Верный

 

Верный

 

 

Посвящается Александре Лиссе д` Арне Сорокиной

 

 

У девушки были длинные русые волосы. Вместе с ней в лавку влетели аромат спелых слив и неуловимое ощущение чуда. Легкий осенний ветерок ворвался в маленькую лавку и, всколыхнув подвеску над дверью, потревожил своим холодком товары. Марек почувствовал, как некоторые из них словно съежились и насторожились, встречая гостью. Она была среднего роста, стройная и изящная. Широкая темная юбка-штаны до колен, белая блузка, легкая курточка, расстегнутая сейчас, высокие сапожки на маленьком каблучке — ничего необычного. Если бы не одно "но".

Две обшитые ярко-красным шелком булавы, выглядывающие из-за спины делали из простой покупательницы важного клиента. Легкие с виду, пока что без дополнительных нашивок, камней и лент, они тем не менее вызывали уважение у знающего человека. Интересно, из какого они дерева? Судя по рукояткам — вишня, точно. Но почему не чувствуется запаха? Такими булавами череп в бою не проломишь. Слишком хрупкие. А вот для работы с силой — в самый раз. Очень странно, Гельдверы редко захаживают в подобные лавки. Предпочитают покупать все необходимое прямо в данегских мастерских. Если девушка искала мастера по "огранке", значит, можно предположить, что она не из боевых отрядов. Здесь ведь кожей инструменты не обшивают, да и деталей на рукоятках сделать не получится, только "украсить". Какая же приятная улыбка и добрые озорные глаза… Редкость сейчас среди таких, как она. Неожиданно, что незнакомка так быстро сориентировалась в городе.

— Ух, как у вас, оказывается, здорово! — Гельдвера, быстро окинув взглядом небольшое помещение, подошла к стеллажу с декоктами и зельями. Мужчина невольно залюбовался ею. В свете фонариков и свечей она была очень хороша.

— Немного темновато все-таки, но …столько милых фонариков, и жаровня… очень-очень красиво оформлена. — Она начала обходить по кругу помещение. В отсветах пламени ее волосы начали казаться ярко-рыжими. Девушка подошла к огромному, почти на всю стену шкафу со стеллажами. За хрустальными дверцами виднелись всевозможные бутылочки — от малюток в зеленом стекле с надписью "Помогайка" до тяжелых синих и красных бутылей с "Молотобоями".

 

" — О, кто к нам пришел! Красивая девочка… — низкий хриплый голос словно бы оценивал посетительницу.

— Хватит пялиться, старый беззубый кобель!

— Эй-эй, полегче, дружок! Так меня только хозяин называл, и то не всегда. Поговори мне ещё!

— Я смотрю, ты нарываешься?! — В тоне собеседника послышались холодные нотки.

— Да иди ты знаешь куда! Если б девка слышала, она б в твою лавку никогда не пошла бы, грубияна кусок!

— Вот и хорошо, что она не слышит. А тебя и не видит ещё, иначе сгорел бы со стыда от того, какая страшная заросшая псина у меня тут в аккуратной лавке находится!

— Не будь ты другом моего хозяина, я бы тебя ни минуты не терпел! — голос просто пропитался надменностью.

— Это кто ещё кого терпит!"

— Добрый вечер. Не ожидал, что вы найдете дорогу в мое скромное обиталище. Район у нас большой, а лавка находится в таком глухом переулке, что и немудрено заблудится, пока найдешь. — Он наконец-то соизволил поздороваться, стараясь казаться как можно учтивей. Рука после очередного неудачного эксперимента болела нещадно и даже не думала заживать. Хорошо, сквозь рубашку не видны следы от ожогов. Заживали раны медленно, болели и чесались. — Желаете что-нибудь купить? Кстати, ко мне совсем недавно привезли целую партию "шумилок". Сделаны по новой технологии. Замечательно поднимают настроение, и цена вполне подходящая.

Хозяин лавки со всей возможной учтивостью поклонился нежданной гостье и вышел из-за прилавка. Невысокий, плотный, темные волосы собраны в аккуратный хвостик, он был едва старше вошедшей девушки.

 

" — Что-то не так с ней, Марек, ой чую, не так что-то!

— Опять у тебя все не так, Верный. Если это как в прошлый раз приведет к тому, что мой клиент уйдет отсюда злой на все и вся, то лучше помолчи!

— Я дело говорю, а ты дурью маешься. Девочку кто-то провел к нам, и это не продавщица цветочков и не кавалер. След какой-то странный, несет от него, как от выгребной ямы.

— Ничего не почувствовал.

— А ты и не должен, это на моем уровне. Не нравится мне это все.

— Девочка знает?

— Откуда, скажи пожалуйста?"

 

— Нет, спасибо, "шумилок" мне не надо. Слышала, за ними столько ухаживать приходится, не по мне, знаете ли. Что это за запах? Кажется, будто смешали карамель, ваниль и шоколад. Ух, попробовать бы! — Обладательница хрупкой ручки в бархатной перчатке уже успела повернуться к резному столу в противоположном углу комнаты. Мгновение — и она уже пыталась сама открыть один из сундучков на нем.

— Это? Вы и сами, наверное, уже догадались, так пахнуть может только мьянский мармелад. Даже не пытайтесь, открыть могу только я.

— Не знала, что мармелад нужно хранить в сундуках. — Улыбка, адресованная ему, была выше всяких похвал.

— А как же, иначе его съедят. Среди моих товаров и такое случалось. "Прыгуны — шумилки" первые и накинутся. Это ведь не простое лакомство. Кроме того, мармелад лежит в холоде, и каждый день в специальную среду, где он находится, добавляется капля пыльцы болотной ромашки, чтобы сохранялся вкус…

— Столько хлопот из-за куска сладости! — Она, фыркнув, подошла к жаровне и протянула руки к огню.

 

" — Я пойду проверю, что это. Давно не слышал ничего подобного. Наверное, с тех пор, как хозяина убили, и Ласка исчезла. Что-то похожее было и тогда.

— Ладно, только быстро.

— Да уж как-нибудь. Не волнуйся. — В голосе послышалась явная издевка.

— А никто и не волнуется, было бы за кого.

— Развлекай сколько сможешь.

— Иди уже, псятина, раскомандовался тут! "

 

— Ну, кусок сладости защищает от плохих снов лучше, чем любой данегский амулет. А в Цалхоне, поверьте, плохих снов очень-очень много. К сожалению. — Он подошел к жаровне, и поправил висевший над ней специальный мешочек с травами.

— Вы в город по работе или в гости? — Пора было заканчивать любезничать, но девушка все смотрела на огонь, и ему расхотелось торопить ее.

— Можно сказать, и то, и другое. — Она задумалась на мгновение. — Разболтались мы что-то с вами, пора переходить к делу.

Девушка вытащила из специального чехла булавы и бережно положила их на зеркально-гладкий прилавок. — Вот, нужно позолотить два фрагмента на рукоятках. Цена не имеет значения.

Он посмотрел на нее и перевел взгляд на инструмент. Это будет стоить дорого. Откуда у нее такие деньги? От булав исходило тепло. Он наконец-то почувствовал едва уловимый запах вишни. По всей деревянной поверхности шли сложные узоры из серебра и железа, только на концах были специальные кожаные накладки, чтобы удобнее ложились в руку. Рукоятки вообще-то редко трогали, а если и решали украсить, то не золотом, а простым железом, дабы не смешивать силу, да и то в меру.

— У вас красивый инструмент. Зачем портить его золотом? Давайте я сделаю серебряное напыление в виде узора, будет ещё лучше.

— Мне нужно именно золотом, и без узоров. — Она нежно погладила одну из булав. — Не спрашивайте, профессиональные тайны.

Марек ещё раз скользнул по ней взглядом, стараясь удержаться от ненужных комментариев. Странная клиентка как ни в чем не бывало начала рассматривать подвески на окне. Дело было рискованным.

— Сейчас трудно что-то сказать. Да и поздно уже, надо закрываться. Лучше, если вы заглянете ко мне завтра с самого утра. Вечером многие нужные ингредиенты спят… Вы оставите булавы? — Он специально задал этот вопрос, хотел посмотреть, как она будет злиться. Ни один Гельдвер по собственной воле не расстался бы со своим инструментом.

— Конечно, не оставлю! — Она раздраженно начала убирать булавы в чехол и посмотрела на мастера как на сумасшедшего. — А где вы будете работать? — Девушка сбавила тон, и попыталась вернуть себе доброжелательный вид. — Кстати, не подскажете, где находится "Лестничный каскад"? Мне там выделили дом, пока я буду работать в Цалхоне, а как его найти, никто не объяснил.

— Работаю я всегда здесь, мастерская у меня в подвале. — Его сердце застучало быстрее. — А насчет "Каскадов"… Похоже, вам повезло, я как раз живу недалеко, могу провести, если хотите и…не боитесь.

— Замечательно. — Она с некоторой иронией посмотрела на немного прихрамывающего Релоха. Из них двоих бояться вероятнее всего следовало ему. — Не скучно будет идти. — Она убрала инструмент обратно в чехол и направилась к выходу.

 

" — Что такое?А, ты, как всегда, радуешься чужой беде! — Марек как, всегда, отвечал иронией.

— Ох, что я узна-а-а-а-ал! Влип ты по самое не балуйся! — Голос дрожал от восторга.— Очень радуюсь! В общем, как я и предполагал, надо было смотаться в сектор Плафстеров. А там… — Верный выдержал паузу, наслаждаясь эффектом. — Там Разнесло половину экспериментаторских! Столько крови, столько трупов, столько кусков тел! Там такой хаос сейчас, и это уже прилично времени прошло. В общем, не знаю, что там пошло не так, скорее всего, уже никто не узнает, но по моим прикидкам, эксперименту удалось сбежать.

— Эксперименту? И что же это нынче у нас бродит по городу?

— А кто его знает. Не имею ни малейшего понятия. Но даю голову на отсечение — раньше это было одним из Плафстеров!

— Почему?!

— Потому что он пришел по следу своего колокольчика! Я почуял! Связь ещё не совсем пропала. Он здесь недалеко, совсем –совсем близко, он здесь, потому что у девочки колокольчик! Вот так! Ему, чем бы он ни стал теперь, нужен колокольчик!

— Но… Колокольчики отдают, только если хозяин умер и только родственникам. Не стыковка получается. Если монстр чует свой инструмент, значит что-то от Плафстера у него осталось, а если осталось, тогда как магистры отдали колокольчик девочке?

— Не знаю. Знаю только, что у вас, а я так думаю, ты девочку не бросишь, так вот, у вас, проблемы, друг мой Релох

— Хорошо тебе, почти бессмертному, рассуждать о чужих проблемах. Это нам их надо как-то решать…"

— Эй! Уважаемый, вы идете?! — Клиентка заглянула в приоткрытую дверь.

Марек спокойно, не торопясь, запер на замок хрустальные дверцы шкафов. Собрал в рабочую сумку некоторые инструменты, положил несколько пузырьков, затем мысленно пожелал спокойной ночи всем, кто стоял на полочках, и, положив несколько углей в жаровню, как раз чтобы хватило до утра, вышел следом.

 

На улице уже сгустились сумерки, в воздухе смешались ароматы сладостей и сухих листьев. В шуме городских улиц растворялся звук прибоя. Осень всегда приносила сильные волны в самый спокойный залив королевства Хонтесса.

— А далеко это вообще находится? — Девушка застегнула курточку и подошла ближе. — Меня Фирра зовут, а вас?

— Марек. Не слишком далеко, но город вы немного посмотрите, если ещё не сделали этого. — После теплой лавки на улице было довольно прохладно. Ежась и кутаясь в свой плащ, он побрел вверх по улице.

 

" — Что нам делать?

— Ну-у-у-у, с этим вы ничего не можете сделать. — Верный был категоричен. — Я к нему подобрался так близко, как только смог, и знаешь, что я тебе скажу? Кем бы оно ни было раньше, сейчас разум его почти покинул. Времени совсем немного осталось. Если оно было ее родственником, и поэтому не тронуло Гельдверу сначала, то теперь счет идет на часы, а может, и на минуты, я не знаю точно. Когда оно потеряет те крохи сознания, что остались — девочке конец, да и тебе заодно, радость моя. — Он был саркастичен как никогда.

— Что ты предлагаешь?Можешь что-нибудь сделать с ним?

— Если бы мог — сделал, а так… Есть, правда, один вариант, не знаю, понравится он тебе или нет.

— Говори."

 

— А почему вы не закрыли дверь? — Она старалась не отставать, все же несмотря на то, что роста они были примерно одинакового, шаг у нее был меньше.

— Да она сама закроется. Не волнуйтесь.

Прохожих становилось больше. С приходом темноты все, как обычно, старались заглянуть в сектор к Релохам. Они начали подниматься вверх по улице, минуя целый ряд маленьких и больших беседок — часть была предназначена для покупателей, часть — арендовывали богатые жители города, когда устраивали деловые встречи.

" — Ну что сказать, сейчас по городу рыщут все гильдии, ищут это чудо, так что надо привлечь к себе внимание.

— Наши великие магистры не могут справиться с такой мелочью? — Марек горько усмехнулся про себя.

— В том то и дело, что магистров нет! Те, что есть, не могут найти это, оно слишком далеко. Меня же не нашли, хотя я а том же уровне, что и монстр. Вам с девочкой так или иначе придется сцепиться с ним. Если бы меня не было рядом, вы бы не поняли даже, что вас разорвало.

— Значит, привлекаем внимание.

— Чем больше вы наследите, тем лучше. Но!

— Что?

— В переулках давать бой — крайне неразумно, девочке негде развернуться, да и мне тоже. Веди ее к вашему Фонтану, там место есть, людей сейчас немного.

— Добрый ты, однако.

— Очнись, Марек! Пострадавшие будут в любом случае, зацепит всех вокруг! Если есть возможность уменьшить их количество — воспользуйся ею. Все, идите.

— Ты его задержишь хоть как-нибудь?

— Нет, буду ждать, пока он начнет вас хомячить. А потом посмотрю, как разнесет половину города. Я ж злая псина.

— И вредная, не забывай.

— У вас мало времени."

 

— А нам случайно не надо повернуть в сторону?

— Случайно надо, во-о-о-он туда, влево.

— У вас очень красивый город. — Фирра все время крутила головой по сторонам, разглядывая высокие дома с коваными решетками на окнах и расписанными на разные сказочные сюжеты стенами. Краска тут и там неярко светилась, отчего могло показаться, что персонажи вот-вот начнут двигаться или вовсе сойдут на улицу. — А зачем решетки, разве …

— О, это от "ночных мотыльков", сейчас не сезон, поэтому их не видно. — И заметив непонимание во взгляде спутницы, пояснил — появились у нас очень давно, неизвестно откуда. Вроде паразитов, несколько дней в году они вылазят из своих нор, что в скалах на побережье, и летят в город, поживиться. Кто не успел спрятаться — оказывается в желудках у "мотыльков". От них помогают амулеты "облачко",и …

— "Облачко"? — Фирра удивленно подняла бровь. — Легендарная Малышка Трунь для этого придумала амулет?

— Именно. — Он позволил себе сдержанную улыбку. — Это был большой прорыв в технике изготовления амулетов, и вообще в технике создания новых точек контроля силы. Так что ей не просто так посвятили один из Пяти Великих Фонтанов.

— Но этих амулетов ведь очень мало осталось! Как же…

— Приходится спасаться, кто чем может.

— Мда-а-а, весело у вас. А мы случайно не будем проходить мимо хотя бы одного из Пяти Фонтанов? У нас, на севере, что только не рассказывают о них. Хочу посмотреть, правда это все или выдумки. — Гельдвера собрала волосы в хвост и весело подмигнула, но вдруг посерьезнела и резко обернулась.

— Что такое?

— Да, показалось… Вы ничего не слышали? Просто мне все время, как мы идем, чудится, будто за нами следят. И почему-то кажется, что это нечто нехорошее. — Она внимательно всмотрелась в темноту улицы.

— Нет, я ничего такого не заметил. Странно.

— И ещё, я слышу, как кто-то сопит совсем рядом и рычит. Ай! — Фирра схватилась за ногу. — Что-то обожгло меня! Опять!

Марек, схватив ее за руку, потянул на себя, но тотчас отпустил, скованный болью в груди. В глазах потемнело, и ему показалось, что он падает. Но только показалось.

— Эй! Марек, все нормально?! — В чувство его привел встревоженный голос девушки.

— Нет, не нормально. Дай руку.

— Оно куда-то пропало, эта сила. Давай помогу! — Они и не заметили, как перешли на "ты".

— Надо идти дальше скорее, до нашего Фонтана совсем близко, там будет полегче … — Он так и не договорил, что же будет легче.

— И часто у вас такое?

— Нет.

Гельдвера молча взяла его под руку. Так они и шли некоторое время, пока тихие улочки не стали шире и просторнее, а издалека послышался гул толпы. Мимо, в сопровождении охраны, пронесли закрытые носилки с нарисованной на них веткой рябины — знаком всех заслуженных деятелей искусства.

Парень и девушка оказались перед высокой лестницей. Через каждые десять ступенек стоял фонарь. Плафоны в виде закрытых бутонов цветов, мягко светились в наступающих сумерках. Кованные листья, казалось, вот-вот затрепещут на ветру.

— Краси-и-и-иво. — Она подбежала к одному из фонарей и попыталась дотянуться до края лепестка.

— Да, очень. Это наша гильдия придумала. Утром цветы раскроются и будут просто железными фигурами, а на ночь они закрываются.

Фирра так увлеченно разглядывала фонари половину пути наверх, что ему пришлось приобнять ее за плечи, чтобы удержать.

— Опять! — Она внезапно взвизгнула и, отпрянув от Релоха, схватилась за голову.

" — Это я.

— Долго ты что-то.

— Так, у вас несколько минут, оно уже разъярилось, и теперь не отстанет. "

 

На какое-то мгновение Мареку показалось, что рядом с одним фонарем возникла огромная тень. Нечто человекоподобное, с маленькой головой, вместо ног и рук — лапы с длинными когтями. Тень приближалась к Ремесленникам, но внезапно начала отмахиваться от кого-то и исчезла.

 

" — Все, я задержал насколько мог! У вас не больше десяти минут. Чтобы добежать до Фонтана и приготовиться.

— Спасибо!"

 

— Ты видел?! Видел это?! — Она тяжело дышала, приходя в себя.

— Видел. — Он старался казаться спокойным, хотя внутри все клокотало.

— Оно шло за нами! А тут так мало места! Я даже танец не смогу начать?! Оно же не отстанет от нас, верно?!

— Похоже на то… Надо добираться до нашего Фонтана, места достаточно, и воды тебе надо выпить, сразу силы восстановятся! Идем, и давай аккуратнее. Неизвестно, когда оно опять появится.

Какое-то время они поднимались молча, потом Фирра не выдержала:

— Я слышала, у каждого Фонтана есть своя история и своя тайна, впрочем… тут весь город — одна сплошная тайна, как я посмотрю. И тайна, пугающая порой.

— Даже эти страшные зануды, южные Эрифи, называют город "Вальдсуль" — "город старых сказок и тайн", — поддержал разговор Марек. Все равно до Фонтана ничего не стоило предпринимать. Да и паниковать раньше времени не имело смысла.

— Расскажи… да хотя бы о Фонтане Релохов. Мы ведь к нему скоро выйдем, верно? — Она улыбнулась через силу. –Ты знал, что мне захочется увидеть его?

— Не знал. — Релох вернул ей улыбку. — Просто это самый короткий путь к району "Каскад".

— И какой же Фонтан появился первым? — Девушка украдкой взглянула на ночное небо. — Уж не Принцесса Ручеек ли, Фонтан Гелерантов?

— Тантэа — ан — Гарравана, так ее здесь называют. Но ты права. "Она" появилась на площади первой. Я надеюсь у нас будет возможность полюбоваться ею.

— И сколько же их строили? — Она с тревогой посмотрела на бегущие тучи, и вновь начала оглядываться.

— Сказал же — долго. Кстати, наш Фонтан построили позже остальных. Вообще о них можно долго болтать, а мы почти поднялись, предупреждаю: на многих он производит мрачное впечатление.

— Посмотрим. — Фирра ободряюще улыбнулась, и они, минуя последнюю ступеньку, вышли к Триоху — так на языке Эрифи назывался Фонтан Сбывшихся Мечтаний.

Площадь вокруг монумента была выложена мелкой плиткой. С наступлением сумерек и появлением на небе первой из звезд Ожерелья Королевы, тут и там сквозь плиты начинал пробиваться легкий туман синего цвета. Прозрачным покрывалом он окутывал всю площадь. В дымке сновали туда-сюда стаи маленьких светящихся точек — это было излюбленное место светлячков. В центре темной глыбой возвышался Фонтан Релохов. Погода стала стремительно портиться, небо затянули тучи, начал накрапывать мелкий дождик. Прохожих и просто зевак, приходящих посмотреть на чудо архитектуры, почти не было.

— Не понимаю, с чего ты решил, что мне не понравится? — Фирра, отпустив локоть, уверенно пошла вперед. — Ну и что тут такого стра…

В темно — синем тумане сквозь пелену мелкого дождика проступили очертания древнего монумента. Фонтан, разделенный на два яруса, был самым "маленьким" из всех своих собратьев и превышал человеческий рост всего в двадцать раз.

Первый ярус больше походил на вершину какой-нибудь скалы, и на эту вершину карабкались люди. В их реальности нельзя было сомневаться, до того правдоподобно все было изображено. Вон старик в легкой броне одной рукой держится за камень, а другой… сдавил молодой девушке горло. Изо рта у нее бьёт струя воды, но свет вокруг искажает цвет, и кажется, что девушка захлебывается кровью. Рядом уже немолодая женщина в разодранном платье стремится залезть на вершину, но в спину ей вонзаются когти какой-то твари. Ее лицо полно отчаянной мольбы. С другой стороны на вершину пытаются залезть двое мужчин, но не могут. Пронзая друг друга мечами, они будто зависли в падении, холодные безразличные взгляды их также направлены вверх. Вода, струясь по мраморным телам, создает невиданную иллюзию: кажется, что все персонажи в Фонтане действительно двигаются, и одновременно стоят на месте.

Первый ярус заканчивался фигурами людей, которые почти вскарабкались на самый верх. Их руки тянутся вперед в надежде найти поддержку, схватиться за кого-либо. Но поддержки нет, и вот кто-то уже застыл в мгновениях перед падением обратно, в бездну. Кто-то с обезумевшим лицом все ещё тянется вперед. На самой вершине друг напротив друга застыли две огромные фигуры в плащах. Они казались зловещими из-за отчужденности, холодности и безразличия. Мастерство скульптора передало каждую складку и выпуклость, будто мрамор был глиной, только вот лиц не показал таинственный мастер. Что за сущности стояли наверху нельзя было рассмотреть и понять. Черный мрамор сиял в сумерках городских улиц. Даже сейчас, в серый осенний вечер, он не утратил своей отталкивающей красоты, не смотря на уже вполне различимые трещинки и сколы. Они выдавали истинный возраст монумента.

— Что это? — У нее внезапно изменилось выражение лица, даже голос сел. — Кажется, что они живые…

Она подошла ближе, но так, чтобы можно было рассмотреть всю композицию в целом.

— Успокойся. — Он подошел и взял ее за руку. — Это игра воды.

— Марек… Это что, правда люди там… вплавлены, м-м-м-м вделаны?

— Это просто скульптуры, там нет людей…

— А кто наверху? — Она завороженно перевела взгляд на второй ярус. Она будто во сне протянула к Фонтану руку. — Кто это вообще? Что за существа? Это люди?

— Каждый видит по-своему. Я думаю о том, кого вижу, каждый раз, как прихожу сюда. — Его взгляд стал холоднее и сосредоточеннее. — Останемся ли мы теми, кем являемся сейчас, если получим все, чего пожелаем? Если получим абсолютно все? Будем ли мы прежними? Будем ли мы людьми? Теми людьми, которых я вижу на первом ярусе, которые так рвутся туда, на второй ярус?

— У тебя столько вопросов…

— У каждого в Цалхоне много вопросов.

— Да-а-а-а, впечатляет, — протянула она. Сейчас запрокинув голову, девушка старалась разглядеть каждую деталь. Свет от фонарей на площади придавал всем предметам легкое сияние.

— Особенно красиво, когда начинает смеркаться, и перед этим прошел дождь, сделав туман немного плотнее обычного. В такое время я люблю сидеть во дворике какой-нибудь лавки и вдыхать свежесть улиц, запах опавшей листвы, если это осень, слушать шум моря, наблюдать игру воды в Фонтане, думать о вечных вопросах. Особенно хорошо думается, если заказать горячую карамельную настойку со специями. — Он не смог подавить смешок. — Тогда Цалхон поистине становится лучшим городом нашего мира.

— Ты так рассказываешь, мне прямо самой захотелось чего-нибудь карамельного. — Фирра весело засмеялась. — Честное слово, хоть бросай все и переезжай сюда, только чтобы разгадать этот город.

— И это только наш Фонтан, ты ещё не видела другие… Иди, зачерпни воды — сразу станет легче.

— Ух, даже как-то не по себе… — Она, тем не менее, подошла к бортику и, зачерпнув воды, напилась.

 

" — Марек! Осторожнее! Оно прямо за ней! Да оно сейчас просто отгрызет ей голову! — Голова Релоха взорвалась от рева."

 

— Фирра! Осторожнее! — Мужчина сильно толкнул девушку в бок, и та от неожиданности упала.

 

" — А вот так не хочешь, тварь?!!!"

 

Над их головами сверкнуло. Часть бортика покрылась трещинами. Силовая волна накрыла всю площадь, выбив стекла лавок и магазинчиков,что выходили на Фонтан. Прохожие стали разбегаться, а по небу разлилось ярко-розовое зарево.

 

" — У тебя пузырек с "Молотобоем" должен быть в сумке! Доставай! Ну! Скорее, пока не очухался! Давай-давай, вас волной не должно было зацепить. И "Водянку" доставай! И хватит себя казнить за то, что не можешь помочь! Ты — Релох, магия у тебя другая! "

 

Марек, застонав, сел и начал лихорадочно копаться в сумке. По лицу текла кровь, вся правая сторона оказалась разбита, спасал только врожденный дар Релоха. В ногу словно вонзилась тысяча раскаленных игл. Кожа на ладонях обгорела. Он почувствовал, как на шее набухли пузыри от ожогов. Страшно было представить, что случилось бы, если бы зацепило как следует.

— Что это?! — Фирра уже была на ногах. Ее почти не задело, только из носа капала кровь.

— Потом объясню! Это он! — Марек закусил губу, боль в обоженой руке стала невыносимой. — Вот, достал, Верный!

— С кем ты разговариваешь?! Ты что со…

— Потом!

 

" — Вылей "Водянку" в "Молотобой" и добавь туда своей крови, ну!

— Не боишься?! Импровизировать не самое подходящее время!

— Давай скорее! И пусть она начинает танец! И… кажется, вас заметили!

— А почему здесь патрулей нет?

— Все сосредоточены на секторе Плафстеров, многих отозвали туда! Смешал?!

— Готово!"

 

— Фирра, я тебе потом все объясню, пожалуйста, начинай танец, все будет хорошо, просто начинай!

Она внимательно посмотрела ему в глаза и достала из чехла булавы.

 

" — Бросишь, куда я скажу и когда скажу, понял?!"

 

Фирра оставалась совершенно спокойна, будто и не было никакого монстра. Вот взлетела вверх одна булава, тут же девушка подбросила вторую. Вокруг нее начало искрить от силы. Гельдвера закружилась, и двумя точными движениями поймала свой инструмент. В воздухе стало душно. Булавы перелетали из одной руки в другую, а девушка, стоя то на одной ноге, то на другой, все кружилась и кружилась. Налетевший с моря ветер растрепал русые волосы, оставив в них дыхание соленого бриза.

 

" — Ты смотри, какое равновесие… А какие ноги…

— Заткнись! Что мне делать?!

— Тебе — ничего, ты сейчас беспомощен, не мешай.

— Не могу!

— Тогда вы точно сдохнете!"

 

Марек видел, как став на одну ногу и наклонившись к земле, Фирра легонько ударила обеими булавами по камням. Земля отозвалась тихим гудением, перешедшим в мягкие, еле видимые глазу волны — казалось, будто плитка, которой вымощена площадь, колышется, как если бы это была водная гладь.

 

" — Просто идеальный шпагат. Это ж сколько уверенности надо, чтобы стать на такое равновесие, когда вокруг снуют потоки силы, способные разорвать на мелкие кусочки при единственной ошибке?! "

— Приготовься!"

 

Релох, собрав всю волю в кулак, оперся на бортик Фонтана, и встал. Фирра ещё рисовала булавами узоры в воздухе. Вокруг начала расползаться невыносимая вонь.

 

" — Сейчас!!! Слева от нее!!!"

 

Девушка как раз остановилась на мгновение, и булавы в ее руке засветились красным. Мужчина вдруг почувствовал тонкий запах вишневого дерева, заглушивший на несколько секунд вонь. Он со всей силы замахнулся и бросил заветный пузырек в указанном направлении. Сверкнуло. Пронзительный вой смешался со стоном. И перед глазами наконец появилась тварь, преследовавшая их. Это ещё напоминало человека. Очень отдаленно, правда. Монстр был абсолютно лысым, кожа, испещренная нарывами и язвами, свисала с тела клочьями, обнажая мясо. Половины когтей не было — Верный хорошо его задел. При каждом движении существа можно было услышать как рвутся ткани. Вся площадь была в крови, смешанной с черной слизью, вытекающей из ран. Пасть с тремя челюстями зло щелкала, жадно ища добычу. Глаз почти не было, сила Гельдверы повредила их, и теперь из глазных впадин текла жижа.

Фирра, быстро отскочив в сторону, закружилась с новой силой. Теперь ее чары вились вокруг разноцветной лентой, и казалось, будто она не творит ловушку, а просто демонстрирует красоту своей магии. Булавы почти слились с руками, став их продолжением.

Чудовище вплотную приблизилось к Фирре и ударило лапами по невидимым нитям вокруг нее, но тут же взвыло — земля отозвалась звоном. Одну лапу существу тут же оторвало, забрызгав девушку.

 

" — Верный, ты где?!

— Да тут, тут, не мешай!"

 

Существо захохотало, погрузившись оставшейся лапой в плитку, и дернуло на себя, словно камень был куском ткани. Девушка потеряла равновесие и уронила булаву.

 

" — Ах ты ж …!!! Чтоб тебя …!!! Уронила!!! Ещё б два элемента…

— Что теперь?!!

— Теперь ничего! Не вмешивайся, понял?! Даже вообще никак! "

 

Тварь, обессилев от потери крови и постоянных магических атак, опустилась на четвереньки, но все равно продолжала подбираться к Фирре. Та, оглушенная сбоем в танце, почти потеряла сознание. Монстр, рыча, дополз до нее и вцепился всеми пастями в ногу. Девушка закричала.

 

— Верны-ы-ы-ы-ы-ый!!! — Он кричал со всей силы. Но получался почему— то только хрип.

Пес появился из воздуха. Не уступающий твари в размерах, лохматый, с оскаленными клыками, он вцепился монстру в шею, стремясь перекусить ее. Бывший Плафстер выгнулся дугой, из его пасти брызнула фонтаном кровь. Страшные когти вцепились псу в бедро и, вонзаясь все глубже и глубже, наконец смогли оторвать его от шеи. Верный, даже не заметив своего ранения, напал снова, и по площади покатился свирепый рычащий клубок. Марек так и не понял, что произошло — в какой-то миг раздался взрыв, все вокруг залил зеленый свет, а когда он погас, на площади валялись лишь куски твари. Повсюду была кровь.

Марек закрыл рукавом нос, не в силах вдыхать едкий металлический запах. Ещё миг — и у ног лежал Верный. Глаза его были закрыты. Выглядел он не лучше твари — одно ухо превратилось в рваную рану, половина морды обуглилась, из раненого бедра струйкой текла кровь, одну лапу оторвало.

 

" — Извини.

— За что?! Ты спас … всех!

— Медлил до последнего, пришлось доделывать ловушку девочки. Видел, как взорвалось?

— Ну, теперь тебе точно придется одевать ошейник, гильдии не потерпят такого… тебя. — Марек усмехнулся про себя.

— Девочка жива, не волнуйся. — Голос помедлил и добавил: Сюда уже спешат.

— Теперь ты не будешь прятаться, и все станет, как раньше!

— Не думаю. Я потратил слишком много. Перешел на ваш уровень и стал уязвим. Так что…

— Что значит — уязвим?! Ты — НЕ уязвим! Я видел тогда, в прошлый раз!

— Ты ещё найдешь меня… — Голос почти затих.

— Верный!

— Я буду в городе, я — часть города.

— Верный!"

 

Мужчина посмотрел на зверя. Пес открыл глаза и смотрел на Релоха, пока взгляд не потух.

 

— Друг… — Марек прислонился лбом к страшной морде и заплакал.