Бозон Хиггса

С любовью ко всем кофейням мира.

 

Первым в кофейню приехал Антон. Он всегда приходил на встречи заранее, чтобы успеть проникнуться атмосферой. Поприветствовав баристу Алису, он устроился за угловым столиком и принялся листать соцсети в ожидании остальных.

Долго ждать не пришлось: в кофейню ввалились Люба и Ксюша, две подружки учительницы младших классов. Обнявшись с Алисой, они подсели к Антону, но тотчас же решили, что в углу слишком мало места. Антон был мгновенно отправлен сдвигать два соседних стола на середину зала, а девушки достали из пакета летучих мышей и пауков из папье-маше и принялись украшать кофейню.

В самый разгар подготовки к празднику с улицы ворвался Слава. Комната тотчас наполнилась его звонким голосом. Он выхватил из ксюшиных рук охапку бумажных пауков и принялся щедро посыпать ими окружающих.

Неразлучная парочка, Френки и Андрей, приехали последними, опоздав ровно на полчаса. Антон давно подозревал, что за их педантичные задержки отвечает Френки. Она любила странные книги по этикету, и он не сомневался, что в последней из них имелась глава про опоздания. Андрей же всегда был душой их компании. Едва он вошел, девчонки поспешили броситься ему на шею, а парни — пожать руку. После окончания шумных приветствий все уселись за стол.

— Друзья, я видеть вас в полном составе, — взял слово Андрей. — Сегодня особенная ночь, когда никто не должен оставаться в одиночестве. Все знают, что в канун Хеллоуина проклятые души выходят на охоту, и горе тем, кто решит провести эту ночь не в компании.

— Ура! — закричали Люба и Ксюша. — Хотим призраков!

­— Предлагаю напиться до зеленых чертиков, — поддержал их Слава, размахивая кофейной кружкой.

Остальные засмеялись. Только Алиса, колдующая за стойкой, погрозила Славе пальчиком.

— Никакого алкоголя не будет, — поспешил успокоить её Андрей. — Сегодня я подготовил для нас другое развлечение.

— Ну во-о-от… — разочарованно протянула Люба. — А я-то надеялась повеселиться.

— Странное у тебя представление о веселье, — заметил Антон.

Спиртное он не одобрял.

— Друзья, сегодня мы будем рассказывать друг другу страшные истории. Вспомните вечера в летних лагерях. Как с наступлением темноты мы собирались в тесные кучки, накрывались одеялами, зажигали фонарики и слушали страшилки о Чёрной руке и Гробе-на-колесиках.

— Детский сад, — фыркнул Слава.

— Согласен, выдуманные байки способны напугать лишь детей. Но я знаю, как исправить эту ошибку. Каждый человек хотя бы раз в жизни сталкивался с таинственным и необъяснимым. Мы расскажем друг другу истории реальные, которые мы слышали от знакомых, родственников или те, что произошли с нами самими. Ну, кто хочет начать? Никто? Тогда, может быть, ты начнёшь первой, котёнок? — повернулся он к Френки.

Его девушка с улыбкой кивнула.

— Хорошо, милый. Тогда я расскажу нашу «британскую историю».

— Ух, — притворно поёжился Андрей. — Я и забыл про неё. Но ты продолжай, я помолчу.

Френки откашлялась.

— Три года назад мы жили в Англии.

Все притихли. Истории о том, как Френки и Андрей на несколько лет уезжали в самую туманную и чопорную страну Европы, пользовались у друзей неизменным успехом.

— В то время я много работала на дому и частенько набирала столько заказов, что неделями не выходила на свежий воздух. Когда же мне случалось выбраться на улицу, мы с Андреем посещали соседний паб. К слову, там наливали неплохой виски. Одним теплым осенним вечером мы отправились пропустить по стаканчику. Но наш паб оказался закрыт. И не просто закрыт, его двери были обклеены жёлтой полицейской лентой. Чуть в сторонке стояла толпа местных зевак. Стоило с ними заговорить, и нам охотно рассказали, что пару часов назад в паб ворвался какой-то торчок, прибывший город в поисках бесплатной дозы метадона.

— Синтетического наркотика, которым государство лечит наркоманов от зависимости, ­— пояснил Андрей.

— Не знаю, за какие грехи, но в местном центре ему отказали в дозе. И наркоман не придумал ничего лучше, чем попытаться ограбить паб. Однако хозяин заведения был человеком тёртым. Он достал из-под прилавка биту и попытался урезонить торчка, но того, похоже, мучила ломка. Завязалась драка. Наркомана с пробитой головой увезли в больницу, а хозяина — в полицейский участок.

— Местные сплетники были в восторге, а для нас вечер оказался испорчен, — встрял Андрей. — Но Френки решила не сдаваться и уговорила меня пойти в другой паб в нескольких кварталах от этого.

— Я слишком устала от бесконечного сидения за ноутбуком, — попыталась оправдаться Френки. — Мы прекрасно провели остаток вечера и думать забыли о случае с наркоманом. Домой отправились слегка навеселе, когда время было за полночь.

— Изрядно навеселе, — улыбнулся Андрей. — Кое-кого потянуло на приключения, и она повела нас на кладбище.

— Очень красивое, между прочим! Кладбища в Англии — это вам не депрессивные русские погосты. Только представьте: кругом замшелые надгробия и каменные склепы, все утопает в зелени. А в ту ночь ещё и светила полная луна.

— Как романтично, — вздохнула Ксюша.

— Да, мы гуляли вдоль мраморных склепов, светила луна, а с деревьев облетала листва. Вокруг было очень спокойно и ничуть не страшно. По крайней мере до тех пор, пока мы не поняли, что на кладбище не одни.

— В какой-то момент я почувствовал, что за нами наблюдают, — встрял Андрей. — Сначала я подумал, что это сторож пришел нас выгонять

Он уже забыл, что хотел предоставить рассказ своей девушке.

— Андрей сказал мне об этом, и сразу стало как-то не по себе. Ночное кладбище уже не казалось красивым. Оно было чересчур тёмным и безлюдным. Мы решили ретироваться оттуда подобру-поздорову, пока нам не выписали штраф или не случилось чего-то похуже. До ворот добежали без происшествий; никто не окликнул нас и не погнался следом. Уже у самой ограды я зачем-то решила обернуться. Лучше бы я этого не делала. Метрах в ста от нас у надгробия стоял худой мужчина. Луну в тот момент скрыли тучи, но он словно светился в темноте. Было далеко, но мне показалось, что он смотрел на нас с тоской.

Андрей молча кивнул, подтверждая, что слова девушки — не выдумка.

— Я страшно перепугалась, — Френки сцепила пальцы в замок. — На дворе глухая ночь. Вокруг — ни такси, ни полицейской машины. Мы побежали и не останавливались до самой квартиры. И даже дома, за крепким замком и с чашкой горячего чая в руках я ещё долго приходила в себя. Я не знала, чем меня напугал тот мужчина. Андрей сказал, что наверняка это был сторож, и я в конце концов ему поверила. Но на следующий день я наткнулась в интернете на заметку о наркомане, которого избил хозяин паба. На фото он выглядел в точности как тот мужчина с кладбища! Вот только на сайте написали, что наркоман умер от побоев в больнице, не приходя в сознание.

— Мы видели его издалека, — похлопал её по руке Андрей. — К тому же все наркоманы похожи: худые, бледные, с синяками под глазами. Это вполне мог быть другой торчок.

— Худой и бледный? Это ж вылитый Антон, — заржал Слава.

— Пошёл ты в пень, — лениво отмахнулся Антон, но Слава не отстал.

Между ними началась дружеская возня с подзатыльниками.

— Настоящая европейская жуть, — прокомментировала Ксюша и подошла к барной стойке. — Надо срочно выпить кофе. Кто со мной?

Друзья толпой пошли к Алисе делать заказы. Через некоторое время с чашками в руках все расселись по местам.

— Ну как, вам интересно? ­— спросил Андрей.

Окружающие одобрительно загалдели.

— Кто следующий? Может ты, Слава?

— Ну не, — отмахнулся Слава. — Самая страшная история в моей жизни случилась, когда я проснулся с похмелья в кровати с бегемотом. Едва успел удрать от неё по-тихому. До сих пор не пойму, сколько я в тот вечер выпил и как меня ночью не раздавили?

Парни рассмеялись и принялись утешать погрустневшего Славу.

— Ну же, народ! — подбодрил друзей Андрей. ­— Я не верю, что ни с кем больше не происходило ничего загадочного. Ксюша? Люба?

Ксюша неуверенно заерзала на стуле, и Андрей это сразу заметил:

— Так, Ксюша, у тебя точно есть история. Я вижу.

— Давай колись! — завопил Слава.

— Ладно-ладно, — покраснела Ксюша.

От всеобщего внимания ей всегда становилось неловко.

— Дайте только вспомнить… Эта история произошла со мной в детстве. Мы с девчонками и ребятами со двора часто ходили на заброшенную стройку. Когда-то там начинали строить детский сад, но дело застопорилось. Стройку никто не охранял и вокруг не было даже забора. Она заросла кустарником, укрывавшим нас от глаз взрослых. Лучшего места, чтобы играть в прятки, не придумаешь.

— Да, детишки обожают развалины, — ухмыльнулся Слава. — Особенно, когда становятся постарше. В нашей компашке было несколько таких мест, и все с секретными названиями.

— Мы называли стройку Руинами, — кивнула Ксюша, глядя в чашку с кофе. — Лето выдалось дождливым, и мы редко ходили на Руины. Даже дети понимают, что бегать по скользкому бетону ­— плохая идея. Но в тот день, нагулявшись, мы почему-то решили, что неплохо будет поиграть в прятки. Прятки на закате — это особенное развлечение, хороший способ пощекотать нервы друг дружке и попугать водящего. Мы играли и бесились до темноты, лишь когда стало зябко, решили расходиться по домам. Все собрались на площадке посреди стройки, и тут оказалось, что одной девочки нет. Сперва мы подумали, что она ушла домой раньше остальных. Но её подружка сказала, что она бы не оставила её одну. Тогда мы решили, что девочка всё ещё прячется, и стали выкрикивать её имя. Кричали не меньше получаса, обошли каждый закуток, но всё оказалось бесполезно. Девочка пропала. Тогда подруга девочки запаниковала по-настоящему. Она позвала своих родителей, а те — родителей потерявшейся, и они ещё раз обыскали все Руины сверху донизу, но пропавшую не нашли. Не отыскала её даже обученная собака. Как нам потом рассказали, она брала след, но теряла его у затопленного подвала. Подвал обшарили с мощными фонарями и баграми, но никого не нашли. Следующую неделю нас всех мучали расспросами, сначала родители, а затем и милиция. И потом ещё целый месяц никого не выпускали во двор гулять, только — в школу и домой под конвоем из родственников. Но на уроках нам никто не мог запретить общаться, и среди детей разошлась легенда про Живую Грязь. Якобы, в самых тёмных и сырых подвалах Руин обитала Живая Грязь, она-то и утащила с собой девочку. Юлю! Точно, как же я могла забыть? Девочку звали Юлей.

Все задумчиво молчали. Один только Слава выдохнул:

— Круто! Прямо не грязь, а настоящая аномалия из книги «Пикник на обочине».

— Ты что, читать умеешь? — притворно удивился Антон. — Я в шоке.

Антон и Слава снова начали беситься, бросаясь друг в друга бумажными пауками.

За окном барабанил дождь, но в кофейне было тепло и уютно.

— Похоже, настало время для моей истории, — с довольным видом произнесла Люба.

Всем сразу стало ясно, что она специально ждала, когда на улице окончательно стемнеет и друзья настроятся на нужный лад.

— Эта история произошла, когда мы с мамой жили в соседнем городе. У нас была квартира в «хрущёвке» на предпоследнем этаже, и над нами жила одинокая старая бабка. Она была очень нелюдимая, никогда не сидела вечерами на лавочке у подъезда. Как она добывала продукты, совершенно непонятно. Признаться честно, мы никогда её не встречали, зато постоянно слышали её шаги. Особенно громко она шлёпала тапками по вечерам. Иногда посреди ночи включала радио или заводила граммофон и слушала старые романсы. Тогда мы стучали по батарее, и шум стихал. А однажды она в три часа ночи принялась орать на своего кота, который, судя по топоту, был величиной с поросенка. Мама тогда пошутила, что бабулька кота по ночам дрессирует, а днём спит.

— И вы ни разу к ней не приходили ругаться? — удивился Антон.

— Конечно приходили. Только она нам двери не открывала. Мы решили, что она глухая.

Девушка на миг задумалась.

— На чем я остановилась? Ах да. Мама шутила про кота, но его мы тоже никогда не видели. Честно говоря, бабка-затворница нас ничуть не волновала. Если мы и вспоминали о ней, то как о забавном курьёзе. Но однажды всё изменилось. Помните, несколько лет назад случился летний ураган? Он тогда по многим городам прошёлся. С нашего дома сорвало кусок шифера прямо над квартирой этой бабульки. Мы позвонили в ЖЭК, но там сказали ждать свой очереди. К несчастью, после урагана целую неделю шли дожди; и в один «прекрасный» день у нас с потолка ручьём полилась грязная вода. Мы побежали стучаться к бабке, но она нам как всегда не открыла. Тогда мама снова позвонила коммунальщикам и потребовала вызвать слесаря, а те посоветовали сначала вызвать полицию. Полицейские приехали в этот же день. Попытались достучаться до бабки — бесполезно. Тогда они вскрыли дверь, а там…

— Труп! — воскликнул Слава. — С объеденным лицом. Я о таком читал.

— Нет, — огорчила его Люба. — Никакого трупа там не было. Ни трупа, ни бабки, ни её кота. Там вообще ничего не было: только старая мебель, потолок в трещинах и залитый дождевой водой пол. Оказалось, что эта квартира принадлежит сироте, потерявшему родителей в аварии. Он жил в интернате, а за квартирой никто не следил.

— И кто же тогда над вами ходил всё это время? — под стук дождя спросил Антон.

— Не знаю. Мы с мамой до сих пор не знаем. Мы потом сразу переехали сюда к родственникам, а квартиру продали через агентство.

В кофейне наступила тишина. Люба не зря приберегала свою историю напоследок, она произвела на ребят впечатление: Ксюша стянула с дивана плед и укуталась в него с головой, Слава задумчиво смотрел в темное окно.

— Так, хватит пока что страшилок, — бодро произнес Андрей и повернулся к барной стойке. — Я, вообще-то, подготовил сюрприз. Алиса, выноси тортик!

Под оживлённый гомон бариста скрылась в подсобке и через минуту вынесла большой торт в форме тыквы.

— Ух ты, живём! — завопил Слава.

— А вы знаете, что такая тыква называется фонарём Джека? — встрял Антон. — У кельтов было принято оставлять светильники для умерших, чтобы те нашли дорогу к упокоению.

— Фу, ты жульничаешь, — сморщила носик Люба. — Давай настоящую историю рассказывай.

Ребята одобрительно загалдели и, пока Андрей резал торт, хором скандировали: «Ан-тон! Ан-тон!»

— Ладно, ладно, — покраснел паренёк. — Дайте минутку подумать.

— Только до утра не тяни, братец, — хлопнул его по плечу Слава.

— Тогда слушайте. Среди философов с давних времен популярна одна теория…

— Ну начало-о-ось, — закатила глаза Люба. — Сейчас про физику свою начнёт, бозоны Хиггса, кварки-шкварки.

— Цыц, не перебивай! — прикрикнул на неё Андрей. — Что за теория такая?

— Теория иллюзорности бытия, — сказал Антон и поспешил пояснить: — Некоторые из древних мыслителей считали, что наш мир — это сон одного единственного человека. Мол, всё, что нас окружает, является плодом чьего-то могучего воображения.

— Нормально, — возмутился Слава. — Не хочу я быть чьим-то плодом.

— Да ты разве что чьим-то кошмаром можешь быть, ­— хихикнула Люба.

— А что в этом страшного? — пожала плечами Ксюша. — Ну спит этот человек, нам-то не холодно, не жарко.

— Страшно, что он в любой момент может проснуться, — пояснил Антон. — И тогда весь окружающий мир исчезнет.

— Я же говорила, Антоша опять про свой бозон Хиггса начнёт, — хмыкнула Люба. — Ты про него тоже самое рассказывал. Будто бы есть такая нестабильная частица, и если расчеты ученых верны, то наш мир может схлопнуться в одно мгновение.

— Этот бозон правда существует? — заинтересовался Андрей.

— Да, учёные его нашли. Однако физические свойства бозона Хиггса не во всём совпали с предсказанными. Так что с ним ещё ничего не понятно. Но древние философы ничего не знали об элементарных частицах. Они считали, что наш мир создан разумом. И человек, в чьем сне мы живем, по сути является нашим богом. Но он об этом не знает и никаких чудес творить не может.

— Кру-у-уто, — обрадовался Слава. — Может, это я — ваш бог, а все вы мне снитесь?

— Тогда наш мир был бы очень шумным и глупым местом — осадила его Люба.

— А он такой и есть, — ещё больше развеселился Слава. — Слушай, а твои философы не сказали, как можно проверить их теорию?

Антон задумался.

— Способ есть, но он слишком сложный. Пришлось бы проверять каждого человека в мире. Но чисто теоретически, если бы среди нас оказался тот самый сновидец, то с этого момента он бы начал менять реальность.

— В смысле? — не понял Слава. — А раньше почему не менял?

— Раньше он не знал, что видит сон, — объяснил Антон. — Вот у тебя бывало, что ты спишь и внезапно понимаешь, что находишься во сне? Это называется осознанное сновидение.

— Нет.

— Ой, у меня было! — воскликнула Ксюша.

— А ты замечала, что сон после этого меняется? — повернулся к ней Антон. — Когда ты включаешь сознание, организм пробуждается и всё рушится.

— Точно, — закивала Ксюша. — Я после этого всегда просыпалась.

— Тогда будем надеяться, что мы сейчас не в твоём сне, — улыбнулся Андрей.

­ Все засмеялись, но веселье нарушила Люба. Вскочив с кресла, она уставилась на окно.

— Смотрите! Смотрите! — указала она в темноту.

Ребята в недоумении повернулись к окну, и успели увидеть неясный силуэт, который тут же пропал. Но на стекле остался отпечаток ладони.

— Кто? Кто там?

— Там та бабка, — не унималась Люба. — Которая жила над нами с котом.

— Ты же не видела её никогда, — скептически произнес Антон. — Тебе просто померещилось.

— Нет, я уверена. Это точно была старуха!

Андрей подошел к окну и задернул шторы. А затем укрыл Любу пледом.

— Всё нормально, Люб, — мягко произнес он. — Это была обычная пенсионерка, которой захотелось пошпионить за нами.

— Сумасшедшая, — поддержал его Слава. — У меня соседка тот в точь такая. По ночам подслушивает у дверей, кто чем занимается. Я один раз ей по уху нечаянно дверью съездил, и больше она у моей квартиры не околачивалась.

Общими усилиями Любу успокоили и вручили ей чашку кофе.

— Ха! Получается, что это Люба наш создатель, — указал на девушку Слава. — Она рассказала нам про бабку, и та сразу появилась.

— Тихо ты, — прикрикнул Андрей. — Не смешно уже.

— Скучные вы, — пожал плечами Слава и направился в туалет.

Не прошло и минуты, как он, матерясь, выскочил наружу.

— Твою мать! — проорал он, прыгая на одной ноге. — Алиса, канализацию прорвало. Всё к чертям залило!

Алиса схватила тряпку и стрелой помчалась в туалет, но уже через секунду вышла.

— Дурак, не смешно совсем! — заявила она и хлопнула Славу тряпкой по спине.

Однако Слава не заржал, а снова метнулся в туалет. Вышел он совершенно растерянный.

— Да я клянусь, там всё было в грязи, — жалобно произнес он. — Я же своими глазами видел. Там какой-то бурой дряни аж по щиколотку набежало!

Все нервно заулыбались. Только Антон медленно поднял руку и указал на славины ноги:

— Он не врёт.

Ребята как по команде опустили взгляды и ахнули. Со штанин Славы на пол набежала бурая жижа.

— Кто там рассказывал про Живую Грязь? — мрачно поинтересовался Антон.

— Я, — пискнула Ксюша и прикрыла рот.

— Да ну нафиг, — просипел Слава. — Бред какой-то. Мы тут послушали забавные страшилки, попугали друг друга. Это всё классно и весело! Но в настоящей жизни такого не бывает. Ксюша, признайся, что про Грязь ты всё выдумала!

Девушка медленно покачала головой. В её глазах застыл страх.

Закутанная в плед Люба, начала всхлипывать.

— Всё это просто совпадение, — поспешил успокоить окружающих Андрей. — Слава по-дурацки пошутил, а ноги замарал на улице.

— Да не выходил я на улицу, — возмутился было Слава, но под взглядом Андрея умолк.

— Мы напугали себя страшными историями. Можно считать, что Хеллоуин удался. Но остаток ночи я предлагаю провести за какой-нибудь весёлой настольной игрой.

Друзья неуверенно закивали.

— Я видел тут «Uno», — робко предложил Антон.

Ободренный кивком Андрея, он сходил за колодой.

— Люба, ты играть будешь?

Девушка мрачно уставилась на Антона. Из-под пледа были видны лишь её чёлка и припухшие глаза.

— Я думаю, это ты, — заявила она.

— Что «я»? — не понял Антон.

— Ты тот божок, в чьём сне мы находимся, — всхлипнула Люба. — После твоей дурацкой страшилки всё началось!

— Люба, успокойся, — властно произнес Андрей.

— Но…

— Нет никакого божка. Мы все живем в реальности, а не в чьём-то сне.

Люба открыла рот, но в этот момент звякнул колокольчик и в кофейню вошел измождённый мужчина. Одет он был в спортивный костюм, который висел на нём как на пугале. Худое бледное лицо, казалось, светилось в темноте.

Мутным взглядом гость обвёл комнату.

Привставший со своего места Андрей медленно осел в кресло. Френки ахнула и закрыла ладонью рот.

— Give me money! — гость достал армейский нож. — Quickly!

Никто не сдвинулся с места. Только Андрей прошептал:

— Ты же умер.

Мужчина ругнулся по-английски и прошёл стойку. Никто не успел понять, что произошло. Раздался вскрик, и Алиса стала оседать на пол. Грабитель, не обращая на неё внимания, выгреб из кассы деньги и выбежал на улицу.

Всё произошло так быстро, что казалось нереальным. Лишь звон дверного колокольчика и слабые стоны из-за стойки подтверждали, что всё это случилось на самом деле.

— Наркоман, — глядя друг на друга, произнесли Андрей и Френки.

— Алиса! — опомнилась Ксюша и побежала за барную стойку.

Остальные словно оцепенели от ужаса. Но их оцепенение прервал странный звук.

Антон указал на окно; по стеклу ползла трещина. Разветвляясь и увеличиваясь в размерах, она перекинулась на подоконник. В ту же секунду замигал свет.

— Что за нафиг? — заозирался Слава. — Почему темнеет? Ураган, перебои с электричеством?

— Нет, — схватился за голову Антон. — Не может быть!

Вывалившись из кресла, он бросился за барную стойку к Алисе и Ксюше.

— Андрей, звони в скорую! — заорал он на бегу. — Скорей, а то мы все исчезнем!

Андрей, казалось, не услышал его.

— Да звони же ты! — прокричал Антон, упав рядом с Алисой.

В животе у девушки зияла багровая рана; вокруг успела набежать целая лужа крови. Огромная лужа. У Антона опустились руки. Ксюша и Люба зарыдали.

— Это Алиса наш бог, — беспомощно произнес Антон. ­— И мир вокруг исчезает вместе с ней.

Пол в кофейне задрожал. Лампочки вдруг перестали мигать. Однако их света не хватало, чтобы отогнать растущие тени. По полу от окна расползалась паутина трещин. Она уже покрыла половину комнаты, когда в туалете захлюпало. Из-под двери начала сочиться жирная грязь.

— Все наружу. Быстро! — Слава бросился ко входной двери, но её намертво заклинило.

— Ребята, простите, — внезапно прошептала Алиса, и все затаили дыхание. — Вы самые классные. У меня никогда не было таких клёвых друзей. Я вас очень люблю.

От резкого толчка здание вздрогнуло. С потолка на головы друзьям посыпалась штукатурка.

Звуки вокруг стали глохнуть, словно кто-то убавлял громкость. Окружающий мир выцветал. Вскоре кофейня стала похожа на декорацию из черно-белого фильма. Но картинка теряла резкость с каждой секундой. Последними исчезли запахи.

И пришла тьма.

А в темноте эхом звучали четыре слова:

«Я люблю вас, друзья.»