Такая история

 

По бескрайней прерии широким галопом мчался резвый мустанг. Всадник низко пригнулся к гриве коня, чтобы полями шляпы прикрыть лицо от ветра. Полудикий скакун летел вперед, задевая брюхом заросли шалфея, покрывавшего широкую равнину.

Когда роса на траве высохла, а солнце раскаленным шаром повисло на горизонте, всадник круто осадил скакуна. Силы и ловкости ему было не занимать: мустанг остановился как вкопанный. Человек спешился, размял ноги, стянул с лица маску, а с рук перчатки и снял с пояса кисет. Вскоре горьковатый ароматный дым его трубки растекся в прозрачном воздухе.

Дэвид Эрп, охотник за головами, направлялся в Кернли-Спрингс. По имеющимся у него сведениям, именно там мог находиться разыскиваемый преступник. Дэвид не спеша докурил трубку, выбил ее о каблук, спрятал в матерчатый мешочек и вернул его на пояс. Был он молод, высок, жилист и крепок телом. На загорелом лице влажно поблескивали прищуренные темные глаза. Сломанный нос, нависающий над тонкогубым ртом, и пересекающий правую бровь белый шрам делали их обладателя похожим на хищную птицу.

Фляга, извлеченная из притороченного к седлу кожаного мешка, увесисто булькнула, когда струйка воды полилась в пересохшее горло. Дэвид утер губы, вернул флягу на место, легко вскочил в седло и пришпорил мустанга.

Вскоре конь вынес своего седока все на тот же тракт, а через час впереди замаячили первые постройки.

Эрп неторопливо ехал по главной улице, разглядывая чистенькие домики, церковь, лавочки, в витринах которых выставлены нехитрые товары.

Заприметив салун, он направил мустанга к коновязи, спрыгнул с седла, привычным движением снял с лица маску и, привязав скакуна, направился к дверям заведения. Бросив острый взгляд вдоль улицы, толкнул шаткие дверцы и шагнул в полумрак. В нос ударил запах кофе и свежих опилок, покрывавших толстым слоем пол. В помещении было тихо, пусто, сумрачно. У стойки маялся детина в когда-то белом фартуке. Он перетирал бокалы и отчаянно зевал. Увидев посетителя, малый подобострастно поклонился, отложил полотенце и выжидательно уставился на Дэвида.

— Могу я перекусить? — спросил Эрп, с сомнением оглядывая зал.

Парень засуетился, пробурчав под нос, что время завтрака давно прошло, а обед еще не подоспел, и скрылся в дверях, ведущих в кухню. Дэвид снял шляпу и сел за столик у окна.

Вскоре перед ним стояла тарелка со шкворчащей яичницей и большая кружка, над которой поднимался ароматный парок. Эрп одобрительно кивнул и предложил бармену выпить с ним кофе. Парень заулыбался, уселся напротив Дэвида и начал с упоением болтать, выкладывая новости. Посетитель с аппетитом ел, умело направляя разговор в нужное русло. Очень скоро он узнал, что в городке около трех тысяч жителей, которые живут в основном торговлей и фермерством, имеется отделение Национального банка, железная дорога тоже дает местным работу. Вокруг городка расположились несколько скотоводческих ранчо, а в тридцати километрах от города на северо-востоке резервация племени ситу. На вопрос, как складываются взаимоотношения с индейцами, бармен словоохотливо ответил, что краснокожие настроены вполне дружественно, часто бывают в городе, некоторые из них работают на ранчо и даже на железной дороге. К тому же, добавил он, несколько понизив голос, некоторые горожане кровно связаны с членами племени.

Эрп неопределенно качнул головой, пододвинул к себе кружку и сделал большой глоток.

— Скажи, парень, а банды вас не беспокоят? — вопрос прозвучал лениво, как бы между прочим.

Бармен вдруг нервно облизнул губы и зыркнул глазами на дверь. Эрп тоже оглянулся. На пороге салуна стоял крепкий мужчина в дорогом костюме, к лацкану которого крепилась звезда шерифа. Он вежливо прикоснулся к шляпе рукой и неторопливо подошел к сидящим.

— Привет, Ник, опять болтаешь? — на обветренном лице вновьприбывшего появилась усмешка. — Принеси мне кофе.

Ник торопливо бросился на кухню, а шериф опустился на освободившийся стул и внимательно глянул в лицо Дэвиду.

— Сэмюэль Аллан, местный слуга закона, так сказать, — заговорил он вежливо, с легкой долей иронии, — с кем имею честь?

— Дэвид Эрп, — так же вежливо представился Дэвид, — свободный охотник.

— С чем пожаловали в наши края?

— Выполняю некое поручение, надеюсь, местные власти не откажутся сотрудничать.

Шериф цепко оглядел фигуру Дэвида, задержавшись взглядом на поясе с оружием, затем принял из рук подоспевшего бармена кружку, вдохнул аромат кофе, прикрыв глаза от удовольствия, и только после этого ответил:

— Разумеется, мы окажем охотнику всяческую помощь и, если это потребуется, поддержку.

— Думаю, что поддержка не потребуется, — с этими словами Эрп выложил на стол черный кожаный шнурок, на котором болтался серый невзрачный камушек, обрамленный двумя белыми перышками.

Шериф отставил кружку, прикоснулся к камушку и удивленно глянул на Дэвида:

— Это амулет индейца из племени ситу. Их резервация недалеко отсюда. А что он натворил?

— Всего лишь прирезал хозяев ранчо, на котором трудился, — Эрп убрал амулет в карман и извлек карту. — Дорогу к резервации укажете?

— Разумеется, — шериф ткнул толстым пальцем в карту. — Только не верится мне, что ситу мог сотворить такое.

Аллан сокрушенно покачал головой и взглянул на Ника, как бы призывая его в свидетели. Бармен торопливо закивал, пряча глаза, и ушел на кухню. Дэвид проводил парня задумчивым взглядом. Увидев это, шериф пояснил, словно извиняясь за его поведенье:

— Ник — хороший парень, хоть и бездельник. Он племянник владельца салуна, старый Гарритс полностью ему доверяет. Мальчишка днюет и ночует здесь, у него квартирка на втором этаже.

Шериф что-то еще рассказывал, но Эрп уже не слушал. Он молча выложил на стол несколько монет, небрежно кивнул блюстителю закона и вышел на улицу. Чтобы вернуться в город до захода солнца, отправляться в резервацию нужно прямо сейчас.

 

Первый солнечный луч осторожно пробрался сквозь неплотно задернутые занавески, прикрывающие окно маленькой спальни. Скользнул по раскрасневшимся во сне щекам, позолотил рассыпанные по подушке светлые пряди, нескромно заглянул в вырез ночной рубашки. И только коснувшись плотно сомкнутых век, осознал, что совершил глупость. Спящая девушка поморщилась, махнула ладошкой, отгоняя непрошеного гостя, приоткрыла глаза и сладко потянулась. Потом откинула простыню и, шлепая босыми ногами по гладкому полу, подбежала к окну. День обещал быть чудесным, на небе ни облачка. Прохладный ветерок заставил разгоряченную ото сна кожу покрыться мурашками, и Холли зябко передернула плечами. Вода в кувшине остыла за ночь, но спускаться на кухню и растапливать печь, чтобы согреть ее, она ни за что не будет. Вчера девушка целый день до позднего вечера помогала дяде в его магазине: разбирала коробки с новым товарам, убирала подсобные помещения, отдраила витрину и обновила ассортимент, выставленный напоказ. Генри Ланкастер, всегда строгий с домашними, на этот раз расщедрился и разрешил Холли на следующий день не появляться в магазине. И она в полной мере собиралась воспользоваться предоставленной свободой.

Через полчаса из задних ворот дома Ланкастеров выехал всадник и не спеша двинулся по улице в направлении выезда из города. Едва миновав ворота, мустанг сорвался в галоп. Холли подгоняла скакуна, спеша туда, где ее любили, всегда ждали, где она чувствовала себя своей больше, чем в чопорном доме дяди.

Почти девятнадцать лет назад Холли пришла в этот мир, где ее никто не ждал. Мать девочки, Элизабет Ланкастер, не была обвенчана с ее отцом. Этого и не могло произойти, ведь он был индейцем племени ситу — Дэбасиге, Далеко Сияющий Солнечный Свет. Хрупкая девушка из добропорядочной семьи и дикий воин — что связало их? Но в результате на свет появилась очень необычная девочка. Старый шаман Наваджибиг, взяв новорожденную на руки, тихо прошептал:

— Вот я и дождался тебя, Тануэка.

Элизабет Ланкастер умерла два часа спустя. Дэбасиге, проводив любимую к Верхним Духам, уехал, даже не взглянув на дочь. Старый шаман поручил девочку заботам скво и, казалось, забыл о ней. Но через месяц велел принести ребенка к своему костру. Развернув цветные тряпицы, он внимательно изучил пищащего младенца. Девочка не имела в своем облике ни одной черты отца. Она была белокожей, как ее мать, крохотные пальчики, миниатюрные ступни, зеленые глаза — все выдавало в ней породу Ланкастеров. Наваджибиг тяжело вздохнул и положил девочку к самому костру. Затянув заунывную песню, шаман взмахнул морщинистыми руками. Над огнем поднялась струйка дыма, легко окутала ребенка. Девочка перестала хныкать, широко открыла глазки, протянула крохотную ладошку и схватила пальчиками дым. Она потянула его на себя, и колыхающаяся серая полоска повиновалась. Девочка сунула кулачок в ротик, и дым послушно потек туда же. Шаман вздрогнул и с изумлением впился взглядом в младенца. Ребенок сердито взмахнул руками, чихнул и захныкал. Наваджибиг торопливо схватил внучку, прижал к груди и покачал головой.

На следующий день он явился в дом Генри Ланкастера и вручил ему его племянницу. Отказаться добропорядочный горожанин, разумеется, не мог, хотя ему очень не улыбалось растить в собственном доме полукровку. Но, во-первых, ребенок был как две капли воды похож на его сестру Элизабет, а во-вторых, небольшой, но увесистый мешочек с неограненными алмазами оказался прекрасным аргументом. Ланкастер даже дал слово, что не будет препятствовать общению девочки с родственниками со стороны отца. Правда, позже он пожалел об этом, но слово есть слово.

Так и росла Холли в семье, где все относились к ней, в общем-то, неплохо, но без всякого тепла. Но когда девочке исполнилось три года, раз в месяц у ворот дома Ланкастеров начал появляться молчаливый всадник и увозить ее в резервацию, где ребенок проводил несколько дней. Именно там Холли поняла, что значит любовь близких, дружба, детские шалости, громкий смех…

Она очень быстро заговорила на наречии ситу, приобрела друзей, легко вживалась в мир природы и магии. Старый Наваджибиг рассказывал долгими вечерами легенды о Духах и великих воинах, о тех временах, когда Фермонт целиком принадлежал индейцам, а Великие Духи запросто жили среди людей в человеческом облике. Тануэка быстро постигала науку выживания в дикой природе. Наваджибиг мог гордиться своей правнучкой, но более всего он гордился ее умением общаться с Духами.

Все, что старый шаман постиг в течение долгих лет упорного труда, было дано девочке от рожденья. Она не просто могла общаться с Духами, как каждый шаман, Духи разговаривали с ней в любое время дня и ночи. Ей достаточно было обратиться к ним по имени, и они покладисто выполняли любую ее просьбу, развлекали легендами, давали советы, а иногда и журили за своеволие и непоседливость. Духи были для Таунэки добрыми друзьями и строгими учителями. Мижаквад, Дух Воздуха, помогал Таунэке вызвать ветер; Мигизи, Дух Огня, разжигать костер даже из сырых веток; Нискигван, Дух Воды, по просьбе девочки в жаркий сезон поливал посевы и огороды. Но более всего дружила Тануэка с Нияши. Этот Дух помогал девочке лечить людей и животных.

Свои магические способности Холли проявляла и в Кернли-Спрингсе. Конечно, не все доверяли полукровке, но не отказывались от помощи, когда лекарства не помогали, начинался падеж скота или неделями жгучее солнце сушило землю.

Вдали показалась индейская деревня. Девушка радостно вздохнула. Она всегда ощущала необыкновенный подъем сил, подъезжая к резервации. Здороваясь с соплеменниками, Холли спешилась у типи шамана и, откинув полог, шагнула в сумрак жилища. Старый Наваджибиг дремал на лежанки, очаг едва тлел, котел мерно побулькивал. Принюхавшись, девушка удовлетворенно кивнула и достала из кожаного мешка, висящего на столбе, подпирающем стены строения, свою одежду. Быстро переодевшись в мягкие брюки с бахромой, такую же рубаху до колен и легкие мокасины, она заплела светлые волосы в косу и повязала лоб повязкой, с которой свисало множество цветных косичек с вплетенными в них птичьими перьями. Последним из мешка извлекла черный шнурок с зеленым камушком в обрамлении двух белых перышек и повесила на шею. Спрятала свою городскую одежду в мешок, шагнула к очагу, зачерпнула горсть золы и провела руками по лицу. Кожа приобрела сероватый оттенок. Холли знала, что индейцы любят ее в любом обличие, но все равно, находясь среди них, хотела как можно меньше отличаться от своих друзей. Превратившись в Тануэку, она выбралась из типи и окунулась в повседневную жизнь племени.

 

Эрп подъезжал к индейскому поселку, испытывая смутное беспокойство. Он не понимал, откуда взялась эта томительная пустота под ложечкой. Три дня назад, когда шериф Куэфо-Даббо предложил ему это небольшое дельце, Дэвид и не подумал отказаться. Во-первых, он был вполне свободен, а во-вторых, неплохо заработать немного деньжат перед предстоящим путешествием. Эрп хотел съездить на родину проведать дядю, они не виделись уже года три, и Дэвид, честно говоря, соскучился. На поиски мальчишки-индейца, убившего своих работодателей и угнавшего табун племенных лошадей, охотник рассчитывал потратить не больше пяти дней. А потом в путь, в Экепла-де-Леон.

Индейская деревня жила своей жизнью: женщины у костров готовили еду, растирали в муку зерна, лепили из глины нехитрую утварь, перебирали плоды. Дети помогали матерям, с любопытством поглядывая на белого человека, который решительно направил своего коня к жилищу шамана. Дэвид бывал в подобных поселениях не раз и быстро определил, куда ему необходимо двигаться. Остановив мустанга у пестрого типи, он спешился. Едва его ноги коснулись земли, полог жилища откинулся, и перед бледнолицым предстал старый шаман в сопровождении молодой скво. В это самое мгновенье что-то неуловимо изменилось в безмятежной атмосфере деревни. Эрп не успел и глазом моргнуть, как оказался окружен плотной стеной молчаливых воинов. Они равнодушно разглядывали незнакомца, не проявляя ни удивления, ни недовольства, но Дэвид знал, что ни одно его движение не ускользнет от зорких глаз. Шаман сделал шаг ему навстречу, и тотчас от стены воинов отделился высокий индеец, голову которого украшало несколько рядов орлиных перьев. Он приблизился к шаману и встал справа от него лицом к бледнолицему. Эрп безошибочно определил, что перед ним вождь. Ну, что ж, главные люди племени на месте, можно начинать разговор.

Дэвид с показной вежливостью коснулся двумя пальцами шляпы и заговорил ровным голосом:

— Приветствую краснокожих братьев и прошу о помощи.

Певучий девичий голос из-за спины шамана повторил ритуальную фразу на языке ситу. Вождь коротко ответил.

— Могучий воин Мискомаква, Красный Медведь, вождь племени ситу, приветствует бледнолицего брата и желает знать, чем он может ему помочь, — перевела скво.

Дэвид, не отводя взгляда от непроницаемых глаз вождя, рассказал о трагедии на ранчо Скрудвей.

Четыре дня назад все индейцы, работающие на ранчо, получили выходной в честь праздника Духа Большой Воды. Они рано утром покинули хозяйство, направившись к Сан Мисси, чьи воды должны были принять праздничную жертву. Вернувшись на рассвете следующего дня, краснокожие обнаружили пустые загоны, а на пороге хозяйского дома мертвых Скудвея, его жену и старшего сына. Шериф Диггер, занявшийся расследованием, очень быстро выяснил, что на ранчо из работников был только Бинэси, молодой индеец из племени ситу. Остался он добровольно, сославшись на то, что хозяевам трудно будет одним приглядывать за лошадьми. Ночью, уже после убийства, прошел довольно сильный дождь. Все следы смыло, и понять, куда отправился убийца, было невозможно. Около тела Скудвея шериф подобрал амулет, принадлежавший, по словам тех же индейцев, Бинэси.

Тут Эрп вынул из кармана шнурок с камнем и перышками. Он успел заметить, что все члены племени носили подобные украшения, вот только цвет камней был разным. Старый шаман протянул руку, охотник поколебался мгновение и вложил безделушку в старческую ладонь. Старик передал амулет скво, которая, едва коснувшись его тонкими пальцами, быстро заговорила:

— Бинэси ушел в месяц белых мух. С тех пор его никто из племени не видел. Он должен был вернуться в конце лета, — она осеклась, внимательно посмотрела на Дэвида и отступила за спину шамана.

Мискомаква произнес еще несколько фраз, смысл которых охотник понял и без перевода. Ему предложили убираться подобру-поздорову. Как ни странно, но он поверил девушке. Этот Бинэси, скорей всего, действительно не возвращался в племя. И где его теперь искать?

Глядя в спину уезжающему, Тануэка сжала оставленный им амулет так сильно, что костяшки пальцев у неё побелели. Девушка уловила в этом человеке силу, непоколебимость, уверенность и бесстрашие. Кроме того, бледнолицый был опасен. Она это чувствовала, но не могла объяснить. Честно говоря, ей было не до того. Едва непрошеный гость скрылся из виду, Тануэка вернулась в типи шамана, села у очага и внимательно посмотрела на талисман. Бинэси — ее друг по детским играм и забавам. Именно он учил ее стрелять из лука и спас от разъяренного медведя, когда девчонка так перепугалась, что забыла все заклинания, а юный индеец отогнал зверя факелом, а потом на закорках тащил ее к деревне, терпеливо утешая. Где же он теперь?

Девушка прикрыла глаза и мысленно позвала Сугерли. Этот Дух не раз помогал ей найти потерявшихся животных и заблудившихся детей. Под сомкнутыми веками замерцали красные точки, и Тануэка увидела распростертое на грязном дощатом полу тело своего друга. Он был голый по пояс, руки скручены за спиной, на плечах следы побоев. Девушка затаила дыханье, мысленно сделала шаг назад — и оказалась во дворе перед старым большим домом. Она подняла взгляд и заметила под крышей над самым крыльцом огромную букву Д. Это ранчо братьев Дрейти! Она прекрасно знала, где находится это место, не раз проезжая мимо, когда бывала на ранчо дяди Генри, которым управлял ее двоюродный брат.

Девушка выскочила из типи и натолкнулась на внимательный взгляд Наваджибига. Старик кивнул и произнес только одну фразу:

— Будь осторожней, не спеши…

Через несколько минут по тропинке, ведущей к Сумрачному лесу, промчался пестрый мустанг с всадницей на спине.

 

Когда первые строения Кернли-Спрингса замаячили в прозрачном сумраке, Дэвид Эрп очнулся от нелегких раздумий. Всю дорогу от резервации он ломал голову, где теперь искать этого проклятого индейца. Конечно, можно поспрашивать в городе, наверняка там найдутся люди, неплохо знающие этих краснокожих и готовые услужить закону. Возможно, у мальчишки есть тайное убежище в лесу, горах или у озера. В племени о нем ничего не знают, а если и знают, то не выдадут.

Подъезжая к воротам, Эрп увидел едущего навстречу всадника. Он проехал совсем близко, не обратив внимания на окутанного сумраком запыленного Дэвида. "Вот те на, — мелькнуло в голове у охотника. — Да это же Ник, бармен. И что ему понадобилось за стенами города в такой час, тем более, что живет он над салуном?"

Позже он не мог объяснить себе, что же его заставило поехать вслед за удаляющимся всадником. Но, тем не менее, Дэвид развернул коня и неспешной рысью потрусил по дороге, не теряя из виду резвого скакуна. Примерно через час мрак сгустился до такой степени, что Эрп, побоявшись потерять Ника из виду, прибавил ходу, очутившись чуть ли не за спиной преследуемого. Дорога была покрыта толстым слоем пыли и скрадывала топот конских копыт. Вскоре вдали замаячили какие-то постройки. Ранчо. Бармен свернул в ворота, а Дэвид придержал мустанга, всматриваясь в темноту. Сквозь дощатый забор были видны огни, слышался людской говор.

Подождав несколько минут, Эрп тихонько тронул коня. Едва он поравнялся с воротами, те распахнулись, и глазам охотника явилась разношерстная компания. Шесть или семь парней, вооруженные винтовками, молча глядели на одинокого всадника. Потом один из них приглашающе кивнул. Дэвид направил коня прямо на них. Парни расступились, и всадник въехал во двор. Ворота захлопнулись за его спиной. Охотник быстро огляделся, оценивая размер опасности. В этот момент из дома вышел высокий человек, вооруженный до зубов. Он, как и все присутствующие во дворе, выглядел, как простой ковбой, однако пояс, увешанный оружием, и винтовка в руках говорили об обратном. За спиной громилы в дверях появился Ник, взглянул на Эрпа и что-то торопливо зашептал на ухо лже-ковбою. Тот отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и спустился с крыльца.

— Значит, разыскиваешь индейца ситу?

Дэвид кивнул, прикидывая, как уйти отсюда с наименьшими потерями. Громила сплюнул себе под ноги и приказал:

— Пойдем, покажу тебе кое-что.

Парни во дворе заухмылялись, кто-то присвистнул, кто-то смачно сплюнул. Эрп соскочил с мустанга и, придерживая рукой кобуру, подошел к главарю. Тот выхватил из рук одного из бандитов факел и уверенно зашагал к стоящему в стороне сараю. Сидящий рядом с ним на земле ковбой поднялся, отцепил от пояса ключ и отомкнул замок.

— Любуйся! — главарь осветил факелом тело, лежащее на полу. Связанный человек шевельнулся, Дэвид увидел блеснувшие в неверном свете черные глаза.

— Обсудим? — бандит двинулся обратно к дому, охотник последовал за ним, услышав, как за его спиной щелкнул замок.

Головорез хлопну по плечу парня, стоящего возле веранды, и развернулся к Эрпу, всем своим видом давая понять, что он не горит желанием вообще что-то обсуждать. Глаза на равнодушном лице смотрели настороженно, а рука словно прилипла к кобуре.

"Дэви, твое время подходит к концу… Покажи, что может моя сила… Используй её… ты ведь хочешь этого…"

— Охотник, ты, вроде, парень смышленый и понимаешь, что теперь мы не можем тебя так просто отпустить, — главарь достал сигарету и, прищурившись, посмотрел куда-то поверх плеча собеседника. — Предлагаю поделиться наградой за индейца, и ты продолжишь свои дела. Что ты об этом думаешь?

— А если я откажусь?

Бандит прикусил сигарету и чуть слышно проронил сквозь зубы:

-Уберите грязь…

Выхватив револьвер, Эрп нырнул под телегу. Несколько пуль пробили дерево, пролетев совсем рядом. Охотник выглянув из-за колеса и уложил ближайшего к нему парня с винтовкой.

"Глупец…разве кровь тебя не возбуждает? Расправься с ними…"

Сделав перекат, Дэвид спрятался за каменным колодцем. В эти минуты тьма показалась ему приятной и желанной, как никогда. Он понимал, что выбора у него нет, глубоко вдохнул и вылетел из укрытия. Ему хватило доли секунды, чтобы разглядеть позиции бандитов. Они снова открыли огонь, не дожидаясь его атаки. Пули, словно заговоренные, со звоном падали, наткнувшись на невидимое препятствие. Снова и снова головорезы стреляли в него, но ни один из выстрелов не достиг цели. Еще двое, точно подкошенные, упали на землю. Опустившись на колено, Дэвид снял еще одного. Тот вскрикнул, выронил винтовку и ткнулся лицом в землю. Эрп ощутил легкую эйфорию, теплой волной разлившуюся по телу. Еще немного, и он не сможет сопротивляться. Охотник вновь спрятался за каменным укрытием, как вдруг отчаянный крик прорезал ночной воздух, а потом разом упала мертвая тишина.

Тануэка подгоняла кобылку. Уже совсем стемнело, когда она выехала из леса и через холмы понеслась к ранчо братьев Дрейти. Девушка прекрасно видела в темноте, легко ориентировалась на местности и даже уже составила в голове план, как она будет вызволять Бинэси. Подъехав к забору, окружавшему дом, она соскользнула на землю, почти бесшумно перебралась через препятствие и спрыгнула в траву. Двор был освещен зыбким светом факелов, люди, собравшиеся у парадного крыльца, громко переговаривались. Девушка быстро огляделась и, скрываясь в густой тени забора, двинулась к сараю, возле дверей которого на корточках сидел парень в заломленной на затылок шляпе. Он держал между коленей винтовку, напряженно вслушиваясь в доносившиеся от дома возгласы. Тануэка подобралась к задней стене сарая, приложила к шершавым доскам ладони и зажмурилась.

— Мигизи, помоги, — под пальцами девушки заплясали язычки пламени, и вскоре в стене образовалась приличная дыра.

Пробравшись внутрь, она ловко перерезала веревки, связывающие Бинэси, и, подставив плечо обессилевшему индейцу, помогла ему добраться до кобылки. Подсаживая друга, девушка вдруг ощутила спиной враждебный взгляд и мгновенно обернулась. Ковбой, охраняющий пленника, смотрел на них и торопливо вскидывал винтовку. Ударив изо всей силы по крупу лошади, Тануэка развернулась лицом к врагу и на мгновенье замерла. Бандит нажал на спусковой крючок. И, словно эхо, во дворе ранчо беспорядочно защелкали выстрелы. Просвистевшая мимо виска пуля заставили девушку очнуться. Она вскинула руки и сбила парня с ног воздушным потоком. Он упал навзничь и замер. Тануэка приблизилась к нему и, убедившись, что он всего лишь потерял сознание, двинулась на звуки выстрелов.

Осторожно пройдя вдоль стены дома, она выглянула из-за угла и в тусклом свете, падающем от единственного во дворе фонарного столба, увидела стреляющих друг в друга мужчин. Вот один из них вскочил и мгновенно скрылся за колодцем, другой, воспользовавшись этим, бросился наперерез через двор. Тануэка машинально сделала шаг вперед, и тут же ей в лицо ахнул выстрел. Волна гнева мгновенно затопила сознание девушки, и она протестующее вскинула руки. Тугая воздушная струя прокатилась по двору.

Эрп выглянул из-за колодца. Секунду назад он вдруг ощутил, как что-то изменилось. Энергия, наполнявшая тело, внезапно иссякла. Пересиливая накатившую слабость, он огляделся. Двор был усыпан неподвижными телами. У самой веранды под фонарем стояла одинокая фигура. Дэвид поднялся и, не опуская кольт, направился к дому, разглядывая лежащих в разнообразных позах бандитов. Когда он приблизился, человек шевельнулся и поднял опущенное лицо. На охотника глянули зеленые глаза, в которых мгновенно засветилось узнавание. Шаманка ситу! Эрп облизал пересохшие губы:

— Ты убила их?

Индианка отрицательно покачала головой, потом еще раз внимательно посмотрела в лицо охотнику и почти бесшумно скользнула в тень дома.

Проводив беглянку взглядом, Эрп прикоснулся к шее одного из лежащих на земле: тот был жив, пульс бился слабо, но ровно. Дэвид огляделся, обнаружил в углу двора своего мустанга и спешно покинул поле битвы.

 

К полуночи Эрп добрался до гостиницы, которую заприметил еще днем. Парень, дремавший за конторкой, позевывая, выдал ему ключи. Попросив разбудить его в шесть, Дэвид поднялся в номер, рухнул на неразобранную постель и провалился в беспокойный сон…

…— Деви, драгоценности, как женщины: они сверкают и за них убивают,— Вэй неторопливо подошел к распростертому на земле телу. — У таких, как мы, нет ни друзей, ни врагов — все мы конкуренты. Так что ничего личного.

Он пнул Эрпа в бок и заглянул в глаза обреченного, желая видеть, что чувствует его жертва перед смертью.

— Бобби, если мы хотим добраться до озера к ночи, нужно поторопиться. Ночью в горах неспокойно…

— Довольно,— Вэй оглянулся на хнычущего подельника, — ты всю дорогу ноешь, и я ума не приложу, как тебя еще не прихлопнули за твой длинный язык.

Убийца взвел курок, снова глянул на неподвижное тело, затем хищно улыбнулся, спрятал револьвер в кобуру, подошел к краю склона и носком сапога сбросил в пропасть оружие умирающего.

— Счастливо оставаться…

Вскоре тишину наступающей ночи тревожил только стук удаляющихся копыт.

— Убл..юю..док…— прохрипел Эрп, чувствуя, как на губах пузырится кровь.

Грудная клетка тяжко поднималась и опускалась. Он отчаянно пытался глотнуть как можно больше воздуха. Веки налились свинцом, перед глазами плыло. Сквозь опущенные ресницы Дэвид увидел склонившийся над ним темный силуэт.

— Жаль уходить, чувствуя себя должником? — тихий голос напоминал шелест трав. — Скажи, ты хотел бы отомстить им? Насладиться их страданиями и болью? Я могу дать тебе этот шанс. Соглашайся… у тебя нет другого выхода…

— Да…— прошептал Эрп пересохшими губами. Он жаждал сейчас, нет, не жизни, а пьянящего чувства свершившейся мести…

…Охотник рывком сел и провел рукой по взмокшему лбу. Сон…всего лишь сон. Он встал, подошел к бару, вынул бутылку виски и плеснул в стакан. Холодный напиток обжег гортань и мягкой теплотой растекся в груди. Понимая, что ему больше не заснуть, Дэвид подошел к окну и прижался разгоряченным лбом к холодному стеклу. Память услужливо перенесла его в ту ночь, когда он нагнал своего убийцу…

…— Роял-флэш!— откинувшись на ствол дерева, расплылся в улыбке парень.

— Тебе сегодня чертовски везет,— прищурив глаза, произнес Бобби.— Рэй, проверь счастливчика.

Схватив за грудки победителя, невысокий крепыш потрусил паренька, точно молоденькую грушу. На землю посыпались карты. Началась неразбериха: грязная ругань, споры, норовящие перерасти в драку.

— Молчать, я сказал! — взревел Боб.— Посмотрите на себя, во что вы превратились. Словно торговки, не поделившие покупателя. Все мы знаем, как обходятся с "фартовыми" в нашей маленькой семье.

— А я знаю, как обходятся с предателями...

Вынырнув из темноты, Эрп не спеша подошел к костру.

— Этого не может быть… это не ты…— лицо Боба залила смертельная белизна. — Стреляйте, идиоты, чего вы ждете?! — срывающимся голосом завопил он.

По округе разнеслось эхо беспорядочных выстрелов.

— Всегда…

Упавшую вдруг тишину разорвали крики боли.

— Нужно…

Отчаянный вопль прервался неприятным бульканьем.

— Доводить дело…

Мольбы о пощаде внезапно стихли.

— До конца.

Поляна напоминала кровавое месиво. На почерневшей траве тут и там лежали куски человеческих тел: оторванные руки, ноги, головы…

Дэвид приблизился к ополоумевшему от страха убийце и, оскалившись в ухмылке, полной наслаждения, кивнул. Послышалось тихое шипение, и что-то накинулось на Бобби. Тот начал отбиваться и кричать от мучительной боли, а существо, пришедшее, казалось, из ночных кошмаров, заживо пожирало жертву.

— Довольно,— холодно обронил Эрп и пошел прочь…

…Резкий стук выстрелом разорвал тишину. Рывком вытащив из кобуры кольт, Дэвид распахнул дверь номера. Сонный портье, позевывая, сообщил, что уже шесть. Охотник мрачно кивнул и сунул ему монету. Затем, наскоро сполоснув лицо, отправился к шерифу, раздумывая, как бы удачнее преподнести ему вчерашнюю историю. Однако объяснять ничего не пришлось. Едва переступив порог офиса, Эрп окунулся в бурлящую атмосферу скрытого ликованья. Шериф Аллан, угостив охотника кофе, рассказал, что на рассвете в город примчался насмерть перепуганный бармен, оказавшийся сообщником бандитов, скрывающихся на ранчо братьев Дрейти. Этой ночью они не поделили что-то и спьяну открыли стрельбу. Шериф с помощниками, прибыв в указанное место, обнаружили шесть трупов и четырнадцать невменяемых бандитов. Бармен, ужасно чем-то напуганный, без умолку дает показания. Кстати, убийство и ограбление на ранчо Скудвей — их рук дело. Так что индеец ни при чем. Последним шериф был доволен не меньше, чем арестом преступников.

Выпив кофе под нескончаемые словоизлияния, Дэвид покинул офис и отправился прямиком в резервацию. Он понимал, что индейцам и без него сообщат о невиновности Бинэси, но ему необходимо было повидать молодую шаманку, так удачно оказавшую ему поддержку в ночной заварушке. Магия индейцев вызывала в нем противоречивые чувства. Но то, свидетелем чего он стал на ранчо братьев Дрейти, заставило его задуматься. И вот теперь он подъезжал к резервации с твердым намерением поговорить с зеленоглазой индианкой.

 

— Значит, ты живешь с этим уже целый год? — шаманка задумчиво смотрела в костер, чуть покачиваясь.

В типы было сумрачно и остро пахло травами. Эрп кивнул и сглотнул, чувствуя, как пересохло в горле. Он все рассказал ей: как преследовал грабителя, как попал в ловушку и чуть не погиб, как Дух, не назвавший своего имени, предложил ему жизнь в обмен на возможность жить в его теле.

— Почему ты хочешь, чтобы он ушел? Насколько я поняла, Дух защищает тебя от пуль и дает силы.

— Да, дает. Много силы, — Дэвид запнулся, подбирая слова. — Он просыпается во мне ночью, когда темно, и требует, чтобы я убивал. Иногда мне кажется, что еще чуть-чуть, и он заполнит мое тело целиком, вытеснив разум. Я все чаще представляю его в виде огромной черной твари, сжирающей меня изнутри. Я сопротивляюсь. Та расправа, год назад, была единственной. Но именно та кровавая ночь связала нас крепче оков. И, мне кажется, что скоро я сдамся...

Тануэка протянула руку к костру, поймала пальцами струйку дыма и как ленту обернула вокруг пальца. Эрп заворожено следил за ней, потом резко покачал головой, стряхивая наваждение, и спросил:

— Ты сможешь мне помочь?

— Надо подумать. Посоветоваться с Духами, — Тануэка поднялась. — Возвращайся в город. Завтра утром ты получишь ответ.

Когда за гостем опустился полог, Наваджибиг, всю беседу продремавший в углу, открыл глаза и внимательно посмотрел на внучку:

— Будь осторожней, не спеши…

 

Эрп вышел из салуна, где просидел над бутылкой виски до вечера, с твердым намерением сейчас же добраться до гостиницы и выспаться. Не успел он сделать несколько шагов, как столкнулся с вывернувшим из-за угла шерифом. Аллан вежливо поздоровался и поинтересовался, долго ли еще Дэвид пробудет в Кернли-Спрингсе.

— Не волнуйтесь, — насмешливо ответил Эрп, раскуривая трубку, — завтра я покину ваш гостеприимный город.

— И куда теперь, если не секрет? — шериф изо всех сил старался быть вежливым.

— Не секрет. Двину в Экепла-де-Леон, — Дэвид чиркнул кресалом, яркая вспышка осветила лицо молодой девушки, вынырнувшей из-за плеча Аллана.

На охотника в упор глянули зеленые глаза. Шериф вежливо поздоровался с юной леди, которая коротко кивнула, проходя мимо, и снова воззрился на Эрпа, с усмешкой наблюдая, как тот, вывернув шею, смотрит вслед незнакомке. Та, пройдя несколько шагов, обернулась, еще раз кивнула мужчинам, и быстро пошла прочь.

— Мнда…Хороша…Что, заинтересовались? — чуть снисходительно спросил Аллан.

Эрп наконец-то раскурил трубку и, выдыхая колечко ароматного дыма, коротко кивнул.

— Это Холли Ланкастер, племянница Генри Ланкастера, весьма почтенного горожанина, — шериф понизил голос. — Она полукровка. Ее отец — индеец ситу. Она приличная барышня, ничего не скажешь, к тому же ее способности иногда весьма полезны.

— Способности? — разом осипшим голосом переспросил Дэвид.

— Девчонка — шаманка, — в голосе шерифа зазвучали нотки гордости. — Она владеет магией краснокожих и не раз выручала горожан из беды. Вот когда осенью пропали близнецы Джека Рупертсона, она нашла их в полчаса. А прошлым летом, во время засухи, спасла наших фермеров от разорения, вызвав дождь.

Аллан продолжал что-то рассказывать, а Эрп, обернувшись, следил глазами за удаляющейся фигуркой, пока она не растворилась в вечерних сумерках.

Распрощавшись, наконец, с разговорчивым служителем закона, Дэвид добрался до гостиницы, поднялся в номер и, не раздеваясь, лег на кровать. Надо было о многом поразмыслить, но он очень устал. Последние сутки оказались нелегкими даже для него. Охотник потянулся, расслабляясь, прикрыл, наконец, глаза и тут же почувствовал, как тварь внутри зашевелилась, просыпаясь после долгого сна.

— Нет, только не сейчас!

" Почему же? Сейчас ночь, мое время…"

— Заткнись и убирайся прочь…

-"Дэви… ты же знаешь, я не могу убраться …"

Неясный шорох за дверью буквально выбросил его из кровати. Распахнув дверь номера, он встретился взглядом с обладательницей зеленых глаз. Усмехнувшись, охотник отвесил легкий поклон и отступил в сторону. Девушка прошла в номер, слегка вздрогнув, когда за ее спиной захлопнулась дверь. Эрп выдвинул из-за стола стул, уселся на него верхом и в упор посмотрел на гостью. Она отвела взгляд, бледные щеки налились жарким румянцем, пальцы в белых перчатках теребили завязки плаща. Наслаждаясь ситуацией, Дэвид, чувствуя, как жаркая волна заполняет его изнутри, демонстративно ощупал взглядом фигуру девушки. Потом снова поднял глаза к ее лицу и сурово спросил:

— Кто вы и что вам от меня нужно?

Юная леди заговорила, и Эрп тотчас узнал голос. Он не ошибся. Это была она, шаманка, его неожиданная спасительница. Голос гостьи сначала дрожал и срывался, но чем дольше она говорила, тем увереннее и решительнее держалась:

— Я — Холли Ланкастер. Случайно услышав, что вы в разговоре с шерифом упомянули Экепла-де-Леон, я осмелилась прийти сюда, надеясь на вашу помощь. Мне необходимо попасть в этот город, а одной путешествовать опасно. Надеюсь, вы позволите мне ехать с вами. Я даже смогу заплатить вам некую сумму, правда, не слишком большую.

Девушка сняла шляпку, распустила завязки плаща, затем медленно стянула перчатки, не отводя глаз от лица охотника.

"Как раз подходящий случай, разве нет?"

— Нет… этого не будет…

"Будет, Дэви, будет… уж я постараюсь…"

Он встал, отшвырнул прочь стул и шагнул к Холли. Несколько секунд они глядели в глаза друг другу, потом Дэвид рывком притянул ее к себе.

В то же мгновение сильный удар отбросил его к противоположной стене. В поднимающемся с полу человеке почти ничего не было от Дэвида Эрпа. На Холли глянули пустые глазницы, в которых мерцали голубоватые огни, лицо стало жестким, холодным, руки сжались в кулаки.

— Так вот ты какой.. — голос девушки на мгновение дрогнул, но тут же окреп, стал ровным и почти насмешливым.

— Нравлюсь? — вкрадчиво и нарочито мягко проговорила тварь, делая шаг вперед.

Холли резко подняла руку, и невидимая стена преградила существу путь.

— Ты же знаешь, что не сможешь долго удерживать меня, — тварь откровенно издевалась, плотоядно разглядывая девушку.

Холли поежилась и прикусила губу. А тварь между тем усмехнулась, продавила воздушную стену и шагнула к ней. Холли резко выдохнула, и из ее раскрытых ладоней вырвались тугие струи воды, ударили в грудь Эрпа и прижали его к стене с такой силой, что доски затрещали. Тварь замотала головой, напряглась и рванулась вперед. Холли резко махнула рукой, и вокруг Эрпа (нет, твари!) встала огненная стена. Желтовато-багровые языки пламени плясали, отбрасывая на стены комнаты огромные тени. Тварь взревела, заметалась в огненном круге, и Холли, обмирая от ужаса, увидела, как к ней тянутся уродливые плоские головы на длинных шеях. Она пронзительно закричала и мощной струей воды откинула их от себя. Водяной поток потушил пламя. На полу, скорчившись, лежал Дэвид, а над ним покачивалось темное облако, которое стремительно густело, наливаясь чернотой. Тварь… это и есть тварь… Холли вскинула руки вверх и отчаянно крикнула:

— Мижаквад, сеть!

Плотные струи воздуха опутали черную тень. Тварь взревела и забилась в них, как выброшенная на берег рыба. Но путы были прочные, и любое движение только сильнее затягивало их. Холли вскочила на ноги и, не приближаясь к пленнику, потребовала уже более спокойным тоном:

— Мигизи, кокон.

Вокруг твари заплясали языки пламени, сплетаясь в оранжевый кокон. Когда золотистые отблески сомкнулись, полностью скрывая черную тень, Холли попросила, чувствуя, как последние силы оставляют ее:

— Нияши… заберите его… Дух должен быть там, где ему положено…

По комнате пробежал легкий ветерок, наполнив ее запахом цветущих трав, пылающий кокон замерцал, угасая, и вскоре в полутемной комнате не осталось никого, кроме обессилевшей девушки и распростертого на полу мужчины. Холли всхлипнула, провела рукой по влажным щекам, стянула с кровати одеяло и укрыла крепко спящего Эрпа. Опустившись на пол рядом с ним, она устало пробормотала:

— Твари больше нет… ты свободен…

 

Эрп укладывал сумку, то и дело поглядывая на спящую девушку. Еще накануне он пополнил запас патронов для кольта и винчестера, закупил сухари, вяленое мясо, немного соли. Затянув последний узел, он негромко кашлянул. Холли шевельнулась, медленно открыла глаза, потом рывком села и испуганно посмотрела на охотника.

— Ты… уезжаешь?

— Да, в Экепла-де-Леон, повидаться с дядей.

Девушка кивнула, провела рукой по растрепавшимся волосам. Дэвид прошелся по комнате, подобрал небрежно брошенные плащ, шляпку, перчатки, аккуратно положил их на стул и негромко сказал:

— Мне кажется, ты ему очень понравишься.