Миф о Студенте
"— Есть ли жизнь после смерти?
— А что ты имеешь в виду под жизнью?
— Ну... любовь, творчество, перспективы.
— Посмотри вокруг. И здесь-то ни черта не осталось."
(Разговор в очереди)
1
Створки век разжались с трудом и лёгким звоном в ушах. Череп сдавливала небольшая головная боль — свидетельство того, что либо слишком рано, либо слишком поздно. Андрей истово надеялся на первое, но, отыскав на прикроватной тумбочке телефон, убедился в своём опоздании на первую пару. Шла оная уже минут 20, и торопиться, определённо, не следовало. Андрей откинул одеяло и насилу поставил себя перпендикуляром к полу, застланному ромбовидными узорами линолеума. Ещё замутнённое сном зрение Андрей решил прочистить тусклым заоконным светом и раздвинул пыльные портьеры. Вчерашний, а может и прошлогодний, туман прежним порядком заполнял вид.
Аккуратно заправленная кровать соседа напоминала Андрею, что его опять не разбудили. Не разбудили, зная, что следовало бы. По ту сторону двери гремящего холодильника, лампочка в котором включалась через раз(вот и сейчас пришлось подсвечивать телефоном) Андрей взял колбасу. Он изготовил пару бутербродов и ликвидировал их совместно с чаем.
Через десяток минут он вышел в пространство коридора, усыпанное номерными дверьми. Шаги смягчал идентичный комнатному линолеум. Мимо вахты раздавались звуки стрельбы — вахтёр игрался в ноутбук. Андрей оставил ему ключ. Несколько лестничных пролётов, и под ногами оказался истёртый цементный пол — то был переход из общежития в Университет. В стороне кто-то играл рубленым гитарным боем. Андрей проходом зацепил несколько строк песни:
Нам тайны нераскрытые раскрыть пора -
Лежат без пользы тайны, как в копилке, -
Мы тайны эти с корнем вырвем у ядра -
На волю пустим джина из бутылки!
Далее пришлось ступать уже по более приятным каменным плитам, вплетаясь в шум шагов, направленных мимо и навстречу. Достигнув аудитории, Андрей поднял взгляд. Его ждала опостылевшая за несколько месяцев группа из двух десятков человек. Люди разбились на артели по 3-4 человека и дискутировали. Андрей дёрнул ручку двери — кабинет закрыт. Тут он приметил триумвират своих друзей и устремился к ним.
Двое студентов около подоконника, раскинув на последнем раскрытые тетрадь и учебник, спорили. Третий держался наблюдателем, ухватившись за лямку своей сумки, как за придавленный к груди поручень.
"Сначала нужно дифференцировать, а потом уже…" — оживлённо изрекал Илья. Гнусавый тон Димы пытался убедить его в неправоте. "Ты даже на лекции прошлой не был", — нудно утверждал он. Раздор мог долго продолжаться, если бы третий — он же Гриша — не сказал: "Если как ты говоришь, то…". Особенно убедительные аргументы он привёл после слов: "А надо вот так…". После которых ни у кого не осталось сомнений в несправедливости Ильи.
После недолгой тишины переосмысления четвёрка обменялась приветствиями с подошедшим Андреем.
— Прогуливаешь, — дружески сказал Илья.
— Проспал немного, — ответил Андрей.
— Бывает, — простодушно сказал Дима.
— Ты часто не ходишь, — с пристальным взглядом бросил Илья и, помолчав, продолжил, — Если учиться невмоготу, то могу в профком устроить. На лекции будешь редко ходить, на экзаменах и зачётах только отмечаться, да и всё. Массовые мероприятия и общественную работу я обещаю.
Андрей только начал тянуть 33-ью букву, как заговорил Дима:
— Туда только не совайся. И если учиться не хочешь, то не жди пока отчислят. Забирай документы и вали. Уйдёшь сам, и предъяв не будет. А то, кто знает, что там будет после диплома. Отрабатывать ещё придётся.
— Не придётся, — холодно вставил Илья.
— Ты почём знаешь? Ты там был? — повышая тон, Дима.
— Нет. Это ясно, — Илья.
— Хочешь сказать — вышел, пошёл и всё? — Дима, скверно изобразил смех.
— Я этого не говорил. Я в Армию не верю и в другие университеты тоже, и Целевизм ваш — абсурд, — Илья, холодно.
— Только отнекиваешься, — Дима, успокаиваясь.
Молчание. Заговорил Андрей:
— Это.. Мне вот вчера Беня историю о заочном отделении рассказал. Мол, есть люди, которые приходят в Университет только на сессию. В остальное время живут в тумане. Я подумал.
— Нет, ну это ещё хуже. Всего раз можно войти — все в курсе. Если вышел, то баста, — снисходительно ответил Дима.
— А вдруг? Никто же не знает.
— Андрей, не забивай голову подобными вещами. Теорий много, но ещё никто оттуда не приходил, и никто ничего не доказал. Лучше реши вопрос с учёбой, — сказал Илья, — ты сам-то что думаешь делать, Андрей?
А он, между прочим, не знал. Не знал, что хочет делать. Он понимал, что его не устраивает: университетская жизнь казалась ему глупой и ограниченной, обучение скучным и бесполезным, а любая другая деятельность, за которую оставляли в институте просто ни-ка-кой. Но чего бы ему хотелось заместо этого — он не знал.
— Я не знаю, — с расфокусированным взглядом ответил Андрей, — это… Нужно ещё подумать.
— Думай, но не затягивай, до сессии времени мало — пока что за несдачи и прогулы не отчислят. А там, если захочешь, то я поговорю с деканатом, глядишь, ещё семестр продержат. Там уже и каникулы. Но не затягивай.
— И с Кханом своим меньше болтай, — монотонно вставил Дима, — он на лекциях не появляется, а сессию сдаёт, ещё и лучше всех. Живёт один, и никого-то к нему не подселяют. Тот ещё лицемер.
— Не осуждай. Сдаёт же, — сказал Илья
— Это.. А сколько времени? — спросил Андрей и сам же незамедлительно ответил. — Занятие началось уже 15 минут назад.
— 14, если сейчас не явится — уйдём, — Илья, без энтузиазма.
— Полминуты всего, идём, — добавил Дима.
Тут из зауголья неторопливо возник преподаватель.
2
В пространстве холла — просторном помещении с двумя линиями редких колонн — сновали люди. Шум нестройных шагов вперемешку с отрывистыми голосами перебивал негромкое радио, доносившейся откуда-то сверху. Широкий центральный вход делился пополам будкой с охранником. Обе стороны разграничивались пятью турникетами каждая. Люди беспрестанно входили с левой стороны, выявляя свой контур из тумана, и выходили с правой, растворяясь в нём.
У стен, обвешанных различными плакатами, стендами и досками документации, стояли скамейки. Они были оккупированы никуда не торопящимися студентами. И Андрей сидел на одной из лавок, прямо напротив центрального входа, под плакатом "НАШ УНИВЕРСИТЕТ — САМЫЙ ЛУЧШИЙ!".
Вцарапанная в дерево скамейки надпись "scientia est potential" нуждалась в обновлении, и Андрей аккуратно водил иглой от циркуля по истёртым буквам. Закончив, по обыкновению, начал бесцельно глядеть по сторонам, на миг выхватывая отдельные лица из общей массы, после остановил взгляд на центральном входе, долго смотрел на разнонаправленные потоки людей и думал. Думал, как же просто выйти. Даже сейчас, не раздумывая, не принимая сложных решений, встать и выйти. Узнать, что же за туманом, окружившим Университет. Узнать откуда все приходят, откуда ты пришёл и куда — а это без сомнений — предстоит уйти. Что бы ни говорили, а там должно что-то быть. Должно. Из ничего всё не рождается.
Его прервал повышающийся тон разговора на соседней скамейке.
— Ну вот почему ты уходишь? Тебе здесь плохо? — полуистерически говорила девушка.
— Здесь суета. Некогда остановиться, вглядеться в себя. Там всё наоборот, — вкрадчиво отвечал парень.
— Тебе тяжело?
— Не в этом дело.
— Да. Здесь непросто, но учёба — это высший дар, Игорь — тут она сорвалась на слёзы, — обо мне ты думал, ты же меня одну оставишь!
— Я тебе предлагаю идти со мной. Прямо сейчас. Если останешься, то сама скоро всё поймёшь.
— Почему ты не можешь остаться? Я не могу идти. У меня здесь всё.
— Это страх, Света. Когда ты уйдёшь — он исчезнет, и ты всё поймёшь. А здесь у тебя нет ничего. Ничего, кроме получения эфемерных знаний.
— Я не могу, — вытирая слёзы, сказала Света.
Игорь встал, добродушно улыбнулся и сказал:
— Извини, я должен идти. Ещё немного времени, и я не смогу.
Девушка вскрикнула:
— Стой!
Игорь остановился. Молчание.
— Я пойду с тобой. Мне только нужно взять вещи, — вытирая слёзы с щёк, сказала Света.
— Там не нужны вещи. Идём. Именно сейчас.
Света встала и только теперь, стыдливо озираясь, поняла, что все вокруг притихли и наблюдают за ними, даже проходившие мимо, не сводили взгляд.
Игорь протянул руку, Света неуверенно приняла её, и они смешались с толпой выходящих из Университета людей, вскоре исчезнув в пелене тумана.
3
Около стены тянулась галдящая лента очереди. Андрей, находясь в рассыпающемся её конце, взял поднос с обедом и направился к своим друзьям. Они сидели уже несколько минут, и пришлось вклинивать слух в уже начавшуюся беседу.
— А он такой: "О чём ты говоришь? Я не понимаю. Меня там не было", — Дима, засмеялся.
— Что же дальше? — спрашивал Илья.
— Да, — Дима махнул рукой, — Он психанул, закричал: "Отстаньте, я ничего не знаю!" И убежал.
— Конечно, забавно. Но зря ты так — человек только пришёл, — смотря в потолок, сказал Илья.
— Это.. О ком речь? — спросил Андрей.
— Дима сегодня утром у центрального входа начал расспрашивать парня, который только вошёл. Мол, откуда он и всё такое.
— Книга вроде есть такая: "1001 вошедший".
— Знаю. Я читал и сам решил попробовать, — Дима.
— Ясно, — выдохнул Андрей. Все начали молча есть.
— Слышали, Гена в аспирантуру собирается, — вскоре доев, сказал Илья.
— И так 4 года бакалавром, теперь и ещё 2. Вот делать нечего, — усмехнулся Дима.
— Не хочет он уходить. Я, наверное, тоже здесь останусь. Только в профессоры не пойду. В профкоме буду. Дима, а ты же вроде отрабатывать боишься и не хочешь оставаться при том?
— Лучше уж там, чем здесь страдать. Я ж не знаю, что будет, когда выйдешь. Я не догматик.
— Это.. Я думаю там покой, — Андрей неуверенно.
— Покой, кхе. Там же не только туман, — Дима авторитетным тоном.
— Я думаю там ничего кроме тумана нет. И я не могу понять тех, кто просто заканчивает на бакалавра и уходит в надежде что-то получить за Университетом. Если бы что-то было — мы бы давно знали. А все эти "один раз войти" и "оттуда не возвращаются" — это мистика. Ты появился. Зашёл в Университет. Если вышел, то исчезаешь. Растворяешься в тумане. Вот и всё. По-другому быть не может, — опершись щекой в ладонь, Илья.
— Всё не может быть так просто. Не должно, — Андрей.
— Всё просто, Андрей. Это мы постоянно всё усложняем для интересу. Я считаю — вышел и конец, — Илья грустно.
— Это ты загнул. Что-то всё же есть. В этом я согласен с Андреем. В остальном вы знайте, как я думаю, — Дима.
Через пару минут, вставая с подносом в руках, Илья оживлённо сказал:
— Слушайте, а кто на театральный факультет сегодня вечером пойдёт? Там будут Чехова ставить. Студента.
— Там же пятёрочная зачётка нужна, — пресно изрёк Дима.
— Я проведу.
Дима согласился. Илья посмотрел на Гришу — тот кивнул головой.
— Вот и хорошо. Андрей, ты пойдёшь? — спросил Илья.
— Нет. Мне в библиотеку надо.
— Правильно. Лучше готовься.
— Всё равно ни черта не успеешь, — сказал Дима бесстрастным тоном.
— Не надо так, — сказал Илья, — Андрей, тебе следовало бы взяться за учёбу. Ты несерьёзно к этому относишься. Чем ты вообще занимаешься?
— Да так, ничем. Читаю иногда.
— Это хорошо, но этим не проживёшь. В Университете за это не оставят. Учиться не обязательно же — можешь чем-то другим заняться. Вот твой сосед — Беня Вербский. Пособия пишет о том, как правильно учиться. Я сам не читал, но говорят дельные. Или что-то в другом ключе найди. Сессия через неделю, а ты не готов совсем, я у старосты справлялся — ты же ничего не сдал.
Тут буфетчица неразборчиво прокричала что-то похожее на "Вон!" и после, уже прорезая тишину своим неискусным сопрано, забранилась на понурого парня с подносом:
— Прошлую сессию закрой, потом ходи обедать! Нечего выпрашивать. Раньше думать надо было.
Согбенный парень положил поднос на раздачу и медленным шагом вышел из столовой.
4
В приёмной библиотеки за плексигласом стенда висел оборот свежей газеты. "ЕСТЬ ЛИ ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ВУЗА?" гласил её заголовок. Андрей пробежался глазами по статье. Ничего примечательного.
Немного походив между полок, набитых корешками, Андрей выбрал несколько книг. Несмотря на то, что до сессии оставалось несколько дней, читальный зал пустовал. Проследовав к последнему столу, Андрей положил книги и умостился на стуле. Оглядевшись, взял верхний том.
"Бениамин Вербский — Научись Учиться"
Андрей даже не думал её брать — схватил проходом мимо стола "Самые читаемые в прошлом месяце" и поэтому решил расправиться наперво с ней. Пробежал оглавление и открыл на разделе "Мотивация к учёбе". Пролистав пару страниц, начал читать с небольшого абзаца:
"Ещё один из способов поднять свою мотивацию — это не учиться с самого начала семестра. Я серьёзно. Пропускайте лекции, не ходите на тестирования, полностью забудьте об учёбе. Уже через месяц ваше подсознание всё сделает за вас. Постепенно вас охватит страх отчисления. Ваши друзья, которые будут говорить о том, чтобы вы не бросали учёбу, и деканат, из которого позвонят после первой недели прогула — всё это усугубит ваш страх. Вы начнёте думать, что вас отчислят, что вас выгонят из Университета, и как раз это вам и поможет. Ни о какой мотивации уже и речи не будет идти — вы, просто, начнёте учиться. Будете ходить на лекции, контрольные, начнёте писать курсовую. Страх всё сделает за вас.
Единственное, я советую этот способ только в начале семестра. Если до сессии меньше месяца и вы решите воспользоваться этой схемой, то, просто, не успеете всё сдать. О повышении мотивации в конце семестра я буду говорить далее. "
Андрей закрыл книгу. Он ничего не понимал. Ничего не понимал, потому что хорошо знал Беню. Знал, что тот посещает все лекции и консультации — основные и дополнительные, регулярно готовится к занятиям, задаёт преподавателям десятки вопросов за пару. При этом ужасно учится. И успевает писать книги. Однако, отвлекаться не следовало — он отложил книгу и взял следующую.
"Флор Шинс — Как стать профессором за 4 года"
Ещё читая предисловие, Андрей понял, что читать дальше определённо не следовало. Как ему показалось, в книге было то же самое, что в аннотации, но растянутое на две сотни страниц. Решив не проверять предположение, он взял другую книгу.
"Борис Георгиев — Сознательные выходы из Университета. 9 способов выйти и вернуться"
Интересными для него были в основном прогулки за стенами, поэтому Андрей немедля перешёл к самому главному — он нашёл главу, посвященную скитаниям в тумане.
"Я на всю жизнь запомнил свой первый опыт странствий во Внеинститутье."
Андрей сделал скачок через пару абзацев.
"Доверившись зову Тумана, я слился с толпой и вышел из Института вместе с другими. Я понимал, что они уже никогда не вернуться, но я так же знал, что я вернусь. Я всё глубже уходил в Туман, вдыхал его, слушал его, растворялся в нём. Люди вокруг давно исчезли. Люди, которые даже не поняли, что они делали в Институте и для чего ушли, а я знал. Я шёл долго. Дольше, чем вы можете осознать. Ибо по ту сторону дверей не существует понятия времени, есть только ты и Туман."
Пролистал пару страниц.
" И я дошёл. "
Дальше шли напыщенные описания какого-то другого Университета, сомнительный разговор с "Генеральным Профессором Всия Науки" и "долгое как сама смерть" возвращение. Да. Это было оно. Разочарование. Андрей ощущал его с полной силой. Все эти выдумки, бесплотные полёты ума ничего не могли дать. Люди, издавая подобные книги, лишь решали свои проблемы, проблемы присущие стенам Университета. Никаким тайным знанием они не обладали.
Андрея прервали. Высокий парень в свитере на рубашку смотрел на него сквозь блеск очков. Он стоял прямо перед столом, и Андрей понял — аспирант. Хочет, чтобы ему уступили место. Андрей встал, оглядываясь на окружающие пустые столы и понуро зашагал ставить книги на место, пускай и место им было за окном.
Нужно поговорить с Кханом. Он единственный, кто поможет, — в ознобе думал Андрей.
5
Деревянный стук вперемешку с парой голосов стянули с Андрея сон. Глаза заволакивала муть, сквозь непонимание происходящего Андрей слабо крикнул: "Открыто!". Заходя, Илья и Дима синхронно обронили приветствие, Гриша неуверенно мотнул головой. Укутанный в одеяло Андрей слабо откликнулся.
— Андрей, как ты? — с участием начал Илья.
— Ещё болею.
— Последний день, а ты пропускаешь. Экзамен через 3 дня. Точно выпнут, — запричитал Дима, усаживаясь на стул.
— Я поговорю с деканатом. Сессию тебе перенесут, — сказал Илья.
— Не надо. Это… я сам разберусь.
— Андрей, не время для гордости или что там у тебя на уме. Тебя могут отчислить. Ты же не думаешь, что там что-то есть, — Илья указал на окно, — Все учатся. В профком ещё не поздно вступить. Сегодня собрание будет, я тебя порекомендую — сделают моим помощником. Делать ничего не надо будет, я справляюсь сам. Андрей, ответь.
— Не надо, — приподнявшись на локтях сказал Андрей, — Я сам.
— Да что ты сам? Что ты сделаешь? Я, конечно, против этих профоргов, но тебя выпрут, — размахивая руками, изрёк Дима.
— Я разберусь. Мне один человек предложил хорошее дело. Если не получится, то в профком. Но должно получиться. Завтра прояснится.
— Ладно, идём, — покровительственно произнёс Илья.
— Надеюсь, что не Кхан, — презрительно сказал Дима.
Сразу же за хлопком двери Андрей выдохнул, провёл рукой по лицу, окинул взглядом молниевидную трещину, идущую по диагонали потолка, и, наперекор ломоте в костях, встал. Он уже решил сходить к Кхану, но решиться никак не мог.
Кхан был уже на втором курсе, а познакомились они ночью, встретившись у центрального входа. Андрей иногда и ночью сидел на скамейке в холле. В темноте было намного спокойнее и можно было собраться с мыслями. Вскоре оказалось, что он не один такой.
Походив по комнате, он почувствовал, как к горлу подкатывает какой-то комок, но моментом стряхнул это чувство, заколотив по стене так, будто он в камере, и его не выпускают. Уже через минуту Андрей был одет и шёл в противоположное крыло общежития — к Кхану.
***
Комната Кхана находилась в самом конце крыла, на первом этаже. Зачёркнутая жёлтая стрелка с надписью "Выхода нет" указывала на следующую — смежную — дверь. Андрей, охваченный нерешительностью, держал кулак готовым к стуку, но продолжал в последний раз прокручивать примерный план беседы. Он тихонько ударил по двери, и та раскрылась. Среди беловатых голых стен, на матрасе — единственном предмете мебели(если его можно считать таковым) сидел Кхан, обративший раскосый взгляд на Андрея, сказавшего:
— Это… У тебя открыто?
— Я никогда не закрываю, — размеренно изрёк Кхан.
— Если чего украдут? — Андрей нервничал, ибо план с первой же фразы провалился.
— Андрей, — Кхан жестом показал аскетичное убранство комнаты, — говори зачем.
— Два месяца назад ты предлагал подселиться. Я согласен.
— Так и должно начинать. Завтра приходи — поговорим о том, что требуется. Приноси лишь матрац — остальное здесь не хранится. Понял?
— Да, — Андрей помедлил, — А насчёт учёбы?
— Завтра поговорим. Я сказал.
Андрей вышел.
6
— Укладывай матрац. Садись. Задавай вопросы.
Андрей несколько оторопел от последней фразы, поскольку думал, что начинать придётся не ему. Проведя рукой по лицу и глазами по светлым стенам, он спросил:
— Как ты сдаёшь все экзамены, контрольные, тесты, когда совсем не ходишь на лекции?
— Вопросы в билетах, контрольных, тестах уже придуманные и не меняются. Зная правильные вопросы, можно заранее найти правильные ответы, не выясняя лишнего.
— Как так? Одни и те же вопросы каждый год?
— Каждый курс. Определённая сессия — определённый набор вопросов и ответов. Почему вопросы должны меняться? Математика остаётся прежней. Все проходят один и тот же курс.
— Неужели преподаватели об этом не знают?
— Преподаватели знают об этом, но не понимают. Им незачем. Зачем им знать то, что делали до них и будут делать после? Они просто делают это. Как и остальные.
— А студенты?
— У студентов это передаётся из уст в уста. Мне рассказал это предыдущий жилец этой комнаты. Я расскажу тебе. Дальше ты.
— А это… Расположение билетов? Рефераты? Там же индивидуальные темы.
— Ты задаёшь не те вопросы. Все детали я тебе расскажу не раз, ибо ты должен будешь запомнить всё дословно. Скажу лишь, что расположение билетов, темы рефератов — так же не меняются. Рефераты на все тему уже существуют. Нужно лишь найти. Всё. Вопросов больше быть не должно. Пора поговорить с тобой о твоей первой сессии. Времени на подготовку мало. Слушай.
7
Безлюдный тёмный холл. Даже туман за окнами еле различим. Андрей сидит на скамье, водит пальцами по изгладившимся за последние пару лет выемкам "scientia est potential". Он смотрит вслед, только что вышедшему из Университета Кхану. Тот закончил бакалавриат с красным дипломом, пускай и значения это для него не имело. Учиться дальше он не пожелал, пускай и знал всё об этом дальнейшем обучении, как и Андрей нынче.
Сквозь безгласную тишину прорываются шаги. Издалека. Уже ближе. Совсем рядом. Кто-то подсаживается к Андрею. Да. Это скучающий первокурсник.