Подвиг сподвиг

Моё имя знает каждый школьник планеты, меня узнают на улице, мои фотографии не сходят со страниц газет и журналов, где-то даже поставили бюст. И если вы не провели последние тридцать лет в полной коме, вы меня знаете. Я — Григорий Остров, самый знаменитый человек в мире. Кое-кто неправильно произносит мою фамилию, нет, я не остров, я Остров, ударение на второй слог. Вчера приходили мальчишки из краеведческого кружка, просили что-нибудь дать в их музей. И путали мою фамилию. Так вот, Остров, ударение на вторую "о". Ну, неважно, не в этом дело.

Обо мне написано много книг, мою жизнь изучали биографы, журналисты, сплетники всех мастей, но никто не знал и не знает, как мне это удалось. Меня самого не раз спрашивали об этом. Вот и мальчишки из краеведческого кружка спросили. И я всегда отвечал, что это случайность, что на моём месте так поступил бы каждый. Так вот, это правда. Правда, но не вся.

До тридцати семи лет я жил обычной тихой жизнью простого неудачника. Детей у нас с женой не было, работа не слишком престижная, зарплата маленькая. Жили мы в типовой многоэтажке на окраине Москвы. На такой окраине, что дальше только лес, пруд и Московская область. Жена пилила меня каждый день: и за маленькую зарплату, и за невнимательность. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот, денег у меня было мало. А хотелось больше. И я стал думать, где бы эти деньги достать. В разные проекты пускался, даже гараж приобрёл для производственных целей. Старый гараж, почти в самом лесу, рухлядь. До дома минут двадцать пешком. Зато жена не мешает и под руку не говорит.

И что я только в этом гараже не устраивал. То швейную мастерскую, то столярную (прочитал, что ценятся стулья ручной работы), цветы зимой выращивал на продажу. И ни одно моё начинание денег не принесло, даже выжиг по дереву и плетение бисером. И грибы не росли, и выручка за цветы не окупила трат на отопление. А с червяками меня вообще обманули. Ну, неважно, не в этом дело.

Я долго думал, что бы такое предпринять. На вкладах я погорел в своё время, бизнес никак не удавался. Так вот, решил я совершить подвиг. Любой, спасти там кого или помочь, а мне за это денег отвалят в благодарность. И так меня эта мысль захватила, что даже на работу стал нерегулярно ходить. Всё думал и думал, как бы мне это дело провернуть. А чтобы жена не скандалила, я в гараже целыми днями сидел. Телевизор себе поставил, пиво. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот, подвиг совершить не так-то просто. И не каждый мне подходит.

Скажем, старушку перевести через дорогу или слепого. Маленький подвиг, скорее услуга. И оплата не будет большой. Дадут яблоко или спасибом отделаются, вот и вся прибыль.

Тонет кто-нибудь на реке — подвиг побольше. Можно за спасение утопающих и медаль получить, и неплохую благодарность. Но ведь не каждый день тонут, и не только богатые. Да, есть места, где чуть ли не каждые полчаса кто-нибудь пузыри пускает, — на пляже или в бассейне. Но там желающих получить медаль ох как много. И плавают лучше меня.

Или пожар. Все бегают, кричат, суетятся. Дым кругом, пламя рвётся из окон, сжирает один этаж за другим — страшно. И тут я. Вбегаю в горящее здание и спасаю ребёнка. Или собачку, а может, и кошку любимую. Или старушку, хотя если толстая попадётся, боюсь, что не дотащу, слабоваты мускулы. Ну, неважно, не в этом дело. Так вот, выношу из огня что-то ценное, и благодарные владельцы выписывают мне чек. Или на радостях дарят квартиру. Всё равно ведь она сгорела, им не нужна, а я потом отремонтирую и продам. Но ведь редкость, пожар этот! Как мне момент подгадать, чтобы перед приездом пожарных на месте оказаться? Не поджигать же самому.

Или, скажем, девушка поздно ночью. Идёт, каблучками цокает. Темно кругом, людей нет. И вдруг — насильник-маньяк или грабитель. "Спасите! — кричит девушка. — Помогите!" И тут появляюсь я, бью бандитов, они убегают, а девушка очень меня благодарит и дарит кольцо или брошь как в фильмах про мушкетёров. Но где мне найти ночью девушку, одинокую и прущуюся через неосвещённое место, где прячется негодяй-насильник? И где мне взять насильника? Не нанимать же самому.

Так вот, пока я всё это обдумывал, выбирал, какой подвиг мне совершить и что выгоднее, пожар или утопление, с работы меня выгнали — за хроническую неявку. Жена, как узнала, сразу меня бросила. "Ты, — говорит, — и так был полным ничтожеством, а без работы совсем в бездельника превратился. Устроишься на роботу — вернусь, а пока у мамы поживу." Без жены, конечно, непросто. Хозяйство я вести не умею, и питание ухудшилось, ну, неважно, не в этом дело.

Так вот, остался я совсем один. Но не сдался. Раз уж решил совершить подвиг, то тратить время на жалкую зарплату офисного работника не стоит. И понял, что мне нужна система. Разложил я на полу карту нашего района и отметил места возможных подвигов.

Во-первых, пруд. Купались в нём редко, находился он рядом с шоссе и зарос тиной. Но шанс есть, пусть и маленький. Помечаю синим крестом.

Затем само шоссе. Вылетающая из Москвы магистраль, шесть полос и скромненький светофор с неяркой разметкой. Несутся дачники, грузовики, переходить сложно. Провожу красную линию через шоссе.

Автобусная остановка. Фонарей нет, асфальт поломался-потрескался, густые кусты. Не многообещающе, но всякое ведь бывает. Ставлю жирную точку.

Многоэтажки, целый квартал. Всегда светло — это минус, но живут люди всякие, много и с удовольствием пьющие. А где алкоголь, там и возгорание. Рисую язычок пламени.

Но самая моя большая надежда была на ДК, Дом Культуры советской постройки. Теперь Дом Культуры стал клубом по интересам, ночным, с соответствующим контингентом. Удобно расположенный вдалеке от высоток жилого массива, ДК граничил с одной стороны с гаражами, с другой — с круглосуточным магазином. У магазина крутились подозрительные субъекты, в гараже находился мой штаб. Пройти от ДК к многоэтажкам можно было лишь по тропинке через парк, заросший и неосвещённый. Вот тут я обвёл красным кругом всё вместе: ДК, гаражи, магазин, тропинку. Везде было место для подвига.

Так вот, разработав маршрут патрулирования, я перешёл к следующему этапу плана. Поскрёб по сусекам и записался в тренажёрный зал и бассейн, чтобы и мускулы накачать, и плавать подучиться. Кредит в банке взял на неотложные нужды, закупил оборудование. Для огнеспасения — противогаз и топорик, для перехода через дорогу — светоотражающие наклейки. Фонарик на батарейках, кроссовки для бега, спортивный костюм и мелочи всякие. Немного денег осталось, только на пиво и чипсы. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот, я начинаю свой день с пробежки. До гаража и кругами по лесу. Затем выхожу на маршрут. Лето, светло, птички. ДК ранним утром интереса не представляет, у магазина тихо, тропинка пустынна. Люди с утра тянутся к остановке, перебегают дорогу, но все какие-то бодрые, светофора слушаются, старушек не видно. Занимаю наблюдательную позицию около пруда, на пригорке, откуда и трасса видна, и вся водяная поверхность. Расчёт у меня на собачников. Многие с крупным зверьём, устав от придирок соседей, приходят гулять сюда. За прудом большое поле, заросшее колосистым нечто. Опытное поле, полигон. То ли от Тимирязевской академии, то ли ещё от какого сельхозинститута. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот. Собачки бегают, резвятся. Хозяева им палки кидают, те радостно палки ловят. Не все меткие, могут и в пруд закинуть. Собачка за палкой, человек за собачкой, я всех вытаскиваю. Таков план. Пока, правда, никто палку в пруд не закинул, но я решил сразу: нужно быть готовым и ждать. Рано или поздно случай подвернётся. Косятся, конечно, собачники. Один даже прямо так и спросил: "Молодой человек, где ваша собака?" Как будто без овчарки или сенбернара я уже и посидеть у пруда не имею права. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот, сижу пару часиков на пригорке, затем возвращаюсь к домам. Проверяю, не горит ли где. Как назло, всё спокойно. Старушки греются на скамейках. Нет, чтобы в театр поехать или музей, культурно обогатиться, заодно и через дорогу пару раз перейти. Нет, сидят как приклеенные и на меня зыркают. Одна так и спросила: "Молодой человек, что вы всё около нашего дома ходите, в окна заглядываете?" Как будто я не могу по улице пройти без её разрешения. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот. От многоэтажек иду в спортзал, качаю мускулы. Днём немноголюдно, тренажёры свободны. Потом в бассейн. Плаваю, тренируюсь. Раз попробовал булькнуть, тут же трое кинулись в воду. Вытащили мгновенно. Нет, тут мне ничего не светит.

После бассейна обед, телевизор, пиво и сон — дневной передых. Я днём хорошо высыпаюсь, особенно после пива, потому что вечер — самое горячее время. Уже с шести часов и до часу ночи — ни минуты спокойной.

Те, кто утром недогулял собаку, опять в поле — палки кидают. У пруда сидит молодёжь, режется в карты, принимает на грудь. Тут же намаявшиеся работники. Сходят с автобуса, перебегают дорогу и валятся на траву. Я на пригорке за всем наблюдаю.

Часам к девяти холодает, труженики поднимаются с травки, собаки валятся с ног. Отдыхающие тонким ручейком соединяют оба края шоссе, пересыхая на красный сигнал светофора. Я рысцой проверяю пожаровозможность и бегу к клубу. Десять-пятнадцать минут на осмотр гаражей, выпиваю пивка, круглосуточный магазин, и обратно шагаю тропинкой к жилому сектору. Четыре-пять раз от пруда от клуба. В час ночи приползаю домой и валюсь на кровать. И так каждый день.

Месяц проходит, другой, а происшествий всё нет. Я сомневаться стал. Может, вернуться к обычной жизни? Это у меня всегда так. Потому и неудачник, наверное. Загораюсь идеей, трепыхаюсь пару месяцев, ничего не выходит, ну, я и бросаю. И со стульями было так, и с бисером. Хотя червяков я дотянул до сдаточного веса. Но там меня обманули, закрылась контора, которая их выкупить должна была. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот, сижу я в гараже в сомнениях. За свет не плачено, денег почти нет, еда на исходе. Позвонила жена. Она и раньше звонила, интересовалась, не устроился ли я на работу. Я уговаривал её вернуться, всякие нежности в трубку говорил. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот, звонит жена.

— Всё бездельничаешь? — спрашивает.

— Нет, — говорю, — кисёночек, занят новым проектом, очень перспективным в смысле денег.

— И много денег твой проект принёс?

— Пока не очень, — отвечаю уклончиво, — но очень скоро принесёт больше.

И тут она говорит фразу, от которой всё во мне перевернулось.

— За старое принялся, опять червяков разводишь?

Сказала бы она про стулья или бисер, я бы так не вспылил, но червяки — единственное, что я довёл до конца!

— Да, — отвечаю, — червяки! И можешь больше мне не звонить!

И сбросил звонок.

Ну, думаю, хоть до зимы патрулировать буду, а подвиг совершу. И даже пусть денег получу немного, но чтоб в газетах напечатали и грамоту дали!

И вот однажды делаю последний обход. Вторник был. А по вторникам в ДК концерты балалаечников проходят, публика — сплошь алкаши местные, для подвига тусовка неподходящая. И чего выпивох так тянет народные песни послушать под балалайку, ума не приложу. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот, подхожу к пруду. Тишина, ветерок ласковый — летняя ночь. Слышу, булькает где-то. Посветил фонариком — пузыри метрах в двух от берега. Крупные пузыри, не человек тонет. Ну, думаю, на мобильном и так денег немного, не буду экологам звонить. В воду лезть неохота, багра нет. Хорошо, что у меня с собой топорик был. Выломал топориком дрын из орешника, опустил в воду потыкать-поворошить, что там такое булькает. А оно как схватит за палку, как потянет. Я испугался и дёрнул дрын на себя. Удочка не удочка, но рыбка крупная попалась, зацепила и не отпускает. Я тоже упёрся. Кроссовки наполовину в ил ушли, мускулы напряглись, но не сдаюсь, тяну помаленьку. Наконец вытащил. И не рыба вовсе, а металлический снаряд в свете фонарика поблёскивает. Цилиндрический, гладкий, с заострённым концом, метра полтора в длину и в диаметре полметра. А ветка моя к боку приклеена. Чудеса: трава-тина не прилипла, ила-грязи ни пятнышка, а лещина как намагниченная намертво к штуковине приросла. Для проверки ещё пару веток срубил — тоже приклеились. Ладно, думаю, подвиг сегодня не совершил, так хоть железяку притащу, продам потом на лом. Деньги заканчиваются, тут любому приработку будешь рад. Я последнее время и бутылки пустые собирать стал, и баки из-под пива. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот, доволок я цилиндр до шоссе. А светофор сломался. Он обычно днём ломается, когда никто дорогу не переходит, и сразу бригада приезжает, чинит быстро и уезжает. Нет, чтобы до вечера подождать, когда пешеходное движение оживится. Или вообще на сутки забыть бы про его починку. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот. Ночь, ремонтников нет, светофор не горит. А движение по трассе есть. Грузовики, которых в Москву не пускают, до МКАДа по нашему шоссе прутся. И обратно, со МКАДа в область. Дальнобойщики, мать их, ночные муравьи. Им светофор только помеха. А нет помехи — так несутся под сто, а то и больше.

Хорошо, что у меня светоотражающие нашлёпки были. Я их и на себя, и на ветки налепил. И поволок бандуру через шоссе. МАЗ справа, КАМАЗ слева, вонь, дым, еле до середины допёр цилиндр. Тяжелый, зараза, килограммов шестьдесят, а то и восемьдесят. Вздохнул-распрямился, переклеил нашлёпки на другую сторону. Смотрю, а груз-то мой оказался тёмно-зелёным, только задняя часть сантиметров на десять в бурых разводах. И не помню я, была ли эта самая бурость раньше, не заметил в темноте. Ладно, думаю, притащу в гараж, там разберусь.

Опять поволок, снова рывками, зигзагом, как солдат, вытаскивающий из-под огня своего товарища. Да, тогда мне впервые эта мысль в голову пришла. Может, из-за формы моей находки, снарядоподобной. Может, из-за чадящих грузовиков, напомнивших кадры военных фильмов, не знаю. Но мысль была очень чёткой: я и товарищ, я спасаю друга. Неважно, что потом я этого друга собирался на металлолом отправить, не в этом дело. Главное, я духом воспрял. Нужное дело делаю, важное, ответственное. Не подвиг, конечно, но что-то близко к этому.

Так вот, дотащил я железку до автобусной остановки, шоссе позади, но и силы убавились. Хорошо, что я с собой сахар взял. Где-то вычитал, что спортсмены, бегуны или лыжники, при упадке сил сахар сосут. Поэтому всегда на случай подвига имел при себе немного рафинада. Закинул в рот пару кусков, разгрыз, вроде полегчало, но мышцы всё равно побаливают. Попёр дальше.

На раздолбанном асфальте за остановкой случился казус. На одном из бугров цилиндр вильнул влево и закатился в кусты. Дёргаю — не идёт. Прилип мой груз к веткам сирени. Пришлось вырубать под корень целый куст да так с ворохом прутьев и тащить дальше. Намучился я, одним словом, неимоверно. Если бы не физподготовка утренняя и тренажёрный зал, думаю, не справился бы.

Затащил штуковину в гараж, включил свет, смотрю, а цилиндр наполовину бурый. Я испугался. Вдруг это ржавчина такая, кто у меня ржавую железяку примет? Взял долото, зубило, которые от моих столярных экспериментов остались, и потюкал легонько по бурому пятно. А задняя часть цилиндра возьми да отвались. И сразу такое зловоние поднялось, что если бы не противогаз, который я сразу же натянул, вмиг бы окочурился.

Так вот, полым мой цилиндр оказался. Стенки толстые, сантиметра три, а внутри волокна какие-то, слизь, и даже что-то вроде листочков. Я по запаху ещё понял, что что-то не в порядке. Такой же аромат от моих цветов шёл, когда я их перелил. А взглянув на стебельки-листочки внутри цилиндра, я понял, что надо делать. Хорошо, что у меня в гараже ещё с зимы ящик с землёй стоял и подкормка осталась. Выковорял я растеньице из металлической чушки, обрезал секатором самую гниль да в ящик пересадил. Калорифер приставил и пошёл домой.

Иду и думаю: "Подвига не совершил сегодня, но день прошёл не зря. Во-первых, болванку завтра сдам на металлолом — это уже плюс. Пива куплю, чипсов. Во-вторых, растение сфоткаю, посмотрю в интернете, что за редкий вид. Может, ещё денег удастся заработать." И ни одной мысли не было, зачем кому-то понадобилось в металлический снаряд биоматериал закладывать. Всё о том думал, что бы с этого поиметь.

Утром после пробежки прихожу в гараж — цилиндра нет, растения нет, даже ящика с землёй, и того нет. А в крыше — дыра. Расстроился, конечно. Много чего подумал про нехороших людей. Ну, неважно, не в этом дело.

Так вот. Я расстроился, но дело своё не бросил. Как всегда, побежал к пруду. А там делегация сеттерян меня уже встречает. Обо мне-то вы можете и не знать, раз в коме тридцать лет пролежали, но уж сеттерян-то наверняка видели. Как картошка наша, только выше раза в два.

Так вот, сеттеряне телепатически поблагодарили меня за спасение сородича и медальку выдали. А главное — Землю признали планетой с отзывчивым населением и рекомендовали другим расам как отличное место для отдыха.

Ну, остальное вы знаете. А не знаете, так прочтёте в книгах или в интернете. Про меня много книг написано. Первый контактёр, Человек с большой буквы, Символ Земли и всякое такое. Да, я скромно отвечаю, что на моём месте так поступил бы каждый. И это правда. Но вот смог бы любой другой справиться с этой задачей — спасением сеттерянина? Об этом я молчу. Но знаете, что я думаю? Если бы я не тренировался, если бы не искал случая отличиться и совершить доброе дело, то ничего бы у меня не вышло.

Вот так. Я искал подвига — и он меня нашёл.