Космические кошки

 

Вторжение.

Как это часто бывает, беда пришла откуда не ждали. А ведь всё текло своим чередом — умные смеялись над глупыми, сильные побивали слабых, а богатые отбирали у бедных. Самые влиятельные государства так и продолжали высасывать ресурсы из отсталых стран, и вести информационные войны с себе подобными. Народ же внимал, кто с недоверием, кто с безразличием, а кто и вовсе с любопытством, чувствуя себя причастным к великим событиям.

В общем, шёл 2023 год, и всё было как обычно. Поколение идиотов из начала двухтысячных подросло и стало править миром.

Реклама, бренды, статус. На этих трёх китах держалось всё мироустройство. То как ты выглядишь в глазах других, чем можешь козырнуть. От этого зависело всё. Абсолютно всё. Ради этого требовалось работать, а затем тратить.

Вот такую безрадостную картину и увидели внеземные существа, когда решили, по каким-то причинам, заглянуть к нам на огонёк. Аж стыдно, честное слово.

Пришельцы не стали ходить вокруг да около, а сразу показали вторсырью кто есть кто в масштабах Вселенной. Первым делом они шандарахнули по Сахаре. Да. Теперь там воронка, глубиной этак километров в сто.

Мировая общественность бушевала и ныла как могла. В шок и трепет погрузились правительства разных стран. Но пришельцы недолго интриговали землян. Они сработали слаженно и чётко. Через три часа после вспышки в пустыне, когда всё телевидение было заполонено срочными выпусками новостей, произошло немыслимое. Для некоторых сравнимое со смертью.

Телевизоры перестали работать, интернет завис, мобильная связь сдохла. И так 2 часа. Это был коллапс. Поговаривали впоследствии, что в эти сто двадцать минут, около 14 процентов населения сошло с ума.

А потом заработало ТВ. На экранах всего мира появился текст. Текст, следующего содержания:

"Земляне, читайте внимательно, если ещё не забыли как это делается. Недавний инцидент в пустыне был скромной демонстрацией наших возможностей. Чтобы вы понимали с кем имеете дело, этот взрывчик, лишь малая толика того, что мы можем. Бойтесь нас и трепещите, не делайте резких движений и внимайте нам как божествам. Можете называть нас — космические уборщики. Мы убираем мусор во Вселенной. С недавних пор ваша планета помечена как "утилизировать". Чтобы вы знали, такую метку получают за бесперспективность, за полное разложение во всех аспектах жизнедеятельности. В вас сукины дети не осталось ничего хорошего. Следующее сообщение читайте через сутки. А пока мы будем проводить окончательный анализ, можете грабить и убивать друг друга…"

Это сообщение венчал улыбающийся жёлтый смайлик.

Позор.

Народ будто только этого и ждал. Свободы. Понимать, что можешь творить разные непотребства и тебе за это ничего не будет! Это были поистине адские сутки, подробности которых царят лишь мерзостями человеческой натуры в самых отвратительных их формах.

А потом было новое сообщение, погрузившее массы в тягостные думы.

"Значит так, мы проанализировали всю вашу мусорку-планету и выяснили, что не всё для вас потеряно. Танцуйте, сволочи. Наше врождённое чувство справедливости запрещает нам стереть вас в порошок, потому что есть на вашей планете существа заслуживающие внимания и похвалы. Нам бы хотелось пообщаться с ними тет-а-тет на нейтральной территории, в космосе. Подробности о месте встречи позже. Даём вам 10 дней на подготовку команды. Готовьте кошек. Если они нас разубедят, то так уж и быть, оставим вас вариться в собственном соку. А пока, для пущей убедительности, расщепим в пыль все острова с дорогостоящими виллами. Спишемся, скоты!"

Что было делать? Так и виделась эта картина, где какая-нибудь среднестатистическая домохозяйка в халатике, прочитав текст, медленно оборачивается и смотрит на мирно спящее в кресле пушистое создание. Смотрит уже не как на хитрого питомца, а как на потенциального спасителя. Героя.

Вся планета мигом встрепенулась, устремив внимание к семейству кошачьих. На самом высоком уровне решали по какому принципу проводить отбор. Ведь, по сути, все кошки одинаково безразличны к происходящему. Были подключены учёные и эксперты, но единого мнения так и не сложилось. В конечном итоге собрали самых красивых, бодрых котов и кошек. Оставалось только ждать пока надпись на экранах телевизоров изменится. И в ожидаемый час это случилось.

"В любом случае, это наше последнее сообщение. Высылаем шаттл. Пять минут на загрузку шести добровольцев. Отправляйте кошек и молитесь. И да, не вздумайте анализировать или пытаться как-то воздействовать на отправленный к вам космический корабль. Если чуть что, испепелим парочку городов!"

Шаттл оказался огромной капсулой чёрного цвета. Он завис над Лондоном, издавая неприятный гул и сильную вибрацию. Все так перепугались, что, недолго думая, просто выпустили кошек в небольшую прощелину, похожую на вход. Через пять минут шаттл исчез, будто и не было его никогда, а инопланетяне оказались чей-то неудачной шуткой. В этот же миг заработала телефонная связь, включился интернет, забурлило телевидение и радио. Человечество вздохнуло с облегчением, почувствовало уверенность, и спустя пару-тройку дней зажило своей обычной жизнью. Так же как и раньше. Только уже без тех шести случайно пойманных котиков, отправленных неизвестно куда в качестве пушечного мяса. Вот так всё и происходит всегда — в любой ситуации каждый ищет выгоду для себя, обходными путями увиливая от навязчивой совести.

Команда.

— Слышишь ты, пошёл на хрен отсюда! — кричал Милсдарь Пантера, помечая уголок приглянувшейся ему комнаты.

Бубастис тут же встал в позу, распушил хвост и зашипел. Ему сразу не понравился этот напыщенный чёрный придурок решивший пометить всё вокруг, включая эту комнату с шикарным видом из огромного окна. И вот всё закрутилось, завертелось, всё смешалось в один клубок чёрной и коричневой шерсти. За этой потасовкой из-за угла, спокойно полизывая лапку, наблюдала Фелисетта. Ей льстило, что драка происходила во многом так же из-за неё, такой красивой и неприступной.

Тем временем, на кухне, во всю властвовали Пушышта и Сеньор. Это было самое удивительное место какое им приходилось видеть в своей недолгой уличной жизни. Еда и напитки были свежи и ароматны, будто только что поданные специально для них. Оказавшись на этой райской кухне, они уже не желали уходить. Только ели и спали прямо у ручейка жирного молока. И когда перекусить забежал облазивший все уголки капсулы Альберт, то увидел умилительную картину послеобеденной томной мойки. Пушышта неспешно вытирала приплюснутое лицо от многочисленных капель молока, а упитанный Сеньор, сидя в странной позе, облизывал огромное пузо. Альберт мгновенно оценил обстановку, где что лежит и какую ценность имеет, ухватил кусок мяса и побежал прочь.

— Ах ты дерьмо собачье, — ехидно говорил Бубастис, — это всё на что ты способен?

— Вали отсюда ушлёпище, — ответил нехотя Пантера.

— Ну всё, сейчас тебя буду мочить! — злобно процедил Бубастис.

Второй раунд битвы равных проходил более ожесточённо. Соответственно и громкость победоносных выкриков подскочила порядком. Вся команда сбежалась в кучу, дабы понаблюдать со стороны на увлекательное действие. Сеньор подбадривал то одного, то другого; Фелисетта восхищалась эстетической стороной противостояния; Пушышта взирала исподлобья, с явной долей скептицизма; Альберт же выискивал выгоду в убранстве комнаты. А потом было сообщение по громкоговорителю, которое кошки уловили самыми глубокими фибрами своих душ.

"Приветствуем вас, о великие создания. Уже совсем скоро состоится наша встреча, и мы ожидаем её с небывалым трепетом, так как преклоняемся пред вашими доблестями. Признаться, наша небольшая группа волнуется как никогда. Ждём с нетерпением вашего прибытия, а пока осваивайтесь, чувствуйте себя как дома, ни в чём себе не отказывайте. До встречи."

— Что это было на хрен такое? — спросил Альберт.

— Мне так по центру. Я вообще центрирую такие моменты, — с безразличием пробубнила Пушышта.

— Так значит нам снова придётся переселяться, а я ведь уже здесь освоилась, — с тревогой сказала Фелисетта.

— Чёрт, хочу домой, на своё устланное пледом кресло! — закричал Бубастис.

— Да уж, ситуэйшн, — задумчиво сказал Сеньор.

— Что вы как котята, соберитесь тряпки! — уверенно молвил Милсдрь Пантера, вскакивая на самый высокий предмет в комнате, — нужно быть одной командой, сплотиться и стойко превозмогать все трудности. Значит так, слушайте меня, внимайте моим доводам...

Тут Пантера резко прервался, вытянул шею вверх и вытаращил глаза, казалось, в эту секунду он познал смысл всего сущего.

— Точно! Пойду поем, — вскрикнул Пантера, спрыгнул и потопотил на кухню.

— О, точняк, это тема, тематика ё... — вторил ему Сеньор, направляясь следом.

А позже были всеобщие догонялки, сопровождавшиеся ядрёной матерщиной и беспощадными оскорблениями.

Команда сплочалась.

Осознание.

Прошло время. Жизнь на инопланетной капсуле текла своим чередом. Еды, как и мягких диванов было вдоволь, а что ещё кошке надо. Туалеты наполненные мягким песочком очищались автоматически, а специально расставленные повсюду обитые тканью стойки приобрели слегка оборванный вид. Коготки затачивались, пушистые животы становились объёмнее. Не хватало только слуг, способных погладить да почесать за ушком.

Но было нечто такое, что сама команда не могла объяснить. Казавшаяся ранее счастливой одномоментная жизнь стала приобретать неведомые доселе очертания, расширяясь в своём многообразии. Не имевшее никакого значения ранее вдруг стало интересовать. Нахальное любопытство, заложенное у кашаков на генном уровне, приобретало гипертрофированное очертание, превращаясь в пламенное желание познавать всё что только попадается на глаза.

Пушышта сидела у обзорного окна, наблюдая за удаляющейся разноцветной планетой. Маленький шарик манил к себе, притягивал всё внимание, но Пушышта чувствовала так же странные неприятные ассоциации, пронизанные грустью, даже отчаянием.

— Чего грустишь, малышка? — спросил подкравшийся Пантера.

— Иди своей дорогой путник.

— Я мяса мочканул только что.

— Поздравляю.

— Что за фигня там вдалеке?

— Мы там жили. А теперь летим к чёрту на кулички.

— Куда летим? Пушышта, я тебя иногда не понимаю. Похоже, ты слишком много ждёшь от своего существования, а разочаровываясь, злишься. И так постоянно. Замкнутый круг.

— Пошёл ты.

Тем временем, в туалете, Альберт, Бубастис и Сеньор разбирались, кто промахнулся мимо лотка.

— По теории вероятности, это наверняка ты, толстый, — укоризненно говорил Бубастис.

— К посещению отхожего места я всегда относился с ответственностью и со знанием дела, так что твои обвинения беспочвенны. С самых малых лет я хожу в лоток! И ни разу не позволял себе ничего предосудительного. Так что, иди на хрен.

— Господа, господа давайте не будем делать поспешных выводов, — говорил Альберт, — раз нет свидетелей, то любые обвинения не имеют цены.

— Значит, ищем свидетеля, — сказал Сеньор.

— Или честного.

— Нужно собраться всем вместе и выяснять всё раз и навсегда.

Уже вскоре вся команда дружно собралась сидя на круглом столе. Слово взял Альберт:

— Я надеюсь все слышали о сегодняшнем происшествии в туалете? Да. Хорошо. Кто это сделал?

Воцарилось молчание. Все тревожно начали переглядываться, пугаясь происходящего. Мало того, что их заинтересовали прошедшие события, так ещё у одного появилось чувство стыда. Инопланетная капсула трансформировала кошачье сознание, делая его схожим с человеческим. Менялось восприятие. Появлялись сомнения, тревога, иллюзии, ложные представления, зависть… А ведь все беды от того, что жить настоящим не умеет никто.

Контакт.

Бездушный, чужой, далёкий космос заглатывал объекты, детали, само время. Дикий холод за пределами летящей на автопилоте капсулы ощущался на уровне подсознания. Бессмысленный и тусклый свет в конце коридора ведущего к выходу одновременно манил и пугал. Там был выход, но была так же и смерть. Кошки чувствовали страх. Куда они летят? Кого встретят? Зачем им это?

Стыковка маленькой капсулы и огромного круглого объекта случилась неожиданно. Вся команда вздрогнула от грохота, и одна только не озвученная никем фраза разлетелась повсюду: "Нам конец".

Кашаки собрались у раздвижной дверцы, ведущей на корабль пришельцев. Путь в пустоту, в неизвестность, в никуда.

— Что будем делать? — спросил Пантера.

— Вы как хотите, а я останусь здесь. Мне и так неплохо живётся, — дрожащим голоском проговорил Сеньор.

— Поддерживаю предыдущего оратора, — сказала Фелисетта.

— Дилемма... — пробурчал Альберт.

— Да пошли вы, пойду спрячусь, — сказал Бубастис.

— Я пойду туда, — твёрдо сказала Пушышта.

— Надеюсь, ты не рассчитываешь получить медаль за героизм? — спросил Пантера.

— Какой смысл сидеть здесь и ждать неизвестно чего, нужно идти вперёд, даже если это кажется полной утопией, — сказала Пушышта, и медленно побрела к двери виляя пушистым хвостом.

— Вас всех уделала персидская кошка, — смеясь, проговорил Пантера и пошёл за ней.

А когда дверцы плавно закрылись за парочкой смельчаков, Альберт произнёс:

— Пойду с ними, так будет надёжней. А вы втроём оставайтесь тут за хозяев.

Но эти слова Альберта ушли в пустоту, так как троица новоиспечённых хозяев уже вовсю шерудила на кухне.

Обитель пришельцев была сурова и мрачна. Бесчисленные тускло освещённые коридоры без единой норки или возвышенности пугали, не оставляли надежды спрятаться. Глухая тишина вокруг, лишь мягкая поступь кошачьих лапок придавала местной атмосфере какое-то разнообразие. Одинаковые стены, холодный пол и, самое главное, никакого запаха.

Пантера знал толк в ароматах. Он жизнь положил на то, чтобы оставить свой след где бы то ни было. А здесь даже не перед кем было показывать свою индивидуальность и право на территорию. Упадок духа настиг троицу смельчаков. А когда нет мотивации, не будет и успеха.

— Это абсурд. Почему они не показываются, — возмутилась Пушышта. — Эй, козлы вонючие, вылезайте из своих нор!

— Веди себя по тише, чёрт подери, — шёпотом сказал Альберт.

— Да, я согласен с хитрозадым, — сказал Милсдарь Пантера, — стоило бы вести себя прилично, не суетиться особо, не устраивать кипиш раньше времени, не пороть херню, в конце концов.

Давящая тишина. Троица напряглась, предчувствуя недоброе. И тут со всех сторон раздался сильный гул, схожий с тем который все слышали в прежних домах, когда слуги включали подозрительный предмет, а потом усердно елозили им ковры.

Троица мгновенно бросилась врассыпную и уже вскоре оказалась поодиночке, среди одинаковых стен. В угнетающей тишине чужого помещения.

Каждый сам за себя, как в былые времена.

Зрачки увеличиваются на максимум, включается ночное видение. Внимательность до предела, ушки-локаторы плавными движениями складываются во все стороны. Бесшумная поступь, слегка пригнувшись, напрягая задние лапки для потенциального молниеносного рывка в любую секунду. Хищник на охоте.

"Не я жертва, а они!"

Бам!

"Время замедляется. Для них, не для меня. В конце коридора странный силуэт медленно движется вперёд. До него девять метров, площадь чиста, преград нет. Прямая дорожка, в случае отступления — обратный рывок и налево, прямо, налево, направо. Он глуп и медлителен, он жертва. Судя по скорости, потенциальный труп не видит меня, разве только пару светящихся огоньков. Он не понимает. Пора! Атака! Запах... это же... какого!"

Пушышта стоит как вкопанная, не в силах понять, что перед ней. Рядом оказывается Пантера и так же в недоумении разглядывает нечто. Запах. Знакомый аромат, сладковатый.

— А ведь я ел таких, — говорит Пантера, — просил, как сумасшедший, и было дико вкусно. А потом меня рвало их жёсткими панцирями.

— Мать твою, точняк, это ж креветка.

Поигрывая многочисленными усиками, слегка зависшая в воздухе большая креветка печально вымолвила:

— Наши опасения оправдались. Теперь всё не имеет значения.

Петля.

Креветок было штук десять. Их отрешённые недвижимые выпученные глаза кричали о внутренней боли и разочаровании. Жизнь для них была кончена, по крайней мере они все так твердили постоянно. Из их скудных объяснений выходила довольно запутанная история, где всё смешалось в одну кучу. Галактика огромных масштабов и её разнообразные обитатели, зачищающие необъятные просторы благородные мусорщики со скрытыми мотивами, после долгих странствий наконец-то найденная самая мерзкая планета и окончательное убеждение в бессмысленности происходящего, сделанное после забрезжившей было надежды.

— Ты просекла фишку? — спросил Пантера у Пушышты.

— Эй, какого чёрта вы заставили слуг запихнуть нас в капсулу?

Пушышта была разгневана, и один из мусорщиков испуганно пробубнил:

— С помощью вас мы думали замкнуть бесконечный круг из повторяющихся циклов. Мы следуем Кодексу — он начало всех начал. Там записано, как работает вся галактическая система. В Кодексе есть всё, кроме координат. Поэтому мы так долго искали вас, — тут горошины-глаза креветки чуть заблестели. Суровый мусорщик всплакнул.

— Всё будет пучком, расслабься и не парься. И продолжай свой рассказ, — подбодрила его Пушышта.

После этих слов мусорщик слегка оживился и продолжил.

— Вселенная — вовсе не хаотична, она устроена по принципу механизма, когда после окончания одного оборота, начинается точно такой же. Из поколение в поколение вся система работает по одному принципу. Замкнутый круг, где, условно говоря, всё начинается с рождения, а заканчивается смертью. И каждая отдельная жизнь — это скопище пороков, мерзостей, слабостей. Каждая отдельная планета — это конфликты, войны, истребление. Последняя запись в Кодексе гласит: "Это ошибка! Механизм не работает. Исправить можно только если столкнуть исходную и конечную точки в нулевой".

— А какое отношение это имеет к нам? — полюбопытствовал Пантера.

— Так совпало. Чтобы столкнуть два измерения, нужна финальная стадия одной проекции. Именно в этот момент зарождается новая, точно такая же.

Пантера и Пушышта переглянулись, увидев в глазах друг друга полное непонимание.

— Если вкратце, на вашей планете всё начинается в Древнем Египте, где семейство кошачьих пользовалось почётом и уважением. Именно в ту часть света автоматически забрасываются уникальные мысли для расы людей. Там берёт старт человечество как таковое. По системе же Кодекса, именно кошки на вашей планете являются точкой икс.

— Почему именно мы? — спросила Пушышта.

— Вы цветы жизни, шедевры и произведения искусства. Важно то, что сейчас цикл Земли заканчивается, и самое время исполнить последнюю волю Кодекса. Но, вся проблема в том, что наша капсула меняет ваше сознание, вы уже не те кошки, какими были раньше. Механизм не остановится, мы только сделаем хуже, став посмешищем всей галактики...

— Зашибись, — злобно сказала Пушышта.

Пантера завалился на бок, он устал порядком от невзгод, захотелось искусственно привнести в атмосферу нотку тоски о давно ушедших счастливых днях.

— Ой за-ашиби-и-ись, за-ашиби-и-ись, — грустно запел самый главный кошачий хит Пантера, — ой ты су-у-ука зашиби-и-ись...

Так печально он пел, так пробирал до самых потаённых струнок души, что все погрузились в размышления о трудностях жизненного пути, о постоянно возникающих препятствиях, о невзгодах и таком далёком покое, который заслуживает каждый.

— Ой ты шу-у-у-ка... жаши-иби-и-ись...

Кем бы ты ни был, креветкой ли или кашаком, даже самые глубокие душевные раны вырываются на волю и становится чуточку легче. Все присутствующие слегка всплакнули и запели уже хором, дрожащими голосами.

— Ой ты шю-ю-ю-ю-юка-а-а… жа-а-а-аши-и-и-ибись…

Решение.

— За базар фишку держишь?! — кричал по громкой связи Бубастис. — Мы хотим свалить отсюда, без вас или с вами, по хрен!

— Ты не допираешь что ли, дерьмо собачье — кричал ему в ответ Пантера, — нам всем писец, капсула назад не полетит, Землю скоро перезагрузят, а мы типа набрались ума, поэтому не избранные.

— Пошёл в задницу, сука!

— Хотя нет, ты остался на прежнем уровне развития. Может, это шанс, — сказал Пантера, вопросительно глядя на одну из креветок.

Та лишь отрицательно покачалась в ответ.

Тем временем, Альберт вовсю обживался в одной уютной комнатке на корабле пришельцев. Он забрёл сюда совершенно случайно, и уже довольно продолжительное время только и делал, что читал. Это была библиотека, содержащая бесценные архивы. Альберт слышал последние новости о сложившейся ситуации, и выискивал в книгах любую информацию, которая могла бы помочь выбраться из передряги. Он позвал к себе на помощь Фелисетту, предварительно втолковав ей о тяжести положения, и та, на удивление усердно стала помогать в поиске нужных книг. И пока Фелисетта искала, Альберт читал.

— Я устала, долго ещё?

— Я почти у цели, подсоби немного!

— Чем тебе помогут знания, если нас всех, грубо говоря, скоро спустят в унитаз?

— Подсоби же, подсоби ёпт... я близко!

Атмосфера накалялась. Ещё никто не произнёс вслух о том, что будет дальше, но все знали ответ. Дабы оставить свой след в истории у креветок не было иного выхода, как уничтожить Землю, хоть как-то выполнив предначертанное Кодексом. Кошки же стали балластом, к тому же всем своим видом напоминая о глубочайшем разочаровании.

Капсула доставившая команду к кораблю пришельцев теперь напоминала давно забытый хозяином предмет. Сеньора поражало, насколько быстро здесь всё приходит в упадок. Капсула будто гнила изнутри, вещи теряли упругость, становясь липкими и проваливаясь под собственным весом, повсюду образовался толстый слой пыли, а вкусная ранее еда стала отдавать неприятным душком.

— Что будем делать? — чуть не плача спросил Сеньор.

— Свалим отсюда благодаря этой посудине. Рискнём, — неуверенно ответил Бубастис.

— Но здесь нет пульта управления.

— Дело совершенно в другом, — таинственно заговорил Бубастис, — на что похожа эта капсула?

— На бомбу замедленного действия.

— Для нас, да. А для других? Что о нас знает, к примеру, Альберт?

— Он знает, что мы либо ещё живы, либо уже мертвы...

— Именно. То есть в сознании других, мы одновременно и живы и мертвы. Рубишь фишку? И это неопределённое состояние будет продолжаться до тех пор, пока какой-нибудь наблюдатель не аннулирует эту самую неопределённость. Но в коробку никто не заглянет, в этом наше преимущество. Назовём эту ситуёвину суперпозицией. Мы как бы вне существующего восприятия, врубаешь! А ведь вне Вселенной, по определению, нет ничего, что могло бы на неё повлиять, а значит если что-то есть, оно является частью Вселенной. Следовательно, мы находимся в нескольких положениях одновременно, то есть имеет место быть наложение нескольких состояний друг на друга, причём без какого-либо взаимного влияния.

— Тема-а-а, — раздался издалека голос Сеньора. А Бубастис всё говорил, уставившись в пустоту.

— Выходит, если мы будем ощущать себя как центр бытия, мысленно находясь там, где ничего не происходит, там, где возможно только творчество... Слышь, сучара, если примем эту парадигму, тут же начнём осваивать возможность не отрывать объективную реальность, а творить, творить её... Отказаться от определённости себя, и творить...

Последние отголоски раздались где-то вдалеке, откуда-то оттуда. И никого не стало.

А Пушышта сидела у небольшого круглого окошка, устремив свой взгляд к звёздам. Множество ярких точек подмигивали и отдавали сказочностью, мечтой. Наблюдавшему поодаль Пантере казалось, будто всегда недовольная красивая кошка наконец-то нашла для себя то, что привносит частичку радости, даёт надежду.

— Эй, чёрный, подвали-ка тушкан, — не оборачиваясь, позвала Пушышта.

Пантера подкрался и уставился на неё.

— Видишь звёзды?

— Тип того.

— Догадываешься, что креветки с нами сделают?

— Ну дык.

— Так как вариантов спастись у нас немного, предлагаю хотя бы остановить мусорщиков.

— С чего вдруг ты заботишься о Земле?

— Надо же оставить после себя хоть что-то хорошее.

— Не, ну ты явно хочешь медаль. И как же мы их остановим?

— Знаешь, как умирают звёзды? После исчерпания запасов горючего звезда теряет устойчивость и под действием собственной гравитации начинает быстро сжиматься в точку, в процессе чего сила сжатия на поверхности возрастает до того, что даже свет не в силах преодолеть этот барьер, и хлоп! Звезда исчезает. Остаётся только макроскопический объект, откуда нет возврата.

— И?

— Мы отправим их в чёрную дыру.

— Ну ты жжёшь. А что будет с нами?

— Не боись, сынок, ты ничего не почувствуешь, тебя просто сожмёт до размеров атома.

— Надеюсь, ты держишь фишку за базар. Собственно, уже по хрену, давай провернём эту тему.

По пути к пульту управления их чуть не сбили с лап крайне возбуждённые Альберт с Фелисеттой.

— Эврика ёпт! — с энтузиазмом, начал объяснять Альберт. — Если креветки не врут, существует множество пространственных измерений, причём они сгенерированы друг с друга. Совершенный бесконечный механизм по производству себе подобных рушит все представления о мироздании в целом. Это уникальное открытие мы должны донести до человечества, ибо нет ничего важнее знания и Нобелевской премии.

— Я так же прониклась этой идеей, — заговорила Фелисетта, — мы откроем привычному состоянию сознания новые горизонты, наконец, подстегнём людей на великие свершения, изменим их отношение к себе, к другим. Мы полностью опровергнем теорию тёмной энергии, открыв истинное образование Вселенной. Станем популярны и во время многочисленных ток-шоу будем доносить до необразованных масс подлинную суть вещей.

— Знаешь, я бы сказал, что по отношению к слугам лучшей характеризующей фразой будет "незнание — сила", — заметил Пантера.

— Ладно, нам некогда, — произнёс Альберт, — побежали Фелисетта, умыкнём новый шаттл и домой.

— Ушлёпки, — с раздражением сказала Пушышта. — Идём, черныш.

Всё ещё аморфные креветки, до сих пор не свыкнувшиеся с тягостными мыслями, даже не пытались мешать бегающим туда-сюда кошкам. Уничтожить очередную планету, закончить цикл — что может быть обыденней и проще. Успеется, думали мусорщики.

Пушышта будто всю жизнь только тем и занималась, что задавала координаты на инопланетных кораблях. Так легко и грациозно она прыгала по сенсорным кнопкам. Порхала как бабочка от одного цветка к другому на залитой солнцем опушке. Пантера любовался, и чувствовал нечто очень сильное, вся его душа кипела от восторга. Он вдруг вспомнил своих слуг, чесавших за ушком и игравших с ним. Особенно нитку. Обычная нейлоновая нить, так приятно скользящая между зубов. Она постоянно в поле зрения — только нужно сделать усилие, потянуться к ней. Её так легко поймать и так же легко упустить. Такая близкая и такая далёкая. Самая необыкновенная, приковывающая всё внимание, да, состояние очень похожее на…

— Всё!

— Хочу глянуть на мёртвую звезду, — сказал Пантера.

— Вон она... вот это хреновина так хреновина!

— Дай-ка, ёпт.

Кот вскочил на пульт управления и уселся рядом с кошкой. Два силуэта с навострёнными ушками и неподвижно свисающими хвостами, медитативно наблюдали за неумолимо приближающейся громадной стеной сплошной тьмы. И когда до неё оставалось всего ничего, будто по мановению волшебной палочки кошки взглянули друг на друга. Их глаза светились счастьем.

— Встретимся в следующей жизни, Пантера, — мило проговорила Пушышта.

Пантера подумал, что хочет улыбнуться и…

Хлоп!

Исход.

Начало осени всегда приносит с собой не только пронизывающий ветер, холодный дождь и опадающие листья, но и чувство одиночества и тоски. Хмурые прохожие, перепрыгивающие через лужи, будут спешить по своим делам не замечая того, что происходит вокруг. И всё вроде бы как и прежде, но в тоже время и не так как раньше. Время уходит, а светлое будущее так и не наступает. Оно лишь смутная проекция дней грядущих, недостижимая, может быть, никогда.

Именно такую чёрно-белую картину наблюдали два котика, прятавшихся от дождя под кустом. Они видели множество бесцельно носящихся человеческих фигур, спешащих куда-то и исчезающих за пеленой дождя. Призраки бегущие прочь от тлеющего пепла в свои иллюзорные жилища и не замечающие самых простых вещей. Тени погрязшие в безразличии ко всему, что за пределами эгоизма.

Котики грустили сами не зная от чего. А, может, не помнили.

Лишь одна ничего не значащая фраза постоянно напоминала им о себе.

"Механизм не работает".