Принцип кегли
Исходная позиция
Почему я называю его принципом кегли, а не принципом домино? Дело не в разрыве шаблона или каких-то потугах на оригинальность. Вся суть в едва уловимых акцентах, диктуемых не сухими строчками правил — самой жизнью. Различие восприятия инициировано мельчайшей деталью. Обычная сигарета начинает сочиться медом, если знаешь, что она для тебя последняя. Это работает всегда, хоть и эфемерно, как мечта смертника.
Судите сами. Немного внимания, чтобы понять простую вещь — это работает.
Всегда.
Мы имеем домино и имеем набор кеглей — для простоты предположим, что их десять. Сюда же добавляем шар, чтобы получить первую деталь и первое отличие.
Это путь. Принцип кегли как бы говорит нам, что для достижения результата потребуется движение к цели. Будет затрачено и время.
В шаре заключена и вторая деталь.
Это удар. В противовес принципу домино, где степень воздействия несущественна, здесь акцент сделан на удар. Он должен быть не слишком слабым и не слишком сильным. Так закладывается баланс.
Третья деталь в моей работе является ключевой.
Центральная кегля. Успех определяется правильностью выбора. Будет вознагражден лишь хирургически точный расчет. В праве на ошибку вам отказано, ведь жизнь не признает переигровок.
Главное, ни в коем случае не забывать, что кегли — это проекции. Слепок реальности, перенесенный на игровое поле. Люди, недвижимость, корпорации, банковские счета. Если стремитесь к успеху, важней всего среди множества проекций обнаружить ее.
Вашу центральную кеглю.
4.
Леоза Кордиль.
Некое существо с отдаленной планеты. Один из немногих экспонатов — или питомцев? — вызвавших неподдельный интерес публики. Особо он глянулся девушкам. Охая и ахая, они поправляли прически, радуясь столь ненавязчивой возможности полюбоваться на собственное отражение. Очевидно, не зная, что только силовой экран защищает их от смертельной угрозы. Помимо безобидных оптических эффектов дыхание Леозы способно вызывать паралич и тяжелые галлюцинации. Я слышал о случаях, когда люди, сталкиваясь с маленькой ящеркой, начинали кидаться друг на друга с кулаками или были готовы выдавить себе глаза.
Я достаточно осведомлен о Леозе, как и о прочих обитателях планеты Кордиль, ведь такова специфика моей работы. Планета Кордиль находится в той же системе, что и планета Янус.
Должно быть, то, что мне необходимо, выставлено в одном из смежных залов. Неспешной походкой отделяюсь от группы. Теперь, когда я почти достиг цели, она мне скорее помеха, чем подспорье. Читаю электронные таблички на выставочных кубах.
Лавдас Кордиль. Джаффра Унио. Гигицинни Ардет.
Фландра Янус.
Здесь я остановился, внимательно рассматривая заявленный надписью экспонат. Ярко-синие листья, внешне похожие на листья папоротника, едва заметно колыхались, словно от ветра. Однако, силовой щит не допускал подобного по определению. Каждая частичка Фландры слабо пульсировала, испуская бледное свечение, благодаря чему сторонний наблюдатель мог видеть и холодную красоту растения, и его внутренную структуру, вплоть до мельчайших прожилок.
Все соответствовало изученному мной описанию, кроме одной, но очень важной детали.
Нио.
Никаких признаков его присутствия я не смог обнаружить. Разочарование было столь велико, что пришлось удерживать себя от необдуманных поступков. Спокойно. Сделать глубокий вдох. Оценить обстановку.
Понимание пришло за мгновение до того, как я услышал шаги. Все правильно. Стратегически выверенный маркетинговый ход.
— Интересный экземпляр, не правда ли?
Тихий голос. И в то же время звучный. Он был лишен как располагающих к вниманию ноток экскурсовода, так и бойких интонаций, присущих торгашу. Скучающий тон выдавал человека, уверенного в себе. Строгость костюма была под стать голосу. Серый пиджак поверх белой рубашки. Серые брюки — естественно, выглажены идеально. Черные туфли начищены до блеска. Светло-синий галстук и золотой перстень на безымянном пальце прибавляли ему толику живости. Кричащим контрастом в облике этого человека были его волосы. Огненно-рыжая шевелюра разрушала до основания всякую попытку выстроить в голове цельный образ незнакомца.
— Вам что-нибудь известно о планете Янус, мистер…
Мне было известно все о планете Янус, и он не мог не знать об этом.
— Мистер Энтони, — представился я, пытаясь отделаться от навязчивой мысли о парике. — К сожалению, не так много, как хотелось бы, мистер…
— Янус пока слабо изучен, мистер Энтони, — мой вопрос он проигнорировал. — Виной тому его двойственная природа. Свет звезды Эльклер делит поверхность планеты на две весьма условные половины. Область дня и область ночи. Время Фландры и время Нио. Мир покоя и мир хаоса. Именно поэтому исследование Януса проблематично, ведь даже попав туда днем, с наступлением темноты вы рискуете лишиться и корабля, и жизни.
— А что такое Нио? — мне не терпелось перейти к сути.
— О, это весьма своеобразное существо. Их союз с Фландрой являет собой яркий пример симбиоза. Днем растение сдерживает развитие Нио — очевидно, с помощью неизвестного нам энергетического поля. Когда Фландра спит, колония Нио активизируется. Они вырабатывают электрический ток, с течением времени многократно усиливающийся по величине. Изучая покореженные остовы космического корабля, колонисты обнаружили там следы тепловых и электромагнитных воздействий. Оплавленная проводка. Приборы мертвы все до единого. Некоторые отсеки, казалось, выжжены молнией. Ложки, оплывшие, точно свечи. Крайне неприятное зрелище, мистер Энтони.
Я видел фотоотчет о тех событиях. Все было описано верно.
— Какой же это симбиоз, если каждый из партнеров испытывает лишь неудобство?
— Отнюдь, мистер Энтони, — улыбнулся рыжеволосый. — Они нуждаются друг в друге. Фландра не позволяет Нио уничтожить планету, ограничивая его. В свою очередь Нио невольно прогревает поверхность Януса в ночное время — а его растение-симбионт чрезвычайно теплолюбиво. Как видите, обе стороны в выигрыше.
— Всегда здорово, когда никто не остается в накладе, — кивнул я.
Он уловил намек.
— Думаю, без этого ваша экскурсия будет неполной, мистер Энтони.
Он извлек из кармана пиджака футляр белого цвета. Легкое нажатие пальцем — и крышка откинута. То, за чем я пришел, в диаметре не больше пуговицы. Серебристое, ртутно живое.
Нио.
Я протянул руку, но он не спешил расставаться с футляром.
— В чем дело? Деньги переведены на счет. Можете проверить.
— Все так, мистер Энтони.
— Так в чем проблема?
— Проблема в ответственности. Сможете ли вы должным образом заботиться о Нио? Он очень ранимый питомец.
Я досконально изучил всю доступную информацию. Такова была моя работа. Важна любая деталь.
— Я справлюсь.
Неожиданно легко рыжеволосый отдал футляр.
— Они очень привязчивы к хозяевам, мистер Энтони. Помните об этом, пожалуйста.
3.
Знаменитый мультимиллиардер; один из тех счастливцев, что заполучили себе биологическое бессмертие — наследие галактической науки; основатель и опора банковской империи "StarZork" Людвиг Цорк никогда не скрывал своего происхождения. Он был выходцем с Земли, и именно там располагалось Центральное Хранилище, откуда хозяин мог управлять всем тем богатством, что нажил за долгие годы.
Людвиг Цорк не мог доверить сердце выстроенной им системы людям. Работа Центрального Хранилища была полностью автоматизирована по последнему слову техники. Защита высшего уровня. И это единственное отделение "StarZork", не принимающее клиентов напрямую. Любой доступ в мрачную цитадель, затерянную в горах Мексики, исключался на корню.
Что до меня, то для первого этапа я выбрал Рио. Во-первых, все начиналось здесь. На этих тесных улочках я испробовал жизнь на вкус. Во-вторых, мне ни к чему излишнее внимание, а от местных трущоб многие воротят носы.
Дом, в котором я поселился, дыра даже в масштабах фавелы. Из обстановки тут только по-стариковски скрипучий стул, да драная занавеска. Единственная поблажка, которую я себе позволил — заменить провонявший матрас на спальник. Из комнаты есть два пути. Один ведет прямиком на крышу, другим можно спуститься на этаж ниже, в квартиру хмыря по кличке Фонарь. Фонарь приторговывает травкой и не задает вопросов. Ценные качества на мой взгляд.
Мне кажется, что именно в Рио самые длинные дни — такого нет более ни в одном уголке галактики. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Это еще одна причина моего выбора. Первый этап необременительный, но при этом достаточно затяжной. Не вижу ничего плохого в том, чтобы совместить с ним своего рода медитацию.
Я лениво валяюсь на крыше, подложив под голову скатанный спальник. Небо усыпано холодными искрами звезд. Где-то там и Людвиг Цорк.
Между тем, они загораются. Одна за одной.
Сейчас Нио еще уязвим. Ему нужен корм, чтобы расти и развиваться. Главное правильно дозировать объемы. Здешняя мода говорит, что обрезанная пластиковая бутылка может стать знатной альтернативой абажуру. Лично я предпочитаю зеленый — хороший цвет. Гармоничное обрамление медитации.
Фонарь толкает качественную траву. Вдыхая дым, я начинаю скользить. Время медленное настолько, что мир вокруг будто вытянут в тончайшую струну, которая вот-вот зазвенит от напряжения. Беспорядочно липнущие друг к другу крыши домов словно ступени, что ведут к богу.
Они загораются. Уже пять.
Тридцать две лампочки по сто ватт. Я расставлял их аккуратно, правильным прямоугольником, одевая на каждую заготовленный загодя бутылочный абажур.
— Ты прямо как мой Таво, когда он сажает шинус, — смеялась загорелая Люсия.
Улыбаюсь в ответ, исподволь пялясь на трясущиеся груди. Я познакомился с Люсией на пляже. Иногда она приходит ко мне, и мы курим травку вместе. Потом занимаемся сексом — прямо здесь, на крыше. Рио научил меня искренности, и я платил той же монетой.
Они загораются. Свет тринадцатой встречен криками оргазма.
Нио потихоньку крепнет. От лампочки к лампочке он чуть увеличивается в размерах. Мое серебристое орудие возмездия.
Они загораются. Двадцать.
Тридцать вторую про себя называю блуждающей. В одном из магазинчиков Сан-Паулу я купил здоровенную крысу с нежным именем Бэлла. Она обучена бегать по колесу — теперь в связке с электромоторчиком, — чем промышляет в те часы, когда не жрет и не спит. Тридцать вторая стала маяком ее жизни. И стимулом расти для Нио.
Думаю, здесь я ради благословения. Зная, чего был лишен все эти годы, вернулся в гавань своего детства, чтобы возлюбить всякую тварь божью. Море, пляшущие тени на стенах, краски заката и губы Люсии, согретые солнцем…
Я умиротворен.
Они загораются.
Тридцать.
Тридцать одна.
Черные глазки Бэллы, казалось, смотрят с немым укором. Меня разбудила вонь от паленой шерсти. Благо, что Люсии нет рядом — она любила крыску. Осколки тридцать второй разбросаны вокруг клетки, словно конфетти на празднике.
Рио вновь завладел моим сердцем, поэтому приходит грусть.
Пора двигаться дальше.
2.
— Цель кредита?
— Хочу домик на побережье, амиго. Ты наверное слышал про эти умные дома, напичканные всякой дребеденью, — доверительно подмигнул я. — Такие, где одним щелчком пальцев можешь смывать толчок и зажаривать подрумяненные тосты на завтрак. Уж поверь, я могу себе это позволить.
— У вас хорошее обеспечение.
Этот голос мог бы принадлежать камбале, запеченной к обеденному столу. Таких клерков я про себя называл карманными буддами. Гипертрофированная серьезность, обернутая в серые одежды повседневности.
— Необходимо оговорить проценты и срок выплат.
— Думаю, за год управлюсь, — улыбнулся я.
Его лицо казалось высеченным из камня. Клавиши застучали под пальцами, словно ссохшиеся кости мертвых. Отлично вышколенная мумия.
Думаю, не стоит объяснять, почему для займа я выбрал отделение "StarZork". Из Центрального Хранилища ты можешь дергать за ниточки любую мумию или компьютер, служащий империи Цорка. Когда придет время, я приберу концы.
Вскорости дом был куплен и оборудован по последней технической моде — той же компанией, что приложила руку ко всей электронике в Центральном Хранилище. О да, я старался построить парк развлечений, достойный потенциала Нио. В следующие несколько недель пришлось, фигурально выражаясь, вовсю менять пеленки. Люди, что приходили чинить проводку и латать сгоревшие микросхемы, выглядели озабоченными. Щедрое вознаграждение пока что заставляло их молчать.
Возни было много, но оно того стоило. Нио достиг поразительного прогресса. Кажется, что сейчас он способен улавливать мысли. Мои мысли. Информация, по счастливой случайности попавшая ко мне, подтвердилась целиком и полностью. Подготовительный этап завершался.
В последний день пребывания в городке Лас-Пальмас я устроил банкет, приуроченный к мнимому дню рождения. Это решающий тест, насколько устойчив ментальный контакт между мной и Нио.
Марла Дженкинс. Осколок прежней жизни, светлая любовь студенчества. Среди фальшивого радушия малознакомых людей ее хмурое лицо сродни бутону розы, затерявшейся в траве. Это вызывает странную смесь чувств — радость и недоумение.
— Что ты здесь делаешь, Марла?
— Хочу поздравить вас с днем рождения, мистер Энтони.
Так-так. Упрек и подначка в одном флаконе. Ответить на колкость не успел из-за потухшего в зале света. На улице начали бесноваться машины, зажигая фары, хрипло надрываясь клаксоном. Часть гостей испуганно охала, некоторые стали хлопать — должно быть, приняв все за розыгрыш. Только я понял, что происходит.
Поздравление имени Нио.
1.
Пожилого мексиканца не обрадовал вопрос.
— Дурное место, — буркнул он. — Раньше церковь была, сеньор.
Он махнул рукой.
— Видите, сколько воронов?
Окрестные деревья и впрямь изобилуют птицами. Там и сям нахохлившиеся спутники несчастий.
— Они облетают стороной то место.
Качая головой, старик захлопнул крышку бензобака. Не оглядываясь он поковылял прочь. Я же не склонен к мистике — зато знаю о многочисленных пулеметах по периметру Центрального Хранилища, управляемых электроникой. Вороны разумные птицы.
Моя цель близка. На днях там произвели замену нескольких энергомодулей. Подкупив техников, я поместил Нио в один из этих блоков. Сейчас он уже должен контролировать всю систему.
Мысли постоянно сбиваются на другое. Марла. Наш недавний разговор с ней.
— Зачем ты занимаешься этой грязью?
— Тебе не понять, Марла.
— Талантливый электронщик вроде тебя заслуживает лучшей участи. Взломы, мелкие махинации с кредитками. И разгульный образ жизни… Зачем?
— Почему ты приехала, Марла?
— Смирись с тем, что есть люди, которые беспокоются за тебя. Слушай, я работаю в солидной компании. Мои рекомендации имеют вес…
Я сорвался. Много чего наговорил, и она уехала в слезах. Черт, а ведь так хотелось ее поцеловать. Несколько раз я звонил, но без ответа.
Вот и Центральное Хранилище.
Медленно бреду к входу, боясь, что в любой миг заговорят пулеметы. Этот тягучий страх. Страх ожидания. Частый гость детства, когда я думал, что мать вот-вот скажет, почему отец отказался от нас. Почему он отказался от меня.
Марла сообщила, что работает в "StarZork", и я сорвался.
Но хуже всего завещание. Там написано, что он оставляет все будущему наследнику, которым его наверняка осчастливит одна из юных аристократок. Я не существую для Цорка.
Металлическая дверь с грохотом поднимается, точно занавес.
Освещение внутри тусклое и безжизненное. Действовать надо быстро, ведь все выходы будут блокированы, когда система начнет гореть от перегрузок. Тяну средства со всех филиалов сюда, словно сматывая в клубок паутину. На панели терминала изображена ладонь. Это генетический ключ, реагирующий на прикосновение хозяина, Людвига Цорка. А в будущем и ненавистного мне наследника.
Закончив уничтожение следов, открываю ее файл. Нужно удостовериться.
Марла Дженкинс…
Специалист финансового отдела…
Принята шестнадцатого августа…
Трагически погибла в автокатастрофе. Отказ электроники…
Ужасное потрясение прервано разлетающимися искрами. Экраны гаснут один за другим, повсюду запах гари. Все происходит раньше, чем я рассчитывал. Вскрикиваю от боли, когда серебристая капля падает, прижигая мне плечо. Следом еще одна. И еще.
— Идентификация начата.
Замечаю, что невзначай приложил руку к генетическому ключу. Это конец всему.
— Идентификация подтверждена.
На уцелевшем мониторе появляется имя.
Испускаю вопль. Туда, где за синим небом спрятаны холодные мириады звезд. Туда, где вместо потолка нависает светящаяся громада Нио.
Все эмоции растворяются в серебряном дожде…
Страйк
То, что принцип кегли работает, можно подтвердить лишь практикой.
Кто-то решит, что если приказано уничтожить Людвига Цорка, выбор центральной кегли предопределен. Прямолинейность, не имеющая ничего общего с тончайшей структурой игры. Даже крах финансовой империи этого человека не дарует полной победы.
Помните — успех придет только, если вы задействуете центральную кеглю.
У нас есть знаменитый банкир и его незаконнорожденный сын. Отец любит сына и желает оставить ему состояние, уйдя на покой. Однако, он хочет, чтобы до поры до времени наследник жил своим умом. Ведь Людвиг Цорк из тех людей, кто достиг вершины, хорошенько оттолкнувшись от самого дна.
Он направляет к сыну Марлу Дженкинс, чтобы помочь ему выбрать верный путь.
Он уже жаждет ввести отпрыска в семью.
Здесь высшая точка отчаяния. Здесь ваша центральная кегля.
За моей спиной громыхает стальная дверь, запечатывая Центральное Хранилище. Блики пожара пляшут вокруг искрящей серебристой массы, что скрывает под собой останки того, кто был назван Карлосом Эдуардо Цорком.
Повторяю ему то, что говорил прежде:
— Они очень привязчивы к хозяевам.
Вам следовало помнить об этом.