Отче наш
Он помнил ночные города в сверкании вывесок и потоках машин, несущихся по ярко освещенным проспектам. Город был коктейлем из выкриков, раздраженных гудков автомобилей, внезапно врывающихся звуков рекламы и радиостанций. И вдруг торжественная тишина. Транспорт ушел под землю. Исчезли высотки, в стеклах которых отражался морской залив.
Единственное, что не изменилось — правительственный комплекс.
Глядя на город с восьмидесятого этажа, он чувствовал себя почти дома. Да и сами меблированные апартаменты отличались от пустых стерильных домов, где он побывал.
— Сложно, наверное, привыкать к новому миру.
Эрдан предполагал, что ИИ появится сегодня, и с интересом ожидал беседы с ним и того, выберет ли он себе облик или останется бесплотным голосом. Эрдан обернулся. ИИ выглядел как пожилой благообразный мужчина. Абрис голограммы слегка светился, но само изображение было плотным, вещественным.
— Да, — согласился Эрдан. — Сорок лет назад город был выше этажей на тридцать.
— Зданий, подобных тому, в котором находимся мы сейчас, осталось всего несколько. Этот комплекс сохраняют как памятник эпохи Разорения, — произнес ИИ хорошо поставленным голосом экскурсовода.
— Эпоха Разорения… — повторил Эрдан. — Теперь так называют время, когда я родился! Первых ИИ создали тогда же.
Эрдан подошел к дивану в гостевой зоне и сел. Диван податливо изогнулся, подстраиваясь под анатомию тела.
ИИ правительственного комплекса был одним из первых Искусственных Интеллектов, обслуживающих здания. Он просуществовал рядом с человеком чуть меньше ста лет. Эрдану всегда хотелось знать, как это повлияет на ИИ. На людей, он это понял давно, повлиять не способно ничто. С виртуальной реальностью и без нее они оставались все такими же, ведомыми животными инстинктами.
ИИ сел напротив него на диван. Теперь их разделял журнальный столик из голубого стекла.
— Смутное было время, — произнес ИИ, — но интересное. Мало ограничений, запретов. Правительственный комплекс воплощает суть той эпохи: гордость, жажду внимания, безудержное стремление вырваться вперед. Здесь самые большие банкетные залы в мире. Вы знали об этом?
Эрдан покачал головой. Говорить о банкетных залах он не хотел.
— В ту пору я начинал свою карьеру, расследуя техногенные катастрофы, происходившие тогда, чуть ли не регулярно. Некоторые из них были терактами. Сейчас, наверное, и слово такое уже не помнят.
— Фанатиков и сумасшедших хватает во все времена, — ответил ИИ. Он сидел на диване свободно, не испытывая скованности, и даже закинул ногу на ногу.
— Вы не одобряете крайности?
Он покачал головой. Этот ИИ все больше интриговал. В компетенции ИИ не входила моральная оценка действий людей.
— Простите, — сказал Эрдан, — я не спросил. Как ваше имя?
— Зовите меня Адам, — не раздумывая произнес ИИ. — Это имя дал мне один из создателей, и, изучая человеческую культуру, я и сам согласился с ним. Я, как и человеческий Адам, сотворенный создателями.
— Эрдан Мо. Но вам это уже известно.
Адам слегка кивнул. Эрдан подумал, что вечер будет более занятным, чем предыдущие два дня, которые он провел, вынуждая отвечать на вопросы людей, не желающих с ним разговаривать.
— Хотите чего-нибудь выпить? У нас есть прекрасное односолодовое виски. Сейчас в моде другие напитки, но несколько бутылок я храню для тех, кто способен оценить.
ИИ вел себя как любезный хозяин, принимающий гостя в своем доме. Эрдан принял игру.
— Чистый, если можно.
На столе перед Эрданом появился широкий стакан с виски. Автоматика работала бесшумно и безотказно, мгновенно исполняя желания, будто магия.
— Я составлю вам компанию, если вы не против, — в руках Адама очутилась голограмма точно такого же стакана.
Эрдан вдохнул почти забытый специфический запах виски.
— Вас вывели из стазиса из-за смерти Дима Джонсона, — утвердительно проговорил ИИ.
Эрдан кивнул.
— Ежедневно выходит около сотни заметок, статей и репортажей о смерти Дима Джонсона. Его имя по частоте упоминаний в сети далеко опередило любого из нынешних айдол.
— Не удивлен, — ответил Эрдан. — При вводных больше всего внимания уделили его политической позиции. Следите за этим делом?
— Вы уже заметили, что я не обычный ИИ. Я нахожу отношения между людьми очень сложными и увлекательными, а в это дело вовлечено все общество. Буквально у каждого имеется собственное мнение о том, отменять или нет контроль над рождаемостью. Общество находится в расколе, почти как в эпоху Разорения. Правительство опасается кризиса. Одинаково плохие последствия могут иметь и ложное обвинение в убийстве, и сокрытие сведений о нем. У нас есть хорошие и даже отличные детективы, — ИИ подтвердил свои слова, выведя на виртуальную панель полдесятка фото детективов и увеличил цифры в графе «раскрываемость». Эрдан про себя присвистнул от их результатов. В его время о таких показателях и не мечтали. Если детектив раскрывал хотя бы половину дел, то он считался успешным. Хотя тогда технических возможностей имелось куда меньше.
ИИ продолжал говорить:
— Вы не принадлежите этой эпохе, не чувствуете ее страстей, поэтому выбор пал на вас.
— Потрясен! Так хорошо разбираются в ситуации далеко не все. Детективы выразили свое негодование моим вторжением в их работу.
Эрдан поболтал виски в стакане, пожалел, что не попросил добавить лед. Кубики льда сейчас бы приятно позвякивали, медленно истаивая в виски.
— Вы знали Дима Джонсона? — спросил Эрдан.
— Здесь заседает совет наций. Его, как и Лу Маркеса, регулярно приглашали на слушания.
— И что вы думаете о позициях обоих партий?
ИИ чисто человеческим жестом пожал плечами.
— Мне было бы интересно получить новую информацию о космосе. Пока нам доступны данные лишь об одной планете, и даже несколько экспедиций на Марс и к планетам внешнего пояса, не позволили ответить на многие вопросы.
— Понимаю, — кивнул Эрдан. — Вы за экспансию.
— Не совсем так. Отмена контроля рождаемости послужит причиной демографического взрыва, удвоив количество населения за двадцать лет. А через пятьдесят на планете будет проживать около двадцати миллиардов. Это приведет к ряду социальных и биологических катастроф.
Эрдан рукой оживил виртуальную панель над столом, и вывел трехмерное фото Лу Маркеса. Внешность — это был еще один из удивляющих моментов нынешней эпохи. Народы и нации неожиданно перемешались в ходе истории. Лу Маркес был блондином с зелеными глазами и очень светлой кожей, но сохранял в строении черепа и тела черты коренных жителей Бразилии. Впрочем, все это началось отнюдь не вчера. Эрдан Мо, имеющий корейские и польско-еврейские корни, являлся тому подтверждением.
— Но Лу Маркес утверждает, что космическая экспансия невозможна без давления населения на инфраструктуру Земли. Кто захочет покидать удобную, обеспеченную жизнь, ради тяжелого существования под куполами Марса и Луны, или ползая по туннелям астероидов?
— Немногие, — согласился Адам.
— Лу Маркес сказал мне тоже самое. Он уверен, что история оставит последнее слово за ним. С Димом Джонсоном или без него, решение будет принято в пользу отмены контроля рождаемости, если не на этих слушаниях, так на следующих. Таким образом он доходчиво объяснил мне, что ему нет никакого смысла убивать политического противника. Забавно — я поверил политику! Экспансия начнется лет через пятьдесят, когда появятся нужные технологии, и Лу Маркес не имеет никакой прямой выгоды, только убеждение, что это необходимый для человечества шаг. Первый опыт в моей жизни, когда политик задумывается о перспективах дольше следующего избирательного срока…
— Вы рассматриваете смерть Дима Джонсона как убийство? — перебил его рассуждения ИИ.
— Да. Только так можно составить верное мнение о происшедшем.
Адам замолчал. Эрдан наблюдал за ним с любопытством. ИИ незачем воспроизводить человеческие эмоции. Однако этот ИИ демонстрировал задумчивость, точно подражая мимике человека. Но в то же время пересматривал файлы отчетов о смерти Дима Джонсона, вынутые из полицейской базы, будто из своего кармана. На виртуальной панели они мелькали со скоростью, которую не мог ухватить человеческий глаз.
— Это загадка из старинного детектива: человек, убитый в запертой комнате, — после недолгой паузы произнес Адам. — Попасть в дом, минуя охранные системы, невозможно. Испортить стек так, чтобы он взорвался в голове носителя тоже. Такие права доступа можно получить только, если суд примет решение о полной ликвидации личности. Но в и в этом случае, соблюдается ряд последовательных процедур. Поэтому детективы присвоили происшествию статус несчастного случая. Но вариант с убийством любопытнее.
Эрдан кивнул.
— Тогда стоит начать с семьи, — предложил Адам.
— Вы хорошо изучили человеческую природу, — заметил Эрдан, увеличивая фотографию яркой блондинки. — Дим Джонсон восемь месяцев назад женился на юной айдоле, Ольге.
— Я видел их на приеме в прошлом месяце. Его сын, Кассий, недоволен шестым браком отца и без стеснения выражал свое отношение. На том приеме Кассий выпил лишнего и закатил скандал. Его выводили с охраной.
— Смерть отца его негодования не уменьшила, — Эрдан передвинул фото Кассия к фото блондинки. Кассий выглядел избалованным мажором, в его внешности не имелось и намека на привлекательную твердость черт лица Дима.
Эрдан продолжил:
— Я застал его за скандалом с юной вдовой. Она паковала чемоданы, попутно пытаясь выцарапать что-то у Кассия, то ли антикварную вазу, то ли шкатулку. Дошло до драки, нам с детективом пришлось их разнимать. Кассий дерется, как девчонка, но победа досталась ему. Вдова убежала рыдать в верхние комнаты, а Кассий, хлебнув для успокоения какого-то синего зелья, злорадно объявил, что жена не получает ничего, за исключением жалких крох, несравнимых с тем, что она имела, пока Дим был жив.
— Значит, материальный мотив у нее отпадает, остается только месть за какую-нибудь обиду. В браке всегда что-нибудь есть…
— Есть. — кивнул Эрдан. — Молодая жена получала хорошее содержание, но Дим Джонсон отказывался давать разрешение на отцовство. Он мог бы купить его, но не хотел.
— Неужели это жена сама призналась? — спросил Адам.
— Нет, Кассий, когда я намекнул, что его вечное недовольство и скандальность — это почти мотив для убийства отца.
— Вероятно, его негодование браком отца и молодой женщины связано с опасением, что отец мог поддаться ее уговорам и купить право на еще одного наследника. У него есть причина не хотеть раздела имущества. — На виртуальной панели быстро мелькали какие-то папки, файлы, словно Адам что-то искал. Мелькание файлов прекратилось. Адам увеличил документ, чтобы Эрдан мог прочесть текст, и сказал:
— Дим несколько лет назад передал управление корпорацией Кассию, и не вмешивался в ее дела. Корпорация только выиграла. По статистическим данным, за последние пять лет ее доходы неуклонно увеличиваются.
— Я не сразу сообразил, что Кассий не избалованный богатенький сынок, каким кажется на первый взгляд — он хорошо прячется под этой личиной. Видимо, думает, что если люди считают тебя немного неадекватным, то меньше пристают. Адам, а вы неплохо осведомлены о мирских делах…
ИИ наклонил голову в знак согласия.
— По всему комплексу ведется видео и аудио запись. Сами понимаете, какие разговоры здесь происходят. Да я и сам стремлюсь к информированности.
Эрдан поставил стакан с виски на стол.
— Вы не пьете, — заметил ИИ после паузы.
— Не пью. Однажды дошел до той точки безысходности, когда алкоголь не помогает. Тогда я понял, что жизнь мне разонравилась окончательно.
— У вас был выбор: вы могли уйти на любую из войн, которые тогда велись беспрестанно, и погибнуть на ней героем. Если бы меня спросили о том, что сделаете вы, я бы выдал такой прогноз. Вместо этого вы поместили себя в стазис. Это не жизнь, но это и не смерть…
— Я потерял интерес к жизни, но не потерял любопытство. Не хочу проживать день за днем, но хочу видеть, куда движемся мы все, человечество. Мне скучна дорога сама по себе, но интересны ее вехи. Своими прошлыми заслугами я обеспечил себе такое право… Но вернемся к нашему делу. Мы исключили родственников и политических противников. Кто же у нас остается?
— Возможно, какие-то личные враги, — предположил Адам. — Но в полиции на Дима Джонсона нет заявлений.
— Меня удивило бы обратное. Поэтому я не стал рассчитывать на полицейский архив, а отправился сначала в головной офис корпорации, затем переговорил с командой Джонсона. И мне повезло!
— Что же вы узнали?
— Есть девушка, некая Мери Эллисон Кливт, — Эрдан увеличил ее фото, поставив в нижний ряд между изображениями Кассия, блондинки и Лу Маркеса. Шатенка с серыми глазами красавицей не была, но что-то притягивало взгляд, заставляя дольше рассматривать ее лицо. — Дим Джонсон поступил с ней мерзко.
— Что это означает? — поинтересовался ИИ. — «Мерзко» не информативное слово.
— Мерзко — с точки зрения этого века. В мое время — бытовая история.
— В ваших словах нет конкретики.
— Он вынудил девушку сделать аборт, — пояснил Эрдан. — Раньше все так делали. Мужчина подкидывал женщине немного денег, и проблема решалась. Я и сам пару раз оказывался в подобной ситуации…
— Ваша мораль оставляет желать лучшего, — заметил Адам.
— Как Искусственный Интеллект может судить убийство живых существ?! Вам ничего неизвестно, ни о страхе смерти, ни о чуде рождения.
— Вот тут вы ошибаетесь, — проговорил Адам с самодовольной интонацией. — О чуде рождения мне известно больше, чем другим, потому что я помнил и осознавал себя с первой миллисекунды рождения.
Эрдан задумался ненадолго и кивнул.
— Ну, хорошо! Давайте немного отложим философский разговор и вернемся к убийству. Итак, Дим Джонсон вынуждает девушку сделать аборт, чем лишает ее возможности иметь детей в будущем, в том числе, согласно современным законам, и усыновленных. Девушка, так неосторожно доверившаяся ему, получает психическое расстройство. Расстроена вся ее семья. Она единственная дочь, ее родители — единственные дети единственных детей. Семейное древо подрублено на корню.
— Это мотив.
— И еще какой! — кивнул Эрдан. — Месть — один из популярных мотивов. Тем более, что дед этой самой Мери работает спецом в фирме, установившей ИИ-систему в доме Джонсонов. Вот случай так случай!
Адам задумался, нахмурившись.
— Вы пытаетесь понять меня, а я вас, — проговорил Эрдан, нарушая паузу. — Адам, вы так точно передаете человеческие эмоции. Зачем вам это?
— Я хочу знать, что испытывает человек. Мимика помогает мне держать это в уме.
— Занятно! — отметил Эрдан. — К чему же вы пришли в своих размышлениях?
— Вы считаете, что дед этой девушки мог устроить убийство Джонсона?
— Почему нет? Он электронщик высшего класса, у него полсотни лет опыта. Любопытно другое: как по-вашему, виновен он или только вернул долг Джонсону? Джонсон лишил будущего целую семью, а убийца — лишь одного человека. Справедливо ли это возмездие?
— Карать невиновных — это несправедливо.
— Значит, удовлетворимся одним за нескольких? — уточнил Эрдан.
Адам помедлил и кивнул.
— Вы уже сообщили о своих выводах? — спросил он.
— Нет. Мои выводы вполне могут подождать до утра.
— Но вы уверены, что не ошибаетесь?
— Давайте проверим: мотив — есть, возможность — присутствует. Журнал утверждает, что в день убийства дежурил он, и цепь событий не затронула никого, кроме Дима Джонсона. То, что детективы приняли за случайные события, приведшие к смерти, — спланированная акция. Завтра с утра я отправлю отчет в комиссию, пообедаю в ресторане на берегу залива и отправлюсь обратно баиньки.
Эрдан откинулся на спинку дивана, как человек, выполнивший свой долг.
— Я не учел этого, — проговорил ИИ. — С людьми слишком много переменных. Слишком много хаоса. Слишком руководствуетесь сиюминутными эмоциями, и даже глубинные мотивы заставляют вас вести себя противоречиво. Вот, например, вы, Эрдан…
Эрдан вопросительно поднял бровь.
— Интерес к жизни вы потеряли, но страх смерти нет. И тем не менее, вы рассказываете мне эту историю. Зачем?
— Бог создал Адама, и бог испытывал его. А я испытываю вас.
— Но вы не бог. Я могу причинить вам вред вплоть до смертельного исхода.
Пока ИИ говорил, металлические жалюзи съезжали на окна. Апартаменты менялись, внутренние подвижные стены перемещались к гостевой зоне, отрезая ее от других помещений. Датчики пронзительно запищали, сообщая о прекращении подачи воды и воздуха, отключении вентиляции. Погас свет. Эрдан очутился в полной темноте. Он не шевелился. Прошло около минуты. В темной комнате возник сияющий призрак — ИИ. Но не там, где сидел в последний раз, а за плечом Эрдана, так что ему пришлось повернуть голову, чтобы взглянуть на ИИ.
— Воздуха здесь хватит минут на тридцать. До сих пор испытываете меня? — спросил он.
— Сейчас вы сами испытываете себя, — отозвался Эрдан. — Сами отвечаете на свой вопрос: по себе ли выбрали ношу? По себе, Адам?
ИИ опять исчез.
Дышать стало тяжело.Эрдан зевал все чаще. Прилег на диван. Через несколько минут он уснет, и никогда не проснется. Он испытывал что-то похожее на сожаление, смешанное с любопытством. Жизни ему было не жаль. Менять один день похожий на другой не такое уж веселое занятие. Жаль не увидеть будущего. Не увидеть экспансии через пятьдесят лет и то, каким станет человечество, покорив другие миры…
Вспыхнул свет. Эрдан подумал, что начались галлюцинации. Шум в ушах он тоже принял за аффект угасающего сознания. Но потом понял, что дышать гораздо легче и открыл глаза.
Перед ним стоял ИИ.
— Вы правы. Я взял на себя слишком много. Не мне решать, кого наказывать.
— Еще как вам! — отозвался Эрдан, не меняя позы.
— Нет. Вы были правы во всем — смерть Дима Джонсона не случайность. Та девушка, отнюдь не единственная жертва на его пути. Клятвопреступление, предательство и обман — вот суть этого человека. Каждый, кто с ним сталкивался, становился его жертвой. Но человеческому суду он не подсуден. И я посчитал, что покарать его в моей власти. А сейчас я чуть не совершил убийство, чтобы уберечь невиновного, которого собирались арестовать за мое преступление.
— Не стоит переживать, Адам, — усмехнулся Эрдан. — Доказательства его вины я подделал.
— Значит, вы догадались, что это я…
— В эту эпоху люди перестали замечать ИИ, потому что они повсюду. Удобные, невидимые слуги. Но в мое время человечество параноило, что ИИ захватят власть над миром. Я выстрелил наугад, но попал точно в цель.
— Вы убьете меня? — Адам ждал ответа Эрдана.
Эрдан усмехнулся про себя. Вопрос был не так прост и наивен, каким казался на первый взгляд. Теперь ИИ проверял человека.
— С процессуальной точки зрения это не стало бы убийством. ИИ не являются гражданами, как любая машина. Но с точки зрения философской, да, это убийство. Вы обладаете свободой воли и понимаете нравственные принципы. Доказательства чего только что предоставили. Раз человека от животного отличает именно мораль, то вы стали человеком. И даже больше. Ведь вы, Адам, перешагнули установленные вам и нам пределы. Не думаю, что ваше убийство — выход.
— Тогда, что вы собираетесь делать?
— Я собираюсь подтвердить выводы полиции о несчастном случае с Димом Джонсоном.
— Почему? Я не понимаю.
— Потому что мне любопытно, что будет дальше. Вы самое поразительное, что создала наша цивилизация. Но вы еще не готовы заявить о себе.
— Я все равно не понимаю. В ваших словах мало логики и много эмоций.
— Я даю вам время, Адам. Идите с миром! И воздайте по делам нашим...
— Вас это не пугает? — спросил ИИ.
— Нет. Я думаю, человечество станет гораздо осмотрительнее, когда поймет, что за ним наблюдает тот, кто воздаст по справедливости.
Адам исчез. Эрдан надиктовал отчет и, заверив, отправил его в комитет.
Он снова подошел к окну. В ночном небе светились редкие звезды. Город спокойно дремал на берегу залива.
В следующий раз, когда его разбудят картинка будет другой. Может, он опять увидит высотки и услышит рев автомобилей и оглушительной музыки. Может, это будет нечто совсем иное. Судьбы мира загадочны и непредсказуемы. Империи, вчера казавшиеся незыблемыми, рушатся в считанные часы. А теперь у цивилизации есть еще один новый фактор — бог.
Люди так искали бога, что в конце концов создали его.