Дым отечества
В седых летних сумерках заброшенное здание библиотеки смотрелось особенно зловеще. Растрескавшийся бетон, облетевшая плитка… и бездонные угольно-чёрные провалы оконных проёмов. Ни травинки, ни деревца — ни толики жизни. Нагромождение абсурда и кривой арматуры. Заблудившийся призрак из жестокого прошлого. Ужастик кошмаров и именно то, что так манит детей.
— Махач, потише, а то — вдруг заметят? — прошипел Алексашка, одёргивая веселящуюся сестру.
— Заметят? И кто же? — усмехнулась девчонка. — Тут кроме нас сто лет ни души. Пора бы привыкнуть, а то, как впервые.
— Да знаю, но уважение… Без него нельзя. Слыхала легенду про электрических ведьм? А ещё про этих… как их… ночных программистов.
— Саш, ты опять? Снова деда наслушался? А лучше бы школу не пропускал и знал, что электричества больше не существует. Что люди смогли его победить в последней войне и освободиться. Навечно.
— А если оно вдруг вернётся? — не сдавался паренёк. — А если лишь затаилось? Вот молнии же…
— А молнии, — это крики отчаяния изгнанной силы, — с гордостью продекламировала Маша и, вздёрнув носик, первой нырнула в прохладную черноту.
Брат хотел было что-то возразить, но в последний момент передумал и, прикусив губу, последовал за сестрой.
"Последняя любовь", "Объятья страсти", "Хрустальный поцелуй", — читал Алексашка, идя вдоль стеллажей. На "поцелуе" он не выдержал и гневно посмотрел на сестру.
— Мах, ты куда меня завела? Сплошные слюнявки да обнимашки. Девчачьи заботы для малолеток.
— Для малолеток, для малолеток, — состроив гримасу, передразнила девочка. — А сам-то большой что ли? Подумаешь на год старше. И там, между прочим, обнимаются вовсе не дети. Так и скажи, что ещё не дорос.
— Это чё не дорос-то? — огрызнулся брат и, резко повернувшись к сестре, едва не загасил свечу. — Давай, я тебе лучше настоящую литературу покажу? Для настоящих взрослых. Хочешь?
— Вот эту что ли? — хихикнула Маша, сдёргивая с ближайшей полки "Плэйбой". — Тут так и написано: "Детям после шестнадцати".
— Это ты сама читай, а я сейчас.
Сказав это, он скрылся в темноте и появился, уже сжимая в руках журнал "Мир Фантастики".
— Вот! Вот что нужно читать, — выдохнул он, протягивая сестре запылённый номер.
— Так это ж… как сказки, — скривилась девочка. — Один только вымысел.
— Не вымысел, а фантазия. А ещё мечты и надежды. Всё самое лучше, что есть в человеке. Не может же он мечтать о плохом.
С этими словами Алексашка выдрал из журнала страницу и сунул сестрёнке.
— Давай, пали самокрутку. Как торкнет — сама всё узнаешь.