Ваша боль - моя боль
— Сюрприз! — улыбнулась Ира вошедшему в кухню мужу.
Глеб втянул аромат свежеиспечённых блинчиков, приобнял жену за талию, отвёл в сторону прядь светлых длинных волос и чмокнул в Ирку в шею, прямо под небольшим красноватым шрамиком.
— А ещё сюрпризы намечаются? — игриво прошептал он.
Ира довольно хихикнула, но отпихнула мужа локтем.
— Сейчас подгорит... Иди, брейся.
Глеб потёр ладонью шершавый подбородок, почесал болезненную ранку на шее и пробурчал, как каждое утро:
— Отращу нафиг бороду.
Из детской сонно прошлёпал в туалет Димка, промычав, зевая, что-то похожее на "Доброе утро".
Полчаса спустя вся семья сидела за столом и с удовольствием поглощала любимое лакомство. У каждого имелась своя теория насчёт того, как правильно есть блины.
— Попробуйте с вареньем, варвары! — Ира чинно клала ложечку варенья на блин, слегка размазывала его посередине, загибала края блина с четырёх сторон и, держа получившийся "конвертик" двумя пальцами, откусывала маленькие кусочки, запивая горячим чаем.
— Шамые вкушные — трубошками, — с полным ртом заявил Глеб, сворачивая зараз три блина для следующей порции.
— А я люблю есть их по тигр-р-р-риному, — прорычал Димка и хищно впился белыми зубами в блин, который держал обоими руками.
— Не играй с едой, — пожурила его мама.
Сборы, как всегда, были хаотичными. Утренняя суета давно стала своего рода ритуалом.
— Где мои часы?
— Мама, я не могу найти учебник по математике!
— Кто видел, где моя сумочка? Нет, не эта, а бежевая с заклёпками...
Они толкались в тесной прихожей, надевая обувь. В общей возне Глеб успел чмокнуть Димку в макушку и хлопнуть жену по попе.
Смеясь и дурачась, они вышли из квартиры и спустились на лифте на первый этаж. Выходом из дома был узкий красный шлюз. Димка выбежал первым, за ним вышла Ирина. Глеб минул шлюз последним.
Сработала настройка, и память привычно скрыла воспоминания о семье и доме, о блинах и сборах, о том, что нужно отремонтировать капающий кран в ванной и поменять батарейки на телевизионном пульте.
Какой-то мальчишка, шаркая ногами, плёлся в направлении школы.
Стройная незнакомка с бежевой сумочкой через плечо, стуча каблуками, шла в направлении метро.
На небе виднелись небольшие движущиеся точки. Может быть, птицы. Соответствующих воспоминаний не было, так что в любом случае — что-то неважное.
Подъехал служебный беспилотный автомобиль. В удобном салоне Глеб внимательно изучал электронную газету, поджидавшую его каждое утро на заднем сиденье машины.
Наверное, раньше он любил обсуждать новости с водителем, точно Глеб, конечно, не помнил. Во всяком случае имелась у него привычка комментировать прочитанное вслух.
— "Интервью с кандидатом демократической партии: проиграны выборы — выигран опыт". Ха! Когда наконец опыт научит их не тратить время и деньги налогоплательщиков попусту и распустить партию? Страж Порядка слишком мягок с ними. "Закрыты ещё пятнадцать школ". Не вижу ничего плохого. Чем меньше детей, тем больше возможностей для индивидуального подхода. Я бы радовался, если бы был отцом. А нет — значит не судьба. До вымирания нашему народу далеко. "Очередная вспышка неизвестного вируса. Бердянск под карантином". Хреново. Но пишут, повода для беспокойства нет. Конечно, Страж Порядка скоро справится с проблемой.
Про себя Глеб подумал, что какое всё-таки счастье — Система Секторной Памяти. Без ССП подобные известия наверняка весь день мельтешили бы в голове, мешая сконцентрироваться на работе и отравляя время с семьёй.
В юности Глеба такой системы ещё не придумали, более подробные воспоминания о том времени были здесь и сейчас недоступны. А значит — не нужны.
Глеб продолжил читать:
— "Новая модель робопомощников запущена в действие". Интересненько. Надо будет на днях в магазин сходить. Узнать, нужен ли такой и по карману ли он мне.
Напоследок, как всегда, аудио-послание от Стража Порядка. Такие простые и тёплые слова, что сохранялись в памяти, проходя неизменно все шлюзы. Тёплый баритон грел и окутывал, даря ощущение безопасности.
— "Живите беззаботно. Я помню о всех проблемах и обещаю, что они будут решены!" — повторил Глеб, и голос сорвался на последних словах. В глазах заблестели слёзы.
— Какой человек! — с чувством прошептал он, доставая бумажный носовой платок и громко сморкаясь. В этот момент Глеб был рад, что в машине не было свидетелей его слабости. Впрочем, слова Стража Порядка никого не оставляли равнодушным.
После того, как автомобиль въехал в зелёный туннель, Глеб задремал.
Проснулся он, когда машина остановилась перед жёлтым шлюзом, являющимся входом в сектор работы. Миновав его, Глеб забыл всё только что прочитанное, одновременно вспомнив всё, связанное с его общественным заданием.
Незабываемо было только сегодняшнее послание Стража Порядка:
— "Я работаю во имя процветания общества. Работайте и вы! Вместе мы достигнем великих высот!"
Коллега Глеба услышал и горячо поддержал:
— Необыкновенный человек! Его слова так мотивируют!
Единодушно хваля Стража Порядка мужчины направились в зал заседаний. На повестке дня стояла эпидемия вируса, который неофициально назвали Штатским — в честь вероятных создателей, которые авторство яростно отрицали, делая в ответ аналогичные упрёки. Официального названия у него не было. Общественности незачем знать подробности.
Заседатель открыл собрание резко:
— Бердянск элиминирован, коллеги. По последним данным каждый третий был инфицирован, так что другого выхода не было. Кое-кому удалось покинуть город до бомбежки, но у наших постовых приказ стрелять без предупреждения.
На огромном настенном мониторе появилось неподвижное изображение лика Стража Порядка. Из невидимых колонок раздался любимый всеми голос, выражающий соболезнования и советующий крепиться.
— Впереди ещё много непростых испытаний. Будьте сильны, если можете! А если чувствуете, что сил больше нет — забудьте всё. Я буду помнить. Я буду бороться за всех нас!
Несколько минут после трансляции присутствовавшие приходили в себя от избытка чувств. Здесь и там раздавался шёпот:
— Какой человек!
Глеб прокашлялся и решительно заявил:
— Страж Порядка — великая личность. С душой, болеющей за весь народ. Человек, помнящий всё: наши проблемы и нашу боль. Но я неоднократно говорил, что Страж Порядка, да простит он мне эту критику, чересчур мягок и толерантен. Может именно потому, что лишил себя радости забывать неприятное и ненужное. И на этом месте, коллеги, считаю нашим заданием принять вес тяжелейших решений на себя. Доказать, что мы достойны нашего правителя.
— Есть конкретные предложения? — спросил заседатель и почесал шею.
Глеб замер на миг, понимая, что после ответа пути назад не будет.
— Есть, — кивнул он, взвесив все за и против. — Карантин показал себя как совершенно неэффективный способ борьбы с вирусом. В частности из-за безответственных граждан, которые сбегали и распространяли заразу дальше. Кто-то в панике. А кто-то намеренно. Чтобы в приступе необъяснимой злости по отношению к своему народу, намеренно заразить возможно много людей. Все мы слышали о белых конвертах.
В зале раздались крики:
— Предатели! Шпионы!
Глеб поднял руки, прося тишины.
— Давайте не будем судить так строго. Возможно, вирус заставляет заражённых поступать именно так. Есть прецеденты в паразитологии. Именно поэтому я предлагаю немедленную элиминацию каждого заражённого. Без попыток предварительного карантина.
Заглушая поднявшийся в зале шум, Глеб добавил:
— Это жестоко. Но куда бессердечней напрасно рисковать жизнями здоровых граждан. Женщин и детей. Пока не найдена вакцина...
Договорить ему не дали.
— Это немыслимо! Такого не скрыть! Начнётся паника.
— Страж Порядка ни за что не допустит подобного!
— А что, если вирус настигнет одного из наших родных? Ведь у каждого из нас в секторе дома могут быть жёны и дети! — перекрикивая всех возмущался Павел.
Последнего Глеб терпеть не мог. Частично из-за противной крупной бородавки на носу. В обеденный перерыв хватало одного взгляда на неё, чтобы потерять аппетит. Неужели так сложно удалить это уродство? У подобного субъекта наверняка нет ни жены ни детей, а орёт громче других лишь бы выделиться.
— Вы превращаете силу ССП в слабость! — отчеканил Глеб. — Мы собираемся здесь, оставив память о секторе дома, чтобы принимать объективные решения. Мыслить головой, а не сердцем. К чему приведёт ваша философия? К застою! В наихудшем из сценариев возможного развития событий — к вымиранию нашего народа! Я никогда не обвиню человека, коллегу, голословно... Но спросить просто вынужден. Вы предатель?
В воцарившейся тишине Павел ответил, сверля Глеба полным ненависти взглядом:
— Нет, коллега. Я не предатель. Но я против предложенного вами решения.
— Кто ещё против? — спросил Глеб, не сводя взгляда с бородавки на носу оппонента.
Никто не отозвался.
— Значит, решено, — подвёл итог заседатель, — Глеб, вы возглавите рабочую группу по вопросам немедленной ликвидации заражённых.
Остаток рабочего дня прошёл за составлением доклада Стражу Порядка.
При выходе из жёлтого шлюза в воздухе появилась проекция вариантов действий для сектора свободного времяпровождения.
"Вечер с семьёй" не светилось. Значит семьи у него нет, или жена и дети уже выбрали в своих списках другой вариант.
Надпись "Магазин робототехники" сразу же вызвала воспоминание о прочитанной утром новости про выпуск новых моделей, но сейчас хотелось чего-то другого.
Глеб пробежал глазами многочисленные другие пункты, вроде "Музей", "Прогулка в парке", "Ресторан", "Дом плотских радостей" и остановился на "Встреча с друзьями". Из списка друзей светились как доступные только Валера и Сергей. Сразу же появилось воспоминание о характерах этих мужчин и о предыдущих встречах.
Помедлив секунду, Глеб выбрал обоих и в новом меню опцию "Бар".
Покинув сектор работы, он увидел, как пара работников в униформах Сервиса, вежливо что-то объясняя, вели к машине с тонированными стёклами мужчину. На носу последнего красовалась отвратительная бородавка.
Что же, и в ССП бывали сбои, которые Страж Порядка обещал окончательно исправить в ближайшем будущем.
Вечер прошёл весело. Товарищи делали ставки на победу кандидатов шоу "Хомо против Робо", которое показывал телевизор, висящий над стойкой. Выпили немало пива и пару последних раз чокнулись коньяком. Конечно, подняли тост за Стража порядка.
Когда троица вышла на улицу, было уже поздно, и яркие красные звёзды, хорошо видные даже несмотря на ночное освещение, мигали и медленно передвигались по тёмному небу.
Стала видна воспалённая ранка под подбородком, когда Сергей запрокинул голову, чтобы полюбоваться видом.
— Красиво! — пробормотал он и, немного шатаясь, направился к беспилотному такси.
На следующих двух разъехались по домам Сергей и Глеб.
Проходя через красный шлюз Глеб тут же забыл, где и с кем был. С радостью получив взамен воспоминание о Ире и Димке, которые, конечно, уже давно в постелях.
Приготовившийся красться на цыпочках через тёмную квартиру Глеб испугался включённого света в прихожей и кухне. Что-то случилось, пока он... был где-то. Не дома. Глеба замутило от плохого предчувствия и чувство вины.
Из кухни выглянула встревоженная Ирка.
— Что-то с Димкой? — выпалил Глеб.
Ира решительно помотала головой, затащила мужа в кухню и прикрыла дверь.
— Смотри, что я нашла в своей сумочке!
На столе лежал белый конверт. Шальной пулей просвистел в голове какой-то неопределённый импульс. Не воспоминание, но отражение его тени. Глеб сосредоточился, но всё уже прошло. Остались недоумение и любопытство.
Ира в это время рассказывала тихо и быстро:
— Я пришла домой и хотела переложить вещи из бежевой сумочки в чёрную — хочу завтра одеть сапоги, а бежевая к ним не подходит... Сначала думала — это моё, полученное в другом секторе и забытое — уже хотела писать Сервису о неполадке... Но заглянула... Интересно же.
— Женское любопытство, — кивнул Глеб, расслабившись.
С женой и сыном всё в порядке, странное ощущение пропало. Случай несуразный, но ведь ничего плохого не произошло. И тут Ирка неожиданно расплакалась:
— Глеб, там письмо. В нём стоят страшные вещи!
— Угрозы?
Снова завыла в душе тревожная сирена. В горле запершило от поступающей изжоги. Глеб сглотнул и протянул к конверту руку, но Ира перехватила её.
— Не надо! Там...
Глеб мягко, но решительно освободил захват жены, поднял неподписанный незаклееный конверт и достал письмо — всего одну страницу белой бумаги, заполненной чёрными строчками.
В правом нижнем углу был приклеен чип, и это Глебу совершенно не понравилось. Вчитываясь в мелкий шрифт — фокусировать взгляд было неимоверно тяжело, он становился мрачней и мрачней. Дочитав до конца, муж предостерегающе поднял палец.
— Ни в коем случае не касайся чипа! Скорее всего этот бред — шутка какого-то больного, но кто знает...
— Я знаю, прочитала... Отключение ССП... Только, Глеб... Я нечаянно коснулась его в самом начале. Что теперь будет? — испуганно прошептала Ира.
— Не знаю, — отрезал Глеб, который внезапно почувствовал безумную усталость. Он сердился на беспомощность жены и её легкомыслие.
— Надо сообщить в Службу Контроля.
— Сейчас? Уже поздно. Ещё Димку разбудят.
Глеб кивнул, попытался сосредоточиться, но в конце концов сдался. Сначала нужно было выспаться.
— Завтра, — пробормотал он. — Разберёмся завтра.
Сил едва хватило для того, чтобы дойти до кровати и моментально провалиться в беспамятство. Снились ему крики, доносящиеся из зелёного туннеля и странные звёзды — неподвижные и жёлтые, как те, что были упомянуты в проклятом письме.
Утром, ещё до того, как проснулся сын, Ира и Глеб после недолгих размышлений решили, что он передаст письмо Службе Контроля. Но не дома — чёрт знает, что подумают соседи, а в секторе работы или по пути — зависит от того, где именно он вспомнит о конверте.
Чтобы это решение не забылось, Глеб наклеил на конверт жёлтую памятку "Отправитель неизвестен. Передать в руки Службы Контроля". Письмо положил в карман брюк, туда, где находился бумажник.
В дневном свете и на трезвую голову странный случай уже не казался пугающим. Наверняка баловство каких-то хулиганов.
И всё же, когда Глеб, бреясь, увидел в зеркале повреждение на шее, то в голове вспыхнула строка из письма: "...Они пьют нашу кровь...". Что, если ранка — след укуса?
Глеб набрал полные ладони холодной воды, наклонился и на несколько секунд прижал их к лицу. Естественно, ранка — плохо заживший порез, не в первый в жизни Глеба и, скорее всего, не последний. Надо купить новую бритву, а не начинать верить больным домыслам.
Завтрак и сборы прошли почти так же непринуждённо и весело как каждое утро. Вот только не разговаривала ли Ира чуть-чуть громче и быстрее обычного? Не звучал ли её смех немного искусственно?
— Ты же не поверила? — тихо спросил Глеб, когда Димка пошёл в туалет.
Ответ был молниеносным и однозначным:
— Нет.
Глеб понял. Что же, он ведь и сам чуть было не поверил.
Муж нежно и крепко сжал Ирину руку в своей:
— У нас в аптечке есть несколько капсул "Забвения". Я знаю, что врачи не рекомендуют самолечение, но примешь одну вечером, и в топку с воспоминанием о письме и его содержании.
Ира кивнула и даже попыталась улыбнуться. Глеб не смог отказать себе в удовольствии поцеловать эти дрожащие губы.
— Помаду размажешь! — вяло хихикнула Ира.
— А я всё вижу, — торжественно объявил Димка.
— Я тоже, — с наигранной серьёзностью заявил Глеб, — например, вижу, что кое-кто забыл помыть руки.
Несколько минут спустя семья, как каждый день миновала красный шлюз.
Глеб, традиционно, последним.
Перед подъездом стояла незнакомая блондинка, выглядела она растерянно, почти испуганно.
— Глеб, — неуверенно обратилась она к нему.
— Вы мне? — от неожиданности он задал совершенно дурацкий вопрос. Имя то его, похоже, женщина с ним знакома. Но он сейчас не мог её вспомнить.
— Тебе... Глеб, я всё помню... — в глазах незнакомки засветилась паника.
— Да? Извините, не знаю, о чём вы. Я вас не помню.
— Глеб, что мне теперь делать?
Только этого не хватало! Женщина вот-вот расплачется, а этого Глеб терпеть не мог. К счастью, он увидел подъезжающий служебный автомобиль.
— Не знаю, — пожал Глеб плечами. — Похоже на сбой в системе. Обратитесь в Сервис.
Уже садясь в машину, Глеб подумал, что был неоправданно недружелюбен к незнакомке. Чтобы немного это сгладить, он вежливо проговорил:
— Сочувствую.
Она смотрела на него широко распахнутыми глазами, в которых стояли слёзы. Глеб поспешно захлопнул дверь машины. Краем глаза он заметил, что странная женщина побежала вслед за мальчиком, идущим в направлении школы.
Тоскливо вздохнув, он набрал на вмонтированной в подлокотник клавиатуре телефон Сервиса. Очень не хотелось вмешиваться, но ещё не хватало, чтобы из-за его бездействия пострадал ребёнок.
Затем Глеб несколько минут переводил дух, прежде чем заняться чтением утренней газеты.
На работе его уже ожидал подписанный приказ Стража Порядка. Глеб и не сомневался, что мудрый и опытный Сам не мог иначе, чем понять и принять необходимость кардинальных мер.
С сегодняшнего дня при малейшем намёке на заражение следовала немедленная ликвидация поражённого индивидуума. Возможно, хоть и маловероятно, что пострадают немногие невинные. Но цена эта не столь высока, как жизни тысяч и миллионов граждан.
В конце приказа стоял постскриптум: "Выполняя долг перед народом, подписываю твёрдой рукой, но со слезами на глазах."
У Глеба защемило в груди.
— Какой человек! — прошептал он с глубоким уважением.
Письмо нашлось в обед, когда Глеб доставал бумажник в столовой, чтобы расплатиться за какую-то бурду с красивым названием ризотто.
Наморщив лоб, Глеб повертел в руках белый конверт, прочитал надпись на жёлтом листочке. Без сожаления оставил поднос с едой на тележке и быстро направился к лифту. Кабинет начальника отдела находился на последнем этаже.
— Вы открывали конверт? — строго спросил Андрей Евгеньевич, выслушав Глеба.
— Нет. Подозреваю, что это, возможно, один из инфицированных.
Нетронутый конверт лежал на столе.
— Разумно. Пусть им занимаются специалисты, я уже вызвал бригаду. Вам советую на всякий случай пройти обследование у врача.
Начальник задумчиво почесал красное пятнышко на шее. Глеб неосознанно повторил движение. Глаза их на миг встретились, и призрачный дымок мучительной догадки взвился и исчез, слишком эфемерный, чтобы превратиться в мысль.
Врач внимательно обследовал Глеба, задал несколько вопросов и объявил его здоровым.
До конца рабочего дня Глеб занимался каталогизацией поступающих данных о ликвидациях заражённых. Только за сегодняшнюю пятницу в числе прочих пострадали семь детей. Как хорошо, что он забудет об этом до понедельника.
В меню вариантов свободного времяпрепровождения Глеб выбрал "Клуб знакомств".
Глеб вернулся домой поздно, рассчитался с нянькой, заглянул в комнату к спящему сыну и заснул с мыслью о том, что нехорошо мальчику расти без мамы.
Воспоминания о том, что произошло с родной матерью Димы, не было. Значит когда-то Глеб, решил, что оно не нужно.
На следующее утро отец и сын позавтракали готовыми магазинными бутербродами, которыми был забит холодильник.
До обеда они занимались традиционной субботней уборкой, а потом вместе выбрали в меню опций свободного времяпровождения поход в кино.
Погода была солнечной и тёплой. Димка болтал без умолку обо всём, что видел.
— Ух ты, сколько самолётов! — мальчик ткнул пальцем в небо.
Откуда-то сверху раздался рокот лопастей.
— Ещё и вертолёт! — задохнулся от восторга Димка и принялся крутить головой в поисках источника звука.
Большая тёмная машина — Глеб совершенно не разбирался в марках вертолётов — летела очень низко. Мужчина в наушниках, сидящий возле пилота, пачками выкидывал из открытого окна белые листы. Их сносило ветром, но многие медленно, один за другим, падали на кроны деревьев, в кусты, на проезжую часть и на тротуар.
— Что это, папа?
— Может какая-то рекламная акция, — неуверенно ответил Глеб и поднял один из белых листов, который при ближайшем рассмотрении оказался конвертом.
— Открой, открой! — подпрыгивал от нетерпения Дима.
Многие люди останавливались и с любопытством поднимали белые конверты.
Глеб достал исписанное мелким шрифтом письмо — в одном из углов находился золотистый четырёхугольник — и начал читать вслух:
— "Это не шутка! Человечество в большой опасности! Последние три года ССП используется против нас, поэтому в первую очередь обязательно деактивируйте настройки имплантата — для этого достаточно отпечатка одного пальца на чипе в нижнем правом углу этого послания..."
Глеб замолчал и читал дальше беззвучно шевеля губами: "...Настоящий Страж Порядка пал одним из первых..."
— Ну что там дальше, папа, — дёргал его за рукав Димка.
Взрыва не видел никто. Неожиданный грохот сверху заставил всех оторваться от чтения и поднять головы. В отдалении было видно, как падают горящие обломки вертолёта.
Раздались крики. Они стали громче, когда первые объекты, принятые Димой за самолёты начали резко пикировать вниз и зависать над землёй на уровне крыш многоэтажек. Овальные люки в нижней части странных конструкций открылись, и рой крупных — не меньше взрослого человека — существ полетел вниз.
Некоторые люди побежали. Многие, в их числе Глеб, застыли, шокированные, не в состоянии понять происходящее, не зная, что делать.
Глеб смутно слышал, как звал его Димка, и механически протянул руку, чтобы прижать к себе светловолосую голову сына. То ли защищая, то ли в поиске опоры. В другой, опущенной, Глеб всё ещё держал письмо.
Одно существо приземлилось прямо перед ними. Четыре крыла аккуратно спрятались за широкой блестящей спиной пришельца, тело резко переходило в конечности, напоминающие щупальца осьминога. Некоторые из них служили опорой, другие извивались во все стороны, постоянно двигаясь, так что невозможно было их сосчитать.
Покатая круглая голова оказалась совершенно гладкой. На стороне, повёрнутой к Глебу, виднелись грубые карикатурные черты человеческого лица, но не объёмные, а словно нарисованные, лишённые мимики, как изображают их иногда на воздушных шарах.
Существо склонило голову, и нижняя часть лица искривилась, втянулась немного внутрь, образуя гротескный рот и проговорила неожиданно знакомым голосом:
— Не волнуйтесь и не бойтесь, я на страже вашей безопасности.
Со всех сторон разнобойным хором раздавались звуки любимого всеми баритона:
— С прискорбием сообщаю, что ваш район инфицирован и будет незамедлительно ликвидирован.
Несколько щупалец обвили и оттащили в сторону тело Димы. Одно из них зажало его рот, так что мальчик даже не успел вскрикнуть.
С ужасом Глеб осознал, что и он полностью обездвижен. Он совершенно не заметил, когда щупальца обвились вокруг лица, рук и ног.
Что-то гипнотическое было в чужеродных гримасах пришельцев. Хотелось расслабиться и забыть всё. Оставить все заботы Стражу Порядка.
И, словно услышав его мысли, снова зазвучал надёжный и сильный голос Самого.
— Ваша боль — моя боль.
С этими словами пришелец направил острый кончик одного из щупалец к шее Глеба.
"Ира!" — вспомнил Глеб, прежде чем потерять сознание.
Кого-то звали Ирой.