Мы, люди

Деревья в ночи трепещут не только от ветра — от страха. Шелест бежит по листве, как мурашки по коже. Тревожно заламываются руки-ветви. Не раз Сандру говорили, что это глупости, мальчишеские фантазии. Но коль прожил в лесу всю жизнь, пусть и короткую, восемнадцатилетнюю — ощущаешь его живым существом.

Впрочем, глядя на то, что видит охотник — любой вздрогнет.

Большая поляна расчерчена сложной сетью слабо светящихся линий. В перекрестьях горят колдовские огоньки, их свет мешается с лунным, очерчивая контуры заклинателей в темных плащах. Волшебники выстраивают кольцо, будто загонщики, окружая свой рисунок со всех сторон, кроме одной. Той самой, куда нацелена, словно копье, загадочная фигура. Непонятная, угрожающая.

Да откуда же их столько здесь взялось?

Сандр скользит меж веток неслышной невысокой тенью, поближе. Вот уже пробиваются сквозь шорохи и ветер голоса, вот звуки начинают складываться в слова. Угрозу эти слова несут, потому что...

Двадцать дней назад

Большая честь помогать господам волшебникам — ведь никого главнее нет. Без них простым людям совсем плохо бы пришлось. Они с болезнями бороться помогают. Мор большую жатву собирает, когда пройдет, а все же города подчистую не опустошает, как случается в Диких Землях. Опять же, коль засуха долгая или, наоборот, потоп — придержат почтенные чародеи, усмирят ярость стихии. Иногда письмо в город за многие переходы передать бывает нужно. Когда еще подвернется оказия, да если и возьмет кто — доедет ли? Дороги опасны. А так нужно только волшебника найти. Он, конечно, дорого возьмет, но поколдует там себе, да и передаст городскому чародею, а тот уж слугу пошлет.

Храмы магии, конечно немалые налоги собирают. Но куда ж без этого... Не любой ведь может искусству научиться. Особый дар необходим, редкий.

Правда, в их глухом углу страны темные капюшоны заклинателей редко встретишь. Сандр вот впервые видел чародеев так близко. Нервничал, кудри свои короткие приглаживал. То и дело робко оглядывался — правда ли? Правда, не чудится. Идут, целых трое, переговариваются негромко о чем-то важном. Братьями друг друга зовут. Но это волшебник волшебнику брат, а для остальных он — почтенный господин.

Это Сандру, повезло, что он нашел лагерь людей с неба. Вот и послали его чародеям сообщить старшие охотники, вот и идет теперь проводником.

***

— Завтра поздно будет, — шипит знакомый голос. — Ты же слышал!

— А может, оно и к лучшему? — второй, не менее знакомый, звучит грустно, надломленно. — Судьба. Нельзя так...

— Нет никакой судьбы! Мы ее сами творим. Сегодня земля разверзнется под чужаками, и они канут в пламенную бездну. Иначе нам, волшебникам...

Хрустит ветка. Нет, Сандр замер, а ни дыхания, ни стука сердца им не услыхать. Волк, наверное, или еще какой ночной зверь. Чародеи прислушиваются. Потом, скорее всего, думают то же самое, но уже не говорят, что будет волшебникам, если иначе. Можно только догадываться — и Сандр догадывается. Так люди с неба и говорили.

— А с парнем что? — обрывает его мысли второй. — Отпустим? Он же ни при чем.

— Нет, он слишком много видел. Могут ненужные разговоры пойти, так что надо убрать. Я к нему в шалаш заходил с вечера, чтоб не откладывать, да не застал. Наверное, к бабе какой сбежал. Ничего, вернется, тогда и...

Чародей проводит рукой по горлу. Сандр холодеет. Он и правда в недальнюю деревню ходил, к Марце. Дольше остался бы, да ей строго-настрого велели домой вернуться до восхода луны. А он побрел назад, не спеша, к речке решил свернуть, посидеть на берегу, а тут такое творится!

Вновь громко хрустнула ветка за спиной охотника. Не волк. Кабану, что ли, не спится?

Чародей насторожился, обернулся, начал руками плести в воздухе...

Двенадцать дней назад

За белым ограждением из странного материала, которым люди с неба окружили свой лагерь, все было непонятным, непривычным. Начиная со входа. Снаружи смотришь — темнота, будто кусок беззвездной ночи вставили. Пустят, глянешь изнутри — всё видно, словно и нет ничего, а не пройти. Силовое поле — так назвали.

Чудно Сандру. Поле — это то, что пашут. А сила — она и есть сила. Может, их пластинки иногда врут? Пока Сандр ходил за чародеями, небесные чужаки посещали деревню да охотников слушали, знаками переговариваться пытались. Слушали-слушали, а потом стали говорить правильно, по-человечески. Сандру разъяснили, что изучили язык с помощью особенной умной машины, и теперь говорят по-своему, а пластинка сразу переводит, туда-обратно. Только что такое машина — не пояснили. Пытался один, Андрей, а потом махнул рукой. Сказал — нет у тебя в языке такого понятия, Сандр. Просто слово запомни.

Обидно немного, но и впрямь — куда ему! Вот чародеи вроде как понимают больше — умные. Правда, недовольны чем-то, всё хмурые ходят. Почему? Переговоры какие-то с чужаками ведут. Видать, никак договориться не могут.

Люди с неба тоже могучие волшебники. Нажмут что-то одним движением пальца — и весь лагерь огнями осветится. Или в металлической стене отверстие откроется и оттуда еда. Вкусная, горячая.

Даже магические фигуры не чертят и заклинания не шепчут. Сильные колдуны.

***

Лес охотнику, особенно сироте — мать и отец, кормилец и убежище. Если знаешь его, как свои пять пальцев, то даже зимой найдешь, что съесть, где согреться и где от врага укрыться: что от зверя, что от человека.

Только вот от колдуна не больно укроешься. Сандр, конечно, быстрее по лесу ходит, но если ледяные чары правую ногу сковали — тут уж не побежишь. Пусть заберут злые духи того кабана! Обнаружил из-за него колдун охотника, теперь догоняет. И любое укрытие заклинаниями найдет, небось уже и волшебную ниточку набросил... как ни разматывай, а другой конец в руках чародея. В руках смерти.

Да за что ж ему такое?!

Волочится нога — холодная, чужая, непослушная. Недалеко до лагеря небесных людей. Здоровому — недалеко. А подранку — не дойти.

Полез в сумку, за веревкой. Случалось птиц в силки ловить. Волшебник не птица, но...

Восемь дней назад

Андрей говорит, что не надо быть чародеем, чтобы такие чудеса делать, как у них. Сандр не верил. Ему показали, куда нажимать, чтобы пища появлялась. Пояснили, почему так — половину не понял. Впрочем, Андрей, кажется, и сам не всё знал, но главное-то — люди с небес понимали, что делать надо, чтобы вышло, как хочется. Обычно просто выходило.

Даже дверь в лагерь открыть несложно. Только приложить ладонь к определенному месту, и машина узнает своего и пустит. Андрей пояснил, что Сандр может все эти непонятные умные штуки машинами называть. А потом уже разберется, когда-нибудь. Охотнику не верилось, что разберется. Открыть дверь, правда, смог. Андрей сказал, что только на время научил машину руке Сандра отвечать, потом снова разучит. Для безопасности, говорит, положено.

Оно и правильно. Эта штука, видать, на собаку похожа, а сторожевому псу тоже негоже чужих приветствовать.

Картинки вчера смотрели. Прямо в воздухе, да как живое всё, а не нарисованное. Скалы огромные, странные — потом сказали, что это дома. Не верится. Потом звезды показали, разные. Говорят, что они как Айварель, что каждое утро мир согревает, и у многих звезд есть миры-планеты. Где-то люди живут, а где-то диковинные существа. Вроде как людей неведомая древняя раса поселила у многих звезд — посмотреть, что получится. Да потом пропала куда-то. Теперь вот люди с Земли летают, собратьев ищут. Сюда, считай, случайно попали, свободная дальняя разведка.

На этом месте Сандр перестал что-то понимать. Слишком уж много, сложно. Просто смотрел на штуку, которой Андрей самые важные места в картинке показывал. Сжимает в руке маленькую палочку, а от нее красная точка бежит в любое место.

Потом спросил, сказали — ла-зер-на-я указка называется. Совсем простая штука, давным-давно придумали, но удобная. Только с ней надо осторожно, в глаза никому светить нельзя.

Охотник потом видел: их лежало на столе больше десятка. Не удержался, прихватил одну в карман. Потом обязательно вернет, только Марце покажет. Даже обращаться с ней умеет — спросил, как.

Чародеи тоже затеяли пришельцам свои чудеса показать. Охотник их понимал — обидно, наверное, господам волшебникам видеть такое, что они сами сотворить не могут.

Сперва послания друг другу с одного конца лагеря в другой передавали. Люди с неба тоже, но у них быстрее вышло. Подносят к уху кубик, нажимают там что-то и разговаривают, без задержек и ритуалов. Сандр тоже так с Андреем поговорил.

Затем чучело соломенное поставили. Самый низенький из волшебников, Инселий, начертил что-то в воздухе, зашептал. Его ладони огнем обволоклись. Скатал пламя в шарик, бросил. Половина головы у чучела дымится, а второй вовсе нет. Страшно!

Андрей вскинул трубку с рукоятками, вспыхнуло что-то. И нет чучела, только ошметки догорают. Потом сказал, что хватит, пора заканчивать, опасно слишком. Себя показушником тихо обругал — только Сандр слышал.

Чародеи после этого совсем стали мрачные. Когда в лагере у пришельцев были — еще ничего. Но ночевали-то они все вне его, в охотничьей избе неподалеку, и вот вечером — шипели, ругались. Слов Сандру не слышно, но и так видно — Инселий и Ритий злятся, что-то третьему, высокому худощавому Эвлию, доказывают. А он возражает, но неуверенно.

Заметил Сандр, что просто по именам их про себя называет, не почтенными господами. Удивился.

***

Шум и проклятия радуют — протянутая веревка все-таки сработала, замедлив преследователя. Но все ж он, кажись, ничего себе не сломал, продолжает догонять, хоть и немного осторожнее. Охотник ныряет в кусты за небольшой поляной, а Инселий — голос его, это он говорил, что еще вечером искал Сандра! — уже вступает на нее.

Парень рвется вперед, забыв обо всем. И оступается, скатывается в небольшой овраг, ушибается. Пока пытается встать, сверху показывается Инселий.

Сандр вопит во всю глотку... да кому слышать. Колдуны теперь не господа — враги. А чужаки спят небось. Они ночью стражу не ставят, на свою сиг-на-ли-за-ци-ю полагаются. Недалеко уж, но... Тишина.

Несколько жестов в воздухе, пламя обволокивает ладони чародея...

Эх, нет оружия — к девчонке ж бегал. А коль и было бы — не успеть.

— Стой! — голос Эвлия разрезает предсмертное мгновение.

Инселий оборачивается в недоумении. Огонь все еще играет, вьется меж пальцев. Сандр пытается отползти в сторону, но продолжает слышать голоса.

— Нет, нельзя так все же! Это убийство.

— Плевать! На кону судьбы всех чародеев. Что станется с нами, если пришельцы сделают то, о чем говорят? И что будет, если он разболтает, на что мы пошли?

— Если нам ради положения приходится идти на такое — оно того не стоит.

— Дурак! Хватит спорить. Это общее решение, все лучшие, кто успевал, не зря тайно собрались по нашему сигналу.

— Да, хватит спорить. Я принял собственное решение. Чужаки есть чужаки, но парень свой. Я не дам убивать его и пойду против...

Сандр не видит, что произошло. Только слышит крик и представляет, как заготовленное для него Инселием пламя наконец устремляется...

Четыре дня назад

Снова показывали картинки. На этот раз Сандр внимательно слушал, что Андрей говорил. Скоро люди с неба улетят. Потом вернутся, рассказав своим, где находится этот мир, и что на нем происходит. Потом сюда уже не разведчики прибудут, а большая экспедиция. Она привезет много чудесных вещей. С их помощью каждый человек сможет делать такое, что сейчас и чародеи-то не всегда умеют. Людей научат ими пользоваться, но это не главное. Начнут знания потихоньку передавать, как все эти штуки устроены и как их создавать.

— Это все не сразу, конечно, будет. Не год потребуется, а очень много лет. Наверное, даже те, кто только что родился, не доживут, пока вы с нами в знаниях сравняетесь. Но кое-чем можем быстро помочь — устройствами связи, например.

Сандр думал, что чародеи его прогонят, но то ли забыли, то ли не разрешили им. Сидел, слушал в уголке, думал. Тяжело о таком размышлять — непривычно. А Инселий возражал, долго и горячо. Не готовы, говорил, люди. Обычные, конечно. Только волшебники могут понять и разобраться, так что пусть им всё отдадут, а они начнут понемногу распределять ресурсы. Своим виднее, не стоит небесным людям вмешиваться, не разобраться им в местных проблемах.

Но, кажется, не убедил. Долгий был разговор и неприятный. Сандр потом к Андрею подошел. Не сразу — соображал. Мысли тяжело ворочались, как колоды. Спросил:

— А вам-то зачем это надо? Чудесные вещи нам давать, чтобы у всех были. Это же так дорого! Нам такое нипочем не купить!

— Конечно, не купить, — усмехнулся Андрей, подмигнул. — Потому и даем просто так. По нашим-то меркам это мелочи, нетрудно их сделать сколько нужно. Вы нам и правда мало что можете дать, но это сейчас. А когда нас догоните — вот тогда и будем друг другу помогать. Мы вам, вы нам. Хороший друг лучше плохого должника. А вообще, скажу я тебе, Сандр — мы же люди, и вы тоже.

— А может, правда — чародеям виднее, как делать? — робко поинтересовался охотник.

Андрей покачал головой.

— Тогда не видать вам ничего. Это сейчас они незаменимые, а когда все с помощью нашей техники смогут больше, чем они сейчас — тут-то их власти и конец. Если разовьют свои умения — пригодятся, конечно, для разных особых дел. Встречались мы уже с необычными способностями. Вот только они больше не будут безусловными господами, высоко над всеми стоящими. Так что если им все отдать — станут выдавать за собственные чудеса, никому не дадут.

А вы не боитесь — хотел спросить Сандр. Не спросил — глупо же. Люди с неба от зверя защитились и от человека. Оружие у них хорошее. Сильные, умные.

Зря не спросил.

***

Недолго крик длится. Ох, недолго. Недалеко Сандр ушел, хоть из оврага и выкарабкался, на обе ноги уже прихрамывая. Смотрит тоскливо на далекие огни меж деревьев, звать пытается людей с неба. Глушит голос листва, уносит ветер. Дальше ковыляет, уже не прячась.

За спиной кусты трещат. Сандр к дереву приваливается, а Инселий напротив встает. Снова заклинание читает. Далеко стоит, не допрыгнуть даже здоровому. И от ножа чародей успел бы увернуться, только все равно у охотника нет с собой ножа. Ничего нет. Рука в карман скользит — а вдруг? Сжимается на твердом. Вылетает. Инселий в сторону шарахается, но это не нож, который куда бросил, туда и летит. А безобидная красная точка мгновенно догоняет — и в правое око. Вскрикивает волшебник от неожиданности, рукой за глаз хватается.

Визжит, как свинья недорезанная. Руку-то, видать, чары от собственного колдовства защищают, а лицо — нет.

Сандр не ждет, что будет, не смотрит — дальше ковыляет. Трещит что-то, загорается, но в другой стороне. Видать, почти ослепший волшебник лупит куда придется.

Теперь успеть бы до конца чародейства великого. Слышал он про заклятие пламенной бездны, в легендах рассказывали. Долгий ритуал, много заклинателейв для него требуется. Использовали за последнюю тысячу лет дважды, и целые города гибли. Не помогут Андрею и его друзьям ни сигнализация, ни стены из непонятного материала.

Медленно лагерь приближается, но вот и он. Сандр руку возле двери прикладывает. Нет, не забыл Андрей про свои инструкции — не открывается. Остается молотить в стены, пытаться перелезть. Не выходит, конечно, но сигнализация срабатывает.

Охотник объясняет Андрею все в несколько слов, вызвав переполох. Его сажают в летучую машину, называется катер. И еще одна такая же за ними следом — к большой поляне. Там уже слова хором возглашают, линии пылают вовсю — страшной силой.

А потом шипит что-то, и чародеи начинают падать, один за другим. Сандру аж жутко становится, но Андрей поясняет, что это всего лишь усыпляющий газ. Некоторые защититься от него успевают, но в них сверху стреляют. Не такими штуками, которые чучело взорвали, хоть и похожими. Эти па-ра-ли-за-то-ра-ми называются.

Фигура гаснет потихоньку.

— В общем, они очнутся через пару дней, а мы ускоряем отлет, — объясняет потом Андрей. — Спасибо тебе, а то бы нам конец пришел, недооценили, брат, ваших чародеев, чтоб их! Но теперь они могут охоту за тобой объявить.

Сандр молчит. Инселий жив, да и другие могут про него знать. Теперь не видать покоя, разве что в Дикие земли уйти. Если доберется. Может, попросить Андрея перенести его туда? Наверное, согласится. Скрываться от людей, жить одиночкой, чтобы слух до волшебников не дошел.

Андрей смотрит на него.

— А то можешь вернуться с большой экспедицией и помогать ей дарить вашим людям нашу технику и знания. Хочешь сейчас с нами?

Страшно Сандру. Не верится даже до конца, что все правда, что люди с неба говорили. Не таков Андрей, чтоб врать, а все же очень уж странно. А вдруг и нет этих миров? Унесут с родной земли в пустоту, где только духи злые обитают — и всё, поминай, как звали. Марца, опять же. Хотя — что Марца? Нет, весело им вместе было, да и только. Забудет она охотника через несколько дней.

А чародеи, если поймают, устроят ему такое, что злые духи родной бабушкой покажутся. Нет, как можно столько чудесного отказаться посмотреть? А потом другим рассказать, когда вернется — а Сандр обязательно вернется.

В его мире наступает новая эпоха.