Национальные особенности сделок с недвижимостью

Лощеный молодой человек томился возле столь же навощенного автомобиля. Артур Ленгли ненавидел ждать, но считал эту необходимость не самой страшной из профессиональных издержек. Маклеру по продаже элитной недвижимости от клиентов и не такое терпеть приходится.

Вот уже полчаса Артур пытался развлечь себя, наблюдая за подростками с волосами кислотного цвета, старушками на самокатах, чернокожими любителями хип-хопа и арабами в неизменных белых робах. Они глазели в ответ: тяжелый твидовый костюм выделял риэлтора в ливерпульской летней толпе как черную ворону в пестрой стае. А что поделать с дресс-кодом компании "Анриал Эстейт"?

Артур сбил щелчком с лацкана пиджака невидимую пылинку, и тут с другой стороны улицы послышалось:

— Мистер Ленгли!

Ему махала рукой высокая блондинка. Рост подчеркивали десятисантиметровые каблуки истошно-розовых сапог, прочие прелести — юбка длиной выше всяких приличий и блузка с низким вырезом, из которого кокетливо выглядывало кружево нижнего белья. Рядом с девушкой семенила левретка на поводке со стразами и в розовом же бантике. При виде своей клиентки, Кэтрин Клэр-Сусновски — дочери российского олигарха, Артур едва не поперхнулся.

— Мисс Клэр, — риэлтор вежливо склонил голову, — очень приятно.

— Очень-очень, — хихикнула блондинка, — скажите, мистер Ленгли, владелец уже здесь? Нам не терпится ехать видеть домик.

Вроде бы Кэтрин уже не первый год жила в Объединенном Королевстве, но ее английский то и дело застревал в дебрях русской души.

— К сожалению, господин Рочестер запаздывает.

— Совершенно неприемлемо заставлять даму ждать, — фыркнула Кэтрин, — неприемлемо категорично.

— Категорично, — поддакнул Артур, поморщившись про себя.

— А вот и наш продавец, — указал Ленгли на размашисто шагающего по направлению к машине парня.

Как и многие молодые англичане Эдди Рочестер небрежно относился к одежде: кожаная куртка на два размера больше необходимого болталась на плечах как обноски на пугале, а сквозь рваные синие джинсы просвечивала загорелая кожа. Непослушные длинные волосы стягивала черная бандана с эмблемой популярной рок-группы.

— Привет! — поздоровался Эдди, стиснув руку агента в твердом рукопожатии. Пальцы наследника аристократической фамилии были натружены о струны электрогитары до каменных мозолей.

— Мисс Клэр, позвольте представить вам мистера Рочестер, — сказал Ленгли. Блондинка сморщила носик, но соизволила улыбнуться.

— А без меня никак? — спросил Эдди. — Давайте, я вам какой-нить листок подмахну и все, а?

— Сожалею, но ваше присутствие обязательно по закону, — Ленгли открыл дверцу автомобиля. — Не будем терять времени?

Кэтрин с собачкой разместились на заднем сидении, Рочестер уселся на переднее. Артур завел двигатель и выкрутил кондиционер на максимум, предвкушая прохладу и свежесть.

— Мистер Ленгли, — подала голос девушка, — нам с Сюззи безумно интересно, в чем причина низкой цены домика?

— Причина, — покосившись на молчащего владельца, ответил Ленгли, — в том, что собственность господина Рочестера находится под опекой ЮНЕСКО.

— Старая развалюха, — пробурчал юноша, опуская спинку сиденья как можно ниже.

— Разве это уменьшает стоимость? — удивилась девушка, сдвигаясь за спину водителя. — Ведь всегда лучше находиться под защитой, так? Быть историчным раритетом?

Эдди хохотнул:

— Поначалу мне тоже так казалось!

— Существует ряд ограничений на использование зданий, имеющих статус исторического наследия, — монотонно заговорил Лэнгли. Чертовы историко-архитектурные памятники были кошмаром риэлтора, он ненавидел их всей душой. — В их числе ограничения на перестройку, перепланировку, изменение внешнего вида и даже, местами, внутренней отделки.

Выехав из города, Артур свернул на узкую проселочную дорогу. Эдди надел наушники, которые лишь слегка приглушали грохот тяжелого металла. Кэтрин гладила собачку, рассматривая проносящиеся вдоль обочин пейзажи.

Но покой Артура продлился не долго. Сначала Кэтрин потребовалось увековечить мобильным телефоном особо выразительный вид, чтобы немедленно поделиться им на фейсбук. Потом понадобилась остановка, чтобы Сюззи могла задрать заднюю ножку. Затем пришлось съезжать к придорожной заправке, потому что Эдди и Кэтрин в один голос запросили пива и воды. Причем Эдди расстроило, что холодильник в магазинчике не работал, а Кэтрин долго возмущалась отсутствием любимой питьевой воды — Bling H2O. Той самой, что Перис Хилтон поит свою собачку!

Артур уже был готов взвыть от классовой ненависти, когда впереди показался особняк, стоящий на возвышенности.

— Обратите внимание, — оживленно зачастил Ленгли, надеясь переключить внимание своих вздорных пассажиров, — как наглядно архитектура здания показывает взлет рода! Правое крыло построено в начале 18 века. Тогда свирепствовал налог на окна. Низшие сословия в те дни, случалось, и вообще одной дверью обходились. Люди побогаче делали фальшивые окна, чтобы пустить пыль в глаза и не прослыть нищебродами. Второе крыло было построено, когда семья упрочила свое положение. Оно изобилует большими окнами, количество которых можно даже счесть неразумным. Ведь зимой в этих краях довольно ветрено.

— Как интиииресно, — протянула Кэтрин, крутя головой по сторонам.

Они как раз продвигались по подъездной дорожке между деревьями некогда живописного парка, давно утратившего ухоженный вид.

— Пожалуй, мне и не захочется здесь много чего менять, — задумчиво добавила она.

— Дом на холме, — проворчал Эдди. — Надеюсь, без привидений?

Артур заглушил двигатель и поспешил открыть дверь машины для Кэтрин. Затем достал из багажника чемоданчик с бумагами и приглашающе махнул в сторону дома. Постучав по входной двери старинным молотком с оскаленной обезьяньей мордой, троица вступила в дом. Встретивший их дворецкий выглядел точь-в-точь как в кино: с сединой, подтянутый, важный, в старомодном черном костюме.

— Господин Эдвард Рочестер, — голос у него оказался глубоким и звучным. — Добро пожаловать домой.

— Как же, домой! — фыркнул парень. — Держи карман шире!

— Добрый день, мистер Ленгли, мисс Сусновски, — невозмутимо продолжил дворецкий. — Меня зовут Освальд Вайт. Я имею честь быть хранителем этого особняка. Прошу вас, проходите.

Они миновали коридор, обложенный панелями красного дерева.

— Вы давно работаете в доме? — поинтересовалась Кэтрин.

— Сорок лет. А теперь я могу лишиться дела всей своей жизни, — горестно вздохнул дворецкий.

— О нет, что вы! — воскликнула Кэтрин. — Вы здесь настолько на своем месте! Настолько к месту. Уместны.

Освальд безрадостно улыбнулся и открыл дверь в гостиную. Первое, что бросалось в глаза — несколько массивных кресел у камина с кованой решеткой. Стены просторного зала украшали картины в золоченых рамах и охотничьи трофеи. Кэтрин поежилось — ей показалось, что пустые глаза огромной обезьяньей головы злобно пялятся на нее.

Возле дверей стояли управляющий и экономка. Внешность управляющего была ничем не примечательной. А вот при виде экономки Кэтрин чуть не вскрикнула. Пожилая женщина как вылитая походила на ее классную руководительницу из средней школы в городе Конотоп.

— Суснова! — гаркнула экономка при ее виде. — Ты почему вчера сбежала с дежурства?

Кэтрин примерзла к полу, чувствуя, как от ужаса покрывается липким потом.

— Что? — пискнула девушка.

— Я говорю, очень приятно, милочка — экономка улыбнулась, на глазах теряя сходство с конотопской ведьмой, — меня зовут миссис Блэкпойнт.

— Очень приятно, — дочь олигарха с облегчением выдохнула.

— Мы приготовили комнату для вас, — сообщила миссис Блэкпойнт. — Нам сообщили, что вы останетесь на ночь, чтобы лучше ознакомиться с домом. Позвольте вас проводить? Или вы будете сначала осматривать дом?

Мистер Ленгли замялся в недоумении: в его планах никаких ночевок на рабочем объекте не значилось. Зато Кэтрин с энтузиазмом объявила:

— Конечно же, проводить! С нее и начнем осмотр!

Пока Ленгли нерешительно топтался на месте, дворецкий и экономка увлекли его клиентов с глаз долой.

— Позвольте узнать, милочка, а откуда вы родом? — спросила экономка Кэтрин в очередном длинном коридоре. — В наших краях не часто услышишь такой выговор.

— Я русская, — объяснила Кэтрин. — Сначала мы жили в Конотопе. Когда у папы бизнес пошел, перебрались в Москву. Потом он отправил меня учиться в Англию. И вот теперь решил подарить мне домик.

— Неужели вы не скучаете по родине? — удивилась миссис Блэкпойнт. — Вас не тянет домой?

— Да нет, — простодушно ответила девушка. — Папа говорит, там коммунисты в любой момент придут к власти. И лучше сделать ноги заранее, если есть возможность.

Экономка с понимающим видом покивала в ответ. А потом сказала:

— Как бы то ни было, этот дом — плохой выбор! Я здесь всю жизнь. И точно знаю — он ненавидит женщин! Отбирает молодость, выпивает жизнь, а взамен — вытаскивает самые кошмарные страхи из потаенных глубин души!

Последние слова она буквально прошипела, но Кэтрин пропустила их мимо ушей.

— Лучшая спальня в доме! — провозгласила экономка, открывая дверь. — Для самых дорогих гостей! С отдельной ванной комнатой.

— Класс! — восхитилась Кэтрин. — Сейчас посмотрим! Папа говорит, что смотреть сперва всегда надо на сантехнику. Если унитаз облезлый, значит, и трубы текут.

— А я воду уже набрала, — сообщила экономка. — Подумала, с дороги захотите освежиться.

Кэтрин глянула на ванну, полную кровово-красной жидкости до краев, и восхитилась:

— Ой, какая розовая водичка! Это у вас ванна ржавая? Или вода плохая?

— Вы, милочка, видно, устали в пути, вот вам и мерещится, — кислым голосом ответила экономка. — Халат здесь.

Она вышла в комнату и распахнула дверцы высоченного шкафа. Халат одиноко висел в его недрах как повешенный на виселице.

— Спасибо, — рассеянно поблагодарила Кэтрин, глядя куда-то мимо шкафа.

Миссис Блэкпойнт проследила за ее взглядом. Девушка уставилась на стенку, ее глаза постепенно расширялись, а лицо бледнело.

— Что вы там видите? — с хищным интересом осведомилась экономка.

— Да нет, ничего... так... — слабеющим голосом ответила Кэтрин.

— И все же? — настаивала экономка. — У нас есть примета: фигуры, что видятся в тенях, играющих на стене этой комнаты, предвещают ближайшие события.

— Глупая примета, — неожиданно развеселилась девушка. — Представьте только, я вижу обезьяну в скафандре! Вот! Сами понимаете, такого не бывает!

— Вы боитесь обезьян?

— Нет, скорей не люблю. Они мерзкие. Когда мы с папой были на Бали, отобрали у меня пакет с бананами и покусали за ноги. Но вообще они не страшные, а противные.

Тем временем Ленгли сообразил, что едва ли не впервые за время работы в "Анриал Эстейт" остался не у дел. Под ложечкой засосало неприятное чувство, что ситуация выходит из-под контроля.

— Сударь, — послышался сзади звучный голос. — Пока ваши услуги никому не требуются, не желаете ли осмотреть наш уникальный винный погреб?

Предложение управляющего было не из тех, от которых Ленгли мог отказаться. Единственный атрибут истинной состоятельности, предмет жгучей зависти и сладких мечтаний, к которому Артур стремился всей душой, заключался именно в винном погребе. Первым шагом к мечте стал комнатный винный шкаф, в котором зрело дешевое молодое вино, купленное по случаю на распродаже. А Лэнгли грезились дорогие аукционы, пузатые бочки стройными рядами и бутылки, номера на этикетках которых не выходят за пределы тысячи.

И Артур последовал за управляющим в истинный рай ценителя благородных напитков. Опустившись на диванчик с плетеной спинкой возле дегустационного стола, Артур не заметил, как пролетело время. Управляющий показал себя не только прекрасным собеседником и тонким знатоком искусства виноделия, но и настоящим другом: добраться самостоятельно в отведенною ему комнату Ленгли навряд ли бы удалось. А управляющий не только довел, но и в кровать уложил, и одеяло подоткнул напоследок.

Кровать оказалась холодной, как место, где Артур дегустировал изысканные вина. Но, в отличие от погреба, в ней не наблюдалось ничего, способного согреть мистера Ленгли. Он ворочался с боку на бок, вспоминая прелести минувшего дня. Если вдуматься, не смотря на суматоху и неразбериху, случилось немало хорошего. Блондинка, например, если вдуматься — весьма ничего! Даже если не принимать во внимание папины деньги. Несколько эксцентрична, конечно. Но ведь Россия — весьма экзотичная страна. А русские, по слухам, — страстные особы. А если вспомнить про папу... ну, прелесть, а не девущка! Женись, и забудь навсегда о чертовых продажах! А даже если и не жениться... Артур представил, как приятно будет при случае мимоходом намекнуть в любимом пабе на мимолетный роман с русской княжной. Да, она тоже втрескалась с первого взгляда! И была готова отдаться всем своим состоянием! Тьфу! Душой и телом! Но родители были против, и им пришлось смириться, покориться и расстаться!

Артур решительно откинул одеяло, выбрался из кровати и набросил поверх полосатой пижамы халат. Вот сейчас он пригласит ее на рюмочку английского чая шотландского производства! Не может быть, чтобы девушка не польстилась. Почему бы им и не выпить вдвоем немножечко виски? Кто не рискует, тот не пьет шампанского!

В коридоре горело несколько чахлых ночников, скорее сгущавших, чем разгонявших ночной мрак. "Экономят, паразиты!" — подумал Артур, потирая ушибленный об стену локоть. И тут же наткнулся на что-то головой. Стоически сдержал вопль. Перед глазами закружились цветные круги. В ушах тонко зазвенело. "Господи! — подумал Артур. — Где эта чертова комната? Кажется, ей отвели спальню через дверь от моей?" Нащупав дверь, Артур, не отнимая рук от стены, двинулся по направлению к следующей. Добраться до нее удалось без приключений. Но первоначальный запал стал опадать... Артур уже почти жалел, что покинул кровать ради рискованной авантюры. А если девушка не поймет его порыва? Да еще пожалуется папе? Или, того хуже, директору? Страшно представить, чем дело может кончиться! Артур уже собрался поползти вдоль стены в обратном направлении, но тут что-то толкнуло его сзади, так, что он буквально влепился в дверь. Кажется, коленом...

— Бум! — при звуке глухого стука Артур втянул шею.

Из комнаты в ответ послышалось невнятное бормотание, весьма отдаленно похожее на приглашение. Но деваться было некуда: джентльмен должен отступать с достоинством, а не бежать с позором, когда дама приглашает его в спальню! Артур собрал в кулак остатки решимости и толкнул дверь.

Девушка, видимо, боялась спать в темноте, и поэтому оставила одну из ламп гореть. В ее свете по углам угрожающе шевелились тени. Ленгли нерешительно шагнул к кровати. Странно, что Кэтрин даже не подумала из нее встать. Неужели, она на что-то намекает? Артур аккуратно отодвинул край балдахина. Девушка лежала на животе, пряди светлых волос живописно разметались по подушке. Артур несколько секунд с умилением взирал на нее, укрепляясь в уверенности, что Кэтрин играет с ним в спящую красавицу. Что ж, может, он и не принц, но разбудить поцелуем может! Если девушке так хочется!

Артур склонился к изголовью. Пан или пропал! Бережно отвел в сторону прядь волос и запечатлел поцелуй... на челе своей истинной любви. И тут ощутил под губами что-то странное... колючее... щетину! И ужас обрушился на него, а сам Артур — обрушился на стену.

— Ты что, рехнулся? А вроде на гомика не смахивал! — речь поцелованной красавицы не сразу обрела внятное звучание.

— Да я просто двери перепутал! Думал, тут Кэтрин! — с ужасом открестился Артур, отплевываясь. — Темнотища-то какая!

— Ааа, — протянул Эдди уже даже с сочувствием. — Тогда понятно! Сильно я тебя приложил? У меня рефлекс... со школьных лет.

Артур принялся ощупывать голову. С тоскою ощущая, что теперь у него болят не только локти, колено и голова, но еще и спина с боком.

— Не могу разобраться, — наконец признался он. — Я ж еще в коридоре успел на стенку наткнуться.

— Обратно сам дойдешь? Или лучше проводить? Чтобы ты опять не потерялся? — деловито спросил Эдди. И не дожидаясь ответа, подставил Артуру плечо.

На обратном пути внимание Эдди привлек тоненький скулящий звук из-под двери. Оставить такое без внимания Эдди не мог, поэтому вошел в комнату, не спрашивая разрешения.

Комнату заливал свет — в ней светилось все, что могло гореть. А вот Кэтрин Эдди заметил не сразу. Сжавшись в комочек между кроватью и стенкой, девушка тихо и безутешно рыдала. У ее ног суетилась собачка, преданно заглядывая в лицо хозяйки.

— Что еще случилось? — обреченно спросил Эдди.

— Обезьяны... — захлебываясь слезами, выдавила она.

— Ну, что еще за обезьяны? — устало уточнил Эдди.

— Человекоподобные... С увеличенным мозгом. Которых коммунисты отправили для колонизации Марса. Они... они возвращаются на Землю… а мы… а мы никак к этому не готовы! Всем нам придет совок!

Эдди растерянно молчал, не зная, что говорить и делать. В течение дня девушка выглядела вполне вменяемой. Впрочем, Эдди догадывался, чего ее так перемкнуло.

— Что, хочется спросить, что я курила?! — неожиданно перешла в наступление блондинка. — Так представь себе, я даже ничего не пила и не ширялась! Они на самом деле существуют! Я их видела!

Но приступ решимости оказался кратким, и она опять заплакала:

— Но мне ведь никто не поверит!

— Слушай, — нашелся, наконец, Эдди. — Я верю. Потому что сам сегодня играл на лужайке для пляшущих человечков в зеленом.

— Они тоже прилетели из космоса? Чтобы вернуть на землю истинные заветы коммунизма? — недоверчиво уточнила девушка.

— Нет, — ухмыльнулся Эдди, — они обещали подарить мне горшок с золотом, если я прогуляюсь по радуге. Ложись-ка ты спать, а? Никаких обезьян больше не будет. Ну, по крайней мере, сегодня. Обещаю.

****

Наутро трое молодых людей встретились в гостиной, с изумлением озирая разительно изменившуюся обстановку. Дом больше не производил впечатления не то, что обжитого, но хотя бы обитаемого. Облупившиеся стены, старая мебель в изодранных чехлах, пыль и паутина по углам. И ни следа дворецкого, управляющего или экономки. Единственное, что никуда не делось — так это ушибы и синяки на теле Артура Ленгли.

— Что за чертовщина?! — наконец, не выдержал он.

Эдди ухмыльнулся:

— Фамильные привидения против оптовой продажи семейных скелетов в шкафу. Не очень-то мне нужно это наследство, но таким способом от него не открутиться. Это мне вчера доступно объяснили. Пару веков дражайшие родственники ели друг друга поедом… И теперь им нестерпима мысль, что после череды несчастных смертей, отнюдь не похожих на случайные, дом вообще уйдет из семьи, а их попросту забудут. Мистер Ленгли, дом снят с продажи: я не продаю дом, а они мне за это не являются.

Кэтрин судорожно прижала собачонку к груди, та слабо вякнула.

— Но ведь призраков не существует!

Эдди повернулся к ней и подмигнул:

— И обезьян-коммунистов тоже.