Лукарь
— Тебе никогда не стать лучшим Квелле. — Су`йя Чоре Нокья по прозвищу Палец-Два-Уха гаденько рассмеялся, спуская тетиву. — Потому что ты криворукий сосунок.
Стрела рассекла предшественницу напополам и вошла в центр мишени. Стоящие неподалёку молоденькие эльфиечки захлопали в ладоши. Л`ориэн Зет Квелле поднял лук. Прицелился.
— БУ!
Рука дёрнулась, палец сорвался, стрела, прошив край мишени, исчезла среди тюков с припасами.
— Ты помешал мне Палец-Дв!.. — Повернулся Л`ориэн.
— Настоящий тёмный эльф, — с яростью перебил Палец-Два-Уха, — не промахнётся, даже если он испугался! А ты! Смеешь, обвиняешь МЕНЯ!?
Л`ориэн, не успев закрыться, получил пощёчину. Мощный и звонкий шлепок разнёсся по поляне позором. Показалось, что на голову вылили ушат ледяной свинячей крови. Эльфиечки зашушукались, поглядывая кто с сожалением, кто со злобой, кто с интересом азартного зрителя. Лишь та единственная из старших эльфиек, что находилась здесь, стояла и бесстрастно наблюдала за происходящим: Сорина Вир`Ми Грей самая красивая девственница племени Скайлар с несвойственной их расе, но такой манящей внешностью — голубыми глазами, длинными белокурыми волосами…
— Ты грязный выблюдок, недостоин называться тёмным эльфом! Из-за таких как ты, мы проиграли войну! — Проследив за взглядом, Палец-Два-Уха ударил ногой в живот.
Л`ориэн, выронив лук и задыхаясь, упал в вытоптанную траву. Ощутил, как по голове прошлась серия крепких ударов. Закрылся, съёжился, поджав колени к груди и обхватив ладонями затылок. Несмотря на удары и боль, растекающуюся со скоростью ветра, выглянул, раздвинув локти.
— Квелле трусишка! Квелле трусишка! — С весёлым смехом стайка молоденьких эльфиечек бросилась врассыпную.
Л`ориэн смотрел, как Палец-Два-Уха приблизился к Сорине и, взяв её под руку, направился к деревьям.
Сорина, за внимание, руку и сердце которой, боролись все молодые, оглянулась, бросив на него через плечо спокойный и в тоже время внимательный взгляд, и тут что-то случилось.
Странная вещь.
Страх вдруг растаял, сердце забилось быстрей; боль ушла на задний план, нехотя уступив место другим чувствам. Он много раз был битым, валялся в грязи, истекал кровью, и каждый раз в голове крутилась только одна мысль: поскорее бы кончился этот кошмар. Но сейчас, всего на несколько секунд, на свет высунул нос другой Л`ориэн — удивлённый собственной смелостью.
Выглянул и тут же спрятался.
Подождав пока на поляне никого не останется, Л`ориэн поднялся, выплюнул выбитые зубы, взял лук и пошатываясь, направился к своему жилищу. Поселение Скайлар — небольшое, около километра в длину — раскинулось под переплетёнными ветвями огромных вековых деревьев, не пропускающих ни единого луча солнца, отчего здесь всегда царствовали влага и сумрак. На востоке, в квартале знатных эльфов, отличающимся особым колоритом — расположились бревенчатые домики с многощипцовыми крышами, балконами и уютными крылечками; самые высокие поднимались над землёй на три этажа. В центре поселения возвышался алтарь со статуей высшей богини. Вокруг алтаря обосновались: кузница; алхимик, торгующий собственноручно приготовленными бальзамами и ядами; лавки магов, охотников, собирателей; трактир "На лету".
Л`ориэн посмотрел в сторону домиков: куда-то туда Палец-Два-Уха сейчас уводил Сорину, чтобы потом сказать ей пару приятных слов и подождать пока она скроется за дверью своего жилища.
Несмотря на то, что тёмные эльфы прекрасно видели в темноте, под вечер, когда наступала полная тьма, в богатом квартале и на рыночной площади зажигались гирлянды из прямоугольных фонариков, играющие разными мягкими тонами. Этому способствовали пойманные и запертые внутри пикси, которых осыпали магической пыльцой.
За границей поселения: на юге находился тренировочный лагерь, на севере — бойцовая арена. Всё остальное пространство занимали куполообразные разных размеров жилища, похожие на шатры.
Вот туда и направлялся Л`ориэн, к самой окраине на западе. Плетясь по вытоптанной сотнями ног траве, раздумывал над тем, что сказал Палец-Два-Уха. Слова про войну частично являлись правдой. Тёмные эльфы действительно проиграли, но уж точно не из-за таких как он. Проиграли так же, как остальные народы.
Самодовольные спесивые людишки провозгласили себя победителями, но положение их являлось таким же плачевным, как и у прочих, если не сказать — хуже: они теряли территории одну за другой — каждая раса хотела отхватить кусок побольше. Побоища вспыхивали и гасли, в сражениях принимали участие уже все: и дети, и женщины, и старики — даже калеки — и те, сжимая в трясущейся руке дубинку потяжелей, ползли на врага. Тёмные эльфы проиграли войну и, разбившись на племена, бежали кто куда. Им хватило ума больше не ввязываться в кровавое безумие, щедро предложенное этим сумасшедшим миром. Племя Скайлар осело в Моровом Лесу, где по слухам всё живое умирало. Но на то они и тёмные эльфы, чтобы умудриться выжить там, где остальные канут в небытие.
Временная стоянка его народа превратилась в постоянную. Густая мрачная чащоба, скрывающая землю от солнца, злобные твари, мхи, лишайники, папоротник, топь и ядовитые испарения болот не подпускали ни людей, ни гномов, ни лесных эльфов, ни другие расы в эту глушь.
Возле кузницы раздался громкий хохот. Л`ориэн вскинув голову — виски тут же полыхнули болью — увидел, что в него тычут пальцами трое младших эльфов. Один швырнул тухлую айву. Под усилившийся смех, Л`ориэн, почти перейдя на бег, скрылся за одним из шатров. Пробирался закутками, стараясь держаться в тени, и вскоре переступил собственный порог.
Открыв ветхий сундук без замка, Л`ориэн достал продолговатый предмет завёрнутый в тряпочку. Бережно вытащив из-под ткани, уставился в это изобретение гномов: небольшое зеркальце с металлической оправой изображающей маленьких бородатых существ.
На серо-синей коже растекались тёмные пятна, разбитые губы кровоточили, левое ухо раньше похожее на острый лист алоэ теперь напоминало вялый папоротник.
Природа посмеялась над ним, не додав смелости, а по сути, она не дала вообще ничего. Л`ориэн был пустышкой в племени своего народа. Он чувствовал это, он в какой-то мере признавал это. Над ним смеялись, не потому что смешной, но потому как природа не дала ни познаний в магии, ни таланта в стрельбе из лука, ни владения мечами, ни алхимического дара… Пожизненный неудачник с клеймом труса. В стрельбе из лука проигрывал даже самым криворуким. Мечи выбивались в первые секунды боя. Магия… Если другие тёмные эльфы щелчком пальцев могли создать одно из самых простых заклинаний: светящуюся сферу — не нужное в общем-то волшебство — или тот же огненный шар, то к попыткам Л`ориэна магические потоки, пронизывающие мир, были слепы, глухи и немы.
Л`ориэн улыбнулся: никто и не подозревал, что он пристально изучал алхимию уже в течение нескольких лет и добился колоссальных успехов. Прокрадываясь в святую святых алхимика, незаметно брал книги — только книги — после изучения всегда возвращая на место. Необходимые ингредиенты доставал, шастая по окрестностям, иногда заходя слишком далеко, но и этого оказывалось мало. Из сотен тысяч составляющих, будь то часть животного или не животного мира, собирал только сотни, потому как знание в книгах охватывало разные земли.
Овладев всеми основами и хитростями начальной школы, Л`ориэн, не делая ни передышек, ни каникул, не оставляя практику, одновременно принялся изучать техники высшей школы. И так круг за кругом, впитывая всё, что было доступно. После высшей школы замахнулся на знание, каким обладают только магистры. И вот тут ждал сюрприз — у алхимика хранилась всего одна книга. Ветхая книга из фиолетовой кожи под авторством гнома Верилионовая Фляжка — Вер Эф — из Города Семи Водопадов. Болтливый хозяин хранил её в шатре, в сундуке под хитроумным замком, на который вдобавок наложил какое-то нехорошее заклятие.
Л`ориэну пришлось попотеть, доставая книгу. Несколько месяцев понадобилось на то, чтобы незаметно прорыть узкий лаз и проковырять дно сундука.
То, что обычный тёмный эльф проходит в течение тридцати лет — Л`ориэн освоил за три года, не считая изучения книг по другим наукам. И всё это только ради одной вещи.
Эликсир бесстрашия.
Тот самый эликсир, для которого он всеми правдами и неправдами по крохам собирал составляющие:
Чтобы добыть пузырёк со слезами фей, пришлось украсть шёлковый красный шарф в поселении людей в трёх днях пути на юго-востоке. Соответственно феи за этот дар преподнесли свои слёзы.
Чтобы поймать в ловушку песнь радужной птицы, пришлось сначала поймать эту птицу: проблема состояла в том, что эти пернатые были невидимы, а в клетке категорически отказывались петь. Л`ориэн приготовил снадобье развязавшее клюв несговорчивой птахе, а затем наслаждался зрелищем, пока бутоны Любоцвета-Колокольчика, переливаясь всеми цветами, записывали мелодию на свои лепестки.
В нескольких километрах на северо-западе одинокая ведьма Холли Брук — единственный человек в этих краях и поселившийся задолго до появления тёмных эльфов — отдала прядь своих волос за… Почти что просто так.
Л`ориэн как раз собрал несколько грибов Смерти в пещерах на западе, когда из мрака вынырнули громадные пауки, плюющиеся паутиной. Никогда в жизни так быстро не бегал.
Кое-что смог выменять у бродячих торговцев на тракте, тянущемся с юга на север.
Как и собратья, не особо любя свет, Л`ориэн поначалу с неохотой выбирался из Морового Леса, но со временем боязнь сменилась ликующим восторгом: тёмный эльф свободно разгуливающий под лучами солнца, что может быть интересней?
И теперь в тайнике хранились все двадцать необходимых ингредиентов — все, кроме одного: порошка из рога единорога.
Он мог состряпать множество зелий, чтобы наказать обидчиков, особенно самого злобного — Палец-Два-Уха. Это было проще, чем пройти по поселению из конца в конец, но в той первой книге по алхимии, на внутренней стороне обложки, Л`ориэн прочитал кем-то вручную нацарапанные и залитые красной краской, вроде бы краской, буквы:
"Истинное величие — внутри".
Всего три слова.
Въевшиеся в душу.
Словно кто-то высек искры и развёл огонь в тёмной и молчаливой бездне…
Л`ориэн запомнил эти слова. С того момента оставил помыслы причинить вред кому бы то ни было с помощью полученных знаний. Как бы ни жгли изнутри желания, как бы ни разрывали душу эмоции. Боль, ярость, ненависть, страх, жестокость — всё что присуще живому существу в тех или иных ситуациях… Вместо того, чтобы менять мир, Л`ориэн решил сначала изменить себя. А достичь этого можно было одним способом.
Сварить эликсир бесстрашия.
И Л`ориэн точно знал, где искать последний ингредиент.
— Он никогда не станет достойным тебя! — Легонько шлёпнув по столу, воскликнула Ко`ри Заная Ёпрро. Тёмные брови сошлись на переносице.
— Он мне нравится таким какой есть, — скрестив руки на груди, Сорина грустно глядела на выход шатра Ко`ри. Сквозь узкую щель доносились удары молота в кузнице.
— Но он же трус!
— Он чуточку пуглив и робок.
— Над ним все смеются!
— Ну не всем же быть страховитыми, к тому же смеются только те, кто пытается возвыситься за счёт других.
— Он ничего не умеет!
— Он прекрасно владеет навыками алхимии и это, — Сорина, откинувшись на спинку стула, сделала ударение на слове "это", — уже давно ни для кого не секрет.
— Но вы из разных родов! — Ко`ри не обратила внимания на намёк. — Он не пара тебе!
— Я не ищу себе сапог. — Сорина с улыбкой посмотрела на подругу.
— У тебя на всё есть ответ, да? Он же никудышный, никчёмный, глупый и… И…
— Это всего лишь слова Ко`ри. Лишь пустота. Поступки весят.
— О да! Он не сделал ни единого шага в твою сторону.
— Несмотря на это, я чувствую, что небезразлична ему.
— Но ты же не любишь его!? — В тёмно-вишнёвых глазах Ко`ри загорелось изумление. — Скажи, что не любишь!
Улыбка покинула лицо Сорины:
— Песнь моего сердца может и не слышно, но это не значит, что оно молчит.
— Вот как? И когда эту песню услышат все?.. Там столько настоящих воинов сходит по тебе с ума. А ты выбирае…
— Это зависит от Л`ориэна. — Сорина, вздохнув, вновь обратила взор в проём жилища. — Ему нужно время, чтобы решиться на поступок, а я буду ждать.
Ко`ри страдальчески закатив глаза, покачала головой:
— На это могут уйти годы, — и, отвернувшись, добавила, — кстати, о твоём Квелле…
— Он пока не мой. — Уголки губ Сорины приподнялись.
— Неважно. Я только сегодня узнала, ты знаешь, что он учудил?.. — Ко`ри вытащила из плетёной корзины два спелых яблока и протянула одно Сорине. — Прежде, чем отправишься домой — ты должна это услышать…
Чтобы сварить эликсир бесстрашия, требовался единорог. Или хотя бы рог. Или хотя бы маленький кусочек рога. Потому что без символа красоты и мужества красавец умирал, а Л`ориэн не собирался убивать прекрасное создание. Оставалось лишь найти его в залитом кровью мире…
Лесные эльфы, люди, орки, даже гномы и те, вылазили из своих нор, захватывая и вновь теряя территории, щедро распространяя вокруг разрушения, хаос и боль. Единороги, как и многие другие существа, давно ушли с равнин и лесов, полыхающих в пламени. Кое-где оставались единицы, но их выслеживали, догоняли и убивали — "на пожрать", "на похвастаться", "на подарки любимым"…
Постигнув премудрости жизни единорогов, Л`ориэн в полусотне километров на юг от поселения нашёл огромную чудесную поляну, светлую как кожа женщин-северянок и никем нетронутую.
Скрещивая между собой растения, выводя другие сорта, более сильные, более яркие — искал те из них, которые было не достать в этой местности. День бежал за днём, Л`ориэн трудился не покладая рук, проращивая дома семена абсолютно новых, с объединёнными свойствами растений. Наступил момент, когда он посетил примеченное ранее место. Прополка и посадка не заняли много времени — пара месяцев осталось позади, и вскоре поляна преобразилась: скованная по краям дремучим труднопроходимым лесом, покрылась благоухающими цветами и кустарниками всех цветов радуги. В центре выросла небольшая рощица из фиолетовых деревьев с ярко-зелёной кроной, где прятались бирюзовые плоды нежнейшего вкуса. А запахами, витающими в воздухе под благодатным солнцем, мог быть очарован любой эстет.
Убив серые и мрачные тона, место чем-то стало походить на обитель лесных эльфов. Казалось, даже чаща отступает перед таким неимоверным количеством красок, запахов и форм. Л`ориэн, воссоздав ареал обитания единорога, приходил каждый день и каждый раз прогонял разнообразных существ, что решали тут поселиться, справедливо рассудив: кто первый нашёл, того и поляна. Чего только стоил тот шестилапый медведь разворотивший рощицу и сожравший почти все дивные плоды…
Единорог появился в одно ничем не примечательное утро. Появился и остался. Словно всё время тут жил. Напоминающее лошадь, белоснежное создание совершенных пропорций с изумительным спиральным рогом. Единственно, что отличало его от собратьев — светло-синяя прядка в шикарной гриве.
Каждый раз, когда Л`ориэн, прячась в мрачной тени деревьев, натягивал лук, чтобы подстрелить красавца, в голове возникал и начинал укорять противный въедливый голосок…
Л`ориэн оторвался от зеркальца, выпил зелье восстановления, смазал израненные места заживляющими мазями. Эту процедуру проделал быстро, машинально, ибо не в первый раз. Мелкие синяки и ссадины исчезли почти мгновенно. В душе вспыхнула злость, когда открыл рот. Наблюдая, как из кровоточащих дёсен заново вырастают зубы, решил: всё! Чтобы ни было, сегодня достанет порошок, пыль ему в состав!
Нет! Он не будет убивать единорога — есть другие способы достичь желаемого. Л`ориэн вытащил из тайника несколько десятков тонких сверхпрочных стрел с наконечниками из эльфийской стали, найденных у полуобъеденного странника возле логова тролля. Эти стрелы хранил для особого случая, и такие особые случаи длились вот уже на протяжении недели, но он всё как-то не решался поразить свою цель.
Около получаса понадобилось, чтобы нанести на наконечники разнообразные снадобья и яды. Один выстрел в ногу единорога и можно будет беспрепятственно отпилить кусочек рога: Л`ориэн улыбнулся, закидывая в заплечный мешок переносной набор для алхимических опытов и приготовления эликсиров, вслед за инструментами для сбора ингредиентов.
Собравшись, Л`ориэн покинул шатёр. Стараясь особо не попадаться на глаза собратьям, всё же наткнулся на небольшую группу. Один из тёмных эльфов ткнул пальцем, но ожидаемого смеха не последовало, лишь молчание. Напряжённое молчание, может даже с оттенком изумления. Л`ориэн, не став задаваться причиной такого поведения, проскочил неприятный участок, скрывшись за шатром, а вскоре вышел из поселения.
Прибыв на поляну, Л`ориэн отыскал единорога возле изумрудно-фиолетовой рощи и не медля ни секунды снял с плеча лук.
Наложив стрелу с усыпляющим зельем, натянул тетиву, прицелился…
Огромная тень закрыла небо. Л`ориэн вскинул голову и обмер, не в силах пошевелиться от страха. Чёрный дракон, падая камнем с неба, вошёл в крутое пике.
И всего за пару каких-то мгновений испепелил большую часть поляны вместе с чудесной рощей и единорогом.
— Вот так вот, — прошептал Л`ориэн, — сам не ам и другим не дам…
Только что у него отобрали всё. Абсолютно всё.
Надежду…
Веру…
Будущее…
Сорину…
Вся! Его! Жизнь! Летит! В пропасть!
Из-за какой-то злобной и безмозглой твари чёрного цвета…
Испустив дикий крик, Л`ориэн огибая языки пламени, в медленном танце кружащегося серого пепла, понёсся вслед за драконом — мчался недолго: чудовище развернулось для второго захода.
Л`ориэн остановившись на пригорке, сорвал с плеча лук, натянул тетиву и замер, подпуская дракона поближе. Время словно замедлилось, звуки стихли вокруг; он слышал лишь своё дыхание, молоточек сердца, отбивающий набат, и гул вдруг изменившей цвет тетивы; откуда-то пахнуло ванилью. Пальцы разжались…
В колчане было около пятидесяти стрел. Разрываемый яростью и гневом, Л`ориэн выпустил их одну за другой за несколько секунд, остановив движение руки лишь, когда пальцы схватили воздух…
Сорина и ещё около тысячи воинов из племени Скайлар, вскинув готовые к стрельбе луки, стояли поодаль, скрытые за деревьями, кустами и дымом. Они, придя поглазеть на единорога, теперь растянулись полукругом вокруг одинокого тёмного эльфа посмевшего бросить вызов чёрному дракону. Сорина знала, что Л`ориэн погибнет и большая часть племени тоже, потому как ещё никому из тёмных — да и других эльфов, не удавалось убить дракона. Но в сердце её, поднялась гордость, вышибив тихо и подло закравшийся страх, который с визгами побитого пса, убрался восвояси.
Л`ориэн… Сорина видела, кому бы хотела подарить всю себя. Всю без остатка.
Тот кто, несмотря на слабохарактерность, мог бы стать её мужем и отцом их детей.
Тот, кто смог перебороть свой страх, бросить вызов самому себе…
На пригорке, замерев, стоял воин, а не трус.
Одинокий воин.
Которому никто никогда не помогал и не протягивал руки.
Который должен погибнуть…
По щеке Сорины побежала слеза и тут случилась непонятная, странная, пугающая вещь. Л`ориэн закричал и спустил тетиву. Неистовый крик, наполненный отчаянием, болью, яростью — разорвал воздух, перекрыв другие звуки, а стрелы, пущенные с неимоверной скоростью, что обычно летели в два раза медленней и падали в два раза ближе, чем у других, вдруг обрели свободу, превратив полёт в вихрь безумной страсти.
Стрелы, объятые крутящимися платиновыми спиралями, вспыхивали, разбрасывая вокруг снопы серебристых брызг. И те, отражаясь в лучах солнца, растекались причудливыми узорами, сливаясь в единое целое. В воздухе, в нескольких десятках метров над землёй, встретились двое из самых красивых и смертоносных хищников планеты. Исполинский тигр, выпустив когти, впился в тело дракона, почти разорвав его напополам… Мёртвое чудовище, перевернувшись, рухнуло вниз, а тигр, издав победный рык, растворился в воздухе…
Л`ориэн, увидев, как чёрная туша, в фейерверке собственной крови, упала на землю, не поверил своим глазам. Секунды хватило понять, что он использовал какое-то мощное заклинание, какое непонятно, вплетя его в и так напичканные до отказа зельями стрелы.
И теперь что? — ошарашенный Л`ориэн убрал за спину лук. Ни единорога, ни поляны, ни…
На земле валялся чёрный дракон. Точнее — тушка дракона, до отвала набитая алхимическими ингредиентами.
Л`ориэн, пискнув от радости, не замечая ничего вокруг, помчался за сердцем дракона, которое предвещало новый виток в одинокой и не особо весёлой жизни…