Игры в песочнице

Четыре утра. Саша поёжился то ли от лёгкой прохлады, то ли от скрежета засова. Подумал, что задвижку давно пора было смазать. Собственно, эта мысль посещала его каждый раз, как он уходил с работы. Но руки всё не доходили.

Юноша с упоением потянулся, глубоко вдохнул свежий воздух. Лёгкий ветерок приятно щекотал кожу. Солнце ещё почти не грело, и ничто не напоминало о жаре, обрушившейся на город. Ночные дежурства Саша любил именно за этот покой раннего утра. Обычно делать на работе было нечего, и напарники успевали по очереди вздремнуть, так что много сил дежурства не отнимали. А иногда, как сегодня, старший смены отпускал Сашу пораньше на пару часов.

Не спеша, Саша направился в сторону дома. Когда он проходил через парк, его взгляд упал на забавного жучка. Тот самозабвенно пытался влезть на большой булыжник, но удача ему не улыбалась. Почти добираясь до вершины, он срывался и падал вниз. Лёжа на спинке, он неуклюже, но очень энергично дрыгал ножками, пытаясь перевернуться. Наконец это ему удавалось, и он опять упорно лез наверх.

Посмотрев несколько попыток, парень улыбнулся и подсадил беднягу. Наверху камня жук посидел немного, а потом вдруг расправил крылья и улетел. Саша немного ошарашено посмотрел ему вслед, а потом рассмеялся.

Настроение, и без того неплохое, стало просто отличным. Домой идти решительно расхотелось. Парк закончился, зато очень кстати подвернулся ночной магазин. Саша разжился литром разливного пива и пакетиком солёной рыбки. Подумав, он решил вернуться на природу. Он возвратился в парк и пошёл на детскую площадку, скрытую от посторонних глаз деревьями. Выбрав подходящую лавочку, он расположился устроить себе небольшой пикник.

Сделав большой глоток, юноша блаженно улыбнулся. Жизнь удалась. Он расслабился, прикрыл на несколько секунд глаза. Когда он опять открыл их и сделал ещё один глоток, то поперхнулся. В нескольких метрах от него стоял мальчик. С виду лет семи. И очень серьезно смотрел на Сашу. Так серьезно, как умеют смотреть только маленькие дети.

Саша в недоумении огляделся, пытаясь понять, как он никого не заметил, когда подходил к площадке. Видимо, слишком увлёкся собственными мыслями. Еще он ожидал увидеть родителей мальчугана, но на улице было пустынно. Парень перевёл взгляд на мальчика, который все так же неотрывно смотрел на него.

— Привет! А ты что тут делаешь? — как можно более ласково спросил Саша.

— Я папу жду. Он ушёл по делу. А ты что делаешь? — малыш склонил голову немного набок, все с тем же серьёзным выражением лица.

— Я… ну… вот посидеть немного после работы решил. Отдохнуть. А папа твой скоро придет?

— Не знаю.

Саша решил не высказывать того, что подумал о столь заботливом папаше. Оставить ребенка одного на улице, в полпятого утра. В голове не укладывалось. Словно прочитав его мысли, мальчик добавил:

— Он хороший. Просто у него много дел. А здесь меня никто не обидит.

У Саши почему-то такой уверенности не было.

— Разве ты хочешь сделать мне что-нибудь плохое? — спросил ребенок.

— Э-э-э… Я?! — молодой человек несколько растерялся от такого вопроса.

— Ну, вот видишь! — мальчик впервые улыбнулся. — Меня Марко зовут. А тебя?

— Саша. А почему Марко?

— Не знаю. Тебе не нравится?

— Да нет, красивое имя. Необычное просто.

Марко только пожал плечами, явно не понимая удивления незнакомца. Он немного помолчал и спросил:

— Саш, а ты не поиграешь со мной?

Саша подавил желание поморщиться. Играть с маленькими детьми он никогда особо не умел. Во что играть с семилетним ребенком? Куличики лепить? Или они их раньше лепят? Но отказать брошенному в одиночестве ребенку…

— Да, конечно, если хочешь, — он даже умудрился изобразить весёлую улыбку.

— Тогда пойдём! — глаза у Марко загорелись, он радостно улыбался. Он направился к песочнице, стоявшей неподалеку. Саша со вздохом встал и пошел следом. Правда, вздох он постарался сделать потише.

***

Саша с тоской посмотрел на пивную бутылку. Что же они туда намешали? Ох, не зря про этот магазин ходила по району недобрая слава. Правда, про то, чтобы промышляли в нём по ночам чем покруче травки, ему слышать не приходилось. Но кто его знает. Поиск истины лучше отложить на потом. Пока же лучше следовать совету одного приятеля — большого любителя "дунуть": "Если у тебя начались глюки — ты главное с ними сотрудничай. Так и тебе веселее будет, и им. А то если начнешь сопротивляться, они в кошмары могут вылиться. А кошмары в кумаре, это, брат, не шутки".

— И что дальше? — спросил он у мальчика.

— Наклонись. Пониже. Вот так, — Марко коснулся лба Саши указательным пальцем. — А теперь пора создавать армии.

Марко закрыл глаза и замер на мгновение.

— Вот! Скоро появятся! — он радостно улыбался.

Несколько секунд ничего не происходило. А затем из парка начали появляться всевозможные насекомые. Их было множество. Саша даже не предполагал, сколько живности обитает у него под боком. В песочницу слетались всевозможные бабочки и мухи, жуки и мотыльки. С гневным гудением прилетел целый осиный рой. Юноша сначала испугался, но, увидев, что осы мирно уселись на землю, решил не паниковать. После того, что он уже увидел, ручные осы как-то не выглядели особо странно. Откуда-то начали появляться муравьи, судя по количеству, прибывавшие целыми муравейниками. Через пару минут вся песочница была покрыта шевелящимся живым ковром.

— Думаю, этого хватит, — сказал Марко. — Оставим только жуков, ос и муравьев.

И через секунду все остальные насекомые уже улетали или расползались по своим делам.

— Я возьму себе ос и красных муравьев, ладно?

Саша только пожал плечами:

— Давай. Только тебе одних ос бы хватило. Они и так всех сожрут.

— Сожрут?

— Ну да. Они же хищники вроде.

— Так это они в природе хищники, — развеселился Марко. — А в игре обычными солдатами будут. Вот, смотри, — с этими словами мальчик вытянул вперед руку, и воздух над песочницей замерцал. Сквозь зыбкое марево Саша с раскрытым ртом наблюдал за развернувшейся перед ним картиной эволюции в ускоренной съемке. Всех насекомых корчила и меняла неведомая сила. За несколько секунд они превратились в нечто человекоподобное. Правда, с четырьмя руками. И небольшими усиками на головах. Да и вообще — происхождение каждого мутанта угадывалось с первого взгляда. Но при этом все стали примерно одних размеров. Экс-жуки и экс-осы, правда, были более могучи с виду, чем бывшие муравьи, но в количестве явно уступали.

— Ну вот. Осталось подобрать им экипировку. Но это ты уже сам. Правила простые: только холодное оружие, магией и всякими там хитростями, типа химического оружия — не пользуемся. Машинами тоже. Просто построить не успеем. Так, что ещё? У куклы — два "озарения" за игру, озарять заместителей нельзя. Кукол не убиваем.

— А поподробней можно? Я чего-то, не понял ничего, — Саша действительно ощущал себя глупо. Мало того, что глюки усиливались, они к тому же стоновились всё более непонятными, и это было обидно.

А мальчика, похоже, непонятливость приятеля только забавляла.

— Ну, смотри. Кукла — это тот, за кого ты будешь играть. Обычно куклой является вождь или полководец. По крайней мере, в коротких играх. Кто будет куклой, ты поймешь. Первая задача будет состоять в том, чтобы не просто придумать историю, а как бы направить потоки времени в нужное тебе русло. Я тебе помогу, а когда начнем играть, то ты всё поймешь. История у нас будет самая простая — два государства, враждующие издревле, все уже забыли из-за чего. Самое главное из того, что ты сможешь делать непосредственно — это пользоваться "озарением". "Озарение" — это… — Марко неопределенно помахал рукой. — Озарение — это озарение. Понимаешь, в игре все существа будут мыслить и действовать самостоятельно. Если брать их непосредственно под контроль, то это будет неинтересно, — словно отметая возможные возражения, Марко сделал резкий жест ладонью. — Это уже пробовали. Ты сможешь только незначительно влиять на их мысли и желания. Но иногда бывает необходимо действовать быстро. И тогда мы используем "озарение". Оно может действовать по-разному. У твоей куклы может просто возникнуть какая-то гениальная идея. Или же ему вдруг кто-то что-то подскажет. Это не предугадаешь. Как именно пользоваться — ты поймешь. Ты уловил суть?

— Ну… эти "солдатики" — будут действовать сами по себе. А два раза за игру я смогу донести до своего полководца какую-то мысль. И историю мне надо будет придумать.

— Ну, в общих чертах, да, — рассмеялся мальчик. — А из чего будем делать доспехи и оружие… — Марко огляделся. — Можно взять эту лавку?

Саша пожал плечами и сделал приглашающий жест рукой. Вот чего он не ожидал, так это того, что мальчик подбежит к тяжеленной железной лавке, и, с легкостью приподняв, оторвет от нее несколько железок весьма внушительного размера. Лёгкость, с которой он это проделал, ошеломляла. Словно лавка оказалась из пластилина. Хотя, пожалуй, даже с пластилиновой он сам так лихо бы не справился.

Тем временем Марко, покидав все трубы возле песочницы, повел над ними рукой, и, сначала в сторону отлетела краска и ржавчина, а затем блестящий металл собрался в два идеально ровных шара, размером с приличную гирю.

— Вот из этого и сделаем. Думаю должно хватить. Встань здесь.

Когда юноша занял показанное ему место, Марко встал напротив него, оставив песочницу посередине между ними. Он закрыл глаза и приложил указательные пальцы к вискам.

— А теперь смотри мне в глаза, — в голосе мальчика, неожиданно зазвеневшем сталью, проявилась такая сила, что Саша не смог бы противиться ей, даже если бы захотел. Он встретил взгляд мальчика.

***

Время и пространство обрушиваются на него. Он начинает ощущать себя. Но Саши больше нет. Его сознание слилось с сознанием Марко. Теперь они одно — Нечто, Безымянный, не поддающийся описанию. Нечто обладает двойной, но единой, волей. Мыслью. Воспоминанием. Силой. Всем.

Безымянного омывают потоки времени. История мира выстраивается под его взглядом. Секунды и эпохи не имеют значения. Теперь он знает, зачем две армии собрались здесь. Доспехи и оружие, появившиеся на них, не случайны — Нечто знает всю историю каждого клинка. Безымянный ощущает протянувшиеся линии времени от каменных стрел к стальным арбалетным болтам. Ощущает, как переплетаются с этими линиями другие: надежд и труда, боли и радости.

И пусть он знает, что эта история нереальна, что она всего лишь плод его сознания. Все равно она завораживает. А для тех, кто начинает атаку, нет другой реальности. Для них реальность — создание воображения игроков.

Саша, часть Безымянного, берёт свою куклу-полководца. Купается в его чувствах и желаниях, захлебывается в его ненависти. Не сливается с куклой, у его куклы собственные мысли и устремления. Он лишь подправляет их в нужную ему сторону. Вот его кукла отдаёт приказ, и армия приходит в движение.

***

Саша охнул и открыл глаза. Он пошатнулся, и, наверное, не удержался бы на ногах, если бы чья-то сильная рука не подхватила его под локоть.

— Не волнуйтесь! Сейчас все будет в порядке!

Юноша увидел незнакомца, который повел перед его лицом рукой. Головокружение и тошнота стали отступать и через несколько секунд Саша пришел в себя. Он огляделся. Рядом с ним стоял мужчина, лет тридцати на вид. Довольно высокий, спортивного сложения, одет он был несколько старомодно. Деловой костюм-тройка, шляпа. Типичный гангстер из американских фильмов про тридцатые годы.

Саша перевел взгляд на мальчика, а затем взглянул на песочницу и вздрогнул. Песок был усеян трупиками. Живые мутанты замерли на месте, будто замороженные. На их диковинных доспехах поблескивало солнце.

Он всё вспомнил. Слияние сознаний, ветры времени и истории. Правда, вот саму битву Саша почти не запомнил. Помнился лишь хаос битвы, приказы, от которых зачастую не было толку. Он помнил, что уверенно выигрывал. Как использовал оба своих "Озарения". Первый раз, когда его левый фланг начал рушиться под напором врага. И хоть "озарение" коснулось его куклы не напрямую, а через одного из адъютантов, заметившего маневры врага, без этого фокуса его армия была бы разгромлена. А второй раз он использовал трюк, когда бой достиг точки равновесия. Введя куклу в бой и воодушевив свои войска, Саша добился перелома в битве. Победа оставалась вопросом времени. И тогда в его куклу попала шальная стрела.

Саша вздрогнул. Он почти физически ощутил, как стрела бьёт в его тело, разрывая мышцы и сухожилия.

— Да, это действительно неприятно. Всегда, — сказал мужчина внимательно глядя на Сашу. — Теперь понимаете, почему мы не любим убивать кукол?

Саша только кивнул в ответ. В то, что увиденное было галлюцинациями, уже как-то не верилось.

— А с тобой, Марко, — мужчина повернулся к мальчику, — мы позже поговорим. Давай, марш домой.

— Пап, ну я ведь…

— Я кому сказал?!

— Ладно, иду.

Марко подошел к Саше.

— Спасибо, что поиграл со мной. Было весело. Может ещё как-нибудь…

Юноша только пожал плечами.

— До свиданья! — и Марко исчез. Просто исчез. Не было ни дыма, ни хлопка — никаких театральных эффектов. Просто был мальчик — нет мальчика.

Саша заметил, что как-то уже и не удивился. Наверное есть какой-то предел человеческому изумлению.

-Ох уж, эти детки, — вздохнул незнакомец. — Ладно, надо здесь порядок навести.

Он повел в воздухе рукой, и мутанты начали превращаться в обычных насекомых. Доспехи опадали на землю с тихим звоном. Через минуту в песочнице остался только арсенал миниатюрного вооружения и огромное количество мертвых насекомых. Мужчина сделал еще одно движение рукой. Саше при этом показалось, словно он ощутил ток времени, вызванный этим взмахом руки. А когда он снова взглянул в песочницу, то увидел лишь горки ржавчины и пепла.

***

— А память вы мне стирать не будете?

— Простите?

— Ну, стирать память. Или как там это делается…

— А зачем? — удивился незнакомец.

— Чтобы я не рассказал никому?

Мужчина рассмеялся. Саша непроизвольно отметил, что смех у того был приятный. Умный смех.

— Да бросьте. Кому ж вы расскажете? Вы, уж простите, не производите впечатления человека, рвущегося освоить психушку.

Саша промолчал. Его собеседник был прав. Действительно, всё равно никто не поверит.

— Так что до свидания, молодой человек, — мужчина протянул Саше руку. — Ещё раз спасибо, что приглядели за Марко, — после рукопожатия добавил он, с едва уловимой иронией.

— Да не за что.

— Это как посмотреть, — улыбнулся мужчина. — Возможно, мы еще встретимся. Мне понравилось, как вы сегодня играли. Может быть… хотя, неважно, — оборвал он сам себя. — А теперь разрешите откланяться.

Мужчина приподнял в полушутливом приветствии шляпу и исчез. А Саша остался стоять посреди пустой площадки. Взглянул на часы — пять утра. Он подошел к изуродованной лавке, провел пальцами по разорванному металлу. Присел на корточки возле песочницы, собрал пальцами щепотку ржавчины с песка, растер на ладони. И поднял с земли маленький стальной шарик.

Он не запомнил дорогу до дома. Лишь мысль, бившуюся о стенки черепа.

Чем обезьяны хуже муравьев?