параметрах и сути своего манёвра...
И всё пространство словно-бы стало светлеть…
Ещё до того, как на Земле услышали о наших танцах бабочек, я разглядел в иллюминаторе отчётливо белые проблески где-то там, а потом и совсем уже близко…