Курьер
Низкий купол серых туч мешал даже самому наглому лучу света коснуться сухой земли. Старики раньше рассказывали сказки про сияющее тёплое солнце. Про то, как оно согревало душу. Но сейчас даже они замолчали, будто не верили в правдивость собственных историй. Теперь солнце не дарит надежду, теперь солнце только изредка, словно нехотя, выглядывает тусклым ликом в прогал свинцового неба, чтобы через несколько минут исчезнуть на недели.
Посёлок Дольфа так же был лишён надежды. Неказистые кривые домики, слепленные из того, что подвернулось под руку, были столь же недолговечными, как и всё в этом мире. Подобно стражам они окружили большой двухэтажный особняк — дом вождя. Именно к его стене прижимался худой мальчишка, в глазах которого читался страх, свойственный человеку, в чьё лицо, только тронутое щетиной, упирается ствол ружья.
— Чёртов Джей, — прорычал бородатый человек, держащий заряженную двустволку. Позади него стояла его банда — три парня в пыльных куртках не по размеру. — Ты кое что забрал у меня, чёртов Джей. Когда будешь возвращать?
— Крид, убери от меня своё ружьё, — мальчишка, попытался придать голосу уверенности, но тот предательски дрогнул. Вздохнув, мальчик продолжил: — Ты же знаешь, что если сейчас выстрелишь, то и тебя и твоих друзей сегодня же казнят. Знаешь?
Банда человека по имени Крид переглянулась.
— Крид, дружище, он ведь прав, — ворвался в диалог рыжий парень из стоящей позади тройки. — Ты же не собираешься...
— Конечно нет, — секунду погодя выдал бородатый. Двустволка отвернулась от мальчишки, названного Джеем, и остановилась напротив рыжего, — А если ты ещё раз прервёшь меня, тогда дробь из обоих стволов полетит в тебя, усёк?
Молчаливый кивок рыжего убедил Крида в искреннем сожалении "друга", после чего ружьё снова посмотрело на мальчика.
— Может нам просто повалить тебя на землю и пройтись по тебе прикладами? Ты же останешься живым, — Крид наигранно медленно пригладил бороду. — Да, пожалуй мы так и сделаем.
Джей увидел, как приклад ружья приготовился через мгновение оставить первый шрам на его лице. Глаза сами собой зажмурились. Мучительное ожидание неизбежного сливалось с невыносимой тишиной. Даже ветер перестал выть.
— Крид!
Удара не последовало.
— Крид, что это за самоуправство происходит возле моего дома? — раскатистый голос принадлежал Дольфу — вождю поселения.
Мальчик открыл глаза. Ружьё было опущено.
Помещение в которое привели Джея было ему хорошо знакомым. Множество раз Дольф с глазу на глаз передавал мальчику посылки или сообщения, предназначенные для других вождей Долины. Лёгкая служба курьером всегда считалась привилегией. "Он на короткой ноге с вождём", — завидовали люди. Но правда была в том, что в данную минуту сердце Джея было готово пробиться наружу, сломав рёбра. Тревога перед Кридом и его бандой даже близко не могла сравниться с животным страхом перед этим тучным человеком.
— В чём дело, Крид? — Дольф как обычно восседал на своём троне из рваного кресла. Жёлтый свет электрических ламп освещал громадную комнату, неестественно чистую для этого поселка. Вдоль задней стены незаметно жались девушки, почти девочки — служанки вождя. Равномерное гудение бензинового генератора иногда прерывалось, заставляя лампы судорожно мигать.
— Этот малец уронил на пол мой томат, — начал бородатый, банда услужливо закивала. — Я выменял его у Бродячего Сигурда за целую груду ценностей! А этот малец, — Крид указал пальцем на Джея, — уронил его. Все внутренности вытекли на пол, Дольф.
Наступила длинная пауза. Вождь долго смотрел на мальчика. Наконец он произнёс:
— Ты хотел украсть его у старины Крида?
Джей вышел вперёд, но остановился на почтительном расстоянии от трона. Ближе подходить не было ни малейшего желания.
— Нет, Дольф, я зашёл в барную, и увидел лежащий на столе помидор. Банда разрешила взглянуть на него. Понимаешь, я видел помидоры только на картинках, — Джей метнул взгляд на бородача. — Я уже собирался положить его на стол, как с улицы вбежал Крид, попытался вырвать этот томат из рук, и случилось то, что случилось.
Снова долгое молчание опустилось на комнату. Генератор в который раз чуть не захлебнулся. Когда лампы вернули прежнюю яркость, вождь подозвал к себе одну из своих служанок.
— Дай нашему многоуважаемому Криду самый большой томат с моего стола, — подождав, пока девушка выполнит его приказ, и удовлетворённый бородач с бандой удаляться, обдумывая слово "многоуважаемый", Дольф пальцем поманил Джея к своему трону.
— Малыш, хоть у тебя сейчас и есть этот, как его, статус неприкосновенности курьера, однако его всегда можно отнять, если больших людей, вроде меня, не будет устраивать качество твоей работы. Я же не сложно выражаюсь? — кивок Джея вождь принял достаточным ответом. — Понимаешь ли ты, что я легко могу отдать тебя на растерзание этим гиенам, когда вздумается, — Дольф довольно улыбнулся, когда увидел бледнеющее лицо мальчика. — Однако тебе на этот раз повезло. Мне нужно кое-что привезти, — Джей выпрямился, осознав, что Криду и его "друзьям" он в ближайшие дни не достанется. — Слушай меня очень внимательно, юный курьер, от этого зависит, как долго ты будешь носить неприкосновенный статус.
Мир умер. Как и когда никого не интересовало. Люди Долины вообще редко задумываются о прошлом. Впрочем они редко задумываются и о будущем. Существует только настоящее. Если ты проснулся утром живым, то ты — счастливый человек. Кому в таком мире нужно будущее? Мир умер, как умерли людские души.
Скрипучий грузовик с крытым прицепом нёсся, оставляя пыльный след, по бескрайней ржавой пустоши в направлении севера. Именно там, в отдалённом городке, крупнейшем в Долине, Джею нужно было забрать посылку для своего вождя. Невидимое за тучами солнце садилось слева за горной цепью, отдавая пустошь в лапы слепой ночи. Водитель, тощий нервный человек, чей возраст уже перевалил за сорок лет, что-то невнятно бормотал себе под нос. По началу Джей односложно отвечал, предполагая, что водитель разговаривает с ним, но быстро прекратил бесполезное занятие. Мальчик смотрел в запылённое окно на еле различимый восточный горизонт, где вдалеке виднелись маленькие чёрные точки, преследующие одну единственную неудачливую точку-жертву. Джей размышлял о том самом будущем, которого не существовало.
Сейчас для Джея шло золотое время. Многие мальчишки его возраста служили курьерами при вождях. Да, в посёлке Дольфа Джей пока был единственным, однако через год-другой Лит и "Мелкий" Надим подрастут и займут его место, а сам Джей, как и многие до него, возьмёт в руки автомат или дробовик, и будет доблестно защищать посёлок: грабить торговцев и вести войны с соседними поселениями. Тогда он уже не сможет прикрыться грубо отлитым в виде буквой "К" медным значком. Но сейчас для Джея шло золотое время.
Ночь не подарила никаких сюрпризов. Тусклый восход ознаменовал очередной день в череде бессмысленных отрезков жизни. Нервный водитель давно перестал бормотать и теперь сосредоточенно всматривался вперёд из-под густых бровей. Джей обратил внимание на чёрный заводской дым, поднимающийся не так далеко из окружённого высоким забором города.
— Через десять минут на месте будем, малой, — скрипучий голос водителя невероятно точно подходил его скрипучему грузовику.
— Я знаю, — устало произнёс Джей.
Столица, как называли этот город люди Долины, ничем не напоминал привычный Джею посёлок, с его уродливыми случайно расставленными домишками. Ровные улочки, аккуратные двухэтажные и даже трёхэтажные здания — Столица представлялась мальчику единственным островком прошлой эпохи, описанной в полусгнивших книгах. Грузовик проехал мимо яркой стенной надписи "Оружие, Постель, Пища — Туда". Было заметно, что несколько букв исправляли. Джей усмехнулся, осознавая, что вряд ли нашлось бы больше сотни человек во всей Долине, способных читать, и пары десятков, способных увидеть ошибки. Но надпись была заметна, а стрелка указывала вполне чёткое направление — для многих этого было достаточно.
Водитель свернул с длинной дороги и остановился на круглой, около тридцати метров диаметром, площади, заполненной автомобилями и мотоциклами. На песке в центре ещё можно было разглядеть багровые лужи — следы утренних казней. Выйдя из грузовика и подойдя к микроавтобусу, превращённому с помощью тяжёлых стальных листов в броневик, Джей окликнул сидящих внутри людей и показал на свой значок курьера, прикреплённый к карману на груди. Один из людей удалился вглубь высокого зданий с надписью "Главный дом" и через несколько минут вышел в сопровождении вооружённого отряда и старца с белыми от седины волосами. Старик всем своим видом выражал превосходство над миром: вычурный бархатный халат, гладко выбритое лицо, аккуратная стрижка. Он явно не принадлежал этому времени.
— У тебя есть водитель, мальчик? — старец медленно тянул каждое слово.
— Нет, вождь, меня привёз человек, который тоже ехал в Столицу, — Джей повернул голову в сторону своего сопровождающего, который уже семенил к говорящим. Тощее лицо водителя светилось ожиданием награды.
— Хорошо, — кивнул старец, — Ты, водитель, нам нужен твой грузовик. Отвези курьера и его груз обратно к Дольфу, — седой человек собирался развернуться, как его окликнули.
— Уважаемый вождь, а как же, знаете ли, моё время? Я тут буду туда-сюда мотаться с мальцом, а мне не выгодно это. Я тут, знаете ли, подзаработать хотел, — из водителя так и выплёскивалась обида.
Джей напрягся. Что нашло на этого тощего? Все ведь знали, что этот стоящий в халате старик, как бы добродушно он не выглядел, за свою жизнь отдал приказы на убийство не меньше сотни человек. Площадь замерла, казалось даже птицы затихли в ожидании приговора. Наконец вождь небрежно махнул рукой в сторону водителя. Автоматчик из свиты старца резво подошёл к тощему и бросил мешочек, со звоном упавший к его ногам.
— Теперь ты будешь более сговорчивым? — с упрёком протянул вождь.
Водитель подобрал награду и, не забывая часто и низко кланяться, побежал готовить грузовик для дальней дороги. Жизнь на площади снова завертелась.
Джей спал в машине, когда его новый знакомый по дальней дороге залез на водительское место и указал в сторону "Главного дома". Солнце уже начало опускать к западным горам.
— Глянь, глянь, малец, — теперь его голос походил на горлотание вороны, — тащат.
— Да вижу я, — раздражающе отмахнулся Джей. — Это... женщина?
— Ага, девчушка. Да ещё молоденькая! — мимо грузовика пронесли крепко связанную девушку с кляпом во рту. На секунду взгляд её глаз встретился со взглядом Джея. Вопреки ожиданиям мальчика в них было не так много страха, сколько ненависти. Джей отвёл глаза, немалая часть этой ненависти справедливо доставалась ему.
— Крикливая видать, — резюмировал тощий.
Они услышали, как дверца крытого прицепа хлопнула — знак того, что можно ехать. Дорога домой началась.
Духота пришла вместе с ранним сумраком. Из чёрных туч стеной лилась вода вперемешку с пеплом и ржавчиной. Под таким освещением уходящего солнца капли напоминали кровь, но кислый запах не оставлял Джею простор для фантазии. Мальчик слишком хорошо знал её запах.
— Думаешь я тебе завидую, малец? — неожиданно спросил водитель после целого часа молчания. По нему было видно, что злость и обида на Джея ещё не прошла. — Думаешь я завидую тебе, что перед тобой все пляшут и пресмыкаются?
Джей непонимающе уставился на нового знакомого.
— Ты наверное чувствуешь себя таким же значимым, как вождь, да, малец? — водитель не унимался, — так вот это не так. Ты обычный курьер. А Симон, — он ткнул пальцем себе в грудь, — Симон не принижается.
Джею сразу вспомнилась картина, как этот Симон чуть ли не падал в ноги старику из Столицы, в знак признательности за мешок ценностей.
— Я не хотел ничего дурного, — спокойно возразил Джей, — но тебе ведь заплатили, — мальчик сделал паузу, обдумывая как бы смягчить обиду собеседника. — В любом случае мне жаль что тебя заставили делать то, что ты не хочешь.
— Да как же, жаль ему, знаете ли, — водитель тяжело вздохнул. — Вот поймёшь, какого мне, когда дорастёшь до моих лет. Какой-то малец диктует мне, что делать.
Джей ждал продолжения. Он был уверен, что продолжение последует.
— А как это, служить курьером?
— Спокойно. Курьеров редко убивают и грабят. Даже бандиты с пустошей не часто хотят рисковать, связываясь с нами. Боятся мести вождей.
— А нас вот часто грабят. Где, знаешь ли, справедливость, малец?
— Эта служба не вечна. Когда-нибудь у меня отнимут значок и выпустят в жизнь. Сложно будет адаптироваться.
— Адап... тиро... Что ты сейчас сказал?
— Это значит приспособиться.
— Откуда вы такие мудрёные слова все берёте? — сокрушённо покачал головой Симон.
— В книгах.
— Так ты ещё и читать умеешь? — водитель недоверчиво глянул на мальчика. — Зачем это?
Джей задумался. Для него это было очевидно. Он и представить не мог, что кто-то задаст такой бессмысленный вопрос.
— Это помогает в курьерской службе, — мальчик решил не открывать душу Симону.
— Это всё полная чушь, — проскрипел ответ. — Я знавал других курьеров, они обходились спокойно без чтения и подобной чепухи, знаешь ли. Просто признай, что ты хочешь казаться лучше, чем ты есть.
— Возможно ты прав, — Джей мягко улыбнулся и кивнул — две вещи, которые он освоил очень хорошо ещё будучи ребёнком.
Мальчик решил не продолжать спор и не натягивать струну напряжения. Молчание вновь окутало салон грузовика. Молчание, но не тишина. Множество звуков доносились снаружи: стук капель по кузову становился всё реже и реже; воющий подобно койоту ветер стремился попасть внутрь без приглашения; звуки выстрелов где-то вдалеке заставляли голову Симона вдавливаться в плечи; и самый тихий звук — редкие глухие удары изнутри прицепа.
— Как думаешь, малой, для чего эта малышка твоему вождю? — кривая улыбка Симона обнажила редкие жёлтые зубы. — Я к тому, знаешь ли, что у него много красивых, как он их называет, "служанок". Я знаю, я видел, — он непроизвольно облизнул сухие губы. — А эта, девчушка, она же ничем не приметная. Серая, как мышка.
— Не моё дело спрашивать такое у Дольфа, — ответил Джей, но любопытство съедало его изнутри не меньше, чем Симона.
— Давай ка мы поглядим! — водитель посмотрел на небо. — Дождь, знаешь ли, как раз кончился.
Намокшая от дождя пыль превратилась в липкую грязь, которая настырно цеплялась к сапогам. Симон зажёг масленый фонарь. Мягкий мерцающий свет осветил двери прицепа, которые Джей осторожно открыл. Сразу за ними лежала в позе зародыша всё-ещё связанная девушка. Она сощурилась от резкой перемены освещения.
— Мы ничего тебе не сделаем, — попытался успокоить её Джей. — Я сейчас выну кляп, а ты не кричи, — он был уверен, что девушка не послушается. Джей с трудом вытащил из её рта сложенный в несколько толстых слоёв кусок ткани, и тут же отдёрнул руку, представив, как девушка вгрызается в неё зубами.
— Вы знаете кто я такая? — зашипела, словно змея, девушка. Во взгляде читалась решительность, свойственная человеку, загнанному в угол. — Я... я ведьма! — она задёргалась, безуспешно пытаясь освободиться. — Вы думаете почему у меня был кляп? Да потому что я могу зачаровать вас одним только голосом! — шипение переросло в рычание. — Развяжите меня... Иначе я так и сделаю. Сейчас же!
Джей только сейчас заметил, как Симон, держа в одной руке фонарь, второй достал револьвер. Девушка была на мушке.
— Симон? Не дури.
— А если это правда? Полно в мире, знаешь ли, необъяснимого: дождь, гроза и всё-такое. Быть её рабом я не хочу, — рука с револьвером затряслась.
— Вот именно! Быть моим рабом — не лучшая судьба, — в её голосе появились нотки победной уверенности. — Если ты меня сейчас же не развяжешь, я заставлю тебя приставить пистолет к твой голове и нажать на спуск.
— Симон, — Джей медленно сделал шаг к трясущемуся водителю. — Симон!
Раздался выстрел.
Джей держал револьвер Симона. Мальчик вырвал оружие из руки паникующего водителя сразу после того, как оттолкнул его в самый последний момент. Пуля вгрызлась в землю где-то в темноте. Девушка оцепенела от ужаса. Вероятно только сейчас она осознала, чем всё могло для неё кончится.
— Ты совсем мозгов лишился? — Джей ещё раз толкнул Симона, в этот раз со злости. — А если бы ты попал в неё? Ты вообще соображаешь, что ты делаешь? — Джей оглянулся на девушку. Больше она не пыталась угрожать, только тихо всхлипывала. Джей подошёл к ней.
— Нет, пожалуйста. Я сглупила. Я буду молчать, я обещаю вам, — девушка постаралась отползти вглубь прицепа, но крепкие узлы сковывали движения. Джей проследил за её взглядом и поспешно спрятал револьвер за пояс.
— Всё в порядке. Будем считать, что ничего не было, — спокойно произнёс Джей.
— Так она просто жалкая девчонка? Она просто решила, знаешь ли, пошутить надо мной? — Симон был в ярости. — Клянусь всеми богами, если ты не скажешь кто ты такая, и почему такая ценная, мелкая паршивка, то даже этот малец не остановит мой кулак, целящийся в твою физиономию.
— Хорошо. Хорошо, я скажу, — по её грязным щекам лились слёзы, оставляя тёмные разводы. — Меня зовут Мира. Я... я умею петь.
Джей и Симон переглянулись.
— Петь? — водитель удивлённо поднял свою кустистую бровь. — Что это вообще значит — "петь"? Ты читал об этом в своих умных книгах, малец?
— Да, — задумчиво ответил Джей. — Читал, но никогда не слышал.
— И что там написано? Как это?
— Это... красиво.
— Красиво — это, знаешь ли, хорошо, — Симон склонился над испуганной девушкой. — Так спой нам, малышка.
— Нет! Этого ты меня сделать не заставишь, — былая уверенность вернулась в заплаканные глаза Миры. — Только не для вас двоих. Всё это насилие и жестокость, вы упиваетесь ими. В вас нет ничего хорошего, — Мира не отрываясь смотрела в глаза Джея. — Я не буду осквернять тот дар, что у меня есть. То единственное, что я ещё готова ценить в этом прогнившем мире, — она закрыла глаза. — Можете избить меня или застрелить. Но вы не услышите больше от меня ни звука.
— Ах вот как ты решила? — проскрипел Симон. Джей напрягся. — Значит держи! — во рту Миры снова оказался кляп. Двери прицепа закрылись, оставляя девушку наедине с темнотой.
Из-под колёс грузовика выбивались массивные комья грязи, которая не успела засохнуть после обильного дождя. Машина мчалась по ничейной земле наперегонки с рассветом. Первые всполохи восходящего солнца окрасили густые облака в грязный оранжевый цвет. Джей вернул револьвер Симону, когда тот успокоился, и теперь сидел привычно поглядывая в окно.
— Пение, знаешь ли. Чего только не придумают люди, когда бесятся с жиру, — размышлял вслух Симон. Джей не обращал на его слова внимания. — А ведь Дольф наверняка немало ценностей выменял за неё, за девчушку, раз тебя встречал сам вождь Столицы. По моему — самая бездарная сделка, знаешь ли.
Джея не интересовали размышления соседа, он разглядывал два тёмных пятна вдалеке. Только сейчас он понял, что эти пятна становятся всё больше и чётче.
— Симон, справа! — Джей убрал голову от бокового стекла, давая водителю рассмотреть тревожную картину: пятна превращались в мчащиеся наперерез грузовику пару автомобилей.
— О нет! Нет! Нет! — Симон сжал рукоять револьвера с такой силой, что побелели костяшки пальцев. — Это ты и твоя девчонка на меня неудачи наслали.
Джей понимал всю серьёзность положения: может быть ему, как курьеру, повезёт не быть убитым на месте, но вот Мира и Симон таким исходом похвастаться не могли.
— Они у меня машину отнимут, — Симон паниковал. — Я без неё — никто.
Грузовик рванул, как испуганный зверь, убегающий от хищника. Джея на секунды обуяла надежда — может быть это вовсе не бандиты? Но надежды имеют свойство очень быстро рушиться. "Остановитесь сейчас же, и тогда мы не будем убивать всех!" — гулко раздался хриплый женский голос, выходящий видимо из громкоговорителя. Рука Симона с револьвером высунулась из полуоткрытого окна. Он выстрелил почти наугад, целясь только через треснутое боковое зеркало. Реакции не последовало. Машины преследователей, мчались всего в десятке метров позади. "Остановитесь немедленно! Это последнее предупреждение!" — прокричал искажённый рупором голос. Симон снова нажал на спусковой крючок. Это была ошибка. Сзади раздались выстрелы. Множество выстрелов. В то же мгновение пули зазвенели по кабине. Джей инстинктивно вжался в кресло, но почему-то он испугался больше не за себя, а за Миру, лежащую где-то в темноте прицепа. Послышался хлопок — это одна из пуль пробила колесо. Симон судорожно завертел руль. Не помогло. Грузовик занесло на скользкой грязи, только чудо уберегло его от опрокидывания на бок. Двигатель заглох. Выхода не было.
Два автомобиля бандитов остановились около грузовика не дальше нескольких шагов. Джей не мог пошевелиться, всё-ещё вжимаясь в кресло. Симон смотрел на револьвер, обдумывая, что ему делать дальше. Он придумал: пистолет неожиданно оказался в руках Джея.
— Прости меня, малец, — резким движением Симон сорвал с груди мальчика медный значок курьера вместе с частью кармана, — тебя они наверняка пощадят.
Открыв дверь и выставив руки вперёд, чтобы значок был хорошо виден, Симон выскочил на мокрую землю.
— Я курьер, — скрипуче крикнул он. — Я курьер, знаете ли.
Джея силой выволокли из машины. Револьвер, подброшенный водителем, остался лежать на сидении незамеченным. Джей посмотрел на человека, тянущего его за шиворот рубашки — худосочный с клочковатой бородкой. Джею бросился в глаза ремень, вернее множество ремней, опоясывающих налётчика. Одни были плотно застёгнуты, другие неаккуратно болталась чуть ли не около колен. Джей горько усмехнулся нелепости вида этого молодого бандита, а так же тому, что перед возможной гибелью думает о подобных глупостях.
Худосочный оттащил Джея подальше от грузовика и сильным толчком уронил на колени прямо в липкую грязь. Мальчик понял, что стоит лицом на восток, когда чья-то фигура подошла к нему и закрыла собой солнечные лучи, наконец-то пробившиеся из-под одеяла облаков. Прищурившись, Джей поднял голову. Перед ним стояла уже немолодая женщина со спутанными длинными волосами цвета смолы. Множество мелких шрамов украшали её грязное лицо. Сзади неё мальчик увидел несколько человек, вооружённые автоматами. По правую руку от Джея стоял Симон.
— Я хочу прояснить кое-что, — хрипло начала женщина, достав из-за спины двустволку с обрезанным прикладом и стволом, — зачем вы стреляли в нас, если один из вас — курьер?
Джей молчал. Симон потупил глаза в землю.
— Знаете ли, мы просто испугались. Так неожиданно это всё было, ага, — задыхаясь от волнения произнёс он. — Парень сказал: "Два-три выстрела в воздух, и они подумают, прежде чем погнаться за нами." Не его это вина, знаете ли, — Симон извиняющимся взглядом посмотрел на Джея. Тот только разочарованно покачал головой.
— Всё так и было, мальчик? — женщина подняла обрез к его лицу.
— Да, — в голове ещё вертелась наивная мысль, что его не тронут.
— И что же вы такое везёте, что решили напугать нас, рискуя собственными шкурами? — не унималась налётчица. Она почесала дулом обреза один из шрамов на лбу и снова опустила оружие на Джея. "В который уже раз за неделю к моему лицу приставляют ружьё," — горько подумал он.
— Там, знаете ли... — начал было Симон, но его прервала поднятая рука женщины.
— Я спрашиваю курьера.
Джей заметил, как бледнеет измождённое лицо его спутника. — О чём вы говорите? Значок же, знаете ли, вот. У меня, — Симон сделал два шага в сторону женщины. Он не успел пройти дальше. Лицо водителя упёрлось в дуло двустволки, которую налётчица выставила перед собой в направлении Симона. Джей отвернулся за секунду до того, как раздался выстрел.
Джей услышал, как упало то, что недавно было его знакомым, но не смог заставить себя посмотреть в ту сторону. Даже открыть глаза мальчик смог только тогда, когда что-то ударилось об его ноги. В грязи перед ним лежал значок курьера с застрявшим в защёлке куском ткани от кармана Джея.
— Ты какой-то молчун, — усмехнулась женщина. — Я спросила тебя: "Что вы везёте?"
— Мы. Ничего не везём, — отрывисто дрожащим голосом ответил мальчик. — Симон. Мой водитель. Он боялся, что вы отнимете у него грузовик.
— Что же, он правильно боялся, — налётчица посмотрела в сторону лежащего тела, — но теперь ему не страшно. А тебе? — она вернула обрез на прежнее место — к лицу Джея. Второй патрон был ещё в стволе.
— Да.
— Этот мальчик умён не по годам, — засмеялась женщина. Её смех подхватили около десятка голосов. — Но мы тоже умны, — женщина прекратила смеяться. — Мы уважаем вождей, поэтому отпустим тебя с миром... — она хотела закончить фразу, но замолчала, прислушиваясь.
— Тихо всем! — гомон толпы налётчиков прекратился.
Джей понял к чему прислушивается его жуткая собеседница: из прицепа доносились приглушённые стуки.
— Ничего не везёшь, мальчик? — нарочито удивлённо подняла бровь женщина. Один из шрамов на лбу некрасиво встопорщился. — Яков, сходи проверь.
Худосочный человек, который вытаскивал Джея, резко открыл дверцу и отскочил, вскинув автомат.
— Ты не поверишь, босс! Там связанная девушка! — худосочный криво усмехнулся. — Босс, ты помнишь, что мне обещала?
Налётчица продолжала сверлить взглядом Джея.
— Как ты мне это объяснишь, мальчик? — не опуская бровь спросила она.
— Эта девушка нужна вождю, — только и смог выдавить из себя Джей.
— Как я уже сказала, мы уважаем вождей. Ты получишь свою девушку назад. Но понимаешь ли, Яков недавно прошёл обряд инициации в банду. И в подарок я обещала ему поразвлечься. Твой груз, видимо, в его вкусе.
— Её нельзя трогать, — вскочил Джей. Послышались щелчки автоматных затворов. — Моему вождю нужен её голос.
Вокруг снова раздался лающий смех.
— Босс, — Яков скалился, — я не буду трогать её голос. Обойдусь тем, что внизу.
Гиений хохот взорвался с новой силой.
— Тихо всем! Тихо! — налётчица подняла двустволку и выстрелила в воздух. — Все заткнулись! — женщина мягко улыбнулась курьеру. — Яков. Давай быстро. Мы же не хотим задерживать нашего "друга".
Налётчица стояла вместе с ещё двумя бандитами рядом с грузовиком. В него посадили Джея после того, как он попытался пробиться через выставленную около прицепа охрану. Прошло всего пара минут, но для Джея всё тянулось бесконечно. Ему вспомнился случайно услышанный разговор двух братьев из армии Дольфа. "Они не будут отбиваться, — мерзко усмехнулся один, — Только в россказнях они пинаются и кусаются. На самом деле, чаще всего они лежат и молчат. Будто в оцепенении. Серьёзно тебе говорю, они испытывают только животный ужас и стыд. Когда это стыд тебя останавливал?" Даже Дольф, когда это услышал, избил тех братьев до полусмерти.
Стыд. Именно стыд сейчас испытывал Джея. Стыд за то, что ничего не может сделать. Рука нащупала незамеченный бандитами револьвер Симона. Или всё-таки может? Джей открыл дверь и медленно наступил на мокрую землю. Он старался идти как можно незаметнее, аккуратно шагая в сторону предводительницы. Джея заметили только когда спина женщины оказалась от него на расстоянии вытянутой руки. Руки с взведённым револьвером.
— Что ты творишь, мелочь? — процедила женщина не оборачиваясь, когда один из её собеседников пояснил, что происходит. — Ты ещё живой только потому, что мои люди слишком медлительные. И вы за это поплатитесь, когда всё кончится! — крикнула она своим людям.
— Вели опустить оружие и отпусти нас прямо сейчас, — чеканил каждое слово Джей. Он еле слышал собственные слова за биением сердца.
— Я сейчас расскажу, какие у тебя есть варианта, мальчик... — начала женщина, но была прервана.
— Нет. Я расскажу какие у вас всех есть варианты! — он повысил голос в конце фразы, чтоб его услышали. — Первый вариант — вы отпускаете нас с девушкой на грузовике! И я ни единой душе не расскажу о произошедшем, — Джей успокоил дыхание. — Второй варианта — вы убьёте меня сейчас, а потом будете до конца ваших коротких жизней убегать от охоты. Эта девушка нужна вождю нетронутой. Когда он поймёт, что девушка и курьер мертвы, все вожди Долины начнут гоняться за бандами. Рано или поздно все вы будете убиты. И ещё одно, — Джей помолчал несколько секунд, чтобы гомон стих, — если вы убьёте меня. Я успею спустить курок.
Джей начал успокаиваться только, когда одометр грузовика отсчитал десятый километр. Мира сидела на соседнем сидении всё-ещё со связанными руками. Когда предводительница налётчиков отдала приказ, разрешающий пленникам "катиться куда подальше", Яков успел только освободить ноги Миры, и никак не мог справится со своими спутанными ремнями. Но даже этого мучительного ожидания хватило девушке, чтобы её взгляд потускнел. Она сидела молча несмотря на то, что кляпа во рту уже не было. Джей в который раз посмотрел в зеркало заднего вида. Преследования не велось. Налётчики отпустили детей, с условием, что прицеп останется с бандой. Никто не стал спорить.
Молчание стало давить на мальчика неподъёмным грузом. Его разум подсказывал, что нужно как-то успокоить Миру, но никакие слова утешения не казались Джею подходящими. Наконец он решил сказать первое, что пришло на ум:
— Меня зовут Джей. Я сегодня спас тебя, — мальчик горько улыбнулся. — Могла бы сказать "спасибо", знаешь ли, — он поджал губы. Ему показалось, что дух Симона витает где-то рядом с ним. Отогнав от себя эту мысль, Джей повернул голову в сторону девушки. — На самом деле я хочу сказать: прости меня, Мира. Прости меня за то, что происходит с тобой. За всё это, — он отвернулся, не надеясь на ответ. — Знаешь, я никогда не держал оружие до сегодняшнего дня. Я был, как бы это правильнее назвать, наблюдателем. Сторонним наблюдателем. Вокруг меня всю жизнь происходили ужасные вещи, но я ничего не делал. Только наблюдал, не вмешиваясь. Однако я не мог смотреть на то, что они собирались сделать с тобой, — Джей с силой сжал руль обеими руками, справляясь с внезапно подступившей яростью, — просто не мог. Это было ужасно. Ты была права тогда, вокруг только насилие и жестокость. И мир никогда не изменится. Люди никогда не изменятся, — мальчик взъерошил волосы. — Я тебе кое-что расскажу. Только ты никому не говори, ладно? Я тайком брал книги у вождя моего поселения. У него громадная библиотека — это такое место, где хранятся книги. Если об этом узнает Дольф, то высечет меня за воровство, а то и что-нибудь похуже. Так вот, — продолжал он, — в этих книгах я читал истории о чудесных городах с высоченными домами, где люди живут, наслаждаясь жизнью. Я читал о раскидистых садах, на которых резвились всевозможные звери. Я читал о далёких звёздах, куда летели на огромных ракетах целые народы. Представляешь! Прямо в небо летели. Иногда я вижу эти звёзды в ночи и надеюсь, что мне оттуда машет кто-то счастливый. Но потом я опускаю голову, и мысли мои возвращаются сюда. Где все засыпают, зная, что завтра могут не проснуться. И я буду делать так же. Попросту нет другого выбора, — Джей на мгновение прикоснулся к руке девушки. Мира дёрнулась. — У меня нет. Но у тебя всё будет хорошо. Тебя окружат роскошью, чистой водой и едой. Ты этого достойна, и так будет.
Джей хотел высказаться. Он понимал, что девушка скорее всего даже не слушает. Но это нужно было сказать.
Её голос прорезал тишину неожиданно, как молния в сухой день.
— Я не помню когда впервые запела. Я иногда вижу обрывки воспоминаний из раннего детства во снах, в них меня силой увозят из дома. Далёкого и уже совсем незнакомого. Но я продолжала жить, и продолжала петь, цепляясь за то немногое, что скрашивало ржавый цвет этой пустоши. Я просто старалась не превратиться в дикое животное, которыми была окружена, — на её глазах выступили слёзы. — Одна женщина научила меня стихам. Всего нескольким. На мой вопрос: "где ты их узнала?" — она улыбнулась и ответила, что написала их сама. Я не поверила. И тогда она научила меня чуду, которое люди даже не хотели замечать. Она называла это творчеством. "Рождение прекрасного из одной только мысли," — говорила она. И это всё, что от неё осталось. Больше меня ничего не держит. Некому больше передать её чудо дальше, — Мира закрыла глаза. Слёзы растеклись по щекам. — Поэтому, пожалуйста, просто убей меня или отпусти.
— Мира! — Джей дёрнулся от удивления, — Что ты такое несёшь? У тебя жизнь будет лучше, чем у многих. Я же говорил тебе: чистая вода...
— Да, да, знаю. "Чистая вода, чистая еда". Слышала, — Мира начала злиться. Её лицо окрасилось багрянцем. — Ты что действительно не понимаешь, что это просто "золотая клетка"? Я буду у твоего вождя вместо диковиной птички. Буду петь, развлекать его. А что потом? Что потом, когда голос мой сорвётся или же я просто ему надоем? Я скажу тебе что. Тогда мне в рот вставят дуло дробовика и нажмут на спуск. В лучшем случае. А затем выкинут, как надоевший хлам.
Джей не нашёл слов для ответа. Они продолжили путь в полном молчании.
До города осталось ехать чуть больше часа. День уже выдохся давным давно, грузовик ехал в темноте. Звёзд не было видно.
Всё время молчаливой поездки Джей думал о словах Миры про "золотую клетку". Он осознал, что боится увидеть впереди очертания города — конечную цель его короткого путешествия.
Грузовик резко остановился, густое облако пыли от уже высушенной земли поднялось в воздух и окутало машину. Девушка измученная прошедшими событиями беспокойно спала. Она проснулась, когда Джей развязывал узлы её пут.
— Что ты делаешь? — испуганно спросила она.
— Сзади в машине есть несколько канистр с горючим, а ещё вода и еда, — Джей мысленно поблагодарил Симона за его запасливость, — тебе этого хватит на пару недель пути.
— Что? Пути? — девушка всё-ещё не понимала, что происходит.
— Ты говорила, тебя выкрали из дома, где-то за пределами Долины. Единственное место, где могут быть другие поселения — восток. Возьми грузовик и езжай туда. Найди свой дом или другой дружественный посёлок. Где-то они должны быть. Езжай! — Джей вышел из машины и сделал несколько шагов в темноту, будто боясь, что передумает.
— Джей, — она впервые назвала его по имени, — Поехали со мной.
— Здесь мой дом, Мира. Мой мир уже не изменится. Я в это просто не верю. Но ты езжай и передай своё чудо дальше, тем, кого найдёшь. Тем, кто будет тебя слушать.
— Я же не справлюсь одна, Джей.
— Справишься, — улыбнулся мальчик. — Ты сможешь изменить мир к лучшему, по крайней мере положить начало изменениям. Одного человека ты ведь уже изменила. У тебя действительно есть дар, понимаешь. Но он не для этого места, — Джей решился развернуться и посмотреть в глаза Миры. — Ты как цветок. Знаешь, такие красивые яркие растения, что иногда пробиваются посреди песка. Здесь цветы всегда будут растоптаны, сожжены, уничтожены, — Джей отвернулся, не выдержав её умоляющего взгляда. — А теперь просто езжай. Со мной ничего не случится. Я ведь курьер, помнишь? — Джей сел на прохладную землю. Он знал, что это ложь.
— Джей, закрой глаза, — тихо сказал девушка.
— Зачем?
— Доверься мне, — она вышла из грузовика и встала за спиной у мальчика. Он не захотел спорить, он молил в мыслях, чтобы Мира побыстрее уехала, и всё это побыстрее кончилось.
— Хорошо, — прошептала девушка, — а теперь представь завтрашний день.
Джей оказался в тёмной пахнущей сыростью комнате одного из кривых домов. Вокруг было только одиночество и пустота. Он мысленно вышел на улицу, где не было ни души. Только песок, носимый сухим ветром. Джей всмотрелся вдаль, но и там не увидел ничего, кроме грязной пустыни. Тут он почувствовал тепло — это на его плечи опустились руки Миры. И он услышал то, чего никогда не слышал раньше.
Призрачный свет. Лунный след.
След мечты, ушедшей вдаль.
Душу греет лишь рассвет,
С темнотой прогнав печаль.
Слёзы счастья не дождусь:
Впереди лишь тьма и грусть.
И мечты о любви, о стремлении к жизни,
полной красоты.
Но судьба даёт другу роль.
Как ни крути, не узнаем то, что
Ждёт нас впереди.
Кого-то счастье, а кого-то боль...
Джей не вслушивался в слова, но понимал, что песня рассказывает про потерянную мечту. Ему стало несказанно грустно. Он решил слушать только мелодию прекрасного голоса.
И тогда в мысленной пустыне мальчик увидел его — цветок.
Мира прекратила петь. Она сидела на земле и обнимала Джея со спины.
— Поехали со мной. Давай узнаем, какие перемены ждут нас впереди. Вместе.
Джей посмотрел на ночное небо. В прогале облаков он увидел звёзды.
— И ещё одно, — нерешительно сказала Мира, — я не умею водить машину.
Джей с укором повернулся в её сторону.
— Я подумала, что должна была это сказать, — улыбнулась она.
Старики раньше рассказывали сказки про сияющее тёплое солнце. Про то, как оно согревало душу. Но сейчас даже они замолчали, будто не верили в правдивость собственных историй. Джей начинал верить. Он гнал машину к бесконечно далёкому горизонту и по привычке размышлял о будущем. Будущем, которое появилось вновь. Он размышлял о цветке, который сможет распуститься, не боясь быть растоптанным. И о мире, который получит надежду под звуками чарующего пения; под рифмами стихов, что трогают душу; под взмахами кисти художника и невероятными историями рассказчиков. Джей, как и Мира, гнались за этой надеждой. На восток. Ведь не спроста каждым утром именно там рождается солнце.