Солнечный путник
Приступ кашля разразился с новой силой. Грегор с трудом добрел до ближайшего фонарного столба. Прислонившись к нему, он попытался устоять на ногах. В последнее время ему это удавалось не всегда. С каждым новым приступом боль в груди становилась все сильнее, и звуки вырывались такие, что, казалось, грудная клетка не выдержит, разорвёт его никчёмную оболочку и выпустит на волю измученную душу. Грегор уже пожалел, что решил отправиться на эту утреннюю прогулку. Но сидеть дома в четырёх стенах было уже невыносимо. Врачи обещали ему еще полгода, если он будет выполнять все их рекомендации. Легко сказать — выполнять рекомендации, но как это сделать, если пенсии едва хватает на то, чтобы свести концы с концами. Болезнь неумолимо прогрессировала, а дорогое лечение было Грегору не по карману. Организация, спасая которую он и получил смертельную дозу радиации, от него отказалась и даже выиграла судебный процесс, в который тот вложил свои последние деньги. Родных у него не осталось, а государству, в котором он жил, не было до него никакого дела. Оставались лишь верные друзья, которые помогали ему, как могли, но постоянно рассчитывать на них он не мог, да и ни к чему, собственно. Грегору ничего не оставалось, как покорно ждать своей участи и ежедневно бороться за жизнь, которая покидала его с немыслимой быстротой. Страшно думать о смерти в сорок шесть лет.
Задыхаясь, он обеими руками сжал обледеневшее железо и, собрав последние силы, не позволил себе опуститься на землю. Пальцы немели от холода, старые замшевые перчатки уже не спасали.
-Доброго вам солнца, — внезапно услышал он позади себя мелодичный голос.
Продолжая держаться за столб, Грегор с трудом обернулся: перед ним стоял среднего роста человек в костюме Деда Мороза. Всё как полагается: длинный красный тулуп, такого же цвета шапка, огромный мешок… Узкие добродушные глаза и широкая улыбка. Его наряд не удивил Грегора. В конце декабря людей в подобных костюмах можно встретить довольно часто. Они весело снуют от дома к дому, украшая праздник своим присутствием. От остальных его отличало, пожалуй, отсутствие белой бороды. Он подхватил обессиленного физика и усадил на ближайшую скамейку. Странно, но она совсем не была холодной. Так, во всяком случае, Грегору показалось.
— Спасибо,— хриплым голосом поблагодарил Грегор. — Не хочу вас больше задерживать.
— Я никуда не тороплюсь,— так же широко улыбнулся спаситель, устроившись рядом. — Впереди — вечность.
— Ну, это для кого как.
— Вечность всегда будет. С нами, или без нас.
— О, да вы философ?
-Я — путник, — уклонился от ответа незнакомец.— Изучаю, наблюдаю, помогаю.
-А как ваше имя?
-Это совершенно неважно.
-Что хотите взамен? — спросил он, безнадёжно пошарив по пустым карманам.
Путник удивлённо посмотрел на него.
-Почему вы об этом спрашиваете?
-Вы как будто с луны свалились? — удивился Грегор, вовремя остановившись, чтобы не усмехнуться, боясь, как бы проклятый кашель вновь не захлестнул его. — В нашем мире на бескорыстную помощь рассчитывать глупо. Здесь уже давно каждый сам за себя.
-Насколько давно?
-Очень. А возможно, так было всегда. Только я не замечал. Слишком много было работы.
-А что теперь?
-Ничего. Скоро будет совсем ничего.
-Главное в жизни — это сама жизнь, — загадочно сказал незнакомец. — И порой судьба одного человека может изменить её течение.
-В какую сторону?
-Зависит от человека.
Грегор внимательно взглянул в глаза незнакомцу. Какой-то он странный. Можно даже сказать, загадочный. Что скрывается за его детской простотой? На вид лет ему было около сорока, смугловатое лицо, лучики мелких морщин в уголках глаз, широкая белозубая улыбка… Вроде ничего особенного, но искрящаяся теплота в глазах притягивала и одновременно пугала, заставляя невольно втягивать голову в плечи. Грегор поправил прикрывающий горло шарф и огляделся:
— Все чем-то заняты,— тяжело произнес он, кивнув в сторону прохожих, — куда-то спешат. У всех свои проблемы. Их много. Чужая боль никого не волнует, а вы остановились.
— Я путник, — напомнил незнакомец. — У меня особая миссия.
— В чём же она заключается?
— Наблюдаю, помогаю, — напомнил тот.
— И как давно?
— Вечно.
— Я был прав. Вы — точно философ. К тому же у вас нет бороды. Значит, вы не из агентства. Подрабатываете?
— В определённом смысле.
— Вот видите, у вас тоже сложные времена.
— Линии времени многогранны и постоянны, — высказал очередную мысль собеседник. — Но даже там есть разломы. Проходя сквозь них, можно сменить грань, и время потечёт иначе.
— Вы всегда говорите загадками?
— Загадки скрываются в каждой истине.
Грегор хотел продолжить беседу, но очередной приступ заставил его остановиться.
-Ваш организм сильно ослаб и повреждён, — заметил путник, когда кашель немного отпустил Грегора, и приложил ладонь к его голове. — Сейчас вам станет легче.
— Поврежден — мягко сказано,— сипло проговорил Грегор с удивлением отметив, что ему действительно полегчало. — Он никуда не годен.
— Почему так случилось?
— Случилось…
Неожиданно для себя Грегор начал рассказывать совершенно незнакомому человеку всю свою жизнь: как учился, поступил в университет, стал физиком-ядерщиком, как после первой дозы радиации навсегда остался инвалидом, не имея возможности стать отцом, как погибли родители, и он находил утешение только в работе, которой без остатка посвящал всю свою жизнь. Рассказал о защите докторской диссертации и как он, Грегор Корниев, стал одним из ведущих специалистов в своем деле. О том, как много работал над различными изобретениями, но они оказались никому не нужны. И наконец, как после серьезной аварии он, предотвращая взрыв, спустился в атомный блок, и даже защита не спасла его от опасной дозы. Потом было длительное лечение и проигранный судебный процесс… Вся жизнь уложилась в короткий рассказ. Он говорил тихо, делая вынужденные паузы после каждого предложения. Путник же не проявлял ни малейшего нетерпения, слушал его внимательно.
-Простите,— спохватился он, взглянув на часы.— Я, вероятно, утомил вас.
Вместо ответа путник внимательно огляделся вокруг.
— Люди нарушают равновесие сил на планете,— сказал он.— Это неправильно. Восемьсот лет назад атмосферный состав был значительно чище.
— Откуда вы можете знать, что было восемьсот лет назад? — саркастически хмыкнул Грегор.
— Изучаю, наблюдаю, — напомнил тот.
Грегор согласно кивнул.
— Мне незнаком ваш акцент,— напряг мысли он. — Откуда вы?
— Я отовсюду, — вновь ушел от ответа тот, широко улыбнувшись.— Спасибо вам.
— За что? — удивился Грегор.
— Ваша история была поучительна для меня.
— Какой вы наивный. Я ведь мог всё выдумать?
— Я вижу, когда говорят неправду.
— Это всего лишь жизнь одного человека. Таких, как я, миллионы. Вы не сможете всем уделить время.
— Нет, конечно. Но если помочь одному, он сделает то же для многих других.
Грегор еще раз внимательно взглянул в неморгающие глаза незнакомца. С ним явно что-то не так, но после этой беседы как будто стало легче. Как говорят, отвёл душу. Давненько ему этого делать не приходилось.
— Ну, — сказал он, тяжело поднимаясь, — мне пора. Да и вам, наверное, тоже.
Незнакомец встал вслед за ним.
— Позвольте мне, — сказал он, засовывая руку в мешок, — как Деду Морозу, пусть даже не совсем настоящему, преподнести вам небольшой подарок.
С этими словами он достал маленький предмет из яркого желтоватого металла и вложил его в руку Грегора.
— Это принесёт вам удачу, — продолжал он. — И поверьте, нет на земле ничего, что нельзя было бы исправить. Доброго вам Солнца!
Предметом оказался небольшой медальон, похожий на небесное светило, с короткими завитушками-лучами, окаймлёнными тремя разноцветными кругами.
— Странно,— выговорил Грегор, рассматривая предмет.— Он тёплый. Что это за металл? Я никогда не видел подобного сплава?
Он поднял голову и огляделся: никого не было. Даже прохожие куда-то исчезли. Он обнаружил, что стоит один на пустынной аллее в парке.
"Что это было?— размышлял учёный, ещё раз взглянув на подарок. — На бред не похоже. Мистика? Вряд ли. К тому же вещь совершенно реальная. Да нет же, — усмехнулся он самому себе, — был Дед Мороз. Я хоть и больной, но не шизофреник. Но тогда, куда он делся и куда вообще все подевались?"
Он ещё раз внимательно осмотрел всё вокруг. Даже заглянул под скамью, совсем забыв, что нагибаться ему противопоказано, но никого не обнаружил. Ему оставалось лишь пожать плечами и тронуться в обратный путь. Он вдруг захотел глубоко вдохнуть утреннего морозного воздуха, и это ему удалось. Впервые за долгое время. Как же порой мало нужно человеку для счастья.
Медленно направляясь к своему дому, он думал о горячем чае и мягкой постели. Настроение у него было приподнятое. Даже дышать стало легче. Как приятно встретить на своем пути доброго человека, пусть даже на закате жизни.
***
Каждый раз в последние дни уходящего года Грегор с теплотой вспоминал эту встречу. Он помнил ее ясно и отчетливо, несмотря на то, что тогда, четырнадцать лет назад, пребывал в таком полусне, что с трудом отличал явь от бреда, вызванного лекарствами. Хотя порой ему казалось, что эта встреча была всего лишь следствием более чем реальной галлюцинации. Но он никак не мог объяснить наличие кусочка жёлтого металла, который уже не выделял тепло, однако сплав, из которого он был сделан, на земле создать невозможно. Все эти годы Грегор не расставался с ним. Он стал его амулетом и всегда висел на груди вместо крестика, на серебряной цепочке. Тем не менее, он скрывал от всех тот эпизод, даже от жены и друзей. В каждом человеке, одетом в костюм Деда Мороза, он безуспешно искал излучающие теплоту глаза загадочного путника.
В то утро, вернувшись домой с прогулки, он почувствовал невероятный прилив сил и желание работать. Неожиданно для себя сел за старые, давно забытые чертежи, и те вновь поглотили все его время. Очень скоро он нашел то, что так долго искали многие ученые. Это было как озарение: ему удалось открыть способ создания нового источника энергии, основанного на энергии солнца и кислороде. Грегор окрестил его "сколавтом". Однако для его запуска нужны были средства, а кредит ему, естественно, не давал ни один банк. Грегору и нескольким самым близким друзьям, поверившим в него, пришлось потратить все свои сбережения, продать квартиры, автомобили…
Спустя полгода им удалось выпустить первую партию сколавта. Устройство оказалось настолько мощным и требовало таких малых затрат, что стало быстро вытеснять все другие источники энергии. Сплотив вокруг себя лучшие умы, учёный быстро смог наладить его производство. Разумеется, были трудности, препятствия, угрозы. Ведь использование чистой энергии могло привести к упадку стран, экспортирующих нефть, но чем можно испугать человека, шагающего сквозь ад лучевой болезни. Последняя, однако, ничем себя не проявляла. Он продолжал жить вопреки всем диагнозам и прогнозам. Лишь однажды он доверился профессору Облосову, лучшему в своей области. Обследовав Грегора, тот немало удивился:
-Это невозможно, — бормотал он. — Ткани, не подлежащие регенерации, не могли восстановиться? Скажите, — обратился он к пациенту,— какие препараты вы принимали?
— Вы о чём, профессор? Я вас не понимаю.
— Да я уже и сам ничего не понимаю, — бормотал он, погрузившись в глубокие размышления.
Больше к врачам Грегор не обращался. В этом просто не было необходимости. Через три года — первая победа: законсервировали атомную электростанцию. Ту самую, которой он отдал здоровье и годы жизни. Грегор, как никто другой, знал, насколько небезопасным было её обслуживание. В погоне за прибылью, инвесторы напрочь забыли о людях. Он когда-то давал подписку о неразглашении этой тайны, но никто не мог запретить ему действовать.
Затем последовала цепная реакция. Станции не выдерживали конкуренции и закрывались одна за другой. Воодушевлённый успехом, Грегор не останавливался. Все заводы и фабрики теперь использовали его недавно созданную систему очистки, которая полностью исключала выброс вредных веществ, долгие годы не требовала замены, а самое главное, была недорогой. Самолеты и автомобили пользовались его энергией, и даже космос не смог обойтись без его технологий… Теперь у него была своя команда учёных, возглавляемая академиком Артероевым. Изобретения следовали один за другим: автомобили из жидкого металла, экологически безопасные и бесшумные двигатели, сверхпрочная материя, одежда с подогревом, сейсмически устойчивые дома и множество других, полезных новшеств. Все разработки после серии необходимых испытаний немедленно воплощались в жизнь. Этим занимались специально созданные институты. Что же касается лекарства от рака, то оно было изобретено уже давно и не раз, но проклятые фармацевтические компании всегда умудрялись скупать их и скрывать от людей. Ведь куда проще и прибыльней продавать дорогостоящие препараты для временного замораживания опухоли, нежели уничтожить её.
Уже который год его признавали человеком номер один в мире, как того, кто совершил прорыв в развитии цивилизации, а построенные им медицинские реабилитационные центры смогли поднять на ноги не одну тысячу безнадёжных больных. Между тем состояние Грегора росло с каждым часом. Он стал фантастически богат, настолько, что легко мог поднять экономику небольшой страны. Кто бы мог подумать, что ответ на глобальный вопрос лежал на поверхности! Нужно было только увидеть и взять его.
— Господин Корниев, — спрашивали его журналисты, — вы хотите изменить мир?
— Я хочу изменить жизнь, — отвечал он.
— А какой, по-вашему, она должна быть?
— Она просто должна быть.
— Что вы хотите этим добиться?
-А разве вы не чувствуете? Атмосферный состав становится чище…
С некоторых пор физик научился верить в чудо. Оно сопровождало его повсюду, но самым главным его проявлением стали его четверо детей, родившиеся на протяжении последних семи лет. Об этом Грегор не смел даже мечтать. Как учёный, он знал, что с его диагнозом это невозможно, как и то, что он продолжал жить.
***
День первое сентября 2052 года выдался пасмурным. Под стать событию. Хоронили скончавшегося на восемьдесят четвёртом году жизни Грэма Артероева, который долгие годы был другом и учителем Грегора. Кроме того, он был дальним родственником его жены, Ирны, через которого они, собственно, и познакомились. Умер тихо, не успев проснуться. Врачам оставалось лишь развести руками. Мол, старость, сердце остановилось. В последний путь академика провожали все, кто знал и почитал его. Процессия растянулась на долгие километры. Хоронили его так, как полтора века назад прощались с королями преступного мира. Артероев был достоин того, чтобы называться королём научного мира. Его титулы, открытия, изобретения можно было перечислять бесконечно, и смерть застигла его на пороге завершения одного из них: созданная им тепловая нить была невероятно прочной и долговечной, легко вшивалась в одежду и поддерживала температуру тела. В таком одеянии человек, находясь в любой точке земного шара, не чувствовал ни тепла, ни холода. В течение двух последних лет тысячи добровольцев испытывали изобретение, оставалось провести и исследовать последние результаты. Грэму не суждено было увидеть венец своего творения.
Ирна медленно шла рядом. Все годы, что они вместе, Грегор, как мог, оберегал жену от различных тревог и впервые видел печаль в её прекрасных зелёных глазах.
— Он был настоящим мастером своего дела, — сказал Грегор в прощальной речи. — Великим гением и учителем. Владел в совершенстве многими науками и не умел жить для себя. Имя его и дела не будут забыты, а последнее его детище очень скоро прочно войдёт в нашу жизнь.
Он сдержал слово. Не прошло и двух месяцев, как вышла первая линия одежды с тепловыми нитями, названная "нитью Артероева", увековечившая таким образом имя великого учёного.
***
Он глядел из окна своей новой квартиры на центральную площадь, заполненную до отказа. Она не смогла вместить всех желающих, но повсюду установленные камеры позволяли наблюдать за всем происходящем из домашних мониторов. Сегодня день был особый. Завершилась глобальная стройка, признанная проектом десятилетия.
Грегор повернулся. На него смотрели любящие глаза Ирны и близких, самых преданных друзей. Они терпеливо ждали.
— Всё готово, Грегор, — нарушил молчание худощавый, с редкими тонкими волосиками, никогда не знавшими укладки, биолог Тим Кромнин. — Президент со свитой уже прибыли.
— И даже не опоздали, — заметил сверкающий лысиной, физик Кир Горин. — Боялись, что мы можем начать без них.
-Ну что ж, — кивнул Грегор, — не будем заставлять их долго ждать.
-Въедем на лимузине? — спросил полноватый химик Глен, важно сложив руки на животе.
— Не стоит. Мы ведь ещё не настолько постарели.
Под бурные овации они прошли сквозь толпу и поднялись на трибуну, где их сразу же встретил начальник охраны президента.
— Господин Корниев, места есть только для вас и вашей супруги. Остальные должны остаться снаружи.
— Нет, — твёрдо произнёс Грегор, сурово посмотрев на него. — Они пройдут со мной.
— Никак невозможно, — чеканил слова тот. — Все места забронированы для членов правительства.
-Значит, им придётся потесниться.
Тот не посмел спорить и быстрым шагом засеменил к своему боссу, который одним движением решил вопрос, выпроводив необходимое число своих соратников.
Президент первым взял слово. Он долго говорил о той пользе, которую принёс Корниев для России и всего мира, о том, как нуждается государство в таких людях и какое важное значение имеет технический прогресс в жизни человечества…
После него поочерёдно выступили несколько членов правительства и лишь затем к микрофону пригласили Грегора.
— Я приветствую вас, жители Солнечного путника, — начал он, подождав пока стихнет оглушающий рёв оваций. — Восемь лет лучшие мастера, используя самые новейшие технологии, возводили на этом месте то, что вы видите сейчас. Кто-то успел назвать его княжеством, кто-то маленьким государством, но для тех вас, кто стал его жителем, пусть он будет домом. Мы постарались, чтобы вам здесь было уютно и комфортно…
Говоря о комфорте, Грегор нисколько не лукавил. Город создавался по последнему слову техники. Тысячи строителей, изобретателей, учёных и прочих специалистов день и ночь трудились над проектом, возводя сейсмически устойчивые вереницы многоэтажек из особого и прочного материала, а вмонтированные в него тончайшие артеоридные нити, питающиеся от сколавта, позволяли создавать свой микроклимат в каждой отдельной квартире. Исполнилась давняя и, казалось, несбыточная мечта Грегора: он построил город-сказку.
Место для строительства было выбрано весьма удачно — между Петербургом и Москвой — и объединило в себе несколько заброшенных населённых пунктов. Если ранее строилось предприятие, будь-то завод или фабрика, вокруг него непременно вырастало небольшое поселение для работников. Когда же по тем или иным причинам предприятие закрывалось, люди покидали свои места, оставляя мёртвые посёлки. Этим и воспользовался Грегор, скупив никому не нужные земли и возведя уникальный город, в котором было предусмотрено всё, чтобы он существовал долго и независимо, обеспечивая себя и своих жителей всем необходимым.
Было много споров и пересудов, ведь на все предложения о продаже жилья Грегор отвечал категорическим отказом. Он был убеждён: квартиры должны быть распределены бесплатно и только для тех, кто в них нуждается. Предпочтение отдавалось тем, кто вложив свой труд и принеся немалую пользу для государства, не получили от последнего ничего, даже самого элементарного. Преимущественно ими оказались лучшие профессионалы во всех областях науки и техники.
— Отдать бесплатно? Подарить полмиллиона квартир! Верх расточительства,— удивлялись одни. — Зачем ему это?
— Да ладно, у него денег на десяток подобных городов будет,— парировали другие.
— Вот именно,— вторили завистники. — С жиру уже бесится.
— А куда ему их ещё девать? А так хоть память о себе оставит.
— А правду говорят, что Корниев лично отбирал будущих жителей?
— А то, это ведь на его деньги город построен, ему и выбирать.
Даже те, кто получил заветные ключи от собственного жилья, до самого последнего дня не верили, что это случилось.
Закончив речь, Грегор, сначала уступил место патриарху, который громогласно пропел священные слова, и лишь затем поднял светло-зелёный флаг с гербом города — яркое светило с короткими лучами, окаймлённое тремя разноцветными кругами, — возвестив об открытии Солнечного путника.
** *
Близился бой курантов. Ирна неслышно подошла к Грегору и ласково прильнула к плечу.
— Дети заснули, — тихо сказала она. — Пора за стол.
Он молча кивнул. Как же она прекрасна в вечернем платье!
С некоторых пор у них так повелось. Они тихо, по-семейному, встречали Новый год, а через час к ним приходили друзья и праздник продолжался до утра. Не стал исключением и этот, 2061 год.
До долгожданного события оставалось несколько минут, когда раздался короткий мелодичный звон у входной двери. В почтовый ящик опустили письмо. Грегор удивился:
— Почта разве сейчас работает?
— Странно, в такой час?
— Я сам схожу, — сказал он, остановив вставшую из-за стола жену. — Поглядим, из-за чего такая срочность.
На конверте не было обратного адреса. Такое уже случалось. Ему часто доводилось получать подобные письма с жалобами, просьбами, предложениями. Вскрыв конверт, Грегор извлёк сложенный вдвое листок. Раскрыв его, он замер от изумления. Он почувствовал, как приятный холодок прошёл сквозь всё тело.
— Дед Мороз, — тихо произнёс он. — Он всё-таки вернулся.
— Что? — не поняла Ирна.
Грегор молча протянул ей листок. В нём было только три слова:
Доброго вам Солнца.