Песня забытая для попугая
Однажды на далеком материке Лаврентия спала последняя печать со врат Могильной бездны. Орды томившейся в ней нежити освободились от тысячелетнего заточения. Могильный фельдмаршал повел армию мертвецов вперед на поверхность. Ватага нежити сметала все на своем пути.
Ранним утром армия мертвецов окружила очередное поселение — Речевск. Городские стены пали после непродолжительного штурма.
Грохот пушечных снарядов заглушал колокольный звон. Весь город пылал, деревянные здания рушились, напуганные жители покидали свои дома. Верховный жрец Лоета Денисий открыл для горожан ворота в храм:
— Быстрей, братья и сестры! Владыка Лоет сохранит нас от напасти насущной.
Горожане прятались в укрытие, последним в храм забежал сам Денисий:
— Братья и сестры, все укрылись от мертвецов?
— На улице никого не осталось.
— Братья, закрывайте двери!
Жрецы закрыли храмовые ворота. Несколько горожан схватили деревянные скамейки и наспех свалили баррикаду перед входом:
— Так-то надежней будет, брат Денисий.
Жрецы склонили свои головы перед статуей Лоета, горожане поступили так же:
— О, великий Лоет! В этот трудный час взываем к тебе, дабы защитил ты своих детей от напасти...
В храме запахло гнилыми яблоками, последовали сильные удары в дверь. С каждой атакой на вратах становилось все больше и больше трещин. Через большие щели в дверях во внутрь храма проникал красно-белый дым. Горожане быстренько отошли от входа. Густой смог приобретал человеческие очертания. Верховный жрец вышел из толпы напуганных жителей Речевска:
— Именем владыки Лоета, прошу Вас, покиньте храм!
Клубы дыма закончили свое превращение, жрец увидел перед собой долговязого чародея в красном мундире и в папахе из шкуры белого медведя:
— Что? Это разве не храм бога грома и молнии Лоерра?!
— Нет, это святыня Лоета, владыки заикания и дефектов речи.
Фельдмаршал оценил храмовые фрески: на них красовались милые цветочки, жучки да детские стишки. Полководец подошел к статуе Лоета, глиняный старик безмолвно улыбался:
— Это ничего не меняет, грядет новая эра! Эра нового бога — Могильного фельдмаршала! Склонитесь перед истинным властелином! Я поведу вас к триумфу кровавых костей!
Из толпы горожан доносились недовольные возгласы:
— Ни за что. Этому не бывать!
— Глупые людишки готовы обречь себя на погибель и ради чего, ради пустой статуи?
Фельдмаршал толкнул Лоета, глиняные черепки рассыпались по полу. Верховный жрец подобрал с земли два крупных осколка:
— Владыка Лоет не оставит без внимания сей поступок.
Могильный фельдмаршал не слушал угрозы жреца. Вход в храм по прежнему преграждали массивные врата вместе с баррикадой из скамеек:
— Забытым именем моим, сие чарую ворота, их пламя унеси в края, где вечно правит мерзлота.
Баррикада в один миг вспыхнула. Пламя породило вокруг себя густые клубы красно-белого дыма. Смог в одно мгновенье окутал входные двери. С улицы подул холодный ветер, в храме погасли все свечи, дым развеялся, а вместе с ним и храмовые ворота исчезли без следа.
На улице армия мертвецов заняла всю площадь перед храмом. Нежить готовилась к атаке. Фельдмаршал обнажил свою шашку.
— Впелед, моя алмия! Не сядить никого! — скомандовал предводитель мертвецов.
Нежить перешептывалась между собой. Беседа не продлилась долго, из толпы вышел только самый огромный мертвец — это был первый адъютант фельдмаршала Пад.
— Повелитель! Что вы имеете виду?
— Впелет! Не сядить никого, не сядить никого! Сьто я говолю? — фельдмаршал раздавил ногой один осколок, — будь ты плоклят, Лоет! Я есе велнущ!
На заводе «Аэроавтоматика» проходил день открытых дверей. С самого утра руководители подразделений проводили экскурсии по предприятию для детей и их родителей. Начальник механического Артур Баранкин и генеральный директор Петр Сапрыкин привели гостей на участок с громоздкими станками. Оборудование с черно-белой раскраской стояло в шахматном порядке. Баранкин встал перед крайним станком на участке:
— А сейчас вы видите гордость нашего цеха — современные станки с числовым программным управлением.
Баранкин выбрал одного мальчишку из толпы, карапуза он взял к себе на руки:
— Смотри, малыш, последнее слово техники: деталь делается практически без участия человека.
Сквозь запачканное эмульсией стекло было видно как резцедержка подъехала к шпинделю. Раздался свист, стружка разлетелась по сторонам — резец проточил дюралевую деталь. Баранкин опустил ребенка на землю:
— Следующий.
По очереди все детишки посмотрели на работу станка. Экскурсия по механическому цеху близилась к концу, Сапрыкин взял слово:
— Ну что, дети, все посмотрели за работой? А теперь бегом в столовую, там вас ждет угощение.
Ребятишки вместе с родителями спустились по лестнице на первый этаж. На выходе из цеха их поджидал мастер Витя Шемякин. Детям он раздавал красочные книжки:
— Держи, малыш, это тебе, — Шемякин передал подарок первому карапузу.
Мальчишка раскрыл книжку, на красочных страницах его ожидали забавные комиксы про заводской быт.
— Спасибо.
Раздача рекламной литературы немного затягивалась, дети столпились у входа в цех:
— Мне тоже дайте.
— И мне.
— И мне.
— Да не волнуйтесь, книг хватит всем, — успокаивал детей мастер.
Детвора не затихала, Баранкин посмотрел на часы:
— Уже половина двенадцатого. Петр Алексеевич, день открытых дверей обязателен?
— Да, если мы не привлечем молодое поколение, то никогда не сможем решить проблему с текучкой кадров. Забыл, лично у тебя в цеху технологов не хватает?
— Не переживайте, я решу эту проблему.
Шум потихоньку стих, дети вместе с родителями наконец-то ушли на обед. Из гостей в механическом цеху осталась только жена Баранкина Екатерина вместе с маленькой дочкой Леной:
— Дорогой, не поможешь?
— Что еще, Катя?
Она прошептала на ушко о своей проблеме Баранкину. Артур лишь улыбнулся.
— Все просто: сейчас подымаешься на второй этаж, идешь прямо, а когда дойдешь до заточного участка, поверни направо и так до конца коридора, понятно?
— Повтори еще раз.
— Лучше я тебя провожу, — Баранки обратился к директору — разрешите?
— Да, можешь быть свободен до конца обеда.
Они дошли до заточного участка, после чего повернули направо, в самом конце коридора находилась уборная. Екатерина открыла дверь в женский туалет:
— Я сейчас вернусь.
Баранкин остался наедине со своей дочерью, Лена с интересом разглядывала комиксы в книжки про завод:
— Нравится? Это рисовал Витя Шемякин под моим руководство.
— Очень нравится, я когда вырасту обязательно стану художником и буду рисовать еще лучше.
— Разумеется, радость моя, только для этого надо много учиться. Вот к примеру чем ты занималась сегодня утром?
— Мы с мамой читали мифы древней Греции.
— Ну вот и замечательно.
Через несколько секунд запахло гнилыми яблоками, а из туалета повалил красно-белый дым. Баранкин открыл дверь в туалет, смог повалил с большей силой. Из глаз Артура потекли слезы:
— Лена, у тебя остались носовые платки?
Девочка достала из сумочки расшитую салфетку:
— Держи, папа.
Кулер стоял неподалеку от туалета, Баранкин тщательно смочил салфетку холодной водой:
— Лена, беги на улицу и жди меня там.
Баранкин прикрыл лицо влажным носовым платком. Он ничего не видел в клубах густого дыма, но отчетливо слышал включенный кран. Баранкин на ощупь добрался до раковин, Кати там не было. Артур продолжил свои поиски, он открыл дверь в первую кабинку:
— Катя, ты где?
Кабинка оказалась пуста, Баранкин открыл следующую дверь, там тоже было пусто. Кто то схватил Артура за плечо:
— Дорогая, это ты?
— Нет, Артур Вячеславович, — ответил мастер Витя Шемякин.
— Отпусти меня, там моя жена, ей должно быть плохо.
— Успокойтесь, там нет никого.
Баранкин вырывался из рук мастера:
— Как нет? Она там в густом дыме совсем одна, задыхается!
Мастер упирался как мог:
— Что с вами не так? Нет тут никого дыма, и вы знаете, что с нами сделают, если узнают где мы находимся?
Запах гнилых яблок улетучился, у Екатерины прошел кашель, а вскоре вернулось и зрение. Панцирная кровать с потрепанным матрасом, трехногий табурет и рукомойник с треснутым зеркалом — окружающая обстановка мало походила на заводской туалет:
— Где я нахожусь?
Катя достала из сумки мобильный телефон — сигнала не было. Девушка открыла дверь, снаружи царила кромешная тьма:
— Артур, Артур! Ты где?
— Гражданочка, отставить крик! — сказал кто-то из темноты.
— Кто вы?
Керосиновая лампа рассеяла темноту вокруг себя. Владельцем светильника оказалось огромное человекоподобное существо, с чересчур бледной кожей, покрытый трупными пятнами и пепельно белыми волосами. Катя едва не заорала, но существо прикрыло ей рот холодной ладонью:
— Потише, гражданочка, живоеды вышли из-под контроля. Они плохо видят, но обладают виртуозным слухом. Вы меня поняли?
Девушка кивнула, существо открыло ей рот:
— Ну сразу так, гражданочка.
— Меня вообще-то Катей звать.
Существо встала по стойке смирно:
— Разрешите представиться, первый адъютант могильного фельдмаршала — Пад. Рад знакомству.
— Могильный Фельдмаршал?
— Ну, Могильный фельдмаршал владыка этой бездны — повелитель нежити и будущий...
Маршальская трость как следует прошлась по затылку мертвеца, Пад обернулся:
— Мой фельдмаршал! Вы уже здесь?
— Поморти Пад, я шам поговолю с насей гоштей.
— Вы поняли, что он сказал? — спросил Пад.
— Да мне не привыкать к такой речи. — ответила Катя.
Пад отошел в сторонку:
— Ну и замечательно, не буду вам мешать.
Фельдмаршал опустил свою трость.
— Пад скажар плавду, я некломант, летю рюдей там где медетына бещирьна. Подхватир этот недуг, и мне нузна помось такой мастелисы, как ты.
Катя в спешке сделала запись в записной книжке:
— Хорошо, можете придти ко мне на работу, я приму Вас даже без полиса, а сейчас выведите меня отсюда.
Катя вырвала лист из записной книжки, на клочке бумаге был указан адрес областной поликлиники.
— К шожареню я не могу плавильно титать жакринанье, не отклыть полтар к тебе домой. Сем быстлее мне помозешь, тем быштлее попадешь домой. — ответил фельдмаршал.
— Как-то я сюда попала, значит выход должен быть отсюда.
— Я потеляр контлорь. В беждне тарит хаош, полталы то отклываються, то заклываються, где и когда отклоется полтал я не знаю.
— Хорошо, я могу узнать где мой муж и дочь? Вдруг они тоже попали в беду.
— Жа них не пележивай, ш ними вше вполядки.
У Екатерины задрожали руки:
— Я не могу работать, как представлю, что сейчас муж с дочерью в окружении каких нибудь живоедов, так сердце разрывается.
— Холосо, идите к щебе в комнату я сто-нибудь плидумаю.
Девушка вернулась в свои покои, Пад повесил на дверь амбарный замок:
— Это для ее же блага.
Они отошли подальше от комнаты девушки. Фельдмаршал выкинул страницу из записной книжки.
— Сто зе дерать? Сто зе дерать с этой девкой.
— А че мы с ней церемонимся, наши надзиратели быстро ее работать заставят.
Фельдмаршал уткнул мертвеца по лбу своей трость:
— А ежри неналоком убьют, где я длугого рогопеда найду? Пушть будет так, как она жахочет.
— Но как? Вы же не можете колдовать.
Фельдмаршал снял с мундира боевой орден с изображением лысого грифа.
— Это щелебло. Подымайща на повелхношть и купи какое-нибудь магитешкое зелкаро.
— Будет сделано, мой фельдмаршал!
Фельдмаршал положил на стол перед собой карту Лаврентии, значительная часть континента была окрашена красным цветом:
— Пледштоит есе много лаботы:
В драгоценном ларце у фельдмаршала хранились игрушечные солдатики. Повелитель нежити расставил оловянных воинов на нарисованном континенте. Напротив металлической армии он выставил фигурки солдатиков из слоновой кости. Игрушечный скелет не хотел стоять прямо и постоянно падал на карту. Фельдмаршал взял фигурку в руки:
— Лядовой, дазе ты не хотис мне шрузить.
Раздался стук в дубовую дверь:
— Мой фельдмаршал, разрешите войти? — спросил Пад.
Повелитель уселся на гранитный трон:
— Входи, Пад.
В покои фельдмаршала вошел Пад со всей свой громоздкой поклажей. Волшебное зеркало он поставил на пол.
— Все сделано, мой фельдмаршал.
— Хватиро денег?
— Орден стоил дороже, но у продавца не было сдачи.
Пад поставил на стол клетку накрытую красной тканью. Мертвец снял чехол, взаперти на жердочке сидел крупный попугай с желто-зеленым оперением:
— Лето хоррошший, — сказала птица.
Фельдмаршал снова ударил адъютанта по голове тростью:
— Борван, жачем он нам нузен?
Пад не почувствовал никакой боли, но показательно почесывал лоб:
— В подземелье не заменимая вещь, особенно когда начнет заканчиваться воздух.
Фельдмаршал усилил удары тростью по голове адъютанта:
— Борван, борван! Мы не дысым вождухом!
Пад сильнее почесал свой лоб, в железном шлеме протерлась дыра:
— Но воздухом дышит наша пленница.
Фельдмаршал перестал орудовать тростью:
— А ты мородес, так и быть, плосяю. А тепель зыво нещи желкаро рогопеду.
Волшебное зеркало встало посередине покоев пленницы:
— Как Вы и просили, гражданочка. — сказал Пад.
Девушка осторожно прикоснулось к зеркалу, оно было изящно отделано, правда трещины на резных узорах и остатки позолоты выдавали не малый возраст предмета:
— Какая прелесть, но зачем мне второе зеркало? Я же хотела увидеть мужа и дочь.
— Так оно же волшебное.
В зеркале Катя видело лишь собственное отражение:
— Да и как оно работает?
— Нужно хорошенько подумать о том, кого хотите увидеть, наверное. Гражданочка, Вы умная, разберетесь, а мне пора.
Катя осталось наедине с волшебным предметом:
— Свет мой зеркальце, скажи да все правду доложи.
Ничего не происходило, Катя по прежнему видела собственное отражение.
— На что я надеялась?
Катя обнаружила у себя на пальцах древнюю пыль:
— Ну и старье, может его почистить для начала?
Катя достала из сумки спиртовые салфетки. Девушка дыхнула на старое зеркало, на гладкой поверхности пошли волны:
— Что-то происходит.
Катя начала дуть все сильнее и сильнее, в отражении появилась воронка. Она все увеличивалась и увеличивалась. Катя увидела комнату своей дочери. Девочка сидела за письменным столом и рисовала карандашами в альбоме. На картине семья из трех человек гуляла по парку в погожий летний денек. Леночка закончила рисовать, надпись шариковой ручкой дополнила карандашный рисунок:
— Дорогая мама, выздоравливай побыстрее, я по тебе очень скучаю.
Леночка сложила рисунок пополам. На лице Екатерины появилась слеза:
— Не переживай, Лена, я скоро вернусь.
В зеркале исчезла детская комната. Катя подошла к рукомойнику, она хорошенько умыла лицо холодной водой:
— Интересно, как обстоят дела у Артура?
Баранкин не покидал свой кабинет. С самого утра на компьютере он просматривал одну и ту же запись с камеры наблюдения, расположенной перед входом в туалет:
— Это все моя вина.
Баранкин не заметил как открылась входная дверь:
— Артур Вячеславович, к вам можно? — спросил Шемякин.
— Витя, мне сейчас не до работы.
Мастер поставил на стол стаканчик с ароматным кофе:
— Посмотрите на себя, не время раскисать, у Вас мешки под глазами, рубашка мятая, грязь на обуви — отчаяние не решит проблемы. Вам надо сначала придти в себя.
Баранкин достал из выдвижного ящика крем для обуви:
— Возможно ты прав.
С башмака исчезли все масляные пятна, обувь так заблестела, что Баранкин увидел собственное отражение. В следующую секунду изображение поменялось, Артур заметил на начищенной поверхности башмака знакомое лицо:
— У меня появились глюки от недосыпа. Мне мерещится Катя в отражении.
Шемякин посмотрел на начищенный башмак:
— Вы знаете, я тоже ее вижу.
— Не надо меня утешать, потеря жены меня доконала.
— Нет, я серьезно.
Шемякин помахал Екатерине рукой.
Катя сидела перед зеркалом в своих покоях. С горечью в душе девушка наблюдала за рабочим кабинетом своего мужа. Жест Шемякина заставил ее подняться со своего места:
— Они меня видят.
В суматохе Девушка указательным пальцам начала чертить какие то знаки на зеркале. Изображение рабочего кабинета ее мужа быстро исчезло.
— Нет, нет.
Катя полчаса безуспешно дула на старое зеркало. Тем временем в покои девушки вошел фельдмаршал:
— Ворсебное жеркаро шталенькое, мозет лаботать не борее дещати минут в шутки.
— Умоляю, Верните меня домой.
— К шозарению ш дифектом лети я не могу плотитать жакринания оклываюсее полтар.
Катя взяла в руки записную книжку. Она пролистала несколько страниц и остановилась на букве «Ж»:
— Хорошо, давайте начнем занятие. Сначала буквы «З» и «Ж». Когда говорите жжж язык упирается в верхнее небо, а когда произносите ззз язык должен упираться в нижний ряд зубов, попробуйте.
— У меня узе давно нет яжика.
— Шутите, откройте рот и скажите а.
Фельдмаршал широко открыл свой рот:
-А.
Девушка зажала пальцами свой нос, за желтыми зубами во рту могильного фельдмаршала было абсолютно пусто:
— Действительно нет языка. Тогда как вы можете говорить?
— Магия.
Девушка захлопнула записную книжку:
— Тогда я не знаю что делать, без языка я ничем не могу вам помочь.
Фельдмаршал костлявыми пяльцами пересчитал награды на своем мундире:
— Яжик как я шам до этого не додумарща, надо немедренно жакажать щебе яжик.
Баранкин в одном башмаке расхаживал по своему кабинету:
— Что ты видел в отражении, Витя?
— То же, что и Вы.
— Тебе не показалось, что она хотела что-то сообщить нам?
— Да, но я не знаю язык жестов.
— Катя тоже не знает язык жестов, она что-то хотела нам сказать.
Шемякин взял обувь с письменного стола, в начищенном башмаке он отражался прямо как в зеркале:
— В кино всегда срабатывало. — Витя дыхнул на Башмак, на поверхности появились знакомые символы, — Насколько я могу понимать, здесь написано Тартар.
— Тартар, что-то знакомое?
— Это бездна из греческих мифов.
— Что это значит? Катя в древней Греции?
— Не удивлюсь, если это будет так.
— Как можно было из нашего завода попасть в древнюю Грецию или еще черт знает куда?
— Возможно способ все таки есть, хотя это может показаться полнейшим бредом.
— Бредовей чем есть уже не будет.
Мастер подошел к книжному шкафу. На самой верхней полке стояли фигурки оригами. Витя встал на носочки и взял в руки одного журавлика. Шемякин аккуратно развернул бумажную птичку:
— Не то.
Смятый листок полетел в корзину для мусора. Мастер достал со шкафа еще одну бумажную фигурку:
— Что ты делаешь, Витя?
Шемякин уже успел развернуть третьего журавля:
— Ну наконец-то! — он протянул Баранкину смятый бланк, — прочитайте.
Баранкин тщательно изучил документ:
— Объяснительная наладчика Щепкова, на многостаночном производстве, при совпадении волн от вибраций станков возникает резонанс, в следствии чего образуются разломы в пространственно-временном континууме. Именно в таких кротовых норах бесследно пропали двенадцать килограмм бронзовых заготовок. — Баранкин скомкал лист бумаги, — Что за бред, хотя других вариантов нет. Ладно звони Щепкову.
Шемякин отыскал в телефоне контакт наладчика Щепкова:
— Федя, спустись, пожалуйста, к начальнику цеха.
Федор Щепков зашел в кабинет начальника цеха:
— Вызывали, Артур Вячеславович.
— Да, знаешь почему?
В руках Федора заблестела крохотная деталь:
— Если Вы по поводу 085 втулки, я утром контролерам резьбу покажу, и если все нормально, то я сразу деталь запущу.
— Да нет.
— Если вы по поводу 01 язычка, то как только металл прошлифуют, сразу возьмусь за наладку.
— Тоже нет.
— Если по поводу 21 контакта.
Шемякин отдернул наладчика за руку:
— Ты можешь помолчать чуть-чуть?
Щепков кивнул мастеру в ответ. Шемякин отпустил руку наладчика:
— Артур Вячеславович, говорите.
Баранкин ладонью разгладил на столе объяснительную, но бумага все равно оставалась мятой.
— Правда что здесь написано?
— Если вы по поводу бронзы, то у меня ее реально нет.
Баранкин цветным маркером выделил несколько предложений в объяснительной:
— Да черт с этой бронзой, разломы в пространстве реальны?
— Еще как.
Баранкин обул на ногу начищенный башмак:
— Хорошо, давай посмотрим на эти кротовые норы.
Щепков включил крайний станок на участке ЧПУ, через несколько секунд засветился дисплей. Федя ввел команду на панели управления: М3 С500. Шпиндель начал медленное вращение по часовой стрелке:
— Один есть, осталось еще двадцать станков.
— Хорошо, я запускаю те станки, что слева, — сказал Шемякин.
Вскоре на участке зашумело все оборудование.
— Эти станки у нас не первый год работают, и ничего такого здесь раньше не происходило? — поинтересовался Баранкин.
Щепков открыл рабочий шкаф, аромат яблок немного разбавил резкий запах испарений масла и эмульсии.
— Просто не хватало главного ингредиента. — Федя достал из тумбочки облезлую соковыжималку.
— Спасибо, конечно, но не хочу пить сок.
— Вообще-то это соковыжималка которую выпускает наш завод, если нужно в контейнере для мусора еще десяток подарочных сертификатов валяется.
Щепков включил соковыжималку на пятьсот оборотов. Где-то посередине участка мелкий мусор начал подниматься с пола. Металлическая стружка с крохотными деталями закружилась в воздухе. Вихрь ускорялся, летающий мусор начал сверкать. Щепков зажмурился:
— Закройте глаза.
Баранкин и Шемякин крепко зажмурились, в этот момент раздался громкий свист. Начальник цеха начал загибать пальцы на руках:
— Девять десять. Федя, уже можно открывать глаза?
— Да, Артур Вячеславович.
Баранкин открыл глаза, к его очкам прилипла посиневшая стружка. Артур очистил линзы влажной салфеткой. В проходе между станками появилась дыра в пространстве размером около метра в диаметре. Баранкин заглянул в нее, он увидел реки лавы с небольшими островками из костей.
— Твою же мать, мы сюда еще детей на экскурсию водили.
Шемякин подошел к порталу:
— Ух ты! Самая настоящая адская бездна! Интересно, что же нас ждет впереди?
— Ничего хорошего.
— Вы правы,— Шемякин подошел к пожарному щиту,— нужно хорошо вооружиться.
Руки мастера потянулись к пожарному топору, Баранкин категорично покачал головой:
— Какой толк от оружия, если ты им не умеешь пользоваться.
Шемякин снял с щита пожарное ведро и быстренько наполнил его сухим песком
— На всякий случай, чтоб не заблудиться в незнакомом месте:
— Ладно бери.
Тем временем Щепков достал из тумбочки не распакованную соковыжималку:
— Пригодится, если вдруг придется открывать портал с другой стороны.
— Об этом я как о не подумал. Спасибо.
Все было готово к путешествию, Шемякин уселся на скамейку:
— Ну а теперь присядем на дорожку.
Барнкин присел рядышком с мастером. Из портала вылетела куча мелких костей:
— Закрой за нами проход, пока не случилось ничего страшного. — попросил Баранкин. — откроешь через двенадцать часов.
— Будет сделано. — ответил Щепков.
Фельдмаршал мягким карандашом обводил по контору эскиз будущего языка. На чертеже более четкими стали изображения креплений на коренные зубы, телескопическая центральная часть и раздвоенный кончик. Фельдмаршал отложил в сторону линейку и карандаши.
Повелитель нежити немного размял свои костлявые пальцы. Костяшки перестали хрустеть после непродолжительной гимнастики. Фельдмаршал вернулся к работе, со старинного телефонного аппарата он снял трубку:
— Пад, ответь мне?
— Жду Ваших указаний, мой фельдмаршал.
Повелитель нежити свернул чертеж в трубочку:
— Эшкиж готов.
— Хорошо, как освобожусь, сразу же отправлюсь на поверхность к лучшим мастерам на Лаврентии.
— Какие у тебя могут быть вазные дера?
— Охрана донесла о незаконном вторжении.
Фельдмаршал вооружился длинной линейкой, резкими ударами он рассекал воздух:
— И кто зе это на этот лаж: парадины, сайка авантюлиштов или академики опять лашкопки уштроири.
— Да нет, открылся портал и оттуда вышла пара людишек.
— Это музинек насего рогопеда с товавлисем позаровар.
— Одно Ваше слово, и я их в порошок сотру.
Деревянная линейка легла обратно на стол:
— Потелпи немного, они могут зывими есе плигодиться. Жайми их тем-нибудь пока, чтоб беж дера не сатарись.
— Будет сделано, мой фельдмаршал.
Повелитель нежите повесил трубку на телефонный аппарат.
Двое путников шли по острову из человеческий костей. Насыпь из хрупких останков была достаточно неустойчива, черепа постоянно выскакивали из под ног путников. Передвижение было медленным, Баранкин не выпускал из рук соковыжималку, а Шемякин отсчитывал шаги:
— Сорок семь, сорок восемь, сорок девять, пятьдесят.
Витя зачерпнул из красного ведерка горсточку песка и бросил ее себе под ноги. Песчаный след отпечатался на черепе какого-то бедолаги, Шемякин начал отсчет шагов заново:
— Один, два, три.
Баранкин заметил как на поверхности лавы появлялись три огромных пятна:
— Витя, потише пожалуйста.
— Да я вообще-то не громко, а что такое?
Баранки указал мастеру на лавовую реку:
— Смотри.
Из лавы показались несколько острых плавников. Гигантские рыбы быстро плыли к костяному берегу, мастер перешел на шепот:
— Ух ты! Лавовые акулы.
Витя и Артур встали на цыпочки, передвижение по костяной насыпи стало еще медленнее. Хищные рыбы больше не обращали никакого внимания на путников и остались где-то позади. Через пятьдесят шагов мастер снова бросил горсть земли из ведерка. Песок просыпался сквозь кости под ногами, не оставив даже следа:
— Вот блин.
Насыпь неожиданно затряслась, кости катились вниз, и падали прямо в лаву. Костяной холм становился все ниже и ниже, под грудой останков скрывались рельсы со шпалами:
— Мы что, в заброшенном метро? — спросил Баранкин.
Рельсы затряслись еще сильнее, к путникам приближалась ржавая вагонетка. Из вагончика для руды вышел огромный мертвец:
— Я первый Адъютант могильного фельдмаршала Пад. Добро Пожаловать в могильную бездну.
На плечо мертвецу сел попугай Лето:
— Добррро пожжжаллловать в могиллльную беззздну, беззздну, — повторила птица.
— А я Витя Шемякин, приятно познакомиться.
Баранкин расстегнул потрепанный бумажник, в прозрачном кармашке хранилась фотография Кати:
— Мы ищем эту девушку.
Пад поднес крохотную фотографию поближе к своим безжизненным глазам:
— А что, разве фото бывают цветные?
— Обещаю, если поможешь мне найти эту девушку, ты получишь лучший фотоаппарат.
— Я мертвец подневольный, если мне разрешит фельдмаршал, я обязательно вам помогу.
— Вам помогу, вам помогу, — повторил попугай.
— Хорошо, веди нас к своему фельдмаршалу.
Пад вытряхнул из вагонетки остатки руды.
— Располагайтесь поудобней.
Вагонетка мчалась вперед, костяные острова сменились на туннели из кирпича. Блеклое свечение от редких кристаллов на стенах освещали темные коридоры. Редуты липкой паутины преграждали проезд, Пад схватился за острую шашку:
— Проклятые пауки живоеды, совсем страх потеряли.
Пад рубил паутину направо и налево. В туннеле зазвучала скрипки, заводная мелодия становилась все громче и громче:
— О нет, плохо дело, вам лучше пригнуться.
Путники одновременно присели на корточки:
— А что такое? — спросил Артур.
Пад снял винтовку с предохранителя:
— Это звучит боевая песня живоедов, они где-то неподалеку.
Пад начал стрельбу по врагам. Шемякин и Баранкин свои уши заткнули ладонями, но это не особо помогало от шума выстрелов. Пад яростно атаковал врагов:
— Забытым именем фельдмаршала не щадить никого!
Пули летели во все стороны, дно вагонетки было усеяно гильзами. В туннеле поднялся огромный столб пыли. Пад не видел ничего впереди. Мертвец прислушался — забойная мелодия сменилась на более меланхоличный мотив. Пад опустил ружье:
— Это песня отступления ,можете вылезать.
Кирпичные туннели остались позади, вагонетка въехала в более просторные пещеры. Их стены были украшены причудливыми символами и красочными рисунками:
— Самая настоящая наскальная живопись, этим рисункам не одна тысяча лет. — восхищался Шемякин
— Да нет, от силы пара дней, мы сейчас въехали в казармы упырей, а они в последнее время сами не свои.
Баранкин пригнулся на всякий случай:
— Что, они тоже свирепствуют?
— Еще хуже. Без контроля эти неблагодарные твари устроили забастовку. Теперь они постоянно пишут на стенах свои требования.
Шемякин попытался разобрать символы на стене, но у него ничего не вышло.
— И что они требуют? Повышение зарплаты, сокращение рабочего дня или создания эффективного профсоюза?
— Ну да, они просят премиальные за перевыполнение плана за убийство смертных, хотят чтобы на обед давали неразбавленную кровь и чтобы фельдмаршал высек имя каждого упыря на стеле перед входом в бездну. А он бедняга и своего имени уже не помнит.
— Действительно не благодарные твари, — сказал Баранкин
Вагонетка сделала поворот. Витя выбросил горсть песка прямо на рельсы, в ведре заблестело красное дно:
— А еще долго до дворца?
Пад расстегнул солдатский ранец:
— Да еще долго, на, можешь почитать пока в пути.
Пад достал увесистый фолиант в кожаном переплете. Шемякин взял книгу в руки, она оказалась не очень приятной на ощупь:
— Это человеческая кожа?
— Да из человеческой кожи, написанный кровью.
— Вау, это некрономикон?
— Да нет, это так иллюстрированная книжка про нашу бездну для карапузов. Последние время все сложнее вербовать солдат в армию нежити.
Шемякин открыл книгу. На первой странице был изображен метеорит летящий к планете:
— Жаль, я не умею читать по вашему.
— За это не переживай.
Пад откупорил пузырек с синей жидкостью, из флакона пошел резкий запах.
— Выпейте это.
Баранкин поморщил нос.
— Нет уж спасибо.
Шемякин зажал нос пальцами:
— Оно действительно волшебное?
— Сделано из плавников лавовых акул и щетины пауков живоедов.
Шемякин осушил пузырек с магическим зельем. Жидкость начала густеть, Витин язык покрылся тонкой желеобразной пленкой синего цвета.
— А теперь лизни книгу, — приказал Пад.
Шемякин коснулся языком странице. Баранкин не стал на это смотреть:
— Фу, ну и мерзость.
Символы на странице превратились в кириллицу, Шемякин понял смысл жутковатых иллюстраций:
— Так что, бездна появилась в результате падения гигантского астероида?
— Именно так, фельдмаршал тогда был еще ребенком.
Они подъехали к руднику, вагонетка снизила скорость, впереди заканчивались рельсы. Шемякин вложил в кожаную книгу медную монетку в качестве закладки:
— Мы уже приехали?
— Живо! Освобождайте вагонетку, людям надо еще работать!
На руднике кипела работа, несколько сотен рабочих, под стук барабана тяжеленными кирками добывали металл:
— Это что, добыча руды? А до замка еще далеко? — спросил Баранкин.
— Замок на самых нижних уровнях бездны.
— А как обещанный разговор с фельдмаршалом?
— А смысл с ним говорить, я и так знаю, что он не даст разрешения на поиски твоей жены. — Пад схватился за шашку, — А теперь смирно и чтоб без шуток.
Баранкин положил на землю коробку с заводской соковыжималкой, освободившиеся руки закинул за голову:
— Так зачем же ты сразу правду не сказал?
— Догадайся.
Брабанкин затих. На руднике приостановилась работа, рабы вздохнули с облегчением. Низкорослый барабанщик живенько подбежал к первому адъютану:
— Здравия желаю!
Пад подтолкнул вперед своих пленников:
— Вольно, Назир, принимай новобранцев.
Надзиратель накинул на руки пленников тесные кандалы:
— Куда мне их определить, на рудники или в шахты?
— Эти доходяги там долго не протянут, а фельдмаршалу они пока живые нужны.
— Может быть, плантация крапивы или на добычу гранита?
— Точно, пускай немного гранит посверлят.
— Будет сделано.
Назир привел пленников в цех по обработке гранита, на сверлильный участок. Там Надзиратель выдал им деревянный бур — устройство с бронзовой трубой на конце:
— Пользуйтесь, сегодня на первый раз одно на двоих. — Назир указал на каменный блок, — Пока не просверлите насквозь никакого перерыва.
Баранкин взялся за древко, острая заноза впилась ему в палец:
— Как этим можно сверлить камень?
Назир прицепил к древку два увесистых груза:
— Как, как, по сторонам посмотри, дурень.
Вокруг сотни людей работали такими устройствами. Сначала они высыпали песок под бронзовую трубу. Затем, не выпуская древко из рук, рабы как следует раскручивали грузы:
— А почему гранит сверлят таким древним способом, это же не эффективно? — спросил Шемякин.
Назир встал за барабанную установку:
— Думаешь фельдмаршалу нужен гранит? Живо за работу!
Шемякин засыпал песок под бронзовую трубу:
— Ну есть и хорошие новости, Артур Вячеславович.
— Какие еще хорошие, не видишь мы в дерьме?
Шемякин пальцами протер бронзовые цилиндры, под слоем пыли оказалась заводская маркировка:
— Мы нашли пропавший из цеха цветной металл.
Баранкин крутанул маховик на устройстве:
— Тоже мне утешение.
Часы спустя в гранитном блоке появилась дыра. У Баранкина ужасно болела спина, а ладони стерлись до крови. Впрочем, у Шемякина были такие же проблемы.
Назир проверил отверстие в блоке:
— Так и быть, на сегодня ваш рабочий день закончен.
Назир отвел пленников в камеру, это была сырая комната с двумя кучками соломы вместо кроватей. Пленники плюхнулись на свои лежаки:
— Предупреждаю сразу, если сейчас уснете, то останетесь без ужина, — Назир пригрозил пленникам.
— И чем же нас будут кормить — человеческими останками? — поинтересовался Шемякин.
— Останки еще заслужить надо, так что ешьте пока кашу из фасоли.
Через пол часа в камеру привезли ужин, в деревянные миски наложили кашу, а в стальные кружки налили холодную воду. Шемякин попробовал фасоль на вкус:
— Ну кормят, по крайне мере, лучше, чем в заводской столовой.
Через крохотную решетку под самым потолком в камеру влетел попугай. Птица села на сырую землю прямо перед пленниками:
— Лето хорррошшший.
Шемякин вынул из кармана грязных брюк горсть обжаренных семечек:
— Угощайся ,птичка.
Шемякин бросил семечки под ноги птицы. Попугай склевал пару семян.
— Витя, тебе уже ничего не поможет.
Попугай тем временем подлетел к кружкам с водой:
— Поможет, поможет, — повторил попугай.
Птица взмахом крыла опрокинула кружку с водой, на полу образовалась мутная лужица. Баранки еще сильнее приуныл:
— Блестяще.
Попугай окунул в лужу клюв, в отражении появились покои девушки:
— Катя, катя! — закричал Баранкин.
Девушка отреагировала на слова своего мужа.
— Артур я тебя слышу.
Баранкин наклонился как можно ближе к лужице:
— Как у тебя дела, милая?
— Фельдмаршал хочет, чтобы я излечила его от дефекта речи. Но у него нет языка, а я не знаю что делать.
Из глаз девушки полились слезы, Баранкин утешил свою жену.
— Не волнуйся, милая, я обязательно что-нибудь придумаю.
За дверью послышались шаги:
— Это что за шум в камере?
Надзиратель приоткрыл дверь в камеру, Баранкин наступил ногой в лужу.
— Просто после тяжелого рабочего дня у меня начались галлюцинации:
— Сума сходишь, рановато, хотя что еще ждать от таких доходяг.
Попугай поднялся в воздух. Птица немного покружилась под потолком, после чего села на плечо надзирателю:
— Лето хорррошшший.
— Ах вот ты где, Пад уже тебя обыскался. Лети скорей к хозяину, а то эти доходяги тебя плохому научат.
— Научччат, научччат.
Дверь в камеру снова закрылась. Баранкин поднялся на ноги. Он ходил из стороны в сторону:
— Что делать, что делать? — шелуха от семечек прилипла к подошве, — Витя, что у тебя еще есть в карманах?
Шемякин вытряхнул на пол содержимое своих карманов: шариковую ручку, связку ключей и упаковку жевательной резинки со вкусом клубники:
— Неплохо. Может у меня что-нибудь найдется?
В верхнем кармане пиджака Баранкина лежала мятая объяснительная. Текст документа Артур перечитал еще несколько раз:
— Интересно, зависит ли резонанс от типа оборудования или нет?
— Артур Вячеславович! Вы сейчас о чем?
Баранкин подошел к двери:
— Долго объяснять, Витя.
Баранкин со всей силой начал тарабанить в дверь. Агрессивное поведение пленников привлекло внимание надзирателя:
— Я кому-то сейчас постучу.
— Я просто хотел вас умаслить.
Назир заглянул в камеру:
— Что сделать?
— Дать подарок, чтобы вы облегчили нам условия труда.
— Ишь, чего захотел.
Баранкин дал надзирателю пару жевательных подушечек:
— Угощайтесь, нам это уже ни к чему.
Назир принюхался, жвачка приятно пахло клубникой:
— Не отрава?
— Так вы же нежить, отрава для вас что витамины, — сказал Шемякин.
— Верно говоришь.
Мертвец жевал резинку. От наслаждения он закрыл глаза, жвачка напомнила ему с детства забытый вкус:
— Триста лет клубнику не ел.
— Можешь ее еще триста лет жевать, — сказал Баранкин?
— Да просто чудесно.
— Если хочешь я могу много тебе жвачки приготовить, только мне нужны кое-какие ингредиенты.
— Что тебе нужно?
— Мне нужен мой агрегат.
— Тот что в картонный коробке? Да не проблема.
— А еще мне нужна фасоль.
— Фасоль закончилась, осталось только кукуруза.
— Кукуруза, еще лучше, чем бобы.
— А как из кукурузы может получиться вкус клубники?
— Очень просто. Эээ.
Баранкин запнулся, Шемякин поспешил ему на выручку:
— Алхимия знаешь ли, закон равноценного обмена: кукуруза уходит — клубника приходит.
— Очень любопытно.
Выигранное время помогло Баранкину собраться с мыслями:
— Да именно так, а еще в камере слишком тесно, для таких опытов надо что-нибудь попросторней, думаю сверлильный участок подойдет.
На сверлильном участке ночная смена заступила на работу. Надзиратели раздали рабам деревянные буры и песок. А Баранкин вскрыл картонную коробку, соковыжималка была в разобранном состоянии. Артур собрал этот агрегат лишь на половину:
— Значит так, Витя, тока тут нет, тебе придется вращать вал в ручную с огромной скоростью.
— Ну как? У меня руки до сих пор не зажили.
— Просто надо, а то сгинешь здесь заживо.
Шемякин засучил клетчатые рукава своей рубашки:
— Я постараюсь.
Назир притащил увесистый мешок с кукурузными зернами:
— Ну как у вас дела?
— Да все готовы, не могли бы вы побыстрей бить в барабаны, чтобы Витя эффективней работал.
Назир лично встал за барабанную установку:
— Ну поехали.
Назир яростно замолотил по барабану. Несчастные рабы с бешеной скоростью сверлили гранит. Шемякин крутил вал соковыжималки, устройство сделала несколько оборотов. У Вити из ладоней полилась кровь:
— Ай!
Шемякин выпустил из рук медный вал. Баранкин подбодрил мастера:
— Витя, я в тебя верю.
Шемякин взялся за работу, вал сделал несколько оборотов после чего выскользнул из рук мастера. Баранкин снова поддержал друга:
— Витя ,я тебя умоляю, Витя!
Шемякин стиснул зубы и крепко схватился за вал, механизм начал вращаться с бешеной скоростью. Гранитная крошка медленно поднималась с пола, а из мешка наружу вылетела кукуруза. Баранкин прокричал Назиру:
— Процесс пошел, не сбавляйте обороты и пусть все на пару минут закроют глаза, это небезопасно.
Назир обратился к своим подчиненным:
— Я лично выколю глаза каждому, кто сейчас не зажмурится это все слышали!
Назир закрыл глаза, на участке раздались звуки похожие на выстрелы:
— Что происходит. Уже можно глаза открывать?
Ответа так и не последовало, Назир продолжал барабанить, выстрелы прекратились. Надзиратель наконец-то открыл глаза, на месте, где еще пару минут назад сидела пара пленников, валялась лишь куча воздушной кукурузы.
Шемякин отпустил медный вал, мгновенно закрылся пространственный портал:
— Никогда еще аромат протухшей эмульсии не был таким приятным.
Окружение оказалось знакомо путникам: несколько фрезерных и токарных станков, а также один верстак с тисками. Баранкин не сильно постучал по прохладной станине, звук был звонкий:
— Не галлюцинация. Мы действительно на участке доделки.
Шемякин поставил окровавленную соковыжималку на слесарный верстак. Запахло чаем с лимоном, мимо участка доделки шел наладчик Щепков:
— Вы уже вернулись?
Баранкин сбросил дату и время на электронных часах:
— Сколько времени прошло?
— Да минут сорок я еще чай не успел попить.
— Значит полдня в бездне равняется всего сорока минутам. Ужас у нас в запасе времени меньше чем я думал.
Мастер вытащил из-за пазухи крохотную книжицу, волшебный фолиант в одно мгновенье увеличился размерах. Шемякин перелистнул несколько страниц:
— Нашел: на разных уровнях бездны время протекает по разному.
— Хватит меня утешать, надо думать что делать дальше.
— С чего предлагаете начать?
— Витя, подумай, где в первую очередь нужно искать логопеда?
— В поликлинике, ну на худой конец в школе.
— Ну почему он искал Катю здесь?
— Вы хотите сказать, что ему больше негде было искать.
— Верно, что-то связывает его с этим местом, но что?
Шемякин нашел в книги портрет могильного фельдмаршала.
— Повелитель нежити — значит он возможно лич.
— Кто?
— Колдун, который отделил смерть от себя и заключил ее в какой-нибудь предмет: иголка, кольцо, школьный дневник.
— Смерть злодея, интересно, можешь поподробней.
— Обычно лич заключает смерть в какой-то предмет или даже в собственный орган — обычно сердце, бывают и другие части тела.
— Другие части тела, другие части тела. Точно! Катя сказала, что у фельдмаршала нет языка.
— Язык очень может быть, ну где его искать?
— Где, где прямо здесь на заводе.
— Ну тогда как мы его найдем? Чтобы перерыть весь завод уйдет не один месяц, тем более он наверняка превратил его в какую-нибудь малозаметную вещь.
Тем временем Щепков допил крепкий чай:
— Я прослушал ваш разговор. Что вы ищете?
— Ищем чертов язычок, — ответил Шемякин.
— Сказал же, как только про шлифуют металл, так сразу же запущу ноль первый язычок.
— Да мы не про этот.
— Витя, давай на случай взглянем на этот язычок, — сказал Баранкин.
Троица подошла к самому старому оборудованию на участке. На станке давно облупилась краска, корпус был весь покрыт вмятинами, а масло сочилось из всех щелей. Рабочая технология лежала на капоте. Баранкин рассмотрел чертеж язычка:
— Обычный вал, почему его назвали язычком?
Шемякин пролистал журнал выполненных работ:
— Я не припомню, чтобы в цеху делали еще детали с таким названием.
— Интересно, на какое же изделие эта деталь, — Баранкин почитал название, — не может быть это деталь на соковыжималку.
— Это многое объясняет.
— Да, ежегодно выпускаем тысячи таких соковыжималок, знаешь сколько их скопилось за тридцать лет?
— И чтобы победить фельдмаршала нужно уничтожить их все, лич основательно подошел к делу.
— Одна зацепка есть. Осталось понять, почему получается заклятая деталь, чертеж вполне стандартный, станок вроде тоже.
Шемякин снял с резцедержки оправку с инструментом:
— Резцы самые обычные.
— Что мы еще не проверили, Вит?.
Шемякин подозвал наладчика:
— Федя, давай взглянем на программу.
На старенькой аудио кассете хранилась программа на язычок.
— Сейчас, — сказал Щепков.
Наладчик запустил кассету на стареньком компьютере. Раздался душераздирающий шум, у Баранкина закровоточили уши:
— Все программы так грузятся?
— Да нет, только это кассета.
Баранкин выключил компьютер из розетки:
— Все дело в этой чертовой записи, но что это нам дает?
— Помните, Пад говорил, что фельдмаршал не помнит своего имени. Если язычок связан со смертью лича, то скорей всего его имя зашифровано на этой кассете.
— Это безусловно ценная информация для фельдмаршала, я попытаюсь за нее выторговать Катину свободу.
Барашков вставил в старенький магнитофон шесть батареек, заработало радио. Кассету Артур убрал к себе в карман. В довершении всего он снял с пожарного щита топор:
— Теперь все готово.
Шемякин наполнил ведро песком:
— Отправляемся в путь.
— Витя ты остаешься.
— Почему?
— Это очень опасно, Лена может стать круглой сиротой, присматривай за ней.
— Ваш тесть директор по производству, о Леночке есть кому позаботиться и без меня.
— В последние годы меня поджидало не мало опасности, но ты всегда помогал мне их преодолеть. Только тебе я могу доверить судьбу дочери.
Шемякин протянул Баранкину мощный магнит:
— Возьмите на удачу.
— Зачем мне он?
— В сказках магнит всегда срабатывал.
Баранкин спрятал магнит в верхний карман пиджака:
— Что-то не припомню такого. Ну все равно спасибо.
В цеху открылся портал в бездну. Баранкин ступил на костяной берег. Через пятьдесят шагов Артур на черепах обнаружил песчаный след. Вскоре показались рельсы, Баранкин пошел по шпалам пешком. Кирпичные туннели снова заросли паутиной. Пожарный топор плохо справлялся с препятствием, Артур замучился отчищать топорище от липких нитей. Зазвучала скрипка, Баранки смотрел по сторонам:
— В прятки будем играть?
Резким ударом передних лап живоед повалил человека наземь. Артур отбросил топор в сторону:
— Ты меня понимаешь, я знаю, ты разумен.
Паук окутывал человека липкой паутиной. Баранкин не особо сопротивлялся.
— Я не враг тебе, я помогу вам совладать с могильным фельдмаршалом.
Паук сыграл мелодию на скрипке, в ответ где-то вдалеке зазвучала виолончель. Живоед разорвал паутину. Баранкин встряхнул свою одежду от липких нитей:
— Я свободен! Не подскажешь где находится логово фельдмаршала?
Паук подставил человеку спину:
— Мне сесть? Спасибо.
Баранкин вскарабкался на спину живоеду. Паук помчался в глубь темного туннеля.
Пад положил на стол две коробочки из сандалового дерева:
— Самодельные языки, как Вы и просили, — адъютант достал механизм из черного металла, — этот ковали лучшие кузнецы Лаврентии из метеоритного железа со дна бездны.
Фельдмаршал проверил устройство, раздвоенный кончик языка разрезал тонкий лист бумаги.
— Жаметятельно.
Пад вытащил драгоценный язык.
— А это подарок от лучших ювелиров, чистое серебро с золотыми креплениями.
— Тозе не прохо. Какой мне выблать яжик?
— Думаю, железный — отлично характеризует Вашу боевую мощь, а серебряный для церемоний подойдет.
Фельдмаршал вставил в рот железный язык, устройство отлично двигалось. Повелитель нежити вспомнил первый урок с логопедом:
— Когда произносишь «ж» язык упирается в зубы на нижней челюсти. — жжззз получилось, проклятье Лоета снято.
Заиграл похоронный марш. Пад снял трубку с телефонного аппарата:
— Первый адъютант слушает. Ясно, немедленно передам.
— Что случилось, Пад?
— Парламентер стоит у ворот, вызывает Вас на переговоры.
— Что, упыри все еще бастуют?
— Да нет, это Артур Баранкин — муж логопеда.
— Пора опробовать язык в деле, я принимаю вызов.
Мертвецы вывели Баранкина на арену. Огромные трибуны амфитеатра пустовали. Тишину вокруг прервал скрежет ржавых цепей, на противоположной стороне арены поднималась решетка. Фельдмаршал вышел в полном боевом облачении:
— О побеге можешь не мечтать.
Вокруг поединщиков образовалось кольцо из красно-белого тумана. План с переговорами провалился, но Баранкин все равно вставил в магнитофон кассету.
— Подготовился? Ты все равно обречен — фельдмаршал начал читать заклинание. — Забытым именем моим кляну печальну долю, отныне твой я кукловод, ты позабудь о воле.
Баранкин почувствовал, как его собственное тело становилось невыносимо тяжелым. Лич схватил соперника за горло, жертва была не в состоянии даже пошевелиться:
— Забытым именем моим сквозь океан и сушу, развергла бездна черну пасть, твою сжирая душу.
Фельдмаршал раскрыл пошире свой рот, жизнь медленно покидала тело Баранкина. У повелителя нежити начался приступ кашля, душа возвращалась к обратно к хозяину. Из-за тумана доносился голос адъютанта.
— Мой фельдмаршал, какие-то проблемы?
— Проблемы, проблемы, — повторил попугай.
— Враг ничего сейчас не чувствует, его тело не бьется в предсмертных конвульсиях, а в глазах не видно ужаса от близкой кончины. Сражаться с ним, что сражаться с бездушным манекеном.
— Теперь понятно.
Фельдмаршал прочел заклинание:
— Забытым именем моим, верну я жертве волю, теперь свободная она, как стрекоза на поле.
У Баранкина зашевелился указательный палец на правой ладони, затем он смог согнуть руку в локте, полминуты спустя способность двигаться вернулась окончательно. Фельдмаршал крепко держал пленника за горло. Баранкин тяжело дышал, руками он попытался разжать медвежью хватку темного властелина. Фельдмаршал лишь рассмеялся в лицо сопернику
— Теперь другое дело. Забытым именем моим, сквозь океан и сушу, раскрыла бездна черну пасть,твою сжирая душу.
Баранкин чувствовал внутри себя опустошение, страх сменялся на апатию. Раздвоенный язык ярко блестел во рту повелителя нежите. Из последних сил Баранкин вытащил из верхнего кармана магнит.
— Попробуй на вкус мою удачу.
Магнит намертво прилип к языку фельдмаршала. Повелитель нежити бросил пленника на землю. Со всей своей силой фельдмаршал схватился за ненавистный магнит. С огромным трудом повелитель вырвал металл из-за рта. Вместе с магнитом в руках фельдмаршала лежал и железный язык, крепления на зубы пришли в негодность. Лич сбросил папаху с головы, в шапке хранился серебряный язык. Баранкин тем временем запустил кассету, из магнитофона пошел шум. Аудио запись выбесила фельдмаршала:
— А ты опасней, чем я думал, но больше таких ошибок не повторю.
Фельдмаршал прочел заклинание. Баранкин замер неподвижно. В кольце из тумана образовалась огромная брешь.
— Пад, немедленно разорви человека на мелкие части!
— Будет сделано, — адъютант прошел сквозь туман.
С плеча мертвеца взлетела птица. Она кружилась над боевой ареной. Фельдмаршал прислушался к ее щебету, попугай имитировал магнитофонный шум.
— Пад, заткни свою птицу немедленно!
Адъютант выстрелил десяток раз, но попугай ловко уворачивался от пуль.
— Все приходится делать самому: забытым именем моим, типун на птичью глотку.
Птица наконец-то закончила свои щебетанья, но и фельдмаршал тоже замолчал.
Пад впопыхах подбежал к своему хозяину:
— Мой фельдмаршал, с Вами все в порядке?
Фельдмаршал посмотрел на попугая, птица опускалась на землю.
— Это еще не победа, Лоет.
— Вы ошиблись, его зовут Лето.
— Пад, неужели ты до сих пор не догадался.
Птица увеличивалась в размерах, желтые и зеленые перья падали на землю, а клюв покрывался щетиной. Птица превратилась в пожилого человека с короткой бородой:
— Фельдмаршал, тебе предупреждали, а ты не верил.
— Тысячи язычков в другом мире, тебе их никогда не уничтожить Лоет.
— Ты прав. Но ведь есть кое-что похуже смерти.
Лоет щелкнул пальцем, Баранкин зашевелился:
— Что сейчас было?
— Если вкратце, я произнес имя фельдмаршала наоборот, теперь он окончательно потерял свои силы.
— Кассетной записи было достаточно?
— Разумеется, нет. Имя фельдмаршала не уничтожить ни машинам ни смертным. Но ты здорово помог мне, поэтому заслужил награду.
— Какую же, золото, бриллианты?
— В подарок ты получаешь фельдмаршала.
— Зачем мне нужен этот чертов кощей?
Фельдмаршал как можно крепче стиснул зубы, на желтых клыках появились трещины. Нижняя челюсть предательски дернулась вниз:
— Жду Ваших указаний, повелитель.
— Что, мне это не послышалось?
Лоет становился прозрачным:
— Ты дал ему имя, теперь он твой на век.
Лоет исчез, мертвецы стояли в замешательстве, Баранкин обратился к фельдмаршалу:
— Веди меня к Кате, упырь.
В механическом цеху, мастер Шемякин каждые десять минут проверял время на телефоне. Часы показали половина седьмого. Экран смартфона потух, в отражении Шемякин увидел Баранкина. Артур чертил какие-то символы. Шемякин дыхнул на экран телефона там появилась надпись: «Витя, открывай портал».
Мастер открыл проход в бездну. Катя прошла через портал первой:
— Рада тебя видеть, Витя.
Вторым прошел Баранкин.
— Ну как все прошло? — спросил Шемякин.
— Долго объяснять, сейчас не до этого.
Последним вошел долговязый мертвец. Он шел следом за Баранкиным постоянно толдычил:
— Жду Ваших указаний, хозяин.
— Артур Вячеславович, кто это?
— Это Кощей Чертов, наш новый технолог.
— Серьезно, технолог?
— Он в свое время запустил 01 язычок. Пускай теперь и работает в тех Бюро.
— Слушаюсь и повинуюсь. — ответил мертвец.