Сказка на ночь
Засыпай. Давай, подоткну одеяльце. Какую сказку рассказать сегодня? Не про Колобка, и не про сестрицу Алёнушку? А про кого же? Про Кощея Бессмертного? Ладно, слушай.
Задумал однажды Кощей Бессмертный злобу злобную учинить, чтобы всему роду людскому худо было. Ну, как почему? Потому что он — Кощей-Злобный Злодей. Когда другим плохо, ему хорошо. Вот, задумался он, что бы такое сотворить, чтобы одним махом всем и сразу? Думал-думал и придумал. Решил он солнце ясное погасить. А вот, как лампочку выключают, так и он солнце выключить замыслил. Замыслить то замыслил, а как осуществить, не знает. И так прикидывал, и эдак. Не выходит.
Пошел тогда Кощей к подруге своей давней, к бабе Яге Костяной ноге. Она баба, хоть и старая, но на хитрости способная. Пришел к ней и говорит. Так, мол, и так, помоги солнце выключить. Задумалась Яга. На это я, говорит, пойтить не могу. Нужно посоветоваться с шефом — Михал Иванычем.
Села Яга в ступу и полетела в замок шефа. Прилетела и рассказывает. Шеф её слушает, а сам пальцами в перстнях с самоцветами нервно так по столу постукивает. Выслушал и говорит:
— А чего ты Яга Ягайловна…
Ну, папу её Ягайлом звали. Князем он был литовским. Давно, при царе ещё. Каком горохе? Царе Горохе? Нет, при другом царе. То ли Иване, то ли Василии, не помню я уже. Спи! И слушай, не перебивай.
…и говорит:
— А чегой-то ты, Яга Ягайловна, дружку своему давнишнему помочь не желаешь?
— Так ведь не только роду людскому худо будет, — отвечает Яга, — всё живое на земле без солнышка вымрет.
— И давно ты в "гринпис" вступила? — спрашивает шеф…
"Гринпис" — так людей называют, которые природу защищают. Еще вопросы? Тогда слушай дальше.
А Яга ему отвечает:
— Из чего ж я тогда зелья свои делать буду, ежели живое вымрет? Мне одних лягушачьих лапок три кило в год надобно, а сушеных ящериц и того больше.
Задумался шеф Михал Иваныч. Ему без бабкиных зелий никуда. Тут ему и богатырское здоровье, и вечная молодость, и мужская сила…
Ну, это такая сила, с которой можно гвозди без молотка забивать. Очень нужная в хозяйстве вещь…
Так вот, задумался он, значит. И без зелий бабкиных не может, и с Кощеем ссориться не хочет. А как быть, не знает.
— Тут, — говорит, — помощник нужен, хомо сапиенс.
...Умный человек, значит…
— Ступай, — говорит, — Яга Ягайловна, к Карачун Бабаю, то есть, к Деду Морозу.
...Да когда же ты уснёшь?
Села Яга в ступу, пестом погоняет, помелом след заметает.
Карачун Бабай — дед хитрый. Выслушал Ягу и говорит:
— Согласен я с тобой, нельзя Кощею позволить такое зло свершить. Но и открыто перечить ему не дело. Он один сильнее нас вместе взятых. Под орех разделает и не вспотеет. Надо на хитрость пойти, согласиться для виду, а самим богатыря на бой с ним вывести.
— Ой, да где ж мы богатыря то возьмем? — запричитала Яга. — Повывелись богатыри на земле Русской…
А что — Кощей? В замок свой вернулся над златом чахнуть и ждать ответа бабы Яги…
Карачун Бабай и рассказал бабке, что был давеча на детском утреннике по случаю Нового года, где и видел самого настоящего богатыря — дворником в том детском саду работает. Ильёй Иванычем кличут.
Собралась Яга, загрузила в навигатор координаты, от Бабая полученные, и полетела богатыря искать…
Ну, а как она, по-твоему, без навигатора летает? Конечно, с навигатором…
Долго ли, коротко ли летала, а прилетела в город белокаменный, в детский сад "Звёздочка". Ночь на дворе тёмная, только снежинки в свете фонарей кружатся. Света в окнах не видать, лишь одно окошечко слабо светится. Заглянула Яга в то окошечко, увидала добра молодца богатыря Илью Иваныча и тихонько так постучалась.
Выглянул в окно Илья Иваныч, увидал старушку дряхлую, кивнул, мол-де, вижу тебя и на улицу вышел. А потому что нельзя посторонних пускать на охраняемый объект. Вышел на улицу и говорит:
— Чего тебе, бабушка? Заблудилась, чай?
Тут ему Яга все и рассказала. Не поверил ей Илья Иваныч, предложил до дома проводить, родным позвонить. Видит Яга — плохо дело, срывается план гениальный. Решила она тогда на хитрость пойти.
— Замерзла я, — говорит, — пусти меня, добрый молодец, в горницу погреться, чайком горяченьким на травах заваренным напои, пока родичи за мной приедут…
Конечно, нет у нее никаких родичей, и никто за ней не едет. Схитрила Яга, чтобы обманом богатыря переманить…
— Не могу, — говорит Илья Иваныч, — не положено посторонних пускать.
— Ой, да что ты, боишься меня, старую?
И правда, думает богатырь, что старушка мне сделает? И пустил в сторожку свою. А Яге того и надобно. Улучила момент, да в чай Илье Иванычу сонных капель плеснула. Уснул Илья сном богатырским, хоть из пушки пали — не проснется. Усадила Яга его в ступу свою, и айда назад, к Карачун Бабаю…
Ну, и что, что тяжелый. А она слово волшебное сказала, он во сне сам и пошёл в ступу, как зомби. Фильмы смотрел про зомби? Вот…
Очнулся Илья, понял, что бабка его обхитрила, осерчал, чуть избушку Карачун Бабая на льдинки не разнес. Принялись бабка с дедом вдвоём его увещевать. Уж и уговаривали, уж и упрашивали, насилу убедили, что не из психбольницы сбежали, и не кино снимают, что всерьёз и взаправду всё. А как убедили, так сразу про план свой ему и рассказали. Хоть и сомневался Илья Иваныч, а делать нечего, деваться ему некуда, в какой стороне дом родной знать не знает, ведать не ведает, пришлось соглашаться.
Вернулась баба Яга в избушку на курьих ножках, призвала Кощея Бессмертного и говорит:
— Разузнала я, Кощеюшка, как тебе солнце выключить. Вот тебе зелье оборотное. Ступай к реке Лимпопо, что у горы Фернандопо, как крокодил зелёный появится, плесни в него зельем оборотным. Да смотри, всё выплесни, до последней капли.
Сделал всё Кощей, как Яга велела. Пришёл к реке Лимпопо, что у горы Фернандопо, дождался крокодила, да и выплеснул на него зелье оборотное.
А Илья, тем временем, в шапке-невидимке Кощея уже поджидал. Да берега попутал. Места-то, чай, незнакомые. Понял он, что не успеет Кощею помешать, кинулся вплавь на другой берег, да не успел. Поднялся крокодил над водами Лимпопо, над горой Фернандопо, к самому солнцу полетел. Раскрыл пасть свою крокодилью, да и заглотил солнце. Летит по небу, солнце переваривает. А на земле ночь тёмная наступила…
Спишь? Да что ж такое-то? Ладно, поехали дальше…
Переплыл Илья на другой берег в темноте кромешной. Подкрался к Кощею, улучил момент, достал из-за пазухи…
Нет, не меч-кладенец…
Достал из-за пазухи иглу акупунктурную…
Такая специальная иголка. Воткнёшь её в нужную точку, и можно от болезни излечиться или, наоборот, рука двигаться перестанет, нога там. Главное, точки нужные знать. Яга-то Илье Иванычу сказала, где у Кощея точка нужная, чтобы обездвижился он весь и сразу…
Вот Илья и воткнул иглу акупунктурную в точку такую, что замер Кощей, ни рукой, ни ногой пошевелить не может, только глазами вращает злобно так, а Илью не видит, понять ничего не может. Взвалил Илья Кощея себе на спину, сел на ковёр-самолёт…
Почему-почему, по качану. Если бы он на ковре-самолёте через речку полетел, его бы Кощей увидел. Шапка только на Илью действует, заметил бы Кощей, что ковер-самолёт летит через речку, и догадался бы, что богатырь к нему спешит. Так он и плыл через речку с ковром за пазухой…
Подмок коврик, конечно, но летательной способности не лишился. Только летел не слишком высоко. А кто в темноте теперь увидит?
Прилетел Илья к Яге Ягайловне, сдал ей Кощея Бессмертного, рассказал, как дело было, что не успел он помешать злодею сотворить задуманное. Посетовала Яга, что не всё гладко вышло, да ничего не поделаешь — надо спасать человечество. Заперли Кощея в подвале тёмном, подвале глубоком, чтобы сам не мог выбраться, и никто его не вызволил.
И дала Яга Илье меч-кладенец, да сандалии крылатые. И поднялся Илья высоко в небо, подлетел к крокодилу, взмахнул мечом и разрубил того пополам. И выкатилось солнышко красное, и осветило землю.
Тут и сказке конец, а кто слушал — молодец.
Спишь? Вот и славненько. Пока уложишь, семь потов сойдет…