Гений

Гений

(сказка для старших)

— Ты представляешь? Последнюю картину "Сказочный лес" купили за семь тысяч долларов! Это же куча денег! Половину мы, как обычно, в фонд отдадим, а на вторую, ремонт на кухне сделаем. Ты не против? Завтра пойду в магазин и присмотрю новую мебель. Я так давно об этом мечтала. Знаешь, хочу такую… из красного дерева, в классическом стиле, как в фильмах показывают, о жизни богатых. А еще технику купим. У духовки дверца скоро совсем отвалится. Вот у нас красиво будет... Правда, Ванечка?

Сидящий на полу, светловолосый мальчик ничего не ответил и продолжал всматриваться в обои, с рисованными Диснеевскими героями.

— И что ты там видишь? — спросила женщина, пытаясь проследить за взглядом сына. — А может мультики включить, или что-то вкусненькое приготовить? Нужно отпраздновать такое событие. Ценители искусства, говорят, что ты у меня настоящий гений.

Улыбка сползла с лица, когда и на этот раз Ванечка не отреагировал.

Она уже давно привыкла к таким монологам. Но каждый раз отчужденность ребенка отзывалось болью, а иногда и злостью, словно он не хотел ее замечать, хотя и понимала — в этом нет вины сына.

С утра Ваня собирал конструктор, но построив причудливый замок, вновь погрузился в свой мир. "Интересно, как там, в его мире? — с грустью подумала Маша. — Наверное, очень хорошо, если неделями не хочет возвращаться к реальности. Видимо такой яркий, как и эти картины".

Рисунки сына превратили обычную двухкомнатную квартиру в какое-то иное измерение. Они висели не только в комнатах, но и в кухне, в прихожей и в узком коридорчике. Впервые их увидев, люди терялись среди броских полотен. Но спустя несколько минут уже не могли отвести глаз. Гости всегда уходили с одной из картин, подаренной Ванечкой, если в тот момент сознание ребенка находилось здесь.

Он щедрый мальчик и, казалось, любил всех и всё. И его невозможно было не любить.

Маша вышла из комнаты, думая о чем-то своем.

Она делала всё возможное, чтобы сын рос как все. Но только удавалось продвинуться на шаг, Ваня вновь замыкался в себе. Он научился говорить, но казалось для того, чтобы замолчать. В четыре года выучил таблицу умножения, чтобы в десять отказаться решить простое уравнение. Иногда это доводило до отчаяния. Но, любуясь его картинами, Маша успокаивалась. Ведь сын все-таки — гений.

Он начал рисовать раньше, чем ходить и это единственное, чему Ваня отдавался полностью. Иногда не отрывался от полотна целыми сутками.

Однажды рисунки попали на глаза известному художественному критику, и он помог устроить выставку работ Ванечки. Вскоре их стали раскупать, как горячие пирожки. И на выручку от продажи картин, Ваня теперь содержал всю семью.

***

Девочка сбежала по широкой лестнице в гостиную, едва заслышав, как открывается дверь.

— Мама, папа пришел! — кричала радостно она.

— Да не лети ты так! Расшибешься еще! — оторвав взгляд от журнала, сказала, сидевшая в кресле красивая, ухоженная женщина,

В комнату вошел высокий подтянутый мужчина, лет сорока, в строгом костюме.

— Всем привет! — махнул он рукой и улыбнулся, увидев спешащую к нему девочку.

Дочка бросилась в объятия отца и поцеловала в щеку.

— Что-то ты сегодня рано, — констатируя факт, произнесла супруга и принялась дальше листать журнал.

— Презентация прошла быстрее, чем планировали, — так же равнодушно ответил муж и, смягчив тон, обратился к дочке, — держи Алиса, это тебе.

Он заговорчески подмигнул и вручил ей небольшую, плоскую коробку.

— Ух, ты! Что там? — воскликнула девочка.

— Узнаешь. Беги к себе в комнату, открывай. Я скоро приду.

Алиса, схватив подарок, понеслась наверх.

— Разбаловал ты ее совсем, — сказала мать девочки.

— Не разбаловал. Она у нас умная и уже взрослая — все понимает. В гимназии, одна из лучших.

— Не преувеличивай. И проверишь ее домашнее задание, а то опять учительница жаловалась, что Алиса невнимательна на уроках.

***

Ваня зажмурил глаза, пытаясь поскорее уснуть. На кровати сидела мама, и нежно гладила его по руке. Ему нравились такие вечера, а еще любил слушать, как она читает сказки. Но сегодня мама почему-то молчала.

Хлопнула входная дверь. В коридоре раздались тяжелые шаги. Что-то упало.

"Пришел папа", — подумал мальчик.

Отец вошел в комнату.

Маша замерла и убрала руку.

— Опять пьяный. — Привычно сказала она.

— А что мне уже нельзя с друзьями выпить? — еле выговорил знакомый хриплый голос.

Ваня слушал, но не хотел открывать глаза. Хотел лишь, чтобы они не ссорились, но почти каждый день повторялось одно и то же.

— Лучше бы работу нашел, чем на плечах у ребенка сидеть. Сегодня еще одну картину Ванечки купили.

— Картину? И ты эти каракули картинами называешь? Вообще удивляюсь, кто их покупает.

— Да ничего ты не понимаешь! — почти перешла на крик мама.

— Что опять половину этому фонду в поддержку идиотов отдашь?

— Да как ты можешь так говорить?! Это такие же дети, как и твой сын!

— Нет, твой сын! От меня не мог родиться даун!

— Сволочь ты! Аутизм у него! Слышишь — Аутизм! Он не даун! И в тысячу раз умнее тебя!

Послышался звук пощечины и стон мамы. Ваня сжал кулаки, но глаза так и не открыл.

— Аутизм, дебилизм… Он ненормальный и всё!

— Не ори. Ваню разбудишь,— и, всхлипывая, тихо добавила, — как тебе такое в голову прийти могло? Он же твоя копия…

— Дура! Да ори, не ори, все равно ничего не поймет, умом точно в тебя пошел.

Шаги отдалились, вместо них послышались рыдание мамы, а потом, щелкнула кнопка светильника. Ушла и она.

***

Алиса с пеленок любила сказки, о феях, домовых и гномах с эльфами. С азартом слушая о добрых волшебниках и благородных рыцарях. Искренне переживала, когда те сражались с коварными драконами и злыми колдунами, спасая принцесс в далеких, удивительных мирах.

Особенно нравилось, как читает отец: внимать ласковый и спокойный голос, изменения интонации, в зависимости от происходящего на страницах.

Мама тоже читала, иногда, но как-то скучно. В ее устах истории не оживали.

Повзрослев, Алиса уже самостоятельно стала читать сказки, а после и фэнтэзи.

Отец поощрял интересы дочери. Покупал новые книги, журналы и компьютерные игры, с ее любимыми героями. И даже, в редкие выходные, смотрел с ней детские фильмы и мультики, а мама все бурчала, что взрослый человек, а туда же. Может в ней говорила ревность. Но Алисе нравилось, что папа у нее такой.

Нет, мама была хорошей, только со своими представлениями о главных ценностях в жизни. Благодаря ей, девочка знала много о моде, стиле и косметике. Чем удивляла своих подруг. А шопинг веселил Алису, но не более. Да и мама сама напоминала многих ее сверстниц, уже в 10 лет посещающих салоны красоты.

Хотя у девочки хорошая семья, друзья, достаток, но чего-то не хватало… Той свободы и легкости, которую она ощущала, листая страницы книжек, погружаясь в атмосферу волшебных миров и добрых, смелых героев.

Алиса росла жизнерадостной девочкой, и другим детям с ней скучно не было, но все считали её чудачкой. Ровесники не понимали её увлечение чтением, когда есть столько развлечений, музыки и виртуальных игр.

Она прилежно училась, но иногда могла задуматься о чем-то на уроках, летая мыслями далеко за пределами школы, а может и Земли. Поэтому порой получала плохие оценки. Мама, конечно, сердилась. Для нее успеваемость в гимназии важнее, увлечений дочери, поскольку только там, как она думала, могли научить ребенка уму-разуму.

***

По щеке побежала слеза. Мальчик запрещал себе плакать и при людях не плакал никогда, только в редких случаях допускал такую слабость, хотя давно понял, что по-настоящему сильный человек не боится своих слез, но другим это знать не обязательно.

Сколько помнил, скандалы между родителями не прекращались, и при этом они, хотели, чтобы он с ними разговаривал. Но зачем? Сами друг с другом говорить не умеют. Что он мог им рассказать? Чему научить? Если не хотят слушать. Пытался, искренне пытался, объяснить простые истины, но не понимали. И вскоре оставил эти бессмысленные старания.

Как общаться со взрослыми или с теми же детьми, за которыми наблюдал из окна? Они бросали в девочку камни и обзывали, только за то, что та носила очки. О чем с охваченными злобой людьми говорить? И самое страшное: они не стеснялись, а гордились этим.

Ваня решил не произносить к людям больше ни слова, просто потому, что не заслуживают этого.

Его заставляли зубрить алфавит. Но для чего? С помощью букв и слов он не мог научить любить. Просили складывать и умножать цифры, но не понимали одного, что это ему просто не нужно. Он хочет лишь рисовать: изображать миры, куда человечество забыло дорогу навсегда, а он нашел.

***

Алиса уселась на кровать и принялась распаковывать коробку. Внутри оказалась картина. Сняв, защитную пленку она залюбовалась рисунком и забыла обо всем.

На нем был изображен лес, волшебный, сказочный, но живой, реальный и в тоже время не настоящий, не Земной. Именно такой она видела в мечтах.

Ей редко нравились иллюстрации к книгам. Рисуя их, художники, наверное, и не читали сами произведения. А эта картина притягивала к себе и являлась лучшей иллюстрацией любимых историй.

Лес завораживал. Могучие стволы великанами стремились ввысь. Золотистый мох кое-где украшал витиеватыми узорами кору и закрученные корни невиданных деревьев. Огромные папоротники укрывали землю, скрывая что-то или кого-то за широкими длинными листьями.

Там из дупла высовывался человечек и что-то рассказывал птице с огненными крыльями. Огромный бурый волк лежал в зарослях и мирно наблюдал за маленькими эльфами, порхающими вокруг куста с белыми цветами. Алисе даже показалось, что она ощущает не знакомый, но приятный запах цветения и слышит шепот листвы, а взгляд уловил покачивание змееподобных лиан. Девочка пригляделась и где-то там, в глубине рощи меж ветвей, заметила неясное свечение, в котором проступал силуэт единорога.

Алиса непроизвольно коснулась рисунка, но не ощутила поверхности стекла, за которое его упрятали…

***

Ваня всматривался в темноту, пока от стен не начало исходить свечение. Он открывал порталы в другие миры.

Из одного в комнату, влетели две феи. За их спинами остались невероятной красоты цветущие сады. Легкий ветерок принес запах весны. Она у них длилась вечно. Задорно смеясь, маленькие существа стали кружить над кроватью Вани.

— Пойдем к нам! Ну, пойдем! — наперебой кричали те звонкими голосками.

По всей комнате расположились десятки входов в другие измерения. Поднявшись с кровати, мальчик заглянул в один. Там возвышался огромный замок, с летающим над башнями драконом. Сегодня днем он уже заходил сюда. Побывав в гостях у старого, как мир, мага. А совсем рядом находилась планета, полностью укрытая пустыней, где жили существа из песка, строившие такие — же замки.

Ваня любил путешествовать, посещать все новые и незнакомые миры. Их наверно миллионы, но такого жестокого как тот, в котором родился, еще не встречал.

Маленькие феи упорно звали за собой. Вот с ними он говорил часами, а иногда молчал, но и в тишине мог поведать многое.

Ваня взял чистый лист. Собираясь этой ночью написать последнюю картину и уйти навсегда. Все равно он здесь никому не нужен…

Аккуратно закрыл краски и бросил мимолетный взгляд на рисунок. На нем был изображен силуэт мальчика, идущего к свету.

Больше не оглядываясь, Ваня последовал за феями.

***

Появление незнакомки всполошило эльфов, и те спрятались за листвой. Жар-птица скрылась в вышине, а человечек проворно юркнул в дупло, лишь яркое перо упало к босым ногам ребенка.

Стало тихо, а через миг послышалось рычание. Девочка оглянулась. Обнажив острые клыки, волк медленно надвигался на нее и уже не казался таким милым, как на картине.

Алиса попятилась, но угодила в куст белых цветов. Что-то больно обожгло руку. Нежные с виду лепестки пастью сомкнулись на худом запястье.

Волк замер, ощетинился и приготовился к прыжку.

Она изо всех сил пыталась вырваться из железной хватки растения, но безуспешно.

Алиса оказалась в смертельной ловушке, не успев даже удивиться, что очутилась в этом месте. Закрыв от страха глаза, девочка пронзительно завизжала…

Оказывается и волшебство кусается.

Вокруг все засияло, послышался топот и лошадиное ржание. Злобное рычание, сменилось жалобным скулением. А девочка ощутив, что рука свободна, открыла глаза…

Ладонь кровоточила. Перед глазами плыло. Но страха не было. Она, почему-то, почувствовала себя в безопасности.

Теряя сознание, Алиса подумала: " А единорог то — черный".

***

Он склонился над неподвижным телом.

«Не может быть» — удивился мальчик. Ни в одном из миров, Ваня не встречал детей… человеческих. А тут светловолосая кудрявая девчонка, с длинными, пушистыми ресницами спала прямо на траве под деревом.

Эльфы с любопытством разглядывали ее не решаясь подлететь ближе. Маленький человечек робко высовывал из дупла острый носик. Черная лошадь с длинным закрученным рогом на лбу паслась рядом на крохотной поляне, укутанной зарослями девственного леса. Увидев мальчика, она подозрительно покосилась на пришельца, но быстро успокоилась и принялась дальше щипать сочную зелень.

Девочка зашевелилась и тихо застонав, открыла глаза — ясные, как лазурное небо над головой.

***

Первое, что увидела Алиса — серьезное лицо ребенка на фоне листвы, сквозь которую пробивались теплые лучики света, отбрасывая кружевную тень.

— Привет, как ты тут очутилась? — спросил он.

— Я...я не знаю, — еле выговорила она, подымаясь с земли.

Воспоминания болью в руке окончательно привели ее в чувство. Глаза наполнились соленой влагой, превратившись в кристально чистые озера и тонкие ручейки потекли вниз. Но убедившись, что опасности больше нет, Алиса облегчением вздохнула. Размазывая пальчиками слезы по лицу, еле слышно спросила:

— Кто ты?

— Странник. Я нашел тебя. Видимо после укуса белой Ардонии, ты потеряла сознание, судя по следам на коже. От нее лучше держаться подальше, цветы конечно красивые, но с зубами в два ряда, как у акулы. Хотя они и питаются в основном насекомыми, но защищаясь, могут впиться в кого угодно.

Слушая мальчика, Алиса глянула на свою опухшую кисть и окровавленную ладонь. Слезы снова умыли бледные щечки.

— Мне больно. Где я? — оглядываясь по сторонам, спросила девочка.

— В мире, где нет людей.

— И мамы с папой?

— Да. Лишь ты и я.

— Я хочу домой, — захныкала она.

–Зачем? Здесь же так чудесно, и нет места неоправданному злу и глупой жестокости.

— Зато есть цветы, которые кусаются и волки готовые загрызть.

–Нет, волки хорошие, — возразил он,— в отличие от людей, они убивают только ради пропитания и охраняя свою территорию. И есть же добрые Единороги несущие свет, славные эльфы, милые феи и веселые гномы: хранители полей, лесов и рек — своей земли и всего живого. Ведь они сами — дети природы, о чем человечество давно забыло, увязнув в слепом эгоизме.

Словно в доказательство к этим словам, возле них возник эльф с большим, мясистым листком какого-то растения. Он осторожно выжал зеленый сок на руку Алисе. Прямо на глазах рана затянулась, а боль утихла. Благодарно улыбнувшись маленькому существу, она продолжила.

— Но тут нет мамы и папы, которые меня любят. У тебя самого есть родители?

— Есть, — задумчиво сказал мальчик,— Но папа меня ненавидит, а мама... мама любит, но не понимает и им будет лучше без меня.

— Глупый. Меня мама тоже не понимает, но я уверенна, что сейчас она очень переживает, узнав о моей пропаже. Также и твоя. Так кому ты сделал лучше? — Алиса поймала себя на мысли, что говорит совсем как взрослая, поучая, несмышленого ребенка.

Она внимательнее присмотрелась к странному мальчику, одетого в пижаму. На вид совершенно обычный, как и ее одноклассники, только взгляд был другой не детский — мудрый, задумчивый, но добрый, как у папы.

— Зато здесь меня все любят. — С гордостью выпалил он.

— Я думаю, они любят всех: и единорога, и волка, и цветы, а не только тебя. Это не та любовь. Вот уйдешь ты, и я уверена гномы не будут скучать за тобой. А любовь — когда скучают, ждут… волнуются — промолвив это, Алиса сама поразилась сказанному. Ведь о таком никогда не задумывалась. Но именно сейчас поняла, как сильно любит родителей и хочет к ним.

Девочке больше не было страшно, но очень хотелось домой, в свой привычный мир, город, родную комнату и самое главное к отцу и маме. Ей так много, нужно им сказать.

— Да ты прав, здесь очень хорошо. Но все же, как мне вернуться назад?

— Ну как ты не понимаешь, что если ты тут, значит веришь в добро, в чудо. А люди давно утратили эту веру, и никогда бы сюда не попали. Значит твое место здесь, как и мое.

— Мое место там, где моя семья.

— Жаль. Значит и ты станешь, как они все. Так ничего и не поняла. — Мальчик выглядел совсем разочарованным.

— Не стану. И я многое поняла.… Наверно, лучше иногда просто верить в чудеса, мечтать о них, видеть во снах и надеяться, что все сбудется. Но когда мечты исполняются, они перестает быть мечтами, чем-то особенным и становиться такой — же обычной реальностью.… Верить в чудеса и познать их — совсем разные вещи. И мне кажется, что каждый принадлежит тому миру, где он родился.

— Как знаешь. Но мир не всегда принимает своих детей такими, какими они есть. И тогда они уходят.

— Может, просто те дети увидели лишь одну его сторону? — возразила Алиса.

— Я видел все, но хорошего — мало.

— Просто ты ушел раньше, чем познал другое.

— Не знаю… Но ты тогда делай то, что у тебя лучше всего получается — надейся, мечтай… люби. Только помни, что всегда сможешь сюда вернуться, пока в твоем сердце живет вера в небывалое, а сердце не залито ненавистью…. А сейчас возвращайся. Просто закрой глаза и думай о доме.

Девочка зажмурилась и представила свою комнату: кровать с балдахином, как у принцессы, и фотографии родителей на тумбочке.

— Я совсем забыла спросить, как тебя зовут? — спохватилась она.

— Ваня. — Послышался голос мальчика, словно издалека.

***

Алиса открыла веки и обнаружила, что лежит на своей кровати, сжимая в руках картину. "Наверно мне все приснилось"— подумала девочка.

Она посмотрела на рисунок. Все также жар-птице, что-то рассказывал гномик из дупла, играли эльфы и спал волк. А меж деревьев виднелся силуэт Единорога, залитый ярким светом, и… — мальчика идущего с ним рядом.