Дом с подселением
Сколько женщин нужно одному мужчине, чтобы чувствовать себя уверенно и самодостаточно? Раньше Давид думал, что три. Жена Рахиль заполняла жизненное пространство и обустраивала быт. Действующая любовница Лея скрашивала серые будни, а подруга юности Майя, недавно отправившая его в полную отставку — будоражила мозговой центр воспоминаний и надежд. Но в последнее время Давид довольствовался одной супругой. И то, в связи с его увольнением и финансовыми трудностями, отношения с Рахилью сделались невыносимыми. Каждая мелочь буквально выводила её из себя.
-Давид, вот уже полдень, а ты сидишь на заднице и пялишься в комп. Лучше бы сходил на биржу труда!
-Зачем ходить? Для умных людей существуют современные средства коммуникации, — без всяких эмоций ответил он.
-Это кто тут умный? Не преувеличивай. С твоим счастьем лучше лишний раз напомнить о своём существовании на этом свете. И вообще, вынеси мусор! В доме уже нечем дышать! — и Рахиль нервно загромыхала посудой на кухне.
Она была права. В ухоженной трёхкомнатной квартире без детей катастрофически не хватало места и воздуха. Психологический вакуум разбавляли редкие перепалки супругов. Атмосфера в квартире накалялась в предвестии бури. Давид молча поднялся с уютного кресла, не дожидаясь начала грозы.
Рахиль с презрением посмотрела на бессловесного мужа, тянущего к входной двери чёрный пакет.
-Неудачник,-подумала она.
-Мегера,-мысленно ответил он.
Возле мусорного бака Давид автоматически набрал номер дежурной любовницы. Возможно, и ответит. Лея отличалась доступностью и упрямством одновременно. Поэтому предсказать её реакцию на звонок было затруднительно. Но в этот раз повезло. Она сразу взяла трубку.
-Может, встретимся? -спросил он, втайне надеясь на отрицательный ответ.
-Я купила себе дорогую бижутерию к празднику. Ты же обещал оплатить,-холодно произнесла Лея.
-Обещал. Но ведь договаривались пополам. При встрече отдам свою долю.
Лея выдержала длинную паузу.
-Хорошо. Вечером в среду муж работает. Не забудь прихватить деньги.
-Ах да. Деньги… — вяло подумал он и медленно побрёл вдоль пальмовой аллеи.
Возле автомобильной заправки Давид остановился. Его внимание привлек газетный киоск, который искрился неоновой вывеской.
-Мне " Вечерние новости",— обратился к худосочной продавщице, увешанной марокканскими браслетами.
Та протянула ему газету.
-Последняя.
Давид присел в тени на краешек скамейки. Быстро пробежался глазами по заголовкам объявлений.
"Ищу работу. Требуются. Продаётся по случаю отъезда. Отдам пушистого кота в добрые руки. Сдаётся комната с подселением".
Решение пришло мгновенно.
— Нам необходимо пожить отдельно. Пока не найду работу. А там… Там — время покажет,— вслух произнес Давид.
Не оглядываясь назад, достал банковскую карточку из кармана спортивных брюк и быстро пошёл прочь от дома.
***
Так сложилось, что Давид уже много лет не принимал важных решений. Но ветер перемен дул в лицо, и свобода выбора опьяняла. Поэтому он не колебался, когда по указанному в объявлении адресу обнаружил вполне сносное жильё.
Трёхкомнатная квартирка в старом жилом фонде сохраняла следы недавнего ремонта и благоухала свежей краской.
— Чтобы вы сразу знали, так я вас предупреждаю заранее,— туманно изъяснялась квартирная хозяйка, представившаяся Суламифью.
Женщина лет шестидесяти со старомодным начёсом взахлеб расхваливала маленькую комнатку с удобствами.
— Я сдаю за недорого. Квартплата помесячная, но регулярная,— явно акцентировала Суламифь. — Хоть и с подселением, но у вас будет отдельная уборная, а из её окошка даже видно море. А что вы хотели, таки надо уступать людям, а то тебе тоже наступят на горло!
Давид слушал не очень внимательно, но почему-то зацепился за последнее предложение.
-Какое ещё горло?
-Это я так фигурально выражаюсь. Хотя, вэй, что мне скрывать от порядочных людей? Когда об этом на всех перекрестках давно известно! Оттого и скидка на помещение представляется.
-Да о чём вы говорите?
-Ну, прежние жильцы уже не жильцы.
-В каком смысле, мадам?
-В самом прямом. Один за другим покинули сей бренный мир. Надо заметить, последние трое, исключительно по собственному желанию.
Давид насторожился.
-Что, прямо здесь? В этой комнате?
Суламифь неожиданно разозлилась.
-То и говорю, что тут их черт попутал. Оттого же и скидка. А так бы вовек не уступила ни одного гроша. Только на ремонтах разорилась. Так вы будете комнату брать? Нет? -насупилась домовладелица в ожидании отказа.
Но Давид почему-то согласился.
-Я не суеверный, мадам. Комната мне подходит.
***
Переезд занял около часа. А затем он два дня наслаждался тишиной. В скромном жилище имелся и старенький телевизор, и телефон, по которому никто не звонил. Изредка подрагивал всем корпусом холодильник, напоминая новому поселенцу о необходимости своевременного заполнения недр. Сантехника тоже работала исправно.
Правда, по непонятным причинам зеркало в прихожей занавесили. Но без этого предмета интерьера можно и обойтись.
За стеной возились соседи, постукивая молотком и периодически что-то роняя на пол. Рутинная жизнь многоквартирного дома умиротворяла. Давид постепенно привыкал к обстановке, намеренно не приобретая ничего нового, кроме нехитрой снеди.
Вечером во вторник позвонил жене и сказал всего три слова:
-Не жди меня.
На другом конце трубки промолчали.
Потом послал СМС Лее: "В среду отменяется. Перезвоню".
Ответ последовал незамедлительно: "А как же деньги за бижутерию? "
На это сообщение новосёл никак не отреагировал.
Он лежал на тахте, рассматривая потолок, когда часы пробили полночь. В это мгновение, впервые с момента переезда в комнату постучали.
-Да,— неожиданно громко для себя произнёс Давид.
Дверь отворилась, и в комнатенку проник свет из общей прихожей. На пороге стояла высокая брюнетка в бриджах и обтягивающей малиновой кофточке.
-Доброй ночи вам, соседушка! -она улыбалась совсем по-дружески.
–Я к вам с вечерним визитом. Познакомиться решила. Извините, что поздновато. Тоже снимаю комнату у Суламифи. На днях переехала,— явно кокетничала красавица.
Давид смутился. Девушка расположила его к себе с первой минуты.
-Конечно же, проходите. Только у меня пока ничего нет. Чем же вас угостить?
-Так мне ничего и не надо,— ему вдруг почудилось, что он знаком с ночной гостьей много лет.
Девушка тряхнула распущенными по плечам волосами.
-Меня зовут Сирена, и я вас завтра опять навещу. С вашего позволения, -и нежно поцеловала Давида.
В комнате запахло розовым маслом и корицей. Давид ошарашено посмотрел в след уходящей соседке, размазывая коралловую помаду, оставленную на небритой щеке.
***
Утром он понял, что в жизни не хватало сильных эмоций, влюблённости или вектора страсти. Открытие окрыляло и переполняло его.
Воодушевленный вчерашней встречей, Давид навёл порядок в своём скромном жилище. С утра сбегал в супермаркет на углу, где прикупил к ужину бутылочку красного сухого вина и выпечку. На каком-то этапе ему показалось, что все эти приготовления нелепы и лишены смысла. Может, соседка просто пошутила и вообще, с чего он взял, что понравился такой породистой девице? Сколько ей лет? На вид не более тридцати. Но красавица редкостная…
А он. Что он такое? На пороге сороковник, а карьера и бизнес не заладились. Детей не нажил, с женой проблемы. Окружил себя бабами, чтобы самоутвердиться. А потом приходится всем врать. Зачем? Кому это надо?
От грустных размышлений его отвлекла Сирена. Одетая в красное кимоно и жемчужное ожерелье, она появилась ровно в полночь, как и обещала. После второго бокала вина игриво положила руки на плечи Давида.
-Как я устала, мой рыцарь! Сейчас наступает твоё время…
***
Время. Он потерял счет этой хрупкой субстанции. Ночи, полные любви, сменялись серыми рассветами. Сирена неизменно уходила рано утром на работу, оставляя Давида в полном изнеможении. Он засыпал сразу, как оставался в одиночестве. Тревожная дневная дремота часто прерывалась кошмарами. Во сне он пытался взлететь с крыши многоэтажки, но какая-то безобразная старушенция силой удерживала ноги, отчего он не мог оторваться от поверхности. Просыпаясь ближе к обеду, что-то перехватывал на ходу, поглядывая на часы. Он игнорировал звонки на мобильный и редкие СМС от приятелей. Всё стало безразлично. Он жил лишь ночными утехами. Он жаждал ночи и её прекрасной спутницы. Так прошёл, а вернее, пролетел месяц.
Только требовательный голос Суламифи, проникший в дверную скважину, на какое-то время вернул его в реальность.
— Месье Лифшиц, мне совсем нет дела с кем вы стонете по ночам, но завтра утром истекает срок квартплаты. И да, я уже волнуюсь, что буду волноваться пока не увижу моих денег.
— Завтра. Всё отдам завтра,— промямлил он, не вставая с кровати.
***
Близился очередной рассвет.
Хотя этой ночью всё шло как обычно, Давид почувствовал обеспокоенность подруги. Сирена молча перебирала волосы любимого.
-Что случилось, дорогая? Что-то не так? — пытаясь заглянуть в бездонные глаза, с нежностью спросил он.
Сирена отвернулась к стене.
-Мы должны прекратить встречи … оставить отношения.
-Почему? -он вскинулся на подушке. -Неужели ты можешь бросить меня… таким? Когда я впервые в жизни полюбил?
-Нет. Всё не так. Первым уйти должен ты,— медленно, но жестко произнесла Сирена.
-Ну почему? — закричал обезумевший Давид. — Я не смогу без тебя жить. Я считаю минуты до нашей встречи. Я…
-И как ты думаешь,— Сирена закрыла лицо руками,-сколько времени человек может выдержать такой темп жизни и любви?
-Не имеет значения! Главное, что ты рядом со мной.
Сирена поднялась, демонстрируя изящество и гибкость стана. Накинув шелковый халатик на обнаженное тело, она подошла к зеркалу в углу комнаты и решительно откинула занавеску.
-Посмотри на себя,— тихо попросила любимая.
Недоуменно пожимая плечами, Давид как заворожённый поплёлся к старому зеркалу. Приблизил лицо к матовой поверхности и с ужасом отшатнулся. Первые лучи рассвета, играя зеркальными отблесками, отражали изможденного, заросшего седой щетиной старика, в котором он себя не узнавал.
Давид оглянулся, пытаясь сдержать дрожь в теле.
-Господи, что со мной происходит? — взмолился он.
С тоской в голосе Сирена ответила.
-Так ты теперь выглядишь, мой рыцарь. Все эти ночи ты дарил мне свою любовь и жизненные силы. Но источники иссякли, и я должна покинуть тебя.
-Так кто же ты на самом деле? — изумленно спросил Давид.
-Я суккуб. Демон плотских искушений в женском обличии. Моя миссия закончена. Но я…я хочу подарить тебе шанс. Если сейчас же покинешь это жилище, то сохранишь свою жизнь. В противном случае, ты разделишь судьбу предыдущих жильцов этой комнаты.
Давид потрясенно молчал какое-то время.
-Я не могу в это поверить. Просто бред. Это какой-то глупый розыгрыш?
-Увы. Веришь ты в это или нет, не имеет значения. Уходи немедленно. Иначе я покажусь в истинном виде. -резко ответила Сирена.
Он испуганно попятился к двери.
-Хорошо. Я уйду. Только скажи мне на прощание, ты хотя бы любила меня все эти ночи?
Сирена не без любопытства посмотрела на него.
-Всё-таки я не ошиблась в тебе. Любовь? Человека в самом деле интересует такая ерунда?
-Да. Интересует.
-Я не могу любить по своей природе. Я лишь притворяюсь и очаровываю мужчин для достижения цели. И когда её достигаю, мужчины становятся мне безразличны. Остальное тебе знать необязательно…
-А я и не хочу ничего знать. В таком случае, ты ничем не отличаешься от других моих любовниц, — с трудом держась на ногах, он направился к выходу.
Сирена проводила любимого печальным взглядом.
***
Он нашёл приют в прибрежном мотеле, где сразу же побрился и заказал по телефону пиццу. Потом выкурил сигарету и, немного поразмыслив, попросил в номер бутылку виски. В создавшейся ситуации алкоголь не выглядел излишним.
Давид несколько дней приходил в себя после случившегося, которое напоминало страшный сон. Сознание отказывалось принять реальность, однако здравый рассудок всё расставил по местам. Но Давид не покидал гостиницу ещё несколько дней, пытаясь привести мысли и чувства в порядок. Наконец, набравшись сил и духа, отправился домой.
Волнуясь, долго возился на пороге, подбирая ключи от квартиры. Дверь распахнулась. Рахиль стояла у входа. Кажется, она плакала.
-Как хорошо, что ты вернулся. У меня есть новость.
-Какая? -настороженно спросил Давид.
-Наверное, хорошая. У нас будет ребёнок.
Давид с облегчением вздохнул и нежно обнял жену…
***
Сирена ожидала очереди в здании Нижнего суда. Её проступок был настолько серьёзным, что уповать на снисхождение не приходилось. Судья Мессалина Диббук, потрясая перед присяжными новым силиконовым бюстом, зачитала протоколы в адрес обвиняемых ночных демонов. Таковых оказалось двое: суккуб высшей категории Сирена и инкуб -стажер Дефлораций.
-Как тебя угораздило дать смертному шанс на выживание? Я— то просто хотел пошутить, а ты вроде втюрилась как обычная баба, -ехидно поинтересовался Дефлораций, наряженный в широкую тунику и цветастые бермуды.
Он тоже проштрафился, пытаясь скрепить узами брака отношения с туземкой из Новой Гвинеи.
-Молчи, дурачок инкубаторский! — огрызнулась Сирена. — Не твоего ума дела. Ты только и можешь, что несчастных вдовушек обхаживать. Альфонс. К тому же, без сексуальной фантазии. А у этого человека есть то, чего у тебя никогда не было и не будет. Душа!
-Чуть что-душа, душа! Да нет у них никакой души! -разозлился инкуб. –Не защищай людишек! Ты сама знаешь их тайные мыслишки. Одна похоть на уме! Порочные существа.
-Не все,-отрезала Сирена.
-Все. Иначе бы нас не создали, чтобы их извращенные желания исполнять! -прищурился Дефлораций.
Первым для оглашения приговора Мессалина вызвала вертлявого инкуба.
Через несколько минут он прокричал задумчивой Сирене:
-Ну, прощай, подруга! Можно сказать, что хорошо отделался. Разжаловали в бесы ночного рукоблудия.
-Поздравляю с повышением,— притворно улыбнулась суккуб. — Работа творческая!
-Не пропадём!
Дефлораций махнул рукой на прощание.
После первого слушания Сирене тоже объявили окончательный вердикт.
-Тебя отправят в глухую деревню. Послужишь домовым ближайшие тысячу лет. На печке поумнеешь. А то заигралась ты что-то в любовь! -ехидно подчеркнула Мессалина, поправляя декольте на кофточке. — Приговор окончательный и обжалованью не подлежит!
Сирена гордо поднялась и расправила крылья.
-А я и не против. Суккуб, пострадавший за любовь? Это даже звучит романтично... А в деревне люди подушевнее и воздух почище. Пора и мне отдохнуть от тяжелой работенки и сменить специализацию, -и загадочно улыбаясь, демон запретной любви устремился ввысь…