Пирамида
Часть 1. Наверх
— Следующий!
Вообще-то в учреждении был автоматический регистратор, но он опять сломался. И конечно, именно в этот день секретарша взяла отгул. Поэтому из-за дверей кабинетов то и дело раздавалось чье-нибудь надрывное карканье: "Следующий!"
Эва работала в диспетчерском департаменте не первый год, но так и не привыкла напрягать голосовые связки. Пока она прокашливалась, в кабинет, покачиваясь, ввалилась габаритная фигура. Эва сникла.
— Здравствуйте, эээ, Турек?
— Госпожа Турек! — гордо прорычала фигура.
— Да, действительно, госпожа. Поздравляю.
Впервые Турек появился в кабинете Эвы сорокалетним слесарем. И тогда он определенно был мужского пола. Однако второй ярус, куда он так отчаянно пробивался, доводя до исступления чиновников и банкиров, творил чудеса с человеческими телами.
— Насколько я вижу, Турек… простите, госпожа Турек, ваш визит на второй ярус прошел успешно. Могу я полюбопытствовать, чем мы можем быть вам полезны теперь? — Эва с трудом сдерживала раздражение — долгие месяцы слесарь донимал ее пространными исповедями о том, как тяжело живется ему в несовершенном мужском теле. И вот господин наконец стал госпожой — так какого черта он снова здесь?
Не меняя дежурно-приветливого выражения лица, Эва вслепую настучала сообщение коллеге Саре: "Слесарь вернулся. Ему в Засове отрезали член, а лучше бы ноги".
Засовом неофициально называли второй ярус Пирамиды, отвечавший за здоровье и безопасность.
Ответ пришел незамедлительно: "Соскучился? Или решил пообтереть новые причиндалы об Человеков?"
Человеками называли обитателей первого яруса, основания Пирамиды. Сами Человеки шутили, что им живется лучше всех, потому что ниже падать некуда. На самом деле жизнь тут не была такой уж плохой: Человекам достались лучшие рестораны, пляжи и, конечно, бордели — все, что нужно для комфортного, пусть и незатейливого существования.
— Я пару месяцев назад вернулс… вернулась сюда, на первый ярус. По делам. А теперь ищу новый тур. Вы мне поможете? — Турек всегда умел давить на жалость, а теперь в его арсенале появилось новое оружие — драматически плывущая тушь и нервно трепещущий бюст. Впечатление было потрясающее.
— Какой ярус вас интересует? Снова второй?
— Пятый, — прошептала госпожа Турек, видимо, потеряв голос от собственной смелости.
— Пятый?! — Эва подумала было, что ослышалась. — Так значит, пятый. Госпожа Турек, позволю себе напомнить, что даже ваш визит на второй ярус сопровождался значительными сложностями. Значительными! А теперь ведете речь о пятом. Вы уверены, что это вам по силам?
"Сара, слесарь хочет в Титьки!"
"Да ладно!!!"
Неприглядное название "Титьки" пятый, верхний ярус Пирамиды получил совершенно незаслуженно. Отцы-основатели социальной концепции Пирамиды обозначили каждый из пяти ярусов подходящим по смыслу иероглифом. Нижний — иероглифом в виде сующего себе руку в рот человечка. Древние египтяне так изображали слово слово "еда". Второй ярус маркировали рисунком засова, символизирующим охрану здоровья и безопасности. Третий — изображением ящерицы, имеющим смысл "множество" и отвечающим за принадлежность людей к той или иной социальной группе. Четвертый венчала гордая баранья голова, символизирующая уважение, честь и указывающая, что этот ярус призван удовлетворить потребность в общественном признании. Наконец, пятый, самый высокий ярус — обитель творцов, художников, ученых — был помечен внешне безобидным символом "Образ". Простой круг, казалось бы, что тут такого. Но, увы, умники, которых на пятом ярусе было в избытке, докопались, что на древнеегипетском слово "Образ" звучало как "тит". И народ немедленно ввел в обиход собственную версию названия.
— Поверьте, я все понимаю. Но прошу, войдите в мое положение. Я здесь не первый и даже не пятый раз, и вы знаете, что моя мечта — завести детей. Своих, выношенных и выкормленных лично мной. Вы же знаете, мне никогда не хотелось стать классическим отцом, который оплодотворил за минуту — и все, знай себе носи деньги в дом. Неполноценно это. А теперь я могу стать настоящей матерью — с беременностью, токсикозом, грудным кормлением, всем тем, что доступно любой женщине. Вы же тоже женщина, вы меня понимаете?
— Конечно, понимаю. Вы мне это объясняли много раз, и мы изыскали — хотя нам пришлось изрядно потрудиться! — способ пристроить вас на второй ярус, чтобы вы могли измениться в соответствии с вашими… мечтами, — Эва чуть не сказала "фантазиями", но профессионализм взял свое.
— Да, спасибо, но… — избыточно накрашенные ресницы госпожи Турек затрепетали. — Я не хочу растить будущего ребенка на нижнем ярусе. Я сама прожила сорок лет среди похотливых, прожорливых, приземленных Человеков… И я была одним из них! А для ребенка я этого не хочу. Я хочу на Образ, на самый верх.
Несмотря на скепсис, Эва была тронута.
— Ну что же, давайте посмотрим ваши банковские документы и попробуем прикинуть варианты.
Сумма оказалась значительно более солидной, чем можно было предположить, но все же недостаточной. Эва пролистала несколько раз подряд вакансии пятого яруса, но результат оставался неутешительным.
— Госпожа Турек, даже если вы удвоите сумму, единственный доступный для вас вариант — район, где влияние ярусов распределено следующим образом: пятый — 42%, четвертый — 25%, третий — 21%. То есть жителям предоставляются почти неограниченные возможности по творческой самореализации, демонстрации своих достижений, объединению в группы единомышленников.
— А что с первым и вторыми ярусами? Еда, медицина?
— Боюсь, они делят между собой оставшиеся 12%, причем 8% приходится на удовлетворение базовых физиологических потребностей. Здравоохранение там крайне скудное. Инфраструктура для детей, увы, отсутствует, — Эве было жаль разочаровывать посетительницу, но она обязана была осветить ситуацию во всех нелицеприятных подробностях.
Госпожа Турек окончательно поникла.
— Я не понимаю...Что это вообще за место? На высшем уровне — жуткая дыра, да еще за такие безумные деньги…
— Этот район прозвали "Клуб 27" — слышали, может, про рок-музыкантов прошлых лет, которые успевали стать звездами мирового масштаба, а потом умереть, не дотянув до тридцати? Как раз в их честь. В "Клуб 27" переезжают люди, не рассчитывающие на долгую размеренную жизнь. Они спят на земле и питаются всякой дрянью — но при этом создают настоящие культурные шедевры, — Эва заглянула собеседнице в глаза и добавила как можно мягче. — Боюсь, вам этот вариант не подойдет.
Через полчаса пришло сообщение от Сары:
"Эвка, ну что там твой слесарь?"
"Ушла. Жалко ее".
Интерлюдия
В курилке не курили — эта забава считалась таким же архаизмом, как опиумные притоны или социальные сети. Но традиция перекура как абсолютно легального побега от работы никуда не делась, и для этого в каждом уважающем себя учреждении имелся специально отведенный уголок.
— Сара, а ты никогда не хотела перебраться куда-нибудь повыше?
— Оторваться от нашего днища? Ну уж нет. Я — человек, и ничто Человековое мне не чуждо. Мы же с тобой каждый день любуемся на этих искателей лучшей жизни, которые умоляют их пристроить то к Ящерицам — создавать семьи, то к Баранам — возглавлять стада себе подобных. И что в итоге? А в итоге через пару-тройку лет все сползают обратно сюда, к Человекам, потому что — какая неожиданность! — вкладываться в семью, карьеру или какие-то великие открытия оказывается гораздо сложнее, чем жрать и трахаться в курортных условиях. Так что я просто пропускаю этот неприятный этап прыгания выше головы и позорного возвращения.
— Вообще-то ты все верно говоришь, но у меня какое-то мерзкое чувство внутри, будто я засиделась на одном месте. Может, сходим куда-нибудь после работы? Выпьем, выветрим чушь из голов?
— Эвочка, я бы с радостью, но мой в последнее время что-то захандрил, так что я сегодня вечером планирую устроить ему грандиозное эротическое шоу — хочется верить, после этого он воспрянет духом и прочими своими частями!
— Ну что ж, удачи вам обоим! Кстати, нам пора возвращаться.
— Так точно! Рабы к строительству Пирамиды готовы!
Часть 2. Выше, чем вершина
Взглянув на следующую посетительницу, Эва внутренне содрогнулась и возблагодарила нерадивое начальство за скудное освещение кабинетов — заботься оно о своих работниках лучше, сейчас чиновница имела неплохие шансы ослепнуть. Вошедшая была так густо увешана позолоченными украшениями, что оставалось только удивляться, как она ухитряется сохранять вертикальное положение. Кресты-анкхи, скарабеи, глаза-уаджеты — похоже, барышня скупала все новинки эзотерических лавок.
— Добрый день. Чем могу помочь?
— Я хотела бы переехать… наверх, — тяжело переводя дыхание, томно пролепетала визитерша.
Эва внутренне выругалась.
— Вы не могли бы назвать точный ярус и предпочтительные характеристики района?
— Наверх, — новый глоток воздуха, затем еще один, — максимально высоко.
— То есть вас интересует пятый ярус, так называемый Образ? — задавая предписанные инструкцией вопросы, Эва все еще надеялась, что не ошиблась.
— Нет… выше, — женщина почти задохнулась от возбуждения.
Эва с тоской признала, что опыт ее не подвел, и потянулась к скрытой под столешницей кнопке вызова охраны. Посетительница меж тем продолжила:
— Я понимаю, вам нельзя говорить об этом открыто… Но Тот и Маат явились моей ба в ночном полете и поведали…
Эва перестала вслушиваться. Энергия-ба, дух-ка, египетский пантеон и, разумеется, килограммы рыночной бижутерии — все это было слишком банально и неутешительно. Перед ней сидела фанатичка.
Не меняя непроницаемого выражения лица, Эва набрала сообщение:
"Сара, поздравь, у меня опять припадочная в цацках".
"Да ты сегодня счастливица! А у меня подозрительно тихо, сплошь Засовы да Ящерки, даже как-то скучно".
"Поделиться?"
"Ну уж нет, разгребай сама, неудачница!"
Эва собралась с силами и как можно более дружелюбно пресекла поток взволнованного лепета на словах "...писец Маата".
— Писец, да, конечно. Простите меня за прямоту, но, судя по возрасту, вы застали времена, когда Пирамиды как социально-экономической концепции еще не существовало. И наверняка вы прошли через все реформы, связанные с внедрением ярусов. Поэтому вы не можете не знать, что Пирамида, которую мы здесь представляем — это не ритуальное и даже не архитектурное сооружение. Это принцип организации общества, который базируется на довольно приземленном принципе обеспечения человеческих потребностей. Ярусы — это не какие-то ступени и не духовные уровни, а просто районы, где действуют определенные программы, которые реализуются за счет государства. Наш район, как вы знаете, относится к первому ярусу, а значит, основная доля финансовой поддержки приходится на заведения общественного питания и коммунальные услуги. Разумеется, у нас есть и органы здравоохранения, и учреждения культуры, но объемы их финансирования значительно меньше, чем на втором и пятом уровнях соответственно. Понимаете? — Эва понимала, что тратит слова впустую, но ей было необходимо чем-то заполнять время в ожидание охраны.
— Конечно, понимаю, — лицо посетительницы расплылось в хищной улыбке. — Вы испытываете меня и мою веру, чтобы просеять зерна истины…
Эва предприняла последнюю попытку.
— Как вам наверняка известно, на третьем уровне представлены различные религиозные объединения, и мы можем подобрать вам район в соответствии с вашими представлениями о мироустройстве…
Эва не успела договорить, как женщина напротив завизжала:
— Меня?! Избранную богами?! К этим ублюдкам и вырожденцам? К этим психопатам — меня, нэтри сэнт ксэнд ваа…
Поток древнеегипетских ругательств набирал обороты, и Эва начала нервничать. Охранники все не шли — ничего удивительного, ведь настоящие специалисты работали в районах второго яруса, а Человекам доставались сонные лентяи, недостойные Засова. Эва поняла, что пора брать инициативу в свои руки.
— Именем Тота и Маат приказываю — внемли!
Посетительница так и осела на вдохе. Эва внутренне поздравила себя с удачным началом и продолжила:
— Ты прошла первое испытание и доказала свою верность богам. Теперь тебе предстоит новое свершение. Готова ли ты к нему?
— Готова… готова… повелевайте…
— Ты должна пройти всю Пирамиду, ярус за ярусом, дабы дух твой окреп достаточно для вознесения в… в чертоги. В божественные чертоги.
Эве становилось все сложнее подбирать слова — все-таки не каждый день приходится нести полный бред с целью удержать сумасшедшую от рукоприкладства.
Посетительница тоже заметила заминку и насторожилась:
— Но Тот и Маат ничего не говорили моей ба про то, что мне придется проходить все ярусы!
Эва посмотрела ей прямо в глаза и честно, от души ответила:
— Чтобы забраться повыше, нужно заплатить побольше. Кто не готов платить, застревает внизу. И тут никакие боги не помогут.
Когда охранники все-таки соизволили заглянуть в кабинет, они увидели увешанную позолоченными побрякушками женщину, усердно заполняющую документы для перемещения на второй ярус.
"Кликуша ушла, выдыхаю. Как у тебя?"
"Ой, Эв, я тут в шоке сижу. Тут у моего крыша поехала, а ведь вроде ничто не предвещало".
"У бойфренда твоего? Что случилось?"
"Да в том и дело, что непонятно! Я б списала на спермотоксикоз, но ведь сама поставляю любые плотские утехи этому гаду по первому требованию".
"Держись".
Интерлюдия
— Прикинь, прислал сообщение — мол, хочу изменить свою жизнь, прости, решил все поменять. Я спрашиваю, в чем дело? Чего тебе не хватает? Отличная жратва, отличный секс, все, как у Человеков! Ну какой нормальный мужик от такого откажется? — изливала израненную душу Сара, невпопад нервно похихикивая.
— Ну да… А он что?
— Говорит, достало, что кругом всегда одно и то же. Типа он не чувствует себя живым. Я спрашиваю, чего тебе не хватает? Вторую бабу в постель? Так это всегда пожалуйста!
— А он?
— А он — не в бабах дело. Ну прикинь, нормально вообще?
Помолчали.
Потом Эва осторожно заметила:
— Ты, главное, не расстраивайся. Неприятно, конечно, но ты же сама говорила, что он тебе нужен только для секса, а захоти ты отношений, переехала бы к Ящеркам.
— Да не в этом дело! Не в этом! — и Сара наверняка объяснила бы, в чем, но неожиданно разрыдалась.
Часть 3. Вдребезги
— Следующий!
Поломка автоматического регистратора стала доброй традицией. Эва подумывала, не перевестись ли ей на третий ярус, чтобы стать болельщицей какой-нибудь футбольной команды — после этих ежедневных тренировок с кричалками она бы справилась на ура.
В кабинет вошла госпожа Турек. Эва отметила, что старая знакомая освоилась в новом теле — движения стали более плавными и уверенными.
— Добрый день, госпожа Турек! Чем могу помочь?
— Я собрала деньги.
Эва, профессионально скрыв гримасу недоверия, проверила счета посетительницы. Сумма по-прежнему была недостаточной.
— Госпожа Турек, я боюсь, что…
На стол посыпались купюры — целый водопад купюр. Эва за всю свою жизнь не видела столько материальных денег. Засыпав стол, они полетели на пол.
— Этого хватит? — задрав подбородок, спросила госпожа Турек.
— Полагаю, да, хотя нужно сосчитать, сколько тут точно… — Эва изо всех сил пыталась сохранять беспристрастный тон, но ситуация была настолько странной, что голос подрагивал. — В любом случае, для оплаты требуется подтвержденный доход. У вас есть какие-то документы, дающие представление об источнике этих денег?
На лице госпожи Турек отразилось замешательство. Через секунду оно переросла в панику.
— Документы?
Эва только собралась прочесть лекцию о ведении бухгалтерии, когда дверь кабинета распахнулась, и на пороге появились полицейские — редкое явление на первом ярусе.
— Карла Турек? Вы обвиняетесь в нелицензированной проституции и ограблении клиентов. Пройдемте.
Госпожа Турек, не моргая, смотрела на Эву, как будто та могла защитить ее от полицейских, спрятать за своей спиной. Но увы.
Когда полицейские уже вели задержанную по коридору, Эва пришла в себя. Она подбежала к одному из полицейских и спросила:
— Вы позовете меня на суд?
— В смысле?
— Как свидетеля. Мне есть, что сказать.
Полицейский скользко ухмыльнулся:
— Не сомневаюсь, но не могу обещать, что вы пройдете кастинг в это шоу, дамочка.
Это было неприятно, но Эва привыкла: на ярусе человеков жизнь определялась сексом и голодом, а тот, кто жаждал уважения, поднимался на четвертый, к Баранам.
— Господин полицейский, пожалуйста, скажите, в какое отделение вы ведете госпожу Турек, чтобы я могла сама получить сведения о ее дальнейшей судьбе.
— Так тебе адрес отделения нужен? Хочешь караулить меня на выходе, чтоб в постель затащить? — за этим последовал взрыв гогота.
Эва знала правила этой игры:
— Кто знает. Так что за отделение?
Вдоволь потоптавшись на самолюбии просительницы, стражи закона наконец ответили на вопрос.
Работники учреждения с удивлением наблюдали, как их коллега кричит вслед процессии:
— Я буду свидетельствовать в вашу пользу, госпожа Турек, Карла!
Эпилог
В курилке было непривычно безлюдно. Наверное, сотрудников разогнали всхлипы и содрогания Сары.
— Милая, ну-ну, успокойся...
— Да как тут успокоиться? Он умер, совсем умер, по-настоящему, понимаешь? Мог бы жить и радоваться — как все нормальные Человеки. А его понесло в район чистых Баранов, где безопасность и медицина, все эти фишки со второго яруса, почти на нуле! Ну кому вообще нужны такие адские дыры?!
— Я понимаю....
— А я — нет! И вообще никто в здравом уме не поймет! Ну как так — он подыхал от дизентерии. От дизентерии, Эва! Корчился там со скрученными кишками, по уши в собственном дерьме! И ведь подох — вместо того, чтоб вернуться ко мне, к бабе с натуральными сиськами, в нормальный уютный район с круглосуточной жратвой на любой вкус! — Сара захлебнулась очередным приступом рыданий.
Эва отвела подругу в туалет и помогла ей привести себя в относительный порядок. А потом вернулась в свой кабинет, посмотрела на потертый стол, на мерцающую лампу и закричала:
— Следующий!