Паладины Млечного Пути

>>---> I

 

В седьмую ночь года семьсот семьдесят седьмого от основания Братства Млечного Пути небо подало знак — густо-фиолетовую темень прорезало сияние Изумрудной звезды. Помолившись Пресвятому Центаврию, я отправился к мельнику просить руки его дочери — прекрасной Арданеллы, чей звонкий смех и волнующие формы туманили разум многих парней нашей деревни. Но путь мой пересёкся с двоюродным братцем, чёй кулак отличался большей твёрдостью, а тело не меньше жаждало золотокудрой красавицы. Потому он меня поколотил, пообещав в следующий раз устроить встречу с Пресвятым раньше срока.

Придавленный обидой, я решил уединиться в келье и провести остаток ночи в молитвах, когда морозное небо прочертил лазурный след ракеты. В ту знаковую ночь нашу деревню осчастливило прибытие паладина.

Добравшись до Звёздной пристани, я жадно разглядывал сине-стальной корпус лодки, но подходить ближе не решался. Если рыцарь ещё не убыл в путешествие по местным тавернам, меня ждёт прибыльное дело. Паладины нуждаются в помощниках не меньше, чем их лодки в техническом обслуживании.

А уж в этом я поднаторел! Немало щедрых монет упало в мой кошель от благородных. Сам мегаепископ предрекал мне блестящую техническую карьеру. Но ровно год тому Его Святейшество убыл на поиски Грааля и с тех пор вестей мы не получали. Пал ли он от рук кровожадных пиратов-гоблицинов, сгинул ли в холодной тьме Великой Чёрной дыры — нам не ведомо.

Тяжкие раздумья ослабили мою бдительность. Ровно до момента, когда на плечо опустилась тяжёлая длань в кевларовой перчатке. Тело сжал страх — никогда не знаешь, что на уме паладина, даже если он путешествует с благородной миссией.

— Эй, как там тебя? — прогремело над ухом.

Ручища отпустила, я смог повернуться и разглядеть обладателя грома.

Силы небесные!

Много повидал я бесстрашных, могучих и непобедимых. Но этот превосходил всех ростом и шириной плеч. Взгляд серых глаз источал вселенский холод. И клянусь Небесами — сам Центаврий не выглядел бы грознее! А уж такой искусно сплетённой титановой кольчуги во всём Млечном Пути не отыскать.

— Эрл Хлипкий, послушник Монастыря Братства, сир, — смиренно ответил я.

Рыцарь захохотал:

— Хлипкий? Подходит. Сбегай-ка за элем.

Я преклонил колено, приготовившись прочесть клятву честности, как это предусмотрено Кодексом Братства, но паладин терпением не отличался.

— Проворнее — мне не до этикетов, — дохнул вчерашним праздником рыцарь, бросив предо мной трансурановую монету.

Быстрее метеора помчался я в таверну. Радуясь, что выпала великая честь погасить пламя ушедшего веселья достойному паладину. Хозяин заведения попытался всучить мне застоявшийся вонючий эль, попутно улыбаясь и травя заплесневелый анекдот. Лишь угроза уйти в соседнюю забегаловку заставила скупердяя выкатить бочонок свежего продукта. И хотя обошёлся он в полтора раза дороже, но разве сравнится презренный металл со здоровьем благородного!

Если бы для доставки эля потребовалось покаяться в грехах, сделал бы это со смирением и покорностью — десять долгих зим в монастыре Братства превратили меня в примерного послушника. Теряя остатки сил, бормоча молитву о ниспослании помощи, я подкатил драгоценный бочонок к милорду.

Паладин так жадно прильнул к горловине, что едва не выпил весь. Так бы оно и случилось, но благородный милостиво протянул ёмкость мне:

— Освежись, Хлипкий.

И я не осрамил Братство! Могучая сила вошла в мои вены, я расправил плечи и твёрдым голосом произнёс:

— Сир! Если вам нужен помощник, я с радостью займу его место.

Вспомнив, я достал сдачу — горсть мелких циркониевых монет.

Лицо паладина потемнело. Могучая рука схватила меня за ворот и подняла как пуховую подушку.

— Да служил ли ты когда-нибудь настоящему рыцарю? — прогремел бас, зазвенев в ушах подобно серебряным колоколам Братства. — Запомни — благородный не берёт сдачу!

Кисть разжалась, я шлёпнулся на бетонку. Много раз приходилось мне доставлять эль и закусь рыцарям, и ни один не отказался от сдачи! Но спорить о тонкостях этикета я не стал, склонил голову и смиренно промолвил:

— Сир, накажите меня за тяжкую провинность. Клянусь, не хотел ничего дурного!

Суровое лицо рыцаря сгладилось.

— А ты не промах, малый. Знаешь когда и что говорить. А не разбираешься ли ты в силовых установках?

Душа моя возликовала, словно сам Центаврий попросил о помощи. Но скромность не позволила ответить быстро. Потупив взгляд, я выдержал паузу и смиренно промолвил:

— Приходилось делать мелкие ремонты, сир.

На этом бы и остановиться, но чувство меры приглушил выпитый эль:

— Замена вентиляции, диагностика систем управления, установка и настройка программного обеспечения, наладка гипердвижка, регулировка лазеров, балансировка дюз, напыление камеры сгорания, замена керамических модулей первичной оболочки, интеграция…

— Достаточно, — прервал мою речь рыцарь. — Идём.

Идти пришлось быстро, почти бегом. Паладин мерил пластобетонку широченными шагами, словно Центаврий в погоне за силами зла. Лишь когда я вошёл внутрь корабля, моё рвение начало угасать. С первого взгляда стало ясно, что нога техника не ступала на эту палубу со времён отбытия Пресвятого на небо.

— Что скажешь, малый? — рыцарь крутанул вентиль и точным ударом ноги открыл люк машинного отделения.

Силы небесные!

Такой толстый слой ржавчины и грязи я видел только на свалке. Неужели эта посудина способна летать? Но задавать подобные вопросы паладину не стоило. Особенно, в моём положении.

— Замечательная лодка, милорд! — как можно правдивее улыбнулся я.

Паладин кинул на меня недоверчивый взгляд, потеребил густую бороду и сообщил:

— Вот что. Вылетаем немедленно, поскольку я задолжал Братству за стоянку ещё с позапрошлого раза. А все ремонтные работы ты выполнишь по пути.

Ком застрял в моём горле. Взор затуманился, в ушах пропели полуденную симфонию колокола. Хоть я и сирота, но нельзя улетать без благословления Братства.

— Сир, — промямлил я. — Мне бы …

Но рыцарь договорить не дал.

— Вознаграждение? Поглоти меня Великая Чёрная дыра, если ты не получишь его сполна по возвращении!

Грохот закрывшегося люка отрезал меня не только от дома и прекрасной Арданеллы. Он отрезал часть моей души от всего, чем я жил семнадцать зим на седьмой планете славной звезды Проксима под покровительством Пресвятого Центаврия.

— Приготовиться к старту! — приказал мой новый господин.

Я послушно юркнул в кресло второго пилота.

— Все системы готовы, сир, — выдохнул я, успев пробежаться взглядом по замасленным циферблатам приборов.

— Старт! — рявкнул командир.

У меня едва хватило сил повернуть стальную рукоять. Двигатель чихнул, взревел. Пламя дюз подбросило нашу скорлупку над Звёздной пристанью и понесло в неизведанные дали космоса…

 

>>---> II

 

Сэр Роланд — так звали моего нового господина, служил самому Карлу Великому*. О чём свидетельствовал щит с чёрным орлом на стене рубки. И золотистые знамёна в каютах. Но на далёкой Земле почти не осталось места для подвига, и милорд сделал то, о чём мечтает каждый рыцарь — выступил на поиски священной планеты Грааль.

Точного местонахождения Грааля не знал никто. Но год тому в ночь восхода Изумрудной звезды на королевского мага-друида снизошло знамение. Узрел он скачущего меж звёзд огненного рыцаря. Меч космического паладина указывал в созвездие Льва, куда мы сейчас и направлялись.

Наскоро запив вином попахивающие плесенью галеты, я решил обследовать корабельное хозяйство. С чем сэр Роланд полностью согласился. Заметив, что теперь это моя священная обязанность. Но сначала…

Милорд бросил меч:

— Лови!

Я поймал. Ещё не понимая, к чему это ведёт.

— Чтобы не заплесневеть, будем разминаться, — изрёк паладин и сделал выпад.

Если вам доводилось уклоняться от брошенного копья, то это самое точное сравнение. Я едва успел отпрыгнуть в сторону, избежав смерти — острый меч милорда со скрипом пронзил переборку.

— Неплохо, — похвалил рыцарь. — Не такой уж ты и хлипкий. А если так!

Стальное лезвие с быстротой молнии помчалось к моей шее. И будь я на долю секунды медлительнее, валяться бы моей голове в трюме славного корабля.

— Испугался, Хлипкий?

Сэр Роланд опёрся на меч, наблюдая за моим бледным лицом.

— Н-н-нет, сир.

— Испугался! Это хорошо. Запомни: только идиоты не боятся смерти. Всякий храбрый человек боится, и благодаря этому побеждает врагов.

— Д-д-да, сир, — ответил я, подняв меч.

— Сегодня ты будешь учиться держать удар. Смотри!

Сэр Роланд подробно рассказал, что я должен делать. После чего на меня посыпались новые выпады.

Сталь звенела о сталь, искры обжигали лицо. Руки дрожали, но желание жить заставляло крепко сжимать рукоять оружия. Лишь Пресвятой Центаврий знает, сколько раз в ту ночь я одной ногой ступил на небо. Но вера в могущественного покровителя и точное выполнение инструкций милорда оставили меня среди живых.

— Достаточно, — выдохнул Роланд, бросив меч. — Наведи порядок тут и… и сходи глянь трюм. Давно не прибирался.

— Твой предшественник, — милорд пнул длинный красный ящик у стены, — скверно выполнял свои обязанности.

Когда командир ушёл отдыхать, любопытство взяло верх, и я поднял тяжёлую дубовую крышку.

Силы небесные! На дне покоилась скорчившаяся серо-коричневая мумия. Но подлинные “сокровища” ждали в трюмах. Ещё на подходе я почуял вонь. Слава Центаврию, в коридорах обнаружились спасательные комплекты. Из всего набора мне понадобился лишь противогаз. Но даже карбонитовые фильтры едва справлялись — трюмы доблестной лодки наполняли фекалии. И судя по горящим красным лампочкам датчиков, критический уровень давно пройден.

Наутро командир вернулся к теме очистки:

— Как тебе трюмы, Хлипкий?

Признаюсь, душу мою охватило отчаянье. Разные проблемы приходилось решать. Из трёх лазеров собирать один, подгонять детали одного типа камеры сгорания к другой. Но вычистить полные дерьма трюмы по силам только Центаврию. Да простит меня Пресвятой за кощунственное сравнение.

— Нужно подумать, сир. Никогда не сталкивался.

Я потупил глаза, ожидая, что командир переведёт разговор на другую тему. И даже фехтованию на мечах сейчас возрадовался бы.

— Подумай, Эрл.

Сэр Роланд по-отечески потрепал меня по плечу.

— Лодка досталась мне от тамплиера-селенита на королевском турнире. Его оруженосец сообщил, что хозяин перевозил скот, а на чистку денег не выделял. Мой прежний техник пытался опорожнить фекалии в космос, но выкидные клапаны заклинило. Не хочется разрезать корпус — это отбросит нас от цели на многие месяцы.

При воспоминании о содержимом ящика мурашки пробежали у меня по коже. Какая суровая участь постигла несчастного. Неужели сэр Роланд жестоко убил его?

— Ты успел заглянуть в красный ящик? Можешь не отвечать. Парень совал нос куда не следует. На одном из астероидов угораздило мальца плюнуть в местную колдунью, и та превратила его в гербарий. Надеюсь, этот печальный пример послужит тебе уроком.

В тот день тренировки не состоялось. Если не считать метания ножей в зелёное чучело гоблицина, изучения техники работы с копьём в отсутствие кольчуги, и стрельбы из бластера по гнилым яблокам. Зато мне почти удалось привести в порядок машинное отделение. О чём вечером я доложил милорду, покорявшему в рубке 777-й уровень эротетриса. Но сир лишь рассеянно отмахнулся и протянул мне большой серебряный кубок:

— Выпей, Хлипкий. Нас ждут великие дела!

 

>>---> III

 

Великие дела начались с рассветом.

Будь я дома, обратился бы за помощью к алхимикам Братства. Не раз они выручали меня при необходимости чистки трюмов. Но все те рецепты бессильны против затвердевших животных экскрементов, нужно что-то новое.

Сир поднялся поздно. Поругал имитирующее время суток освещение, приказав мне отрегулировать. Позавтракал без аппетита и устроил долгую тренировку на мечах. В этот раз я проявил намного больше хитрости, используя свои малые габариты и проворство. Избежав нескольких верных касаний острия меча.

— Неплохо, — похвалил паладин, вернув меч в ножны. — К концу путешествия устроим настоящий бой.

От этих слов коленки мои задрожали, но я виду не подал. Смиренно ответив:

— Ваша воля, сир.

— И трюмы, Эрл.— не забывай о трюмах, — буркнул Роланд. Прежде чем удалиться в рубку.

Тот день командир полностью посвятил прокладке маршрута, лишь раз прервавшись на скудный обед. А я приступил к экспериментам. В двенадцать колб с образцами залил двенадцать растворов. Надеясь, что к вечеру хоть одна даст положительный результат. Но всё испортили незваные гости. Сирена взвыла так, что я едва не выронил колбу.

В подобной ситуации мне, как второму пилоту, надлежало немедленно явиться в рубку. Что я и сделал.

— Вот они, — сир ткнул пальцем в экран.

Силы небесные!

На нашу хрупкую лодку двигал

— Гоблицины, — произнёс Роланд. — Приготовиться к гиперскачку!

Старт гипердвигателя потребляет много энергии, которую предварительно нужно аккумулировать. И на всё это требуется время.

Командир пощёлкал тумблерами, на экране появились данные гиперсистемы корабля.

— Семь минут до старта, — закричал Роланд. — Провалиться мне в чернодырье, если у них не будет шанса нас подстрелить!

Сир мастерски вёл корабль.

Каждые пять секунд мы меняли курс, но от самонаводящейся ракеты это не спасло. Сильный удар в борт завертел нашу хрупкую посудинку, как щепку в водовороте.

— Надеть кислородные маски! — скомандовал командир.

Я тотчас натянул маску — и вовремя. Стрелка датчика давления воздуха двигалась против часовой — пробоина.

Схватив баллон с металлокаучуком, я выплыл в коридор. Гравитационное поле отключилось, пришлось двигаться вдоль стен, хватаясь за поручни. Большинство кают задраено, воздух мог выходить только через коридор и машинное отделение. Пробоина обнаружилась в машинном — снаряд разорвался у борта, прорезав обшивку, словно нож консервную банку. И чудная пена не подвела.

А в рубке меня ждала злая новость.

— Они приказывают нам лечь в дрейф, — сообщил капитан.

Кровь ударила мне в голову — мерзкие гоблицины смеют диктовать нам условия.

— Сир, мы лучше погибнем в бою, чем сдадимся! — воскликнул я.

— Боя не будет, Эрл. Они просто разнесут лодку ракетами.

Страшные картины понеслись перед моим взором. Много раз я слышал рассказы паладинов о зверствах пиратов. И теперь могу сам попасться к ним в лапы.

— Батареи гипердвигателя зарядятся через пять минут. Пять минут и ни секундой больше нам нужно продержаться, Эрл. Иначе погибнем.

Мой взгляд наткнулся на колбы. Одиннадцать совершенно не изменились, зато двенадцатая…

— Сир, — воскликнул я, — есть план! Если гоблицины высадятся на борт, нужно чтобы вы задержали их у шлюза минуты на четыре. После я подам знак ...

Сильный удар в корпус лодки прервал меня. Милорд выхватил меч и побежал к шлюзу. Сейчас наша жизнь зависела от стольких факторов, что даже самый могучий маг-друид Карла Великого не рискнул бы предсказать удачу.

–— Проклятые падальщики!  — закричал сэр Роланд. — Отведайте франкской стали!

Звон мечей и вопли гоблицинов слились в адскую какофонию. Мне очень хотелось присоединиться к милорду, опробовать острие о мерзкие зелёные головы. Но моя миссия иная. Схватив два мешка с нужными ингредиентами, я помчался к хранилищу воды. Каждая секунда работала против нас, каждая приближала к гибели. Мне казалось, что порошок растворяется слишком долго, вода течёт слишком медленно, давление недостаточное. Лишь через две минуты волшебный раствор заполнил трюмы.

— Сир! — прокричал я. — Сир, пора!

Секундное замешательство у шлюза вылилось в радостный вопль гоблицинов — могучий рыцарь бежал!

— Эрл, — милорд при ходьбе опирался на позеленевший от вражеской крови меч. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Едва мы задраились в рубке, как снаружи по двери ударили чем-то тяжёлым. Ещё и ещё. Четыре минуты — время действовать!

— Да поможет мне Пресвятой, — прошептал я и щелкнул тумблером.

Люки трюмов распахнулись.

Под давлением выделившегося газа разжиженные экскременты хлынули по палубе. Смыв всё, что валялось, что плохо закреплено, и всех зеленолицых. Осталось активировать шлюз, но это финальное действо я оставил милорду, сам прильнув к иллюминатору. Клянусь Центаврием — нет зрелища лучше для рыцаря, чем плывущие в космосе замороженные в экскрементах гоблицины.

— Гипердвигатель готов, сир, — доложил я.

— Старт!

Вместе со щелчком рубильника опустилась тьма. Исчезли звуки, исчезло пространство, исчезло время и сама материя. Нашу хрупкую лодку поглотила звёздная бесконечность…

 

>>---> IV

 

В гиперпространстве властвует абсолютная тишь.

Каждый вечер я подходил к иллюминатору, всматривался в бесконечность и молил Пресвятого Центаврия подать хоть какой-нибудь знак. Но гипертолща не пропускала ни единого лучика, подобно Великой Чёрной Дыре.

Зато длительная передышка способствовала ремонту. Мне удалось отрегулировать лазеры, сделать напыление камеры сгорания и переустановить программное обеспечение бортового вычислителя. Попутно промыв коридор очищающим раствором. На что сир заметил: “С этого нужно было начинать”.

Надо сказать, что время снаружи течёт быстрее, чем внутри гиперпространства. Снаружи могут пройти годы, внутри всего пара дней. Какова разница, я узнаю лишь по возвращении. Если на то будет воля Пресвятого.

Выход из гиперпространства требует больших энергетических затрат, к чему наши батареи оказались не готовы — пришлось реконструировать. И лишь через две недели по корабельному времени удалось привести лодку в рабочее состояние.

Скрепив сердце кагором, сир отключил гипердвигатель. Батареи выдержали скачок, позволив нам вернуться в обычный космос. Но радости мы не испытали — вокруг простиралась неизвестная часть Галактики. Чудные созвездия мерцали огоньками светил, кометы показывали разноцветные хвосты, а прямо перед нами расстилалась планетная система.

— Двенадцать, Эрл, — сообщил командир. — Маг-друид сказал, что планет будет двенадцать. А вот на какой из двенадцати…

— Сир! — воскликнул я, — наш поход начался на седьмой день. Думаю, это седьмая планета.

Неожиданная гипотеза удивила милорда.

Планета немного уступала размерами Земле, имея более толстый слой атмосферы и вполовину меньше водной поверхности. Но главное — состав воздуха и температура на поверхности отлично подходили для человека. Осталось выбрать место посадки, и тут у меня сверкнула идея. Что если паломники уже добрались сюда? Должна отыскаться Звёздная пристань со множеством лодок. О чём я не преминул сообщить командиру.

— Отлично, Эрл, — согласился милорд. — Я подумал о том же.

В радионаушники ворвался сильный писк. Компьютер тотчас выдал карту с точным местоположением источника сигнала — ровное плато на побережье океана. И самое главное: скопление металла.

Лодка устремилась к планете. Пробив толщу жёлто-серых облаков, мы узрели чудную картину. Ярко-зелёный океан плескался о песчаную береговую линию. А прямо по курсу Звёздная пристань с множеством лодок. Пока корабль садился, я успел разглядеть несколько. Возникло смутное ощущение, что я их уже видел.

Легкий удар о бетонку прервал мои размышления. Сир Роланд в полном боевом снаряжении готовился к выходу, мне ничего не оставалось, как следовать за милордом. Створка шлюза откинулась, и нас обдало солёным бризом. Несмотря на солнечный день, температура за бортом оказалась совсем не летней.

— Смелее, Эрл. Нас ждут великие дела, — выдал любимую поговорку рыцарь.

Едва мы сошли по трапу, как из-за песчаных холмов вынырнул всадник.

Силы небесные!

Я готовился к встрече со злобными гоблицинами или мифическими чудовищами. Но судьба приготовила иное испытание. От неожиданности милорд едва не выронил меч, произнеся заклинание на неизвестном мне языке. Но оно не подействовало, меньше чем через минуту мы слышали стук копыт и могли рассмотреть лицо.

Когда она остановила лошадь, милорд сорвался с места, помогая спрыгнуть с седла. Чего я сделать никак не смог в силу своей скромности и стеснительности.

— Приветствую доблестных рыцарей! — сообщила дама, позволив милорду поцеловать руку в перчатке.

Нужно заметить, что одеяние наездницы сильно отличалось от принятого в наших краях. Чёрный сюртук, белое обтягивающее трико и лакированные сапоги никак не стыковались с длинными пышными платьями деревенских красавиц.

— Полагаю, рыцари устали с дороги? — спросила гостья.

— Там, — изящная ручка указала на холмы, — вы найдёте всё, что пожелаете.

Словно по мановению волшебной палочки, холмы задрожали, поплыли и растворились в зелёном покрывале — перед нами простирался бесконечно-большой город.

— Это колдовство? — забеспокоился сир.

— Это миражное облако от непрошенных гостей, — ответила дама. — У нас нет колдовства, всё основано на достижениях науки. Ну так как?

— Мы принимаем приглашение, — улыбнулся Роланд. — Только оставлю распоряжения своему слуге.

— Как пожелаете, — дама запрыгнула в седло.

Милорд отвёл меня в сторону.

— Слушай внимательно, Эрл. Если через сутки не вернусь — улетай. Топлива и запасов хватит, чтобы ты вернулся домой.

Я провожал их взглядом, пока песчаные холмы не вернулись, скрыв город. И мне ничего не оставалось, кроме как готовить лодку к отбытию. За четыре часа я смастерил опреснитель, проложил трубы и закачал в ёмкости воду. После чего ещё раз промыл палубу. И до темноты провозился с наладкой силовой установки.

Ночь прошла в кошмарных видениях. Сквозь толщу космоса ко мне тянулись когтистые лапы гоблицинов. Мой меч разил врага, а с небес безмолвно взирал мой звёздный покровитель. Лишь к рассвету удалось забыться сном, но вскоре меня разбудил стук снаружи. У трапа стоял мальчишка, одетый в том же стиле, что и вчерашняя всадница.

— Ты Эрл Хлипкий?

От неожиданности я поперхнулся.

— От сэра Роланда, — посланник протянул длинный узкий конверт.

“Эрл! Знаю, что ты посчитаешь меня отступником, но по-другому не могу. Долгие скитания истощили мою душу, и здесь я нашёл подлинное счастье. Если ты желаешь того же — присоединяйся, посыльный проведёт тебя. Если откажешься — не осуждаю, имеешь полное право. Я обещал щедрое вознаграждение и сдерживаю слово. Лодка со всем содержимым твоя. Храни её и не давай стягам упасть.

Властью, данной мне Карлом Великим, посвящаю тебя в рыцари. Будь счастлив, Эрл Хлипкий, рыцарь Млечного Пути. Твой друг Роланд”.

— Что ответить? — спросил посыльный.

Я отвернулся, чтобы мальчишка не видел слёз. Каждый шаг по трапу давался с таким трудом, словно я тащил на плечах жеребёнка. Лишь на орбите волнение немного улеглось. Твёрдой рукой запустил я гипердвигатель, отправляя лодку домой. И да поможет мне Пресвятой Центаврий…

 

>>---> V

 

Родная планета встретила морозом.

Я с трудом узнал Звёздную пристань. Вместо невзрачно-серой пластобетонки, передо мной простиралась зеркальная гладь. Отражающая россыпи звёзд и ярко-оранжевые росчерки многочисленных ракет.

Силы небесные!

Знал ли я тогда, что по возвращении увижу совсем другой мир. Да и существует ли ныне моя деревня, Монастырь Братства, многочисленные таверны? Ответы на эти вопросы могла дать молчаливая чёрная фигура у края пристани.

— Эй! — громко позвал я.

Ко мне приблизился старик в сером плаще. Морщины изрядно попортили его лицо, но мне почудилось что-то знакомое.

— Эрл, — прошептал старик. — Я знал, ты вернёшся.

— Что?

Сморщенная рука потянулась к моему лицу, я отпрянул:

— Ты меня с кем-то путаешь!

Возникло подозрение, что это ловушка или хитрость. Ведь неизвестно, сколько прошло месяцев по местному времени. И кто сейчас хозяйничает в деревне и на Звёздной пристани.

— Я твой двоюродный брат. Не узнаёшь?

Пресвятой Центаврий!

Только сейчас я понял, на кого он похож.

— Сколько, — пробормотал я, — сколько лет прошло?

Старик ответил той самой ехидной улыбкой, с которой колотил меня тогда ночью.

— Сорок пять, Эрл.

— Арданелла. Что с ней. Ты женился на ней. Тогда? — встрепенулся я.

Старческое лицо потемнело:

— Два года, как её нет. Но есть дети и внуки, Эрл. И мы помним тебя. О тебе слагают песни и легенды, Эрл. Понимаешь?

Лицо братца передёрнула гримаса боли.

— И знаешь, Эрл, лучше тебе улететь отсюда. Не нужно ворошить прошлое, паладинам не место среди обычных людей. Прощай…

Старик повернулся и зашаркал по пластобетонке в сторону деревни. Туда, где прошла моя юность. Где жила моя любовь. И где не осталось ничего родного.

— Сир, — окликнул звонкий голосок сзади.

Я повернулся.

Мальчишка лет двенадцати рассматривал титановую кольчугу на мне.

— Сир, — жалобно пропел ребёнок. — Вам нужен слуга?

Я взглянул на небо.

Как и в ту ночь, Фиолетовую темень разорвала Изумрудная звезда, подав знак.

— А родители?

— Я сирота, сир. Воспитываюсь в Монастыре Братства. И немного разбираюсь в технике, делаю мелкие ремонты, — мальчишка опустил взгляд.

— Как звать? — строго спросил я.

— Альв Мелкий, сир.

Я расхохотался:

— Мелкий — подходит. Сбегай-ка за элем, Мелкий!

Бросив трансурановую монету, я с улыбкой наблюдал, как пацан умчался в таверну. Представил, как мальчик держит меч. Наверное, ему будет не легче, чем мне тогда. А ведь я ещё не выбрал маршрут — да поможет мне Пресвятой Центаврий.

И да будут славны бесстрашные паладины Млечного Пути!

 

 

* Граф Роланд — лучший рыцарь Карла Великого. Погиб в 778 году в Ронсевальском ущелье в битве с превосходящими силами басков. Увековечен в “Песне о Роланде” — выдающемся произведении французской литературы XII века.