Федеральная лотерея

Смартви в ячейке на первом этаже металлической коробки тридцатиэтажного строения включился сам. Как и всегда, во всех строениях целой страны. Сделал он это согласно заложенному в него пользовательскому соглашению.

Саймон к тому времени уже не спал. С красными глазами бодрствующего по ночам человека он отстранённо смотрел то ли в никуда, то ли всё-таки куда-то конкретно, но куда — сказать и сам не смог бы. В бледной скудости рассвета, растёкшегося сквозь маленькое окно, мерцающее пятно Смартви сочной картинкой прорвало его сонное оцепенение. Понадобилось определённое усилие для поимки тут же сработавшего многолетнего рефлекса, призывающего впериться в экран. Чтобы действовать наверняка Саймон прикрыл глаза рукой и сделал жест отключающий звук. Смартви не сдался и сделал яркость картинки выше.

С прокравшимся чувством вины перед старающейся железкой, Саймон скорее поднялся с постели, стараясь укрыться от «укоряющего взгляда». Картинка поднялась на уровень глаз. Тогда Саймон направился в ванну. Бесшумным полтергейстом передвигаясь по белоснежным стенам, внимательно отслеживая каждый шаг арендатора, чтобы всегда быть в месте наиболее удобном для просмотра, Смартви плыл за ним.

Всё же, наверное, именно сегодня потуги умной железки привлечь внимание были не лишними. Саймону стоило хотя бы мельком взглянуть на экран, чтобы попытаться предвидеть дальнейшие события. Но он, отдавшись проснувшемуся упрямству вдруг вставшему на бой с ветряками, решил прочувствовать и запомнить последние дни отсчитанными ему без Фрэнда. Чтобы потом сравнить теплоту его заботы с теперешним одиночеством.

Саймон надул щёки как это он делал будучи ещё ребёнком, когда пытался совершить что-то казавшееся ему вызывающим. С выставной церемонностью, ясно выдающей его скорейшее желание скрыться, он прошествовал в ванную.

Смартви усилил яркость до максимума, ударив по периферийному зрению.

В последний момент нервы Саймона сдали. Чувство вины заставило его спешно захлопнуть дверь, дабы оставить за порогом осязаемую укоризну, проскальзывающую в аляпистой сводке новостей предстоящего дня.

— …лотерея! Ежегодный финал! — прорвался в порыве отчаяния голос Смартви, сумевшего найти разрешающую лазейку в немногих ограничительных инструкциях и вопреки пожеланиям пользователя включить звук на максимум.

— Сегодня! Да-да! Именно сегодня финал Федеральной лотереи! Настал день, когда на улицах нашего величественного Нового Города отыщется тот счастливчик, что станет нереально богатым! Всё восточное побережье! И вы! Да, все вы! В невероятном предвкушении! Кто же?! Кто же этот сверхудачливый везунчик, кто получит десять триллиардов долларов?! Десять! Триллионов! Долларов! Вы не ослышались! Именно десять триллиардов! От одного звука этой эпохальной, эпической, священной цифры мурашки устраивают марафон на моём теле! Я готов встать на колени и лизать..., — дребезжащее грохотание пластиковых колонок прекратилось.

Саймон вышел из ванны. Лазейка позволяла включать звук только в непосредственном отсутствии пользователя перед экраном. Новость про лотерею так и осталась неуслышанной — скрежетание барахлящего ионодуша заглушал надсадный треск Смартви. К тому же застарелый удушливый кашель со спазматической силой вырвался наружу.

Странное поведение Саймона, сертифицированного потребителя нового вида шоу — iQстримов — объяснялось тем, что скоро в его жизни должны были начаться существенные переменны. Предстоял следующий уровень общения с аватарами в Соцсети, на который уже давно было пора перейти, но из-за неудач он застрял где-то позади всех. Помочь преодолеть размолвку ему как раз должен был Фрэнд. И Саймон отлично помнил, как, будучи стеснённым финансово, ждал письмо, а вместе с ним получил тревогу и неуверенность. Целая новая жизнь маячила впереди! Новый уровень взаимодействия ограниченного физического существования с полноценной реальностью Соцсети. О, Всемогущий Марберг! Как воспримут его преображение аватары, уже не раз подшучивающие над ним в его отсталости от норм?

Письмо, бросившее Саймона в вихрь сомнений, пришло вчера вечером. Теперь оно валялось на столе. Напыщенными фразами его поздравляли с невероятным событием:

«Многоуважаемый мистер Клейн (офисный рабочий 3 категории с негативным прогнозом, непотенциальный кандидат в граждане ЮША Inc)! В виду того, что Вы не воспользовались добровольной возможностью установить Фрэнда всего за половину вашей годовой заработной платы, мы рады сообщить Вам, что со следующей недели начинается плановая модернизация Вашей системы Смартви, с рассрочкой платежа на целых десять месяцев! Внимание! Если Вы хотите знать точное время начала работ, то необходимо направить запрос в Департамент культуры округа по цене электронной бумаги и услуг электронной почты. Внимание!!! Вы имеете право принести запрос лично в офис или отправить на электронную почту указанную на сайте без услуг посреднической организации, но такой запрос рассмотрен не будет. Помимо прочего, в виду обеспечения безопасности, не забывайте, что допуск на сайт и в офис департамента культуры Вам заблокирован, т.к. из-за негативного прогноза Вы попали в списки потенциально подозрительных жителей ЮША Inc.

В случае если Вы будете отсутствовать в положенное время, то мы оставляем за собой право без Вашего дополнительного согласия (основное было Вами дано, когда мы отправили Вам письмо) — вскрыть дверь любым доступным нам способом (кроме тех, что явно (но не косвенно) запрещены в Кодексе доброжелательного бизнеса). К таким разрешённым средствам, применяемым нашей модернизирующей организацией, относится аккуратный взлом без причинения неприемлемого урона. Напоминаем, что согласно статье 2130-7 Кодекса доброжелательного бизнеса, неприемлемым уроном считается урон причинённый, помимо Вашей ячейке, соседним ячейкам в размере большим, чем 12% от их суммарной стоимости. Весь полученный урон оплачивается за счёт средств Вашей безлимитной страховки. Если оставшихся страховых средств не хватит, то на Вас будет подан иск в городской финансовый суд.

Данная модернизация является обязательной и предусматривает…» и т.д.

Письмо было спроецировано на одиннадцати электронных листах за которые ему в конце недели придёт счёт. Модернизирующая компания, конечно, могла отправить письмо и по интернету, но тогда, она бы не получила норму добровольных убытков. Саймон это знал, потому что сам себе же и отправил его, ведь он как раз был сотрудником модернизирующей компании.

Смысл поздравления был тем, что ему установят долгожданный каждым жителем страны — Фрэнд. Он будет создавать домашний уют и проявлять всю необходимую заботу. В автоматическом режиме присматривать и передавать в Соцсеть выполнение ежедневных норм просмотра Смартви, бонусов сна (чем меньше, тем лучше!), фотоотчёт еды, добровольной нормы пользования интернетом и других норм и бонусов, насыщающих и развивающих жизнь каждого жителя ЮША Inc. Всё это Саймону останется лишь снабжать комментариями.

В своих мечтах он уже предвкушал, как краткими, но ёмкими фразами будет будоражить аватаров в его круге Соцсети. Может быть, даже попадёт в топ дня, как Стив или Билл или… да тот же Супер! Все они попадали не просто в топы дня, но даже номинировались на лучшую цитату по итогам недели. И потом каждый житель города вворачивал их в общении друг с другом, загадочно улыбаясь, точно сообщая друг другу тайный шифр.

И всё же стресс получился ещё тем. Щедро подпитанный возросшей ценой Фрэнда и финансовой дырой Саймона, использующего уже второй из трёх кредитных лимитов на реструктуризацию и покрытие процентов по базовому кредиту и предыдущей реструктуризации. Ещё и зудящая боязнь нехватки страховочных средств, чей точный остаток узнать не представлялось возможным в виду всё того же негативного прогноза, запрещающего ему вход почти во все федеральные учреждения. Что же больше всего угнетало, так это откладываемая, который месяц подряд, покупка нового аватара в Соцсети. У прежнего — одежда вышла из моды, а новую на его модель аватара перестали выпускать, завершив трёхлетнюю поддержку.

Привычным усилием Саймон отодвинул проблемы на второй план. В точности исполняя рекомендации психолога — выудил из сознания свои мечты, сосредоточившись на них. И тут же личная стена в Соцсети, полная плюсов и подарков, загородила ему взор.

Не взглянул напоследок в мельтешащую картину, настойчиво преследующую его, где продолжало смаковаться невероятное событие, должное произойти именного сегодня, Саймон вышел в коридор.

— Эй, привет! — прилетел к нему плевок позитивного настроения.

Саймон махнул рукой, но не ответил. Даже как будто вжал голову в плечи.

— Саймон! Ну, ты чего? Старик! — подбежал сосед, и несколько раз профессионально поставленными ударами огрел его плечо.

Он искренне считал Саймона своим приятелем, несмотря на то, что отсудил у того в прошлом году лучшую ячейку на верхнем этаже. Из-за проигранного дела рейтинг Саймона упал до негативного прогноза. А ведь он несколько месяцев шёл к должности офисного рабочего 2 категории. Уже почти было достиг, получив положительный рейтинг к 3 категории, как проиграл плёвое дело и свалился на два рейтинга вниз.

Он ненавидел соседа, но не мог ему сказать «Отвали!» — запретили суд и психолог. По решению судьи, Саймон обязан был проявлять доброжелательность, а во время плохого настроения — умеренную доброжелательность, как проигравшая сторона. На том же настаивал и психолог, авторитетно заверяя, что именно на такой форме толерантности держится общество. К тому же судебное дело не должно влиять на базовые дружеские отношения всех перед всеми в городе, да и нет вины Саймона в том, что на него вынужденны были подать в суд для дальнейшего продвижения в ограниченной физической жизни. Сосед же вправе был проявлять любые эмоции по удовлетворённому ходатайству, чтобы не чувствовать своей вины перед проигравшим, вынужденным оставить отсуженную ячейку и спуститься вниз в социальном рейтинге.

— Саймон, дружище! Ты всё ещё дуешься из-за ячейки? Но послушай, ничего личного! Мне нужно было срочно перейти на первую категорию специалиста, заработать бонусы, а ты ну, жуткий растяпа, без обид! — тут сосед залился неудержимым смехом.

Одет он был по самой последней моде, с мужественно прилизанной причёской, напомаженными вздутыми губами, особо пикантными штрихами в подводке глаз и модифицированным подбородком, как у Супермена. Довершал его образ вышколенные по-солдатски манеры альфа-нетрадиционнала.

Облокотившись на плечо Саймона, успешный сосед притворился, что захлёбывается от смеха. В конце концов, вытерев слёзы, и хлопнув накаченной рукой с био-выведенным рельефом бицепса по тщедушной спине, пожелал хорошего дня:

— Ну, и рассмешил же ты меня! Бывай, старик! Будь на позитиве! Я же не расстраиваюсь!

Саймон вымученно улыбнулся, извинился и что-то пробубнил про больную голову.

— Эхх, таблеточки надо или фитнес! У тебя часто голова болит, смотри, могу подумать, будто ты меня надуть хочешь и не рад меня видеть! А ведь суд обязал! Ладно, увидимся! Ха!

Продефилировав до конца коридора, Супер обернулся.

-Ну, даёшь! Обижаться из-за такой мелочи! Это был простейший способ: только работа, ничего личного! — повторил он, прежде чем его ослепительная улыбка скрылась за углом.

— Невероятное событие! Именно сегодня! — из-за двери доносилось пластиковое дребезжание потуг Смартви, сенсорами чувствующего, что арендатор ещё не успел далеко отойти.

Каждый день одно и то же. Супер уже давно прошедший этап рабочего и ставший специалистом первой категории, без пяти минут гражданин ЮША Inc, сертифицированный бойфренд с бесконечной сонмой аваторов и последним апгрейдом Смартви, — спускался с верхнего этажа пешком, не пользуясь лифтом, чтобы поддерживать физическую форму — гениальную, как восхищённо говорил о ней всякий, кто видел. На последнем, самом дешёвом, он приветствовал Саймона от всей души. Супер уже давно и не жил в его ячейке: с тех пор он отсудил ещё несколько более шикарных и на всех парах мчался к предпоследнему этажу их строения. Заработав при этом множество полезных бонусов и прав, как компенсацию из-за постоянных судебных исков, расшатывающих здоровье. Пользовался он ими с особым шиком, присущим только его неординарной натуре.

— Супер, Супер! Супер, — на разный лад, повторял себе в нос Саймон. Он всё никак не мог понять, как можно, заработав право поменять своё имя — выбрать столь несуразное. Разумеется, он и сам был не прочь иметь такое же, просто считал его возвышение за свой счёт несправедливым, всеми силами стараясь подавить это чувство точно обозначенное психологом, как: «деструктивную зависть, неприличную в обществе с развитыми социальными и гуманными ценностями».

 

Не смотря на утренние расстройства, время до обеда прошло бодро. Саймон втянулся в рабочую атмосферу, так ему нравившуюся. Тысячи улыбок, важность и незаменимость каждого — это заряжало позитивом. Даже утренняя стычка со Смартви на время перестала терзать его. Тем более он не обратил внимания на то, что сотрудники в офисе были необычайно возбужденны, к тому же у каждого за пазухой виднелось оружие, а на тело был надет бронежилет.

Доброжелательность всех и каждого — вселяло внутреннее спокойствие. К тому же, о нём позаботились после потери двух ступеней рейтинга, и это необычайно мотивировало. Его начальник, невероятно любимый Саймоном, вызвал его в тот день к себе и поддержал всеми разрешёнными уставом компании силами, добавив, что социальный рейтинг подчинённого не повлияет на его личное и профессиональное отношение к нему.

Максимально безболезненно, с отеческой поддержкой, начальник отдела перевёл Саймона на другую должность в подвал офиса. Оклад был меньше, но и соразмерно ему — работа была легче, позволяла прийти в себя после сильного удара. Узнав о заботе, проявленной на работе, психолог пришёл в восторг — это лучшее лечение, позволяющее максимально безболезненно примириться с новой жизнью! Такое участие близких позволило Саймону проявить похвальную силу характера и обрести здоровый покой. Плюс, естественно, новейшие сильнодействующие антидепрессанты — Сома.

В обед Саймон поспешил добраться до Городского управления временными разрешениями, чтобы те выдали ему разовое разрешение на посещение федеральных учреждений. Ему срочно требовалось в Управление здоровья получить санкцию на консультацию по сухому кашлю, но дальше входа пройти не мог. Всё этот негативный рейтинг. Несмотря на большие очереди за обеденное время Саймон планировал успеть, тем более ему полагался бонус скорейшего прохождения записи в очередь, как впервые обратившемуся.

Тяжело дыша, Саймон перешагнул порог, оказавшись в светлом холле Городского управления временными разрешениями. Стеклянная дверь отгородила его от улицы, заключив в здание. Оглядевшись, он безошибочно определил стойку записи в очередь по аккуратно выстроенной к ней цепочке покорно ожидающих людей. Многие из них были плохо одеты по моде прошлых лет, но некоторые, как Саймон, ещё не потеряли окончательно всех средств. На таких — одежда была нынешнего сезона, пусть и начала. Это сразу бросалось в глаза по отсутствию аккуратных штришков, придающих особую пикантность покрою последних дней.

Попытавшись придать лицу оттенок брезгливости и выпятив важные отличия в одежде, чтобы окружающим был понятен случайный оборот дел приведший его сюда, Саймон направился к стойке. Однако не прошёл и половины, как его ослепили направленные вспышки фотоаппаратов, мгновенно смывших натужную брезгливость.

Саймон только и успел закрыть глаза от яркого света, как вокруг него мигом сформировался ажиотаж, подогреваемый требовательными криками встать удобнее и открыть лицо. Тут же произошла первая драка между фотографами, желавшими скорее сделать дело и занять удобную позицию в укрытии. Идеально выстроенная очередь посетителей развалилась — все мигом покинули холл, тревожно, но разочарованно оглядываясь назад и покрепче натягивая выуженные из сумок каски. Вслед за ними поспешили очистить прилегающие улицы случайные прохожие.

Лишь Саймон, скованный толпой беснующихся фотографов, не в силах был понять что происходит. Полностью отдавшись рефлексам, он уже изготовился броситься наутёк, вслед за остальными, как чья-то сильная рука так крепко ухватила его за локоть, что он невольно всхлипнул от боли.

— Вот он! — обрушился репортёр, чётко выговаривая каждую букву, что было не лишним, учитывая творящееся безумие.

— Вот он этот счастливчик! Мистер Саймон Клептон…

— Клейтон, — бессознательно поправил он. Репортёр и ухом не повёл, самозабвенно продолжая:

— …рабочий третий категории с негативным прогнозом, непотенциальный гражданин ЮША Inc, проживающий в Новом Городе на 13 тракте, в строение 31, ячейке 12! Вот кто сегодня унесёт полные карманы долларов! Десять триллионов долларов! Это же надо! Только представьте! Мистер Клептон, ответьте, что вы чувствуете? Вы могли предположить, проснувшись сегодня утром, что из неудачника превратитесь в триллиардера?!

Холённое лицо репортёра придвинулось ближе, масленые глаза невинного младенца уставились сквозь потерявшего реальность Саймона, а микрофон уткнулся ему в рот.

— Я... эм...

— О, Всемогущий Марберг, создатель Соцсети! У него нет слов! Какая же буря чувств, какая гамма эмоций! Посмотрите!

Репортёр схватил Саймона, распихал фотографов, продолжающих делать снимки, придвинул его вплотную к камере оператора.

— Смотрите! Тот самый везунчик! Кто бы мог подумать! — продолжал голосить он, поминутно поправляя свою причёску для лучшего кадра.

— Настал момент! Уже близко, я чувствую их! Деньги! Легендарная сумма! Эпический выигрыш! У победителя! — выученным переливом сирены завершил репортёр.

Каким-то образом, Саймон не мог понять каким, у него в руках оказался впихнутый репортёром увесистый чемодан с наличными деньгами. Затворы фотоаппаратов раскалились добела.

— О, я сейчас растекусь в экстазе, позвольте, позвольте же! — репортёр встал на колени перед Саймоном, оператор придвинулся ещё ближе, со свистом выдыхая воздух, что было неудивительно при его холёном ожирении. Безмятежна жизнь специалиста высшей категории!

— Позвольте, позвольте! Я оближу ваши ботинки! Хотя, нет, пожмите лучше мне руку!

Ошарашенный наплывом событий и взбунтовавшихся эмоций Саймон вяло протянул дрожащую ладонь. Репортёр бросил его руку и повернулся к камере, загораживая собой победителя, но продолжая стоять на коленях перед чемоданом с деньгами.

— Вы всё видели, уважаемые господа. Выиграть может каждый! Даже такие жители с негативным прогнозом! Федеральная лотерея заботиться обо всех! Мы не делаем различий между лузерами и успешными жителями нашей демократической страны — ЮША Inc! Запомните это счастливое лицо, и следующим будете вы!

Красная лампочка на камере погасла, репортёр тут же убрал улыбку.

— Так, всё валим отсюда. Бронежилет не забыл? А, вот он. Давай сюда. Каска? Опять не взял? Да чтоб тебя! Напишу докладную, получишь негативный рейтинг!

В испуге потерять безлимитный доступ к еде в любом ресторане фастфуда, оператор сжался сам в себя, как губка. Дрожащей рукой он протянул свою каску. Репортёр схватил, надел на себя.

— Не надо докладной! — дрожащими губами попросил оператор.

— Подумаю. Всё, уходим!

— Я правда выиграл? — тоненьким, как нитка голосом, осмелился обратиться Саймон к спине репортёра.

Даже не взглянув, репортёр с оператором во весь дух пустились к выходу, где у тротуара их ждал броневик. Взревев мощным двигателем тяжёлая машина умчалась в неизвестном направлении. Фотографы, сделав заключительные снимки растерянного счастливчика, ринулись в стороны. Шумно дерясь друг с другом за удачные укрытия, выпихивая конкурентов, наконец, замерли и они. Фотоаппараты были наготове. Новостные порталы с нетерпением ждали снимки для экстренного размещения.

Откуда-то с улицы донеслось жужжание беспилотной стереокамеры. Влетев в холл, она зависла прямо над Саймоном. Шла прямая трансляция.

Новый Город замер. Все ждали продолжения.

Саймон остался один, всё ещё прижимая тяжёлый чемодан, как новорожденного младенца. В нём, без всякого сомнения, находилось десять триллионов долларов. «Федеральная лотерея никогда не обманывает» — это был её лозунг многократно подтверждённый на деле и в судах.

Потоптавшись на месте на полусогнутых ногах, Саймон сделал неуверенный шаг по направлению к выходу. Ему хотелось скорее добежать до ячейки, закрыться, чтобы никто не видел. Мгновенно защёлкали затворы камер, стереокамера дала панораму холла.

Слабая улыбка от постепенно приходящего осознания сбывшейся мечты детства едва забрезжила на испуганном лице счастливчика, как словно из-под земли перед ним вырос серьёзный человек в чёрном пиджаке и чёрных очках. Абсолютно лысый, он горой встал перед изготовившимся к побегу победителем.

— Вы мистер Саймон Клептон?

— Клейтон? А вы...?

— Вы выиграли в Федеральную лотерею? — почти угрожающе спросил чёрный пиджак.

— Вроде как, — нервно улыбнулся Саймон и сильнее прижал чемодан к груди. Казалось он уже чувствовал согревающее тепло от триллиардов.

Пиджак резким движением просунул руку во внутренний карман, Саймон вздрогнул. В большущих, ухоженных пальцах оказалась визитка.

— Официальная охрана Федеральной лотереи. Мы поможем донести ваши деньги в безопасности за скромную оплату, надо лишь подписать контракт...

— Стойте-стойте! — подбежал запыхавшейся коротышка в твидовом пиджаке, — никуда вы их не понесёте, пока не будут уплачены все полагающиеся взносы и налоги в бюджет Федеральной лотереи, в городской бюджет, в федеральный бюджет, в бюджет округа и бюджет страны.

— Прямо сейчас? — воскликнул Саймон, мигом придя в себя, когда коснулась речь о его деньгах, — вы не можете! У меня есть права!

— Вообще-то могу, — поправив очки, обиженно ответил твидовый пиджак, — ваше основное право, закреплённое в Конституции — уплата налогов.

— А как же первая поправка! Она гарантирует мне свободу воли в принятии решений! Я не хочу сейчас оплачивать налоги!

— Гарантирует. Но приоритет права на уплату налогов был закреплен во вступительном слове сорок девятого президента ЮША Inc, когда он заявил, что первая поправка утратила легитимность.

— Но Конституция…

— Решение президента вы имеете право оспорить в суде, как это уже пытаются сделать в iQстриме «Подай в суд на президента», небезосновательно утверждая, что президент ошибся. Пошёл уже 13 сезон, кстати. Сейчас же не будем терять время. Тем более что инкассационная машина вызвана. Ваш платёж подсчитан, остались тонкости. Так как я не знал, что счастливчиком…. О, Марберг Всемогущий! Примите мои искренние поздравления! Я так рад за вас! — изменившимся голосом, полным неподдельной радости, поздравил налоговый инспектор седьмого класса, задавленный задворками жизни.

— Позвольте мне!

Он схватился за руку Саймона, как утопающий за соломинку, и с небывалым энтузиазмом затряс её. Ладони его оказались холодными и скользкими.

— Десять триллиардов! Как я мечтал! Ещё с подготовительной школы, когда голограммы счастливчиков висели в группе! Выиграть в Федеральную лотерею! Наверное, вы очень рады сейчас? Позвольте сказать откровенно — вы мой первый крупный налогоплательщик, да ещё и победитель Федеральной лотереи! После вас меня однозначно повысят, может — перешагну через ступень!

— Знаете, — с заговорщицким доверием обратился он к Саймону, — а ведь у меня в Смартви хранятся фотографии всех победителей! Да, всех! С самого первого! Есть и особо редкие, я страстный коллекционер. Владею даже одной сделанной в морге, туда попал везунчик, спустя двадцать часов после выигрыша! Какая была погоня за ним тогда! Семь прямых попаданий! Я видел записи в музее современного искусства. Но, я смотрю, вы не подготовились? — добродушно зацокал твидовый пиджак.

Саймон действительно стоял в одной рубашке. Бронежилет и каска остались в ячейке. Как и пистолет, подаренный ему отцом на поступление в начальную школу. Только сейчас он понял это.

— А можно ваш…?

— Мой бронежилет? Нет-нет, ни в коем случае, ни в коем случае. Помогать вам запрещается Уставом лотереи, сами знаете. Законы тут бессильны, бессильны. Ну, да ладно, я сильно отвлёкся, уж простите, не каждый день встретишься с... — тут дыхание всё-таки подвело инспектора, он захлебнулся от восторга.

— Вам помочь? — участливо спросил охранник.

— Я сам, сам.

Отдышавшись, он сменил голос на официальный:

— Итак, в связи с тем, что предугадать заранее победителя не представляется возможным, то и окончательный налоговый расчёт происходит на месте сразу после выигрыша, пока никто не завладел вашими деньгами, когда они уже будут считаться не выигранными, а заработанные законным преступлением и не облагаемы налогом. Это, как вы знаете, так же прописано в Уставе Федеральной лотереи со ссылкой на 661 статью Уголовного кодекса ЮША Inc: любые деньги, заработанные преступным путём, будучи не отсуженными и гарантированно не подлежащие возврату предыдущему владельцу из-за его смерти, не облагаются налогом.

— Сколько выходит? Какой налог? — с волнением, заставившим его прикусить губу, спросил Саймон. Этот драматичный момент успел навсегда запечатлеть для истории ЮША Inc особенно ушлый фотограф. На него тут же кинулись другие фотографы, завязалась потасовка.

— Так-так, — твидовый пиджак заплясал длинными пальцами по калькулятору, — в общем и целом! У вас негативный рейтинг, а это повышающий коэффициент. Так. Получается… да! Сумма вашего налога составляет восемь триллионов девятьсот тринадцать миллионов двести пятьдесят четыре тысячи долларов. Всё точно!

У Саймона похолодело внутри. Официальный охранник, ещё не теряющий надежду на подписание контракта, отреагировал, как и полагается бывшему военному, мгновенно и без лишних эмоций:

— Вы уверенны? В прошлый раз не было так много. Мы меньше чем за пять не работаем.

— Минутку. Нет! Всё правильно. Тринадцать — таков повышающий коэффициент. И то! Он столь низок, потому только, что до этого у мистера… Клейтона не было негативного рейтинга.

— Тьфу ты, — разочарованно протянул официальный охранник, — опять вы подоспели со своими налогами! Не могли подождать, пока я заключу контракт? И отсудили бы налоги с него и его потомков, не впервой ведь. Теперь нам на охрану ничего не останется. Ждите повестки в суд на недополученную прибыль от Федеральной лотереи.

Твидовый пиджак даже не счёл нужным отвечать, суды его не касались. Теперь Саймон смотрел на налоговика, как на спасителя. Слишком уж несправедливым ему казались расценки охранника. Уж лучше заплатить налоги. Тем более это его право, предоставляемое ему Конституцией ЮША Inc.

Чёрный пиджак коснулся уха, что-то проговорил и как будто растворился. Не успел Саймон проморгаться, как вместо охранника Федеральной лотереи налетели сразу несколько представителей неофициальных частных охранных агентств.

Саймон уже не удивлялся столь внезапному появлению людей, липших к нему, чуя запах денег за километры. Более того, такое внимание ему даже нравилось: его заметили! Теперь то ему будет, что сказать на стене в Соцсети! На минуту, эта мысль придала его осанке особую стать.

— Ястреб и Ко, к вашим услугам! Всего за треть от остатка выигрыша...

— Радуга 36, лучшее частное охранное агентство! Позвольте...

— Бедняк Лтд! Самые низкие цены!

— Стойте, стойте! — повелительным голосом прервал хор хриплых голосов твидовый пиджак, — согласно статье 4324 Федерального Закона «О внезапных финансовых поступлениях через Федеральную лотерею», только официальные представители охраны Федеральной лотереи имеют право предлагать свои услуги, до того, как уплачены налоги, в том случае, если успеют заключить контракт до появления представителя бюджетов в моём лице. Налоги — прежде всего!

Многочисленные представители частных военных компаний выжидающе замолчали, готовые возобновить торги.

— Мистер… Клейтон, попрошу открыть чемодан для проведения расчётов.

Саймон замялся. Один из охранников, самый рослый, предложил услуги помощи твидовому пиджаку для открытия чемодана, за скромную плату.

— Не беспокойтесь, — инспектор похлопал по выпирающим частям пиджака, — у меня есть ключи к любому налогоплательщику. Не так ли? — любезно обернулся он к победителю.

Саймон в испуге оторвал чемодан от груди и раскрыл его.

— Отлично! — твидовый пиджак уже потянул руки к пачкам, как Саймон что-то сказал. Пересохшее горло, не позволило ему ясно выразить мысль.

— Вы что-то хотели? — деловым тоном осведомился пиджак.

— Да, а нельзя... Как-нибудь уменьшить сумму налогов? — подобострастно спросил он.

Пиджак внимательным взглядом умудрённого служащего глянул в просящее лицо Саймона.

— Можно, — отчеканил он, мигом переключившись на нужный скрипт.

— Как? Как! Умоляю вас, скажите!

Стереокамера взяла крупный план. Мольбы — это одна из самых рейтинговых частей в начале стрима. Нельзя упустить ни одну слезинку, иначе разъярённые пользователи устроят демарши несогласных в Соцсети.

— Вы имеете право на льготный налог в размере восьмидесяти пяти процентов от выигрыша. Ещё один процент подлежит уплате в течение вашей расчётной жизни, но в таком случае вы подтверждаете, что проживёте не менее пятидесяти пяти лет, а остальные налоги, увеличенные на ежегодные десять процентов, перейдут как наследство вашим потомкам. Дальним или близким — значения не имеет, мы взыщем со всех.

— Я согласен! — молниеносно вскинул руку Саймон, готовый подписать соответствующие документы.

— Согласно второй поправке к Конституции, каждый имеет право подать в суд на каждого. Поэтому, даже после вашей смерти, потомки имеют право подать впоследствии на вас в суд на возмещение удержанных у них налогов перешедших к ним по наследству. В таком случае, предвидя исход дела, мы при вашей жизни подадим иск будущего к вам на возмещение всех возможных издержек.

Саймон впервые задумался. Дело было серьёзным, касалось его непосредственно.

— Большой иск? — осведомился он.

Пиджак пробежал пальцами по калькулятору.

— Он будет равен половине вашей годовой заработной плате за 1500 летний период. Естественно, мы понимаем, что столько прожить вы не сможете, поэтому идём на уступки и обяжем вас расширить вашу страховку, чтобы она покрыла убытки по иску. Оплату страховки сможете произвести из части выигрыша, оставшейся после уплаты льготных налогов.

— А когда это произойдёт? — было рискованно, но всё же Саймон думал, что успеет потратить всё раньше.

— Иск будет подан мною сразу же, его рассмотрят в приоритетной очереди. Думаю, через два года вас вызовут в суд.

— Ха! Два года! Согласен!

— Хорошо, — ловким движением пиджак выудил из портфеля кипу пустых электронных бланков, — тогда вы должны подписать здесь, здесь, здесь, здесь и здесь, — указал он внизу каждого бланка.

Саймон поставил свои подписи не колеблясь. Ещё бы, целых два года! Да это целая вечность!

— Отлично, — ещё более ловким движением пиджак упрятал документы обратно, — отсчитаем налоги.

После пяти минут, выплата полагающихся налогов была завершена.

— Ещё раз поздравляю! Вы честный негражданин ЮША inc. Побольше таких и мы одемократизируем всю планету! — на патриотичной ноте закончил он.

Не успел Саймон порадоваться своей значимости, как твидовый пиджак скрылся столь внезапно, сколь и появился перед тем. Даже частные охранники ничего не сумели понять, глупо оглядываясь по сторонам. Специфика работы вынуждала налогового инспектора быть расторопными.

Нелегко дался Саймону выбор охранника. В конечном итоге он остановился на двух дорогих из «Ястреб и Ко». Они внушили ему доверие своим суровым видом. Всё же, как он забыл каску и бронежилет!

Стандартный контракт, не подлежащий изменению, был скреплён подписями двух сторон.

— Не отступать ни на шаг! — поставленным голосом рявкнул тот, что был с аккуратно выстриженной бородой, придающей необходимый оттенок брутальности. У второго были вырезаны на лице опрятные шрамы, имитирующие ножевые ранения. Несознательно, но счастливый победитель отметил это, как знаки глубокого профессионализма и требуемой ему надёжности.

Саймон послушно засеменил за ними. Обливаясь потом, он тяжело дышал, вертел головой по сторонам, приседал каждый раз, когда охранники театрально вздрагивали и начинали общаться жестами. При появлении стереокамеры лица их становились каменными, а затворы автоматом угрожающе щёлкали. Шутки с ними были плохи — это было видно и по новейшей, с иголочки, форме, едва ли хоть раз до сего дня носимой. К тому же само за себя говорило количество передовых образцов автоматов за плечами, покрытых гламурным воронением и искусственной кровью.

Наконец они приблизились к выходу из холла.

— Ждём! — опять приказал бородатый, напряжённо всматриваясь в огромное окно.

— Кого? — осведомился Саймон.

— Менеджеров по сопровождению. Вечно опаздывают! — сквозь стиснутые от напряжения зубы бросил охранник.

— Сопровождению? — осмелился спросить Саймон.

— Конечно, мы только охраняем, а менеджеры по сопровождению — сопровождают вас до места назначения после черты.

— Какой черты?

Бородач резко присел и перещёлкнул затвор, то же самое повторил второй охранник, а за ними и Саймон. Прямо над головами на бреющем пронёслась жужжащая стереокамера.

— Какой черты? — повторил Саймон, немного погодя, когда сердце перестало бешено колотиться.

Металлическим голосом, бородатый ответил:

— По правилам лотереи, пункт 337, напасть на вас могут только через двадцать метров, с места выдачи денег. У нас в запасе ещё три, как раз хватит, чтобы выйти за дверь. После наша лицензия заканчивается, вы оплачиваете нам гонорар. Дальнейшая забота о вашей жизни, по вашему желанию, передаётся менеджерам по сопровождению, — бывалый вояка сплюнул сквозь зубы, пальцы его барабанили по курку, — они доведут вас до места назначения.

— Как?! Не вы? А за что я плачу вам?

— За охрану до черты.

— Но до черты меня же никто не может тронуть!

Вояка пожал плечами:

— Вы имели полное право отказаться от услуг охраны. В таком случае мы вынуждены были бы применить силу для восстановления попранной справедливости. Каждый житель ЮША Inc имеет неприкосновенное право на работу.

Саймон чертыхнулся. Ну, как можно быть таким лопухом! И почему он раньше, когда смотрел iQстримы Федеральной лотереи, не придавал значение тому, что до черты все победители выбирают самых дешёвых охранников!

— Вот и менеджер подоспел, — облегчённо вздохнул охранник, — Ладно, пошли до черты, и постарайся не умирать слишком быстро! А то не успею доехать, глянуть продолжение. Я поставил на твою смерть — три часа после выигрыша.

Охранники дотащили оцепеневшего от негодования Саймона до двадцати метровой черты.

— Контракт выполнен, — с армейской выучкой отчеканили они.

Скрепя зубами, Саймон отсчитал полагающиеся пятьсот миллионов долларов.

— Я сам справлюсь! — зло бросил он менеджеру, уже стоявшему рядом. Одет тот был в пыльный, залатанный военный камуфляж городского типа. В руках имелся запасной бронежилет и каска. Рядом стоял легко бронированный автомобиль, из которого он и вышел.

— Да куда тебе без меня, подумай, — по-отечески обратился к нему бывалый менеджер, внешне похожий на бульдога с гаванской сигарой в зубах, — оружия — нет, бронежилета — нет. Ты и шага не ступишь, когда пересечёшь черту. Вон глянь, видишь? На крышах снайперы, через дорогу машины поджидают, на углу народ оружие своё проверяет. На улице никого, кроме тебя, меня и кучи охотников с только что выданными в полиции лицензиями на твоё убийство.

Саймон выглянул из-за мощного плеча менеджера. Всё было точно так, как он и говорил. С немалым удивлением, в некоторых, Саймон признал людей стоявших в очереди у регистрационной стойки Городского управления временными разрешениями. Это были наиболее плохо одетые. Менеджер проследил его взгляд:

— Последний кредитный лимит видать потратили, чтобы купить лицензию.

— Все на меня?

— Конечно. Ты тот самый везунчик — кстати, мои поздравления, — что выиграл в Федеральную лотерею. Теперь ты знаменитость на всю страну, вошёл в историю. Странно только что даже бронежилета на тебе нет, но я захватил.

Охотники начали терять терпение, постепенно приближаясь к черте. Стереокамера эффектным пролётом засняла их всех. Посыпались улыбки и воздушные поцелуи. Саймон жутко разозлился. Как можно быть такими бессердечными! Они же готовятся отобрать у него деньги, убить!

Круг сужался.

— Решай скорее, время, — равнодушно бросил бульдог и ловко перекинул сигару к другому углу рта.

Нервическая ухмылка впилась Саймону в лицо.

— А вы провезёте меня пять метров в бронеавтомобиле и выкинете на улицу? Как и те двое? Дальше будут какие-нибудь... какие-нибудь... не знаю! Кто там ещё есть? Они предложат мне свои услуги?!

— Никого не будет, я отвезу тебя до самой ячейки.

Саймон скептически окинул взглядом неряшливую внешность менеджера: одежда была явно изношенной от времени, а не модельно состарена; стоптанные ботинки, залатанный капюшон; видавший виды истёртый автомат, причём всего один, зато несколько столь же истёртых рожков к нему; полный боекомплект из гранат и пистолета уложенных в жутком беспорядке, без соблюдения современных трендов, ужасный вещмешок на спине — всё это не внушало доверие настоящего солдата, какими казались предыдущие охранники, чей вышколенный образ и манера бывалых вояк, наверняка собрали несметное количество плюсов на их стене в Соцсети.

— Поверь, я лучший, — бросил бульдог, — никто и пальцем не сможет тебя тронуть.

— И что, никаких нюансов? Просто довезёте и охота на меня прекратиться? Так просто?

— Абсолютно. Гарантирую сто процентный результат. Правда, обязан предупредить, что в случае, если тебя убьют, то закон позволяет тебе подать на меня в суд, как на не выполнившего условия договора и затребовать вернуть гонорар.

— И сколько раз вас судили?

— Ни разу, — ответил менеджер.

Выбор был не велик. Охотники всё прибывали.

— Сколько? — процедил Саймон.

— Немного, — пожал плечами бульдог, — Если бы у тебя был бронежилет и каска, то я бы затребовал только половину от оставшегося выигрыша, но у тебя нету, а это....

— Увеличивает оплату, я понял. Сколько?!

— Девяносто пять процентов от оставшегося выигрыша. Всё честно. Без бронежилета и каски я не могу вас сопровождать. Техника безопасности, сам понимаешь.

Делать было нечего. Без менеджера добраться целым до строения было не возможно. А так хоть останутся деньги на выплату штрафа за прогулянную работу.

Саймон подписал контракт.

 

 

— Жаль обошлось без перестрелки, пара зажигательных коктейлей, только зря оплатил отгул на работе. Думаю подать на того растяпу в суд, на возмещение убытков, да и на моральное неудовлетворение, как думаешь?

— Можно, рейтинг заодно поднимешь себе. Дело плёвое. Доказать, что он всё нарочно так сделал — раз плюнуть. Никто не ходит в день Федеральной лотереи без бронежилета!

— Специально, как пить дать. Чтобы день нам испортить плохим iQстримом. Я думал его размажут тогда, помнишь?

— На светофоре?

— Да! Вот ведь смешной: полез из машины. Ну, горела, подумаешь? Оставалось всего два квартала. Доехал ведь целым в итоге! Жив остался...

— Жив то жив, но деньги все спустил.

— Говорят не все, пока камера панораму давала, он с налоговиком то часть и отмыл.

— Да ты что?

— Точно. Уже коллективный иск готовят за сокрытие информации и махинации с налогами.

— Да, слили стрим, помнишь позапрошлый? Победителя продырявили сразу несколько снайперов! До сих пор судятся между собой, доказывая чья пуля его убила.

— Помню? Да я подписан на тот канал! А как этот бежал на крыльцо? Видел?

— Самый шикарный момент! Стереокамера отлично сработала! Все мокрые штаны в мельчайших подробностях! Такое разрешение картинки! Я себе, кстати, подписку плюс на Смартви оформил! Сто пятьдесят тысяч каналов! Планирую их все за год просмотреть, ночами. В рекорды Бинеса попасть!

 

Всё кончилось. Денег не было. Жалкие пять процентов. В прошлом году счастливчику удалось сохранить целых тридцать! К тому же, он это знал, на него со всех сторон полетят иски недовольных пользователей. Ведь и сам он любил ежегодные iQстримы Федеральной лотереи, они всегда были зрелищными.

Саймон чувствовал, как впадает в депрессию, даже таблетки, выпитые горстью, не помогали. Он всё не мог понять, как забыл о лотереи! Никто в здравом уме ему не поверит!

А какой позор ожидает его на стене в Соцсети! От этой мысли Саймон взвыл волком и уткнулся в кровать. Смартви решил, что арендатору необходим отдых. Убрав с экрана сообщение от психолога, где ему назначалась срочная встреча на следующую неделю, он включил любимый Саймоном iQстрим:

— Удивительно грустный день. Победитель Федеральной лотереи стал самым неудачливым…, — недовольным голосом весело затрещал Смартви, честно исполняя свою функцию.