Звёзды горят лишь ночью

«Моя жизнь, она прекрасна. У меня есть добрые и счастливые родители, есть братья, есть сестра. Мы живём в хорошем доме, и у нас хватает денег на еду. Я рад, что мы живём в такой счастливой семье!». Так я думал раньше.

Они сожгли дом. Обломки горящего дерева падали, с треском проламывая потолок. Я не мог оторвать взгляд. Плач рядом стоящей сестры и крики толпы. И вдруг, я понял, что они заметили нас. Я взял сестрёнку на руки и побежал прямо через улицу. В спину летели палки, камни, орехи — всё что ни попалось под руку, они кидали в нас.

Надеюсь, я смогу найти Люси хорошую семью, чтобы она забыла весь этот ужас…

***

Меня зовут Кая. Мне 19, и я живу близ Хари, которая является столицей нашего королевства — Каралии. Каралия — государство, находящееся в центре мира, и, по сути, являющееся столицей всего мира. Я очень рада, что живу именно там. Ведь тут прекрасная природа, прекрасные люди, всё в этой стране прекрасно! Куда ни пойди, куда ни посмотри, вокруг добрые люди, счастливые лица, зелёные деревья.

Каралия была основана полторы тысячи лет назад Бъёнксом. Он считается первым правителем нашего королевства и является тем человеком, чьё имя знают дети в возрасте четырёх лет. В центре Хари ему построили огромный памятник сорок пять метров в высоту. Это памятник видно издалека, даже за городом.

Я живу там с 6, то есть уже целых 13 лет. Мои родители и я приехали из Граала, холодной страны, расположенной почти на самом севере. Там очень холодно, но люди всё равно умудряются жить там. Родители говорят, что до того, как мы уехали там было очень много людей, и неизвестно, почему их так мало там сейчас.

Сколько бы ни пыталась вспомнить что-то о старом доме, ничего не получалось. Но иногда мелькало что-то вроде дежавю. Хоть это и было-то не часто, я отчаянно пыталась припомнить хоть что-нибудь о Граале. Отец говорил, что мы уехали оттуда не зря, и не надо вспоминать эту ужасную страну.

Но сейчас я не часто думаю о прошлом, потому что всё время занимает подготовка к отъезду в университет, в который я недавно поступила. Да, скорее всего нужно было начать с этого, ведь всё, что будет в этом рассказе, произошло только из-за моего поступления туда. Так вот, я поступила в университет Ками, который считается самым престижным университетом Каралии. Это, как я считаю, очень круто. Не думайте, что хвастаю, но мне кажется, что я поступила туда благодаря своим стараниям. Конечно же и родители мне помогали, но в основном, делала всё сама.

Чтобы поступить на один из факультетов, нужно знать нужные заклинания на уровне любителя. Да, звучит, как будто это легко и просто, но, чтобы добиться этого, люди проводят годы подряд только практикуя и изучая ту или иную магию. Лично я училась с родителями три года, и только тогда прошла экзамен. И это было не слишком легко. Каждый день после школы я практиковалась по три часа, если не больше. Мои родители всегда были рады моим успехам, из-за чего моё желание стать профессиональным магом, желание заниматься только усиливалось.

Мои занятия были распределены на три части: разминка, теория, практика. На разминке я делала физические упражнения, такие как растяжка, прыжки, и йога, которые нужны для лучшего результата от последующих упражнений в магии. На разминку я тратила примерно полчаса, так как за это время всё тело приходило в готовность для занятий. После разминки же следует теория. На неё я уделала не более десяти минут, которых мне с лихом хватало для повторения материала прошлого занятия: некоторые важные аспекты того или иного заклинания, или же нужное распределение энергии для используемой мной в тот момент вида магии. Ну а после всего этого начиналась конечно же сама практика. Начинала я с простых типичных заклинаний, постепенно переходя к наиболее сложным. Со временем я научилась очень многому, и была первым магом в школе. Я даже однажды победила на конкурсе юных магов, чему мои родители, конечно же, очень обрадовались.

Но так как магов было в то время не очень много, в школе эта победа не принесла никакой репутации и уважения со стороны моих одногодок. Сейчас объясню почему.

У всех людей с детства одинаковые возможности, и стать магом или колдуном может каждый. Но, так как стать таковыми стоит очень много усилий, многие выбирают другие пути. Поэтому в эту категорию относятся только двадцать процентов людей. Остальные люди становились либо воинами, либо предпринимателями, либо лекарями. Но я не хочу приводить в пример всех жителей нашей прекрасной планеты, поэтому расскажу вам о наших студентах.

Воины составляли тридцать процентов студентов моего университета — таковы были итоги на прошлый год. Они — самые агрессивные студенты университета, но с ними легко поладить (по крайней мере, так говорят), если не отвечать на их агрессию агрессией. К тому же, очень много воинов университета Ками были прославлены на всё королевство своими подвигами. Но я не хочу приводить кого-то в пример, так как недолюбливаю этот класс.

В детстве почти все мои знакомые собирались стать воинами, из-за чего меня сильно не любили, ведь я-то хотела стать магом. Я очень сильно переживала из-за этого, волновалась, но родители только успокаивали меня, говоря, что беспокоиться не стоит, а особенно из-за таких пустяков.

Однажды, в возрасте 12-13 лет, меня снова начали унижать, но раньше меня обзывали один-два мальчика, а сейчас их было девять-десять. Между ними стоял толстый высокий мальчуган. Они подошли ко мне и начали унижать меня. Они толкали, били и обзывали меня. Мне было в тот момент так обидно и грустно, что я упала на колени и начала просто плакать. Он начали ещё больше издеваться надо мной, и стали пинать меня, одновременно обзывая «плаксой-магом» и «ведьмой». Но вдруг к нам подошёл мальчик с запачканными чёрными волосами, потрёпанной одеждой. По нему было видно, что он был сиротой, которого оставили на произвол судьбы. Он медленно посмотрел сначала на мальчишек, а потом на меня. Я испугалась и подумала, что он тоже начнёт обижать меня. Но он начал разговор, обращаясь к тому толстому:

— Какого чёрта ты творишь? — спросил он угрожающим тоном. Заглянув ему в глаза, я увидела, что они были полны гнева.

— Что хочу, то и творю. Ты чего тут забыл, бедненький слабый, а? — Он вытянулся во весь рост, чтобы, видимо, испугать слабого. Но тот даже не шелохнулся, хотя был на голову ниже него.

— Отойди от неё.

— А то что? Маму позовешь?

— Сломаю тебе руку в области локтя. — его лицо выражало холодную, но всё же ненависть к этому негодяю.

— Что?Ты знаешь, кто мой отец, слабак? Он найдёт твою семью, и их всех казнят! Казнят, слышишь?! — его лицо приобрело от гнева багровый цвет и надулось так сильно, что я подумала, как это оно ещё не лопнуло.

— Твой отец — ничтожество.

— Что ты сказал?! Повтори-ка?!

— Нич-то-же-ство, — сказал он отчётливо и, видимо, специально, чтобы разозлить того, и когда он удостоверился, что у него это получилось, на лице его появилась злобная насмешка, как будто он видел в толстяке что-то низкое, что можно раздавить.

— Ну всё, сопляк, ты напросился! Я тебя вместо папы отдубашу сейчас! — он замахнулся рукой, и ударил так сильно, что в воздухе раздался свист. Но слабый поймал его кулак, от чего мальчуган застыл в недоумении. Видимо ему было непривычно, что он не достиг нужной ему цели. Но слабому было плевать на его лицо. Он потянул его руку на себя и вывернул её, после чего, в мгновение секунды, нанёс удар коленом по его локтю. Я услышала громкий хруст, который говорил о том, что кость мальчугана была сломана. Он сделал, то что сказал. После хруста был слышен оглушающий крик толстого мальчугана, и я увидела, как он валялся на земле, судорожно ворочаясь. Я увидела его искривлённую руку, его лицо, бледное от ужаса, и ошарашенные глаза. А рядом стоял тот слабый, смотря на меня с улыбкой на лице и протягивая мне руку:

— Помочь?

От пережитого я просто упала без чувств.

Придя в сознание, я увидела маму, сидевшую рядом. Увидев, что я уже встала, она сразу принесла мне воды и спросила в порядке ли я. Я немного чувствовала усталость, и больше ничего. Мама была рада, что я цела и невредима. Она чуть-чуть поспрашивала меня о тех мальчиках, и я рассказала ей всё, что знала о них. Обняв меня, она пошла позвать отца. Он подошёл через некоторое время, спросил меня о моём самочувствии, и, удостоверившись, что я в норме, надел очки, взял книгу с пером со стола, и начал расспрашивать меня о том мальчике, слабом.

— Как он выглядел?

— Ну, он выглядел как обычный слабый: грязный, одетый в какие-то лохмотья. У него были чёрные волосы.

— Так-с, хорошо. А ты заметила в нём что-нибудь необычное? — он записал что-то в книжку.

— Ну, единственное, что я запомнила, это то, что он хорошо дерётся.

— Да уж, он спас тебя. Но у меня есть подозрения, что это тот человек, который сейчас вне закона, ты понимаешь это, Кая? — он взглянул на меня с каким-то упрёком, от которого я начала бояться его, — На нём были какие-нибудь раны? Ссадины?

— Да, он был весь в каких-то царапинах. И у него на шее была запёкшаяся кровь.

— Это точно? Ты ничего не путаешь? — он удивился и посмотрел на меня вопросительным взглядом.

— Нет, я хорошо это запомнила.

— А с ним поблизости не было маленькой девочки?

— Нет, пап, кроме него никого не было.

— Ну, и то хорошо. Возможно, это был тот, кого мы ищем. И ты нам очень сильно помогла в его поисках, — он улыбнулся и снял очки. Встав с кресла он уже собирался уходить, но у меня к нему ещё было несколько вопросов.

— Пап.

— Что, малышка?

— А что это за мальчик, ну, которого вы ищете?

— Ах, тебе, наверное, это не будет интересно.

— Нет, мне очень охота узнать о нём! Расскажи, расскажи!

— Ну ладно, ладно, если ты хочешь… — он сел на стул, стоящий около кровати, и посмотрел на меня, — Слушай.

Существует такой род, с очень давней историей, каждый представитель которого был очень добрым и справедливым человеком. И род из поколения в поколение переносит эти качества настоящего человека своему будущему потомку. А ещё этому потомку даётся возможность гордо носить фамилию этого рода — «Клид». И каждый человек, носящий эту фамилию, был ли он известен на всю Каралию, или нет, был ли он богатым, или нет, всегда почитал честность, гордость, и отвагу. Этот род часто подвергался нападениям со стороны других, низких родов, но всегда оставался победителем и сохранял своё достоинство. И это был один из старейших родов — существовал уже более 800 лет.

Ты уже поняла, что каждый человек, носящий фамилию «Клид», является очень справедливым и добрым человеком. Таков был и предпоследний живой Клид — Рагнар. Все его знали, потому что он был богатым, известным, мудрым, добрым, справедливым. У него также была и красивая жена, и четверо детей. Такому счастью мог позавидовать каждый. И много людей завидовало ему, почти все они пытались создать проблем Рагнару, пытались уничтожить его. Но он был сильным человеком, и с легкостью преодолевал все невзгоды на своём пути.

Но однажды его доброта обернулась против него. В один день, по городу разошлись слухи, что Рагнар помогает слабым, что было не принято в обществе, и, тем более, запрещено законом, ведь слабые могли торговаться и обмениваться только со слабыми. Конечно, это были всего лишь слухи, но, когда это дошло до короля, его величество пришёл в ярость. Король ненавидел слабых, поэтому приказал взять Рагнара в плен. Клид находился в темнице примерно два месяца. За это время он подвергся уйме пыток, и, наверное, сошёл с ума, ведь король не щадил ни слабых, ни тех, кто им помогает. Но именно спустя два месяца его величество осознал, что может попросить за жизнь Рагнара жизнь его третьего сына — Рэя. У короля не было ни детей, ни жены, потому что ни одна из принцесс ни хотела выходить за него замуж, так как все видели в нём старого психа. В то время Рэй бы являлся лучшим наследником трона, если, конечно, его правильно научить и жить, и мыслить, и править. С этим предложением его величество подошёл к Рагнару, который, не способный адекватно мыслить и действующий только по инстинкту самосохранения, согласился.

В тот же день, Рагнар вернулся домой. Вся семья встречала его с радостью. Обняв всех, он подошёл к Рэю и попросил его пройти с ним на улицу. Молодой Клид, не зная ровным счётом ничего о сделке короля своего отца, по наивности пошёл с ним. Выйдя на улицу, он заметил свиту и карету короля, отчего сильно удивился. Не каждый день увидишь короля напротив своего дома! Рагнар отвел сына к королю, посадил его в карету, и произнёс: «Теперь, он — твой отец.» Рэй, ничего не понимая, ринулся со слезами за отцом, но король схватил его за рубашку и усадил между двумя господами, которые не давали ему возможности вырваться. Молодой Клид, осознав предательство отца, сумел только заплакать. Всю дорогу он только и делал, что заливался слезами, в то время как король успокаивал его, приговаривая: «Не бойся, сынок, здесь никто не причинит тебе вреда…»

По приезду в замок Рэю выделили отдельную комнату для проживания, где тот должен был и есть, и спать, и учиться. Однако он не желал быть сыном короля, и искренне высказывал свою ненависть к его величеству. Первое время король прощал ему эти вещи, но некоторое время спустя он перестал терпеть унижения от «жалкого сопляка» и отвел его в темницу, где лично бил его хлыстом. Но Рэю было плевать на удары, он называл короля всё более унизительными словами, отчего король только приходил в ещё большее бешенство. И так прошло два месяца. Каждый день король бил Рэя до того, пока тот не потеряет сознание.

Но однажды королю надоело это, и он решил сделать из Рэя хоть что-то, что будет полезным для него. И он призвал архимага соседней страны, известного по всему миру своими умениями в проклятиях, для того, чтобы он показывал свои заклинания на это мальчишке. Архимаг с радостью принял это приглашение, ведь ему давно нужно было тело для своих опытов и магических экспериментов. Это, наверное, было самое ужасное время из жизни Рэя.

После этого момента информация о молодом Клиде перестала распространяться, и его здоровье, его местоположение — вся эта информация стала неизвестной. Но однажды, когда я шёл мимо королевского замка, я услышал крики. Это были ужасные крики не то животного, не то человека, я не смог разобрать. Но, подойдя поближе, я понял, чьи это были крики. В моей груди стало холодно, в горле появился комок, и я осознал, что наш король был монстром. С момента прихода архимага прошло полтора года.

Придя домой я просто не мог уснуть. Я не мог поверить, что Рэй ещё жив. Я думал, что король или архимаг в порыве злости давно его уже убили. Но он был жив. И это было то, от чего я был в шоке. Я не мог представить, сколько, возможно, мучений, он перенёс, и что теперь у него в голове, а тем более в сердце. Но я не собирался оставлять это просто так. Я решил, что завтра я пойду туда и поговорю с ним, во что бы то ни стало. В тот момент ему нужна была поддержка, которую я мог ему предоставить. И всю ночь я представлял, как буду говорить с ним, мальчиком, который за свою жизнь повидал больше, чем никто другой. Который уже не знал, что находится снаружи. Которого насильно, за жизнь другого человека, отдали на такие мучения. Мне было его жаль.

Наутро я услышал стук. Быстро накинув халат, я спустился по лестнице и, открыв дверь, увидел соседа — Неда Шеннона. Тот посмотрел на меня несколько укоризненным взглядом и начал разговор с несколько странного вопроса:

— Ты идёшь?

— Извини, Нед, не уверен, что знаю, о чём ты говоришь, — я и вправду не знал, о чём он.

— Сегодня Рагнар получит по заслугам, — его лицо стало словно каменным.

— Что?!

— Ты ведь знаешь, что он и его семья делали в последнее время?

— Н-нет…

— За последний месяц они украли из королевской казны более пяти ста тысяч греммов, уволили около тысячи работников со своей фирмы, и опозорили публично четырёх известных сильных. И никто ему этого не простит. Сегодня будет состоятся убийство семьи и рода Клид.

— Ч-что?! Что вы собираетесь сделать?! — я был в шоке от того, что только что услышал.

— Да, сегодня вечером они будут убиты, их дом будет снесён или уничтожен, а все их богатства перейдут в казну королевства.

— Боже…

— Да, я знаю. Это ужасно, но это плата за их поступки. Ты же знаешь — справедливость для Клида — превыше всего, так что пускай получат справедливость.

— Я… Я не знаю…

— Я не заставляю тебя приходить, но я уверен, что ты поддержишь нас в этой ситуации.

— Я подумаю.

— Хорошо, прощай, Ука, — сказал он это с насмешкой, развернулся и ушёл. Я посмотрел ему в след несколько минут, а потом побежал в дом одеваться. Мне нужно было сказать это Рэю, нужно было спасти и их, и его. Я понимал, что это было невозможно, но я должен был хотя бы попробовать. Хотя я даже не знал, Рэй ли был там, в темнице.

Одевшись, я выбежал на улицу и побежал к королевскому замку, пытаясь обходить любую стражу на пути. Мне не нужно было лишних вопросов и задержек. Бежал я где-то полчаса, но, подбежав к замку, я должен был оббежать ещё половину замка, чтобы добраться до того места. Когда я добежал до туда, то я заметил там решётку, которую в прошлый раз, видимо, не приметил. В два прыжка я добрался до туда и начал вглядываться во тьму. Ничего не было видно, хотя на улице уже было светло.

— Здесь кто-нибудь есть? — тьма ответила мне моим же эхом. Прислушиваясь минуту, я услышал плач.

— Здесь кто-нибудь есть? — повторил я с надеждой, что этот кто-то ответит.

— Есть. — это был тихий голос, но непонятно чей.

— Как тебя зовут?

— Я… Я… Не знаю… Не помню… Не должен знать… — он говорил прерывисто, видимо, боясь, что его услышат.

— Тебя зовут Рэй Клид?

— Я… Да… Нет, нет, нет! Не называй его имя! Это всё из-за него! Из-за него! — он начал кричать.

— Тише-тише, не кричи. Ты хочешь выбраться отсюда, Рэй?

— Да… Забери меня отсюда… Пожалуйста…

— Рэй, я не могу тебя забрать отсюда, ты сам это понимаешь, — я произнёс это с тяжестью, хотя понимал — это ещё не самое сложное испытание для него.

— Пожалуйста…

— Рэй, послушай меня. В твоей жизни было много боли, тьмы, злости и ненависти. Но ты всё равно жив, и ты должен выжить. Сейчас твоей семье грозит опасность: сегодня вечером семью Клидов собираются убить за их проступки, которые они совершили во время твоего отсутствия. Я понимаю, тебе трудно это выслушивать, но ты можешь это выдержать. Сегодня вечером у тебя будет шанс спастись, убежать отсюда. Я уверен, ты сможешь это сделать. Но я не смогу тебе помочь, извини.

— Мама, Люси… Шон, Алекс… Они все… Умрут из-за отца? — в его тоне я услышал явные нотки гнева.

— Да. Они умрут по вине твоего отца. Они умрут, но ты сможешь спастись, понимаешь? — я попытался его утешить.

— Отец… Я… Убью... — его голос прерывался от гнева. Он не мог сдержать себя в руках. — Во сколько… начнётся…

— В восемь вечера. — мне было жаль его. Он спасал свою жизнь, в то время как его семью убивали. Я уверен, я не смог бы такого выдержать. Но он — не я.

Я ушёл домой, ждать это событие. По пути думал о Рэе, и ни о ком больше. Вся голова была забита мыслями о нём и о его судьбе. Но я вспомнил про тебя, Кая, вспомнил, что у меня ещё есть ты, счастье, которое я должен оберегать. Я улыбнулся и пошёл домой быстрее.

Придя, я пошёл спать, хотя был только полдень. Ты была у родственников с матерью, поэтому дома никого не было, и я со спокойной душой лёг.

Проснулся я от того же стука в дверь. Быстро накинув рубашку и брюки, я спустился по лестнице и, открыв дверь, я увидел того же Неда. Он не заметил меня, и всё смотрел в конец улицы, где в противоположную сторону от нашего дома сторону шла толпа с факелами. Это было страшное зрелище. Толпа шла с оглушающим рёвом. Этот рёв был криками и возгласами гнева, обращённому к зачинщику всего этого — Рагнару Клиду.

Я побежал быстро за этой толпой, даже не поговорив с Недом, ведь в тот момент мне было на него плевать. Бежал я быстро, так как никогда ещё бегал в своей жизни. Рёв толпы приближался, и, добежав до неё, я попытался протиснуться, и, хоть с трудом, я смог пробраться сквозь неё. Выбежав вперёд, я увидел, что впереди всей колонны несколько людей несли Рагнара и его жену, связанными верёвками. Они тащили их прямо по земле, а те даже не брыкались и не пытались пошевелиться. Они понимали, что натворили, и понимали, что во всём этом виноваты только они.

«Но что они думают о детях?! Они оставят их на произвол судьбы? Отдадут их в руки разъярённой толпы?! Я им этого не позволю!»

Толпа подходила к апартаментам Клидов. Подбежав поближе, я увидел детей, судорожно выглядывавших из окон. Почему они не выходили из дома?! Я подбежал к двери и попробовал её открыть — заперто. Я подумал о чёрном выходе и сразу побежал на задний двор. Увидев, что задний двор огорожен высоким забором я ринулся искать дверь, но это было тщетно — я её не нашёл. Побежал к окну — на окнах решётки.

«Да что же такое?!»

Побежав к главному входу, я увидел, что толпа уже около дома, и человек пятнадцать поджигали дом. Пытаться их остановить было бессмысленно — я бы сильно за это поплатился. Я сел, прижав колени к себе, и начал плакать. Я не понимал, почему мир был так несправедлив к маленьким детям, за что их, невинных, чистых душ, могли лишить жизни?! Это было мало что неправильно, это было ужасно. Но я посмотрел на себя со стороны, и увидел, какой же я был в тот момент тряпкой. За мной горящий дом с детьми, а я тут сижу и реву из-за несправедливости мира! Чушь! Я резко встал и побежал выламывать дверь. Оттолкнув мужичка, подошедшего ко мне, я начал ломать дверь: руками и ногами, я колотил по ней, но ничего не получалось, ведь дверь была совсем не дешёвая, и сделана рукой мастера.

И тут я понял, что толпа больше не орёт, и всё было тихо. Но потом раздался грохот, то ли от взрыва, то ли от чего ещё. Я обернулся, чтобы посмотреть, что произошло, и увидел замок, который горел огромным костром. Я обомлел. Что могло произойти?

И, по случайности, я заметил там некий объект, движущийся сюда. Это была чёрная точка, приближавшаяся к нам с очень высокой скоростью. Буквально через несколько мгновений эта точка достигла улицы, и врезалась в близлежащий дом. Народ начал бежать от места взрыва. Дом был полностью разрушен и его части упали на землю, скорее всего убив это существо. Но это впечатление было обманчивым. Сразу же обломки дома были проломлены какими-то чёрными щупальцами, которые разнесли дерево в щепки. Из-под обломков вылезла какая-то фигура, из которой, кажется и исходили эти щупальца. Они подняли фигуру сначала ввысь, а потом мягко опустили на землю. Это был человек, вот что я понял.

Но поведение у него было точно не человеческое. Он пронзал своими щупальцами по пять-шесть человек за раз, после чего те уже никак не могли выжить. Я испугался того, чем это может быть. Но дом всё равно горел, и я попытался позвать на помощь. Никого рядом не было, и поэтому я очень сильно разозлился.

«Как детей заживо сжигать, так они все толпой, а как от чертовщины защищаться, так они все разбежались. Что за народ! Позор, да и только!»

Я попытался разбить стекло, просунув руку между решёткой, и у меня получилось. В разбитом окне я увидел маленькую Люси, стоящую около окна, и плачущую горькими детскими слезами. Я не мог на это смотреть. Дым заполнял помещение, поэтому я позвал Люси к окну, чтобы она не задохнулась. Она подошла, и я спросил её, где находятся братья. Она сказала, что их не было дома. Это очень удивило меня, ведь кто-то должен был быть с Люси в отсутствие родителей. Но вдруг я почувствовал чей-то взгляд на своём затылке. Обернувшись, я увидел посередине улицы фигуру с щупальцами. Щупальца, как оказалось, выходили из земли, а не из тела. Меня переклинило. Я не мог пошевелиться — страх полностью овладел мной. Я просто смотрел на это существо. Простояв так примерно с четверть минуты, я заметил, что это был ребёнок, лет 10-11. Но присмотревшись, я понял, что это был не просто ребенок: это был Рэй. Слёзы наполнили мои глаза, и я перестал бояться этого существа. Я ринулся его умолять о помощи, вследствие чего получил, даже очень сильно: одно из щупалец сильно откинуло меня в сторону. Я полетел в соседний дом и ударился о стену. Тогда, упав, я не смог пошевелиться, и просто сидел с полуоткрытыми глазами и смотрел на происходящее: Рэй подошёл к дому, щупальце лёгким ударом сломало дом напополам и откинуло левую половину дома в сторону. Хорошо, что Люси была в правой. Рэй медленно подошёл к двери, увидел Люси, и, спустя мгновение, щупальца упали на землю и превратились в пепел. Он взял её за руку, пошёл на середину улицы и обернулся. Остановился на месте, и смотрел на такую картину: его дом горел, обломки горящего дерева с треском проламывали потолок и падали на пол. Рядом стояла Люси и плакала. Его поникший взгляд говорил о безысходности ситуации.

Но вдруг я услышал возгласы толпы, бежавшей по направлению к нам. Я повернул голову и увидел бегущих людей, державших в руках палки и камни. Рэй заметил их, и, подхватив сестрёнку на руки, помчался оттуда прочь. Толпа кидала в него палки, камни, в общем всё, что н попалось под руку. Он убежал и скрылся в вечерней темноте.

После этого случая его и объявили в розыск.

— Пап, а что случилось с его сестрёнкой?

— Этого никто не знает, малышка Кая. Лучше поспи, хорошо?

— Хорошо, пап. Спасибо, что рассказал мне о том мальчике.

— Да, не за что, дорогая. — он медленно ушёл из комнаты.

Так я и начала недолюбливать класс воинов, и, самое главное, узнала о Рэе.

Ну, не будем уходить от темы, и я продолжу говорить о студентах нашего университета.

Наибольшую часть студентов составляют обычные люди, желающие прославиться или разбогатеть исключительно своим умом или хитростью. Очень часто это внешне непримечательные люди, но могут строить из себя невесть что. Такая прослойка людей образовалась из-за того, что этим людям лень было тренироваться и магии, и боевым искусствам, но ума у них хватало.

Воспоминания нахлынули в ночь с 31-го августа на 1-е сентября. Как вовремя.

Да, это грустно, когда лето уходит, но я сильно радуюсь тому, что по приезду в университет я познакомлюсь с новыми людьми, найду новых друзей. Это будет моя новая жизнь. Мне жаль моих родителей, ведь они будут скучать, это тяжело. Будут волноваться, переживать за меня. Им будет сложно и грустно.

Сложив все вещи, я легла в кровать и попыталась уснуть, что у меня никак не получалось. Я всё думала о новой жизни, и о родителях, и о доме. Проворочавшись где-то час, я всё-таки уснула.

Да уж, и встала я поздно, чего следовало ожидать. Но, так как всё уже было готово, мы сразу же отправились на вокзал.

По дороге я смотрела в окно и вспоминала детство. Так грустно было уезжать от родного тебе места, от родителей, от прошлого. Но выбор уже был сделан, и слишком поздно было что-то менять. Я взглянула на родителей. Мама грустила, как и я, хоть и понимала, что это всё к лучшему. Лицо отца по-прежнему не выражало ничего. Но и ему на самом деле было грустно, я знала это. Хоть он и кажется невозмутимым, на самом деле он очень добрый и чувствительный.

Ехали мы недолго, примерно полчаса. Когда машина остановилась, я совершенно не хотела выходить, хотела остаться тут, уехать обратно домой, в родную комнату, к спокойной и привычной тебе жизни. Но всё же я нашла в себе силы и вылезла из машины. Папа, как обычно взял все чемоданы и сумки себе. Мама медленно шла за ним. Пройдя здание вокзала, мы вышли на платформу. Мама сразу же начала давать мне различные советы для жизни студента. Я слушала её и отвечала на все вопросы «Хорошо, мам», либо «Да, конечно».

Но подъехал поезд. Папа занёс все вещи в вагон и вышел на платформу, чтобы попрощаться. Мама не сдержалась, и всё-таки заплакала. Но я обняла её, и она улыбнулась, отчего мне стало легче. Папа тоже обнял меня, крепко-прикрепко, и вся грусть сразу же пропала.

Зайдя в вагон, я сразу побежала к окошку, чтобы помахать. Родители тоже помахали мне, пока я не потеряла их из виду. Тогда я села на своё место, и, сделала то, что мне первое пришло в голову: взяла новый томик «Короля Големов» и начала читать. Читала я до самого вечера, потому что ничто не отвлекало меня, да и общаться с кем-то больно не хотелось. Поэтому я просто дочитала книгу и улеглась спать.

Проснулась я поздней ночью. Лампы светили очень тускло, чтобы никому не мешать своим светом. Было достаточно душно, поэтому я решила подышать свежим воздухом. Было лень вставать с постели, поэтому я решила чуть-чуть поваляться, а потом уже подышать. Да. Пять минут отдыха были блаженством, да ещё и при таком прекрасном освещении. Я потянулась и встала. Открыв форточку, меня сразу обдало ночной прохладой. Я вдохнула полной грудью, и желание спать сразу пропало. Прохладный воздух наполнил лёгкие и заставил тело проснуться. Эта поездка приносит только положительные эмоции. Стало очень свежо, и тут я поняла, что рядом со мной едет другой человек, и ему, возможно, стало холодно. Обернувшись я заметила парня, сидящего в позе лотоса и читающего книгу. Меня озадачил тот факт, что я его не заметила.

— Ой, здравствуй, ты не против, если я немного подержу форточку открытой? — спросила я.

— Конечно не против, — произнёс он полушёпотом, даже не подняв на меня глаза.

— Как тебя зовут?

— Джозеф.

— Не будешь возражать, если я немножко поболтаю с тобой?

— Нет, спрашивай о чём угодно, — Джозеф отложил книгу и взглянул на меня серебристыми глазами, в которых отражался свет от лампы. Только тогда я заметила, что его волосы абсолютно белые. Они были не седыми, а именно белоснежными, что произвело на меня сильное впечатление.

— Откуда ты?

— Ватерия. Сама?

— Хари. Куда ты направляешься?

— В Ками.

— Правда? Ой, я тоже туда еду. Круто!

— Да уж.

— Какой факультет?

— Тёмной магии.

— Серьёзно? Необычный у тебя вкус.

— Да, не всем по душе этот факультет.

— Ты какой-то не очень общительный, я смотрю.

— Я не умею поддерживать разговор.

— Странно, ведь с первого взгляда ты и кажешься общительным.

В тот момент мне захотелось с кем-то поговорить, и этим человеком был только Джозеф, поэтому, я уж очень пыталась разговорить его.

— Спи…

Он прошептал эту фразу, из-за чего я сначала подумала, что он говорите её не мне, а себе. Но потом заметила его пристальный взгляд, и тогда в моих глазах начало темнеть. Голова закружилась и силы вдруг резко пропали, из-за чего я без чувств упала на кровать.

Проснулась я от того, что проводница стала ходить по вагонам и будить людей. Я подняла голову и увидела перед собой Джозефа, так же читающего книгу. Я помнила всё отлично, хоть то колдовство, которое он применил, должно было стереть мою память за прошедший час. Это всё благодаря талисману, которая оставила мне мама. Он отгоняет от его владельца половину всего заклинания. Спасибо ей, уже выручает меня!

«Сейчас я ему устрою, будет он мне ещё…»

— Больше не будет.

«Что?! Он и мысли читать умеет?»

— Нет, не умею.

— Тогда как ты узнаёшь то, что я думаю?

— Когда-нибудь я расскажу тебе об этом, но точно не сейчас. Посоветовал бы начать собираться, мы приезжаем через десять минут.

«Чёрт, чёрт, чёрт!»

Я резко обернулась, чтобы начать собирать вещи, но увидела, что все чемоданы лежат ровно сбоку на кровати. Видимо, пока я спала, он собрал их. Что за странный человек? То усыпит, чтобы молчала, то все мои вещи сам сложит.

Я села на кровать, и взглянула на Джозефа: худощавый юноша, на вид лет 19, белые волосы, унылое лицо и… с красными глазами?! Только вчера они были серыми, что произошло?

— Джозеф, так?

— Да?

— Что с твоими глазами?

— В каком смысле?

— Ну они… Вчера они были серыми, а сегодня, вот, красные.

— Ах, это нормально, не беспокойся. Они меняют свой цвет в зависимости от освещения.

— Ну, ладно…

Мы уже подъезжали к станции. Взглянув в окно, я увидела проносящиеся здания, людей, идущих неизвестно куда — всё это было слишком ново для меня, ведь в большом городе я не бывала ни разу. Всё свое детство я провела в провинции, хоть и достаточно развитой. Ходила в школу, гуляла с друзьями и никогда не задумывалась о иной жизни, о всём том, что есть в таких больших городах как Ками.

«Ками. Конечная.» — прозвучал голос машиниста. Приехали.