Землянка

 

Землянка

Гробовую тишину прервал пронзительный скрип— ветка дерева, сотрясающаяся на ветру, царапала стекло, словно хотела ворваться внутрь. Молодой человек, утопающий в огромном кожаном диване, вздрогнул от неожиданности. Увидев, что издавало звук, он подскочил на месте, остекленевшими глазами уставившись в окно.

Мужчина постарше, проследив за взглядом парня, подошел и опустил шторы. Скрип не исчез, но визуальный раздражитель более не отвлекал их.

-Это…черт! Я становлюсь параноиком,— парень стыдливо опустил глаза.— Все эти сны…

-Мы с вами остановились только на первом сне,— поправив очки, мужчина оглядел своего пациента. Дрожащие руки, бегающие глаза, приоткрытый рот. Тревожность, стресс, ничего такого, выходящего за рамки современных неврозов. Переработал,бросила девушка— причин могло быть много, так он и думал в первую встречу, но кошмары, о которых говорил пациент, брали начало из иных истоков. Они только подходили к этому. Диктофон лежал на столе, в руках психолог держал блокнот с ручкой.

-Денис, давайте поговорим о кошмарах. При первой встрече вы упомянули их вкратце. В прошлый же раз мы говорили о другом…

-Да-да,— прервал Денис психолога.— В том-то и дело— мы ходим кругами. Пока мы копаемся в моем детстве, весь этот психоанализ— пустая трата времени. У меня не было психологических травм, депрессии. Еще месяц назад я даже и не думал о визите к психологу. Но я так больше не могу. Я нормально не сплю уже неделю. Часа два-три, а потом просыпаюсь, в поту, трясясь, стуча зубами…

-Вы помните лишь моменты снов?— спросил психолог, сверяясь с записями.

Денис помедлил с ответом. Он расслабился в кресле. На стене, увешанной фотографиями психолога, висел его диплом. Александр Гордов. Удобный кабинет, мягкий ковер, приглушенный свет— прекрасное место для исповеди. Но что он мог сказать? Все перемешалось в голове. Лес, дорога, ветер, крики Артема и Кати…

-Я бы хотел перейти непосредственно к тому моменту, когда моя жизнь превратилась в ад,— Денис уверенно смотрел на Александра.— Мое детство осталось в прошлом, моя жизнь сейчас— вот что меня заботит. А ее у меня в последнее время почти нет. Я устаю, засыпаю в автобусе, метро, на работе. Раз даже на унитазе заснул, со спущенными штанами,— он скривился при этих воспоминаниях.

-Все началось с вашего похода в лес, так?— Александр уже не сверялся с записями. Это дело его крайне заинтересовало, и он посвятил много времени прочтению своих записей и прослушиванию диктофонных записей. –Попытайтесь вспомнить об этом событии как можно больше.

-Да в том-то и дело, что эти воспоминания, как и сны— обрывочны, фрагментарны. Да, с каждым разом я вспоминаю немного больше, но картина так и не сложилась в одно целое, многих частей еще не хватает.

Александр знал о неполных воспоминаниях, ретроградной амнезии, когда память человека напоминает пазл без кусочков, лоскут с дырами. Именно он и должен найти недостающие фрагменты.

-Мы втроем отправились в этот гребаный лес,— Денис впервые позволил себе выругаться, до этого он почти идеально сдерживал весь спектр эмоций. Такие вот трещины в панцире отчужденности и помогают найти край нити, который можно уцепить и начать распутывать клубок воспоминаний.— Лес как лес. Мы часто ходили в такие походы, отдыхая от городской жизни, суеты и шума. Там так тихо…звуки природы, как мозаика, создают неповторимый музыкальный узор, сливающийся с тишиной. Лучшего отдыха я придумать не могу.

-В прошлые ваши походы случалось что-то странное? Были ли у вас похожие симптомы?

-Никогда,— Денис потянулся рукой в карман за сигаретой, но вспомнил, что уже давно бросил. Привычки умирают долго и мучительно, как и отношения с теми, кто когда-то был дорог и близок.— Наоборот, после прогулок мы чувствовали прилив сил. Словно подзарядились.

Александр молчал и слушал. И записывал. Пока что Денис не раскрылся, не дал заглянуть внутрь себя. Откуда же такая скрытность? Он говорил много и красочно, можно сказать, балаболил, но стоило только упомянуть лес, он тут же скрывался в раковине.

-Уже позже я узнал о том, что в этих лесах происходили странные вещи,— Денис попытался расслабиться, но позвоночник словно обмотали проволокой, не позволявшей согнуться. –Хотя, у каждого леса есть свои мифы и жуткие монстры. Никогда мы не видели чего-либо странного. Но я погуглил, и, представьте, в тех краях пропала группа туристов из шести человек в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. Тридцать лет назад. Меня тогда еще на свете даже не было…

Слушая пациента, Александр отвлекался на скрежещущий звук. Ветка все царапала окно, выделяя остальные звуки на общем фоне. Четкий ритм стрелок часов, шуршание одежды, далекие гудки автомобилей.

-Денис, расскажите мне о том самом походе. Все, что вы помните. Нам нужно как можно больше собрать информации, чтобы мне было с чем поработать до нашей следующей встречи.

-Что ж, ладно. Все, что помню. И то, что мне снилось,— Денис откинулся в кресле и начала рассказ. Диктофон продолжал записывать его глухой голос, а шум за окном становился все громче.

Чуть более двух недель назад Денис, Артем и Катя отправились в ежемесячный поход по лесам. Обычно они посещали три любимых места, но в этот раз наугад выбрали новое место для стоянки. Двести километров от города. Дорога, пустующая большее время, и лесной массив, первородный, дикий, манящий.

Добродушный водитель автобуса высадил их у кемпинга, и они втроем, брезгливо скривившись, прошли пешком дальше, туда, где почти, как они надеялись, не ступала нога человека. Эти лесополосы и опушки, где тусили любители, раздражали цивилизованностью— скамеечки, урны, пакеты, оставленные туристами, совсем не способствовали ощущению слияния с природой.

Полдня они прошли, наслаждаясь природой, свежим воздухом, тишиной. Лес окутал их, впустил в свое лоно, стал их колыбелью. Трое путников брели по едва различимой тропе. Рюкзаки с самым насущным немного тяготили, но пряные ароматы смешанного леса и пение птиц отвлекали от любых неудобств.

Спутники Дениса— Катя и Артем, были его давними друзьями. Сколько походов вместе они провели, холодных ночей у костров, ютились в одной палатке. Любовь к прогулкам объединяла их, скрепляла отношения.

Поход проходил как обычно. Шутки, песни, привалы. Начинало вечереть. В лесу тьма опускается неожиданно, резко, словно падает с небес на землю, опутывая ветви деревьев мраком. Звуки становятся четче, каждый шорох разносится над застывшими древесными гигантами.

Катя устала, и все согласились, что пора разбить лагерь. Парни устанавливали палатки, а девушка готовила в походном котелке похлебку. Энергетические батончики на десерт, и переданная заботливой бабушкой Артема самогонка, подняла настроение. Прижавшись друг к другу плотнее, греясь у огня, трещавшего сухими ветками, взметавшими столпы искр к черному небу, они блаженно улыбались. Затянув песню, поняли, что половину слов забыли. Хохот встряхнул застоявшуюся тишину леса. И что-то ответило им.

Слушавший Александр вздрогнул от этих слов. Интонация Дениса вызвала иррациональный страх, словно психолог сидел вместе с группой в ночной тьме у костра, в километрах от цивилизации, окруженный лишь вековыми деревьями.

Что ответило им? Денис не мог сказать. Не человек, не животное. Они ощущали присутствие, кто-то пристально наблюдал за группой. Ощущение преследования и в городе вызывает страх, а во мраке ночи, в глубине леса, тело покрывается мурашками, дыхание сбивается, сердце пытается вырваться из груди. Тьма. Тишина. Воющий ветер. Ночная прохлада. Тотальное одиночество и беззащитность. Вокруг лишь сплошная стена деревьев, вверху только черное бездонное небо. Артем пытался рассказать анекдот, но слова безвольно повисали в сыром воздухе. Слова песен вылетели из головы. Оставалось лишь сидеть и ждать. Что предпримет невидимый наблюдатель? Кто он или что?

Костер должен отпугивать дикий зверей, но что если это не животное? Шорохи в кустах, шуршание листвы над головой… казалось, сам лес, словно живой организм, пристально следит за непрошеными гостями. Звуки передвигались, смещались, кружились вокруг туристов. Неторопливые шаги, возможно, и человеческие. Что-то приближалось к костру, все ближе к палаткам. Шорох справа, почти возле руки Артема. Тихий стон за спиной Кати. Вздох у самого лица Дениса. И ни следа того, кто издавал все эти звуки. Черные силуэты деревьев замерли. Ветви тянулись к людям, напоминая скрученные артритом руки.

Так они просидели несколько часов, боясь пошевелиться, дышать, разговаривать. Стоны, почти человеческие, но люди не могли издавать такие звуки. Крики и рычание животных, хотя ни одно животное так не завывает. Получеловеческие, частично животные, а по большей части неизвестного происхождения, шумы окружали лагерь. А с рассветом все стихло. За несколько секунд звуки затихали, угасали, растворялись вместе с уходящей тьмой, пока не стали лишь отголосками далекого эха.

Денис замолчал, и внимательно посмотрел на Александра. Тот так и застыл с раскрытым блокнотом, ничего не записав.

-Это пока все, что я помню.

-Вы испугались ночного происшествия?

-Конечно. Не просто испугались, нас трясло, и утром мы хотели вернуться домой. Но не сложилось.

-Что помешало?

-Я…точно не помню. Вроде мы заблудились, хотя определенно шли той же тропой, что и в первый день. Но она тянулась и тянулась, бесконечно, уводя нас все глубже в лес.

-Что Катя и Артем говорят о той ночи?

-Их также беспокоят кошмары. И они помнят то же, что и я, а может, и того меньше. Мы мало общаемся с тех выходных.

-Вы готовы описать кошмары, которые снятся после того похода?

Денис почесал шею, стараясь набраться мужества. Отступать поздно. Александр хочет помочь, он и сам желает вспомнить, что произошло в те дни, проведенные в лесу. А кошмары могли быть запрятанными воспоминаниями, которые память блокировала по какой-то причине.

-Могу. Но я мало что помню. Обрывочные видения. Я точно видел во сне землянку. Совсем небольшую, заброшенную, как мне кажется. И искореженный лес. Вырванные с корнем деревья. Еще что-то о костре, звуках и ночах, — Денис неуверенно покачал головой.— Это все было на самом деле? Или все это часть кошмара?— Александр не ответил, и парень закрыл глаза, стараясь вызвать видения из кошмаров.

-Почему вы называете эти сны кошмарами?

-Я просыпаюсь в липком поту, руки трясутся, а горло саднит от криков. Я слышу глухое эхо своих же воплей в комнате. Эти образы очень четкие, словно выжженные в памяти. Но утром они бледнеют, теряются, растворяются в лучах солнца. Почему-то в голове возникает образ сооружения наподобие птичьей клетки, только огромного размера.

-Вы не пробовали записать то, что происходит ночью в спальне?

-Видео?— Денис удивился, что сам об этом не подумал.

-Не обязательно,— Александр протянул парню диктофон, приготовленный заранее.— Там новая кассета. Ее хватит часа на полтора.

-Я и сплю-то часа два.

-Когда почувствуете, что засыпаете, включите запись. Возможно, во время сна вы что-то говорите вслух.

-Я кричу,— поправил Денис.

-Да, но вы же не знаете, что еще делаете во сне. Иногда стоит прислушаться к тому, что нам говорит спящий разум. Попробуйте. А завтра вместе прослушаем.

Беседа подошла к концу, и Денис неловко попрощался с Александром.

Дверь закрылась, и Саша остался один в полутемном кабинете. Ветка не царапалась в окно, но комната словно впитала в себя слова Дениса. Звонкая тишина, и отголоски рассказа пациента заполняли ее. Что-то нечеловеческое наблюдало за ними. Окружило их лагерь, стерло память… Захлопнув блокнот, Саша повалился на диван. Пора ехать домой, и пусть кабинет проветрится от мрачных историй, рассказанных здесь этим вечером.

Раздосадованный сам на себя, Саша подумал о фразе, вскользь брошенной Денисом. О самогонке, которую туристы распивали у костра. Что, если все эти видения всего лишь последствия злоупотребления спиртным? Может ли трех человек посещать схожие кошмары из-за алкоголя? Или это массовая галлюцинация? Возможно, из-под земли вырвался газ, вызывающий видения? Или же в лесу действительно есть что-то, влияющее на людской разум?

Делать было нечего, так почему бы не прочитать статьи о пропавших тридцать лет назад туристах? Гугл тут же выдал сотни ссылок. Половина, как обычно, к делу не относились. Но несколько статей и интервью все же привлекли внимание Саши. Потратив около часа на сбор информации, он смог представить картину трагедии. Тридцать лет назад шесть человек бесследно исчезли в лесах. Когда родственники хватились их, группа уже задержалась на два дня. Происходило это в сентябре, погодные условия идеальны для пеших походов. Все пропавшие были опытными туристами. Поисковые группы не нашли даже следов исчезнувших, те словно растворились в лесу. Несколько цитат тех, кто участвовал в поисках, озадачивали.

"Эти леса печально известны среди местных жителей. Сколько здесь бесследно исчезло наших родственников. Звуки, доносящиеся оттуда по ночам, будят нас по несколько раз в месяц. Словно огромные жернова перемалывают чьи-то сухие кости. Скрежет разносится над лесом, дорогой, домами ближайших поселений".

"Часто туристы находят здесь обрывки одежды. На ветвях, на земле, на кронах деревьев. Бывали случаи, когда на верхушках сосен видели завязанные в узлы куртки, палатки, связанные шнурками ботинки. Кто или что это делает? И зачем?"

"Говорят о домике егеря, давно пустующем, который каждый раз находится на новом месте, перемещаясь по лесу. Зайдя в него, человек попадает в вывернутое временное пространство. Там может пройти час, день, год, а вы этого даже не заметите".

"Как-то я сам был тут со своей женой. Отправившись за хворостом, я услышал, как она зовет меня. В ее голосе было что-то странное, чуждое, металлическая нотка. Интонации, не свойственные ей. Я побежал в обратную сторону, и увидел Таню у костра. Она удивленно смотрела на меня, поинтересовавшись, зачем я звал ее? Выходит, мы оба слышали голоса друг друга, хотя сами молчали. Что же звало нас? И зачем?"

"Здесь чувства обостряются до предела. Вокруг все вроде мирно и тихо, но внутри все кипит, страх затопляет разум, паника охватывает, и ноги сами несут тебя по дороге, притом в неправильную сторону. Тут страшно сбиться с тропинки— сойдя с нее, вы уже вряд ли найдете дорогу домой".

Раздражение охватило Сашу. Ничего интересного о пропавших туристах не было, но многое совпадало с тем, о чем говорил Денис. Что если он когда-то прочел все это, и забыл, а подсознание теперь услужливо подкидывает ему эту информацию, как пережитые им самим события? И все эти кошмары всего лишь последствия переутомления? Разум взывает к помощи, показывая страшные картинки, которые молодой человек нарисовал в своем воображение, изучив эти статьи? Но то, как Денис говорил о событиях той ночи, его интонации, искорки безумия в глазах— можно ли все это списать на запрятанные воспоминания? Или он пережил все это на самом деле?

Он не хотел себе в этом признаваться, но дело его интересовало более, чем должно было. Сверхъестественное всегда привлекало Сашу. А где может быть логово иррационального, как не в дебрях лесов, напоминавших огромную, пустую, позабытую людьми комнату, в которой оставленные без внимания силы принимают странные облики?

Следующим вечером они снова побеседуют, прослушают диктофонную запись. Может, там будут свидетельства помешательства Дениса, или же подтверждения его кошмаров.

В этот раз ветра не было, и ветви деревьев не стучали в окно, но Денис выглядел более нервным. Он ерзал в диване, глаза бегали по комнате, не желая встречаться взглядом с Сашей. Сцепленные в замок руки, нога на ноге— он закрылся от общения. Что произошло этой ночью?

-Что вам снилось сегодня?

-Те же обрывки. Землянка…с ней что-то не так, но как только я пытаюсь ухватиться за видение, оно растворяется как фантом. И звуки, вновь были звуки…но не такие, о которых я уже рассказывал,— Денис неуверенно смотрел на психолога. Может, в его случае, стоило обратиться сразу к психиатру?— Эти звуки не были частью сна, я слышал их наяву.

-Опишите их,— Александр удобнее устроился в кресле, внимательно вслушиваясь в каждое слово.

-Удары, гул…словно при землетрясении. Я в интернете видел похожие записи. Там их назвали Стон Земли. Что ж, подходящее название. Словно тектонические плиты сдвигаются, наползая друг на друга, дробя себя. Я выглянул в окно, но никто кроме меня в панике не выбежал из дома. Неужели только я слышу их? Я спятил?— это предположение удивило самого Дениса. Может ли быть все так просто? Разум помутился— отсюда и все видения.

-Нет, не спятили. Но звукам можно найти логичное объяснение…

-Это вряд ли,— Денис прервал психолога взмахом руки.— Вы просто их не слышали, не были там. Я вспоминаю, что такие же звуки раздавались и в лесу. Громоподобные, оглушающие, сбивающие с ног. Это не просто шум, а еще и вибрация. Каждая кость резонирует с ними, тело скручивается в параличе. Пол сотрясается, воздух гудит от напряжения. Но я видел свой стеклянный шкаф— в нем даже рюмка не сдвинулась. Значит, это действие предназначается только для меня. Что может издавать такой шум, создавать такое давление? И зачем?

-Это вы мне ответьте. Какие у вас идеи на этот счет?

Денис опустил глаза. Идей много, одна краше другой, но все они ведут прямиком в психушку.

-Мы что-то потревожили в лесу. Ненарочно, но оно не понимает этого. Мы могли вторгнуться на его территорию, нарушить границы. И теперь нечто преследует нас, заманивает обратно в лес.

-Заманивает?

-Я не сказал вам? Артем уехал вчера ночью в лес. Его машину нашли там же, где мы остановились на автобусе в прошлый раз. Я звонил ему, Катя тоже, но он не реагирует.

-Посещает ли вас желание снова оказаться в лесу?

-Смеетесь? Да я теперь ни ногой туда. Но Артем — не я. Он немного…истеричный. Легко внушаемый, идущий на поводу. Отличный друг, но эти качества в нем есть, нечего скрывать правды.

-А Катя? Что она предпринимает?— Александр задумался о сказанном сегодня Денисом. Многое совпадало с тем, что он вчера прочел в интернете. Неужели его теория о забытых в подсознании воспоминаниях правдива? Денис мог и Артема убедить в этом, раз тот так легко внушаем.

-Она в панике, но контролирует себя. Думаю, она помнит меньше других, а Артем-больше. Сила давления разная. Я и сам долго так не выдержу.

-Вас посещают суицидальные мысли?

-Нет, но я устал, хочу спать, мечтаю вернуть свою жизнь обратно.

-Вы включили вчера перед сном диктофон?

-Да.

-Слушали запись?

-Нет, я боюсь сам,— Денис протянул кассету Александру. — Я хотел прослушать, но страх не дал. Вдруг что-то было там, со мной, ночью в комнате?

-Объясните это,— Александр сдвинулся ближе к пациенту. Что он сейчас услышит?

-Я проснулся. Весь мокрый, горло болит. И воздух в комнате вибрирует— как раз после этого и раздался этот гул, Стон Земли. Но до этого что-то было внутри, в моей спальне. Воздух дрожал, и еле уловимый запах хвои, прелых листьев и влажной земли дымкой повис в комнате.

Замолчав, Денис знаком предложил психологу включить запись. Диктофон заработал. Первые минут двадцать царила всеобъемлющая тишина. Александр удивился— полное отсутствие звуков, словно в вакууме, никаких посторонних шумов, хотя такого быть не может. Затем они скорее ощутили, чем услышали, вибрирующий прерывающийся сигнал. Словно азбука Морзе.

-Что-то общалось со мной, так мне кажется,— слова Дениса застали Александра врасплох, и он подпрыгнул на диване.

Дрожь усиливалась, напоминая инфракрасный звук. Низкочастотные колебания вызывали неконтролируемый страх, приступ паники. Александр еле сдерживался, чтобы не выскочить из кабинета с воплями.

-Это не землянка, Господи, Артем, не заходи…,— хриплый голос Дениса прервал вибрирующий звук. Он все же говорил во сне. Бормотал, умолял…

-Мой голос…,— Денис не смог закончить фразу. Говорил он, но ему почему-то казалось, что говорили через него, используя, словно рупор или микрофон.

-Лица в костре…три кровати…это не землянка. О Боже! Боже!!!— сорвавшись на визг, голос прервался. Скрип кровати, передвигающейся по полу, дребезжание окон.— Отпусти меня! Нет, ох, больно как. Это не мое, не мое…,— и пленка оборвалась.

Денис сидел бледный, глаза ввалились. Александр застыл с раскрытым ртом. Несколько минут в комнате царила тишина, последовавшая за последним пронзительным воплем с записи.

-Что это было? — Денис трясся, ниточка слюны стекала по подбородку.

-Ваша запись. Я предлагаю этой ночью вам снова записать на диктофон, и если это продолжится, можем перейти к видеокамере.

-Что вы можете сказать? Это реально, или я схожу с ума?

-Я слышал то же, что и вы. Но не стоит делать поспешных выводов, можем еще понаблюдать.

-Я не подопытная свинка,— от этих слов Дениса Александр вздрогнул. А ведь он действительно больше заинтересован необъяснимыми событиями, а не самим пациентом.

-Вы правы. Но что еще мы можем сделать?

-Я прошу у вас помощи,— Денис решался что-то сказать, а потом выпалил:-Сеанс гипноза. Я смогу все вспомнить, и положить конец этому кошмару.

-Это последний вариант. Гипноз не настолько хорош, как все привыкли думать. Но если все зайдет дальше, я приглашу коллегу, она специалист в этой области.

Денис ушел час назад. Саша потушил свет в кабинете, оставив лишь настольную лампу. День выдался странным. То, во что он ввязался благодаря пациенту, не имело логики. Нечто из лесов преследует трех путников? Что за сила? Что ей нужно?

Решив прослушать запись вечерней беседы, он включил диктофон. После того, как кассета Дениса закончилась, и парень предложил гипноз, пленка зашипела, появились помехи. А затем раздался голос. Александр вжался в кресло. Гул, вибрации, сливались в противную людской природе речь. Что-то говорили с ними в этом самом кабинете, одновременно с ними. Грубые, гортанные слова, словно речевой аппарат принадлежал отличному от человека существу. Предложения неспешно текли, сотрясая воздух. Язык не был знаком, но то, что оно общалось с ними, было очевидно. Александр вскочил и включил весь свет, какой был в комнате. Ощущение сгущавшейся угрозы немного рассеялось, но атмосфера казалось испорченной, извращенной невидимым собеседником. Запись прервалась, но эхо гудящего голоса застыло в кабинете, наполняя его обертонами и интонациями, пришедшими не из нашего мира.

Зазвонивший телефон чуть не вызвал у Саши инфаркт. Гудок прозвучал приглушенно, отчужденно, пусто.

-Ал-ло?— руки дрожали, голос тоже.

-Саша! Оно приходило ко мне. Было в моей комнате!— Денис рыдал, задыхался и захлебывался. –Помоги мне! Я не могу быть один.

-Приезжай ко мне. Захвати диктофонную запись.

-Лучше не надо…

-Не спорь. Я еще кое-что расскажу тебе.

После случившегося, отношения психолог-пациент уже не были важны. Он обязан помочь человеку в беде.

Полчаса спустя Денис сидел на диване, сжимая в руках чашку горячего чая. Он трясся, иногда постанывал, отрешенно оглядываясь.

-Гипноз,— твердым голосом вдруг сказал он.— Это единственный вариант. Или я сойду с ума.

-Я свяжусь с коллегой, завтра же проведем сеанс.

Саша включил запись Дениса, не уверенный в том, что хочет это услышать. Снова тишина, космическая, абсолютная. А затем помехи на пленке. И голос. Такой же, как он слышал на записи их вечерней беседы.

-Слышишь?— вскочил с дивана Денис. Расхаживая по комнате, он умоляюще смотрел на психолога. — Оно зовет меня.

-Ты понимаешь, что говорит голос?— от удивления Саша застыл. Он слышал лишь набор грубых звуков, рычания и вибраций.

-Оно зовет меня обратно в лес. В юдоль, как оно сказало. В колыбель. Предлагает слиться с первоначальным.

-Что это значит?

-Откуда я знаю?! Оно манит меня, влечет за собой. Также оно увлекло и Артема, скорее всего. Он растворился в гребаном лесу. Я не пойду туда.

-Я и не пущу тебя. Если хочешь, оставайся здесь, поспишь на диване, а я посижу рядом. И поставлю видеокамеру. Может, оно проявляет себя не только аудиально, но и визуально?

-Я не хочу смотреть на это,— Денис был настроен решительно, но понимал, что иного выхода нет.

Растянувшись на диване, он почувствовал облегчение. Кто-то присмотрит за ним, и, может, ему удастся выспаться. Тогда он сможет противостоять любому кошмару, во сне или наяву.

-Я включу камеру, и сам буду присматривать за тобой. Потом сравним,— Саша был готов не спать всю ночь, но увидеть то, что беспокоило Дениса.

-Спасибо. Ты совсем не обязан…

-Не обязан. Но никто не должен противостоять такой силе самостоятельно.

Приглушив свет, Саша устроился в кресле, Денис разлегся на диване. Дыхание парня замедлилось, он перешел в стадию глубокого сна. Веки трепетали, он несколько раз вскрикнул.

Саша внимательно смотрел за ним. Атмосфера в комнате изменилась. Воздух стал сырым, донесся аромат хвои и прелых листьев. Нечто было здесь, с ними, рядом. Выжидая, охотясь.

-Землянка…это все она. Это не землянка…вход, или выход,— Денис лепетал во сне, повизгивая от страха.— Артем, нет! Катя! О Боже, оно выходит,— крик прорвался, заполнив собой комнату. От животного вопля Дениса Саша сжался в своем кресле. Что могло вызвать такой глубинный ужас у человека? Что вышло из землянки?

-Оно здесь,— прошептал Денис. А затем его тело изогнулось. Тут же комнату заполнил голос невидимого посетителя. Оно говорило, сотрясая стены. Стон Земли, это название подходило как нельзя больше. Казалось, дрожит все здание, содрогается земля под ними на многие километры вглубь. Вибрация исходила из бездонных глубин, из червоточин планеты. Недра Земли говорили с ними, общались. То, что обитало в потаенных тоннелях, выходило наружу. Лес был его охотничьими угодьями.

Гул становился все ниже, вызывая боль в желудке, голове, суставах. Хрустальные статуэтки рассыпались в пыль, стеклянный стол треснул. Саша ощутил крошки во рту— искусственный зуб развалился. Звук давил, выжимая мозг из черепа. Гул накатывал приливными волнами, каждая сильнее предыдущей. Стонало все. Созданное людскими руками рассыпалось в прах от этой неестественной мощи. Когда звук достиг крещендо, Саша понял, что сейчас умрет от кровоизлияния, но все внезапно стихло. Резко, без переходов. Только что все сотрясалось от низкочастотных колебаний, и вот уже в комнате царит космическая тишина. Окружающее пространство утопало во мраке, пришедшим из невиданных глубин. Во тьме вспыхивали яркие точки, одна за другой.

"Звезды",— в ужасе подумал Саша. Они действительно в космосе? Воздух стремительно испарялся из кабинета. Звуки сталкивающихся неземных сфер эхом отдавались в разрушающемся разуме. И тогда Саша понял. Понял, что то, что приходит к Денису, и есть Земля и Космос. Силы, неподвластные человеку. Находящиеся на абсолютно ином уровне, недоступном людскому восприятию.

А затем невидимая сила опустила их обратно на Землю. Они были в кабинете. Кроме нескольких разбитых статуэток и стекол, ничто не свидетельствовало об их путешествии в глубины планеты и космические бездны.

-Денис! Очнись, Денис!— тряся пациента, Саша пытался прийти в себя, но его мировоззрение пошатнулось. Все, во что он верил, абсолютно все, было ложью. Знания о космосе, нашей планете, все религии— просто бред, настолько далекий от истины, насколько возможно. Как жить с таким знанием? Как перенести ту пустоту, которая возникла после странствий в иные сферы?

Денис проснулся и удивленно смотрел по сторонам. Он не сразу понял, где находится, но когда увидел лицо Саши, сразу все вспомнил.

-Что случилось?

-Оно было здесь!

-Что это? Ты понял, что оно? Чего хочет?

Как объяснить, что преследовало их? Сила, не имеющая границ и ограничений, не приемлющая таких понятий, как размер, мощь, расстояние, время?

-Это…это был Бог,— только и смог он пробормотать.

-Что ты несешь? Я слышал, что оно говорило. И, поверь мне, это не Бог. Оно ловко маскируется под несокрушимую мощь, вечное. Я думал, это исток всего, колыбель жизни. Но это не так. Оно не всесильно, так кажется лишь нам.

-Так что оно?

-Не знаю. Но не Бог. Не из космоса оно пришло, а из глубин нашей планеты.

-Но эта сила…

-Оно могущественно. И может уничтожить нас. Надо поскорее вызвать твою подругу и провести сеанс гипноза.Вдруг я смогу вспомнить что-то полезное,— теперь ситуацией командовал Денис. Саша был опустошен. Он не был уверен в том, что сила, явившая им свою бесконечность, не Бог. Может, и так, но для людей это нечто было настолько велико, что разум просто не мог ухватиться за что-то известное, измерить и повесить ярлык.

-Надо посмотреть запись,— Денис уже занялся камерой.

-Но что оно такое?— Саша все пытался осознать явившееся им существо.

-Сила, не имеющая почти никаких ограничений, но все же не всесильная и абсолютная. Я понял из слов этого…существа, что есть что-то еще более могущественное. Что-то такое, что даже оно не понимает. Та сверхсила также непостижима для него, как он –для нас.

Саша покачал головой. Он не мог вообразить могущество явившегося им существа, так насколько же велико то, что даже этот разум не может постичь?

-Оно говорило о…Боге?

-Не знаю. Ведь есть вероятность того, что каждое последующее существо имеет над собой нечто еще более мощное, и так до бесконечности.

-Хватит!— Саша отказывался принимать это.— Лучше включи запись.

Яркий экран телевизора высветил их бледные лица. Камера записывала все, что происходило в комнате. Диван, лежащего на нем Дениса. А потом тишину прервали уже слышимые ими звуки. После увиденного, Саша уже спокойнее относился к голосу существа. Он видел, как разлетелись статуэтки, как выгнулся Денис. Но темноты не было, не записалось и свечение звезд, вспыхнувших в кабинете.

-Что это?— Саша разочарованно смотрел в телевизор.— Где же…

-Оно могло быть лишь в нашем разуме.

Помехи пробежали по записи. Белый шум, а затем над мечущимся на диване Денисом проявилось нечто. Огромное, почти прозрачное, не имеющее очертаний. Напоминающее силовое поле, он простиралось над всей комнатой, и выходило за ее пределы. Оно занимало почти все пространство, постоянно шевелилось, меняло очертания. Хронометр записи сбился. Он показал позавчерашнюю дату, затем дату десятилетней давности, а потом трехсот пятидесятый год, сразу же перескочив на две тысячи пятисотый.

-Оно играет со временем, пространством,— Саша лишь констатировал факты.

Почему же такое мощное создание преследует трех путников? Из-за того, что они вторглись на его территорию? Неужели оно может быть настолько мелочным при всей своей силе? Или здесь было что-то другое?

-Мне кажется, мы открыли проход этой..энергии,— Денис задумчиво смотрел на Сашу. — Я даже не могу сказать, живое ли оно? Может, в его вселенной нет таких понятий как жизнь, смерть, одушевленное и неодушевленное? Оно непонятно нам, но и мы интересуем его. Некая сила, превосходящая его, запечатала разум существа в глубинах земли. А мы открыли ему проход. Эта чертова землянка была вратами.

-Оно определенно живое, только не в том понятии, каким мы наделяем это слово,— Саша ощущал отчужденный разум этой твари.— Сила или энергия тоже может быть разумной. Вот оно и является чем-то настолько иным… но при этом земным. Оно часть нашей планеты. Часть самой планеты.

Саша старался понять, но не мог. Истина скрыта в глубинах памяти Дениса, и завтра с утра они должны высвободить сокрытое.

Обсуждая увиденное, они всю ночь не сомкнули глаз, и с первыми лучами солнца Саша договорился с Анной о встрече.

В полдень прибыла коллега Саши— Анна. Будучи одним из лучших специалистов по гипнозу, она тут же предупредила, что не все люди легко подаются влиянию, и не все воспоминания реальны.

-Я понимаю, что это может не помочь,— Денис нервно расхаживал по кабинету, не понимая, зачем тратить время на пустые разговоры,— но попробовать стоит.

-Вы должны понять, что даже если вы и расскажете что-то о событиях той ночи, мы не можем интерпретировать ваши слова как истину,— Анна стояла на своем. Саша удивился ее настойчивости. Может, она просто боялась того, что расскажет Денис, и заранее искала пути отступления, возможность не поверить в то, о чем он рассказал ей по телефону.

Наконец, все было готово, и Денис удобно устроился в кресле. Плотные шторы закрывали окна, и солнечный свет не проникал внутрь. Саша включил единственную лампу, и тени завладели пространством.

-Денис, я буду разговаривать с вашим бессознательным, постараюсь убрать барьеры, блокирующие воспоминания о том событии. Вы должны дать свое согласие на проведение сеанса.

-Да согласен я!

-Что ж, тогда приступим.

Денис вытянулся на диване, закрыв глаза, расслабляясь. Он слушал голос Анны, плыл за ним в теплые омуты памяти. Ее слова уносили его в прошлое, картины предыдущих дней сменяли одна другую. А потом он уже не был тем Денисом, который сидел в кресле в кабинете психолога, а тем, который шел с друзьями по лесу. Голос Анны уже не звучал снаружи, а находился внутри его головы, словно его второе Я. Запах кабинета сменился ароматами леса. Прохладный ветерок обдувал его, пение птиц и другие лесные звуки полностью вернули его в тот день.

Анна и Саша наблюдали за пациентом. Пока он рассказывал о прогулке. Анна попросила его описать ночное происшествие, звуки, напугавшие их группу. Саша уже слышал это, и хотел перейти к следующим дням.

-Лес— это единый организм, одно целое,— шептал Денис.— Деревья, земля, ветер— все слилось в неестественном симбиозе. Мы не понимали того, что все эти составляющие— части одного.

-Что произошло в лесу? Откуда такие мысли?

-Попроси его рассказать о последнем дне в лесу, когда они нашли землянку,— Саша шептал, чтобы не нарушить состояние Дениса. Анна повторила просьбу, и пациент начал рассказывать.

После ночного происшествия, трое туристов решили немедленно вернуться обратно. Что бы ни издавало эти звуки, оно было явно враждебно.

-Я не смогу провести еще одну ночь здесь,— Катя старалась держать себя в руках, но нервы сдавали. Артем выглядел обезумевшим. Он тяжело переносил стрессовые ситуации, и сейчас находился на грани срыва.

Мы возвращались по той же тропинке, что вывела нас на место ночлега. Три часа спустя, Катя первой обратила внимание на то, что тяготило меня— дорога все петляла в лесу, а признаков шоссе так и не было, хотя иногда мы слышали звуки проезжавших автомобилей, при этом совсем близко от нас.

-Чертова дорога, мы заблудились!— Артем отшвырнул свой рюкзак и принялся пинать растущий рядом куст. — Мы не настолько далеко вчера ушли!

-Мы не могли заблудиться, эта тропа здесь единственная,— по взгляду Кати я видел, как она надеется, что дорога всего лишь вывела нас не туда. Ведь есть и более жуткие варианты.

-Идем дальше, иных вариантов нет.

-Это бессмысленно. Сколько еще кружить? Может, мы только глубже в лес уходим?— Артем отказывался идти по дороге. В чем-то он был прав. Можно было ориентироваться по компасу, и, проголосовав, мы решили идти напрямик через лес.

Я всегда любил деревья, лесные массивы, но заблудившись, понял, почему многие ненавидят и боятся. Одиночество, помощи ждать неоткуда. И кто знает, что может скрываться в чащобах? Леса могут быть бесчеловечно тихими, словно всякая жизнь исчезла, оставив лишь гигантские деревья. Здесь может испугаться каждый— и тот, кто боится замкнутых пространств, стесненный плотно растущими деревьями и кустами, переплетающимися друг с другом, и те, кто ненавидит открытые пространства— огромные опушки, мерзлая пустота между стволами, где нет ничего, кроме гниющих листьев и вспарывающих землю корней. Километры и километры уходящего в бесконечность зеленого моря. Бескрайние просторы, где жизнь развивалась, не находясь под пристальным человеческим взглядом.

Мы шли и шли, лиственные деревья сменялись хвойными. Было холодно. И мрачно. Густые ветви почти не пропускали солнечного света. Здесь, в мире вечных сумерек, пахло влажной землей, перегноем и чем-то пряным.

Ночь застала нас в пути. И мы решили развести костер. Огонь неподвластен человеку, но он помогает сохранять ощущение цивилизованности, к которой мы так привыкли. Этой ночью в пламени нам явились лица. Языки огня взмывались вверх, трещали сучья, и мы отчетливо видели странные, бесформенные облики. Без глаз, носа и ушей, эти лица появлялись на доли секунд, исчезали, уступая место другим. Что это было? Не знаю, да и не хочу знать.

Ночь принесла с собой и звуки, охватившие все пространство. Скрипы, шорохи, шаги… мы слышали и стоны, крики, смех…нечеловеческие, они не были и животными. Нечто бродило вокруг лагеря, выискивая жертв, измываясь над нами, скручивая в тугие жгуты нервы. Артем трясся, не сводя глаз с костра.

-Они смотрят на нас,— сказал он. Думаю, тогда мой друг был на грани. Безумие подступило близко, почти забрав его от нас.

Но рассвет наступил быстрее, чем мы ожидали. И третий день был последним. Тогда мы и нашли землянку. Тогда и выпустили зло в наш мир.

Саша внимательно слушал, Анна почти не вела Дениса сквозь мир воспоминаний. Он сам открывал запертые до этого двери в своем разуме, выпуская сокрытые тайны.

-Днем мы оказались на прогалине. До самого горизонта тянулся поваленный лес. Невообразимое месиво из стволов, сучьев, ветвей, усохшей хвои и листвы, переплетенное побегами искалеченного подлеска. В беспощадном свете солнца все это казалось чьей-то огромной детской площадкой. Деревья были лишь ненужными игрушками, сваленными в кучу. Жуткое, гробовое молчание стояло над поверженным, изуродованным лесом, над этой зияющей раной в самой плоти земной. Молча, мы повернули назад, скрываясь в тенях живых деревьев. Здесь, в этом забытом Богом месте, все было едино. Стволы, земля, небо— было заменителем кожи для невидимых, абсолютно чуждых нам существ. Мы ходили по телу живого, дышащего организма, словно паразиты.

-К вечеру мы вышли на опушку. Несколько деревьев плотной группой скрывали от нашего взора нечто. И на ветру мы услышали скрип ржавой двери. Скрип-скрип. Услышать такое в лесу— никому не пожелаю. Я и Катя застыли, Артем же обрадовался. Он надеялся, что мы нашли домик егеря, или чью-то избушку. Ему не было важно, кто там может жить, главное— что есть хоть какой-то признак цивилизации.

Чуть сбоку от нас была еще одна конструкция. Огромная клетка. Деревянные брусья, вертикальные и горизонтальные. Я так и не смог понять, как они крепились друг к другу. А внутри было… Господи!

Денис затрясся в приступе паники. Анна успокаивающим голосом вела его дальше, помогая совладать со страхом.

-Что ты увидел в клетке?— спросила она.

-Черт! Это не совсем клетка. Огромная, метра два в высоту, и, наверное, пятнадцать в ширину и длину. Через прутья даже голова бы не пролезла, так плотно они были подогнаны. Я заглянул первым,— Денис прервался, набирая в грудь воздуха, а потом быстро заговорил:— Теперь мы знали, что произошло с пропавшей тридцать лет назад группой туристов.

Внутри, на соломенной подстилке, было шесть тел. Пять уже давно умерших. На телах почти не осталось плоти. Мне кажется, что ее срывали с них руками и зубами. Кто-то пировал на останках. Было еще и шестое тело… Катя подошла ближе всех. Она закричала. Еще никогда я не слышал, чтобы ее голос звучал так тонко, визгливо, безнадежно. Шестой пропавший был еще жив. И почти невредим. Мужчина, лет пятидесяти. Он забился в дальний угол клетки, подобрав под себя ноги, стараясь казаться маленьким, стать невидимым. Вонь удушала. Запахи гнили, разложения, мочи, дерьма. Он жил в этих нечистотах сколько? Тридцать лет? Никому не пожелаю такого. Я увидел еще множество мелких скелетов— кто-то кормил его животными, птицами. Мужчина пожрал своих погибших товарищей. И некая сила снабжала его провизией. Так мы кормим попугаев в клетках. Катя тут же попыталась найти дверь, но ничего похожего не было. Как же турист попал внутрь?

Я видел, что прутья клетки растут прямо из земли. Чертово сооружение просто выросло вокруг жертв, навеки заключив их в себя.

Пока Катя пыталась заговорить с выжившим, Артем побежал на звук двери, скрипящей на ветру. Я направился за ним. Трава на опушке доходила почти до колена. Пахла она чем-то медным, тяжелым, похожим на кровь.

Землянка притаилась на небольшом холмике за деревьями. Дверь покачивалась, издавая пронзительный визг. Деревянное строение наполовину скрывалось в земле холма. Бревенчатые стены и крыша, несколько грязных окошек, закрытых ставнями. Обычная землянка…но от нее исходили волны чуждой ауры…не могу объяснить… что-то пользовалось домиком, жило в нем, и человеком оно не являлось. За спиной раздались шаги— подошла Катя. Она поняла всю безуспешность своих попыток вызволить полубезумного мужчину из клети. Артем первым зашел внутрь землянки.

-Артем, нет! Не смей!— Катя причитала, стоя у входа. Тот не слушал ее, и по ступенькам спустился вниз, метра на полтора.

Я не мог отпустить друга одного, но и оставлять Катю не хотелось. Мы ждали у входа, готовые в любой момент услышать предсмертный вопль Артема, но он молчал.

-Идем за ним,— набравшись храбрости, Катя зашла внутрь. Я пошел за ней.

Внутри было пусто. Абсолютно. Лишь голые отсыревшие стены. Влажность, почти стопроцентная. Дерево гнило, источая дурманящий запах. Бревна, из которых построили стены, почти насквозь прогнили. Я удивился, как постройка еще не рухнула. За пустой комнатой была еще одна. Катя прошла, и я услышал, как она тихо пискнула.

Я прошел за друзьями. Они оба стояли в полукруглом помещении. Ни окон, ни потолка, ни пола. Просто огромное пространство, заполненное вязкой, густой и гулкой тьмой. Снаружи землянка не была такой большой, эта комната просто не могла тут существовать. Но вот мы втроем стоим и смотрим по сторонам. Вдали я увидел три продолговатых предмета. Шаги влажным эхом разносились в этом вакууме. Подойдя ближе, я увидел, что три предмета напоминают кровати. Длинные, метра четыре, и высокие— почти мне по подбородок. Одеяла, искусно сшитые из листьев, накрывали жесткое каменное ложе. Кровати изгибались под немыслимыми углами, искривлялись, сужались, расширялись, сливались сами с собой… даже представить страшно, что могло спать на них. За ними была еще одна дверь. Дверь, скрывающая за собой немыслимый кошмар. Артем открыл ее. Я умолял его не делать этого. Но он уже почти потерял рассудок. Я сам был на грани. Не просто страх, а липкий иррациональный ужас скрутил все внутренности, выжал из меня все силы, волю, желание жить. И лишь настойчивая пульсация из-за двери манила меня. Втроем мы замерли у преграды. Из такого же прогнившего дерева, как и стены, дверь была выше нас. Причудливо искривленная, местами вогнутая, а иногда и выгнутая…некоторые ее части не мог различить человеческий взгляд, но они там были…орнамент, дикий, безумный, нечеловеческий. И Артем повиновался трепещущей волне пульсации. Он дотронулся до двери, и она выпятилась вперед, обхватив, поглотив его руку. В панике он отдернулся назад, и слившаяся с деревом рука потянула дверь за собой, отворив ее. В землянке было темно, за дверью же было еще чернее. Пусто, тихо. Тотальное ничто, и лишь изредка вспыхивали искорки бледного трупного цвета. Подземные звезды. Внутренний космос, вселенные, скрытые под толщами земли нашей планеты. Эти слова нашептывали голоса. Что-то вышло на свет Божий из этого мира пустоты.

Наконец, завладевшая нами сила ослабила натиск, и мы втроем выбежали из землянки на угасающий солнечный свет. Вокруг царило безмолвие. Но что-то приближалось, мы все чувствовали это. С запредельной скоростью, превышающей световую, нечто восставало из мрака подземных глубин. Оно рвалось на свободу из своего заключения в безднах внутреннего космоса, мира бесконечных вселенных и галактик, которые само создало внутри нашей планеты. Оно не было одно, но их не было несколько. Эта сила не является одним организмом, но оно и не во множественном числе…не могу понять этого… Не одно, не много, все сразу.

Залитая предзакатным солнцем поляна вздохнула. Земля шевелилась, медленно опускаясь и поднимаясь, вторя невидимому пульсу, оживая, начиная заново дышать. Трава конвульсивно содрогалась под неистовыми порывами невидимого ветра. Деревья в лесу не шевелились, но на опушке кусты почти прилегли к земле, настолько сильный бушевал шторм, но мы не ощущали ни дуновения. Оно обходило нас стороной, пока не заинтересованное такими незначительными существами. Оно уже исследовало людей. Остатки его опытов находились в огромной запертой клети, и мы не были чем-то новым, заслуживающим внимания.

Вырвавшаяся на свободу сила меняла лес. Он изначально был частью ее, теперь же все сливалось, становясь единым. Это… масштабы не передать словами. Оно выдирало деревья с корнями, и тут же меняло их местами, снова закапывая в землю. И деревья оживали, протягивали свои ветви к земле, склонялись, передвигались. Оно перерывало землю, вспарывало небо, поглощало и исторгало обратно ветер.

Денис затрясся в приступе. Ноги судорожно бились об пол, руками он пытался прикрыть лицо. Анна подскочила, но Саша остановил ее, крепко вцепившись в ее локоть.

-Оно приподнимает пласты земли и скручивает их, словно рулон искусственных газонов. Оно содрало кусок неба, открыв за ним бесконечные глубины. Поменяло местами верх и низ, раздвинуло границы, стерло горизонт… перестроило все на свое усмотрение. А затем все вернулось обратно, но уже испорченное, извращенное сущностью. Я видел, как небо, земля с деревьями складываются пополам, точно лист бумаги, а затем разворачиваются обратно. Горизонт смотали точно рулон обоев. Теперь лес принадлежал сущностям, стал их частью, и все они были единым целым, не принадлежа более нашему миру.

Мы бежали, но оно шло за нами, преследовало. Дало нам шанс уйти, но заставит вернуться. Всегда рядом, всегда готово переиначить вселенную…

Денис выдохся. Голова упала на грудь, с губ стекали капли крови— он прокусил язык.

Анна в панике пыталась вывести его из состояния гипноза, но пока что воспоминания поглотили разум парня.

-Оно всегда рядом,— шептал он.— Оно и сейчас здесь. Оно за вашими спинами.

Страх волной прокатился по телу Саши. Сердце пропустило несколько ударов. Он не хотел оборачиваться, веря словам Дениса. Пряный, сырой запах влажной почвы и перегноя заполнил кабинет. Анна считала в обратном порядке, призывала Дениса вернуться, но он лишь пристально смотрел за спину Саши, не сводя глаз с того, что обретало там форму. Саша чувствовал, как нечто материализуется позади, ощущал безграничную мощь, исходящую от существа. Анна повернулась и ее взгляд застыл. Рот женщины судорожно раскрывался, взгляд помутился.

"Не смей поворачиваться, не смей. Ты не выдержишь этого знания",— Саша пытался контролировать свое тело.

Анна молча встала с пола. Ее тело подрагивало, сотрясалось мелкой дрожью. Пятясь, она не сводила глаз с того, что обретало форму. Медленно, шаг за шагом, она дошла до окна и прижалась к нему спиной. Ее тело напряглось, всеми силами вжимаясь в стекло. Трещины пробежали по окну, а затем оно треснуло. В граде осколков тело Анны медленно исчезло из поля зрения Саши. До последней секунды женщина не сводила взгляда с того, что проявилось в кабинете. Раздался звон разбитого стекла, а затем глухой стук упавшего тела.

Денис продолжал смотреть за спину Саши. Волны колебаний окружили их. Денис свернулся клубочком в кресле, обхватив себя руками, продолжая смотреть вперед. То, что он увидел, лишило его сил и рассудка. Саша видел, как опустели глаза парня, как из них исчезли свет и жизнь. А затем нечто подхватило их, сжало вокруг себя пространство, скрутило его и время в один жгут, разрезало его и прошло сквозь континуум, оставляя за собой лишь запах леса.

Мокрая трава холодила щеку. Саша приподнялся на локтях и оглянулся. Поляна, вдали черный массив леса. Сбоку огромная клетка, внутри нее едва шевелится человек, утопающий в нечистотах и костях своих погибших друзей. Посреди поляны росло одинокое дерево без единой ветви. На его острый верх был насажено, словно на кол, тело. Разодранный деревом рот, безвольно повисшие руки и ноги. Знакомое лицо, только изуродованное. Это был Артем, друг Дениса, ушедший в лес. Саша видел несколько фотографий друзей в соцсетях. Поэтому женское тело, из которого прорастали молодые деревца, он тоже узнал. Катя. Девушка лежала на земле, ее плоть была продырявлена порослью дубов, она служила им своего рода субстратом, питательной почвой.

И Артем, и Катя были еще живы. Разум теплился в их изуродованных телах, и, возможно, будет там вечно. Сущности не давали им привилегии почить с миром, прервать муки. Заключенный в клетке турист, судя по запаху, также давно был мертв. Он гнил, кожа лохмотьями свисала с его тощего тела, но он продолжал существовать в бренной оболочке.

Трава вокруг затрепетала. Ветра не было, но растения содрогались, чувственно припадая к земле. Резким движением нечто вырвало часть неба, леса и земли. Впереди и по бокам была все та же картина, сзади же теперь царила космическая пустота, а лес просто исчез, растворился. Треск, и мир сбоку от Саши растворился во мраке. Теперь можно идти лишь вперед, или повернуть направо. Зная, что будет, Саша повернулся вправо. Край неба загнулся, словно кто-то срывал огромный плакат со стены. Медленно сворачиваясь, небо исчезало, уступая место извечной тьме. Верхушки деревьев скручивались, стволы исчезали, трава испарялась. Саша остался на пятачке земли, окруженный космической чернотой. Впереди его ждала землянка. Только туда мог он пойти.

Кусочек реального мира остался за дверью постройки. В клетке все так же бродил из угла в угол мертвец, которому не даровано было право умереть. На верхушке дерева содрогалось тело Артема, Катя продолжала подпитывать молодые деревья своими соками.

Внутри землянки было пусто, как и говорил Денис. Ничто. Вакуум. В следующей комнате располагались три кровати. А за ними была дверь.

Обойдя огромные кровати, Саша увидел, что стало с Денисом. Парень был частью двери. Его тело закруглялось, расширялось, сужалось, сливалось с деревом. Его кожа стала корой, кости— древесными волокнами. Рука Дениса вытянулась вперед, навеки замерев с расставленными, словно для пожатия, пальцами. Дверная ручка. Глаза и рот парня медленно перемещались по поверхности.

Слыша, как исчезает мир за спиной, как нечто срывает слои известной ему вселенной, перекраивая все на свое усмотрение, Саша ухватился за задеревеневшую руку Дениса, покрепче сжал ее, и повернул на сто восемьдесят градусов. Глаза и рот закрылись, раздался протяжный скрип, и дверь отворилась, выплескивая из себя тьму внутренних миров, ослепляя светом подземных солнц, оглушая грохотом глубинных сфер, музыкой галактик и вселенных, сокрытых в недрах планеты.

Саша, содрогаясь от несуществующего выбора, понимая, что его загнали сюда, словно скот на бойню, шагнул внутрь, и дверь за его спиной закрылась.

Землянка вместе со всем содержимым растворялась в космической пустоте, а затем ее очертания вновь стали четче, только теперь она и окружающие ее лес, небо и земля выглядела так, как того хотели творцы миров.