Механик с Марса

 

Опять в лобовое стекло постучался сизый от дыма понедельник. Зашумев автоматикой, заголосил недовольно, запыхтел заводской трубой.

Я включил реактивную тягу и ушел вверх, в белые кучевые облака. Мой маленький серебристый корабль рассёк промышленный яд, словно самурайский меч котлету.

— Хрен вам, а не наши мозги, — сказал я и нажал гашетку.

Под днищем завращались стволы минигана, выплёвывая в неказистые постройки огненные полосы. Корабль заходил ходуном.

— Папа, папа, а как же мама? — спросил Алёша.

— А мама на другом заводе работает, — не отрываясь от прицела, ответил я.

Сын тяжко вздохнул и продолжил читать электронный покетбук.

Когда с одной из труб было покончено, я заложил вираж, нацеливаясь на другую, поменьше.

— Пап, а я в школу не опоздаю?

— Да как тебе сказать… — Мои глаза зашарили по приборной панели в поисках ракет воздух-земля.

— Опять мама ругаться будет.

— Ну, мы же ей не скажем, да сынок?

Алёша хитро улыбнулся.

— Конечно, не скажем, папа… А ты мне купишь продолжение приключений "Механика с Марса"?

Ракета ушла точно в цель, а я сидел, не понимая, о каком именно продолжении говорит сын.

— Алёша, у тебя последняя книга. Мы же её позавчера только купили!

Кучерявая чёлка сына недовольно качнулась.

— Нет. Вышло продолжение. Сейчас номер…

Алёша судорожно начал трясти покетбук, ища нужную страницу с рекламой следующего романа. Тонкая, тоньше бумажного листа, электроника предупреждающе запищала.

Я не стал дожидаться окончания неравного поединка. Проигрыш нанотехнологий в бою с ребёнком был предрешён заранее. Поднявшись над облаками, покружил немного, проверяя настройки.

— Хорошо. Купим. Только заглянём ещё в одно место перед школой.

— К бабушке залетим?

"А это мысль, — подумал я. — Одной оставшейся ракеты как раз хватило бы на пригородный домик тёщи... жаль только, человечество, как никогда, приблизилось к своему концу и его нужно было срочно спасать..."

— Нет, сынок, к бабушке в следующий раз заглянем.

Внизу засверкали красно-синие проблесковые маячки полицейских ботов. Видимо, на заводе решили, что нарушитель должен быть наказан. У меня на этот счёт были свои соображения, идущие вразрез с их представлением о справедливости, поэтому, вжав педаль в пол, я понесся вперёд, оставляя за собой снопы тепловых маркеров. Когда последняя сотня красных огоньков была выстреляна в воздух, я отключил двигатель и перешёл в стелс-режим. Теперь мы планировали и были невидимы.

Это определённо должно было сбить их с толку.

Неповоротливые тупоносые боты сначала зависли над заводом, а затем, почуяв инверсионный след ракеты, рванули к нам. Щедро рассыпанные маркеры не подвели. Боты остановились. Их мигалки истошно завопили, а бока заблестели дорогим воском. Сканеры обшарили вокруг пространство, но ничего не обнаружили. Разочарованные полицаи, описав дугу, пролетели под нашим кораблём в сторону спальной части города. Как раз туда, откуда мы прилетели.

Убедившись, что опасность миновала, я включил тягу. Корабль вздрогнул и устремился вперёд. Мы с Алёшкой кинули прощальный взгляд на мои художества.

Сломанные трубы, словно вывернутые пальцы, больше не коптели, а мирно смотрели в небо погнутыми металлическими ободами. Три постройки из коричневого кирпича, на которые они упали, обвалились внутрь.

Ещё мгновение и завод по переработке ненавистных покетбуков утонул в молочной дымке, а мимо нас с бешеной скоростью стали проноситься гражданские бусы. Мы, по моей неосторожности, залезли на трассу дальнего следования. Вывернув руль до упора, я бросил корабль в сторону. По обшивке крыла и хвосту прошёлся градом пассажирский мусор.

— Свиньи, — крикнул я в микрофон. — Вил на вас не хватает.

Алёша попытался скрутить им из пальцев неприличный жест, но у него получилось не так, как папа учил. Четыре года — что ж поделать? В нашей семье, к сожалению, вундеркиндов не было. Всё приходилось постигать самому. Вот пойдёт в следующем году во второй класс — там его быстро научат, как правильно крутить.

— Паа, а мы залетим…

— Конечно. Сейчас только заскочим. Ага, видишь сынок, сегодня открыто! Так, приземляемся!

Поднимая столбы пыли, мы с шиком закрутились возле супермаркета инопланетных тварей. Садиться было некуда. Ржавые тихоходные банки гражданских забили стоянку до отказа. Ничего не оставалось делать, как приземлиться на крышу перевозчика. Хозяин отсутствовал — его проблемы. Пусть теперь как хочет, так и решает. Если только поцарапает мою ласточку — распылю на атомы и его самого и его колымагу.

— Напокупали вёдер с гайками, — прорычал я и вывалился наружу.

Зной окутал моё тело горячим киселём. Пятьдесят лет прошло с объявления глобального потепления, а жарило так, словно мы жили на Солцне, а не на Земле.

— Казлы, — пропищал мой малец, пиная гусеницу дальнобоя.

— Хех… Пошли, сынок, у нас ещё есть одно, но очень важное дело. Мы должны спасти мир! Или твой папа не герой?

Поправив футболку и отряхнув шорты, Алёша важно кивнул. Ему, конечно, не особо хотелось таскаться за папкой, но обещанный покетбук согревал его маленькое сердце.

Супермаркет встретил нас хорошо: распахнутые графеновые двери, приятного вида цифровые продавщицы с милыми улыбками и глубокими вырезами на груди, клыкастые инопланетные зверушки.

— Какая у вас тут самая жирная инопланетная тварь? — спросил я девушку за стойкой.

— Самая тяжёлая из системы Прокфима. Весит двадцать тонн. Скорость передвижения…

— Не, ты не поняла, — перебил я. — Не самая тяжёлая, а самая навороченная. Чтобы и летать умела, и бегать, и псионные лучи пускать, и с цифрой могла разобраться.

— Сейчас посмотрю. — Лицо молоденькой продавщицы пошло рябью. Видимо, ей пришлось обрабатывать большой кусок данных.

— Пап, а как это с цифрой разобраться? — спросил Алёша. Его курносый нос выписывал по полупрозрачному прилавку восьмёрки. За графеновой оболочкой стойки скрывались миниатюрные копии инопланетян. Со щупальцами и перьями, с шишковатыми хвостами и острыми когтями — они притягивали взгляд своими необычными формами.

— Это сынок, когда вместо тебя на работе пашет твоя цифровая копия, а ты сидишь такой дома и ничего не делаешь. Потягиваешь с ленцой пивко, читаешь про механика с Марса. И тут бах! Твою копию сжирают и по айпи адресу узнают, где ты прячешь свою ленивую тушку.

Я сжал кулак и хрястнул им по раскрытой ладони.

— Бац, и ага! И мы нашли вражину!

— А-а-а… — протянул сынок. — Ясно. А нам она зачем?

Продавщица, не дав мне объяснить, предложила:

— Есть Уринаум. Цена миллион двести. Имеет физическую и биоактивную энергетическую оболочки. Может менять форму по приказу хозяина. Чрезвычайно кровожаден. Срок эксплуатации сто лет со дня покупки. Брать будете?

— Для дела она нам, Алёша, — ответил я и потрепал сына по голове. — А как насчет кредита? — обратился я к девушке. — У меня с собой столько наличности не будет.

— Кредит можно, что оставите в залог?

Я посмотрел на сына: "Что же оставить в залог?"

— А сходи-ка сынок к нашей ласточке, возьми из бардачка бумаги.

Алёша с трудом оторвался от миниатюрных копий зверушек и нехотя побрёл на выход. К моему большому удивлению, он ничего не возразил, что говорило о крайней степени задумчивости. Наверное, решал, что же задумал его папка.

— Ты знаешь, — зашептал я в ухо продавщицы. — Я оставлю в залог пригородный дом и завещаю вашей фирме тело для опытов. Да, это не будет и десятой доли от стоимости, но… Уринуса верну сегодня ближе к вечеру. Оформим как прокат… Или тест-драйв… Идёт?

Лицо девушки снова пошло рябью. На том конце провода, судорожно искали правильное решение. Эта операция не входила в стандартный набор. Что ж, если тут стояла цифра вместо настоящей продавщицы, значит, хозяйка не была глупа. И, скорее всего, поймёт, какую ей выгоду сулит подобная сделка. Сдав зверушку в аренду, она может затем на вырученные деньги, купить себе ещё одну копию. Бизнес расширится — ништяков станет больше.

Наши мысли, судя по всему, совпали, потому что девушка осторожно кивнула.

— Хорошо.

Алёша вернулся довольно быстро. В его руке белел истрёпанный договор на дом тёщи. Передав бумажки мне, он снова принялся рассматривать инопланетян.

— Держи, — протянул я бумаги продавщице. — Неси Уринуса.

Ознакомившись с документами, девушка щёлкнула по одному из стоящих в витрине экспонатов пальцем. Сзади неё образовался квадрат идеальной формы, из которого выпал пластиковый контейнер похожий по размеру на бандероль. Взяв его в руки, она слегка потрясла им в воздухе. Убедившись, что там недовольно ворчат, передала контейнер мне.

— Пожалуйста, откройте коробку на улице, — попросила девушка и улыбнулась нам самой милой улыбкой.

Мы не стали открывать ничего на улице, а сразу зашли в забегаловку, находящуюся рядом с супермаркетом, и перекусили. Лапша была невкусной. Алёша, как мне показалось, приуныл.

— Ты чего? — спросил я, вытирая руки о фартук любезной официантки.

— Пап, а когда мы заедем за "Механиком с Марса"?

— Скоро, сынок. Скоро!

Я помог ему прикончить лапшу и мы снова вышли на жару. Солнце стояло высоко в зените, освещая стоянку ярко-жёлтым светом. Было градусов под пятьдесят.

— У тебя кусочек спагеттины на щеке.

Алеша аккуратно смахнул с коричневой щеки макаронину. Всё-таки я его хорошо воспитывал, чтобы не говорила жена, а отцовские наставления для сына, куда получше будут, чем мамины уси-пуси. Выглядит он хорошо, уверен в себе, в меру умён — не сын — загляденье. Соломенные вьющиеся волосы на тёмном, как шоколад лице — весь в папу. Да у него отбоя от девчонок не будет!

— Сейчас, сынок, по-быстрому залетим ещё в пару мест, а дальше за твоим покетбуком. В школу попадёшь после обеда, как раз на физкультуру. Самый полезный урок из всей школьной программы. Так мой дед говорил, а я с ним всегда был согласен. Что скажешь?

— Хорошо, пап.

— Ох, чёрт, Уринуса забыл! Сбегаешь?

Алёша кивнул и побежал обратно за инопланетянином, а я, предварительно осмотрев свою ласточку, плюхнулся за руль. Осталась одна ракета. Мда, погорячился я с заводом! Теперь придётся всё делать вручную. Верное лучевое ружьё висело на спинке кресла. Пятьдесят зарядов плюс две запасных обоймы. Да ещё кукри-мачете — любимая приблуда. Врагу не скрыться!

За бортом раздался детский крик, а затем громкий хлопок. Корабль качнуло и я чуть не разбил себе лоб. Пока приходил в себя, в кабину залез Алёша, таща за хвост какую-то шипастую ящерицу. Ящерица дико вращала продолговатой головой. Глазные впадины, раковины округлых ушей и ротовая полость были затянуты паутиной — большими клетками белого цвета с синими ячейками. Шесть заскорузлых лап заканчивались желеобразными присосками, а на хвосте, как на лиане, висели то ли колючки, то ли мягкие волнистые шипы. Алёша спокойно их сжимал, не подавая никаких признаков боли или дискомфорта. Впрочем, он у меня всегда был крепким парнем.

— Что случилось? — спросил я.

— Разбил коробку, — виновато потупился сын. — А оттуда выскочил Уриниус и давай жевать машину дальнобоя. Еле остановил.

— Не Уриниус, а Уринаум, хозяин, — щёлкнув раздвоенным языком, возразила тварь.

— Будешь Ури, — поставил на место инопланетянина Алёша.

Перестав таскать за хвост зверушку, сын сел на пассажирское сиденье. Мы молча пристегнулись и начали набирать высоту. Ури присосался намертво к полу. Его сетка на голове пошла красными пятнами. То ли от страха, то ли от обиды за сокращённое имя.

Под нами замелькали ряды одноэтажных складов. Промзона подходила к концу. За ней разворачивалось русло реки. Неглубокая река была зажата с берегов нагромождениями лачуг и хибар. Наш город, если хорошенько присмотреться, был точно лоскутное одеяло: высокоэтажки из стекла и бетона соседствовали с легкосплавными конструкциями и деревянными низенькими постройками непонятного назначения. Беднота тёрлась о пороги зажиточных граждан.

Мы с сыном были представителями среднего класса. Потомственная семья военных с правами на частный пятиместный корабль — не так уж и плохо. Но денег, собственно, на что-то большее постоянно не хватало. Львиную долю семейного бюджета сжирала компания по производству карманных покетбуков. Эта компания, благодаря своей рекламной акции, уже в течение десятилетий дурила людям головы, заставляя их покупать дорогие электронные книжки с одной и той же серией романа о приключениях механика с Марса.

Этому надо было положить конец!

— Приготовься, сынок, садимся.

Алёша подозрительно посмотрел на меня. Я не хотел посвящать его в свои планы. Мне будет спокойнее, если сын не будет путаться под ногами.

Мы приземлились перед издательским домом "Покемонд". Он был громоздкий, и, казалось, вертел на своем шпиле небеса.

"Да уж, грозный противник", — подумал я, снимая с кресла лучемёт.

— Пошли, Ури, ты с нами.

Инопланетная тварь не двинулась с места.

— Как скажет Алексей Иванович.

Моя челюсть непроизвольно отвалилась, а глаза полезли на лоб.

— Какой такой Алексей Иванович?

— Пап, это он, наверное, меня имеет в виду, — сказал Алёша.

— Да хозяин, именно вас.

Я хмыкнул про себя: "Алексей Иванович, надо же…" Но вслух ничего не сказал. Терять время и выяснять, почему четырёхлетний пацан стал хозяином инопланетянина, совсем не хотелось. Главное, как можно скорее выполнить поставленную задачу и желательно без потерь. Или хотя бы свести их к минимуму.

— Пожалуй, — сказал я, — мы останемся здесь, а ты, Ури, тряхни это здание хорошенько, чтобы аж шпиль к земле загнулся.

Оставшись на четырёх присосках, Уриниус приподнял передние лапы и скрестил их на своей зелёной груди.

— Пока хозяин не прикажет, ничего трясти не буду.

— Пока не купишь продолжение "Механика с Марса", не прикажу Ури, — в тон инопланетянину поддакнул мой несмышлёныш.

— Да что б вас всех… — непроизвольно выругался я. — Давайте так. Найдём одного человека в "Покемонде", а потом сразу же купим тебе продолжение. Лады?

— Нет, не пойдёт, — не согласился Алёша. — Сначала покетбук, а потом уже человек.

— А ты разве не хочешь познакомиться с автором "Механика с Марса"? — спросил я. — Мне вот, к примеру, очень интересно на этого конъюнктурщика посмотреть.

Подперев рукой щёку, сын надолго задумался. Наконец, он поднял на меня свои чёрные, как смоль глаза и сказал:

— Папа, а у него же должна быть эта книга и, возможно, ещё пара глав с продолжением.

Я про себя чертыхнулся, а сам, как можно доброжелательнее, улыбнулся. Улыбка вышла натянутой, если не сказать кривой.

— Именно так, сынок. Ведь это же он сочиняет приключения механика.

— Ури, найди автора, — сказал Алёша, протягивая ему покетбук. — И принеси продолжение.

— Есть, хозяин.

Причмокивая присосками, Уриниус прошлёпал на выход. Между зубов у него застряла электронная книжка.

Мы с сыном прильнули к лобовому стеклу. Нам было интересно, как самая кровожадная тварь во Вселенной расправится с издательским спрутом. Алёша залез ногами на кресло и встал в полный рост, чтобы ничего не пропустить.

Но вместо озверевшего Уриниуса мы увидели прилично одетого человека в шведке и в брюках. На голове у него была соломенная шляпа, а под мышкой стопка исписанных бумаг. Если бы не торчащий из брюк хвост, я бы подумал, что это обычный работник издательства. Хотя, как знать, может у издателей и есть хвосты. Ни разу с ними не встречался и, судя по всему, никогда не встречусь.

— Что-то тут не так, — протянул я. — Не тянет он на скотомутанта.

— Всё ещё впереди, — рассудительно заметил Алёша.

Человека в соломенной шляпе остановила охрана на входе. Охранники принялись методично обыскивать инопланетянина, тыча в него электрическими дубинками. Рукопись выпала из ослабевших рук и полетела бабочками по ветру, цепляясь за аккуратно подстриженные кусты. Пока люди в форме глумились над незадачливым инопланетным писателем, в здание проскользнула тень — существо намного больше нашего Ури — бесформенное желе с клубящимися и перекатывающимися отростками из тёмной материи.

Через пять минут из "Покемонда" повалил густой дым. Весь шестой этаж затянула непроглядная пелена.

— А писака-то исчез, — сказал Алёша и показал пальцем на то место, где ещё секунду назад ползала, собирая листы, человеческая копия инопланетянина.

— И действительно, — согласился я. — А охрана куда делась?

— Побежали внутрь. Смотри пап, кажется, здание ломается.

Я задрал голову вверх, как можно дальше, и охнул. На нас с неба падал кусок бетонной плиты.

— Ох, твою ж! — заорал я и включил тягу.

Полыхнув синим пламенем, сзади нашего корабля, точно напротив сопла, взорвались газовые баллоны двух солнечных гибридников. Мою ласточку подбросило взрывной волной. Алёша кубарем покатился по проходу.

— Осторожней, хозяин, — останавливая его присоской, сказал невесть откуда взявшийся Ури. Он стал намного больше.

Кусок плиты прошёл в сантиметрах от кабины. Я потянул руль на себя, набирая высоту. Пора было убираться подальше от этого проклятого места. "Покемонд" стремительно разваливался. Глубокие трещины раскрывались и бежали по каркасу с пугающей скоростью. Ещё немного и издательский дом потеряет устойчивость и завалится вместе со всеми своими сотрудниками.

Выписав бочку между опорами двух мостов за зданием издательства, я поднял корабль на безопасную высоту. Теперь возле нас тёрлись бедняцкие миниаэры. Им разрешалось летать в самом низу. Неуклюжие и уродливые, словно обглоданные ржавчиной утюги с кукурузными кочанами вместо крыльев, они пыхтели и фыркали, таща свои перегруженные хламом днища в две широкие полосы.

— С дороги, лузеры! — заорал я, добавляя оборотов.

Мы с трудом прорвались. Только влившись в средний класс, что проходил на сотню метров выше, я смог бросить прощальный взгляд на здание "Покемонда".

Красивый шпиль из серебра уже не украшал издательство. Небесам удалось вытащить из своей задницы занозу и воткнуть её обратно в землю. Кровля же после потери символа власти выглядела убого: парапет расслоился, а плиты покрытия вздыбились, подняв металлический диск–основание, на который был закреплён шпиль. Но это было не самое страшное. Внутри "Покемонда" шевелилась огромная жирная тварь, занимающая собой все этажи. Из разбитых окон торчали сгустки зелёного желе, а в фундаменте копошились гибкие толстые отростки. Издательство стало для твари панцирем, как для моллюска ракушка.

— Что за опупень, Ури? — неуверенно спросил я. — Где автор "Механика с Марса"?

— Автор не найден. А это моя физико-энергетическая оболочка, — спокойно ответил Ури и снова скрестил лапы у себя на груди с таким видом, словно сделал большое одолжение, пообщавшись со мной.

Бухтя что-то невразумительное, из-за инопланетянина показался Алёша. Поправив мятую футболку с отпечатком инопланетной присоски на груди, он обошёл Уриниуса и плюхнулся в пассажирское кресло.

— Ничего себе опупень! — воскликнул сын, увидев как оживший "Покемонд" крушит маленькие пятидесятиэтажные здания делового центра. — Ури, прекрати это немедленно!

— Не могу хозяин, Муаниру ищет.

— Кого он ищет? И кто такой этот Муаниру?

— Это моё воплощение из шестого измерения. Без него я не смог бы получить доступы ко всем цифровым носителям, чтобы найти… Подождите-ка!

Уриниус зачмокал присосками по металлическому днищу. Он прошёлся сначала вперёд, а затем стал пританцовывать. То, поднимая лапы кверху, он прыгал в бок, то, замирая на месте, неистово тряс рептилоидной головой.

— Пап, а ты гарантию на него взял? — спросил Алёша.

— Нет, не брал.

— Мама рассердится.

— Есть слабый сигнал. Автор находится в доме возле воды, — слова Уриниуса потонули в грохоте. Часть стен издательства рухнула на здания биржи и торгового центра, подняв столбы серой пыли.

В пыли явственно виднелось увеличившееся шестое воплощение.

— Пап, может, всё-таки в школу?

Словно забыв нечто важное, я защёлкал переключателями. Алёша так и не дождался моего ответа.

Мне очень хотелось довести дело до конца. Мы уже достаточно настрадались от этого мошенника, покупая его бесконечную серию о приключениях "Механика с Марса". Весь мир, казалось, обезумел от этого марсианина — его читали и дома, и на работе… Эти приключения были завлекающими и действовали на людей похлеще наркотика. Бесконечные очереди в книжные магазины, давки, драки за последний выпуск, чёрный рынок, перекупщики, менялы, государственные программы по обязательному изучению в школе… Да на сэкономленные от покетбуков деньги я мог бы завести молодую любовницу! Может, даже две! Жена смогла бы купить своей маме бассейн, а себе… а себе… а себе чего-нибудь тоже для души! Алёшка уже давно бы стал в два раза больше, если бы ел дорогие гмо-добавки... Нет, надо было решать этот вопрос раз и навсегда!

Я вывернул руль, и мы понеслись к сиреневой полосе горизонта, где извилистая река отделяла особняки почётных граждан от непочётных широкой бурлящей преградой. Внизу, под нашим кораблём, мелькнул забор высотой с Эмпайр-стейт-билдинг. Он обхватывал всю прибрежную часть полуострова богатеев, пряча от любопытных глаз сверкающие позолотой дома. Был ли там, среди драгоценных металлов, автор "Механика с Марса"? Судя, по неоднозначным кивкам Уриниуса — да, он прятался в одном из домов с пасущимися овечками на крыше и аккуратной зелёной лужайкой из коалоборитов — живых растений, бывших некогда ленивыми медведями. Всё, что нам нужно было сделать, так это приземлиться между ними. Овечки могли заблеять не хуже сигнализации, а коалобориты одурманить. Не зря же про "ленивые растения" говорили: побори в себе коалу, пока она не поборола тебя.

Неожиданно прокуренным голосом полковника захрипел передатчик экстренной связи:

— Иван-девять вызывает Карл-пять. Иван-девять вызывает Карл-пять. Замечен неопознанный объект одиннадцатого класса опасности. Немедленно прибыть в часть номер два для получения инструкций. Код четыре. Повторяю. Немедленно прибыть в часть номер два для получения инструкций. Код четыре.

— Пап, чего он хочет?

— Чтобы я поработал в свой отпуск, сынок, но ты меня знаешь, я не такой.

— Да, пап, — кивнул Алёша.

— Вот этот дом Муаниру узнал и теперь идёт сюда, — сказал Ури.

Я отключил передатчик экстренной связи и приступил к посадке. Наш кораблик, теряя инерцию, точно игла прошил последние ряды вальяжных улочек. Сбросив скорость до минимума, я снизился так, что круглые головы коалоборитов застучали мелкой дробью о днище. Мы потихоньку стали приближаться к позолоченным дверям дома автора "Механика с Марса".

Пыльца куревом поднялась над лужайкой. Алёшка начал зевать как заводной, Уриниус чихнул, а я заёрзал на кресле, пытаясь сохранить рассудок трезвым. Не хватало ещё завалиться на каких-то неправильных растениях.

Наконец мы приземлились. Еле переставляя ноги, я вышел из корабля, таща за собой лучевое ружьё. Позади меня, покачиваясь, гарцевал Ури со спящим Алёшей на спине.

— Вперёд! — пнув дверь особняка, сипло гаркнул я.

Дверь бесшумно отворилась и мы увидели перед собой скромную комнату. Абсолютно белая, без мебели, с ковром в центре она производила нехорошее впечатление. Низкие потолки давили на психику, отливая бледно-голубым светом, идущим из непонятного источника. Никаких лампочек и светильников не было и в помине. Стены, казалось, дрожали, стоило отвести взгляд чуть в сторону. Да и что-то с ковром было не так. Толстый, толщиной с моё запястье, и красивый, как моё похмельное отражение, ковёр будто жил своей жизнью. Изображённый на ковре маленький карлик, одетый во всё зелёное, оттягивал красную портьеру, как бы приглашая заглянуть за неё. За портьерой мелькали дорогие остроконечные туфли и синие брюки в полоску. Их было пугающе много.

— Ну ладно, хрен вам, а не наши мозги! — Я снял с предохранителя лучемёт и шагнул на ковёр. Уриниус последовал за мной.

Комната перевернулась. Или я сам решил, что она перевернулась, потому что мои кишки хорошенько встряхнули. По телу пробежали кончики портьеры. Краем глаза я увидел подмигивающего карлика. Из его коротеньких зелёных штанишек торчали золотые слитки.

— Ах, вот ты какой! — крикнул я, вскидывая ружьё. — Ну, берегись!

Карлик испуганно моргнул и, подхватив сползающие штаны, рванул за портьеру.

— Чтоб тебя! Всё равно не уйдёшь!

Я бросился за ним, но не успел. Передо мной выросла стена из шлакоблоков. "Шлакоблоки по бросовой цене. Фирма "Убейся". У нас самовынос", — успел прочитать я на обратной стороне портьеры перед тем, как её заложили пористые блоки.

— Хозяин, просыпайся, мы на месте, — сказал сзади Уриниус.

Обернувшись, я увидел, как одна из присосок инопланетянина бережно снимает Алёшу со спины и ставит на пол. Сын в полусонном состоянии крепко ухватился за хвост Уриниуса, чтобы не упасть. Инопланетянин вздохнул, но возражать не стал. Мне кажется, он уже начал к нам привыкать.

— Папа, папа, посмотри, пожалуйста, на них. Кто это? Мне страшно.

Я вскинул лучевое ружье и посмотрел. Мы были в ангаре, возможно, под землёй, если учесть, что ковёр перед тем, как мы в него провалились, был на полу. Прямо напротив нас возвышалась тумба из чёрного дерева. На ней стоял золотой ларец с крутящейся ручкой сбоку. А за тумбой, куда хватало глаз, тянулись письменные столы. Маленькие, округлые, массивные — они были завалены горами скомканной бумаги. Но не это напугало Алёшу. Люди! Они по-настоящему были ужасны. Мои зубы от страха заплясали чечётку.

— Они мёртвые? — спросил Алёша.

— Нет, сынок, они… они… Белые! — непроизвольно вырвалось у меня.

Это была настоящая фантастика. Белые люди, оказывается, ещё существовали на Земле! Кто б мог подумать?

Среди белых людей были и женщины. Красивые и не очень, они, как и все остальные, занимались по сути одним делом — что-то быстро писали на бумаге, а затем также быстро комкали её. Одеты белые люди были практически одинаково: костюмы в полоску и остроконечные туфли.

Много курили. Много спорили.

— Ури, а ты не знаешь, кто они? — неуверенно спросил я, продолжая держать на мушке ближайшего белокожего.

— Литнегры, — сказал Уриниус.

— А они не опасны? — спросил Алёша.

— Когда не пишут — неопасны, — успокоил нас инопланетянин.

Я не знал, что делать, пока один из литнегров не подошёл с исписанной бумажкой к золотому ларцу и не начал вращать ручку. Из ларца вместо исчезнувшего в нём листочка вылез покетбук.

— Ага, значит, вот оно как! — закричал я. — Сейчас ты у меня получишь.

Но стоило мне нажать на спусковой крючок, как литнегр буквально растворился в воздухе. Луч пронзил пустоту. Со следующим произошла аналогичная история. После того, как покетбук вылез из ларца, белокожий исчез.

— Я сейчас, — сказал Уриниус.

Проплясав очередной сложный танец, наш инопланетянин превратился в одного из литнегров. Обойдя тумбу, он осторожно, чтобы никто не заметил, взял с пустующего стола несколько листов и вернулся к нам. Листы он отдал Алёше.

Алёша жадно зачитал несколько строчек вслух.

— Катя с Петей хотят возделывать огород. Катя любит клубнику, а Петя любит коалобориты. Пока они решают, что будут выращивать, ломается трактор. На Марсе очень плохо с техникой. Катя звонит своей подруге Ане и жалуется на жизнь и на Петю. Аня советует заказать механика на час…

— Хватит, — сказал я. — Этот сюжет уже был. По-моему, я его на прошлой неделе читал. Значит, вот как они штампуют свои покетбуки. Сперва набросают сюжетец, а дальше в машинку и на завод. В массы! Пора с ними кончать.

Сын недовольно скосил глаза на носки сандалий, но ничего мне так и не сказал. Ему нравилось читать про то, как один механик обрабатывает всё население Марса, подчиняя им разнообразнейшую технику от тракторов до космолётов.

Мне, в принципе, тоже было интересны приключения механика какое-то время… Правда, оно давно прошло. Сейчас хотелось более приземлённых вещей и, что немаловажно — по нормальной, человеческой цене, а не по марсианской.

— Муаниру близко. Его хотят уничтожить. Хозяин, отпусти меня. Если не отпустишь, погибну, — обратился Уриниус к Алёше.

На инопланетянина жалко было смотреть. Он весь скукожился: по бледным щекам потекли капли пота, руки задрожали, хвост свернулся тёщиной домашней колбаской. Уриниус даже не стал перевоплощаться в свою естественную форму.

— Что случилось? — спросил Алёша.

— Ядрёный удар хотят делать.

— Ядерный, — машинально поправил я. — А где твой Муаниру сейчас?

— Проходит высокую стену около реки.

— Значит, и нас накроет. Надо убираться отсюда.

— Отпустишь, хозяин?

Сын поковырял носком в полу.

— Привык я к тебе. Но раз надо... Кароч, ты свободен.

Закрутившись волчком на месте, Уриниус неожиданно увеличился в размере. Его тело начало хрустеть и ломаться. Из бледного инопланетного литнегра полезли острые лезвия, когти и клыки.

— Жратва! Убибубубу! — завопило существо, бывшее недавно Уриниусом, и бросилось на белых людей.

— Пап? Пап? Что делать?

— Пора валить, сынок! — Я ломанулся обратно, целясь головой в шлакоблок, сзади которого на портьере было написано "Убейся". Иного выхода из сложившейся ситуации я не видел.

Не знаю, то ли я угадал с выходом, то ли Алёшка чего намудрил, но, треснувшись лбом об стенку, мне удалось открыть проход в комнату с ковром. Дальнейшее происходило, словно в дымке. Помню, играла девушка на рояле. Вечернее длинное платье выгодно подчёркивало её смуглую сочную грудь. Прямая осанка и глубокий томный голос. Она обволакивала моё сознание, пронизывая его своей неземной красотой. Я знал, что стоит ей только попросить и рояль будет настроен, ведь я лучший механик на Марсе…

— Пап, добавь тяги! — Алёшин голос разрезал пианистку пополам.

Пару раз, хлопнув себя ладонью по затылку, я начал соображать, что к чему.

Мы неслись в нашей ласточке к облакам, а под нами расцветал ядерный гриб, полностью накрывший полуостров богатеев.

Я добавил тяги, краем глаза следя за Алёшей. В руках у сына был золотой ларец и листочек бумаги. Непонятно откуда взявшимися зелёными чернилами, он написал несколько слов на бумаге, засунул в ларец и покрутил ручку. Из ларца выпал покетбук.

— Это будет новая серия "Механика с Марса", — важно сказал Алёша.

— А что ты написал на листе? — заинтересованно спросил я.

— Алиены должны страдать!

Я улыбнулся самой широкой улыбкой счастливейшего в мире отца. Все мои усилия были не зря. Уничтоженный завод, издательство "Покемонд" и полуостров зажравшихся богачей — всего лишь маленькая плата за настоящую литературу. Теперь, благодаря нам, в городе не найдётся места для конъюнктурщиков. Не смогут они больше терроризировать неокрепшие умы своими бестолковыми сериями. Уверен, мой сынок покажет им, как надо делать настоящую прозу, а я, если что, помогу. Жена будет довольна. В свете новых обстоятельств и любовницу заводить, собственно, не надо будет. Да и с тёщей отношения, думаю, наладятся. Вот, чтобы кто ни говорил, а искусство, действительно, требует жертв.

Молодец Алёшка — весь в меня!