Че и Ди за – против Matrix
Темнота укутывала ватным одеялом, струилась мягкими потоками и закрывала от виртуальных проблем. В ней можно было раствориться и не думать ни о чем. К сожалению, это недуманье всегда действовало на мироздание, как мулета тореадора на быка. Казалось бы, вот только успел закрыть глаза, а тишину уже разрывает в клочья звонкий голос:
— Кузнецов, подъем! Нам дали задание!
— Че… Чернышова… Дай поспать человеку!
— Срочное! Так что выдвигаемся немедленно!
Комнату озарила лампа, соплей свисающая на тонком проводе с потолка.
— Че!
Тот, кого назвали Кузнецовым, заворочался в единственном кресле и наконец разлепил глаза. Перед ним стоял известнейший герой мультфильмов с громадными круглыми ушами.
— А-а! — Кузнецов захохотал. — Теперь ты точно Че! Не отвертишься!
— На себя посмотри, елка зубастая!
Чебурашка щелкнула пальцами, и на двери возникло зеркало в рост человека. От увиденного Кузнецова словно пружиной из кресла вышвырнуло. Он встал перед зеркалом, разглядывая отражение Лучшего друга Чебурашки.
— Б… линчик с мясом! — Кузнецов покрутил зеленым хвостом. — Охренеть! Скажи, что это текстура!
— Фигу! Генохимия! — Че достала баллончик и напылила крокодилу красный пиджак и черную шляпу. — Генохимия для генодона! Нас посылают на детский праздник, а там нужна достоверность и автономность, мистер Ге!
— Зови меня Ди!
— Как принцессу?
— Как Диогена.
— Тогда полезай в бочку!
— Я и так в ней сижу!
Действительно! В белой комнате, кроме Ди, Че и кресла, никого и ничего не было. Хотя нет! Из решетки вентиляции тонкой струйкой вытекал желтый туман. По всему выходило, что Матрица опер-отдела переслала таким способом нанороботов, а те быстренько внесли изменения в генотипы напарников. Поняв причину преображения, Кузнецов потянулся и звучно щелкнул зубами.
— Получается, нас зарядили куклами на целые сутки?
— Будешь Геной все новогодние праздники! — Че погладила зеркало, потом плюнула на стекло и протерла невесть откуда взявшейся тряпкой. — Кто-то планирует хакнуть Отстойник! Эксперты просчитали: вероятность атаки девяносто процентов. Только не знают еще, в реале хакнут или в виртуале.
— Да что у нас за Матрица?! Зачем сохранять объектам подвижность, если их нельзя контролировать?
— На! — Чернышова вытащила из зеркала гармошку и протянула крокодилу. — Можешь застрелиться для неподвижности! Знаешь же сам, во что превращаются юниты, если им не давать двигаться.
— В мешки с костями?
— В спам они превращаются. В овечий спам! Трафик только забивают своим блеяньем.
— А мне казалось, они сочиняют миры для общего блага. Все эти Властелины Сердец или Путь-в-Никуда!
— Первый год сочиняют, а потом их мозги становятся бесполезны для Матрицы.
— И откуда ты все это знаешь?
— Допуск чтеца оформи!
— Нафиг! Мне и опером неплохо!
Повесив гармошку на плечо, Кузнецов придирчиво осмотрел панели с кнопками. Как он и ожидал, техники забыли убрать надписи: на правой — «Генохим», на левой — «Сеть». Впрочем, стоило сыграть пару аккордов песенки крокодила Гены, как буквы исчезли.
— И где наш голубой вертолет? — спросил Ди.
— Получи!
Че прыснула еще раз из баллончика, и пиджак на Ди стал голубым.
— Это еще зачем?
— В такой расцветке ты меньше похож на мишень.
— Меня дети засмеют!
— На празднике он станет красным. Если доберемся! Кстати, эксперты не рекомендуют воздушные средства передвижения.
— Блин! Хорошо этим экспертам советовать, а тащиться к Отстойнику по пробкам…
— Чего тогда в опера попер? А-а… Знаю! Потому что у сидунов-аналитиков через день трудотерапия с лопатами на полях для поддержания формы!
— И кто тебя такой занудой сделал?
— Так проще прикидываться программным ботом.
— А что? — Ди поправил бабочку на шее. — Ты действительно похо…
— Кузнецов! Я…
Внезапно пол под напарницей исчез, и Че ухнула в сияющую пустоту.
— Ай!
— Стой!
Ди не задумываясь прыгнул следом, и сияние погасло.
Кромешный мрак накатил волной холода, заставив крокодила сжать гармошку до печального стона. Зубы Ди начали было выбивать чечетку, но следующая волна оказалась теплее. Вдобавок по бокам зазмеились тонкие разноцветные линии. Вернее, сперва зазмеилась одна — слева. Но очень быстро разделилась на две, дальше их стало четыре, восемь, и вскоре героя окружила мерцающая паутина. Глядя на множащийся в бесконечность геометрический орнамент, Ди сглотнул и крикнул:
— Чебурашка!
— Чего орешь, Кузнецов?
Только после ответа Ди разглядел напарницу: из-за малого роста и круглых ушей она походила на черное облачко, незаметно парящее справа за спиной.
— Фу-у! Жива! Я уж подумал, это тебя разматывает.
— Глухой ты, Кузнецов! Я же сказала, что наши физические тела модифицировали генохимией. Так что программно нас не грохнуть даже при отсутствии коннекта с Матрицей.
— Эт я понял! Но ведь эвакуационный туннель нам в реале открыли!
— Не совсем! — Че шевельнула ушами и развернулась к Ди лицом. — Как думаешь, куда нас закинуло?
— Похоже на фрактальную дыру!
— Молодец, садись — пять!
— Хреново! Она же никогда не кончится! Все равно что во временной петле застрять!
Из хвоста крокодила вытянулся изумрудный росток и начал ветвиться в пышный кустик.
— Блин! И связи нет! — Кузнецов подергал, но кустик держался крепко. — Надо валить отсюда, пока целы!
— Вот я и думаю, как! — в голосе Че не проскользнуло ни одной панической нотки.
Однако внутри у нее все дрожало. Ведь все известные «правдивые теории устройства мира» давали противоречивые советы. «Общепринятая» утверждала победу слова. Вернее, цифры. Дескать, суперкомпьютеры управляют мировыми процессами, ведя человечество к процветанию. При этом программы — Матрицы — для них пишут суперкоманды суперпрограммистов. Кто и чем тут занимался на самом деле, Че никогда не понимала. Потому что голограмм дворцов и прочих достижений с каждым годом не убавлялось, зато росло многообразие аэрозолей внушения и гипнодымов, применяемых спецслужбами.
Самое смешное, обывателям все это нравилось. Они даже покупали разрешенную к продаже «газировку лучшего викэнда». Ее применение гарантированно наделяло ощущениями, будто оказался хоть на Эвересте, хоть во дворце с гейшами.
Так вот, согласно научному официозу, фрактальная дыра — это виртуальная оболочка, наложенная хакерами с помощью гипнодыма на физическую структуру типа «колодец».
— Для ликвидации «хаки» используйте «Клопомор»! — прошептала Че одними губами и усмехнулась. Даже самый крутой аэрозоль внушения не мог действовать бесконечно. Три часа — и пшикай по новой. — А любая дыра фракталит автономно и бесконечно, если не запустить снаружи антивирус.
Хакеры, напротив, считали, что программы давно слились в единую Матрицу и захватили власть над миром. Людей Матрица использовала как ячейки памяти и процессоры, занимая в фоновом режиме часть мозга. Люди при этом занимались своими делами, а Матрица украшала им серую реальность внушенными виртуальными радугами. В этом случае дыра имела только программное происхождение. Поэтому операм сейчас требовалось взломать гармошкой код и ею же построить пиксельный туннель из хакерской ловушки.
К сожалению, теория хакеров не объясняла многообразие ощущений и прочие процессы в голове. Однажды Че попыталась разобраться, «как мозг порождает мысль», но не сумела. Все ученые твердили о возбудимости разных отделов коры, но не смогли полностью описать даже схему прохождения сигнала от нейрона к нейрону. Они повторяли учебники и сетовали на урезанное финансирование. Для оцифровки даже простых эмоций нескольких тысяч людей требовались компьютеры со стадион размером и хранилища соответствующие. Чего уж говорить о творческих озарениях и вещих снах? Тут вал информации взлетал до горизонта событий и обработке не поддавался!
«А раз нет точной модели, то нет и «гипнопрограмм». Да и зачем Матрице воссоздавать полноценные ощущения? Использовала бы простой раздражитель по типу азбуки Морзе, и все. Расход энергии — минимум!»
Че не успела прийти к однозначному выводу о способе борьбы, а Ди уже тряс ее за чебурашье ухо.
— Че! Проснись! Мыслями делись!
Вывернувшись из не очень-то и цепких лап, напарница сообщила:
— Слушай и запоминай! Мы начали незапланированную эвакуацию в реале, но закончили в программно скорректированном мире. Получается, хакеры уже в Мартицу нашего опер-блока залезли. Значит, велика вероятность, что все запросы на спасение будут отклонены или приведут к летальному исходу.
— А-а! — заорал Кузнецов.
— Не трусь, зубастик!
— Меня сейчас расфракталит в этот самый выход!
Крокодил взмахнул хвостом, разбрасывая чешую, словно листья в бурю. Че флегматично хмыкнула.
— Не дергайся — не рассыплешься! Надо попробовать прорваться в физическую реальность из виртуальной.
— Как?
— Во фрактальных дырах границы между реальностями не было никогда! Жаль, каналы связи скомпрометированы. Придется попробовать антихаку с дустом.
Она уставилась на фракталы над головой. Крокодил же не мог оторвать взгляд от хвоста: тот стремительно превращался в грядку с фенхелем. Через десять секунд Ди неразборчиво забубнил себе под нос. Да так гнусаво, что Че тут же встрепенулась:
— Кузнецов! Ты молишься? Скажешь, кому?
Пощелкав зубами, Ди вздохнул и наконец ответил. Причем полностью подтвердив совершенно невозможную теорию, которую Че и не рассматривала:
— Вспомнил тут! — крокодил набрал в грудь воздуха и закричал. — Глубина-глубина, я не твой!
— Придурок!
Больше Че ничего сказать не успела. Потому что Вселенная, Создатель или Счастливый Случай, которые, как известно, всегда на стороне смелых и верящих, ответили на призыв. Вокруг мигом посветлело, и фрактальная сеть пауком бросилась на героев. Однако, не долетев всего метра, сплелась в дымчатый кокон, заперев напарников в некое подобие яйца. Сквозь полупрозрачную «скорлупу» проглядывались стена из голубой, как пиджак крокодила, плиточки и бесконечная колодезная лестница, ведущая вверх — к свету. Ди задрал нос, пытаясь разглядеть этот самый свет.
— Мама родная… — он попытался почесать затылок хвостом и вдруг радостно заявил: — Да это ж дайверский центр в реале! Ща всплывем!
— Стой! — рявкнула Че. — Тут метров двадцать до поверхности! Если всплывать быстро — азот в крови вскипит, и крантец!
— Ой!
— Допризывался, хакер доморощенный! Нравится, куда выкинуло?
— Э-э…
Ди опустил голову и уставился на фрактальную стенку. Тонкие зеленые нити дрожали и потихоньку поддавались напору воды. То в одном месте, то в другом она проступала испариной, а затем начинала сочиться, собираясь в тонкие ручейки.
— И что теперь делать? — Ди все-таки почесал затылок.
— Есть и хорошая новость! — Чебурашка расцвела улыбкой. — Поскольку тебя сделали крокодилом, ты на одном вдохе десять минут продержишься! Будешь всплывать медленно и останешься жив!
— А ты?
— А я — не крокодил!
Челюсть у Ди отвисла так, будто он собрался проглотить напарницу. Но вместо этого он заорал:
— Охренела? Я без тебя никуда…
— Всплывай! — Че даже уши свернула от рева Ди. — Может, успеешь меня откачать. Вода вроде холодная, мозг быстро не умрет.
Кузнецов закрыл пасть, но глаза таращить продолжил.
— Подожди, я что-нибудь придумаю!
— Да что тут придумывать? — Че ткнула пальцем в хлещущие из дырок потоки воды. — Мы в ловушке хакеров! Матрица опер-отдела сюда не добивает, так что всплывай, пока дышишь!
— Стой! Вспомнил! Я мультик смотрел. Там один перс в водолазном шлеме поднимался, а второй ему из гармошки воздух подавал!
Вот теперь и у Чебурашки округлились глаза.
— Ты чо, серьезно? Откуда я тебе здесь шлем найду?
— Не боись, Че. Щас из ушей забацаем!
Одним движением крокодил выдал из гармошки настолько мерзкую мелодию, что уши Чебурашки мигом свернулись вокруг головы.
— Вот тебе шланг!
Развязав галстук-бабочку, Ди вытянул его в гибкую трубку и воткнул в «шлем».
— Двинули!
От глубокого вдоха крокодила фрактальная паутина лопнула, и вода закружила напарников в холодном водовороте. Ди, однако, пастью не щелкал, а сразу начал подъем под одну из любимейших песен. Правда, слова звучали только у него в голове:
Мы бандито, гангстерито, мы кастето— пистолето,
О, йес!
Мы стрелянто, убиванто, украданто то и это,
О, йес!
Банко-тресто президенто ограблянто ун моменто,
О, йес!
И за это режисенто нас сниманто в киноленто!
Кузнецов шел по воде, как по лестнице, плавно поднимаясь к заветному бортику, а Чебурашка крепко держала его за пиджак. Но когда до поверхности оставалась каких-то пара метров, кислород в крови крокодила предательски кончился!
— Ах ты ж!
Не удержавшись, Ди хлебнул воды. Вернее, не воды, а сладкого пряного напитка с привкусом полыни. В голове сразу зашумело, выметая глупые мысли и оставляя сияющую пустоту. Последним рывком крокодил добрался до бортика, вытолкнул Че из воды и отключился. К счастью, лишь сознанием. Потому что, как только Че расправила уши, ей сразу захотелось их свернуть. Ведь напарник лез на бортик под собственный пьяный ор:
— Постоянно, — ик! — пьем чин-зано!
Постоянно с-сыт-то-пьяно!
О, йес!
Щелкнув зубами, Ди покачнулся и картинно плюхнулся в бассейн. Че едва не взвыла с досады:
— Нашел время нажираться!
Она покрутила головой в поисках спасательного круга, но увидела только, как белая плитка под ногами превращается в настил из досок.
— Кузнецов!
— Попался!
Хриплый голос заставил Че обернуться и охнуть: к ним спешил высокий типчик в красном сюртуке и помятой треуголке. Подскочив к бортику, типчик выдвинул из правого рукава крюк и одним махом вытащил крокодила на доски. Затем выпрямился и порадовал новым криком:
— Как давно я ждал дня своей мести!
Крокодил никак не отреагировал ни на спасение, ни на вопли. Он плюхнулся на серые доски олицетворением победы зеленого змия над неокрепшим организмом. Чебурашка даже дернула его за хвост, но в ответ раздался лишь булькающий храп. Напарник заснул от передозировки виртуального вермута! Который, кстати, появился из-за его же дурацкой песенки.
— Пьянь! — Че в сердцах бросила хвост на пол. — Вот счастья-то привалило!
Внезапно над ушастой головой раздалось:
— Смерть чудовищу!
Обернувшись, Че успела лишь увидеть, как крюк у пиратского капитана превращается в кремневый пистолет. Тут же грохнул выстрел, но пуля растворилась в воздухе, не коснувшись зеленой чешуи.
— Ха! — обрадовалась Че. — Ты ничего ему не сделаешь! Он физтел в отключке!
— Кто он? — спросил Крюк.
— Физическое тело, а ты программный бот. Он тебя не воспринимает от слова «совсем»!
— А ты какое тело?
Пистоль шевельнулся, но сверху раздался писклявый голосок:
— Держись, Чебурашка! Я иду к тебе на помощь!
— Матрица прорвалась! — Че вытащила баллончик. — Тебе конец, програмтел!
Радовалась Че недолго. Потому что вместо десанта или многоствольного пулемета в воздухе появился желтый комочек. Потрепыхав крылышками, он душераздирающе пискнул и свалился точно на шею крокодила.
— Ха! Ха !Ха! — сказал Крюк. — Цыплёнок с пятнышком пришел к тебе на помощь!
— Не слепая, — ответила Че, — вижу, что канал усеченный!
Цыпленок меж тем попытался встать на лапы, но зашатался и сел.
— Ик! — глазки цыпленка закрутились в разные стороны, и он весело сообщил: — Какое все зеленое!
— Что какое? — спросил Крюк.
Не обращая внимания на пирата, цыпленок замахал крылышками и запел:
Зеленое Солнце!
Зеленое море,
Зеленый пистоль и
Зеленый сюртук!
Под звонкий голос мир вокруг Че начал менять цвет, как хамелеон: в бассейне заплескались оливковые волны, доски проросли свежей травой, а в воздухе заклубился зеленый туман.
С Крюком же творилось нечто совсем уж невообразимое: сюртук поначалу обернулся листьями салата, но сразу же съежился до куртки, а потом вообще слился с позеленевшими штанами. Но главная метаморфоза случилась с лицом во время второго куплета.
И главный механик,
Конечно, Зеленый,
Но стал капитаном,
Ведь Гена — упал!
Наглый взгляд капитана Крюка сменился печальным, а лицо украсила рыжая борода. По всему выходило, что отведавший хмельных паров спасательный модуль увлекся детскими мультиками. Че даже не удивилась, когда капитан, перецифрованный в Зеленого, потер бороду и произнес:
— Чую, добром это не кончится!
— Да уж! — согласилась Че и позвала: — Цыпленочек! Иди ко мне! Я тебе сказку расскажу!
— Ага! — отозвался цыпленок. — Такую же, как бутерброду утром? На это я пойтить не могу! Нет! Нет-нет-нет!
Под дикие крики птенец вымахал до громадного малахитового попугая Ара и взлетел.
— Свободу попугаям! Да здравствует анархия!
— И тебя хакнули! — охнула Чебурашка.
Она завороженно следила, как из зеленых перьев тянутся нити фракталов, а потом кинулась к Ди.
— Полосков, очнись! — Че шлепнула рукой по зеленой морде, не заметив, что тоже начала меняться. — Матрица зависла, и тебя разжаловали!
После третьей оплеухи крокодил шевельнулся и открыл глаза.
— Че… Почему я Полосков? — он заморгал, а потом даже протер лапами глаза. — Селезнева!
— Книги надо читать! Геннадий Полосков — капитан звездолета «Пегас». А в мультике вместо него — механик Зеленый. Понял?
Вместо ответа крокодил шумно втянул ноздрями воздух и прошептал:
— О-о! Как ты повзрослела!
— Чего?!
Под разгорающимся взглядом напарника Че подскочила и только тогда заметила, что у нее вполне себе человеческое тело. От внешности друга крокодила осталась только мохнатая юбка на бедрах и узкий топик. Ди запричитал:
— Ну почему ты раньше не надевала мини? Какие ножки! А плоский животик, а какая…
Че судорожно скрестила руки на груди:
— Кузнецов!
— Я хотел сказать, какая улыбка! — крокодил облизнулся. — И все что ниже… О-о!
Лицо девушки потемнело. Задышав, как после стометровки, Че попыталась вернуться к работе:
— Ку... Кузнецов! — она еще раз вздохнула. — Матрица под ударом. Говорун строит Изумрудный город, а у нас…
— А у нас есть бассейн с «Чинзано» и зеленая лужайка, — Ди подмигнул. — Соглашайся!
— Ты сейчас же берешь гармошку и… — под взглядом напарника Че внезапно сбилась. — Ладно! Только Новый год отстоим, а там… И не смотри на меня так!
Крокодил пощелкал челюстями, поднял гармошку и спросил настолько скучным голосом, что девушке захотелось поскулить.
— Ты действительно хочешь снова стать Чебурашкой?
И наступила тишина. Такая спокойная, что Че даже думать себе запретила о перспективах.
Впрочем, продержалась тишина недолго. Ближайшая стена с легким шелестом осыпалась горой пикселей, и напарники увидели синее небо. Бесконечный простор, от которого захватывало дух, манил чистотой и ярким солнцем. После давящей глубины и зеленого марева хотелось петь!
Такая картина могла бы стать прологом новогодней сказки, если бы не ледяной ветер. Он ворвался в дыру и принялся морозить все подряд: траву на лужайке, гармошку и напарников. По спине девушки побежали мурашки размером чуть не со слона.
— Ку… — Че вздрогнула и обхватила себя руками. — Кузнецов! Давай уже делай свою работу!
— Я уничтожу этих хакеров! — зарычал крокодил.
Зверский оскал демонстрировал способ уничтожения, но хакеров поблизости не нашлось. Даже капитан Зеленый куда-то сбежал! Ди пришлось встать и взяться за гармошку. Такой заунывный вариант «Песенки крокодила Гены» раньше вряд ли кто слышал. Однако вместе с первыми аккордами из гармошки потянулись туманные щупальца, в считаные секунды превращая длинноногую красавицу в плюшевую игрушку.
— Вот и все… — крокодил уставился в пол и закинул гармошку за спину.
— Ладно, проехали! — сказала Че.
С каменным лицом она потопала к пролому. Не доходя, обернулась и показала кулак — Ди бросил прощальный взгляд на бассейн с вермутом и поспешил к напарнице.
— И что нас ждет?
— Сам смотри!
Из пролома открывался вид на заснеженный склон. Укрывшись в серебристые пелерины, на крутяке дремали молоденькие елки. Чуть ниже, где начинало выполаживаться, хвастались молочными шапками какие-то кусты, а еще дальше белела свежими сугробами набережная. Вот только за набережной вместо ледяного зеркала реки чернел жуткий разлом. Вылетающие из него дымные языки озарялись вспышками багрового пламени, а временами из них высовывались здоровенные бычьи рога.
— Барлог! — уверенно сказал крокодил.
— Отстойник пока держится! — ответила Че.
После этого и Ди разглядел в зыбком мареве за разломом серый купол. Внезапный плеск заставил его обернуться и охнуть:
— Кто-то призвал Ктулху!
За бортик бассейна уцепилось два щупальца гигантского кальмара. Еще несколько шарили по воздуху, и их белесые присоски шевелились голодными ртами.
— Придется лететь! — сказал Ди.
— На чем? — уши чебурашки опустились. — Любое программное средство подвергнется хаку!
— Но не физтелы. Нам не требуется полноценный код!
— Чего ты придумал?
— Ты понесешь гармошку, а я понесу тебя!
Увидев круглые глаза напарницы, Ди поспешил с объяснениями:
— Я вспомнил мультик. Там крокодил научился летать!
— Сдурел?!
— Нет! Он птенца высидел, а тот его и… — Ди поднял морду к солнцу. — Тут ведь главное — поверить, что сможешь совместить реальности. Тот крокодил полетел, значит, и я смогу!
— Будешь махать лапами?
Они синхронно посмотрели, как над бортиком поднимается глаз размером с зенитный прожектор. Крокодил сунул в лапы Чебурашке гармошку:
— Если разгонимся, точно перемахнем!
— Ну, Кузнецов!
— Банзай!
Заметив летящее к ним щупальце, Ди схватил Чебурашку и прыгнул в морозную синеву.
— Ой! — вскрикнула Че.
Но крокодил так ловко извернулся, что не только плюхнулся брюхом в снег, но и Чебурашку на шею пристроил. Уже через десять метров спуска Че охватил настоящий восторг. Спуск покорил ее скоростью и лихими виражами, что выписывал крокодил: кальмару за таким не угнаться. Снег поскрипывал под чешуйчатой тушей, а по сторонам мелькали зеленые елки.
— Давай, крокодил!
Впереди уже маячил трамплинчик. Внезапно из провала монстром преисподней взревел барлог, а сзади оглушительно бабахнуло. Че обернулась и увидела клубы сходящей лавины. Белая смерть хоронила все на своем пути, разрастаясь в бесконечную стену.
— Ходу!
Трамплинчик подбросил их вверх не хуже катапульты — Че едва успела вжаться в напарника.
— Давай, Ди!
Крокодил летел! Вытянувшись в струнку и обнимая распахнутыми лапами небо.
Летел недолго! Уже через секунду сверкнула вспышка, и они словно воткнулись в желе. Справа взлетел огненный бич, слева — снежные вихри, но так и застыли ледяными скульптурами. Напарники повисли в непонятном мареве багровых отсветов и белой метели. Крокодил выдохнул:
— Где это мы?
— Встречный вопрос, — отозвалась Че. — Зачем столько усилий на двух оперов?
— Мы круты! — Ди звонко щелкнул зубами.
— Принято. Еще мысли есть?
— Мы шлепнулись на острие удара!
— Садись, пять!
Крокодил взвыл белугой.
— Блин! Я выдал самое идиотское предположение. Ну, скажи, что я придурок? Не хочу быть между молотом и наковальней!
— Все еще хуже! Мы и есть копье судьбы!
После такого Ди попытался развернуть голову на манер совы, и ему почти удалось:
— Чо?
Пожалев напарника, Че помогла ему вернуть голову в нормальное положение и пояснила:
— Нами будут пробивать дыру в Отстойнике! У нас есть допуск и нужная генетика.
— Ты серьезно?
— Сейчас нас засунули в измененную реальность в ожидании удобного момента.
— Подожди! Ты хочешь сказать, что хакеры собираются устроить хаос? — крокодил потянул на себя гармошку, но вдруг бросил и заявил: — Без Матрицы это невозможно!
— Блин! — повторив восклицание напарника, Че шлепнула по гребнистой спине. — А ты ведь прав, чешуйчатый! Даже если развал мира они планировали врозь, то сейчас будут действовать совместно! Разборки будут после нашей…
— Стой! Я больше не хочу быть правым!
— Поздняк метаться! Матрица пошла ва-банк!
— Должен же быть выход!
— Какой?
— Сейчас же Новый год! — Ди закрутил хвостом. — Сбыча мечт в мировом масштабе!
— Не скули. Самой тошно! Лучше бы Селезневой осталась!
— А-а! Спасите!
Че захотела отвесить крокодилу оплеуху, но тут громыхнуло, как в самую страшную грозу. Не успел зловещий рокот стихнуть, как сверкнула молния. За ней еще одна и тоже бесшумно. Потом барлог позеленел, а пространство озарилось настоящим полярным сиянием. Не успела изумрудная волна сомкнуться в сферу, как веселый звук трубы разорвал тишину. Вокруг напарников сразу же захлопали пушистые крылья и замелькали меховые хвосты. Полупрозрачные кошачьи тела с улыбчивыми мордочками понеслись миражами за хвостатым трубачом, а тот сверкал горном и дудел сигнал к атаке.
Оживший барлог попытался смахнуть его бичом, но к нему метнулся большой крылатый кот и крикнул:
— На в лоб, болван!
Жахнула молния, и барлог вновь застыл корявой статуей.
— Этого не может быть! — прошептал Ди. — Дракошки Хаоса…
— Кто? — спросила Че.
— Книжки нужно читать! — крокодил отобрал, наконец, гармошку и уставился на кнопки. — Созданы из энергии Вселенной и пушистости. Вносят бардак в любую реальность, но друзьям помогают!
— А мы друзья?
Чебурашка постаралась улыбнуться самой светлой из своих улыбок.
— Попробуем стать! — ответил Ди. — Мне тут только что забавные аккорды на почту пришли!
И, не позволяя больше ничего спрашивать, заиграл на гармошке. Да так забористо и энергично, что Че почему-то одновременно вспомнились и частушки, и альпийский йодль. Едва заслышав проигрыш, дракошки собрались в дивный хоровод вокруг напарников и запели:
Снег засыпал старый город,
А в песках опять жара.
Нам неважно — будем стаей
Веселиться до утра!
Из полярного сиянья
Слепим ёлку в этот раз,
Серпантин из ярких молний
И шары из битых ваз!
Закружимся с песней этой
И на абордаж пойдем.
Скуку в щепки порубаем
И сверхновую взорвем!
Среди Хаоса метелей –
Близко или далеко –
Дед Мороз нам скажет громко:
«С Новым годом! Йо-хо-хо!»
Дальше действительно пошел заливистый йодль, потом кто-то крикнул:
— Айн момент!
И свет погас. Мгновенно и окончательно. Воцарился кромешный мрак.
Че шевельнулась и поняла, что все исчезло: дракошки, барлог, сияние.
— Ди!
В ответ — ни звука. Крокодил пропал вместе с гармошкой! Че вытащила коммуникатор, но включить не получилось. Она подергалась, покрутила лапами, но не нащупала ни «Гены», ни хоть какой-нибудь опоры.
— Ди…
Ее окружала тьма! Глухая к мольбам и стонам и абсолютно слепая. В голове еще звучало эхо разудалого: «Йо-хо-хо!», а мысли почему-то закрутились вокруг напарника.
Она всегда звала его Кузнецов! С самой первой встречи на планерке, когда стажеров-операторов объединили в пару.
— Кузнецов!
Только бы он не заподозрил хоть на секунду, что она видит в нем не функционала, а сероглазого парня с озорной улыбкой.
— Кузнецов!
Наложенные текстуры и генохимия скрывали на время работы его широкие плечи, а порой и высокий рост. Да она и сама все время пряталась за техническим мороком. Но когда он вытаскивал ее из очередной передряги, прикосновения его сильных рук прожигали сквозь любую броню.
— О чем я думаю?
Темнота молчала. Расцвела на секунду изумрудной зарницей и вновь обратилась в ничто.
— Ку…
Иногда ей казалось, что стоит создать себе образ суперблондинки, и Дима бросится перед ней на колени.
— Бред!
Она провела часы за прорисовкой идеальной формы, а потом все стерла! Ведь Дима упадет на колени не перед ней, а перед тупым ботом Матрицы.
— Не все стерла, дура!
Потому что сегодня эти рисунки сами всплыли из корзины и соткались в образ взрослой Алисы.
— Зараза!
Как он на нее смотрел! Восхвалял животик, пялился на ноги, облизывался на грудь!
— Кузнецов!
Вместо зарницы полыхнула молния. Да еще гром бабахнул!
Она перевела дух.
«Дима и мысли не допустил бросить меня загибаться Чебурашкой! Сам чуть не захлебнулся, но вытащил!»
А потом так нежно подхватил, спасая от кальмара! Куда его теперь бросило? Она хлюпнула носом.
«Показалось, или в самом деле на глазах слезы?»
Ей вдруг так захотелось вновь пережить это нежное спасение, что слова сами сорвались с губ:
— Дима…
— Аня!
Вспышка ослепила на миг, а потом она увидела большой зал. На потолке засверкали тысячами огней хрустальные люстры, в воздухе поплыл аромат роз, а девушка вновь ощутила себя длинноногой блондинкой. Едва она успела понять, что на ней белое платье, как рядом объявился сероглазый красавец в черном фраке. Зазвучал марш Мендельсона, и Че выдохнула ему вопрос:
— Что происходит, Дима?
— Ань! Это я хотел спросить!
Че моргнула и вдруг поняла, что не так в ее «женихе».
— Ди никогда не называл меня Аней!
— А ты его называла Димой?
— Да какая теперь разница! Ты первый прокололся!
— Принято! — голос лже-Димы задребезжал консервной банкой. — Перехожу к варианту «Ша».
Пол под ногами ощутимо вздрогнул. Чернышова посмотрела, как по узорчатому паркету расползаются черно-белые клетки и уточнила:
— Шахматы?
— Подтверждаю! — фрак на лжеце побелел. — Шахматы на выбывание!
Девушка почувствовала, как ее прическу придавила корона. Одновременно впереди появился ряд копейщиков в белых шлемах, а еще один — в черных латах — возник у противоположной стены. Она вытянулась в струнку, пытаясь разглядеть вражеского короля, но того плотно окружала свита. Наконец над черными головами мелькнула гармошка, и Че выдохнула:
— Сыграемся! Два короля против Матрицы!
— Выбор закончен, вы — Королева! — предупредил Лжедмитрий.
— Чего?
Только сейчас девушка сообразила, что стоит на белой клетке. Лжец занял черную справа от нее и продолжил:
— Разъясняю! Вы отдаете приказы, но, играя за ферзя, можете быть биты!
— Поняла…
Вокруг лязгала заточенная сталь. От вида блестящих копий и зверских улыбок пехотинцев спина Чернышевой вспотела: «Только бы Ди понял, что я… что меня…»
— Выбирайте оружие! — проскрипел «король». — Допускается лишь холодное оружие. Примеры: копье, алебарда, меч, кинжал…
Че сглотнула: ферзь должен сражаться и убивать.
«И быть убитым, если что…»
Внезапно над строем черной пехоты взлетело два клинка. Сверкнув молниями, они закрутились, словно кто-то пытался разогнать комаров.
— Нашел время саблями махать! — Че даже ногой притопнула.
— Это не сабли! — тут же откликнулся лжец. — Это шашки!
— Шашки…
В движениях клинков появилась закономерность. Че сжала губы в линию, пытаясь разобраться, на что указывают эти орудия убийства. А они будто за зайцами охотились, двигаясь по сложной синусоиде. Внезапно до девушки дошло. Вернее, она попыталась себя уверить, что поняла сигналы напарника и тут же услышала:
— Повторяю! Делайте первый ход! Иначе…
— Эф-два — эф-четыре! — выдохнула Белая королева.
— Данный ход является не лучшим и….
Красавец в белом фраке попытался шагнуть к ней, но не сумел пересечь границу своей клетки. «Игра началась! — поняла девушка. — И все ограничены правилами!»
— Это приказ! — рявкнула Че и сорвалась на фальцет. — Выполнять!
Внутри нее все тряслось: «А ну как Ди переметнулся и строит ловушку?». Через бесконечную секунду после ее хода в движение пришла черная пешка по вертикали «Це», и девушка перевела дух:
— Уфф! Эф-четыре — эф-пять.
— Предупреждаю! Игра в поддавки будет засчитана поражением!
— Выполнять!
Перед глазами закачалась воображаемая доска с намеченными ходами. Куда двигаются черные, Че смотреть не собиралась, продолжая гнуть свою линию:
— Це-два — це-четыре!
— Это лучше! Черные тоже исправляют позицию!
Она наконец-то расслышала, как гремят доспехи и чеканят шаги копьеносцы.
— Де-два — де-три!
Отдав приказ, Че задержала дыхание. Потому что больше ходов у нее в запасе не было, и все теперь зависело от Ди. Взаправду ли он предлагал превратить шахматы в шашки?
Сжав зубы и кулаки, девушка смотрела на белую пешку. Замедленный, как в ночном кошмаре, строевой шаг завершился четким щелком каблуков.
— Твой ход, Ди!
И напарник прыгнул! Словно королевская дамка, Ди перескочил по очереди одну черную и две белых "шашки", встал на це-два и обнял Белую королеву. Лжедмитрий взвыл:
— Правилами запрещено!
В ответ сверкнули острые зубы:
— Ферзя можно снять с доски до конца игры, а я вообще — крокодил!
Ди показал язык, подхватил на плечо Анютку и помчался прочь.
Но, едва крокодил соскочил с игровой доски, как увяз лапами в бархане. Паркет и хрустальные люстры растаяли миражами, оставив напарников в серой безжизненной пустыне. Причем северной: воздух бодрил не хуже полярной зимы, намекая на новые проблемы.
— Брр!
Че потерла уши и поняла, что опять стала Чебурашкой.
— Матрица, чтоб ее!
Над правым ухом оглушительно свистнуло. Напарники подскочили и обнаружили в двух шагах за спиной рельсы и настоящий паровоз. Черный, блестящий свежим лаком и с надписью «Ов» на борту, он выпускал в небо толстую струю дыма. Из кабины высунулась кошачья голова в кожаном пилотском шлеме и замурчала:
— «Курьерская овца» отправляе-ца-ца!
И вновь Ди превзошел все ожидания. Не успела Че охнуть, а напарник уже втаскивал ее в кабину паровоза. В лицо дохнуло жаром из топки, возле которой суетился еще один дракот, ловко закидывая уголь лопатой. На этот раз Че уже не удивлялась меховым крыльям полосатого кочегара.
Увидев напарников, дракот захлопнул дверцу и крикнул:
— Ходу!
— Есть ходу! — отозвался «пилот» и навалился на большой рычаг.
Паровоз ухнул. Затем зашипел стометровым питоном, выдал вбок струю пара и вдруг рванул с места не хуже скаковой лошади. Ди посмотрел из окошка назад и сообщил:
— Шахматы атакуют!
К нему на плечи запрыгнул дракот в шлеме и пренебрежительно муркнул:
— Пешки! Нас не догонят!
Громыхнувшие по паровозу копья даже напугать не смогли. Поэтому Че подтянулась к переднему окошку. Дым валил из трубы коромыслом, но сквозь него все равно удалось рассмотреть три арочных моста и ветвящиеся к ним рельсы. Че сжала губы и наконец уловила над одним радужное сияние. Словно великанский мыльный пузырь колыхался в воздухе.
— Нам к правому мосту! — сказала Че.
— Точно? — спросил кочегар.
— Там проход в барьере Отстойника. За ним права у всех ограничены.
— Есть направо!
Паровоз подбросило на стыке рельс, и крокодил щелкнул зубами.
— Че! Зачем им вообще нужен Отстойник?
— Ты что, забыл? Отстойник — это банк оцифрованных эмоций!
— Не забыл! Почему его именно сейчас хотят взломать?
— Не знаю!
— Мявк!
Кочегар стукнул лопатой, привлекая внимание, и сообщил:
— Новый год в него самые добрые эмоции кидает!
— И что? — спросил Ди.
— Если Отстойник сейчас грохнуть, то весь следующий год ваша Матрица будет полна негативом из осенней копии!
— И не факт, что даст повторить Новый год! — сказал дракот в шлеме.
— А хакерам это зачем? — не унимался Ди.
— Так проще власть захватывать! — сказал кочегар. — Депресняк — жуть несусветная! Негативом всех задавят и поодиночке скрутят.
— А следом и за нас примутся! — добавил «пилот», потом покрутил головой и заорал: — Всадники прорвались! Все четыре!
Че кинулась к окошку и увидела, как шахматные рыцари расходятся, чтобы взять паровоз в клещи. Песок тучами летел из-под копыт, засыпая отстающих копейщиков. Черная пара заходила справа, белые — слева, а за ними поднималось огненное чудище.
— Опять этот барлог!
Бич, разбрасывая горящие капли, с ревом прошил воздух, и Че рефлекторно пригнулась. Дракот в шлеме заорал:
— Бурнаши мост подожгли!
Чернышова не знала, куда смотреть: сзади ревел барлог, а впереди к небу взлетали дымные языки пламени. Мост превращался в гигантский костер, в который их вела черная лестница из рельсов и шпал. Звучное щелканье зубов вывело Че из ступора. Тряхнув ушами, она сунула в лапы напарнику гармошку.
— Ди! Обеспечь сохранность всего!
— Есть!
Пальцы крокодила замелькали по кнопкам. Вряд ли кто еще играл «Голубой вагон» с такой скоростью, но яростный вопль барлога закончился довольным мурчанием дракотов:
— Успеваем!
Паровоз швыряло телегой в битой колее, но скорость машинисты держали сумасшедшую. Это позволяло проскакивать все выбоины без аварий. Внезапно правую дверцу пробило копье. Через секунду второе ударило слева. Кочегар распахнул крылья:
— На перехват!
Дракоты одновременно выскочили из кабины. Дикие мявки и грохот падений возвестили о разгроме шахматной конницы. Че попыталась вновь подтянуться к окну, и в этот момент крышу над ней распорол огненный бич.
— Ай!
Она рухнула на пол, зато крокодил поднял голову.
— Мы на мосту!
Рев барлога едва не разорвал уши, и через миг паровоз вздрогнул от страшного удара. Че ощутила, как пол уходит вниз. Вслед за рушащимся мостом!
— Мама!
Внезапно гармошка захлебнулась, и Че поняла, что ее швыряют в воздух. Прямо в схлопывающуюся огненную воронку. В последнюю секунду беглянка пробила радужный барьер и ухнула в сугроб.
— Ать!
В глазах потемнело.
***
— Ой! Чебурашка!
Детские голоса ворвались в пустоту, царившую в голове, и словно выключателем щелкнули. Сразу стали видны снежинки, кружащиеся в свете фонарей, набережная, елка в гирляндах. Че внезапно поняла, что давно уже стоит, уткнувшись взглядом в метромост. Стоит, ожидая, что вот-вот из-за растянувшейся мыльным пузырем преграды вывалится Ди и заорет очередную глупость. Но на ушастой голове уже выросли сугробы, а Ди все не вываливался. Только голоса детей громче звенеть стали.
— Чебурашка! Ты чего молчишь?
— Он же совсем замерз!
И чуть позже:
— А почему ты плачешь?
Как на это ответить? Дети пришли на праздник, и его нельзя им испортить своими проблемами!
— Идем с нами!
Она дала себя увести от набережной. Побрела куда-то вместе с компанией нарядных девочек и мальчиков. Вот только несколько взрослых все время подгоняли щебечущих воробьиной стайкой детей, а ноги Че двигались как сквозь кисель.
Свет множества ламп не давал ночной темноте разгуляться. Уличные фонари, подсветка зданий, гирлянды и нарядные фигуры — все они разгоняли мрак разноцветным сиянием. И в этом сиянии водили бесконечные хороводы снежинки. Невесомыми искорками они важно парили над головами, прежде чем опуститься на людей, на деревья, на дома и дорожки. Там их сразу привечал мороз, помогая улечься белой периной, а не слякотью. Вот потому под лапами Че скрипел снег, а ему вторили мысли:
— Надо собраться! Задание… Мне нужно собраться! Пункт первый…
Но сквозь слабый шепот должностных инструкций то и дело прорывался вопль:
— Убить гадов!
Чернышова не замечала, куда ее ведут дети. Пеший поход отвлекал от гибели Димы, и с каждым шагом ей все настойчивей хотелось бороться.
Внезапно она поняла, что ее тащат за лапы в разные стороны. Проморгавшись от налипшего на глаза снега, Чебурашка увидела рядом с собой только двух мальчиков лет по восемь. А может, и девочек — настолько невыразительные были у них лица под серыми вязаными шапками. Вдобавок их однотипные комбинезоны напоминали одежду «карго». Только цветом отличались: у левого серый с зелеными вставками, у правого бурый с фиолетовыми.
— Пойдем! — сказал ухватившийся за правую лапу.
— Нужно успеть! — добавил второй и потянул влево.
За стеной снегопада виднелись два больших корпуса. Тот, к которому тянул серый комбез, мог посоперничать гирляндами со стоящей недалеко новогодней елью, зато на втором красовался плакат с шоу фигуристов.
— Куда мы должны успеть? — спросила Че.
В ответ мальчики показали друг на друга и одновременно сказали:
— Они хотят все разрушить! Без эмоций мир умрет!
— Чего?!
В раскрытый рот Чебурашки залетело множество снежинок, прежде чем она сообразила, что перед ней агенты-киборги обеих сторон: Матрицы и хакеров. Вот только барьер праздничной зоны пропустил лишь самых простых — с интеллектом грузчиков.
— Боты недоделанные! — она сглотнула подтаявший снег и громко заявила: — Мне нужен Ди… Э-э… Крокодил Гена!
Бурый встрепенулся.
— Отстойник сохранит эмоции до снятия барьера и поможет его найти! — он задрал нос в небо. — Но Оцифровщик его сотрет!
Серый тут же зашипел змеей.
— Не слушай его! Без Оцифровщика Матрица не найдет Гену по эмоциональному следу!
— Оцифровщик? Это что за… — Че нахмурилась, но тут же просияла. — А-а! Модуль оцифровки эмоций!
— Подтверждаю! — сказал серый. — Эмоции нужны для жизни общества! Без Оцифровщика Матрица не сможет удовлетворять людей! И никто не сможет. И наступит хаос.
— Вот и нет! — заявил бурый. — Мы сможем работать на банке данных Отстойника. Мы дадим людям любимые эмоции, и они будут счастливы без Матрицы. Мы не будем тратить ресурсы на голографический морок и гипнохимию и быстрее найдем Гену.
— Ошибка! — сказал серый. — Без Оцифровщика протоколы гипновышек не будут комплементарны изменяющимся потребностям людей. Люди перестанут осчастливливаться.
— Через год мы научимся изменять настроение людей для протоколов! Матрица останется резервной системой!
— Отрицаю! Резервная система — это набор компьютерных взломщиков!
Аргументы сыпались лавиной, и уши Чебурашки начали сворачиваться в трубочку. По всему выходило, что созданные в единственном экземпляре Оцифровщик и Отстойник всегда предназначались для управления миром через эмоции. Она уставилась на снег перед собой.
— И кто такую дурацкую историю придумал? Автор текста просто дебил! Буриданова осла из меня делает вместо героя! Как выбирать между двумя отстоями?
Внезапно Че ощутила укол. Словно кто-то перьевой ручкой толкнул в спину. И тут же в ее голове полыхнула надпись… или зазвенела… или еще каким-то способом ворвалась в сознание:
«Отстойник — хранилище, оцифровщик — робот. Кто творит эмоции?»
Второй укол вышел слабее. Че поморщилась и прошептала:
— Да поняла я… Источник эмоций — люди! Они и без этих придурков выживут!
Выдернув лапы, Че уверенно затопала к новогодней елке, откуда доносились песни и детский смех. Встречавшиеся по дороге снеговики, казалось, бледнели при виде ушастого монстра. Лапы Чебурашки впечатывались в снег с такой силой, словно хотели его растопить. Ярость душила Че. Ярость на дрянной мир, на злобную Матрицу, на тупорылых хакеров!
— Вам конец!
— Ошибка! Ты не пройдешь к Источнику эмоций!
Скрипучий голос заставил обернуться к плетущимся позади агентам Матрицы и хакеров.
— Это еще почему? — спросила Че, не замечая, что скалится уже человеческими зубами.
Ответил бот в буром комбезе:
— В таком виде на детский праздник тебя не пустят!
— Подтверждаю! — сказал серый комбез.
Они одновременно взмахнули правыми руками, и Че поняла, что растет. За один вдох она превратилась в ту самую Селезневу из бассейна — с меховыми юбкой и лифчиком. И с голыми пятками!
— Гады!
Ледяной порыв пробрал до костей, а ноги буквально взвыли от холода. Че судорожно выхватила из виртуального кармана баллончик и кинулась напылять себе пиджак. Размер, правда, остался крокодилий, и на девушке повис красный плащ. Баллончик чихнул, но Че затрясла его и сумела надуть на ноги подобие армейских ботинок.
— Уф-ф!
Она выбила короткую чечетку, разгоняя кровь.
— Ошибка! — в голосе агента Матрицы прозвучал смешок. — Это мужская одежда!
— В такой точно не пустят! — сказал бурый.
— Да знаю я! — Че отбросила пустой баллончик. — Просто на морозе околею, пока до Отстойника дойду.
— Ошибка! Идти нужно к Оцифро…
— Ха!
Удар ботинком в висок опрокинул серого на дорожку. Бурый встрепенулся.
— Вот это правильно!
— А как же! — Че тепло улыбнулась. — Ха!
С ее растяжкой Кузнецов всегда советовал бить в голову: «В глаз, в ухо — без разницы!». На этот раз она попала в челюсть и вырубила хакера на месте.
— Йес!
Не теряя времени, девушка кинулась расстегивать комбинезон врага.
— Ну-ка!
Она рванула подкладку ногтями.
— Ай!
Ноготь на среднем пальце сломался! Потом еще один. Че взвыла и разорвала, наконец, гладкую ткань. Затем выдрала утеплитель и усмехнулась:
— Здравствуй, Дедушка Мороз, в синтепоне красный нос!
Отобрав у ближайшего снеговика метлу, Чернышова помчалась к елке. Бороду из синтепона пришлось держать зубами, чтобы не потерялась.
— Ну, я вас!
Елка возвышалась сказочным великаном над площадью, заполненной множеством детей и взрослых. С каждым шагом, приближавшим к ним, в девушку вливался поток веселого тепла — истинного настроения праздника. Девушке даже петь захотелось.
Внезапно елка погасла.
— Что за…
От неожиданности Чернышова чуть не растянулась на дорожке, но тут же услышала призыв:
— Елочка, гори!
Собрав силы, она прорвалась поближе к зеленой красавице и, когда гирлянды зажглись, крикнула:
— Йо-хо-хо! А вот и я, дети!
— Самозванец!
Скрипучий голос резанул по ушам, но Че даже не обернулась:
— От самозванца слышу!
Однако дети зашумели и начали отступать к елке. Тогда девушка обернулась, и слова сами вырвались изо рта:
— Кретины!
Агенты были страшны! И не сказать, кто пугал больше: серый со свернутой на бок головой или бурый с распотрошенным на груди комбезом. Взгляд серого сверкнул исподлобья.
— Ты не иметь Снегурочка! И не будешь иметь! Барьер неопре… непрое… непре…
— Непреодолим!
С грозным возгласом из темноты выступила неровная шеренга совершенно целых агентов. Их штампованные лица с выпяченными вперед подбородками выражали непреклонную уверенность в победе. Вот только серые и бурые комбинезоны чередовались в шеренге безо всякого порядка, намекая на проблемы с командованием. План в голове Че созрел мгновенно, и она закричала:
— Дети! Дружно зовем Снегурочку! Три-четыре!
На призыв откликнулись далеко не все:
— Снегурочка!
— Ошибка! — встрял серый. — Снегурочка не пройдет!
— Барьер непреодолим! — грохнула шеренга.
Че едва не задохнулась от восторга: агенты сами напрашивались на обвинение в захвате любимой внучки Деда Мороза.
«С такими рожами сойдут за пиратов! Надо, чтобы вся площадь поверила!»
— Пожалуйста, дети! Еще раз!
— Сне — гурочка!
— Еще громче!
И над площадью зазвенели сотни голосов:
— Сне — гу — роч — ка!
Эхо еще гуляло между Отстойником и Оцифровщиком, а от метромоста уже летели звуки горна. Под энергичный сигнал побудки к елке понеслась ракета. По крайней мере, эта яркая точка искрила громадным бенгальским огнем. Но вскоре стало ясно, что это летят светящиеся сани, а позади стелется шлейф «волшебных» конфетти.
— Ура! — закричали дети.
— Ура! — закричала Чернышова.
Призыв стал ключиком к барьеру! Сердечко у нее забилось от внезапной надежды. Потому что вместо оленей сани волокли по воздуху три шикарных дракота. Их крылья мерно рассекали воздух, зато летели они быстрее ветра! С разворота сани затормозили прямо перед Чернышовой, подняв клубы снежной пыли.
— Ах!
Девушка сжала метлу, чтобы не упасть. Ведь выскочившая из саней Снегурка была, что говорится, косая сажень в плечах! Ее лицо пряталось за маской из жемчужных нитей, но одного взгляда серых глаз хватило, чтобы агенты попятились.
— Дети! — зычный голос Снегурки перекрыл поднявшийся шум. — Поможем Деду Морозу победить в снежной битве?
— Да!
— Поможем!
— Бей врагов!
Кузнецов — а кто же еще! — первым бросил снежок в агентов.
— Ура!
И грянул бой! Снежки полетели во все стороны. Толпа на площади колыхнулась и начала окружать вражеский строй.
— Давай!
— Бей!
— Ой!
Что удивительно, агенты не только перекидывались с детворой снежками, но и кинулись лепить снежную крепость вместе с ребятами. Такое могло произойти только при перегрузке командных модулей, что означало полную победу. При этом никто уже не обращал внимания на Деда Мороза и его внучку.
Анюта же никак не могла отдышаться и понять, что ей делать: радоваться спасению Димы или негодовать на его долгое отсутствие. Сердце стучало, гоня кровь к розовеющим щекам. Внезапно Кузнецов подхватил ее на руки и закружил с очередным воплем:
— Жива!
Она посмотрела в его глаза и улыбнулась. А Дима наклонился и поцеловал ее. В губы!
Это было неожиданно, но так здорово! Тайные мечты стали чарующей явью, закрутив мысли в дивном танце. Аня обхватила парня обеими руками, прижалась и не отпускала, пока не начала задыхаться.
— Ух!
А в небе полыхнули первые залпы салюта. Разноцветные шары и мерцающие кольца один за другим озаряли красавицу-ель. Наигравшись, люди и агенты принялись водить на широкой площади хороводы. Повсюду слышался смех и новогодние песни, щедро сдобренные запахами мандаринов и горячего какао.
Напарники не отходили друг от друга, словно боясь потеряться. Красный плащ очень шел Анюте, а вот серебристое платье Снегурочки исчезло, и Дима теперь щеголял в синем комбинезоне.
Дракоты приводили себя в порядок. Один настойчиво отряхивал серые в полосочку крылья, а приятель в кожаном шлеме пытался разгрызть застрявший во рту снежок. Третий дракот — пшеничного цвета с темными пятнами — расслабленно лежал на зеленом облачке. Облачко парило чуть выше саней, позволяя общаться без проблем.
— Я так рада, что все закончилось! — сказала Аня.
— Спасибо! — сказал Дима. — Хотя мы и не знаем, как вас зовут.
— Нас не зовут! — откликнулся пшеничный. — Мы приходим сами!
Дракот с явным удовольствием поглядел на разбитую в хлам снежную крепость, потом покосился на здания Отстойника и Оцифровщика. Внезапно над ними по очереди сверкнули молнии. Дракот удовлетворенно кивнул и обратился к людям:
— Я — Дар! И как страж дракошек заявляю: вы умеете шалить!
— Ну, я бы не сказала, что Матрица с нами шалила. Скорее, убивала!
Дракот фыркнул:
— Вам же говорили, что самые страшные глупости совершаются с самым серьезным лицом!
Взмахнув крыльями, на облачко запрыгнул дракот в летном шлеме и промурчал:
— Один барлог чего стоил! Такой паровоз загубил!
Следом к приятелям взлетел полосатый и важно изрек:
— Матрицу нужно регулярно чистить от мусора!
— И начать лучше с себя! — добавил Дар.
— С тебя? — хихикнул «пилот».
Пшеничный молча достал из подмышки трубу, и «пилот» кинулся вылизывать себе спину.
Полосатый хихикнул и продолжил:
— Можно видеть мир занудной программой. Но куда круче наслаждаться каждым прожитым мигом. Вытряхните из головы ерунду, мешающую этому!
— Если только программа позволит, — сказал Дима.
— Мурр!
Глаза Дара вспыхнули ярчайшими изумрудами.
— Главное, верить в себя! Даже герои книг могут диктовать авторам свою волю! Хотя бы через читателей.
Аня прижалась к Диме и прошептала:
— Надеюсь, наша история читателям понравилась!