Белые камни на чёрной горе
Александр Богов (Al_Strelok)
Белые камни на чёрной горе
— Пора просыпаться, — разбудила меня Хозяюшка. — Жёлтое Солнце взошло.
С бессердечностью, присущей лишь компьютерным программам, она отключила поляризацию на окнах. Я зажмурился и спрятался от слепящего света под одеялом. Не было ни малейшего желания подниматься.
— Пора… — укоризненно проговорила Хозяюшка.
Пришлось подчиниться. Я сам настроил программу пробуждения — яркий режущий глаз свет помогал собраться и напоминал о том, кто я, где я, и ради чего раз за разом начинаю новый день.
Приведя себя в порядок, я пошёл будить Малыша. Никогда не поручал это Хозяюшке, компьютерная программа не может заменить близкого человека, особенно в таком важном деле, как пробуждение.
— Доброе утро, Малыш, — негромко проговорил я.
Малыш открыл глаза и потянулся.
— Доброе утро, Папа, — сказал он и показушно зевнул.
Похоже, он давно проснулся и лежал с закрытыми глазами. Нужно будет занести в базу данных отметку об адаптации Малыша к ритму смены дня и ночи.
— Что тебе приснилось сегодня? — спросил я.
— Мне приснился конвер.
— Гонял по пустыне?
— Ага. Мы с тобой искали что-то… Вместе…
— Нашли? — поинтересовался я.
— Кажется, нет… — Малыш наморщил носик. — Не помню.
— Расскажешь, если вспомнишь?
— Расскажу… — Он слез с кроватки.
Мы позавтракали. Я помог Малышу собраться, проводил его в Детский Парк, а сам отправился на работу. Поразмыслив, я решил, что Малышу пора показать пустыню. Можно слетать к разлому или посмотреть на Вулкан.
Я заехал к Стене и заказал двухместный конвер — сверхзвуковой реактивный конвертоплан с повышенной степенью защиты. На нём можно за час долететь до экватора и выдержать несколько часов под палящим Жёлтым Солнцем. Я сверился с календарём — сейчас светят оба Солнца, причём Оранжевое встаёт на два часа раньше Жёлтого. На рассвете Оранжевого можно будет на часок отправиться в пустыню и успеть вернуться до восхода испепеляющего Жёлтого.
***
Центральный вычислитель Проекта на моё сообщение о приспособлении Малыша к местным суткам, ответил лишь, что это положительный результат. Будто я не знаю, что мало кому удаётся привыкнуть к тридцатичасовым полярианским суткам с двумя солнцами на небе.
Работа как-то не задалась. Мыслями я пребывал в завтрашнем дне. Казалось, должно произойти что-то важное.
В этот день я практически не продвинулся в своих исследованиях. Генная инженерия — наука непредсказуемая: успех чаще приходит по воле случая, а не в результате долгого кропотливого труда. Генный модулятор, словно музыкант, импровизирующий на струнах генома. Если не хватает вдохновения, нуклеотиды не выстроятся в гармоничную последовательность и мелодия генов будет похожа на бессмысленный белый шум. Хорошо, что с Малышом наметился некоторый прогресс. Сейчас он для меня важнее всего на свете.
***
Вечером, забирая Малыша из Парка, я сказал:
— Завтра мы полетим в пустыню.
— Ура!!! — восторженно воскликнул Малыша. — На конвере?
— Именно.
— Вот мальчишки обзавидуются!
— Это точно… — Я улыбнулся — Куда хочешь отправиться? К разлому или на высочайший вулкан всех планет?
— На вулкан! — Малыш запрыгал на кресле электрокара. — На Кулак Тора!
— Вот и договорились…
В детстве отец тоже возил меня к вулкану. Я был несколько старше, чем Малыш сейчас, но его поколение и повзрослеет чуть быстрее моего.
После ужина начали готовиться к путешествию. Малыш очистил память камкордера и приготовил дополнительные аккумуляторы. Я собрал одежду и заказал Хозяюшке набор продуктов для пикника.
— Отправляемся после восхода Оранжевого Солнца, — предупредил я Малыша.
— Хорошо.
— Что хорошего? Придётся рано вставать.
— Можно лечь спать пораньше… — логично предложил мальчик.
— Ну, вот и ложись.
— А ты расскажешь мне на ночь сказку?
— Расскажу.
И я рассказал ему сказку о встрече Маленького Принца с мудрым, но грустным Лисёнком. Малыш уснул, не дослушав и до середины.
***
Утром выходного дня программа пробуждения была не столь строга со мной.
— Дорогой, просыпайся,— проворковала Хозяюшка — Ты просил разбудить тебя после восхода Оранжевого Солнца.
Сквозь поляризованные стёкла просачивались первые тусклые лучи. Оранжевое сейчас на дальней стороне орбиты и светит не так ярко, как Жёлтое.
Придя в комнату Малыша, я обнаружил, что тот не только проснулся, но и почти успел одеться. Прогресс очевиден — Малыш сам смог определить время восхода Оранжевого Солнца, при том, что я сам постоянно сверялся с календарём.
— Доброе утро, Малыш — удивлённо проговорил я.
— Доброе, Папа. — Малыш застегнул сандалии. — Я уже готов.
— Тогда пошли завтракать.
***
На электрокаре мы доехали до Стены, где взяли заказанный конвер. Выведя машину из ангара, я включил боковые двигатели, поднял её в воздух метров на триста, включил маршевый и взял курс на юго-запад. Через пару минут машина перешла на сверхзвук.
— Папа, смотри: Оранжевое Солнце садится на Востоке! — восторженно воскликнул Малыш.
— Это не удивительно — мы обгоняем вращение планеты, — пояснил я и немного изменил курс, чтобы Оранжевое Солнце балансировало на грани горизонта.
Мы летели над остывшей теневой стороной планеты, покрытой тонким слоем инея после затяжной полярианской ночи. В полдень на экваторе воздух нагревается выше температуры кипения воды. Комфортная для человека температура не продержится и пары часов после оранжевого рассвета.
Всё-таки Полярия — сумасшедшая планета. Когда наши предки обнаружили у неё атмосферу, насыщенную влагой и кислородом, они не могли и предположить, что наличие кислорода лишь результат причудливой фотохимической реакции.
***
Прошло чуть больше часа, когда на горизонте показался Кулак Тора. Открывшийся взору величественный вид стоил того, чтобы преодолеть десять тысяч километров. Малыш с открытым ртом прилип к обзорному стеклу, даже камеру забыл включить.
Огромная чёрная гора возвышалась на пятьдесят километров над средним радиусом планеты. Четыре округлых выступа на вершине, в определённом ракурсе, делали её похожей на зажатую в кулак ладонь.
Я несколько раз облетел вулкан на разных высотах, чтобы Малыш рассмотрел его получше. Потом, чтобы порадовать мальчика, я стремительно промчался на предельно малой высоте, взметнув шлейф тончайшей пыли, и лихо посадил конвер у подножья горы.
Оранжевое Солнце успело взойти. У нас осталось около часа на прогулку, после чего жара станет невыносимой. Впрочем, задерживаться больше, чем на полчаса, мы не собирались.
Выйдя из кабины, Малыш показал на вулкан и спросил:
— А почему отсюда он не выглядит таким большим?
— У него пологий склон, поэтому так кажется.
Похоже, он хотел спросить что-то ещё, но отвлёкся на камень необычной формы. Мы немного побродили по склону, потом устроились на площадке, окружённой белыми камнями, чтобы позавтракать на свежем воздухе. Малыш жевал не очень усердно, хотя должен был нагулять аппетит. Кажется, он собирался что-то спросить, но не решался.
— Папа, ты можешь мне рассказать, откуда берутся дети? — старательно проговорил он и посмотрел на меня с серьёзным видом.
Я чуть не подавился бутербродом. Ему ещё рано задавать такие вопросы, значит, пятнадцатое поколение развивалось существенно быстрее, чем ожидалось. К тому же, я совершенно не представлял, как ему ответить.
Кажется, раньше приводили в пример птичек и кошечек, но на Полярии нет другой жизни, кроме человека.
Конечно, я мог рассказать чистую правду, поведать о геномодуляторах и инкубаторах для эмбрионов, но это он подробно изучит в университете и на стажировках в Центре Проекта. А ещё раньше, под руководством опытных наставников Детского парка, он узнает историю второй человеческой цивилизации. Ему расскажут, как избранные представители Земли тайно покинули родную планету, разрываемую чередой биологических и ядерных войн. Преодолев все трудности, они закрепились на Луне, но не смогли предотвратить гибель первой цивилизации в пучине радиоактивного ада. Земля на многие тысячелетия превратилась в радиоактивную ледяную пустыню. Единственным шансом горстки выживших был перелёт к другим звёздам.
И вот однажды возле недалёкой двойной звезды была обнаружена планета, очень похожая на Землю, даже наделённая кислородной атмосферой. Наши предки без колебаний построили Ковчег, в который взяли генетический материал лучших представителей человечества. Десятки лет Ковчег нёс ростки новой цивилизации сквозь Вселенную. Каково же было разочарование скитальцев, когда вместо цветущего райского сада они попали в раскалённую каменную пустыню.
Лишь неукротимая воля к жизни, разум и мощная техника помогли нашим предкам построить город на северном полюсе планеты Полярия, так и не ставшей Новой Землёй.
Казалось, отгородившись Стеной от пустыни, вполне можно жить и радоваться жизни, но планета не простила пришельцам их дерзости. Вскоре началась эпидемия, поражающая женщин. Сначала они оказались бесплодны, а потом и вовсе стали одна за другой впадать в летаргический сон. Прежде, чем что-то удалось предпринять, прекрасная половина нового человечества погрузилась в анабиоз.
Мужчинам пришлось развивать технические средства продолжения рода. Биоинкубаторы позволили клонировать новых жителей планеты, но на свет могли появляться только мальчики. По невыясненной причине женские эмбрионы уже на второй неделе прекращали развиваться, словно впадая в летаргию.
Уже пятнадцатое поколение исследователей пытается найти способ вернуть женщин в этот негостеприимный мир. Генными манипуляциями удалось лишь продлить срок жизни женских эмбрионов до шести недель.
Я был одним из тех, кто занимается решением этой проблемы. Малыш, когда вырастет, тоже будет геномодулятором, он будет искать в человеческой ДНК причину, позволяющую мужчинам жить и препятствующую жизни женщин. В этом его предназначение, смысл его существования, но он ещё слишком мало знает, чтобы всё осознать и понять правильно.
Я называю его Малыш, хотя его имя Дмитрий Нижнов15 — он клон пятнадцатого поколения, так же, как я — Дмитрий Нижнов 14, а мой отец — мой прототип, Дмитрий Нижнов 13. Все мы — клоны с внесёнными в ДНК модификациями.
Да, я мог бы сказать Малышу правду, которую знаю, но это стало бы ударом для неокрепшей детской души.
Я сказал:
— Становится жарко. Нужно собираться в обратный путь…
Малыш разочарованно вздохнул.
— Не переживай, когда вырастешь, ты сам всё узнаешь. А пока посмотри, какие здесь необычные камни. Белые камни на чёрной горе, — наверное, это метеориты… — Я вздохнул. — Метеориты с планеты Земля…