Смог ли бы ты вспомнить моё имя?
Зима в этом году не порадовала снегом. Цифры перекидного календаря, что стоял на рабочем столе рядом с миниатюрной копией «Саграда Фамилия», говорили о приближении Рождества, но по ощущениям не наступила ещё и середина октября. Снег выпадал лишь пару раз, да и то моментально таял.
Столешница стола практически не виднелась под ворохом раскрытых альбомов, авторских книг по архитектуре и старых проектов. Обычно они дарили вдохновение, но не в этот раз. То ли творческий кризис, то ли просто не было того, что дало бы толчок.
Коричневое кашемировое пальто соскользнуло с деревянной вешалки и оказалось на плечах хозяина. Пара фраз помощнице Аннет и через две минуты в лифте и ещё три ходьбы через холл, здание офиса отразилось в зеркале заднего вида раритетного «Plymouth Road Runner».
Допотопная кассетная магнитола заполняла салон тягучий голосом Эриак Клептона:
Смог ли бы ты вспомнить моё имя,
Если бы мы свиделись с тобою на Небесах?
Было бы оно таким же,
Если бы мы свиделись с тобою на Небесах?1
Деррик открыл окно, и холодный воздух тут же ударил в лицо, скидывая саван разочарования. Времени было мало, но оно ещё было.
Минуя быстро застраиваемый Даунтаун, пересекая железную дорогу, по которой время от времени громыхали составы с фюзеляжем «Boeing», автомобиль несся к набережной. Точнее её подобии. Узкая дорога серпантином петляла по кромке береговой линии, словно создавая барьер, призванный защитить город от океана.
Вдалеке виднелись контейнерные горы доков и приплывшие из Китая сухогрузы. Где-то поодаль был яхтенный причал. Хоть какой-то живописный уголок в индустриальном царстве.
Это только в «Не спящих в Сиэтле» город кажется прекрасным, и местами он таким действительно был. Но это лишь одна его сторона. Вторая — типичный промышленный центр, забитый утилитарными строениями, а не изысками архитектурного мастерства. И именно это требовалось изменить…
Темнело зимой рано, так что к тому моменту, когда старенький «Plymouth» остановился возле высотки, пентхаус которой стал «Крепостью одиночества» Деррика, успела зажечься уже не одна звезда, а половина созвездий северного неба.
Стакан бурбона, вид из панорамного окна и Рэй Чарльз скрасили вечер. Хотелось напиться, но алкоголь не решает проблемы. Он может лишь на время дать утомленному мозгу отключиться. Но сейчас большего и не требовалось.
Беглый взгляд на стену трофеев. Дипломы бакалавра и магистры архитектурного направления Корнелльского университета, награды, благодарности. Каждая из них — ступенька к настоящему, но на пути к успеху, ты вечно оставляешь позади то, что уже создал. Это словно чаша таланта, из которой ты черпаешь идеи, понемногу осушая, пока на дне не остаётся лишь жалких капель.
Деррик закрыл глаза, пытаясь вспомнить светлые моменты своей жизни. Обычно это придавало сил. Обычно…
Вместо Рэя Чарльза зазвучал мелодичный голос Норы Джонс, призывавшей убежать с ней в ночь2.
Стакан с бурбоном чуть не выпал из рук от удивления. Деррик открыл глаза и обомлел. В окне напротив него над горизонтом зависла огромная фиолетовая с огненными прожилками луна. Этого не могло быть. И дело вовсе не в необычном цвете или колоссальных размерах земного спутника, и даже не в том, что на месте окна зияла пустота, обрамленная каменной аркой. А в том, что вид из пентхауса открывался на бухту Эллиотт, то есть на Запад…
Поставив стакан на стеклянный газетный столик, архитектор медленно подошёл к арке. За ней оказался небольшой карниз, обрывающийся пропастью. Внизу сверкали огни большого города. Вот только это точно был не Сиэтл. Город казался одновременно и большим, и маленьким. Словно сам не определился каким он хочет быть.
Хотелось разглядеть получше, но высота выглядела запредельной. Далеко не тридцать пятый этаж. Казалось, что старинное каменное здание, в котором оказался Деррик словно парило в небесах, а внизу медленно плыли розовые облака, словно сладкая вата в парке аттракционов. А в вышине можно было разглядеть бескрайний Космос с мириадами галактик, и переливы северного сияния.
Где-то вдалеке возвышался пик неприступной скалы, на вершине которой можно было разглядеть готический собор. Свет от фиолетовой луны пронзал его витражи, играя всеми цветами радуги. Отсюда могло показаться, что именно так и получается северное сияние на небе. Немного в стороне мерцал одинокий маяк, пронзая облака ярко-оранжевым лучом.
— Всегда хотела добраться до маяка, но кажется это невозможно. Каждый раз, стоит к нему приблизиться, как он отдаляется на первоначальное расстояние. Думала, что это колдовство, но потом поняла, что свет маяка — это свет наших несбыточных желаний. Они всегда освещают нам путь по жизни, оставаясь недостижимыми. Ведь если достигнуть их, то получается уже и стремиться не к чему. И ты начинаешь медленно угасать. Ведь уже нет этого зовущего к себе оранжевого луча. Не о чём мечтать и надеяться.
Деррек испугался бы внезапного собеседника, взявшегося из ниоткуда, но вещи, случившиеся пару минутами, ранее исчерпали его лимит на удивление.
Бесшумно кто-то подошёл сзади, словно призрак. Миг, и молодая девушка оказалась рядом. Она прошла сквозь арку, села на край карниза, свесив ноги и стала ими непринуждённо болтать как ребенок.
С виду девушка казалась вполне обычной. Лёгкое летнее ситцевое платье фиалкового цвета в тон к голубым глазам. Длинные кудрявые каштановые волосы и улыбка, которая заставляла сердце биться сильнее.
— И всё же тут безумно красиво, — девушка зажмурилась и потянулась будто кошка.
— Красиво, — Деррек осторожно сел рядом, стараясь не смотреть вниз. Не то, чтобы он боялся высоты. Просто не хотелось полететь вниз. — А где находится это тут? Я сплю или быть может умер?
— Быть может и то и другое. А может даже третье. Не знаю, как вы попали в мой мир.
— Так это ваш мир? — в голосе архитектора читалась ирония.
— Мой, — спокойно ответила девушка, не показывая вид, что нотки сомнения собеседника её зацепили. — Я создавала его шаг за шагом. Вначале появился маленький коттедж на берегу озера с кристальной чистоты водой, в которой плавали золотые карпы. Дорога к нему пролегала через садик с розами и гиацинтами.
Девушка снова зажмурилась. В этот раз словно вспоминая.
— Потом появилась тропинка. Она петляла между холмов, на развилке разбегаясь в пшеничные поля на юге и горы на севере. У подножия гор есть красивый хвойный лес, вечно затянутый мерцающим туманом. Если идти этим путём, огибая горы, можно выйти с багрового океана, что начинается из звёздного водопада, который чуть ниже третьей луны, что встаёт на Северо-Западе. Правда она и не луна вовсе, а вечный месяц. Он сияет словно селенит в оправе из розового золота. А если сесть на воздушный фрегат, можно взмыть в небеса подобно ангелу и миновать океан. А по другую его сторону… Мы сейчас.
Девушка посмотрела вниз. В её руке появился листок бумаги, из которого она сделала самолётик и запустила в полёт.
— Ты очень похож на ангела. Может ты он и есть, — на озорном, слегка склоненным вбок личике появилась улыбка.
Архитектор невольно повернулся к тому месту, где в обычное время висело зеркало. В нем отражался всё тот же Деррик, которого он знал вот уже сорок лет. Сильные скулы, немного крючковатый нос, глаза цвета замёрзшей воды, русые волосы, с сединой на висках и парой серебряных прядей на макушке. Подтянутый торс, элегантные кисти рук и немного сутулая осанка.
— Я не ангел. Это точно.
— Как ты можешь знать это точно? А что, если ты ангел, который просто забыл об этом? Видела, как они иногда летают возле Собора на скале.
— Ну разве что так, — Деррик улыбнулся, тем самым прекращая не начавшийся спор. — Ты хотела рассказать про город под нами.
— Город был тут, когда фрегат приземлился. Со своими особняками в колониальном стиле и небоскрёбами, дворцами и замками, как этот, ступая по каменным коридорам которого ощущаешь запах вечности. А ещё с маяком и Собором на скале.
Нора Джонс запела «Ты не нравишься солнцу». Девушка тут же подскочила и стала, кружась танцевать по комнате, подпевая:
И сегодня ночью мы можем разжечь пламя
в открытом поле за колючей проволокой.
Незаметно прокрадись мимо спящих псов,
и принеси мне частичку себя, которую я смогу сохранить3.
Она, незаметно взяла Деррика за руки и потащила танцевать вместе с ней. Архитектор пробовал сопротивляться, но потом, неожиданно даже для себя, стал двигаться так со своей спутницей.
Когда музыка закончилась, девушка грациозно опустилась в его кресло и стала изучать награды и дипломы на стене.
— Знаешь, мне всегда снится один и тот же сон? В нём я оказываюсь в другом мире. Он совершенно чужд для меня. Там много хмурых людей. Наверное, они потеряли свет своего маяка, и теперь блуждают в темноте. И я сама в этом мире такая же. Меня зовут Лорой Эткинсон. Работаю в здании на пересечении Девятой Авеню и Медисон Стрит. Занимаюсь делом, которое мне не интересно, но отдаю ему всю себя без остатка. Плачу по счетам, на праздники пропускаю стаканчик другой, и слушаю комплименты от нашего менеджера. Он занудный и совершенно неинтересный, но ему все боятся сказать об этом. Я тоже боюсь. Так и живу. Обычной жизнью. Хожу в гости и на маникюр, слушаю сплетни в женском туалете, по вечерам смотрю комедии и даже смеюсь над ними. А потом просыпаюсь. И снова возвращаюсь в свой мир. Мир, где нет преград и возможно всё.
Деррик достал ещё один стакан, наполнил оба, предложив один из них девушке.
— А как тебя зовут тут?
— Анаиэль. Это имя напел мне ветер, а ему подсказал ангел Боамиэль, что живёт в Соборе.
— Я Деррик.
— Ты не похож на Деррика, — девушка отсалютовала стаканом и подошла к виниловому проигрывателю. — У тебя тоже есть другое имя. Просто ты его не помнишь. Мы обязаны его найти. Спросим у Боамиэля. Идём!
Анаиэль поставила стакан, схватила Деррика за руку и потащила к окну, столь стремительно, что он даже не успел ничего сказать. Миг…
Он открыл глаза, опасаясь увидеть, как стремительно летит в бездну. Но полет не был столь стремительным. Они вдвоём стояли в корзине воздушного шара, купол которого словно сшили из звездного неба. Даже пара комет огненным болидом пронеслась из одного конца шара в другой.
Шар приземлился на берегу залива. Набережная, очень похожая на ту, что Деррику предстояло изменить в Сиэтле, поражала своей красотой. Это была узкая терраса, нависающая над самой кромкой воды. Стеклянный купол, по которому текли розовые водопады скрывал ветку метро. Зайдя в один из вагонов, они проехали пару-тройку станций, любуясь китами в заливе и крышей в виде иллюзорного космического пространства.
Выйдя на одной из станций, они оказались в центре города. Это был обычный город. Ничем не примечательный и волшебный одновременно. Стены были украшены граффити в виде тех самых видов, что архитектор недавно видел из окна. Здания представляли собой готические дворцы и романские замки из стали, стекла и камня. Утилитаризм форм дополнился эстетикой природных линий. Всплеск волны, изгиб холмов.
Девушка завороженно смотрела на город, каким она его ещё никогда не видела.
— Что-то меняется, — удивлённо произнесла Анаиэль. — Город становится другим.
— Возможно ты создала это для нас.
— Не я. Это создал ты.
Деррик пожал плечами, но ничего не ответил. Он лишь любовался тем великолепием, что видел вокруг и старался запомнить каждую деталь, в надежде вспомнить, когда сон развеется. А девушка, украдкой, стала наблюдать за новым спутником. Она не понимала, как он оказался в её мире, но знала, что с собой он принёс изменения. Может даже те самые, которые она так давно ждала.
Витиеватые створки ворот в парк оказались открытыми. От них, вглубь парка вела стальная тропинка. Где-то вдалеке она взбиралась на скалу. Хаотично раскиданные фонари освещали пространство вокруг маленькими полумесяцами. А над головой зависло три настоящих луны.
Эту дорогу девушка уже знала и уверенно вела к цели. Лишь в одном месте она остановилась. Они стояли на небольшом пригорке, с которого открывался вид на дерево с кроной в виде сердца. Под ним стояла небольшая скамейка, на которой с трудом могли поместиться двое. И то, при условии, что сидеть будут обнявшись.
— Нам туда? — растерянно спросил Деррик?
— Нет. Но может быть однажды… Может быть однажды…
Время пролетело незаметно. Если оно вообще существовало в этом мире. Когда до Собора оставалось рукой подать, Деррик отметил, что вблизи он казался совершенно иным. Не было витражей и воздушности. Стены словно состояли из темной материи, через которую просачивались звёзды-светлячки, еле заметно мерцая.
— Отсюда собор выглядит иначе, — архитектор с интересом изучал находки стиля, искренне завидуя своему более талантливому коллеге, воздвигшему столь грандиозное сооружение.
— Так и должно быть. Любая вера манит своим светом, но приблизившись к ней, ты познаешь сколь много тайн в ней сокрыто. И лишь войдя внутрь, ты находишь все ответы.
Анаиэль осторожно потянула на себя огромную створку, размером со Статую Свободы, будто она не весила и грамма.
За ней манил неизведанностью величественный, окутанный светом звёзд зал.
— Ты идёшь? — с сомнением спросила девушка, глядя на Деррика.
Архитектор не ответил. Он осторожно взял руку спутницы в свою и сделал шаг навстречу неизведанному.
Презентация у мэра прошла на ура. Конечно, ещё предстояли формальности тендера и рутинная работа с контрактом, вечная возня с подрядчиками и субподрядчиками, но это уже детали. Главное — выражение лица градоначальника. По нему сразу стало понятно, что он в лепешку расшибётся, но победит именно этот проект. Все знали о его давней мечте сделать из Сиэтла новый центр притяжения рядовых американцев и крупных бизнесменов, уверенно бросив вызов конкурентам из Лос-Анжелеса и Сан-Франциско. И сегодня он понял, как это сделать.
«Его маяк всё ещё не погас», — про себя подумал Деррик, прощаясь и спеша на встречу, не менее значимую для него, чем эта.
Менеджер проходил узким коридором, неосознанно, совершенно мимолётно обращая взор на личные вещи внутри — двери не были предусмотрены по требованиям. Все должны знать, чем ты занимаешься, а точнее, что не занимаешься чём-то своим.
Она не любила всю эту суету и не рвалась домой. Именно поэтому менеджер знал, что она всё ещё на работе, подбивает отчёт. И тем больше было удивление, когда за столом никого не оказалось, а на столе лежала записка, на которой изящным почерком начертали лишь одну фразу: «Ушла на танцы, Лора». Рядом лежала небольшая записка, в которой некий Камаэль приглашал в блюз клуб на вечер Норы Джонс.
Они сидели, обнявшись на небольшой скамейке под деревом с кроной в виде сердца и смотрели на свет далёкого маяка. Она прижималась щекой к его груди, а он гладил её по волосам и тихонечко пел:
Незаметно прокрадись мимо спящих псов,
и принеси мне частичку себя, которую я смогу сохранить3.
Она осторожно приподняла голову и поцеловала его.
— С годовщиной, любимый, — её улыбка была как в день их знакомства. — Спасибо, что пришёл в мой мир.
— Спасибо, что создала его для нас, Анаиэль, — Камаэль крепко обнял возлюбленную.
В свете трёх лун обнимались и их крылатые тени.
Примечания:
1. Eric Clapton — Tears in heaven
2. Norah Jones — Come Away with Me
3. Norah Jones — The sun doesn't like you