Бесконечная игра
Началась эта история с меня, но это совсем не значит, что я во всём виновата — Макса не слушайте, ему только волю дай почесать языком на тему "всё зло — от женщин", так заведётся, что потом не остановить, часами может эту тему мусолить, со смаком сдабривая историческими примерами — и Елену Прекрасную припомнит, и Саломею, а потом и до Евы дело доведёт — уф!
Так вот, я делала весеннюю уборку — от обычной еженедельной она отличается лишь попыткой стереть пыль со шкафа. Обычно я смотрю на шкаф, и так лениво туда лезть, и я утешаю себя мыслью, что Манфред и так регулярно протирает там всё пушистым брюхом. Но в этот раз я вспомнила о шкафе в начале уборки — когда силы ещё были — и смело полезла на стул. Стула оказалось мало — так, как надо бы, я не дотянулась, но таки кое-как пошуровала мокрой тряпкой по поверхности. Тряпка постоянно задевала какую-то коробку, хотя, насколько помню, на шкаф я ещё ничего не пихала.
— Манфред, признавайся, это ты протащил на шкаф контрабанду? — обратилась я к коту (Манфред в это время развалился на диване и презрительно наблюдал за моими попытками навести чистоту в его любимом месте), потом встала на цыпочки, отчаянным движением зацепила коробку и стянула её со шкафа.
В коробке без всяких опознавательных знаков на крышке оказалась настольная игра вроде "Кто первый?" (у меня такая в детстве была)— с игровым полем, фишками и кубиком. Я отложила игру на столик — потом разберусь чья она и как попала на шкаф — и продолжила уборку, а Манфред соизволил покинуть диван и отправился исследовать разрушения, нанесённые тряпкой его пыльным нашкафным владениям. Про коробку я благополучно забыла, так она и пролежала до вечера.
А вечером ко мне вдруг завалились гости — Макс и Света. Не скажу, что совсем сюрпризом — они честно позвонили за полчаса до прибытия.
— Еды нет, весь день была уборка, — я их предупредила с порога, чтобы не надеялись заранее и потом не разочаровывались. — К тому же вас не ждали.
— Врут, значит, про женскую интуицию, что, мол, женщины предчувствуют разные интересные хорошие или не очень события. — вздохнул Макс.
— А ты ваш внезапный визит к какой категории событий относишь?
— Конечно, к хорошей. К тебе с визитом прибыли любимые друзья. Немного неожиданно, но что делать — проезжали мимо и почувствовали, как сильно соскучились по тебе и твоему милому котику. Заходим, такие окрылённые, а тут нас не ждали, и еды нет.
— И ваши действия?
— Мы не гордые, пиццу закажем. В конце-то концов, ты-то весь день аки пчела трудилась, наверное, тоже есть хочешь. А если бы не мы, грызла бы с Манфредом на пару кошачий корм!
После пиццы стали решать, чем же дальше заняться. Макс, конечно, предлагал потыкать в приставку, а мы со Светой были категорически против. Сошлись на настольной игре. Но те, что я предлагала, были играны не раз, поэтому нам уже грозила партия в "Крокодила", которого я категорически не люблю, как вдруг Макс наткнулся на утреннюю коробку, всё ещё лежавшую на столике.
— Так-так, а это что у нас? Новая? — он открыл коробку и протянул, — тю, какой тут примитив! Я в подобное в детском саду играл! Ладно, давайте одну партию, а потом фильм посмотрим!
Играть решили на полу. Сначала думали согнать Манфреда с нагретого места на диване и пододвинуть столик, но Света попросила не трогать.
— Я кошек обычно не боюсь, но Манфред на меня ТАК посмотрел, что прям мурашки по коже, — объяснила она.
Мы разложили игру и раздали фишки. Кинули кубик, чтобы выяснить, кто первый ходит. Игра простая — минут на тридцать, не больше. На поле нарисован извилистый маршрут кружочками, почти у самого финиша — стрелка фиолетового цвета, переносящая попавшую на это место фишку к старту. Листка с правилами, кстати, в коробке не оказалось, но они и не нужны, и так всё ясно. Макс сказал:
-Фу, как просто! Давайте играть на что-нибудь. Может, хотя бы по рублю скинемся?
— Нет, это слишком банально. — возразила я. — Когда мой дядя был в стройотряде, они коротали вечера за преферансом. Вот у него был стимул не проигрывать. Потому что они придумывали всякие интересные задания проигравшему. Например, достать дохлую кошку из трубы. Так что предлагаю — тот, кто придёт последним, моет посуду!
— Какая посуда, мы пиццу ели! Что, нужно помыть коробку перед выбрасыванием?
— Ну, ты же чай наверняка захочешь выпить? Вот и потренируешься чашки мыть, а заодно блюдо от печенья. Печенек, конечно, много, но после тебя обычно остаётся только одно. В смысле блюдо.
— Ладно, боюсь-боюсь! Добавим капельку острых ощущений!
Играть, как ни странно, было вполне интересно — кто кого обгонит? Сначала в лидеры выбилась Света, ей на пятки наступал Макс, а вот мне катастрофически не везло — выпадали лишь единички да двойки. Эх, мыть мне посуду, как всегда, а Макс, конечно, потребует ещё и банку с вареньем, и её съест полностью, и мыть мне банку тоже!... Странно, что с такой страстью к выпечке и сладкому он до сих пор свободно проходит в дверной проём… Но вдруг фишка Светы попала кружочек с фиолетовой стрелкой, и фишка полетела по стрелке назад, к старту. Ого! Мои шансы увеличились, тем более, что и Макс — ха-ха! — умудрился попасть в ту же ловушку! Я кидаю кубик — шестёрка! — делаю отчаянный рывок и… тоже попадаю на это же место. Ладно, начнём всё сначала! Надеюсь, на втором круге мне больше повезёт. Действительно, моя красная фишка передвигалась гораздо быстрее зелёной и синей, которым в этот раз не особенно везло со скоростью. И вот я снова подхожу к заветному месту — причём так близко, как только можно — меня устроит любое значение, кроме единички. Но ведь молния не бьёт в одно и то же место, так? Кидаю кубик… один! Ну, спасибо! Красная фишка плавно переезжает к началу под радостное улюлюканье Макса. Ну-ну, рано радовался! Ему до заветного места не хватало пяти шагов, и что? — кубик выдал "пятёрку". Добро пожаловать на старт! Света победно улыбается — мы ведь теперь далеко позади, кидает кубик — и тоже ползёт в нашу тёплую компанию! Что ж такое! Какая коллективная невезуха! И мы начали новый круг...
…Это была невероятно азартная и отчаянная игра. Мы кидали кубик, двигали фишки и раз за разом попадали на кружок-ловушку! И снова по новой сначала. В голове была лишь одна мысль — нужно дойти до финиша! Все остальные мысли были как в тумане, приглушены — как будто шёпотом, на заднем плане — такие нужные, здравые, настоящие, они не могли пробиться, достучаться. И было невозможно НЕ играть, НЕ кидать кубик. Избавление — доиграть, хотя бы кто-то должен был закончить партию… До финиша — шесть шагов, до ловушки — три. Пусть выпадет любое число, кроме трёх, пожалуйста-пожалуйста! Кидаю! На верхней грани — три точки… Ловлю отчаянный взгляд Макса, он тянется к кубику, дует на него — ему бы что угодно, кроме пяти. Закрываю глаза. Я заранее знаю результат…
Временами, когда ход был не мой, включались совсем странные ощущения: будто я нахожусь совсем не в комнате, а на длинном-длинном поле, под ногами — узкая дорога из круглых камней. Вокруг — туман, но дорога вперёд видна хорошо. Иногда впереди виднелся зелёный или синий силуэт. Вдруг в небе появлялась огромная рука и кидала кубик. Я всё время боялась, что кубик попадёт в меня — тогда всё, игра точно закончится — ведь он был размером с трактор. Но рука всё время кидала кубик в другую сторону, подальше от дороги. Потом начинал дуть ветер — и мимо меня, медленно отсчитывая шаги — бом! бом! — проплывала фигура — синяя или зелёная. Мне хотелось спрыгнуть с дороги или оглянуться, но ноги будто приросли к месту. Неужели со стороны я тоже выгляжу фишкой — маленьким цветным конусом? — нет, это так страшно, что лучше не представлять. А потом я снова оказывалась в комнате, бросала кубик, тянулась за фишкой…
…Снова моя очередь, тянусь дрожащей рукой за кубиком. Рука дрожит не от волнения, а от усталости. Но вдруг откуда-то издалека я слышу вой, настойчивый и противный. Звук становится всё громче и громче, и тут я вдруг ощущаю боль в руке — Манфред, паршивец! Он цапнул меня лапой, стратегически спрятался под диван и сидит там, непрерывно воя! С руки капает кровь. Больно! Надо промыть царапину и хотя бы пластырь прилепить. Я положила кубики и встала. И тут до меня дошло — Я ПОЛОЖИЛА КУБИКИ! Я БОЛЬШЕ НЕ В ИГРЕ! Мои друзья зашевелились на своих местах. Послышался усталый голос Светы:
— Бросай кубик, твой ход!
— Знаешь, давай-ка сделаем перерыв, мне руку перевязать надо.
И тут-то до них дошло — нам удалось вырваться! Я ещё никогда не выдела, чтобы обычно сдержанная Света так радовалась! Прямо прыгала до потолка! А когда они узнали, что спас нас Манфред (который орать, наконец, перестал — уж очень мы его напугали нашей дикой радостью), то котика чуть ли не расцеловали, да он не дался — Манфред не любит нежностей. Точнее — любит, но лишь когда ему их хочется.
— А чего кот орать-то начал? — спросил Макс, когда все немного успокоились, и я смогла заклеить руку. — Он ведь обычно такой сдержанный и аристократичный.
— Ты просто проводишь с ним мало времени, — сказала я. — Он такие концерты закатывает, когда есть он хочет. Посмотри на часы, третий час ночи. Мы в эту игру уже семь часов без перерыва играли. Котик пропустил ужин и оголодал.
— Не напоминай про игру, — вздрогнул Макс. — Давайте покормим это благородное животное и что-нибудь сделаем с коробкой. Знаешь, давай я сам всё сделаю, а вы, девочки, пока на диване посидите. Где у тебя кошачий корм и перчатки резиновые?
— Манфреду много еды не давай, ему нельзя. Перчатки на раковине лежат.
— Знаю, знаю, ты сто раз повторяла про кошачью диету.
Манфред ринулся на кухню — он всегда отлично понимает, когда речь заходит о еде (на самом деле, всё остальное он тоже понимает, но обычно притворяется, что совсем не разумеет человечью речь), Макс последовал за ним и довольно долго на кухне подозрительно шуршал, хлопал и что-то ронял. Наконец он явился в резиновых перчатках и со спицами в руках.
— У тебя в доме нет пинцета, какое безобразие! Хорошо, что я нашёл спицы — выдернул их из какой-то тряпочки в корзинке с клубками. Потом отдам, не беспокойся.
— Ты зачем моё вязание разорил? Сам, что ли будешь петли собирать? Я так шарф ни в жизнь не довяжу!
— Ничего, весна же, шарф скоро будет неактуален, — успокоил Макс и попытался сложить карту, орудуя спицами, как китайскими палочками.
— Ты чего, давай помогу!
— Нет! — завопил Макс. — Не трогай это! --[if gte mso 9]> Normal 0 false false false <w:breakpedtablеs> </w:breakpedtablеs> MicrosoftInternetExplorer4 [endif]--[if gte mso 9]> [endif]--[if gte mso 10]> /* Style Definitions */ tablе.MsoNormaltablе {mso-style-name:"Обычная таблица"; mso-tstyle-rowband-sizе:0; mso-tstyle-colband-sizе:0; mso-style-noshow:yes; mso-style-parent:""; mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt; mso-para-margin:0cm; mso-para-margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-sizе:10.0pt; font-family:"Times New Roman"; mso-ansi-language:№0400; mso-fareast-language:№0400; mso-bidi-language:№0400;} [endif]Видишь, я не просто палочками тыкаю, я даже печатки напялил! Защитился, как мог! Надеюсь, что это наваждение, как электричество, через резину не проходит. Вдруг всё повторится, а Манфред ещё не скоро есть захочет, кстати, ты плохо его кормишь…
Я оставила его бороться с игрой и побежала на кухню. Так и есть: корма коту было отсыпано от души. У Манфреда есть одна слабость — он очень любит поесть и не знает в этом меры совершенно. Непонятно, как у такого высокоорганизованного животного вообще могут быть недостатки, но факт остаётся фактом — еду ему нужно класть в строго определённых количествах и по часам, и ни в коем случае не поддаваться на просьбы повторить или покормить в неурочное время. Иначе скоро вместо изящного Манфреда получится шарик на ножках. А тут благодарный Макс, похоже, высыпал коту всю коробку корма. Отнять излишек не получится, Манфред будет защищать добычу до последнего. А так как я сегодня уже получила когтями — больно очень, кстати! — то вступать в поединок не решилась. Разъярённого Манфреда даже веник не остановит!
— Если будет живот болеть, ко мне не приходи, жалеть не буду, — сообщила я обжоре и вернулась в комнату.
В комнате Макс уже закрывал коробку.
— Дай-ка мне какой-нибудь пакет покрепче, — скомандовал он, — я увезу это сегодня же на дачу и сожгу. Нельзя игру оставлять просто так, не у всех же есть боевые коты, разрушающие коварные чары воем и ударами когтей!
Я очень обрадовалась, что он забрал коробку. Мне, признаться, как-то не по себе становилось оставаться с ней одной комнате. Как вспомню эти бесконечные кидания кубика, дорожку из кружочков и стремительно тающую надежду выбраться, сразу мороз по коже!
Макс — спасибо ему огромное — сжёг игру. Говорит, горела хорошо, красиво — с разноцветными искорками. А ещё он начал страшно баловать Манфреда, которого, кстати, раньше недолюбливал. Мало того, что он приносит животному такие деликатесы, что и людям не стыдно попробовать, но и сам же коту скармливает, злостно нарушая режим еды и диету. Недавно приволок килограмм королевских креветок, сам сварил, почистил и всё-всё скормил коту. Представляете, коту! А сам не ел и с нами не поделился. Мол, ничего не жалко для такого замечательного животного. Тут моё терпение лопнуло, и я заявила, что в ближайшие полгода визиты Макса ко мне отменяются, я буду ходить в гости к нему и без кота, потому что в последнее время тот так избаловался, что воротит нос от простой, незамысловатой, но полезной еды. Вот.
А в незнакомые настольные игры мы больше не играем. Только в старые, хорошо проверенные и желательно без кубика. А перед игрой Макс всегда заводит три будильника — специально купил! — чтобы звонили каждый полчаса. "Во избежание! — важно говорит он." Мы все, конечно, подшучиваем над ним, но я его хорошо понимаю. Если бы он не заводил будильники, то это делала бы я.