Седьмой день

Трактирщик Понт глубоко вздохнул. Его верхняя губа прижалась к носу, спасая хозяина от сильного запаха яиц. Техномаг Тревираний определил бы главный компонент запаха как аш-два-эс. Но Понт не стал бы слушать колдуна. Cеляне глубоко в душе понимали, что маг не виновен в их бедах, но при случае обвиняли Тревира. Нижние Зуйки столкнулись с неведомой напастью, и без козла отпущения было не обойтись, поэтому с техномагом не разговаривали. Правда, пока никто не видит, подкидывали ему машинного масла и свежей еды — чтобы не дулся, когда всё закончится. Если всё закончится.

Со свежей пищей было напряжно. Трактирщик Понт высматривал лягушек, которые ордой возникли непонятно откуда и грустно квакали. С яблонь на них капала слизь. Вместо яблок, груш и слив плодовые деревья народили бурые шарики, разукрашенные кругами парши. Руки Понта соскальзывали с тел амфибий, измазавшись в сероватой жиже.

Год назад селяне представить себе не могли, что придётся есть отбросы. Зуйки располагались в самом плодородном месте. Зажравшиеся столичные жители вдесятеро переплачивали за местные продукты. Тревираний прославился тем, что придумал морозящие бочки, чтобы товар из села не портился по дороге в города. Теперь он продавал в них белую слизь под названием gelida muco, чтобы некроманты заплатили побольше.

— Эй, Понт, у тебя ещё пиво осталось? — позвал трактирщика грустный голос мельника Тритика.

— Да, ещё много. Только сегодня без закуси.

Закуска хитро квакала снаружи..

В трактире почти никого не было. За столиком в углу спивался мясник.

— … не смог, ёжикова мать, не смог. Это всё, и-ик, техномаг. Во дворе грязно, свиньи тощеют, с жинкой не смог… У-ух, сверну я ему железную челюсть.

Трактирщик зашёл за стойку.

— Так… Есть стаут и лагеры от Бренна. Все сделаны до затухления. Что будешь?

— Да один хрен. Чаво посветлее и посвежее, хочу промыть рот от гнили.

Понт вбил краник в бочонок свежего пива и приставил кружку. Пузырясь и слегка шипя, желтоватая пена залила донышко.

— Твердь твою… Что за?..

Трактирщик заполнил кружку, почесал затылок и вылил всё в ведро. Вторая попытка оказалась чуть лучше: где-то на дне спрятался невзбитый лагер.

— Давай судыть. И такое выпью. Всё лучше, чем простокваша.

— Что, и твоя молоко не хочет давать?

— Да. Даже коровы сдурели… Прогнило что-то в Нижних Зуйках! — мельник хлебнул пива и поморщился. — Ты почто тёплое налил?

Свежеоткрытая бочка лагера забурлила, треснула и потекла струйкой пены.

— Я её недавно из подвала вынес. Всё у нас прогнило. Не что-то, а всё.

Мясник Евстахий поднялся из-за столика и подошёл к Понту и Тритику.

— Мужики, надо что-то делать. Предлагаю, значит, подойти к нему и — хрясь по роже!

Трактирщик вопросительно поднял бровь.

— Это ты про кого?

— Про железяку, ясное дело. Ему лишь бы слизь некрогадам продавать, вот он всё вокруг и затухлил. Мы работаем денно-ночно, а он козни плетёт. Но мы ему устроим. Закинем винтики за щеколды!

— Да! Егойной мордой об жернов, — вскипел мельник вслед за мясником. — Я, значит, шпендель зафурычиваю, а оно соскакивает! Это он, он наколдовал!

— А если не он?

Тритик с Евстахием удивлённо посмотрели на Понта. Такая мысль им в голову не приходила.

— Как не он, ежели соскакивает, понимаешь, и шпендель, и шпингалет!

— Морду бить! Об камень!

— Тихо, успокойтесь, он ещё услышит, в автоматона переделает. Будем ходить с железной челюстью и орехи для него щёлкать. Тут хитрость нужна.

— Какая хитрость? Просто по сопатке…

— Да помолчи. Не получается с жинкой, не значит, что весь мир виноват. Может, ампертенция.

— Я слыхал. У Базиля из Зелюков пертенция. Клерика пришлось вызывать, порчу сводить.

— Порча! Точно! Вот, помните, в чём беда. Надо друида вызвать. Помните, Виктор из Шмоквы приезжал и рассказывал про лесобабу? Как рога козам лечила?

Мясник дёрнулся и зашагал к двери.

— Ты куда?

— Раз вы собираетесь специалиста звать, пошёл я коров прятать. Друиды они ж того. Скотоложцы!

Понт с Тритиком удивлённо переглянулись.

— С коровами, значит, лежат, а потом паны нарождаются! И коней прячьте. Только тавров нам не хватало. Ох, не было печали, купила баба порося…

 

***

 

— Едет, едет! — закричал кто-то.

— Тётя Клава говорила, что Митрон видел друида, пока охотился. Говорит, бородища — во!, глазища — во! — селянка запугивала детей гостем деревни.

— Мам, а правда, что он такой страшный?

— Я же тебе говорю: ВО! — женщина изобразила косую сажень и добавила, — И это только расстояние между бровями!

Сынишка призадумался.

— Неужели страшнее, чем дядя Трев?

— А ну, тссс!.. Не надо на магов наговаривать, а то в лягушку превратят. Главное, пока друид тут, не подходи ни к одному, ни к другому. Не канючь у гостя гостинцев, не ходи чинить игрушки к Тревираниусу. Вдруг не поладят…

— Конечно не поладят! — присоединился Евстахий. — Друид по железяке посохом, а я — крюком. Чтоб неповадно некромантам нашу слизь продавать. Мы её растили, значит, а он…

Жители Нижних Зуйков притихли. К воротам подошёл мужчина в походной одежде, опираясь на трость. За ним бежал толстенький хорёк, но, заметив толпу, зверёк пропищал и скрылся в лесу.

— И совсем он не во! — мальчик попытался размахнуться так же широко, как его мать и задел нос мельника.

Путник смущённо остановился перед людьми.

— А где ручной медведь?

— И бороды почти нет. Что за друид без бороды? — перешёптывались мужики.

— Так лето же. Мешается, жарко, — улыбнулся гость.

— А как звать вас, уважаемый? — вышел вперёд Понт.

— Сэм, сын Висена. Но можно просто Сэм.

Все зашумели.

— Точно не Ратибор Медведь или Кривжа Травомант?

— Друид бракованный!

— Прячьте коров, коней прячьте!

— Тихо, все! — остудил земляков Понт. — Простите нас, Сэм, мы на нервах. Пора давно было всё посеять, собрать, продать, сезон не бесконечный. А тут такое.

— Да, по запаху чую, что ситуация сложная…

— Это техномаг виноват! — закричали из толпы.

— По мордасам его!

— Перековать на гвозди!

— В Дальний Снегирь, на рудники! Пущай киркомотыги шахтёрам делает.

Трактирщик закрыл глаза рукой. Прибывший поспешил успокоить народ:

— Вы бы поаккуратнее с техномантами. Нашлют голодную ржавь или механооспу — и что делать? Я их лечить не умею, из Шмоквы специалист нужен, — сказал друид и обеспокоенно шепнул Понту, распознав в нём если не главного, то самого адекватного. — А это не тот колдун, который беглых преступников ловил и превращал в автоматонов целые деревни, если жители их укрывали?

— Не, Тревир — хороший мужик, токмо разговаривать не любит. Обычно он каждому, кто просит, помогает, но в последнее время всех сторонится.

Толпа поредела. Дети решили, что друид скучный, и пошли устраивать лягушачьи бега. Мужики подрались из-за бутыли холодного пива. Евстахий пошёл мстить техномагу за неудачи с женой, за ржавый замок и сломанный мясницкий крюк.

— Мне бы подробнее узнать, что стряслось. Походить, посмотреть. И о цене договориться.

Люди разошлись по дворам. Трактирщик повёл Сэма по селу. Тритик было увязался за ними, но вспомнил про неотложные дела. Пробурчал старый королевский лозунг: "Мельницы ждут героев ударного труда".

— Началось всё две недели назад. Или три, сложно сказать. Полили дожди, понавылезала всякая гадость. Сколопендры, жуки в дома забились и расплодились, жуть. Червяки дороги покрыли.

— Так ведь всегда после дождя.

— Пожалуй, — смутился трактирщик, — но потом такое началось! Семена, которые мы сажать собирались, покрылись налётом, разбухли, а потом позеленели.

— Заплесневели после дождя. Надо амбары и кладовки укреплять.

— Да что вы как гороном. Мы друида ждали, чтобы порчу снял, а не советы по хозяйству давал. Нам этого не надоть. Несколько лет, даже десятилетий подряд нижнезуйковцы работают денно и нощно, кормят всё королевство.

Понт наткнулся на лужу с лягушками. Те неподвижно сидели в воде, поверхность которой блестела цветами радуги.

— Смотрите, смотрите. Какой тут совет дадите? Лягух расплодилось немерено прямо посреди главной улицы. Собирались перемостить в этом году, да ливни всё испортили. Мы не сдались, выходили под дождь, техномаг даже камнеложитель придумал, но тот проржавел и стал масло вокруг разливать.

— Да, что с этим делать, не знаю. Могу провести ритуал осушения, но остальных проблем он не решит. И голова после него болит.

— С лужами мы сами справимся. Но с едой надо что-то делать. Не можем же мы короля одной лягушатиной кормить.

Трактирщик и друид обошли всё село. Посмотрели на сады испорченных фруктов, на залитые грядки. Дошли до мельницы, где всё выглядело неплохо, но Тритик жаловался, что потерял штифты и шпендели. Побывали на скотобойне. Евстахий точил крюк и грозился раздербенить металлического засранца.

На фермах им предлагали простоквашу и болтунью из прогорклых яиц. Друид вежливо отказывался.

— Вот теперь понимаю, зачем меня вызвали. Непростая задача. Сам я могу сбить сглаз двух-трёхдневным ритуалом, а дальше вам нужно самим продолжать его, чтобы проклятье не вернулось.

— Батюшки, да что же это? Это лечится? Не заразно?

— Люди от этого страдают, но внешне гниение не проявляется. Не волнуйтесь, главное теперь обсудить плату и не мешать мне во время обряда.

— Мы перед тем, как вас звать, собрали селом плату. На неё можно усадьбу построить. Не переживайте, мы не поскупимся.

— Брать много денег мне запрещают обеты. Главное, выполнять всё, что я попрошу в следующие пару дней.

Про такие напасти друиду ещё до выдачи посоха рассказывали, совсем простые. Но надо бы набить себе цену, а то голодным уйдет.

 

***

 

Сэм встал с постели. Не так уж это удобно, лежать на твёрдой кровати после ночёвок в лесу на траве. Молодой маг уже привык, что под утро можно обнаружить у себя во рту жука или паука, а в кармане полёвку. Положение обязывало любить все эти детали полудикой жизни.

С первого этажа трактира слышались крики, из-за которых Сэм и проснулся. Народ обсуждал прибывшего. Друид узнал много нового. Например, что он неправильный друид, потому как рога не растут и в медведя до сих пор не превращался. А зачем превращаться, если после этого спать и жрать дико хочется?

"В следующий раз надо пускать пыли в глаза побольше, — думал Сэм. — И растянуть всё подольше. Выжидать до солнцестояния, чтобы разом все обряды провести."

Пока он одевался и спускался вниз, разговор внизу заметно приутих.

— А куда все делись?

— Как куда? Работают, не то что некоторые, — Понт смотрел на гостя с укоризной. — Пообедал, план на день со всеми обсудил — и вперёд в поля, в кузню, на работу, в общем. Лентяев не держим.

"Naturastenia acuta. Надо же, думал такое только в учебниках бывает."

— Мне нужно особое место для ритуала. Просторное. Поближе к источнику заразы.

— Пустырь напротив трактира?

— М-м-м… Я не очень хочу быть облеплен лягушками. Придётся посидеть на одном месте день или два.

Понт закрыл трактир и отправился с друидом искать сухое место в центре проклятого села.

— Как насчёт базара?

"Наверняка там пусто и тихо, пока вокруг зараза. Никто не будет продавать и покупать гниль и слизь… Кроме алхимиков и некромантов", — думал Сэм.

Однако на торговом пустыре стояли прилавки, заполненные прилично завёрнутой жижей. Между ними бегал мальчик-подмастерье.

Друид сел, зажмурился и попытался сосредоточиться.

— Подходите, покупайте!

"Покупать чего?.. Хоть бы отстал"

— Осмелюсь предложить вам замечательный товар!

Сэм приоткрыл глаз. На него надвигалась веснушчатая улыбка, жаждущая втюрить что-то неблаговидное.

— Что это? Зачем мне это?

Парнишка посмотрел на небольшое нечто в своей руке.

— Это помогает от прыщей! И подагры!

— Гниль с яблока помогает от всего? Но я и в лесу могу найти её сколько угодно. Когда мне приходилось её есть, меня обычно рвало. Болезни только прибавлялись, а не проходили.

— Это новая версия! Тут ароматические добавки! И красивый фантик!

На бумажке угольком был нарисован то ли чёртик, то ли большеголовый карлик и написано "МанеЛин".

— Я работать, между прочим, пытаюсь. Спасаю твой дом от напасти. Не мешай.

— Мастера сказали, что я не должен упускать ни единого покупателя! Я тоже работаю, не мешайте мне и вы. Покупайте!

Сэм понял, что дело плохо и пошёл искать Понта, который куда-то смылся от навязчивого парнишки. Друид прошёл мимо кузницы, откуда доносилось ритмичное "бум-бум-бум". Заглянув туда, можно было увидеть, как мастер стучит молотом по наковальне. Пустой наковальне.

— Что вы делаете? Куёте невидимый меч?

— Обижаете, — расстроился кузнец. — Я тренируюсь. Сталь проржавела, медь закончилась, чтобы не растерять хватку и не бездельничать, надо стучать.

Тритик бегал во дворе напротив и искал что-то в траве.

— Эй, друль! У тебя фуфырки нету? У неё, значит, длинный штифт, а на конце фиговина. Я ручную мельницу хочу сделать.

— Нет, закончились, знаете ли. А вы Понта не видели?

— Он на скотобойне. Всегда после зари ходит, даже если для него ничего нет. Расписание, понимаешь.

Трактирщик сидел на лавочки возле дома мясника и жевал тростиночку.

— Что? Всё уже готово? А чего слизь ещё не сошла?

— Не. На базаре дух не такой, как надо. Слишком шумно.

— А тут нельзя ваш обряд провести? Евстах очень тихий, пока техномаг на глаза не попадётся.

Сэм посмотрел вокруг. Действительно, тихо, просторно, никто не мешает. Он присел и завел древнюю молитву Матери-земле. Которая простая, но после неё никаких страстей неделю нет. На самый крайний случай. "Омммм" называется.

Ногу одну на другую. Ветер успокаивает… и доносит неприятный запах. Что-то большое проходит перед носом. Нельзя отвлекаться. Руки расслаблены, на коленях, "я споко…" Нечто крупное вернулось обратно, захватив с собой амбре. "Я спокоен, я лист на ветру, я капля в реке, я…"

— Му-у-у!

Перед друидом прогуливался Евстахий с коровой, бросая вызывающие взгляды. Показывал "Вот, смотри, друид, корова! Не твоя!".

— Вы не могли бы прекратить? Я тут работать пытаюсь.

— А я что, я ничего! Мы с Милкой гуляем, набираемся весу, — ехидно ответил мясник и добавил шёпотом. — Хочешь, корову, хочешь, лесной извращенец.

— С меня хватит! — Сэм нервно задёргался, но вдруг увидел железный люк. — А это что?

— Тут Тревир раньше жил, пока с Евстахием не поссорился. Теперь он новую землянку вырыл, рядом с базаром и домом старейшины.

"Ага! Отличное же место для обряда, в центре, да ещё и под землёй"

— Пришло время для решительных мер! Ведите меня к вашему техномагу.

Мясник бросил поводок коровы и побежал в дом.

— Подождите, крюк возьму!

 

***

 

Почти всё село собралось возле входа в логово техномага. Один день оттуда не доносилось ни звука, уже было собрались ломиться и отбивать то, что осталось от друида, но вскоре друид вышел и потребовал у жителей бруски и напильник. Евстахий предлагал крюк, потому что "так оно больнее будет", но Сэм поморщился и повторил просьбу.

Больше в тот день он не выходил, только вызвал хорька, с которым пришёл в село, и зверёк стащил пару бутылок стаута и круг сыра из соседней деревни. По дороге хорь отбился от сторожевых собак и от Тритика, пожелавшего заполучить ценное домашнее животное.

Вечером из землянки доносился стук и ритмичное шуршание.

— Как думаешь, он техномага уже разобрал?

— Жалко его. Хороший был мужик, самоходных солдатиков детям делал. Скурвился. Вот что с людьми техника делает.

— Я тебе сейчас крюком! Предателей жалеет. Переплавить его и твоих солдатиков на гвозди. Нифонтил хренов.

— Чё?

— Нифонтил, говорю. Дитё малое.

Утром селяне начали беспокоиться: гниль не сходит, коровы всё ещё дают простоквашу, а нанятый специалист засел у мага, который лицом не вышел, конечно, но по хозяйству очень помогал. Работа у некоторых ремесленников встала: станки сломались или реагенты кончились. Мужики слонялись и ворчали от безделья.

Сэм высунул голову из землянки.

— Есть тут кто-нибудь? Срочно нужны кости или, может, маленькая доска.

— Найдём. А вы скоро закончите? Нам техномант нужен...

— И зачем кости?

— Тревир не может выйти, он занят. Кости нужны для ритуала. Какого-нибудь крупного животного, рыбьи и птичьи не подойдут.

И друид спустился обратно в землянку. Когда мужики принесли, что просил, он высунул руку из люка, схватил кости и прокричал:

— А теперь несите пергамент или бумагу, что есть, а ещё краски. Охру там, угольки. Разного цвета. И никаких вопросов!

Понт почесал затылок.

— Вот видно, человек увлечённо работает! А вы тут, лентяи, шастаете, — сказал кузнец и отправился стучать по наковальне дальше.

— Странный ритуал.

— Да много ты знаешь про ритуалы энти. Настоящий друид работает. Смотри, какой у него хорь! Был бы у меня такой, я бы… — мечтал Тритик, оставивший неудачные попытки поймать зверушку Сэма. Хорёк подустал таскать припасы хозяину, но оставался начеку.

На следующий день ни у кого уже не осталось терпения и все собрались вокруг люка. Понт склонил голову, чтобы послушать, о чём они говорят.

— Так… "Шесть-три-два. Минус двадцать"

— Что они там считают?

— Что-то на "ре" там вычитают. Не могу разобрать. Какое-то импрувед…

Сэм закричал так, что его расслышали все: "Ах ты, гад, ты что творишь! Я тебе покажу!"

— Сейчас он доской этому некромансеровскому дружку по металлической челюсти. Пойдём спустимся, ему помощь нужна.

— Нет. Он сказал не мешать ему. Тсс… Теперь Тревир что-то скрежещет. Совсем непонятно. Опять цифры.

Теперь друид громко засмеялся, почти истерически: "Ха-ха-ха. Я сломал тебя!" А в ответ холодное "Заполучи!" техноманта.

— Забьёт парня совсем! Надо помочь. Давай, Понт, слезай, а то одни кишки от друля останутся.

Кузнец схватил молот, Евстахий — свой крюк, и они вчетвером с Тритиком и трактирщиком спустились вниз.

— Обережно! Тут ловушки наделаны.

— Сам ты наделан, Тритик! Никогда у Тревира не был? Это его самоходный полоочиститель.

— Жужжит-то как. Чего они притихли-то? Переубивали друг друга?

Остановились перед дверью, из-за которой доносились затухающие постукивания чем-то лёгким по полу и шелест бумаги. Понт кивнул, и четверо ворвались в комнату.

Тревираниус и Сэм сидели на полу, жевали сыр, потягивали пиво. Перед ними лежала то ли карта, то ли картина, на которой стояли вырезанные из дерева фигурки.

— Это ещё что за?..

— Смотрите! Это у нас настолка! Мы как раз собирались кого-то позвать, а то тут некоторые мухлюют.

— Сам ты мухлюешь, лесное отродье! Где твой хорёк? Он уже должен был вернуться с едой.

— Мужики, это они чегой-то? Сидят и играют? Када у нас беда?

— Сейчас я им обоим ка-а-ак дам по морде!

— Тише, Евстахий, пускай объяснят.

Трактирщик нахмурился, но попытался удержать рвущихся в бой друзей.

— Дык я проклятье ваше снимаю. Naturastenia за день не проходит. Нужны серьёзные меры! Отдых по полной.

— Ах ты, мошенник, я тебе покажу отдых! Я твою друидскую палку знаешь куда засуну?

Автоматон Тревираниуса, призванный защищать его в экстренных случаях, вышел из шкафа и схватил Евстахия и кузнеца за шкирку.

— Мы тут работаем целыми днями и ночами, а вы... Тьфу на вас!

Кузнец плюнул, но промахнулся. В комнату вбежал хорёк Сэма с красным яблоком в зубах.

— Молодчина, Феликс! Смотрите, ритуал начинает действовать. Вы слишком много трудились, и природа прокисла от скуки. Но не волнуйтесь, ещё чуть-чуть, и мы с Тревиром всё исправим. Тяни карту события, Трев.

Селяне переглянулись.

— А нам-то что теперь делать?

— Отдыхайте, господа. Отдыхайте!

 

***

 

Заходил недавно в Нижние Зуйки. Мёд рекой, пир горой. Есть там мельник, кузнец, мясник и техномаг — закадычные друзья, вечно что-то новое мастерят. Придумали мельницу — сама муку мелет. И кузница — весь день стучит, а мастер отдыхает.

Вечером собираются в трактире, и Понт подносит свежий холодный сидр и жареные лягушачьи лапки. А каждый седьмой день всем селом собираются и играют в настолки, устраивают кулачные бои, и просто отдыхают — кто как хочет.

Спросил их, кто такую традицию придумал.

— Друид заходил… Игру придумал. И хорь у него был, помните?

— Да-да, конечно. И глаза у него "Во!". Пришёл белый хорёк утром после попойки к Тритику и сказал: "Сегодня можно не работать, а то голова болит".

— Ну тебя, Евстахий. Был друль, забыли что ли? Сказал, считайте дни седьмицами, и в конце каждой — отдыхайте. И будет вам счастье.