Дальний поиск

В службе дальнего поиска рутины гораздо больше, чем романтики. Нас забрасывают на какую-нибудь Богом забытую планетку, которая чем-то заинтересовала астрономов, и мы в течение нескольких лет ползаем по её поверхности, пытаясь отыскать предметы и явления, достойные научного внимания.

Нашу группу в составе пяти человек занесло в систему звезды Барнарда на планету Барни. Четверо колупались на поверхности, а пятый дежурил на орбите. В обязательную программу входил поиск редкого минерала, именуемого аурогеном. На его основе приноровились делать приборы, корректирующие биополе человека, что позволяет увеличить продолжительность жизни на сотню лет. Впервые эту субстанцию нашли на Плутоне, но там этого вещества — кот наплакал, из глубоких шахт добывают. А вот на Барни дистанционная разведка, нашпиговавшая космос своими вездесущими зондами, предсказывала значительные запасы. Но планета эта таила в себе ещё одну особенность. Где-то на её коричневой поверхности располагался объект Х2, отправлявший в космос модулированный электромагнитный сигнал на метровых волнах. В качестве программы максимум мы должны были найти источник этого излучения.

Система нашего жизнеобеспечения распределялась между посадочным модулем и стационарной базой, расположенными на плоскогорье. Мы, российский экипаж, обживали эту планетку первыми, монтировали базу, а затем нас должны были сменить американцы, потом ожидались китайцы. Блоки стационарной базы делали в Китае по американским чертежам с учётом наших советов и пожеланий.

По поверхности мы перемещались на четырёхосных платформах, способных перепрыгивать глубокие трещины и потоки лавы с помощью четырёх угловых реактивных двигателей. Сие транспортное средство было оснащено подъёмным краном, катушкой с тросом, бурами и многими другими полезными приспособлениями.

Ионного слоя в атмосфере планеты не было, рельеф сильно изрезанный, поэтому связь на сантиметровых волнах держали через ретранслятор межзвёздника "Титов", висевшего на стационарной орбите. В шлемах наших белых скафандров под сферическим пластиковым кожухом размещалась параболическая антенна, автоматически ориентирующаяся на этот корабль. Для общения с коллегами из других государств в приёмник был встроен синтезатор-переводчик. На межзвёзднике также работала система мониторинга поверхности исследуемой зоны, отслеживавшая перемещение разведчиков по планете. Сами астронавты могли наблюдать окружающую обстановку с помощью двух видеокамер или через стеклянную щель в шлеме.

За пару суток до пересменки, когда американский транспорт уже вынырнул из "норы" и приближался к планете, объект Х2 активизировался. Мы его искали всю смену, но просыпался он редко, несколько раз в месяц, а длился импульс долю секунды. А в последние дни — как взбесился, несколько раз в час по минуте работал. Нам удалось с погрешностью не больше километра определить, что находится этот излучатель в секторе 37-12.

Космические аппараты "чужаков" мелькали в исследуемой части Космоса регулярно. Иногда наши разведчики натыкались на странные "железяки" неземного производства, валявшиеся на поверхности исследуемых планет. А вот вступить в контакт, так, чтобы — глаза в глаза — не удавалось. Похоже, что пилоты неземных кораблей относились к нам с некоторым недоверием.

В день, когда американский посадочный модуль опустился на поверхность планеты километрах в десяти от базы, у нас с Толиком, моим напарником, намечался выезд в поле. Нужно было предпринять ещё одну попытку найти излучающий объект, активность которого давала хорошие шансы на успех. Вообще жалко было оставлять такой лакомый кусок американцам, ведь за находку инопланетного артефакта полагалась премия группе –миллион азейро, по двести тысяч на нос получается, за такие деньги даже в космосе люди по несколько лет работают. Однако Толик с утра забастовал.

— Ты пойми, Серёга, не могу я ехать, съел я вчера что-то не то, — пожаловался он.

— Так у тебя что, желудок расстроился? — решил я конкретизировать проблему.

— Расстроился — не то слово, он просто в истерике. Возьми с собой Виктора или Пашку.

— Виктор с Пашкой мотались вчера за девяносто километров за синим аурогеном, десять часов в поле. Я думаю, предложение прокатиться они встретят без энтузиазма.

— Ну, один съезди.

— Ты же знаешь, в одиночку не положено…

— Ну, я же ездил, когда у тебя зуб прихватило.

— Так ты тогда всего в километре от базы бур забирал, а сегодня мне надо километров за двадцать тащиться.

— Да что там будет, сейсмопрогноз благоприятный.

Сектор 37-12, куда я отправился в гордом одиночестве, располагалась на равнине, прорезанной редкими оврагами и окаймлённой горными цепями. Местами над поверхностью нелепыми прыщами возвышались крутобокие холмы. Звезда Барнарда, исполнявшая в данной системе обязанности Солнца, освещала эту причудливую поверхность скудным красным светом.

Сила тяжести на планете чуть больше земной, температура за сотню по Цельсию зашкаливает, атмосфера — чуть жиже нашей, а вот ветры — не приведи Бог. Попадёшь в бурю без платформы — унесёт, да и всякие твёрдые предметы носятся в вихрях. Но главная опасность — извержения вулканов и землетрясения. Вообще, планетка эта нашу Венеру напоминает, но наша Венера — круче.

Я перемещался по сектору 37-12 и при каждом появлении сигнала брал пеленг, чтобы поточнее выйти на источник. Когда местоположение объекта определилось с точностью несколько десятков метров, я начал его искать визуально.

Поиски были в самом разгаре, когда из рации донёсся голос Толика.

— Тут мы с "Титова" картинку получили: американцы из модуля выбрались, кажется, в сектор 37-12 направляются.

— Понял, постараюсь успеть первым, местонахождения локализовано.

— У них там техника новая...

— Как прибудут — обязательно полюбопытствую, не отвлекай меня, ладно? — перебил я словоохотливого Толика.

На склоне оврага я увидел круглый предмет, поблескивающий в жёлтых лучах платформного прожектора. Вот он — заветный неземной артефакт, который мы мечтали найти. Я заякорил платформу на трёхметровом карнизе между холмом и краем оврага, навёл прожектор на объект, и стал по тросу спускаться вниз.

Объект имел вид перевёрнутого таза диаметром около полуметра. Я попытался его поднять, задействовав экзоскелет, интегрированный в скафандр. Объект поддался и оказался весом около сорока килограммов. Держать его было крайне неудобно, проклятые инопланетяне не догадались сделать ручку для переноски, зато всякие колёсики, трубочки и фиговины размером в несколько сантиметров торчали из корпуса в изобилии. Влезать в объёмистые карманы скафандра, предназначенные для переноски минералов, объект категорически отказывался.

Я возился с тросом, пытаясь прикрепить объект с помощью имевшихся зажимов, когда с волнением ощутил подрагивание грунта. Опять — землетрясение (точнее — барнетрясение). А то я уже соскучился — две недели не трясло. Клубы пепла, выросшие в небе, показывали, что извержение вулкана присоединилось к возникающим проблемам.

Начался камнепад, и луч прожектора лихорадочно запрыгал по окрестностям, временами исчезая. Внезапно в гуще камней я с ужасом увидел кувыркающуюся платформу. Она пролетела мимо меня и тросом увлёкла вниз. Пока я отстёгивал карабин, меня протащило метров десять по камням. И ещё пара бульников треснула по башке сверху. Слегка очухавшись, я провёл тестирование скафандра. Вышла из строя система ориентации антенны. Защитный кожух деформировался от удара камня, и антенну заклинило.

Деформация защитного кожуха — один из тех неприятных сюрпризов, которые постоянно подстерегают пионеров Космоса. Оказалось, что при длительном воздействии высокой температуры в агрессивной среде атмосферы Барни, выбранный конструкторами пластик теряет жёсткость. Мы научились на базе выправлять возникающие вмятины, но пока я оказался без связи и без транспорта.

Осветив овраг нашлемным фонарём, я обнаружил ещё одну надвигающуюся опасность — в овраг тонким ручейком затекала лава. Выбираться нужно быстро, не дожидаясь помощи. Я перевёл взгляд вверх и увидел на фоне неба тёмный силуэт с лучом, бьющим из шлема. Американцы пожаловали... А вот фиг вам, я этот "таз" первый нашёл. Из скафандра американца в мою сторону стал выдвигаться трос.

На обращённом ко мне конце троса оказались весьма резвые щупы, проскользнувшие по моей фигуре, обнимавшей двумя руками "таз", и образовавшие вокруг меня крупноячеистую сеть. Хороша техника! Трос натянулся, и скульптурная группа "мальчик с тазом" двинулась наверх.

Поднявшись из оврага я осмотрел окрестности и понял, что всё намного хуже, чем ожидалось. По периметру равнины бушевали сразу три вулкана, и потоки лавы подбирались к нам с разных сторон. Я поискал взглядом транспортное средство американца, но не нашёл. Наверно, он поступил более предусмотрительно, чем я, и оставил свою платформу подальше от края оврага, за холмом. Я попытался оглядеть скафандр американца в тусклом свете своего шлемного фонаря. Он был заметно крупнее моего. Конечно, у них там ещё семь лет назад были экзоскелеты с десятикратным усилением, а у нас — всего троечка. Трос торчал прямо из левого рукава американского скафандра. Лицевой щиток закрыт, что вполне разумно при такой "погоде", значит, он "по приборам" ходит. На шлеме поблескивают несколько бусинок-телекамер. Оплетавшие меня щупы опали, и я от неожиданности выронил "таз". Из рукава американца опять выпрыгнули щупы и, подняв артефакт, прижали его к боку заграничного скафандра. Что за дела, это моя находка! Впрочем, доказать свой приоритет я легко смогу, момент первого контакта с объектом был зафиксирован камерой и передан на межзвёздник, связь тогда ещё работала. Я наклонился в сторону американца и сказал: "Надо отсюда выбираться". На малых расстояниях связь может иногда работать и без ретранслятора. Но мои надежды не оправдались, ответа не последовало.

Для того чтобы восстановить подвижность антенны, требовалось снять покорёженный кожух. Я нажал на соответствующий рычаг, и деформированный пластик повис у меня на затылке. Конечно, антенна станет уязвимой для всех агрессивных воздействий, но сможет нащупать в небе ретранслятор.

Вдруг американец вытянул вперёд обе руки, и обнял меня, прижав мою голову к своей груди. Это что за нежности? Меня на Земле девушка ждёт, наверно. Неожиданно из-за холма сбоку от нас вывернулся мощный прожектор. Американец замер. В луче прожектора я попытался ещё раз осмотреть его скафандр. Сколько на нём всяких прибамбасов… Да, американцы существенно доработали свои одеяния. Вот, что мешает Роскосму закупить такие скафандры вместо наших допотопных оболочек, сварганенных в Сколково ещё в прошлом веке? Наверно — патриотизм… И "таз" висит прямо на скафандре, как влитой. Как американец его закрепил — присоской, что ли? Прожектор приближался, я попытался разглядеть, на чём этот фонарь едет. Свет слепил камеры и глаза, разглядеть детали не удавалось, похоже, что у приближающегося агрегата было восемь ног. Внезапно за спиной у американца замельтешили какие-то всполохи, и я почувствовал, что отрываюсь от грунта. Чего там у него — ранцевый движок, что ли? Сумели таки "довести до ума". Всерьёз удивиться я не успел — через пару секунд наша сладкая парочка вернулась на грунт. И тут у меня заработала рация, антенне удалось-таки настроиться на ретранслятор.

Сначала включился режим передачи.

— Я инопланетку нашёл! — гордо заорал я.

— Серёга, ты где? С тобой связи не было! — услышал я голос Толика.

— У меня опять — кожух всмятку… Я в 37-12 застрял, платформа гикнулась… Лава прёт со всех сторон…

— Американцы сказали — в 37-12 какой-то чужак попёрся, тут его аппарат сел.

— Что значит — чужак?

— Ну, не с Земли он, не наш. Ты поосторожней там, кто знает, что у него на уме.

Опасения моего напарника оправдались моментально. Агрегат метнул в нашу сторону нечто, что развернулось в громадную сеть, которая за несколько секунд обволокла нас с американцем и потащила навстречу прожектору. Я услышал по рации синтезированный голос переводчика: "Чужак оплёл русского, пытается похитить, я буду ему помогать". Тут связь опять прервалась — похоже, что сеть окончательно покорежила антенну, торчавшую из моего шлема.

Пообещав помощь, американец отпустил меня и незамедлительно начал резать сеть чем-то, вылезшим из правого рукава. Я тоже включил лазерный резак, вмонтированный в предплечье моего скафандра. Надо признать, что у американца производительность труда в нашей совместной деятельности оказалась намного выше, чем у меня. Общими усилиями мы быстро раскромсали сеть. Нас, землян, так просто не возьмете, агрессоры инопланетные. Восьминогий монстр затих — кажется, сражаясь с сетью, мы ему повредили что-то жизненно важное. Теперь источником опасности для нас оставался приближающийся поток лавы.

Американец снова обнял меня — теперь можно, мы же братья по оружию. За спиной у него возникли уже знакомые мне всполохи, и мы взлетели. Летели на высоте метров двадцать, повторяя рельеф местности, благополучно преодолев пару лавовых потоков, со скоростью больше сотни километров в час, точно оценить не берусь. Минут через пять пошли на снижение, и я снова ощутил под ногами твёрдую поверхность. Ну и техника у американцев появилась за последние пять лет, пока мы на Барни сидели. Конечно, в двадцать третьем веке ранцевыми двигателями никого не удивишь, но чтоб такой скоростной и компактный…

Неподалёку от места нашего прибарнения я разглядел тарелкообразный аппарат, диаметром метров десять. Да, сильно американцы свой челнок модифицировали, предыдущий вариант был больше на кастрюлю похож.

Американец, разжав объятия, двинулся к аппарату. "Таз", кстати, утащил с собой. Когда астронавт подошёл к тарелке, в ней открылась дверка, и он вошёл вовнутрь. Так, а мне теперь — что делать? Подать сигнал мне нечем. Топать пёхом на нашу базу? Хоть бы знать — в какую сторону.

Чтобы принять правильное решение нужно спокойно проанализировать всё произошедшее за последний час. Мозг сверлила мысль, что в какой-то момент логика событий была нарушена. Американец вытащил меня из оврага и спёр у меня "таз", всё логично. На нас напал инопланетный монстр — логично, во всяком случае — с точки зрения монстра, возможно, "таз" принадлежал ему. Американец сказал, что попытается помочь мне — и помог. А у меня сетью антенну снесло, и связь прервалась.

А почему американец сказал не: "Чужак оплёл нас с русским…", а: "Чужак оплёл русского"? Американец не считал, что опасность угрожает и ему. Возможно, в сеть со мной попал просто робот, а управляющий им человек сидит в модуле, в полной безопасности.

Мои размышления были прерваны появлением американца. Он быстро подошёл ко мне и протянул ящичек размером со стакан. Нажал какую-то кнопку — из ящика ударил луч света — значительно ярче моего шлемного фонаря, да и поярче наших прожекторов будет. Американец поднёс один палец к торцу стакана и сделал волнообразное движение рукой, а затем положил "стакан" на открытую ладонь и протянул ко мне. Я принял подарок. Американец резко повернулся и пошёл к своей тарелке, быстро нырнул в открывшийся люк. Через минуту этот аппарат взмыл в воздух и, вскоре исчез в тёмном небе. Это что за дела? По протоколу у нас должна состояться встреча на базе, в ходе которой мы поделимся накопленным опытом, затем совместный банкет, потом мы стартуем, а американцы перелетят на наше место.

Я начал нажимать на кнопку "стакана" поворачивая луч в разные стороны, а иногда устремляя в небо — чтобы с межзвёздника заметили. В мозг пыталась проникнуть какая-то гиперкреативная мысль, но чувство здравого смысла и накопленный жизненный опыт встречали её в штыки. Поработав час маяком, я с огромной радостью увидел приближающийся жёлтый прожектор. К радости примешивалось лёгкое волнение — а вдруг это агрессивные инопланетяне? Когда я увидел под большим прожектором два маленьких — конфигурация, характерная для наших платформ, волнение исчезло.

Когда платформа подъехала, я увидел двух ездоков. Они приветливо махали мне руками. Я шёл к платформе, наклонившись вперёд, не потому, что считал себя виноватым, а потому, что так был шанс поймать сигнал от раций моих коллег. Один из ездоков наклонился в мою сторону, и я услышал голос Пашки: "Ты что творишь, придурок?" Я опешил, ничего себе приветствие, может быть связь плохая, я что-то не то слышу?

— Не понял… А что я сделал? Меня, между прочим, инопланетянин чуть не уволок своими сетями. Хорошо — американец помог отбиться.

— Да тебя инопланетянин по воздуху таскал пять минут, а сетью тебя пытался остановить американский радиоуправляемый робот, которого ты угробил, вместе с твоим другом инопланетянином.

— Ты чего — сбрендил? Когда меня уже сетью накрыли, я фразу американца слышал, что русского оплели, пытаются похитить, буду ему помогать. Он сказал "буду", то есть он ещё не начал действовать. А уже потом этот тип в большом скафандре начал резать сеть.

— Американцы говорят, что они, увидев тебя "улетающим", сообщили о желании помочь, а уже потом их радиоуправляемый робот выбросил сеть, — возразил Пашка.

— Но меня этот, многоногий, сетью накрыл, а тот, в скафандре, ничем не оплетал.

— Когда тебя тот в скафандре обнял, у него между руками какие-то шнуры выскочили, и обмотались вокруг твоей талии и под задницей. Ты их просто не заметил

Я задумался. Будучи прижатым к груди американца (чужака?), я мог, конечно, не заметить шнуры на талии и ниже.

А почему я слышал слова американца, уже находясь в сетях? И тут я сообразил! Электронный переводчик начинает переводить тогда, когда убедится, что фраза закончена. Он либо ждёт начала следующей фразы, либо просто выжидает паузу пять секунд. Американец, управляющий восьминогим монстром, произнёс эти слова до того, как накинул на нас сеть, а я услышал перевод уже после.

— Так, что, это меня реально инопланетянин выволок? — ошарашено спросил я.

— Наконец, дошло. А где эта… инопланетка? Х2 — где?

— Так… американец спёр. Ну… то есть… тот с кем я летал. А как вы узнали, что я здесь?

— Так отсюда сигнал шёл, как от Х2, а потом мы и луч увидели. А точно этот… спёр объект? Чего ж тогда сигналило?

— Да, железяку, которую я нашёл, этот в свою "тарелку" унёс. Но мне он вот оставил сувенирчик, — сказал я и протянул Пашке "стакан".

— Ни фига себе…

Я залез на платформу и она тронулась. До базы добрались за полчаса, всего-то восемь километров. Как только я снял скафандр, ко мне на шею кинулся Толик. Он мне рассказал, что американцы, только прибарнившись, сразу направили к месту расположения источника сигнала робота с дистанционным радиоуправлением. На подходе к сектору американцы обнаружили летящего чужака-гуманоида.

— А тут началось барнетрясение и с тобой связь потеряли. Когда робот подошёл к точке расположения объекта, американцы увидели, что чужак пытается тебя поднять в воздух. Было принято решение остановить процесс твоего улёта, — захлёбываясь от эмоций, рассказывал Толик.

— Так ведь чужак пытался меня от лавового потока спасти, а вы его — сеткой. А для чего американцы робота с восемью ногами сделали?

— Ты же сам знаешь, когда на колёсной технике по здешним колдобинам едешь — все потроха вытряхивает. Вот американцы попробовали сделать шагающую восьминогую платформу, да и робота тоже. Что творилось в эфире, когда ты вместе с чужаком кромсал сетку… Переводчик выдавал такие матюговые перлы, что у меня уши вяли.

Если у Толика уши вяли — это серьёзно, он ведь до Академии дальнего поиска школу юнг заканчивал. По итогам всей заварушки американцы пытались вчинить иск нашей команде за умышленную порчу робота, но мне удалось доказать, что необратимый ущерб американскому имуществу нанёс именно чужак. Провести экспертизу повреждений робота не удалось, поскольку его смыло потоком лавы. Подаренный инопланетянином "стакан" я сдал в Комиссию по Контактам. Оказалось, что кроме источника света там была встроена радиостанция, работавшая на той же частоте, что и "таз".

Радости Комиссии не было предела. Впервые в её распоряжение попали не те раздолбанные агрегаты, которые иногда находили на Луне, Марсе и Европе, а вполне работоспособное устройство. Правда, принцип действия устройства и конструкция ничем не потрясли воображение наших учёных — те же полупроводниковые схемы, только суперминиатюрные и сверхмощные. Что поделаешь — законы природы во всём Космосе одинаковы. То волнообразное движение рукой инопланетянина около торца "стакана" означало, наверно, электромагнитные волны.

Почему инопланетянин решил спасать меня из опасной зоны? Наверно — из общегуманоидной солидарности.