Бескрайние поля

Стоя у раскаленного на августовском солнце автомобиля, Денис пытался проглотить минералку, в салоне нагревшуюся почти до кипения. Дети любят лето, и он когда-то любил, но сейчас жара изматывала. На работе кое-как спасали кондиционеры, дома— вентиляторы, но снаружи солнце выжигало, лишало сил. Лена уговорила свозить их прокатиться. На море ездили в прошлые выходные, в этот раз решили попробовать что-то новое. Роскошные, золотистые поля привлекли всех. Артем радостно возился в поисках жуков, Миша помогал ему, а Лена собирала букеты летних цветов, пытаясь вспомнить детство и сплести венок. Холмы вдали манили тенью, но его семья преспокойно бродила в колосьях под немилосердным солнцем. Чувствуя, что солнечный удар не за горами, Денис вернулся к машине. Присев на капот, он чуть не прожег дыру в джинсах. Придется стоять рядом, ожидая, когда остальные наиграются в этом филиале ада.

Присев на водительское сиденье, он смотрел вдаль, на бирюзовые холмы, ветви берез, трепетавшие от легкого ветерка. Вдали, в поле, увидел пыльные смерчи. Вроде, они предвещают грозу. Дождь мог бы смыть блеклую усталость природы, вернуть жизнь угасшей под раскаленными лучами солнца траве.

Открыв глаза, Денис удивился, увидев алеющее небо. Разводы красного, оранжевого, фиолетового цветов, стрекот сверчков, летящие к холмам птицы… неужели уже закат? Летом темнеет поздно, который же час? Сверившись с телефоном, Денис удивился. А затем легкий холодок взъерошил волоски на руках и шее. Почти девять. Где остальные?

Выбравшись из машины, и проклиная свою слабость, он побрел к полю. Голова раскалывалась, давно он не вырубался днем и так глубоко.

-Лена! — голос бодрый, словно он совсем не пытается прогнать непрошеные мысли. — Артем! Миша! — вокруг лишь ласкающие шумы природы, готовящейся ко сну. Ни жены, ни сыновей.

Стараясь унять дрожь в руках, он шагнул в золотистое море. Некоторые колосья доходили ему до пояса. Раздвигая их, продолжая выкрикивать имена родных, Денис осматривался вокруг. Бескрайнее поле, бездонное небо, холмы с деревьями вдали, еще дальше силуэт силосной башни. И вокруг сонмы теней. Откуда они взялись? Что отбрасывает их?

-Лена?! — крик почти перерос в жалобный скулеж. Он выкрикивал имена, словно мантру, как будто мог так вернуть их. Ни следа семьи. Лишь безразличная к его страданиям природа.

Темнеющее небо, стирающее с себя кровавые сполохи заката, и величественный шелест поля на ветру, поглотили крики и плач мучающегося мужчины.

***

-Я уже сто раз описывал ее, черт возьми! — Денис пытался себя сдержать, не врезать по роже полицейскому, принимавшему у него заявление о пропаже. К счастью, ждать три дня не пришлось, такие дела принимали сразу. Но бюрократия растянет этот процесс и больше, чем на три дня.

-Попрошу не повышать тон, мы здесь работаем, а не играемся, — судя по лицу мента, он тоже был не прочь заехать Денису.

Отец стоял рядом, и в этот раз сам описал Лену и детей. Блондинка, стройная, с родинкой на щеке, невысокая. Мальчики оба темноволосые, полные, одеты в футболки и кепки.

-Почему бы вам не принести их фотографии?

Действительно, почему бы и нет? С собой он взял только рабочий телефон, старую Нокию, которая не снимала, зато была неуничтожима. Смартфон валялся где-то дома, там же были и обычные фотографии.

-Я съезжу домой, — предложил Денис.

-Мне нужны ваши показания.

-Ну что еще! Я заснул, когда проснулся — их не было. Я даже не хочу думать, что сейчас может с ними происходить! Просто отправьте кого-то на поиски.

-Мы обязаны убедиться, что ваша семья не сидит сейчас дома, посмеиваясь над вами.

Денис чуть не захлебнулся воздухом — что за идиотизм?

-Я поеду, — отец вызвался помочь. –Мама скоро тоже будет там.

Поблагодарив отца, Денис присел. Полицейский не спускал с него глаз. А затем началось то, чего он совсем не ожидал.

Следователь допрашивал его более трех часов, пытаясь подловить, выудить нелицеприятную правду. Его подозревали в убийстве. Чаще всего, именно муж и оказывается преступником. А даже если он и не совершил преступление, вполне вероятно, что жена и дети просто сбежали от его тирании дома.

-Что за херня? — Денису казалось, что он попал в зазеркалье, где все искаженно. — Ничего подобного не было! Они исчезли, понимаете, вы, дебил, они пропали! А вы тут издеваетесь!

Его усадили, пригрозили штрафом, намекнули, что могут и по морде дать. Но все же зашевелились. Утром обещают начать поиски. Нужны фотографии и точное место, где находится поле.

По дороге домой, Денис позвонил родителям. Мать сняла трубку. От ее родного голоса, он зарыдал в голос. Как хотелось вновь стать маленьким, положить голову на ее колени, и верить, что все будет хорошо. Но не будет. Все изменилось в считанные минуты. Вот Лена и мальчики играют в поле. А вот их нет. Словно трех человек просто стерли.

Дома он упал в материнские объятия, всхлипывая, икая, заливаясь слезами, позволяя себе снова побыть ребенком.

Напоив его чаем, мама присела рядом. Что-то в ее взгляде встревожило Дениса.

-Сынок, мы с папой искали фотографии Лены и Мишеньки с Артемом, но не нашли.

-В смысле?

Папа присел рядом, держа в руках фотоальбом. Открывая его, Денис старался не впасть в истерику. Надо держаться ради семьи. Внутри он увидел все фотографии, которые сам же и поместил сюда. Но на них он был один, либо с кем-то другим, но ни следа Лены и сыновей.

-Что это? Как это? — он отшвырнул альбом.

Кто издевается над ним? Подозрительно посмотрев на родителей, он отбросил эту мысль. Но кто-то старательно удалил все изображения жены и детей. Профессионально. Словно их там никогда и не было. Он не увидел грубо замазанные в фотошопе или как-то подделанные фото. Там, где он сидел на скамейке рядом с Леной, теперь было дерево за его спиной. Там, где Артем показывал табель с одними пятерками, на снимке он увидел лишь их кухню. Детские фото Миши, на которых он ползал, пускал слюни, играл с плюшевыми зверушками, были также пусты. Пол, разбросанные игрушки, и ни следа его мальчика.

Казалось, под ногами разверзлась пропасть, стремительно поглощающая его. Он падал, все ниже и ниже, зная, что дна нет, и он обречен на вечное падение.

-Мы посмотрели и на компьютере, и в твоем телефоне, — дрожащим голосом сказала мама, поглаживая его руку. — Но и там ничего.

-На наших телефонах то же самое, — отец обнял его за плечи, и Денис чувствовал, как дрожит папа. Неужели и он боится? Кто же тогда сможет успокоить его?

-Но как? — он не мог осознать, что произошло. Зачем кому-то просто стереть все упоминания о его семье? Кто потратил столько усилий? Если их похитили ради выкупа, хотя, бог видит, денег у него немного, то почему не выдвигают требований?

-Что я покажу полиции? — этот вопрос показался ему уместным. Что он скажет? Они подумают, что он спятил, или сам убил их, и бросят поиски.

-Мы что-то придумаем. Обратимся в телевиденье, газеты, интернет, — отец вновь взял себя в руки и, как обычно, мыслил рационально. — Предложим вознаграждение за любую информацию. Организуем добровольные поиски. Мы не бросим тебя.

-Я не брошу Лену и мальчиков, — Денис ощутил прилив сил.

-Кого? — мама удивленно моргала, глядя на сына.

-Лену, жену мою, — мимолетная радость тут же улетучилась. Что происходит? Неужели родители — часть этого плана?

-Ах, да. Конечно. Мы поможем во всем! — мама вновь стала собой, одаряя его неповторимой, такой родной улыбкой.

Денис не думал, что сможет заснуть в этот день еще раз, но разум отключился, как только он присел на диван. Мысли в голове проносилось несвязно, эпизодически. Жгучая ненависть к себе накрыла теплой волной. Как мог он упустить их из виду? Как мог позволить исчезнуть тем, кого любит больше жизни? Но нервы взяли свое, и презрение к себе сменилось тягостной мукой, грызущим чувством вины. А потом он уснул.

Он увидел поле. То самое, где пропала его семья. Огромные золотые волны пробегали по колоскам, ветер создавал рябь. Тихий шелест наполнил воздух, пахнущий пылью, хлебом и немного карамелью. Лена наморщила лоб, тщательно стараясь сплести венок. Миша и Артем смотрели за жуком, ползущим по стеблю чертополоха. Вспышки синего, фиолетового и желтого. Это полевые цветы. Вдали виднеется силуэт силосной башни. Что-то привлекло внимание Дениса. Башня, с трудом различимая в мареве, меняла форму. Она наклонялась, извивалась, прижималась к земле и вновь вздымалась вверх. Это ее тень? Или сама башня так меняется? Тень легла на лица жены и детей. Они удивленно посмотрели на безоблачное небо. Денис также поднял голову. Небес больше не было.

Вскочив с дивана, он затравленно смотрел по сторонам. Это его квартира. Пустая, без жены и детей. Но он не в поле, а у себя дома. Что он видел в этом сне? И было ли это сном? Воспоминания? Но он не выходил из машины, ведь так?

-Денис, ты проснулся, — отец зашел в комнату. Он осунулся, и выглядел старше своих лет. — Я хотел тебя разбудить, — в его голосе слышались тревожные нотки.

-Что-то случилось? Их нашли? — в голове Дениса сразу пронеслись картины умерших детей, погибшей Лены. Их убили. Их убило поле.

-Нет-нет. Просто… фотографии, они снова есть.

Он еще спит, или не отошел от сна? Что вообще происходит? Медленно поплелся за отцом, стараясь прийти в себя. Не время сейчас раскисать. Он нужен жене и детям.

В кухне сидела мама, тщательно сортирующая фотографии.

-Я не спал, — отец прокашлялся, привлекая к себе внимание. — Поместил просьбу о помощи во всех социальных сетях. И люди откликнулись. Нам помогут.

-Я связалась с радио и газетами, — мама отложила стопку снимков, потирая затекшую шею. — А сейчас стоит поехать в полицию, передать им фотографии.

Денис поблагодарил их, но голос дрогнул. Ощущение неправильности не покидало. Подойдя к маме, он просмотрел фото.

-Что это? — дурная шутка? Зачем родители так поступают с ним?

Они удивленно переглянулись. Почему он так зло смотрит на них?

-Кто эти люди? — он почти кинул фотографии маме в лицо. Руки чесались, он еле сдерживал себя.

-Лена, — сдерживая слезы, проговорила мать.

-Да что с тобой? — отец, наконец, разъярился. — Ведешь себя как баба. Рыдаешь, спишь. Ты должен искать их, помогать нам, а ты…

-Да пошли вы к черту! — такого разочарования он в жизни не испытывал. Родители подсунули ему чужие снимки, и надеются, что он спокойно это воспримет?

На фотографиях он видел себя. И какую-то незнакомую женщину. Черные волосы, карие глаза, полноватая. И дети. Худые и светловолосые. Кто эти люди?

-Кто эти люди? –выкрикнул он вслух.

-Держи себя в руках!— повелительным тоном сказала мать. –Это твоя семья, и у нас нет времени на твои истерики.

-Это не моя семья! — он почти визжал, брызгая слюной. Он отшвырнул снимки, стукнул кулаком по столу. Кто-то крепко держал его за плечи. Отец. В глазах –слезы, но и решимость. Мама потрясенно смотрела на него. Она потеряла невестку и внуков, и не готова была отпустить и сына.

-Это твоя жена. Лена. И сыновья. Миша и Артем, — она чеканила каждое слово, словно хотела вбить их в его разум.

-Они не так выглядели, — рыдал Денис. –Не так.

-Мы знаем, как они выглядели, — мать настойчиво махала снимками перед его носом. — Соберись. Помоги нам найти их, вернуть тебе…

-Я не хочу, чтобы эти твари возвращались! Где моя настоящая семья?

Он еще долго бился в истерике. Родители доказывали, объясняли, плакали с ним, орали на него. Показали все возможные фото: с компьютера, из альбома, со своих телефонов. На всех снимках он видел черноволосую женщину и светловолосых детей. Не его семью.

Страшная мысль пронзила его. Что, если от утраты, он сошел с ума? И теперь не узнает своих родных?

Родители усадили его в машину и повезли в полицию. В ступоре, он смотрел в окно, на марево на дороге. И вспоминал…

Солнце склоняется к горизонту. Извилистые тени пересекают поле. Но нет ничего, что могло бы их отбрасывать. Золотистые волосы Лены вспыхивают в предзакатном свете. Силуэт силосной башни замирает. Лена и мальчики смотрят на небо. И Денис вместе с ними. Там, вместо темнеющей уже синевы, отражается поле, словно в идеально ровном зеркале. Можно увидеть каждый колосок, цветок. Стрекозы проносятся внизу, их же двойники мелькают и в небе. Но отражений Лены, Миши и Артема в небесном зеркале нет. Там только поле. Оно колышется, бесконечное, бескрайнее, и эти волны пробегают в высоте. Кристально чистое изображение вверху, может, и не отражение? Где настоящее поле, а где его дублер? Ветер рассекает колосья, те издают музыкальный звон, похожий на флейту. И в этих звуках есть смысл. Еще немного, и он поймет, что говорит ему поле…

-Приехали! –отец, немного неловко, словно боясь его, трогает сына за плечо.

Что произошло в поле? Что он видит в своих полуснах-полувоспоминаниях?

Пока родители передают снимки, Денис вполуха слушает, что говорит полицейский. Поисковой отряд готов и сейчас будет ехать за ними. Откликнулись и добровольцы. Все вместе они прочешут поле, не пропустив и миллиметра.

-Это не моя семья на фото, — пробормотал Денис полицейскому. Может, хотя бы он докажет родителям, что это все жестокий розыгрыш.

-Что значит –не ваша? А чья?

-Я вчера вам описывал их. Разве портрет совпадает с фотографиями?

Порывшись в столе, полицейский, удивленно посматривая на Дениса, достал копию заявления. И прочел. Брюнетка, немного полная, выше среднего роста. Мальчики оба светловолосые, худые, одеты в футболки и кепки. И так далее. И все с точностью наоборот.

Денис промолчал. Ему было плевать, как смотрит полицейский, и о чем он думает. Родители были правы. Это и есть его семья. Но как же так? Он совсем не помнил этих людей. В его памяти они выглядят иначе.

Отец за рулем, мать удрученно смотрит вперед. Денис развалился на заднем сиденье, устроившись как можно удобнее. Нужно заснуть. Нужно снова увидеть. Там, в воспоминаниях, Лена все та же очаровательная блондинка, улыбающаяся, такая родная. И мальчики, его кровинки, веселые и беззаботные.

И они смотрят вверх, на отражающее все, кроме людей, небо. Два поля, параллельно друг другу. Один и тот же сюжет, только посторонним здесь не место. Мелодия зовет вдаль, обещает невероятные приключения. Колосья поют, убаюкивают, обволакивают чарующими нотами. И Лена с детьми идет вперед, рассекая золото августа. В отражении видна появляющаяся дорожка в поле. Силосная башня, теперь выросшая почти в два раза, снова исполняет причудливые па под мелодию ветра. Глубже и глубже они заходят в море. Здесь нет буйков, ничто не предупреждает об опасности. И вот волна накрывает их. Поле вздымается, ворочается, колосья скрывают людей, словно цунами. Остается только рябь. И смеющиеся Лена и мальчики. Артем бежит, заливисто смеясь и помахивая руками, Миша быстро перебирает короткими ножками. Тени покрывают поле. Они вздрагивают, извиваются, словно желают схватить непрошеных гостей. И снова нет ничего, чтобы могло их отбрасывать. Нет даже солнца, только два поля, две имитации друг друга.

Отец вновь возвращает его в реальный мир. И Денис видит чертовое поле. Все то же роскошное жидкое золото с вкраплениями летних цветов. Вдали видна силосная башня. В мареве сизые холмы кажутся еще дальше, чем раньше, а деревья — тоньше.

Все подернуто дымкой, расплывчато, и Денис пытается сосредоточиться. Пейзаж размывается перед глазами, становясь неоднородным, дробным. Неужели никто больше не видит?

Он заходит по колено в море. В поле. Колоски жмутся к нему, поглаживают одежду, шуршат. Он ждет мелодии, ждет, когда все услышат ее и пойдут на зов, как дети за крысоловом. Но звучит лишь песня жаворонка, ветер, да крики людей.

Зерна пшеницы стекают со стебельков, превращаются в золотую реку, промачивают туфли. Он падает на колени, и видит в жидком золоте отражения семьи. Настоящей семьи…

Отец отвел его к машине. Рядом стоит мать, ее глаза полны слез. Наверное, он напугал их.

-Сынок, постой лучше здесь, — папа собирается уйти, но Денис хватает его за руку и умоляет остаться рядом.

Впереди, уходя все глубже, поисковой отряд осматривает каждый метр поля, выкрикивая имена пропавших. Три полицейских и человек десять добровольцев — не отряд, а насмешка. Но он благодарен и за это.

Втроем, словно жертвы кораблекрушения, они стоят у самой кромки поля. Отряд продвигается все дальше, ближе к холмам. Голодные серые тени пляшут в отсветах солнца, проглядывающего сквозь облачный занавес. Тени склоняются, расширяются, сужаются, живут своей жизнью. Мать и отец смотрят на горизонт. И ничего не видят.

Горизонта больше нет. Вдали два отражающихся поля сходятся вместе, образуя вогнутую арку. Все похоже на зеленый экран, на который потом налаживают спецэффекты. Мир вокруг ограничен только этим полем, холмами и силосной башней. Дальше нет ничего. Это граница, это конец существующего. Замкнутое пространство, созданное полями, сзади— пустота. Горизонта и здесь нет. Лишь огромная, вечная тьма, дыра, пожравшая все вокруг. Хищные тени наступают. Лена и мальчики уже не смеются. Оглядываются, и видят безумный хаос позади. Смотрят вдаль — там их ждет конец мира, место, где обитают монстры. Колосья под ногами смеются, хрустальный звон разносится над полем. Силосная башня поглощает холмы один за другим. Деревья сплетают ветви, и в этих переплетениях видны силуэты. Тонкие, извивающиеся, голодные.

 

Денис проснулся. Или вернулся в реальный мир. Где истина? Видел ли он на самом деле все это? Может, его семья все еще там, в параллельном мире? Или где это гребаное место?

Оглянувшись, увидел маму и папу, спящих на заднем сиденье, положивших головы друг другу на плечи.

За окном снова закат. Дрожь прошла по позвоночнику. Выбежав из машины, он устремился в поле. Фиолетовые небеса безразлично взирали на него, солнце почти скрылось, уступая место тьме. У самого края поля, ближе к холмам, он увидел свет фонарей. Поисковая группа продвигалась вперед. Он должен быть с ними. Обязан помочь. Его семью ищут все, а он в это время галлюцинирует. Ноги увязали в разросшихся кустах чертополоха, мальвы и других полевых цветов. Их стебли оплетали его, связывали. Он продвигался словно в болоте, по пояс в жиже. Посмотрев вниз, ужаснулся. Переплетение цветов и растений образовывало нечто вроде зеленой паутины, цепко держащей его в объятиях. Абсолютная тишина завладела окружающим пространством. Смолкли кузнечики, птичьи трели словно прервались на середине. Ветер улегся, по полю не пробегали волны. Издали он услышал единственный звук — крики и возгласы поисковой группы.

Оглянувшись назад, Денис увидел четко вырисовывавшуюся в закатном солнце машину. А за ней пыльную дорогу. Он ожидал увидеть дыру вместо горизонта, но мир пока еще не разошелся по швам.

Земля под ногами задрожала. Землетрясение? Колоски одновременно пригнулись в одну сторону, открыв полный обзор. Группа людей впереди удивленно смотрела на холмы перед ними. Вздымающиеся, словно дышащие, холмы содрогнулись, а затем растаяли. Там, где только что были возвышенности, открылось абсолютно ровное пространство. Деревья втягивались в землю, молниеносно исчезая, словно нечто внизу выдирало их. Впереди, где был лесок, бушевало бескрайнее море. Поле растянулось до самого горизонта. Пшеница, цветы, и больше ничего, до самого горизонта. Люди вопили, бросая фонарики, в панике оглядываясь.

Дрожа, Денис посмотрел вверх. Небо над головой не изменилось. Но под ногами почва вибрировала, дрожала, вздымалась. Равномерно. Приподнялась, опустилась. Словно дышала. Посмотрев назад, Денис понял, что расстояние до машины с родителями увеличивается, поле расширяет свои владения, но реальный мир пока еще не подвластен ему. Дорога не затронута, родители в безопасности.

Истошные крики. Несколько человек бежали в сторону Дениса, но расстояние не сокращалось, поле захватывало все больше места, волнами заполняя то, что еще раньше не существовало, создавая новые охотничьи угодья. Стемнело. Стрекот сверчков вернулся, звуки резко хлынули сверху, словно их вылили на поле. Крики людей. Повернувшись, Денис увидел, что на земле лежит три фонарика, освещающих колосья, но людей уже нет. Два полицейских не сдавались, понемногу сокращая расстояние. А затем земля поглотила их, как деревья, оставив лишь их фонари.

Дрожь, унесшая под землю людей, прокатилась по полю в сторону Дениса. Холодея от ужаса, он умолял себя сдвинуться хоть на миллиметр, но дрожащие ноги не слушались. Он застыл, ожидая, когда его поглотит цунами. Поле стало на дыбы, образуя новый холм, который тут же разгладился, и новая волна наступала на жертву.

Денис все же нашел в себе силы. Он бежал, темнота хватала его за руки, под ногами вместо земли было какое-то месиво. Посмотрев вниз, он заверещал. Зерна стекали со стеблей, образуя золотой бушующий океан. Вязкая жидкость цеплялась за ноги, затягивала в себя, словно трясина. Волна нагоняла, и он приготовился провалиться под землю, как и поисковый отряд.

Сильная рука схватила его за локоть и резко потянула. С чавкающим звуком болото отпустило его. Рухнув вперед, Денис трясся, старался не потерять сознание, не сойти с ума. Рядом лежал отец, на которого он упал. Возле машины стояла мать, ветер трепал ее волосы. Она смотрела на поле, и в ее глазах он прочел ужас.

-Что случилось? — отец кричал ему в лицо, стараясь привлечь внимание. Денис моргнул, набрал грудь воздуха. Сухой августовский ветер обжигал горло.

-Они все пропали, — пробормотал он.

Родители обнялись, прижали его к себе. Втроем они смотрели вперед. Поле встретило их умиротворенным стрекотом сверчков, холмы вдали не изменились, деревья трепетали на ветру.

-Я видел, видел, — отец старался собраться с мыслями. Он действительно видел нечто. — Что это было?

-Где люди? — мама, судя по всему, не увидела кульминацию.

-Поле поглотило их, — Денис считал это исчерпывающим ответом.

-Что за херня? — теперь отец находился на грани истерики.

-Нам надо уезжать, как можно скорее, — мама взяла обоих за руки и потащила к машине.— Игорь, что ты видел? — она обращалась к мужу, не очень-то желая услышать ответ. Либо они оба сошли с ума, либо на поле действительно происходит что-то странное.

По дороге они все ей рассказали. В отделении полиции они произвели фурор. Столько людей исчезло без следа. Их снова допрашивали. Денис стоически выдержал атаку полицейских. Ни он, ни его отец и словом не обмолвились об увиденном. Просто сказали, что все исчезли. Их хотели обвинить, но какие были мотивы и как они могли справиться с пятнадцатью взрослыми людьми, из которых трое были в форме?

Дома они удрученно молчали. Денис поигрывал с фотографиями «семьи». Нет, он не сошел с ума — эта женщина и дети не его жена и сыновья. Кто они? Что сделали с его родными?

Отец просматривал новости. Пока об исчезновении поисковой группы нигде не упоминали. Попутно он просмотрел почту, и три письма его заинтересовали. Подозвав Дениса, они вместе читали, все больше леденея от ужаса.

-Лиля! — отец позвал мать. Осунувшаяся и побледневшая, она подошла к ним и склонилась над экраном.

Первое письмо отправил мужчина, пожелавший остаться неназванным.

Можете не искать свою семью. Их больше нет. Но есть те, другие. Я три года уже как живу в другом городе и под другим именем.

В июле, три года назад, мы ездили на утреннюю рыбалку. Я, мой сын, и мой друг с сыном. У нас было две надувные лодки, удочки, и водка. Но объяснить все это спиртным нельзя. В общем, я и друг разместились в одной лодке, наши парни— в другой. На рассвете я заснул. Сказалось выпитое. Друг тоже вырубился. А сыновья, спортсмены, не пили совсем. Мы проснулись. Озеро, две лодки. Наших сыновей нет. Они исчезли.

Их искали. Не нашли ни тел, ни одежды, никаких следов. Но потом они вернулись. Совсем не похожие на настоящих наших детей, но все вокруг не замечали разницы. Лишь я и мой друг знали, что это — пришельцы, твари, неумело маскирующиеся под тех, кого они похитили.

Я видел сны. Озеро, вздымающееся, превращающееся в огромную воронку, поглощающее все, даже небо, а потом разглаживающееся, отражающееся вверху. Сплошной мир озера. Вода повсюду, без берега. Бескрайнее. И в воде этой что-то живет. Оно ждет возможности прорваться в наш мир, поглотить его, утопить в себе. Когда вернулись наши псевдосыновья, мой друг убедил себя, что это не мир вокруг обезумел, а он сошел с ума. Он принял это существо за своего сына, смирился с этим. А затем и он исчез.

И, конечно же, потом вернулся. Не он, ясное дело, а нечто, даже отдаленно не похожее на него. Но все приняли его. Я не захотел исчезнуть, не хотел позволить этим тварям заместить себя. И уехал. Я видел фото своей жены в соцсетях. Это уже не она. Понемногу, один да другим, они похищают нас, подменяют, расползаются по нашему миру. Захватывают.

Мой вам совет — бросайте поиски. Это приведет к лишним мукам, пострадает еще больше людей, их власть станет сильнее.

Денис учащенно дышал. Родители не шевелились. Молча, отец открыл второе письмо.

Бегите, бегите как можно дальше. Забудьте свою прежнюю жизнь! Я потеряла дочь, но смогла сохранить себя!

Два года назад, моя малышка просто испарилась. Мы вышли с ней прогуляться вечером. Уже стемнело. Доченька любила бегать. Вечером, чтобы никто не видел. Она думала, что полная, но на самом деле она была идеальной. Почему родная мать чаще не говорила ей об этом? Теперь-то уже не скажу. Я присела на ступеньках, и задремала. А когда проснулась, Илоночка исчезла. Несколько других бегунов утверждали, что не видели ее.

Затем начались сны. Стадион. Летний вечер, мягко горящие фонари, разрисованные дорожки. И то же самое над головой. Отражение. В нем тот же вечер и стадион, но нет дочки моей. Ничто не тревожит ровную поверхность. А затем вверху пробежала легкая рябь. Отражающиеся огни фонарей расплывались, сорвались с мест, кружили вокруг. Они сливались, разъединялись, поглощали друг друга. Внизу, на Земле, все оставалось прежним. А затем зеркало в небесах треснуло. Огромная трещина расколола его, множество мелких разломов разбежались. И осколки рухнули вниз. Они погребали настоящий стадион, скрыли Илону, поглотили ее. Сверху падало разбитое небо, на котором еще можно было увидеть отражение стадиона. А затем хлынула вода. Потоки пенились, поглощали стадион, размывали реальность. Волны добегали до ступеней, на которых сидела я, но не переливались. Я оказалась на острове, окруженная водой, а над головой зияла рана в теле космоса, черная, пустая, и в то же время, населенная.

Моя дочь, моя Илоночка, пропала. Я хотела покончить с собой, но не смогла. А затем оно пришло. Называло себя ею, хотя даже отдаленно не было похоже. Берегитесь, ваша семья тоже вернется. Не поддавайтесь. Это не они. Я не знаю, чего они хотят, но я и секунды не смогла провести рядом с этим существом. Убежала, покинула родной дом. И вам советую поступить также.

Третье письмо они читали в полном молчании. Денис понял, что ждет его впереди. Но, возможно, есть еще кое-что, небольшой шанс вернуть семью?

Я напишу коротко: не верьте тем, кто вернется под видом пропавших. Мо дети и муж вернулись более года назад. Я ушла из дома. Это не они. То, что выдает их за себя, не постаралось даже принять похожий облик. Я уже смирилась с утратой. Нет, конечно, не смирилась. Все еще плачу по ночам.

Они пропали на пляже. Я заснула. А когда проснулась — вокруг только песок и море. Перед их возвращением я видела сны. О пляже. О его отражении вместо неба. О песчаном дожде, обрушившемся сверху, сметавшем все со своего пути, сливавшемся с безумным морем. Вода и песок образовали нечто единое, нечто живое. То, что поглотило мою семью и исторгло из себя их жалкие подобия. Есть иные миры, и в них все по-другому. Там нет границ. Море может стать землей, а песок — водой. Пляж может дышать, как нечто живое…

Бегите, пока не поздно. Постарайтесь не попасть под их чары. Конечно, легче убедить себя, что ты спятил, что вот они — твои дети, твой муж… Все вокруг приняли их. Но материнское сердце знает, что это –не родные.

Мать и отец отодвинулись от стола с компьютером. Денис пожевывал губу. Значит, он не сошел с ума. Значит, его семья пропала, а то, что на фото — не они. Но почему родители этого не помнят? Они уже попали под влияние?

-Все трое писавших смирились, — он говорил тихо, но уверенно. — Никто из них не вернулся туда, где все произошло. Я не останусь здесь. Я пойду в поле, может, там я найду ответы.

-Я с тобой, — папа положил руку ему на плечо. Денис видел, что он уверен в своем решении, и переубедить его не получится. И он был рад. Помощь отца не помешает.

-Я с вами, — мама выглядела испуганной, но не менее решительной.

-Даже не думай, — они оба ее отговаривали.

Решили, что она вернется к себе домой, а они утром поедут к полю.

Силуэты, прячущиеся в ветвях деревьев, тянули руки с неба, стараясь схватить жертв. Лена и мальчики, ведомые пением колосьев, застыли на месте. Все вокруг изменилось. Огромные жадные тени, которых нечему было отбрасывать. Волны, пробегающие по пшенице. Искривленная силосная башня, исчезающие холмы. Поле расширялось, захватывало новые земли. Ветер завывал, словно живое существо.

А затем небо, или отражение поля, принялось опускаться. Оно снижалось, заполняя собой все больше пространства. Горизонт изгибался, нечто невообразимое, колоссальное, давило сверху на отражение. Поле сверху выпирало, словно живот беременной женщины. Лена подняла руку и коснулась пальцами небес. И тогда зеркало треснуло, его прорвало. Словно отошли воды. На нижнее поле хлынул поток вязкой темной жидкости. Потоки затапливали колосья, извергались на Лену и мальчиков. В мутной жиже что-то плавало, словно эмбрион в околоплодных водах. Колоски тянулись вверх, и вместо зерен, Денис увидел маленькие сморщенные лица, вопящие, ждущие. Они стремились прорваться, родиться. Темные тела в потоке втягивали в себя зерна, переваривая, сливаясь с ними. Чуть далее из вязкой жидкости взметнулась рука. Совсем не человеческая, но обретающая человеческие формы. Поле над головой становилось целым, собирая осколки, затягивая трещины, поднимаясь вверх. Мутные потоки доходили до колена. Лена и мальчики видели, как мимо них проплывают размытые, постоянно меняющие форму силуэты. И фигуры эти очеловечивались. Руки, ноги, головы — все это прорастало из поглощенных бесформенными существами колосьев с лицами. Побеги создавали очертания, превращали ничто в нечто.

Перед тем, как отправиться на поле, Денис с отцом заехали в полицейский участок. Там на них посмотрели, словно на сумасшедших. Никакие полицейские не пропадали, так же, как и не исчезала группа добровольцев. Впрочем, Денис был готов это услышать.

Пыльная дорога, жарящаяся под лучами августовского солнца, привела их на место. Желтое поле, золотое море. Здесь все дышало покоем и умиротворением. Прекрасная природа, скрывающая неестественный кошмар.

Вдвоем они прошли вперед. Колосья расступались перед людьми. Кузнечики на несколько секунд замолкли, а затем вновь застрекотали.

-Папа, тебе лучше остаться, — Денис не смотрел на него, но сразу же пресек его попытки спорить. –Нет, кто-то должен быть там, на дороге. Если что, ты мне поможешь,— голос Дениса не дрожал, но внутри все сжалось. Стараясь дышать размеренно, ничем не выдать свой страх, он крепко обнял отца. Словно прощался с ним.

Поле расступилось перед ним, словно море перед Моисеем. Небольшая тропа вела вперед, к холмам. К башне. Колосья прижимались друг к другу, открывая ему проход. Оранжевый диск солнца почти скрылся, ночь опускалась на поле медленно, но неумолимо. Денис не взял с собой фонарик, хотя был телефон. Что ж, вряд ли ему это понадобится. Шагая по тропинке, он понимал, что этой ночью узнает все. И либо станет жертвой иного мира, либо сможет хоть как-то помочь семье. На глаза навернулись слезы. Образ жены и детей, настоящий их образ, растворялся. Его заменял новый облик семьи. Не людей даже, а жалких поделок. Какого цвета глаза были у Лены? У Миши, Артема? Образ яркой блондинки сменялся брюнеткой. Даже он не в силах удержать истинные воспоминания.

В последних лучах солнца он видел пляшущие тени. Здесь ничто не могло их отбрасывать, но что-то создало их в другом мире. Глядя на их очертания, Денис содрогнулся, боясь даже представить, что может выглядеть подобным образом.

Тропинка немного извивалась. Холмы все ближе, а с ними и деревья. Стволы берез четко очерчены сумерками. В их ветвях что-то шевелится, стекая вниз по стволам. Пыльный смерч вдали. Воронка сужалась, расширялась, дышала.

И вот он стоит у холмов. Деревья тянули ветви, словно хотели оплести его и утащить. Денис смог рассмотреть силосную башню ближе. В бледных лучах закатного солнца ему показалось, что стены ее покрыты плотью. Влажной, сокращающейся кожей. Никакая это и не башня. Это нечто живое, пришедшее из иных миров. Также как и холмы. Эти выпуклости походили на части тела огромного существа, пока мирно спящего. Деревья нагибали стволы, желая добраться до вожделенной жертвы.

Резко стемнело, а затем бледный свет окружил поле. Перед ним простиралось бескрайнее море пшеницы. Машины с папой он не видел. Всюду, куда ни посмотри, поле. Он обернулся — холмы и деревья исчезли, далее, до самого горизонта, поле. Силосная башня все еще содрогалась, движения ее вызывали отвращение.

Посмотрев вверх, Денис увидел отражение поля. Абсолютно идентичное. Лишь его там не было. Но в пшенице он заметил нечто, отличающееся от реальной версии поля.

-Боже мой, — он бежал к тому месту, прижимая руку к выпрыгивающему из груди сердцу. Он знал, что увидит. Знал. Помнил.

Антропоморфные силуэты проворно перемещались под вязкой жидкостью. Лена обняла мальчиков, прижимая к себе, утыкая лицом в живот. Миша задавал вопросы, не понимая, что происходит. Артем плакал, звал отца, умолял помочь им. Изломанные руки прорвались сквозь желеобразную поверхность, плывя к жертвам. Ладони, словно плавники акул, рассекали поле-болото. Тонкие пальцы схватили добычу. Крик Лены разнесся над бесконечным полем. Резкими рывками их утащили вниз. Втроем они застыли, словно оцепенели. Остекленевшие глаза вперились в отражение поля. В раскрытые рты втекала жидкость, наполняя их, растворяя их.

Сверху, из небесного поля, спустились три существа. Тонкие серебряные нити поддерживали их тела, как марионеток. Прямо над оригиналами родились подменыши. Три фигуры, шатаясь, стараясь скрыть еще не сформировавшиеся тела от невольного зрителя, побрели вперед. Пуповина, связывающая их с родным миром, оборвалась. Перерождение завершилось.

Денис вспоминал все это. Руками он раскапывал землю на том самом месте. Слезы душили его. Он не спал. Он был здесь, со своей семьей, но ничем не помог. Когда он услышал крики, то помчался к ним. Увидев, как их поглощает поле, как сверху, из отражения, рождаются их двойники, их подобия, он побежал обратно. Ничем не помог, бросил их одних.

-Простите меня, простите, умоляю! — искреннее сожаление, ненависть к себе прожигали его. Но уже поздно. Страх пересилил любовь, и теперь он может лишь откапывать то, что было его семьей.

-Леночка! Мишенька! Тёмочка! — каждое слово сопровождалось рыданием. Слезы и сопли смешались на лице. Сорванные в кровь руки продолжали копать, погружаясь все глубже и глубже. В отражении сверху появлялась яма, блестящая, готовая пролить из себя нечто темное и вязкое.

-Простите меня! — он не чувствовал боли, не обращал внимание на грязь, забивающуюся под сорванные ногти. Пальцы прикоснулись к чему-то мягкому, студенистому. Икая, он лишь на долю секунды застыл, а затем еще его движения ускорились. Вдруг, вдруг… может, есть еще шанс?

На него смотрела Лена. Руки коснулись ее тела. Мягкое, желеподобное. Глаза широко открыты, рот разинут. Она не дышала, но Денис чувствовал, понимал, знал, что она не мертва. Не жива, но и не умерла. Ее тело питало поле, и тех, кто жил в нем. Завывая, он разбрасывал землю. Вот и его мальчики. Артем, уставившийся вверх, на отражение своей могилы. Миша, ручки его вытянуты, словно молят о помощи. И все они смотрят вверх, но видят того, кто бросил их, предал в самый жуткий миг их жизни. Неужели они все еще мыслят, помнят? О чем они думали, когда жидкость поглощала их? О чем думают сейчас, когда из их тел медленно вымывают жизнь? Об отце, который поставил свою безопасность выше жизни детей? О муже, который обещал беречь и помогать? Боль разрывала его, слезы закончились, но он все еще мог выть, рыдать, молить простить…

Сверху, в зеркальном отражении, прорвалась яма, которую он сам выкопал в нижнем поле. Из нее водопадом хлынула вязкая жидкость. Она текла в рот, уши, нос, но Денис не обращал внимания, поглощенный горем. Может, хоть так он сможет стать ближе к родным? Под ногами чавкала жижа, поглощавшая его, тянувшая вглубь, в царство вечного разложения. Он медленно тонул, чувствуя, как из него что-то извлекается. В верхнем поле, на месте ямы, возникал новый силуэт, подпитывавшийся его жизнью. Дениса накрыло с головой. Он не задыхался. Он вообще больше не дышал. Все в его организме остановилось. Сердце не билось, кровь не текла по венам. Но смерть не пришла. Боли не было. Он ощущал, как его тело разжижается. Кругом темная жидкость, бездонный океан, наполненный смутными силуэтами, голодными существами, ждавшими своего часа. Все пространство заполняли тела иных жертв. Чуть далее в вязкой воде застыли полицейские и добровольцы, помогавшие в поисках Лены и детей. И еще сотни, тысячи тел, среди которых сновали пока еще бесформенные двойники. По краям ямы с колосьев в океан сыпались зерна. Их сморщенные лица растворялись, образуя подпитку для безликих силуэтов.

Мир кромешной тьмы, холода, отсутствия всего. Их переваривали, изменяли. Деформированные существа ждали своего часа. Вязкий океан претерпевал трансформации, принимая образы поля, луга, стадиона, пляжа, леса, моря. Оно было повсюду, прорываясь в обычный мир. Денис не смог закрыть глаза. Он был обречен, как и его семья, как и многие другие, множество лет провести здесь, внизу, смотря на отражение поля, ощущая, как его тело растворяется в этом невообразимом процессе перерождения.

Игорь простоял у машины около часа, пока окончательно не стемнело. Он видел силуэт Дениса, остервенело копавшего, вопящего, выдирающего волосы с головы, но не мог пошевелиться. Страх парализовал каждую мышцу. Неба больше не было. Поле отражалось сверху, заполняя собой все. Пыльная дорога позади растворилась. Там, где были деревья, выросла пшеница. Машина мерцала, словно мираж. Отойдя от нее, Игорь видел, как ее пожирают молодые стебли полевых цветов. Кругом поле.

-Денис! — поняв, что все же может сдвинуться с места, не желая быть переваренным, как машина, он побежал вперед.

Шелест пшеницы, ее звон, смех, голос ветра, крики Дениса. А над головой бескрайнее поле. Огромные тени старались поглотить его, силосная башня исполняла макабрический танец. Холмы разгладились, деревья исчезли под землей. Нет границ этому безумному миру.

Ноги увязали в черной густой жидкости. Крича, Игорь старался вырваться из цепких объятий, но колоски оплели его руки. Он видел сморщенные лица вместо зерен, и они презрительно смеялись, наслаждаясь муками жертвы. Мутные потоки затягивали ниже, пыльный смерч пронесся рядом, и Игорь увидел в нем вытянутые лица существ, карикатур на людей.

Сверху закапало. Крича, погружаясь все глубже и глубже, он смотрел вверх, и не видел отражения себя. Зато из прорвавшегося брюха неба к нему тянулась искривленная рука. То, что заменит его, прорывалось сквозь муки рождения, стараясь совершить свой первый вдох.

***

Лиля не находила себе места. Она уже раз пятьдесят набирала и Дениса, и Игоря. Никто не отвечал. Что могло там произойти? Она не хотела даже представлять.

Безумие, завладевшее ими с момента исчезновения Лены и внуков, готово было поглотить ее.

Трясущейся рукой Лиля подожгла сигарету. Успела сделать лишь две тяги, и тут в дверь позвонили.

Неужели! Денис вернулся! Она побежала к двери. Отворила ее. И увидела три силуэта. Женщина вошла внутрь, мальчики неловко просеменили следом за ней.

Лиля смутилась, в ее сознание два образа накладывались друг на друга, но потом все же победил разум, а не ложные воспоминания.

-Леночка! Мишенька, Тёмочка! Проходите! Я так переживала! Денис и Игорь ищут вас в поле, — она лепетала, рыдая от счастья. Ее внуки живы и в безопасности.

Молчаливая, Лена осмотрела квартиру. Тряхнув черными волосами, она уверенно прошла к себе в спальню. Два худых светловолосых мальчика следовали за ней.

Сияющая от счастья Лиля отмахнулась от тревожных ощущений. Мальчики в порядке, и это самое важное. Теперь главное, чтобы и Денис с Игорем вернулись.

И через три дня они вернулись. Лиля ощущала все ту же смутную панику, но одергивала себя. Семья в сборе, и не важно, что иногда в смутных воспоминаниях они виделись ей по-другому.

***

Лена проснулась от легкого покалывания в щеке. Открыв глаза, она увидела ухмыляющегося Артема, тыкающего в нее колоском. Миша топтался рядом, неловко стараясь поймать синюю стрекозу. Солнце клонилось к горизонту. Неужели уже вечер? Почему Денис не забрал их?

-Эй, малышня, который час? — хриплым спросонья голосом спросила Лена. Черт, как она могла так вырубиться посреди поля? Усталость берет свое, наверное.

-Телефон у тебя! — Артем откатился от нее, хихикая и стараясь тыкнуть пальцем в бок матери. Отмахиваясь от него, и смеясь, Лена достала телефон.

-Почти девять! Пора домой! — мальчики разочарованно побрели за ней сквозь испещренное тенями поле. Нечто странное привлекло внимание Лены. Вновь включив телефон, она остановилась и несколько секунд удивленно смотрела на экран. На заставке было семейное фото: она, Денис и мальчики. Но теперь на фото только она и мальчишки. Странно. Наверное, сменила заставку, и забыла.

Покачивая головой, она бежала за сыновьями, весело смеясь. Вот и машина. Солнце почти скрылось за горизонтом.

-Мам, папы нету! — удивленно заметил Артем, заглядывая в окна.

-Может, отошел куда-то.

-Поехали домой, — пропыхтел Миша. –Я устал.

-Дождемся папу и поедем, — Лена старалась скрыть дрожь в голосе. Где, черт возьми, Денис? Она осмотрелась. Спрятаться здесь негде. Кругом поля и пыльная дорога. Правда, вдали есть деревья, но вряд ли Денис, не переносивший жару, готов был проделать такой путь, только чтобы их напугать.

-Чего ждем? –Артем, уперев руки в полные бока, озадаченно смотрел на маму.

-Мы ждем папу — резче, чем хотела, ответила Лена.

-Мы приехали втроем! — Миша валился с ног от усталости.

-Что за шутки? — Лена готова была разрыдаться. Уже окончательно стемнело, и поле за спиной таинственно шуршало. Прохладный ветерок обдувал ее, мурашки пробежали по коже.

-Я хочу домой, кушать!

-Мы ждем отца! И прекратите вопить!

Сыновья удивленно посмотрели на нее. Артем пожал плечами и обиженно забрался на заднее сиденье. Миша разревелся, не ожидая от матери такого. Устроившись рядом со старшим братом, он надул губы и продолжал хлюпать носом.

Не похоже, что дети специально ее злят. Что происходит? Где Денис? В панике, Лена просмотрела галерею в телефоне. На всех фотографиях только она и мальчики. И ни одного снимка с Денисом. Голова кружилась. Она хотела уже позвонить родителям Дениса, но потом задумалась. Разве у него были родители?

После того, как она подала заявление в полицию, после изнуряющих допросов и подозрений, она, заплаканная, пришла домой к своим родителям. Они не помнили никакого Дениса.

Все еще всхлипывая, она все-таки заснула.

Во сне она видела два поля: одно реальное, а второе — зеркальное отражение в небе. И почему-то ей казалось, что она уже видела это прежде.

А через три дня вернулся Денис. Его родители стояли позади, темными силуэтами возвышаясь за его спиной.