Вечная игра
Летний луг пестрит цветами и порхающими над ними удивительными бабочками. Я никогда таких раньше не видел, но ведь это не значит, что их не может быть. Мы идем сквозь рожденные ласковым ветерком красочные волны, я срываю и дарю Джемме самые яркие бутоны и соцветия. Джемма плетет венок. Я наклоняюсь, она молча надевает мне цветочную корону. Сплетает еще один венок и отдает мне. Я так же короную ее. Нам нет нужды разговаривать. Мы понимаем друг друга и без всяких слов. Мы созданы друг для друга.
Мы идем рядом. Совсем рядом. Стоит только пошевелить пальцами — я коснусь руки Джеммы. Но тогда она обязательно возьмет меня за руку, и ей придется хоть самую малость, но отодвинуться. А я этого не хочу. Я высокий, а Джемма миниатюрная, наши кисти на разной высоте и, взявшись за руки, так близко, как сейчас, идти не получится. И к тому же, хотя нас никто не увидит, но за ручку — это как-то уж очень по-детски.
Солнышко пригревает, но кажется, это меня обволакивает тепло девичьего тела. Воздух над лугом настоян на ароматах цветочной пыльцы и земляники, но для меня это запах моей спутницы. На Джемме легкое струящееся голубое платье, я в свободных штанах и холщевой безрукавке со шнуровкой на груди. Иногда девушка слегка задевает меня бедром или обнаженным плечом. Приятно и неожиданно щекотно.
Темный лес вдали обещает тенистую прохладу. На опушке уже ждет то ли поздний завтрак, то ли ранний обед. Слугам тоже не нужны приказы, никому не нужны слова. Все заранее известно, все где-то кем-то за всех давно решено. Только у меня есть свобода выбора.
Или когда-то была. И я выбрал.
***
— Все плохо, все! Все совсем дерьмово! Все просто плавает в дерьме! И никто этого не замечает! Даже запаха не чуют! Все только постоянно гадят и гадят! Скоро все в нем утонут, захлебнутся! Так им и надо! — Лас замолчал, но все еще дышал часто.
— Легче стало? Нет? Наливай, — протянул стакан Стас.
Ласло, долговязый, вечно взъерошенный и хмурый системщик "Пегаса", был воинствующим пессимистом. Если кто-то не соглашался, что будет только хуже, то Ласа устраивало только одно объяснение несогласия — хуже быть уже не может. С оптимистами он воевал, реалисты благоразумно сбегали заранее, а других пессимистов на корабле не было. И это хорошо, с любым пессимистом они, если бы пообщались достаточно долго, дружно бы удавились.
Стас и Ласло делили на двоих трехместную каюту. Третий, лазероператор Отто, оказался реалистом и предпочел поселиться четвертым со своими приятелями, благо площадь кают на "Пегасе" позволяла. Даже просто "быть третьим" в компании с Ласом редко кто соглашался. Когда тот напивался, впадал не в депрессию, он впадал в депрессивный раж. Говорил много, громко и апокалиптично. И остановить его могло только погружение в бессознательное состояние, а для этого надо было наливать.
Стас же не был ни оптимистом, ни пессимистом, ни даже реалистом. Он оправданно считался пофигистом, поэтому с Ласом жил в стабильном нейтралитете. Вопли типа "Все плохо!" или "Мы все умрем!" не ввергали Стаса в уныние, но и не заставляли спорить и доказывать, как именно и в какой степени собеседник не прав.
Сегодня Стас пил с Ласом не из-за провозглашаемой тем безнадеги или собственного пофигизма, но и не просто за компанию. Он хотел напиться. От любви. Не из-за любви, а именно от. Чтобы не вспоминать Джемму. Хоть одну ночь. И страдать с утра от похмелья, а не осознания, что это был только сон.
Почему-то с Джеммой пофигизм не срабатывал. Не мог Стас относиться безразлично к тому, что ее нет рядом. Но также не прокатывали ни оптимизм, ни пессимизм. Что все будет супер, Стас боялся верить, что будет фигово — верить не хотел. Реализм же пасовал перед воспоминаниями, все равно заставлявшими нескромно мечтать и робко надеяться.
***
Джемма. Сладкая девочка. Для Стаса ее имя ассоциировалось с клубничным джемом. Душистым, прозрачно-розовым, тающим во рту. Такой джем готовила прабабушка на Земле, когда Стас был мал. Так мал, что теперь помнил джем, но не помнил прабабушку. В памяти осталось, как мелкие семечки застревали между зубок и мешали, он капризничал, а ба доставала зубочистку или зубную нить и просила Стасика открыть ротик. Чистка зубов не нравилась, но он снова и снова просил "зем".
Если у Джеммы и были какие-то "семечки", то Стас их не замечал или не придавал значения. Главное — ее сладостный аромат, пьянящий вкус, и ошеломляющее счастье, когда она таяла в его объятиях. И восхищенное "мой Стасси" из ее джемовых уст.
Почему Джемма ответила на его внимание, Стас удивлялся до сих пор. Он не выделялся ни ростом, ни атлетизмом, ни смазливостью. Чуть выше среднего роста шатен с правильными чертами лица. И глаза обычные серые. Не мачо, но девчонкам нравился. Однако, не всем. Выборочно как-то. Причем на него западали те крошки, к которым сам он оставался равнодушным. Не отказывался, конечно, дурак что ли. А те, которые вызывали конкретную симпатию, почему-то воротили от него нос. Но Стас не переживал и включал привычный пофигизм: не хотят — не надо. Им же хуже. Хотя, может, к своим двадцати пяти годам он таким образом пофигизм и заработал?
***
Праканна была планетой развлечений, где тусовалась не слишком богатая публика. Космо— и астронавты не из командного состава, торговцы средней руки, военные невысокого ранга. Стас со случайными приятелями в том баре что-то отмечали. У кого-то что-то получилось или срослось, или еще что хорошее произошло, и это надо было обмыть. Точный повод Стас, естественно, не запомнил. Зато последствия вышли незабываемыми.
Он не сразу заметил невысокую стройную девушку с рассыпавшимися по плечам локонами каштановых волос. На ней было синее платье без рукавов и с вызывающе открытой спиной. Несколько раз фигурка в синем попала в поле зрения Стаса, и оказалось, что высокая девичья грудь и декольте наглухо задрапированы. Это так диссонировало с вырезом на спине, что Стас невольно заинтересовался и присмотрелся к девчонке.
Она тусовалась с компанией, разместившейся за сдвинутыми столиками. Смеялась вместе со всеми и танцевала, но почему-то казалось, что она там лишняя и чужая. Стас был уверен, что девушка пришла одна. В том смысле, что среди ее спутников нет близкого ей парня. Стас начал незаметно перемещаться поближе к веселящейся компании, чтобы внимательнее рассмотреть "объект". Но не успел. Их взгляды встретились, и Стас пропал.
Как загипнотизированный, он подошел, положил руки на тонкую девичью талию. Что было дальше, они потом не могли вспомнить оба. Как познакомились, куда пошли, что делали. Все последующие свидания слились в один бесконечный день. И вечер. И ночь. Бесконечную счастливую жизнь.
И длилась эта жизнь до самого отлета Стаса в систему Остранеи, потому что в том баре он появился, будучи в краткосрочном отпуске, который выпросил, поскольку давненько не брал. А "Пегас" через две недели должен был вернуться тем же маршрутом, а это бывало редко, зато позволяло Стасу вернуться на корабль, не гоняясь за ним по галактике.
Две недели отпуска так мало, поэтому на Землю Стас не полетел, а рванул на ближайший курорт. И скоро должен был вернуться на "Пегас". А Джемма на Праканну прилетела тоже в отпуск и через несколько дней после отлета Стаса должна была возвращаться на свой Храдар, где работала помощницей какого-то Большого Босса.
Расставались они без слез и обещаний, только крепкое-крепкое объятие, долгий-долгий поцелуй, пристальный-пристальный взгляд глаза в глаза перед выходом на посадку. Догадалась ли она, что он хотел ей передать тем взглядом, разгадал ли он ее послание? Стас тешил себя надеждой, что они поняли друг друга правильно. Она будет ждать, он к ней вернется.
***
И вот уже старичок "Пегас", переоборудованный из списанного военного крейсера в научно-исследовательский корабль, слетал к ZT4862, потом еще к двум системам с буквенно-цифровыми названиями, то есть, предположительно, не имеющим разумных существ на своих планетах. Стас скучал по Джемме, плохо спал, пил с Ласло. И занимался своими непосредственными обязанностями второго помощника главного навигатора. На нем лежало обеспечение точности расчетов, то есть профилактика, обслуживание и необходимый ремонт навигационного и вычислительного оборудования. Искусственного Интеллекта на "Пегасе" не было: не по чину, то есть не по статусу. Короче, "Пегас" был птицей не того полета. Медленно летал "Пегас", медленно.
Когда Стас добрался-таки до Храдара, Джеммы там не нашел. А нашел только информацию в Системе: Джемма Синтия Ориерро погибла в ВТП* (*ВТП — воздушно-транспортное происшествие) такого-то года, такого-то месяца, такого-то числа. По решению родственников тело кремировано, прах развеян в космическом пространстве на высоте 115 праллов от планеты Храдар.
Даже на могилку не сходить, цветов не положить, слезу не уронить.
***
Что же, жизнь Стаса на этом не закончилась. Но изменилась. Он списался с "Пегаса", получил заработанные в последнем рейсе деньги, купил квартирку. Зачем? Он не собирался осесть на Храдаре. Он мечтал о Земле. Но пока его еще здесь что-то держало.
Контора, в которой работала Джемма, занималась антиквариатом. По образованию Джемма была историком-искусствоведом и этот антиквариат классифицировала и оценивала. Стас зашел в выставочный зал, хотелось посмотреть на вещи, которые она, возможно, держала в руках, о которых думала, которые, может быть, даже любила.
Медленно прошел он вдоль застекленных витрин и стеллажей. Чего здесь только не было. С разных планет, из разных эпох, от неотождествимых черепков до сложных приборов непонятного назначения. Стас представил Джемму с одной из вещиц: не то изящной статуэткой, не то вазочкой для цветов. Как сосредоточенно рассматривала и ощупывала все ее прихотливые изгибы, хмурила бровки, поджимала губки. Как загорелись ее зеленые глаза, когда стало абсолютно ясно, что это какая-нибудь эпоха Шу династии Чу с планеты Ку.
Грустная улыбка тронула губы Стаса. Менеджер, молодой парень в строгом костюме, решился наконец подойти к мрачному посетителю. Наверное, слегка смягчившееся выражение лица потенциального покупателя придало продавцу смелости.
— Я могу вам помочь? Ищете что-то конкретное?
— Нет, спасибо. Хотя… Вы знали Джемму Ориерро?
— Да, знал. Я стажировался у нее. А вы ей кто?
— Знакомый. Бывший.
— Трагедия… Она была такая счастливая, когда вернулась из отпуска. Грустная, но счастливая. Мы были потрясены ее гибелью.
— Простите, а каким предметом она занималась перед… — Стас не смог произнести это слово "смерть", но собеседник догадался.
— Вот. Это капсула для полного погружения в виртуальную реальность. На многих планетах существовали подобные технологии. Эта с Земли.
— Как она сюда попала?
— Пути вещей неисповедимы.
— Она действующая?
— Нет, неисправна. Мы не нашли специалиста, согласного ее восстановить за приемлемую для нас цену. Подобные вещи и так стоят недешево, а с их запросами… Кто ж ее за столько купит?
— Есть для нее какой-то софт?
— Не знаю. Вряд ли даже на Земле удастся найти. Если только установлено что. Но сначала надо "оживить" железо.
— Сколько? — Стас многозначительно кивнул на капсулу.
— Сейчас скажу точно.
Парень заглянул в Систему, озвучил цену. Стас счел сумму вполне приемлемой. Продавец еще предложил скидку, если купить две вещи. И в нагрузку к капсуле Стас приобрел оказавшуюся недешевой вазочку династии Чу.
***
Стас знал, что технологии полного виртуального погружения на Земле были созданы к середине XXI века. На других планетах тоже были подобные разработки. Он начал собирать всю информацию, относившуюся и к Земле, и к другим планетам, на эту тему. Искал, вдруг где-то полное погружение используется до сих пор. Изучал описания, особенности эксплуатации, принципы действия и любые технические подробности.
Когда-то на Земле такие и подобные технологии применялись для обучения опасным и ответственным профессиям, наработки рефлексов и тренировки психологической устойчивости. И даже в качестве игрушек. Играли в основном по Сети, далекой предтече Системы. Сценарии игр были на любой вкус: от глобальной войны до сказки, от космической эпопеи до подводно-океанской экспедиции.
Неприятной информацией явилось то, что на Земле игровую версию капсул в свое время чуть было не запретили, потому что выяснилось: длительное погружение приводило к коме, а иногда смерти игрока. Хотя сетевые партнеры утверждали, что даже тогда персонаж продолжал присутствовать в игре. Всерьез этому никто не верил, исследования не проводились. В капсулы было принудительно "зашито" ограничение по времени непрерывной игры. Но риск оставался, и массовое увлечение полным вирт-погружением прошло само по себе.
Древняя капсула, как ни странно, оказалась вполне ремонтопригодной. Конечно, оригинальных комплектующих и запчастей не было, но подобрать аналоги Стасу удалось. И не всегда это были земные разработки. Он был хорошим спецом. Пусть потерялся первоначальный гармоничный дизайн установки, главное же функциональность.
Когда капсулу удалось "оживить", выяснилось — в ней есть софт! Обучающая версия игры. Мир фэнтези. Взломать древнюю систему не составило труда. И перепрограммировать тоже. И ограничение по времени игры Стас снял. Потом продал квартиру и на все свои деньги купил на орбите маленькую спасательную капсулу, перевез в нее свою "виртуальную", установил. На приборной панели закрепил статуэтку-вазочку. Теперь все было готово. Друзей не заводил, близких родных уже нет в живых, с остальными все равно годами не виделись. Развернул солнечный парус.
Вечного света звезд ему хватит.
Он будет играть за высокого ослепительно красивого эльфа. А за Джемму будет играть маленькая хрупкая зеленоглазая человечка с каштановыми волосами.