Э`дварданян и три киреативца

 

— Я жестоко ошибался, думая, что с годами талант совершенствуется.

— А я ошибался, полагая, что талант не пропьёшь.

Из диалога первого читателя этого рассказа и автора.

 

Друзья исчезли в мгновение ока. Как по команде. Кир и заметить не успел, как остался один на поляне. Только угли, ещё не успевшие остыть. И утиные косточки.

Очень хотелось верить: посидишь тут недельку-другую, и друзья вернутся. Приключения продолжатся.

Но Кир не был настолько наивным. На эту поляну вообще наткнулись случайно, в погоне за уткой. Друзья не смогут найти сюда дорогу снова.

Кир разворошил угли, пытаясь отыскать в них красноватые пятна. Прислушался к прощальным крикам улетающих в тёплые страны предусмотрительных птиц. Всмотрелся в туманные очертания гор: может, где-то там странствуют другие такие же искатели приключений, какими были и они, трое злоборцев, всего год назад?

Хотя в одиночестве тоже есть свою плюсы: идёшь, куда вздумается, поёшь, какие хочешь, песни, мечтаешь, уходишь в себя, погружаешься в депрессию, делаешь попытки суицида.

Кир встал, отряхнул пыль с сапог. Пора жить, пора действовать, пора бежать!

И он побежал.

Бежал, куда глаза глядят.

Потом закрывал глаза и бежал, куда они не глядят.

Кир летел на всех парах, забыв осторожность. Как вдруг…

— Эй, молодой человек! — раздался возмущённый вопль от более молодого человека.

— А? Что? Простите… — извинялся рыцарь, понимая, что случайно налетел на юношу, мирно сидевшего на камне. Да ещё как налетел: юноша валялся на земле, а меч Кира, висевший на поясе, с размаху воткнулся в камень.

— Смотрел бы, куда бежишь! И от кого, кстати? — начал допрос юноша, держась руками за голову.

— От себя, — сознался Кир.

— Ясно. Меч помочь вытащить?

— Сам справлюсь. — Отмахнулся Кир, но, поднатужившись, не справился. — А ну его! Ни разу и не пользовался.

— Может, помочь?

— Да не надо. — Кир демонстративно отстегнул ремешок и выбросил в кусты. — Нищие возьмут. Они в нём больше нуждаются.

— Вы оскорбили меня трижды за время беседы, — багровый от злости, юноша поднимался с колен и снимал перчатку.

— Я?

— Да вы. Сначала снесли с философского камня, дважды отказались от помощи и теперь назвали нищим, ведь у меня нет меча.

— С вами трудно разговаривать…

— Четвёртое оскорбление! Требую сатисфакции.

— У меня нет такой. — Пожал плечами Кир.

— Поединок, — грозно проговорил юноша и вплотную подошёл к Киру, похолодевшему от страха. — Нам двоим нет места на земле. Встретимся сегодня у Олмеровых ворот в шесть вечера. И меч лучше вытащить. Потому что я себе оружие достану.

Последние слова юноша почти выплёвывал Киру в лицо. А потом развернулся и в гневе исчез в кустах.

***

Выполнив одно задание, Мамс почувствовал, как тяга к приключениям угасла. Зато осталось желание вернуться в трактир, провести вечер-другой с Белым и Бонни, похвалиться подвигом и ждать у моря погоды. Авось Кир, надо будет, и сам найдёт. Сейчас бы до поселения лесорубов дойти…

На тропинке тем временем нарисовался юнец, красный то ли от быстрой ходьбы, то ли он был индеец. В голову полезли варианты начала беседы: спросить дорогу, спросить денег, спросить выпить… Версии без слова "спросить" не рассматривались.

— Эй, ты! — выкрикнул Мамс, ещё не решив, каким будет продолжение. Путник поднял глаза и презрительно фыркнул. — Ты, это, на кого губами сейчас подрожал?

Юноша неразборчиво, но грубо ответил. Неважно что: раз грубо, значит, как учил Белый, сейчас появятся и дорога, и деньги, и выпивка.

— Чего? — как по-писаному повёл Мамс. — Чего ты там пропищал, птенец?

Птенец пропищал снова.

Мамс засучил рукава, хоть драться и не умел. Но главное, по словам Белого, — ввести соперника в страх.

— Нет, драться на кулачках с вами я не буду. Ищите кого проще. Соизвольте разрешить разногласие в благородном виде, приобретите оружие. И будьте у Олмеровых ворот в шесть часов пятнадцать минут.

— А ты денег дай на оружие.

— Сам ищу, — сознался юноша и поспешно скрылся из виду.

Мамс остался стоять в нерешительности. Вроде бы незачем доказывать незнакомцу, будто нельзя оскорблять его персону. Пора идти к Белому и Бонни, лесорубы ждут… Само счастье там.

Но Мамс упрямо двинулся вслед за юношей. Что-то внутри не давало покоя. Неужели к нему, злоборцу, может так по-хамски отнестись сопляк?

Он покажет ему. Сейчас... Только дубинку смастерит.

***

Сделав пару шагов самостоятельно, Локус почувствовал свободу. Словно ребёнок, уже не ползающий, ещё не летающий, но уже ходячий. Друзья из "болота" остались позади.

Он к ним не вернётся. И думать нечего. Как же! Разбежались: чтоб ещё одно лето пустить в расход!

Дома столько всего накопилось... К тому же Олтазия, сокурсница, говорят, переехала с родителями в соседнее поместье. Можно наведаться, узнать, как дела, какими заклинаниями пользовалась.

На лекциях по превращению мамонтов в слонов Локус набросал список. Или план. В него вносил имена девушек, с которыми необходимо завести любовную связь в течение ближайших пяти-десяти лет. И хорошо, если цифры будут через дефис, а не слитно. Олтазия входила в список. Были там, в основном, первокурсницы. И парочка старших. Для разнообразия.

Локус достал листок, чтоб перечитать и вспомнить в зримых образах, греющих в дороге душу и тело, желаемые фигуры. Как вдруг порыв ветра выбил список из пальцев. И тот оказался под носком сапога незнакомого юноши.

— Кажется, ваша записка упала, — с жаждой помочь магу произнёс паренёк.

— Нет, — гордо заявил Локус, хотя и ежу видно было, как листок пролетел из рук мага в ноги незнакомцу. — Не моя.

Ёж смолчал.

— Позвольте, вы только что её держали. Тут написано "Девушки Локуса на первые пять лет…"

— Нет, это не моё, ты врёшь!

— Да задолбали! — выкрикнул в сердцах юноша. — Что за уроды сегодня попадаются? Хочешь помочь, тебе же вилкой в глаз. Или не знаешь "Сильвию, пухлые губки, короткая юбка и странный разрез глаз?"

— Бумажку поднял, всё можно, что ли?

— Я, конечно, и так сильно занят. Но в шесть тридцать чтоб был у Олмеровых ворот с нормальным оружием. И без магии. А то знаю вас… людей в капюшонах. По-мужски сразимся, не по-бабски. Не придёшь, найду!

— Кто ты такой вообще? — возмутился Локус тем, что планы на будущее менялись.

— Моё имя — Э`дварданян. Оставь внукам записку, чтоб знали...

"Ага, только для внуков детей бы ещё...", — подумал Локус, глядя вслед Э`дварданяну, зачем-то убегавшему в сторону оружейного рынка.

***

Попасть к Олмеровым воротам оказалось не так просто. Сначала крестьяне подсказали Киру, что Олмеровы ворота — никакие не ворота, но архитектурное сооружение в стиле барокко, созданное греко-римскими зодчими в саду графа Николауса Анджея как символ преданности идее меценатства.

Потом Кир долго приходил в себя.

Третьим препятствием оказалась высоченная живая изгородь, окружавшая поместье графа. Без друзей всё наперекосяк. Мамс бы давно нашёл практичный способ перелезть, Локусу понадобилось бы шепнуть пару фраз по-магически. Киру же в голову ничего не приходило.

Потому он так и остался под забором, решив, что поединок пройдёт без его участия.

— Чего скучаем? — раздался звонкий голос за спиной. Кир обернулся и встретил уже знакомого юношу. — Придумал, как перелезть?

— А зачем лазить? — буркнул Кир. — Давай прям тут.

— Нет, тут слишком людно… Да и у Ворот-то и помирать краше. Искусство рядом.

— Ну и как туда добраться? — Кир развёл руками: мол, бесполезно.

— Теперь-то легче: я встаю тебе на плечи, лезу наверх. Потом за руки подтягиваю тебя.

Кир стоически принял умственное поражение. Однако дарить юноше победу в другом поединке не собирался. Меча вытащить из камня он так и не сумел. Зато придумал тактику: они станут пользоваться оружием по очереди. Сначала Кир сделает три попытки, потом юнец. Если жив останется…

Судя по притороченным к поясу длинным ножнам, оружие будущий соперник Кира приобрёл нехилое.

— Так лезем-нет? Чего стоим? — Юнец сгорал от нетерпения. — Меня там ещё люди ждут.

— Эй, погоди, так не договаривались… Трое на одного — бесчестно!

— Надеюсь, вы уж по очереди будете.

— Так ты знаешь о тактике боя "по очереди"! Думал, я её только что придумал. Видишь ли, меч так и не извлечён…

Паренёк, не дослушав, привёл план в исполнение: вскочил без разбега на захудалого рыцаря, уцепился за поросль живой изгороди и махнул наверх.

— Э, а они-то уже тут как тут. Вот люди, ещё и загодя приходят! — Чему-то непонятному для Кира удивился юноша и вдруг спрыгнул с забора на другую сторону двора.

— А я? — только и успел в недоумении спросить Кир.

— А ты жди! — ответила стена.

Кир ждал. Впрочем, недолго. Внезапно открылись главные ворота. Кир уже собрался улепётывать от разъярённого хозяина, как вдруг...

— Заходи, тебе здесь рады.

Неуверенно Кир двинулся к пареньку.

— А нас не схватят?

— Да усадьбу граф сто лет не посещал, — уверил отважный юнец. — Будь спокоен: твоё тело здесь долго не найдут. Успеет разложиться…

Понуро плёлся Кир на встречу с неизбежной судьбой. Заглянул за ворота, и приятного вида сад открылся взгляду: причудливые статуи украшали его пространство вперемешку с фонтанами, декоративными кустами и фруктовыми деревьями. Статуи особо поражали воображение: вспомнилась ведьма Диенна, превращавшая хулиганов в изваяния. Хотя у неё они выглядели не так страшно, как здешние чудища. Гораздо больше поразили сами Ворота. Их невозможно было не заметить: выполненный из чёрного камня арочный вход, украшенный цветочными виньетками и гравюрами со сценами Страшного суда и Прекрасного далёка. Ещё сильнее поразили люди, стоявшие под сводами арочных ворот.

— Мамс? Локус? — Не верил глазам Кир, будто призраков увидел. — Вы же по делам отправились.

— Ага, — буркнул в ответ Мамс. — Только Э`дварданян нас всех собрал.

— Сейчас мы его порешим и дальше пойдём, — с лёгкой зевотой поделился планами Локус.

Юнец стал излагать свой план:

— Значит, сначала биться со мной будет этот, как самый тухлый боец.

— Чего? — переспросил Кир, на которого указали.

— Потом толстый как вообще никто, в принципе, алкашня последняя.

Кир перестал обижаться.

— А добью вашу троицу верзилой в капюшоне. Только чур без магии, слышь?

Локус услышал, усмехнулся, но про себя подумал: "Ага, как же".

Э`дварданян достал из ножен клинок и блистал им в глаза противникам, пытаясь доказать моральное и физическое превосходство.

— По одиночке нас легко срубить, а вместе мы — …

Не успел договорить любимую фразу о венике Кир, как словно из ниоткуда появились перед взорами с десяток вооружённых людей. Этот знак, по старинным повериям, не предвещал ничего хорошего.

— Вы вторглись во владения графа Николауса Анджея, — заявил один из десяти. — Вы будете держать ответ перед нашим господином.

— Один за всех! — вдруг рявкнул Э`дварданян и ринулся с мечом наперевес на говорящего. Все за одним не последовали. Солдат отбил атаку лёгким движением пики, острие которой приставил к горлу энтузиаста-драчуна.

— Так идёте, или с вами тут покончить?

Э`дварданян недовольно молчал. Злоборцы дружно проголосовали за первый вариант.

***

Граф поджидал в апартаментах, стоя у высокого стрельчатого окна. Николаус имел вид того довольного положением, возрастом и внешностью человека, который ещё не поднялся до состояния бога на земле, но уже подбирается к ключам мироздания. Его утончённые манеры и стиль одежды говорили сами за себя: вот он я, принимайте, восхищайтесь, любите. Прочие — вон!

— Нарушители, ваша светлость! — доложил камердинер и удалился, позволив стражам ввести четверых дуэлянтов в богато украшенную комнату.

— Оставьте нас! — скомандовал граф и щёлкнул пальцами, словно от щелчка приказ получал волшебную силу.

Стража поспешила выйти.

— Кто вы такие, тысяча чертей?! — выдал Николаус изысканное новомодное ругательство.

— Э`дварданян! — честно признался резвый юнец.

— И три злоборца, — добавил Кир, с ехидством поглядывая на друзей.

— Что мне с вами прикажете делать? Как воры вторглись...

— Мы хотели решить спор...

— Молчать! — оборвал Э`дварданяна граф. — Раз перебивший меня теряет язык. Прощаю за невежество, но впредь...

— Благодарю. Но мы не воры, хотели решить вопрос чести и...

И Э`дварданян прервал спич, заметив, как позеленел Николаус.

— Вам плохо, ваша светлость? У меня есть мазь бабушки: всего шесть раз в день на лицо, и зелёный оттенок спадёт за год.

— Молчать! — крикнул граф и для пущей убедительности ударил хлебом по тарелке.

Воцарилась тишина, во время которой предполагалось почтительное внимание к последующим словам Николауса. — Я дарую вам свободу в обмен на услугу. Незначительную. Не так давно я подарил лорду Камбэку некий символ дружбы — артефакт Древних, двенадцать подшипников, оформленных в виде кольца. Вещь бесполезная, некрасивая... Однако сей артефакт вдруг понадобился графине. И жизнь не жизнь без него. Стыдно признаться, что отдал его лорду, почитая за безделицу. Жёны! Ну, вы меня понимаете...

Кир с уверенностью кивал, хоть и не смыслил ничего в делах семейных. Мамс и Локус старались держаться в стороне. Э`дварданян же поглаживал усы и часто смотрелся в зеркало.

— Верните подшипники. Упросите. Украдите. Убейте. В крайнем случае. В долгу не останусь. Получите всё, что ни пожелаете. В пределах разумного, конечно.

— У вас много своих людей... — начал Кир.

— Графиня не должна знать. Отправь я к лорду слуг, начались бы вопросы, слухи, толки, кухонные споры. Вы будете моей молчаливой командой. Я надеюсь на вас.

Кир подмигнул злоборцам. Те даже не улыбнулись. Коварная судьба снова свела их, неразлучных.

Э`дварданян завершил наконец ритуал прихорашивания и почёл нужным вернуться к беседе:

— Так, кого, говорите, порешить?

Граф Николаус лишь нахмурился в ответ, отчего юноша повернулся в сторону злоборцев, словно адресуя вопрос им. Мамс провёл большим пальцем вдоль шеи и указал на самого Э`дварданяна.

***

Понемногу разобравшись, что к чему и с чем едят, Э`дварданян сразу проявил смекалистость в деле, особенно в последнем. На обеде у графа он ел каплунов со сливочным соусом, омаров с пивом, ежевичный пирог с земляничным джемом. В голове зрел план действий и список будущих подарков "в пределах разумного".

После обеда, когда их выпроводили во двор с чёрного хода и вывели на улицу с чёрной калитки, он заявил:

— Нам понадобится помощь. Бесплатная. Тут неподалёку — вольный посёлок Цирконь. Стоит им только клич кинуть — ринутся выполнять. Главное, чтоб клич дельный был.

— Зачем нам помощь? — недоумевал Кир. — Доедем до Камбэка, возьмём подшипники.

— А тебя там ждут с объятиями, поцелуями, вином и постелью, — усмехнулся Мамс, знавший суровую правду жизни. — Прорвёшься ты к нему, чем докажешь, что ты от Николауса? Какого лешего он подшипники отдаст? Э не... Пока боги молниями блещут, муравьям надо объединяться в супермуравья, который сразится с богами.

— Народная мудрость, да... — подтвердил истинность пословицы Э`дварданян.

— Я б не отказался от помощи, — поддержал Локус, которому надоело общаться с одними лишь отсталыми друзьями.

— Через час будем в Циркони.

К вечеру, уставшие, но ещё надеющиеся, они увидели вдали летящий под облака дым печных труб деревеньки. Потрескавшиеся губы, пожелтевшие зубы, красные глаза и голодный желудок. Да, у путников было что-то общее. Подойдя ближе, самый зоркий — Мамс — заметил, что Цирконь — деревенька с маленькой буквы "д": всего-навсего шесть-семь домов да пять-восемь сараев.

— Много, говоришь, желающих? — вдруг вспомнил он цитату из Э`дварданяна.

— Наверное, у них не лучшие времена.

— Судя по всему, лучших времён у них быть и не может.

Спускаясь с холма, путники стали привлекать к себе внимание жителей, завершавших вечерние дела перед отходом ко сну. Э`дварданян сразу узнал по туманным очертаниям старых знакомцев:

— Вон Мамонтяра собирает с игорного стола карточки с рисунками, а вон Олеся Из-Леса метёт пыль за порог, Гриайфон, да-да, это она! Как всегда любуется закатом. О, душка Элементари... Поджигает венок из одуванчиков.

— Дорогие цирконевцы, у меня для вас сногсшибательная новость, — громко заверещал на ходу Э`дварданян. — Граф Николаус Анджей при поддержке лорда Камбэка объявляет... — Все цирконевцы разом и ещё прочие, из леса набежавшие, прислушались к красивой речи статного юноши с красивыми усами. — Кто найдёт в опочивальне лорда подшипники и принесёт их нам, будет награждён званием победителя Летней Циркони, а также получит шанс на особый приз от самого графа!

И люди побежали в суматохе по домам собираться в путь. Те, что из леса, отправились следом.

— Видите? — Улыбнулся Э`дварданян. — Даже приз не успел назвать, уже ринулись. Им только скажи... Считайте, подшипники — в кармане.

— А нам не надо, что ль, с ними? — спросил Кир, недоверчиво оглядываясь на друзей.

— Как хотите, а я буду дожидаться результатов. Только не надейтесь на командную игру. В Циркони каждый сам за себя. Они ж состязаются. Доказывают в сотый раз, кто лучше, умнее, смекалистее.

— А если нет заданий? — поинтересовался Кир. Энтузиазм цирконевцев поражал воображение. Хоть сейчас записывай поголовно в злоборцы. И не надо мучить Локуса, вытаскивать из кабака Мамса...

— Если нет заданий, они маскарады устраивают, — поделился информацией собеседник и пожал плечами: мол, сути сего действа не понимает.

— Простите, — спросил подбежавший к Э`дварданяну усатый мужичок с двуручным мечом. — Я Дранц, победитель Зимней Циркони. Когда будут призы за уничтожение дракона?

— Они уже в пути, по словам драконихи. Не беспокойтесь, — заверил со знанием дела Э`дварданян, державшийся здесь как своя в доску рыба в воде.

Тем временем жители Циркони дружно собирались в путь: точили мечи, мечи точили. И вскоре кто в одиночку, кто по двое двинулись в сторону дома лорда Камбэка. И зачастую это оказывались совершенно разные стороны…

***

Пока Э`дварданян бездействовал и почивал на лаврах, злоборцы снова почувствовали вкус странствий. Они медленно пересекли речку Быструю, побывали под Мостом Всех Троллей, сделали крюк на Болотистой пустоши, а потом выкинули за ненадобностью. Прошлись с песнею по роще берёзовой, потом вернулись в трактир и взяли ещё по одной. Пересекали леса неведомые да луга незнакомые, проигнорировали камень на перепутье, завербовали заблудившегося цирконевца, да переманили его к себе работорговцы проклятые.

Однажды даже подумали, что напали на след подшипников графских. Какие-то двенадцать мужиков в лесу у костра сидели, звали злоборцев присоединиться, обещали дары богатые. Только говорила мама Киру в детстве: пить с чужими, сынок, нельзя, а особенно в лесу. Потому и не пошли к мужикам. А чтоб не обижались, подсунули случайную цирконевскую девчонку с корзиной. Юная особа ещё неразумная была и толком не понимала, что ищет: то ли подшипники, то ли подвески, то ли подснежники.

— Локус, неужели нет заклинания поиска? — снова заныл Мамс, которому ходьба без толку и без заправки порядком надоедала.

— Есть. Но мне нужны две вещи: часть тела лорда и закончить пятый курс Академии.

— Мы известные злоборцы! — возмущался Кир. — Нам нельзя проигрывать дилетантам из Циркони. Наш авторитет...

— Так придумай что-нибудь! — перебил Мамс. — Кто у нас голова?

— Намекаешь, что ты типа сила?

— Ну, по легенде так. Или не так?

— Почему судьба снова связала меня с отсталыми людьми? Почему я должен плестись за ними, слушать тупую болтовню? Разве не могу...

Возмущения Локуса прервал звук телеги. Это определённо была телега: она скрипела колёсами, свистела кнутом, стучала копытами усталых лошадей и лилась заунывной песней кочующих артистов. А вскоре и сама появилась на горизонте. Злоборцы с тревогой ожидали худшего, но, по иронии судьбы или скудости фантазии Создателя, на дороге появились знакомые артисты. Мамс разглядел в куче поющих Джо, а Локус заметил среди лежащих в крытой кибитке Молли.

— Эй, гляньте-ка, они ещё живы! — выкрикнул кто-то из артистов. — Те ряженые, которые нас приличного заработка лишили.

Злоборцы переглянулись. С такого ракурса они ещё не рассматривали своё второе из свершённых в прошлом году добрых дел.

— Точно они, — подтвердил Джо. — Ребята, привет! Кого ищете?

Телега подъехала к злоборцам, стали видны недовольные лица актёров, сонные лица актрис, гордое лицо кучера.

— Мы ищем лорда Камбэка, — без надежды поведал Кир.

— Вы не там ищете, — усмехнулся актёр. — Мы вот к нему едем. Обеднели ведь, сами знаете. В городах пьесы не ставим, шляемся от одной кормушки к другой

— О, так мы с вами! — обрадовался Кир, но актёры запротестовали.

— Места мало. Сами жмёмся. В общем, до встречи!

И укатили дальше по цветочной поляне вдоль сосен-великанов под небом голубым.

— Теперь-то, Локус, найдёшь заклинание выследить телегу? — в возмущении прошипел Кир.

— Конечно, найду, — обрадовал друзей Локус. — Называется: беги за телегой. Я шепчу: "Раз, два, три, за телегой ты беги", а вы дружно догоняете актёров, чтобы не потерять их из виду.

Шутку никто не оценил, но совета послушались.

***

В замке Камбэка творилось нечто невообразимое. Вряд ли лорд знал по имени или даже в лицо всех гостей в доме. И вряд ли подозревал, что творилось в разных углах цитадели. А там происходили события весьма странные...

Молли, например, просила у Камбэка-младшего веских, ощутимых и наглядных доказательств того, что её глаза похожи на два изумруда. Сын лорда рылся в украшениях матери...

Джо пробовал себя в новой роли убийцы-отравителя. Хозяин потребовал сыграть пьесу собственного сочинения, которую хотел показать старенькому дяде. Слова учились плохо, зато отравитель получался отменный. Тренировался на кошках.

Цирконевец, переодетый в нищего, выл под стенами, привлекая внимание, пока второй забирался в открытое окно с противоположной стороны. Правда, не зная, что окно вело в покои супруги лорда.

Злоборцы, взмыленные и в пене, парились в бане. Актёры в конце концов согласились выдать их за своих с условием, что часть приза, которая денежная, достанется им. Помывшись, трое друзей принялись осматривать длинные и узкие коридоры замка.

И вот счастье: насвистывая народные мелодии и поигрывая тяжёлыми ключами, навстречу важно вышагивал сам Камбэк. Длинная синяя борода закрывала половину лица и половину груди, фетровая шляпа набекрень, чёрные глаза с густыми ресницами и кольцо в ухе — у лорда много запоминающихся черт. Кир бросился к нему, чтобы решить дело одним махом.

— Ваша милость, мы от графа Николауса Анждея с деликатной просьбой... Он подарил вам недавно некий артефакт, двенадцать подшипников, но теперь они ему нужны. Граф обещал в скором времени выслать иной эталон дружбы.

— Какой эталон? — спросили одновременно, но с разной интонацией Локус и лорд. Первый с корректорской целью, второй с корыстной. Кир не знал, кому отвечать и куда поворачиваться, потому решил продолжить, игнорируя друга.

— Графу сейчас очень нужны подшипники. Вопрос чести, ваша милость. Граф в долгу не останется...

— Вот оно как... — Задумался лорд Камбэк и загадочно поиграл бровями. — Что ж сразу не сказали...

— Сразу? — удивился Кир. А вот Мамс не удивился. Он вообще плохо следил за диалогом, рассматривая гравюры на стенах.

— Ну там, в Циркони, — уточнил Камбэк. — Сказали б, что так можно, запросто, я б и не переодевался. Или козырь про запас держали? А теперь мне выдали, да? Попались на удочку? Сразу видно: вы в финале первый раз. Тут многие и до второго тура не доходят. В финале крутятся, как могут. Я вот мастер переодеваний..

— А ты кто вообще? — Мамс оторвался от гравюр, поняв, что интереснее в другом месте.

— Клео, пятикратный победитель Циркони, — сознался Лжекамбэк. — Знакомое имя?

— О да, — солгал Кир, чтобы не казаться невежливым. — А мы злоборцы. Слышал о нас?

— Наверняка дальше первого тура не пробивались. — Хмуро покачал головой Клео. — А мне пора. Победа ждёт.

Погладив пышную бороду, опытный цирконевец поспешил на поиски заветных подшипников. Кир, недоумевая, глядел вслед. Локус гадал, когда же эта галиматья закончится, а Мамс вернулся к гравюрам, настолько древним, что у изображённых на них женщинах не было одежды. Никакой. Видимо, для них её тогда ещё не придумали.

***

Без особой надежды первыми отыскать Камбэка злоборцы решили идти туда, где много народа, а лорд сам по себе обязательно там появится. Толпа собиралась в большом зале. Актёры готовились к представлению, ставили скромные декорации, привезённые с собою, но большей частью заимствовали из ближайших комнат замка. Гости хозяина, зевая, ждали начала представления и появления лорда. Посовещавшись, злоборцы решили ждать Камбэка у входа, чтобы первыми заявить о праве взять подшипники.

— Да пускай их берут циркончики, — не возражал Мамс, — потом нам же и принесут, а мы графу вернём и своё получим.

— Это вопрос чести, — зашипел Кир.

— С каких пор она стала тебя волновать? — усмехнулся Локус, вспоминая, как в детстве порой даже крестьянским парнишкам удавалось поиздеваться над наивным Киром и выйти сухими из воды.

Его друг покраснел, но смолчал.

— Вон идёт наш лордик. Сейчас покажем класс! — вошёл в кураж Мамс, указывая на величественную фигуру, вальяжно движущуюся в сопровождении свиты по узкому коридору, увешанному портретами предков с рыжими, чёрными и седыми бородами.

— Лорд Камбэк, — громко воззвал Кир и низко склонил голову. Не поднимая её, начал торжественное обращение. — Мы посланы графом Николаусом...

— Пошли прочь, юродивые! — шикнул на него лорд и, ухмыльнувшись шутке одного из рыцарей, вошёл в зал, где тут же началось представление.

Сцена должна была выглядеть как цветущий весенний сад, в центре которого на скамье прилёг вздремнуть дворянин. По крайней мере, так объявили в начале действия, и у зрителей в душе сложился образ, немного противоречащий с реальностью: парой горшков с цветами и кактусом, железной скамьёй с торчащими штырями и мёртвым сном спящего на ней пьяницы. На сцене появился Джо. С хищной миной на цыпочках шёл он к будущей жертве, по дороге начиная недавно выученный монолог.

Рука тверда, дух чёрен, крепок яд,

Удобен миг, ничей не видит взгляд.

Сейчас отраву в ухо я волью,

А все подумают, что умер он в бою.

— Да сколько можно-то?! Угомонись же ты, собака! — вдруг прервал актёра худой, но ещё грозный старичок в первом ряду, однако, обращаясь не к Джо. Дедушка встал и потряс кулаком в адрес лорда Камбэка. Мало того, расталкивая толпу, пошёл прямо на хозяина замка, по пути продолжая ругаться: — Три ранения были у брата, лекари при всех доставали стрелы из его тела, но нет: призракам-то лучше знать! Сколько можно?! Хватит обвинений!

Дойдя до конечного пункта странствия, зловещий дед вцепился в лорда так, что свита вмиг разбежалась в страхе. Камбэк слабо пытался сопротивляться, но старик тряс его за плечи, дёргал бороду и покусывал шею.

— Не убивал я твоего отца! — орал старичок в ухо. — Сколько ещё говорить?!

И вдруг в порыве страсти синяя борода осталась в руках обезумевшего деда.

— Что? — спросил он у вмиг начисто выбритого племянника. — Что за фокусы?

— Да это ж Клео! Разве не видите?! — подал голос Мамс.

Почему-то Клео никто не признал и ниц не пал. Однако суматоха продолжилась: в дверях появился ещё один лорд Камбэк. Парочка любопытных уже бросились к новой жертве и принялись дёргать за бороду. После тщетных попыток и пары оплеух любопытство угасло.

— Что происходит?! — В возмущении начал рвать и метать обидчиков Камбэк, при этом словно высматривая в зале кого-то. Но не найдя кого-то, обратил взоры на злоборцев. Кир поспешил не терять времени даром.

— Мы от графа Николауса Анджея, ваша милость. Он просил вернуть подшипники. Граф в долгу не останется...

— Нет, я от графа Николауса! — Выскочила из-за шторы длинноногая блондинка с миниатюрным мечом. Камбэк почему-то более охотно ей поверил.

— А, вот ты где, собака! Посмеяться над дядей решил! — Дед оставил в покое бедного Клео и пошёл по головам зрителей к истинному лорду. — Ещё одного актёра нанял. Мало тех, что на сцене!

— Вы, лорд Айлбибэк, держитесь от меня подальше! Вам, дядюшка, это лекарь прописал! — крикнул Камбэк и прикрылся от грозного старика блондинкой. Манёвр оказался неудачным: со спины последовала новая атака.

— Значит, мне нищебродов в постель посылает, а сам с молодками обжимается на глазах почтенной публики! — В зал ворвалась разгневанная жена лорда, вслед за которой стража привела незадачливого цирконевца, влезшего к ней недавно через окно.

Лорд хотел сквозь землю провалиться. И почему день стал злополучным? Вроде бы грезился триумф над дядей, уязвлённым представлением его давней и не доказанной никем вины. Никем, кроме призрака отца, частенько являвшегося после графина виски.

— Подшипники графа, лорд. Николаус нуждается в них, — напомнил ещё раз с жалостливой миной Кир.

— Какие подшипники?! — вдруг разъярилась по-новой леди Камбэк. — Не те ли это подшипники, которые ты называл "последним подарком отца" и как ценную для тебя вещь всучил на годовщину свадьбы? Выходит, они от графа?

— Своему призраку верни "последний подарок". Скрипеть меньше будет, — ворчал Айлбибэк.

— Как это низко, лорд! — пискнула блондинка и, сильно толкнув Камбэка в толпу зевак, гордо вышла из зала. Поняла, что уже ничего не светит и решила уйти эффектно. Цирконевцы падки на мимолётную славу.

— Она права, — подытожила супруга лорда. — Тайные связи с графом, лживые подарки, призраки бывших отцов, попытки унизить старика, измена на глазах у всех, по замку шляется отрепье и... и... и подшипники! На двадцать лет совместной жизни! Не "подарок отца", не семейная реликвия, а завалящие подшипники от "милого дружка". Это предел возможного, мой лорд. Я... я не могу так, — последние слова она уже говорила в расшитый батистовый платок, скрывая от публики накопленные за последние годы супружества слёзы.

Леди выбежала в раскрытую дверь, оставив лорда наедине с воцарившимся в толпе молчанием. Камбэк понимал: все ждут его слова. Ярости. Или покаяния. Нет, он не покажет себя слабым.

Взгляд хищника метнулся в сторону. И встретился с простецким выражением лица Мамса, отведёнными влево глазами Локуса и судорожно сжатым от недоумения ртом Кира.

"Подшипники графа, лорд", — звучала в голове сказанная недавно фраза. Это всё они. Какие-то бродяги. Это они.

— Повесить! — заорал Камбэк. — Завтра же утром!

Тут же тяжёлые ладони в латных перчатках легли на плечи злоборцев.

***

Пожалуй, Мамс с Киром даже обрадовались звону ключей в тюремных дверях ранним солнечным утром. Ночью никто не спал: все тревожились о печальной судьбе и размышляли о жизни вечной. Правда, Локус, не переставая, ворчал, повторяя одно и то же по кругу.

— На выход, эй, вы трое! — грубый голос позвал откуда-то из темноты коридора. Ну вот и всё. Оставалось только погибнуть без суда и следствия. И никому не важно, что ты злоборец и столько раз спасал мир. Кому это интересно? Главное, ты явился не вовремя и брякнул слово невпопад. Один раз — и перечёркнуты все достижения жизни.

Их вывели во внутренний двор. Вид пустой виселицы на троих не вызывал приятных ощущений. Даже народ не пригласили. Будто лорд расправлялся с личными тайными врагами.

Место казни приближалось. Сам идёшь в лапы смерти. Добровольно. Что мешает вырываться, кричать, кусать стражей? Но злоборцы спокойно шли, не роняя достоинства.

Взошли по ступенькам на эшафот. Стало видно лорда: он сидел в золочёном кресле, спокойный и сосредоточенный.

— Кто вы вообще такие? — спросил Камбэк.

— О, мы известные всему миру злоборцы, — обрадовался вопросу Кир, которому на шею надевали удавку. Мамс поёжился: неужели даже перед смертью выслушивать бред? — Я достопочтенный рыцарь Кир, рядом славный наёмник Мамс, а чуть поодаль великий маг Локус. Мы искореняем... искореняли зло в мире.

На удивление Мамса старый друг был краток. Видимо, словоблудство ушло в роковой час.

— Понятно, — зевнул лорд.

Когда удавка дошла до Локуса, внимание стражей привлёк странный субъект в маске, вдруг появившийся на стене. Он по верёвке залез наверх и теперь спускался во внутренний двор с колчаном за спиной и кнутом за поясом.

— Это кто ещё явился? — удивился лорд.

— Я Эль Пострелок из Циркони-что-на-холме-в-девяти-милях-от-нормального-города, — гордо заявил незнакомец. — Мы не бросаем наших в беде.

— Разобраться! — скомандовал лорд. Солдаты натянули тетиву, стражники внизу бросились в атаку.

Пострелок уверенно двинулся в сторону эшафота, умело отбиваясь от ударов людей Камбэка. Перед самым местом казни остановился, взглянул на осуждённых, и лицо под маской скривилось от разочарования:

— А что, в этот раз нет девушки?..

Воспользовавшись замешательством героя в маске, стража бросилась в атаку. Заломили ему руки за спину и увели во мрак тюремных нор.

— Ну? О чём вам всегда говорю: никуда без девушек! — прокомментировал события угрюмым друзьям Локус.

Стражник не дал ему особо восторжествовать, завершив действо с удавкой.

— Последние желания есть? — для проформы и успокоения совести спросил лорд. Скорей бы пойти доспать, чтобы выкинуть из головы этот фарс.

— Не вешайте нас! — смекнул Мамс.

— Подтверждаю! — добавил Локус, испугавшийся близости смерти. Такой молодой! Учителя хвалят его как способного мага. Ещё и девушки не было у него и с девушкой тоже. Впрочем, и с парнем не было, но Локус не переживал на сей счёт. Погибнуть во цвете лет по глупости. Повёлся с отсталыми друзьями. Довели до петли!

— Увеличиваю силу желания втрое, — пошутил Кир, но лорд не улыбнулся. Вроде бы вчерашняя злость прошла. Но оставить всё как есть невозможно. Люди увидят слабину...

— Я могу подарить вам жизнь. Слишком ценный подарок... — хитро начал Камбэк. — Взамен станете моими рабами. Навек. И забудете о ваших разных зломордоборцах. Служить только мне! — При этом лицо Камбэка изменилось: глаза выпучились, борода распушилась, нос заострился.

— Я согласен! — тут же выкрикнул Локус.

— Я тоже! — отозвался Мамс.

Кир молчал. Злоборчество, конечно, не цель жизни. Просто развлечение и способ скрасить скуку. Но так легко сдаться в рабство? Впрочем, а какой выбор? Либо быть, либо... Пусть и рабом, но быть. Что мешает рабам организовать общество, даже восстание? Свою Цирконь?

— Я тоже хочу жить, — подтвердил Кир и опустил голову, чтобы не смотреть на друзей.

***

— Будете служить по особым поручениям, — озвучил решение лорд. Он наслаждался мягкостью кресла, обтянутого крокодильей кожей, которое подарил старинный друг — капитан пиратского судна, курсирующего в южных островах. Камбэк вспоминал одну презабавную поездку, пригубил заморского вина и погрузился в дрёму.

Тем временем домашний маг заканчивал установку чар на ошейники новоиспечённых рабов. Шептал таинственные слова, размахивал широкими ладонями, дрожал в неистовстве колдовства. Золотистые пляшущие буквы с именем лорда вырисовывались на металлических обручах. Заклятие должно также предупредить попытки избавления от ошейников: огненная кара ожидала всякого, кто попробует нарушить запрет.

— По особым поручениям, да, — вернулся в реальность лорд. — Начнёте с задания, из-за которого вы теперь навеки рабы. Благодарите меня, что не мертвецы. Верните графу злополучные подшипники. Из-за них чуть не разрушилась моя репутация и жизнь. Но раз Николаусу они так важны... Бежать не думайте: не вернётесь через пять дней, почувствуете ужасную боль. Худоний!

Колдун с ехидной усмешкой щёлкнул пальцем и стал ворожить, очерчивая в воздухе знаки. У злоборцев начало слегка покалывать в области шеи, потом покалывание перешло в жжение, сменившееся острой болью. Локус сдерживался, чтобы не закричать. Кир выл. Мамс стоически матерился.

— Теперь поняли? — Улыбнулся лорд. — Вы рабы. Смиритесь. Выхода нет. Ну хватит, Худоний, хватит! Угомонись. Так вот. Вы отдадите графу подшипники и вернётесь. Худоний, да перестань уже! Так вот... Когда вернётесь, займёмся обустройством комнаты для жены. Специальной. Есть у меня идея...

Лорд зловеще улыбнулся и погладил бороду.

***

— Говорите, были трудности? — озабоченно спрашивал граф.

Злоборцы снова оказались в его апартаментах, теперь уже добровольно. За подарками пришли. Кир старался использовать красноречие, чтобы описать тяжкий путь к лорду, небывалые сражения за бесценный артефакт и долгую дорогу обратно. Солгал во всём, как и положено хорошему рассказчику.

— Что ж, даже не знаю, — стушевался граф. — Столько хлопот ради подшипников... Но ведь лорд не в обиде?

— Нет-нет, — хором заверили злоборцы.

— Мда... — Граф словно потерял былую высокомерность. Как человек сделал глубокий вдох, как простой смертный высморкался в вазу. — Вот история... Увидел сегодня вас в окне и на радостях говорю супруге как бы невзначай, что нашёл подшипники, а она молчит. Я ей: "Ну, помнишь, ты искала". А она... Она вспомнила. Искала их, когда убогие приходили. Их одаривают обычно разным хламом. Хотела подшипники им всучить. Избавиться. Удивилась ещё, что я терял время на поиски.

Кир переглянулся с Мамсом и Локусом.

— Но вы не беспокойтесь. Я человек слова. Без даров и вы не уйдёте. Просите, что пожелаете... Но не дороже лука со стены.

Что нравилось Киру в богатых и титулованных особах, так это способность щедро одаривать. Мамс оценивающим взглядом рассматривал апартаменты графа. Локус вздохнул.

***

— Какая встреча! — У ворот нежданно-негаданно оказался Э`дварданян. — Я же говорил вам: надо просто подождать. Вот, глядите: подшипники графа и не шухры-мухры!

Юноша достал из-за пазухи инструмент, напомнивший Мамсу смесь лопасти мельницы с тараканьей ногой.

— Это никакие не подшипники, друг. Надули тебя! — смеясь, произнёс он. — Знать надо, как подшипники выглядят, простофиля. Мы только-только от графа. Достали настоящие. И, видишь, получили призы! — Мамс похвастался новёхоньким молотом вместо привычного топора и кивком головы указал на длинный лук в руках Локуса.

— Лисавася, чертовка, опять провела! — выругался Э`дварданян, видимо, в адрес одной из цирконевских девушек.

А потом все замолчали. Дело было сделано. А кроме дела их не связывало ничего.

Потому надо было прощаться.

— У вас на шеях полосы от ожогов, — вдруг выдал Э`дварданян.

— Долгая история... — замялся Кир. Едва злоборцы отдалились от замка Камбэка, как Локус с ехидством заявил о шарлатанстве домашнего чародеишки лорда. Ручками махать, рожицы корчить — дедовский способ колдовства. Да и заклинание на ошейники наложено не ахти какое. Снять просто.

Чуть позже выяснилось, что снять возможно.

Потом: сложно, но можно.

В целом, ожоги не смертельные.

— Я так понял, мы расстаёмся? — предложил Э`дварданян, так и не услышавший нормального ответа. — Всё же советую вам наведаться в Цирконь. Набрать команду там — дело плёвое. Правда, без поддержки да имени графа Николауса задача усложнится. Но, думаю, вы справитесь.

— А ты?

— О, меня ждут великие дела! Счастливо оставаться! — сказал и ускакал в туманную даль новых приключений.

И троица снова осталась троицей.

— И всё-таки, зачем ты у графа вместо подарка пирожок выпросил? — начал Мамс старую песню. Удивляться поведению странного человека он не уставал.

— Есть хотел, — признался Кир. — К тому же не пирожок, а заморское лакомство. Название у него ещё заманчивое: круассан. Как эхо дальних стран... Так что? Последуем совету бравого Э`дварданяна? Я тоже думал насчёт Циркони. Организуем там и без графских подачек злоборческое поселение. Назовём по-другому. Допустим... Может, Киреатив? Как вам? Звучит?

— Вроде неплохо, да, — безынициативно поддержал Мамс.

— И мне нравится, — сознался Кир. — Главное, моё имя в начале.

— Я не с вами, — решительно сказал Локус. — Всё. С меня довольно.

— Но мы же злоборцы. Лето... И... если хочешь, сходи домой, переоденься. Или что там дома делают, — бросился уговаривать Кир. — Сама судьба...

— Долго я терпел, ребята, но всё. Эшафот стал последней каплей. Сколько можно играть в одни и те же игры? Сколько раз можно публично доказывать, что ты неудачник, сколько можно быть посмешищем? Варимся в одном котле, а пора бы наружу! Там жизнь! Я устал, поняли? Устал бегать по кругу бездонной бочки прошлого. Не наигрались ещё? Идите в Цирконь и играйтесь в ваш Киреатив. А с меня хватит. Я покидаю песочницу.

Он развернулся и ушёл. Просто так. Оставив Мамса и Кира в недоумении. Те даже не успели крикнуть что-нибудь вслед. Ветер поднял тучу пыли, застилая глаза. И образ старого друга растворился в душном летнем вечере.

— А ты хоть пойдёшь со мной в Цирконь? — без особой надежды на успех спросил Кир.

— Я друзей не бросаю, — отозвался Мамс, словно ещё находясь в забытье.

— Спасибо, друг, — сказал Кир и с чувством приобнял Мамса. Тот отдёрнулся: шея адски горела.

— Ладно, до встречи, — цинично выдавил Мамс и отправился вслед за другом Локусом.