Трое в лодке, не считая по пальцам
Если космический полет на сверхсветовых скоростях начался, то назад развернуться уже невозможно. Это вам не тарантас по дороге водить. Не вырулишь. Точки маршрута задаются навигационным компьютерам по линиям кротовых дыр и корректировке не подлежат. Так что, если в дороге что-то случилось...
Шел второй день полета Земля-Дельта Кентавра. Точнее, только начинался, торговец еще лежал в постели в своей каюте. За годы службы в торговом флоте Василий Рублев встречал множество существ, не отвечающих его личным канонам эстетического восприятия, но по-прежнему не мог привыкнуть к внешнему виду своего компаньона и к его манере говорить. Все бесило Василия в напарнике. Иногда Василий боялся компаньона, а иногда его поведение откровенно злило, доходя до желания убить. Летающая тарелка с экипажем из двух человек, точнее одного человека и одного гуманоида — не место для межэтнических конфликтов.
Тем не менее, безумный ужас, просочившийся из глубин подсознания, стоял у изголовья кровати и желал торговцу доброго утра.
— Доброго утра, личность.
Безумный ужас был двухметрового роста, с лысой головой, огромными черными глазами, и дырами вместо носа — точно такой, какими изображали гуманоидов на большинстве картинок и фотографий. Чужеродность гуманоида подчеркивалась коричневато-серым болезненным цветом кожи и увеличенным количеством пальцев. Безгубый рот, весьма отдаленно напоминавший человеческий, изображал подобие улыбки. Слава Богу, рахитичное тельце было упрятано в облегающий комбинезон из матовой темной ткани, иначе бы Рублева спросонья могло убить окончательно.
— Твою мать, что еще? — чертыхнулся торговец, вскакивая с кровати. Но тут же поправил себя. — То есть и тебе не хворать, Грей. Что-то случилось?
Серый гуманоид отрицательно покачал головой. Но вслух ответил: да. Василий стиснул кулаки крепче и отложил намерение убить алиена на потом. Решил сначала выяснить, чего ради серый поднял его с постели.
— Подожди минуту. Я сейчас, только труселя одену.
Через две минуты Василий в комбинезоне, копирующем облачение напарника, молча топал за Греем в грузовой отсек. Войдя внутрь, оба застыли в немом удивлении. Как и тот, кто уже находился внутри.
Абсолютно человекоподобная и относительно похожая на мужчину живая особь с головой и лицом, сплошь заросшими черной лохматой растительностью, стояла на четвереньках и пялилась на вошедших. Одета подозрительная личность была в заляпанные грязью джинсы, клетчатую рубашку и кроссовки на босу ногу. Несмотря на напряженность ситуации, личность скорчилась на дне камеры для транспортировки груза и пронзительно блеванула. Пардон, продолжила опорожнять желудок. По звукам, сопровождавшим процесс, собственно, Грей и отыскал мужчину среди груза.
Втайне подозревая, что заяц на борту — это проделки коллеги-человека, Грей обратился за консультацией к Василию. Последний, однако, всем видом отрицал знакомство с объектом. Рублев остолбенел при встрече с соплеменником, не веря ни глазам своим, ни ушам. Приходилось верить носу — в отсеке висел душок перегара.
— Ты подумай, живой человек... — офигел Василий, по-другому и не скажешь.
Рублев подошел и подозрительно пощупал найденыша за плечо.
— Шоб я сдох, — уверила его в своей живости особь, опасливо отодвигаясь.
— Русский? — удивился Василий, услышав родную речь. — Как ты сюда попал?
И про себя восхитился: Конечно русский, если это все-таки не галлюцинация. Кто еще влезет в грузовой отсек и станет блевать так долго и качественно?
Вместо ответа "русский" отвернулся и издал очередной утробный звук.
— Невероятно, — недоумевал Грей, — вы люди, все такие необъяснимые личности?
— Но-но, — вступился за человека Василий. — Мы личности. Необъяснимое — это уже по твоей части, Навигатор. Могу лишь сказать, кое-что объясняется легко. Товарищ явно объелся груш, и ему срочно нужно много воды.
— Но зачем он, объевшись груш, залез в грузовой контейнер?
Василий озадаченно поглядел на мужчину, затем на экран транспортационного компьютера, затем на Грея...
— Все нормально, Грей, если бы я съел столько груш, меня бы тоже пришлось транспортировать багажом.
Василий заговорщицки подмигнул незнакомцу.
— Где я, кто вы такие? — незваный гость временно прекратил маяться с желудком и решил, что настал его черед задавать вопросы. Он без явного удовольствия пялился на окружающие предметы и на астронавтов.
— Здравствуйте, личность, вы на летающей тарелке — слегка поклонившись, поздоровался серый. — Я Гангстарэпазаливайвинилвеселей, хозяин этой летающей посудины, можете звать меня Грей, а это, — кивок в сторону, — Повелитель галактического менеджмента и маркетинга, мастер рекламы и надувательства клиентов, не купившийся ни на один рекламный развод, мой компаньон — Василий Рублев…
Повелитель галактического менеджмента ехидно подумал, что иногда Грей не такой уж и урод.
Незнакомцу стало крайне неудобно стоять на карачках под прицелом глаз и носов гигантов торговли. Он густо покраснел и принял вертикальное положение. Видимо, догадываясь о том, какие мысли бродят в головах космонавтов, мужик заметно напрягся и представился:
— Э-э-э, очень приятно, Гоша…
Серый улыбался одними губами, чуть раздувая ноздри-дыры. Создавалось впечатление, что Грей обнюхивает "зайца" и решает, стоит ли отправить вонючую личность для дезинсекции и дезинфекции на ближайшую санэпидемстанцию. Или поручить ее компаньону. Для продажи целиком или на органы.
Что бы ни решил Грей, Василий не стал дожидаться результатов его мыслительного процесса. Космонавт уверенно взял горе-бомжа под руку и поволок в душевую. По дороге Рублев вспоминал, осталась ли в морозилке минералка, и мысленно подсчитывал барыши, причитающиеся по галактическому каталогу за спасение живой личности. Грей, глядя им вслед, в душе проклинал тот день, когда согласился работать с людьми. О чем думал "заяц", история умалчивает. Судя по выражению лица, ни о чем вообще.
Приняв душ, выпив и съев половину стратегических запасов камбуза, "заяц" стал куда активнее подавать признаки разумной деятельности. Он охотно пошел на контакт, велел себя причесать и очень подробно и обстоятельно объяснил следующее: он инженер; он вчера совсем чуточку выпил; и пояснил, что конкретно думает о системах автоматической погрузки/разгрузки и корявых руках тех, кто ими пользуется.
Василий готов был поспорить, что безголовых людей с кривыми руками в галактике не существует, как вида. Но гость уверил Рублева в личном знакомстве с одним. Причем, уверил в таких выражениях, что Василий, гений рекламы и торговли, стыдливо побагровел и затих. Грей, по природе спокойный, невозмутимо наблюдал за двумя людьми со стороны, как будто то, что происходило, его не касалось.
Как выяснилось позже, непогрешимый Грей ошибался.
Как разумно ожидал серый, два человека нашли общий язык... за бутылкой. Первыми признаками нужной для понимания кондиции, стали разговоры о работе.
По словам торговца, сначала Василию нравилась его работа. Но эйфория продолжалась недолго. Проходил год, другой. Оптимизм межзвездного торговца стремительно убывал — никаких конфликтов с чужими не происходило, ничто не обещало ни скорого конца света, ни светлого будущего. Гуманоиды покупали железо, драгоценные и тяжелые металлы и продавали еду, оборудование и компьютеры. Лунные базы и шахты на планетах занимались добычей металлов и покупали оборудование, еду и развлечения. Роль торговца в этом обороте была очевидной. Одним словом, рутина…
Долгие недели перелетов проходили в состоянии легкого стресса, который для разнообразия сменялся приступами истерик, а затем апатии.
Адаптации Василия к космическим путешествиям посодействовали такие гениальные приспособления, как галактическая компьютерная сеть, гравитационная кровать, автоматизированный камбуз-"самобранка" и так называемая душевая, в которой компьютер подавал водичку любой температуры и под любым углом, в зависимости от желания пользователя. Кресла, как и кровать, принимали форму тела под каждый изгиб скелета, под каждый сустав и мышцу и также регулировали режим упругости и гравитации. К услугам экипажа был полный доступ к Галактонету. Умение использовать информационную панель и грави-кресла было первым, что освоил Василий. Умение пользовать камбуз стало вторым. Это распределение четко обозначало приоритеты в жизни космического бродяги.
Единственное, что доставляло Василию дискомфорт — осознание своего полного бессилия перед космической навигацией. Все попытки торговца освоить хотя бы ее азы разбивались о стену непонимания, любезно выстроенную школьной и ВУЗовской физикой. Грей говорил по этому поводу что-то вроде: рожденный ползать, летать не может. Отчего желание убить заносчивого гуманоида периодически вновь просыпалось в Василиевой душе. Да, и еще — напарник не пил. Совсем.
Теперь же, найдя случайного собутыльника, Рублев часами травил байки о том, как купил у силоанцев груз никеля за бесценок и продал им же втридорога, дабы накормить бедных детей Одессы и голодающую тетушку Симу, у которой больное сердце. Георгий потешался над полным инженерным кретинизмом Рублева и пробовал устраивать земляку практические занятия по освоению космической навигации. За несколько часов с помощью слов "вот эта фигня" и "вот та хреновина" Гоше удалось сделать то, что не смогли сделать профессора в академии и Грей за несколько лет. Василий, наконец, допетрил, что кораблем, который движется быстрее скорости света, невозможно управлять вручную. Представил в уме одиннадцать измерений и примерно понял, как задавать программу бортовому компьютеру для перемещения по ним. Большего от "чайника" и не требовалось.
На этом обучение инженерному и компьютерному делу только начиналось. Но, когда серый узнал, что Георгий пожарил яичницу на стенке корабельного генератора, невозмутимость гуманоида дала первую трещину. Все бы ничего, но для проведения пикника инженер разобрал неразборную приборную панель. Как он это сделал, для Грея оставалось загадкой. Василий намекал на помощь какого-то безотказного приема и матери мистического рогатого существа.
Окончательно спокойствие Грея лопнуло, когда компьютер камбуза налил в стакан жидкость, подозрительно напоминающую алкоголь и вместо стандартного приветствия спросил:
— Эй, выпить хочешь?
После этого Грей сделал откат системы и запретил корабельному компьютеру принимать команды от инженера. На всякий случай от Василия тоже.
Человеки разобиделись и объявили проклятому гуманоиду священную войну. На следующий же день протрезвели и долго извинялись. Расчувствовавшись, Василий даже поцеловал мерзкого гуманоида в лысину.
Но Грей был неумолим. Два дня он ходил мрачнее тучи, пока, наконец, не спросил у Георгия:
— Кто ты? Ригелианец?
— Догадался, наконец? На чем я спалился?
Гуманоид пожал плечами
— Компьютер после перезагрузки системы отказался идентифицировать тебя, как материальный объект.
— Я подправил программу. Жаль, не удалось удалить исходник. Кто ж знал, что на вашем корыте окажется такой умный агрегат.
— Хозяин должен быть умнее компьютера, иначе, зачем он компьютеру?
— А ты, значит, умный?
— Спасибо. Зачем ты здесь?
— А как сам думаешь?
— Думаю, скрываешься от полиции.
— Тогда не задавай глупых вопросов.
— Я не был уверен.
— Сдашь меня?
— За тебя объявлена награда?
— Да.
— Большая?
— Да.
— Тогда не сдам.
— Я знал, что ты умная личность.
Тем не менее, по прибытии на орбиту их уже ждали, точнее, ждали "Георгия". Без предупреждения и громких эффектов, на борту просто материализовались двое десантников. Плазмоиды, напоминавшие шаровые молнии-переростки, грозили своим присутствием выжечь корабельные приборы. Речевых аппаратов у плазмоидов не было, но, насколько знал, Василий, общение с ними происходило ментально. Рублев прилично струхнул. Грей тоже, хоть и не подавал виду. Георгий забился в угол и сдавленным голосом прошипел.
— Затравили, волки позорные.
Его внешний вид резко изменился. Тело человека съежилось и превратилось в крохотную яркую точку, размером с жирного светлячка. Голос, как и речь плазмоидов, звучал прямо в головах Рублева и Грея.
Полицейские, не обращая внимания на гуманоидов, взяли "светлячка" в клещи. Это выглядело одновременно и страшно, и красиво. Сотни крохотных искрящихся молний отделились от тел плазмоидов и окружили плененного светлячка. Один из полицейских произнес стандартную фразу:
— Вы пойдете с нами.
В этот трагический момент на сцену вышел Рублев.
— Позвольте, что происходит? — вмешался космический торговец с улыбкой акулы галактического капитализма.
— Ваш пассажир арестован за нарушение законов Федерации. А именно: разглашение технологии представителям более отсталой расы. Вмешательство в чужой уровень существования. Убийство времени. Локальное нарушение законов физики. Взлом компьютера. Оскорбление властей. Это неполный список.
Сверкнув огненным взором, Василий патетически взвыл:
— Вы таки хотите нашей смерти? — с непередаваемым одесситским апломбом начал он.
Плазмоид попытался дёрнуться к тому, кто недавно был Георгием, но Василий протестующе загородил преступника грудью.
— Это мой друг детства. Он мне яичницу жарил! Он! А не вы. Вы мне хотите таки сказать, что мы без нормального питания должны заниматься торговой деятельностью в глухом космосе и без медной копеечки в кармане? Таки я не слышу? Вам нечего нам таки сказать за авитаминоз и зарплату? Тогда за зарплату скажу я. Поверьте мне, старому нэпману и разорившемуся честному спекулянту, все дилетанты потерпели поражение, потому что кое-кто, не озаботился о горячем питании, развитии транспорта и инфраструктуры.
— Какой транспорт? Какое горячее питание? Заткнись, строитель капитализма! — шипел Грей, но Рублева было не остановить.
— А как вы думаете, нам преодолевать эти космические пустыни, в которых пропал бы сам Моисей, и штурмовать эти недорыночные экономики? — возвопил Рублев. — Вы таки что себе думаете, наши человеческие организмы могут преодолевать эти расстояния на голом энтузиазме?
Плазмоид ошалело завис на одном месте, а к Василию пришло вдохновение:
— Неправильно! Мой старый больной организм уже не такой, как во времена Ленина, поэтому меня надо обеспечить электрификацией, витаминами и космическим кораблем. Не знаю, как там у вас, небожителей, но людям нужны витамины, корабли и технологии, чтобы жить! Ой, если бы люди питались манной небесной, это был бы рай на земле, но они хотят кушать, и поэтому им нужны космические технологии, полноценная еда и деньги, на которые их можно купить.
Грей уже не пытался вмешаться, а просто наслаждался представлением.
— А если я таки погибну без новых технологий, не вынеся всех тягот пути, кто позаботится о моих семерых несчастных голодных детках, старшие из которых тоже делают деток? Вы знаете, сколько нужно пожарить яичниц, чтобы прокормить семерых деток? Нет, вы таки не знаете, сколько раз в день кушает один ребенок! Пять! Если бы вы это знали, то не делали мне такие страшные глаза. А мой бедный напарник, который перенес болезнь Паркинсона, рахит и птичий грипп, и теперь стал похож на сушеного кузнечика, страдающего сколиозом? И это мой друг, который был красой и гордостью всего района Гончих Псов! Но теперь у него плохое зрение — посмотрите на его глаза, цвет лица, и ему таки нужен хороший дантист, окулист и косметолог. А вы знаете, по чем нынче хороший врач? Этот грабитель в белом халате дерет за прием такие деньги, что можно месяц кормить малую планету! Но пока кто-то копит на визиты докторам, ему приходится работать в ночную смену и в походных условиях вязать варежки для тридцатипалых особей Андромеды. Вы хотите оставить семерых детей без кормильца, а народы Андромеды без теплых варежек? Я же вижу, вы разумная личность и согласны на крохотную, но существенную поправочку? Эта личность — человек, — кивнул Василий в сторону преступника, — и подчиняется законам планеты Земля. Вас не убедили мои доводы? Тогда поглядите на эту благородную особь, с руками ребенка, взявшую в свои чуткие пальцы штурвал космического пылесоса! Он, практически причисленный к лику святых великомученик, ушел босым из дома за пропитанием для соплеменников! И, не щадя живота трудится на благо галактических народов. Вы же убьете их своей бессердечностью...
— Позвольте, но Вам и уважаемому Гангстарэпазаливайвинилвеселей выплатят гонорар, — стал оправдываться плазмоид...
— Двоим. А детей, напоминаю, только у меня десять. На двоих их у нас в пять раз больше. И не забывайте про галактические народы. Вы же разумная личность, поговорите с руководством у себя наверху, пусть подумают о том, что лучше — признать одного Георгия человеком или загубить пятьдесят малюток и народы Андромеды впридачу. Что затихли?
— Мне нужно посоветоваться с начальством, — один из плазмоидов исчез.
Василий победно взглянул на Грея.
Только он успел это сделать, как из воздуха снова материализовался плазмоид, судя по красному цвету, в предынфарктном состоянии. Он издал тихий щелчок, и энергетическая сеть вокруг Георгия пропала.
— Георгий, можно Вас на минуточку, — с опаской глядя на Василия, пролепетал он.
— Ого, — уважительно произнес Василий, — вот это я понимаю, отсутствие бюрократических проволочек.
— Отныне вы считаетесь гражданином планеты Земля. В пределах Солнечной системы и кораблей, принадлежащих ей, вы подчиняетесь ее законодательству.
Василию показалось, что плазмоид вздохнул:
— Вы свободны.
Так же внезапно, как появились, оба полицейских исчезли.
В наступившей тишине раздались аплодисменты Грея.
— Скажи только одно, — спросил гуманоид, — я же знаю, как ты ненавидишь чужих. Какая муха тебя укусила?
— Тьфу ты, не в красивых глазах счастье, — о чем-то внезапно задумался торгаш. — А ты не думай, что легко отделался, — повернулся он к ригелианину. — Я тебе не галактическая полиция — все припомню. В денежном эквиваленте.
Рублев посмотрел на одного, потом на другого компаньона.
— Сколько ты мне должен, узнаем потом, а пока — опрокинем по стакашке. Мне нужно снять стресс.